Текст книги "Алая граница (СИ)"

Автор книги: Андрей Лег

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Но к его удовольствию многое из необходимого уже было сделано к его прибытию, а девяносто процентов оставшейся работы на себя взяли его заместители. Ему же оставалось лишь немного приструнить зарвавшегося троюродного племянника, а потом смотреть как наёмники методично уничтожают других наёмников, проходя в отчётах как сопутствующие незначительные потери. А когда появилась информация о сваре в стане противника служба так и вообще стала походить на курорт.

И поэтому когда майора грубо растолкали подчинённые и сообщили о важном посыльном, мужчина лишь наорал на своих людей и попытался перевернуться на другой бок. Но был повторно поднят с постели всего через двадцать минут.

Однако то что «командир» сводной армии всё-таки проснулся, не означало что он смог вникнуть в радикально изменившуюся обстановку. На все сообщения, что с заставами и гарнизонами по направлению Вюрцбург нет связи.

В ответ майор лишь отмахивался: – Да кто может на нас напасть? Мы знаем, где находятся и какими силами располагают наши враги. Капитан, какая внезапная атака? Мы полутократно превосходим численность наёмных отрядов, а наёмники этого... француза уже сократились до минимума и больше не играют роли в нашем противостоянии.

– Но... – капитан, который и поднял своего командира, бегал глазами чувствуя как у него сосет под ложечкой: .. может всё-таки мы порекомендуем господину Вельфу вернуться?

И замолчал под презрительным взглядом аристократа. И никаких дальнейших действий, за исключением отправки посыльных к заставам, с которыми была потеряна связь.

Уже через час, когда в городе начнётся стрельба, майор вспомнит этот разговор, а острожный капитан подготовит рапорт на увольнение. Задним числом.

Глава 22

Маринкапеле/Окраины города

Перед знаменами семьи Вельфов и княжествп Ансбах, стоял колено преклонённый человек. Руки его лежали на «яблоке» двуручного красиво инкрустированного меча, а сам кончик лезвия был утоплен в специальном углублении, придавая устойчивость позе человека. Сам Генрих также был одет в церемониальные одежды, а на специальной поставке в нескольких шагах от него лежал семизубчатая корона. Конечно это была лишь реплика настоящей, которая была давно утеряна, но Вельфа это совсем не интересовало. Главное одно из его желаний действительно исполнилось. Как ему и обещали. Его левая рука при этих мыслях непроизвольно потянулась к груди и взялась за скрытый под одеждой талисман. Но что-то смущало молодого человека. И прислушавшись к себе, он смог сформулировать в слова чувства. Неправильность. И, что больше всего его поразило, страх перед будущим.

Поняв свои чувства, Генрих едва не рассмеялся. Он до сегодняшней ночи, как то не предполагал обнаружить у себя столь банальную проблему. И будто в ответ на высокомерные мысли, Вельф услышал грохот. В начале он не удивился, небо уже давно стало пасмурным и начало дождя было лишь вопросом времени. Но когда грохот раздался повторно, Генрих понял что слышит не гром. А потом он наконец осознал, что слышит не только ухание пушек, но и взрывы где-то не столь далеко как можно было ожидать. И поэтому с трудом поднявшись на затёкшие ноги, он насколько это возможно быстро направился к выходу. А подойдя к нему, он приложив усилие сорвал с красивых дверей сначала металлический засов , а после толкнул сами двери используя металлические вставки. Открывшееся зрелище его не вдохновило, даже если расцветающий огненный цветок был красив в предрасветнных сумерках.

– Связь со штабом. НЕМЕДЛЕННО! – Генрих за винтовку развернул к себе одного из своих офицеров, после чего оттолкнул и последовал за ним. В одном из домов уже давно был развернут пункт связи куда направился молодой аристократ. А когда дрожащий подчинённый передал Вельфу трубку телефона закрытой линии связи, аристократ больше не стал сдерживать себя.

– Дядя ответишь мне на один вопрос?

На другой стороне была мёртвая тишина.

– Дядя? – Вельф едва не рассмеялся от абсурда ситуации: – Ты что решил со мной в молчанку играть?! НЕМЕДЛЕННО ОТВЕТЬ!

– Господин Вельф. – наконец на том конце раздался незнакомый голос: – Капитан Рацков заместитель командующего...

*****

Последний рубеж означал не только близость цели, но и то что больше не нужно было прятать козырей. Поэтому когда первые машины столкнулись с полноценными баррикадами, вперёд выехал не броневик с полудохлыми драконятами, а САУ.

Точнее это недоразумение Филип называл САУ, едва не плача. Но смотря на скудость своих ресурсов, ему приходилось изгаляться и творить нечто похожее на японские Chi-Ha. А когда это недоразумение наконец начали собирать по его путанным объяснениям, во главе угла поставили лишь один принцип, лишь бы у этой машины пушка после первого же выстрела не отлетела. Для того чтобы облегчить грузовик и снизить нагрузку на оси, пришлось сначала спилить всё кроме кабины, а потом ставить поверх механизма машины новый «пол», уже на него ставить пушку. Перед которой после многочисленных споров всё-таки наварили противопульный щит. После чего посмотрели на остатки кабины и распили и её, поставив вместо лобового стекла лист железа с небольшой прорезью. Штука получилась крайне убогая, но оставалась надежда, что сорока миллиметров хватит для города. Но смотревшие на неё и услышавшие бормотание командира про что-то далёкое и японское «чи-ха», в народе «САУ» получила название «Апчхи».

– БАХ! БАХ! – раздался сдвоенный выстрел, и оборудованная баррикада разлетелась во все стороны вместе с людьми, которые за ней прятались. А те кто уцелели пережили оказались прижаты пулемётным огнём «БТР». Но даже истребив гарнизон, потребовалось ещё несколько выстрелов «Апчихов», прежде чем все машины смогли протиснуться в образовавшийся проход.

– Они всё-таки не развались... – в пустую хватаясь за пояс, где раньше висела фляжка со спиртным, высказался лейтенант Броуни: – До сих пор не верю.

Его командир тоже с трудом в это поверил. И наверное поэтому поддавшись моменту Филип впервые на своей памяти вознёс благодарственную молитву Экалрат. За то что в этом мире ещё не было Первой и Второй Мировой Войны. А значит мир ещё не знает, что такое окопной войны и тем более «Молниеносный войны», подобие которой он попытался воссоздать. А самое главное не знает, как пока бороться с ударом бронированной колоны с пулемётами и подобием самоходных установок.

Но счастье продлилось совсем недолго и худшее всё-таки случилось. Уже на второй встреченной баррикаде выдвинувшаяся вперёд «САУ» под прикрытием «БТР», то ли получила в боекомплект что-то зажигательное, то ли в кустарной сборке что-то сломалось в прошлый выстрел, никто не смог ответить ни в момент катастрофы, ни гораздо позже. «Апчих» под оглушительный грохот превратился в огненный цветок вместе с «БТР», которая оказалась на передовой ведя огонь на подавление. Пятнадцать человек экипажа и десанта погибли в огне мгновенно, ещё десяток получили ранения различной тяжести от разлетевшихся во все стороны осколков.

Дорога, несмотря на уничтожение противника, оказалась непроходимой и пришлось делать крюк прижимаясь к набережной, где подразделения противника продолжали встречаться наступающей колоне разрозненными группами. Но недостаток сил для прямого столкновения, хорошо подготовленная гвардия компенсировала засадами и зачарованным вооружением, которая через раз, но всё-таки справлялась с противопульной защитой. В одной из таких засад, едва не оказалось потерян второй «Апчих», но ответный огонь пушки буквально похронил хорошо вооружённую засаду вместе с домом. Правда для этого снова пришлось рисковать Филипу и близнецам, подбираясь на расстояние психического удара. А потом тратить тучу как артиллерийских так и обычных пуль для уничтожение дома-ДОТа по соседству. Думать о том, что стало с людьми, которые могли проживать в этом доме, а также в ближайших и Филип и Стефан старались не думать. Как наверное и остальные в колонем.

Хотя юноша ведя вперёд свою зубастую группу, вообще казалось не думал. Он всё ещё был бесполезен в перестрелках на дальних дистанциях, но когда на поредевшую колону кинулся очередной засадный отряд противников под защитой артефактов, Филип казалось размазался в воздухе. Было много криков, матов, рычаний людей, которые казались утратили человеческий облик, но итог оказался прост, на горе из тридцати трупов с дырками в различных частях тела, а также отрубленных конечностей стоял Филип, захлёбываясь в безумном смехе. На этой же горе осталось лежать ещё семь человек союзников, которые бросились в рукопашную за своим командиром, а также одиннадцать изгвазданных в крови и кишках, но живых бойцов. Выглядели они столь же неадекватно, как их командир, и только когда первый из них рухнул на землю от болевого шока, началось шевеление в остальной колоне.

Сам юноша с трудом удерживал своё сознание. «Импульс» уже несколько раз пытался погаснуть, но Филип титаническими усилиями заставлял его работать дальше. Только юноша понимал, что надолго его всё равно не хватит, ведь в глазах уже начинало время от времени темнеть, а после последнего сражения добавились ощущение боли в руках и ногах.

– Филип, нам нужно сойти с нарезки Импульса. – наблюдавший за происходящим Стефан, выдвинул вообще-то здравое предложение.

– Правильно будет слезть с иглы... – пробухтел, сидящий на командирском кресле, Филип: – Только после боя. Иначе мы просто грохнёмся в обморок от истощения и усталости. Я, если не ошибаюсь, нормально спал три дня назад, когда силой смог вырвать у тебя контроль.

– В чём не было столь острой необходимости! Если бы...

– Если бы, да ка бы. – молодой человек посмотрел немного в сторону, будто видя своего визави: – Я тоже человек и могу допускать ошибки. А пока работаем, нам осталось продержаться несколько часов, а потом всё станет не важно. Победителя не судят, у мёртвых ничего не болит.

Заговорившись с иной душой своего тела, Филип пропустил начало атаки. К сожалению удачной. Ведь очередной расчёт противника обладая железной выдержкой подпустил колону на минимальную возможную дистанцию и открыл огонь в упор. Будь у врагов пулемёт, отчаянное наступление Лииса, скорее всего тут же бы и закончилось ведь наваренная противопульная защита не выдерживала выстрелов из винтовок с такого короткого расстояния. И только быстрая реакция расчёта САУ, сдавшие назад для быстрого разворота пушки, позволила прекратить расстрел. Однако быстро не означало, что раненных и убитых было мало. Численность боеспособных солдат сократилось уже до ста двадцати семи при почти трехдесятках раненных. Трупы уже по отработанной схеме и тихие проклятия просто скинули с машин, но и раненных оказалось слишком много. Что особенно угнетало командира отчаянной атаки, среди раненных последней волны оказалась и Краус. Пули прошлись ей по ногам, едва не раздробив кости, но вызвав обильное кровотечение, которое пришлось останавливать жгутами. Чем всё закончиться без профессиональной медицинской помощи понимали все, но девушка храбрилась несмотря на бледность.

Как и остальные раненные, которых максимально быстро перетаскивали на бывшие позиции противника. Что будет с раненными, если подкрепление, которое уже должно было войти в город, их найдёт, все старались не думать. Пятнадцать драгоценных минут потраченных на подготовку места для раненных, едва не свели Филипа с ума, и только бесконечная болтовня Стефана не позволила юноше орать с требованиями, то ли просто бросить подчинённых, то ли перестрелять, чтобы не мучились.

*****

На предложение покинуть место ночного бдения, Генрих едва не зарубил подчинённого. Но решился ограничиться сильным ударом в грудь и пинком под зад. После чего отупление от шока прошло и солдаты Вельфа, начали двигаться осмыслено. Сил поблизости не хватало, подразделения гарнизона было раскидано по всему городу, а силы быстрого реагирования с ближайшей базы ещё только готовились к выступлению. Но приказы на сосредоточение уже были отданы, и защитникам лишь оставалось продержаться до подхода подкреплений. Поэтому происходило экстренное оборудование обороны, как из подручных средств на подступах Маринкапеле, так и в домах вокруг. Спящих горожан уже не было, но никто из них не ожидал, что начнётся экстренное выселение и экспроприация на нужды обороны. Единственно куда были не допущены бойцы несмотря на все просьбы, оказалось само место бдения аристократа и башни, которые были столь удобны для отстрела приближающегося противника.

И отказав своим подчиненным в доступе, Вельф сам ушёл за двери, закрывшиеся снова под действием его сил. В спину его провожали недовольные взгляды офицеров и солдат, которые продолжали подготовку позиций.

Но даже слыша звуки всё приближающегося боя, защитника так и не смогли до конца понять насколько быстро надвигается угроза. Поэтому оказались пойманы, едва ли не спущенными штанами. Те кто успел забежать, заскочить, заползти в дома уцелели, даже когда своё слово сказала САУ.

БАБАХ! – под оглушительный грохот подлетает одна из позиций рядом с Маринкапеллой, парализуя волю выживших и давая столь необходимое время для развёртывания остальным машинам Лииса. Так что огонь открыли обе стороны практически одновременно. И пусть вначале успех сопутствовал лиисовцам и им почти полностью удалось истребить защитников самого сакрального для Вельфа здания, очухавшиеся защитники попытались сконцентрировать огонь в ответ.

– БРОУНИ! – воспользовавшись новой психической атакой близнецов Филип проскочил до своего лейтенанта: – Сможете мне открыть коридор до дверей?! Если я смогу прибить Генриха, война закончиться!

– Конечно командир! – лейтенант был трезв, но глаза его были шальными: – По моей команде!

Как Броуни смог соорганизовать новый шквал огня, Филип не видел, полностью сосредоточившись на своей энергией, готовясь к последнему рывку. И едва услышал со спины: – Пошёл! Пошёл! Пошёл! – побежал из последних, слыша свист пуль за спиной.

Двести метров до дверей. Видно защитники увидели одинокую фигуру и попытались её затормозить, но то ли стрелки были косыми, то ли выстрелы с близкого расстояния «САУ», заставляли их стрелять не целясь. Но даже догадываясь об этом, Филип начал шарахаться из стороны в сторону.

Сто метров до дверей. Юноша пошатнулся и рухнул на колени от сильного толчка в спину. Но не боль стала проблемой для него, а понимая что он выложился уже почти в ноль. Даже поддерживать контроль над телом становилось чудовищно тяжело, а Стефан начинает непроизвольно вытеснять его душу.

– Надо было больше тренироваться. – сплёвывая выдохнул Филип и заставил себя распрямиться в последний раз.

В глазах темнело, а смотрел юноша больше на землю и поэтому едва не рухнул на внезапно возникшие под ногами ступеньки. Как он преодолел короткий подъём по ступеням и смог распахнуть дверь, Филип уже не запомнил, отпуская контроль над телом. Последнее что он услышал теряя сознание, как с грохотом закрываются двери, отсекая бой его уставшее тело.

Глава 23.1

Маринкапеле

– Мояяяяя гооолова. – Филип едва пробудившись схватился за голову не в силах сдержаться от недостойного желания рассказать о своих проблемах всем вокруг. И не получив ответа попытался, посмотреть через «окно» сознания. И когда его разум смог наконец понять, что именно шумит, юноша воскликнул: – На кой ляд бить в долбанные колокола?! Сууууки, как болит голова…

– Думаю он так пытается нас разозлить. – ответил ему в слух Стефан, и только услышав своего визави, Филип смог разглядеть остальную картину происходящего. А именно то что подросток хоть и медленно, но всё-таки без спотыканий и остановок поднимается по винтовой каменной лестнице.

– Невероятно… – юноша перевернулся на живот и прищурившись спросил: – Ты дорогой мой как вообще двигаться можешь? Я, когда падал, чувствовал будто у меня мышцы порвутся и кости сломаются.

Пару секунд Лиис ничего не отвечал, лишь пыхтел продолжая взбираться по лестнице и держась за каменные перила. И не получая ответа, Филип уже было решил, что его визави так и продолжит молчать, когда прозвучало: – Я смог заставить работать твой Импульс.

Будь бы у Филипа тело, юноша бы подавился бы от такого признания. Ведь он помнил, как Стефан при попытках вызвать Импульс кривился, плевался кровью, а когда один раз всё-таки смог сотворить полноценное родовое заклятие, едва не заставил Ивана наброситься на него и Светлану. Успокоился он только благодаря Светлане, и Филип подозревал что именно это стало причиной обращения в новую веру немолодого мужчины.

– Как? Нет стоп подожди. – Филип перешёл на магическое зрение и сначала посмотрел на Лиис, а потом поймав направление магических нитей, проследил их до своей души. И обнаружил в груди там, где должно было быть сердце небольшую сферу из переплетённых нитей: – Интересно… Внешняя подпитка и внутренняя работа системы… Как тебе в голову такая идея?

Лиис как раз остановился и привалился к стене, стараясь успокоить дыхание: – Вспомнил… как ты Светлане рассказывал про удаленное подключение…. А потом подумал о нашем состоянии. – Стефан замолчал на пару секунд, поправляя шпагу на поясе: – Наше тело делят две души и магия рода тоже разделилась. Импульс простейшее заклинание, которое ты вызвал инстинктивно, а я не могу создать его сознательно. Поэтому, когда ты потерял сознание, я просто предположил, что двигатель остался с тобой. А аккумулятор у меня и… соединил их.

– Я значит стырил двигатель, а у с тобой остался бензобак… – чужак в общем разуме покивал головой: – А ведь действительно… мой невеликий запас возрастал только когда создавались нужные условия вокруг меня. В местах залитых кровью или на Изнанке…

– Что-то ещё? – Стефан продолжил подъём. При это стараясь не показывать, как ему тяжело двигаться и поддерживать в рабочем состоянии родовую технику. Мана, которую он заталкивал в не принадлежащее ему заклинание, «кривилась», «ругалась» и едва не отказывалась поддерживать чужое заклинание. Однако подросток продолжал вбивать энергию, ведь это не только позволяло ему двигаться, и хоть и медленно восстанавливать силы. Чужак, однако, так и не ответил на заданный вопрос и дальнейший подъём продолжил проходить в молчании. Стефан продолжал привыкать к новым возможностям, а Филип продолжил разбираться в новой особенности своей силы. А где-то над их головой надрывался колокол, то ли созывая помощь с округи, то ли объявляя победу над противником.

– Надеюсь те, кто пошли с нами ещё живы. – Лиис бросил взгляд в низ, где лестница в неровном свете казалась такой длиной и опасной.

– Судя по тому, что внизу ещё слышна стрельба кто-то жив, а значит этот колокольный бой всё-таки призыв о помощи. – отреагировал на пессимистичные нотки в голосе визави Филип на границе сознания: – Поэтому давай поторопимся. А то наша будущая гвардия может превратиться в хладные трупы.

– Думаешь с нами кто-то останется?! – Стефан едва не рассмеялся после этих слов, но почувствовал небольшую боль в груди и сдержался: – После того как мы их на амбразуру бросили?

– Гвардия всегда рождается в бою и умирает в мирные времена. – ответил Лиису Филип: – А теперь сосредоточься на нашей главной цели.

Лиис как раз добрался до площадки, в противоположном конце которой была установлена шахта лифта. Самого лифта за кованной решеткой не было, и Лиису пришлось приложить ещё немного усилий, что пройти оставшиеся десять метров и нажать кнопку вызова. После чего снова привалившись к стенке, обратился к своему сожителю по разуму:

– Интересно, а Вельф нас просто вместе с лифтом не уронит? Так ведь проще всего.

– Неее… – Филип покачал головой: – Эта прости господи скотина позёр. Он сюда по тому что с башен так и не началась стрельба, очень хочет победить красиво. А как победа может быть красивой, если он перед финальным сражением просто уронит нас метров с двадцати?

В этот момент вызванный лифт как раз с оглушительным скрипом наконец вернулся на площадку. И когда он остановился, решетка в отличие от лифта отодвинулась тихо и плавно, и практически бесшумно. Стефан почувствовавший, что ему стало гораздо лучше попытался войти в лифт с гордо выпрямленной спиной, но едва не упал, когда голова закружилась и ему пришлось схватиться за решетку.

– Держись Стеф… Осталось самое простое. – будто из стены воды говорил ему Филип: – Лишь подняться и открутить одну слишком пафосную голову. – и после этих слов подросток почувствовал будто у него с плеч рухнула корзина камней.

– Что ты сделал? – Лиис потер плечи и покрутил руками.

– Разобрался как это работает. – Филип, сидевший в позе лотоса, с улыбкой рассматривал извлеченную из груди сферу в своей руке. Извлеченная она изменилась, отдельные нити соединились в небольшие полосы, на которых при внимательном изучение можно было увидеть буквы. Сфера мигала красным цветом, то теряя насыщение, то вновь становясь ярко алой наполняясь силой: – Иногда нужно просто представить. – и под влиянием мысли шарик сначала оторвался от руки, после чего переместился и зависла над левым плечом. При этом сила стала течь гораздо легче, что позволило разгрузить энергетическую структуру организма.

А Стефан освободившийся наконец от необходимости самостоятельно работать с чужим заклинанием и уже нажавший кнопку, вытянул из ножен шпагу и занялся дыхательной гимнастикой. Ему даже перестал мешать гул колокола над головой, в отличие от Филипа, который морщился при каждом ударе.

Но видя, что окончательно успокоившийся Лиис начинает снова дергаться, ощущая непонятные для него чувства, Филип решился его подбодрить. Подросток вздрогнул и едва не нарушил свою дыхательную гимнастику, когда почувствовал, что ему на плечо «легла» рука: – Не бойся. Ты пытаешься подавить это ощущение.

– Я чувствую угрозу.

– Я пока ещё здесь. А значит ты не уйдешь в отрыв безумия. Просто позволь этому чувству себя захватить. Нам сейчас необходим легкий азарт для сражения.

– Азарт, но…

– Импульс часть той силы, что владеет твой рода уже пять сотен лет. Это не совсем магия. Это воплощение самой природы твоей семьи. – при этих словах где-то на Изнанке, наблюдавшая за происходящим Экалрат улыбнулась.

После чего фея поднялась и пройдя несколько шагов по тонкой ветке, запела тихую песню. Песню, под которую первые дети её семьи, пошли когда-то в бой. Песню, которую семья позабыла давным-давно.

Когда лифт поднялся до верхнего этажа, Стефан сразу заметил своего противника, стоявшего у открытой всем ветрам арки. Генрих сидел на решетке, и смотрел в сторону выходящего из кабинки подростка. Поднятая при этом правая рука прекратила качаться из стороны в сторону, а вместе с ней стал затихать и колокол над головой.

*****

Броуни, подстреливший очередного неаккуратно высунувшегося из-за укрытия противника, сам едва успел спрятаться за железным листом одного из БТР. Машины за прошедшие десять минут удалось поставить так, чтобы создать несколько полос защиты, которые надежно защищали людей Лииса от прострелов. Помогало это однако не до конца, и уже многие из наемников были просто не в силах подняться и полноценно отстреливаться, занявшись организацией полевого госпиталя или зарядкой отстреленного оружия. Это помогало замедлять снижение плотности огня со стороны обороняющихся.

Что было важно, ведь из ста двадцати бойцов полностью боеспособных осталось сорок, частично ещё тридцать семь, а сорок девять лежали раненые в кольце машин. Среди них были и близнецы, которые помогали в последней атаке отряда.

Или точнее героическом самоубийстве водителя и подрывника «САУ», которые после психического удара близнецов, совершили бросок к одному из фланговому проходу. Выстрелив два раза, «Пчих» произвёл подрыв снарядов, который полностью уничтожил технику, экипаж и превратил ближайшие здания в завалы. Через которые так и не смогли пройти подошедшие отряды гарнизона.

Дожидаясь, когда в глазах перестанет двоиться, а один из помощников закончит перезарядку, лейтенант сделал очередной глоток своего пойла и понял, что его любимый напиток закончился. Недовольно цыкнув, он посмотрел на подбежавшего фельдфебеля, который задал ему вопрос о дальнейших действиях: – Стреляйте побольше и молитесь. Патронов у нас все ещё больше чем людей.

Но долго пострелять ему снова не позволили. К нему подбежал один рядовых бойцов с шальной улыбкой и сообщил: – Господин лейтенант! Противник собирается прорываться сквозь завалы!

– Значит-таки притащили взрывчатку для прорыва сквозь завалы. Продолжайте наблюдать, они скорее всего пойдут в рукопашный бой. Слишком мы близко засели к той стороне. Гранаты ещё остались?

– Никак нет. Только несколько зарядов для «Пчиха».

– Тогда придумайте как поставить их на боевой взвод. После чего запихните в один «БТР» простите меня боги! И отправьте фугас на колесах ещё раз туда же! Раз с первый взрыв не донёс до наших «друзей» всю ошибочность их идеи, мы не гордые можем повторить! У нас же осталось ещё что-то двигающееся?

– Конечно.

– Тогда раб… А НУ ПРИГНУЛСЯ, ГАНДОН! – лейтенант стукнула по голове своего подчинённого. Голова того мотнулась взгляд немного поплыл, но попытку вскочить в полный рост офицер всё-таки предотвратил. После чего ногой отпихнул от себя подчинённого и вернулся к своей прошлой работе. Командование уже почти полностью потеряло смысл. Полуокружение диктовало единственную тактику выживание, которую емко можно было охарактеризовать «Стреляй во всё что движется». И только теперь Броуни по достоинству оценил запасы патронов, которые до боя считал большим избытком

И тут колокольный звон начал быстро замолкать, что будто по мановению волшебной палочки привело к быстрому прекращению выстрелов по всему «фронту».

– Командир, так чего делать будем? – спросил один из стрелков, сидящих поблизости от Броуни.

– Пока перезаряжайся и готовься. Это всех касается! – крикнул лейтенант увидев, что замерли все кроме раненных: – В благородство с нами играть не будут. Подготовиться к новой атаке! Машину зарядили? Так заряжайте, вашу мать! То, что Лиис таки добрался до Вельфа, не значит, что наша работа выполнена!

И вновь началась суета. Как началась она и за пределом города, где прилетевший во всех смыслах Томас Спиджлиб пинками наводил порядок в хаосе местной организации. Капитан поднявший трубку, так и не смог организовать полноценную работу, ведь как оказалось все его попытки блокировал старший родственник Вельфа. Он попытался было остановить и прибывшего барона, но тут на помощь подоспела баронесса Сильвия, которая на глазах у испуганной толпы одним взрывом убрала препятствие для её напарника.

– ЧТО?!

– Ничего. РАБОТАЕМ, ВЫ ДОЛЖНЫ БЫЛИ УЖЕ КАК ЧАС БЫТЬ В ГОРОДЕ!

*****

– Господин граф! – выходящий из лифта Лиис, обратился к Вельфу: – Приношу извинения, что без доклада и записи. – при этом подросток немного повернулся боком к противнику. Его рука со шпагой поднялась повыше, а левая ушла за спину проигнорировав расстёгнутую кобуру с револьвером.

– Восхищен вашей упорностью барон. – Вельф тоже поднял свой клинок, который даже в не очень хорошем освещение выглядел качественнее того, что держал в руке Стефан.

– Сразу видно богатый Буратино. – не преминул отметить этот факт Филип: – Я всё забываю тебя спросить… а ты действительно его зарубить собрался?

– Но вам стоило бы… – тем временем Вельф, не слышавший внутренний диалог, продолжал: – … взять с собой батальон солд…

Но Лиис не стал дожидаться конца фразы. Его правый глаз сверкнул, Импульс в руках Филипа прокачал через себе и кровь энергию, и Стефан на пределе сил рванул в атаку. Кончик его клинка был направлен в горло Генриху.

Однако даже отвлекшись, Вельф успел среагировать на удар. Лезвие его шпаги лишь немного приподнялось, и удар что должен был стать смертельным, стал лишь бесполезным пшиком. Генрих не только смог перенаправить кончик в стену, но и сам лишь немного отклонился назад, уперевшись в кованное ограждение. И сам немедленно перешёл в атаку, воспользовавшись потерей равновесия подростком. Атака был успешной и Генрих с улыбкой, резанул Лиис по левой ноге.

Стефан зашипел сквозь зубы от боли и попытался разорвать дистанцию, но лишь подставился под новый укол уже в грудь. Однако удар цели не достиг и вызвал непонимание на лице у Вельфа.

– Глина?! – воскликнул он, услышав звук раскалывающейся полой фигурки. А Стефан будто отвечая, дернул один из лацкан куртки. Сила полыхнула внутри него и с его тела упали и полетели глиняные птички. И пусть больше трех штук в одной волне не было, а сам подросток мог лишь пятиться полностью сосредоточенный на големах, сюрприз оказался неприятным. Но хоть первые «птицы» и смогли оставить шрамы на лице и руках, когда сталкивались со стенами или просто взрывались по команде Лииса, то оставшиеся шестнадцать Вельф переколол без особого напряжения оторванными от решетки ограды магической силой пики.

– Подлость вас не спасёт. – произнёс Вельф, делая первый в сторону отступившего: – И пуля тоже. – добавил стирая кровь с рассеченной брови.

Вновь зазвучали клинки рассекая воздух и Лиис быстро прочувствовал сколь не равны их умения. Генрих был быстрее и сильнее, а также явно дольше учился благородному искусству убиения противника. Да и просто был менее уставшим, на фоне тяжело стоявшего на ногах Лииса.

Филип тоже наблюдая за односторонним избиением, но заметил то что упустил его визави: – Он силой кончик клинка двигает!

Лиис полностью сосредоточенный на защите, но все равно пропустивший уже несколько неприятных ударов, от этого крика снова не успел отбить удар и его плевое плечо вспыхнуло болью. А одежда немедленно начала темнеть от вытекающей крови. Остальные раны тоже кровоточили, что усиливало бледность подростка.

Инстинкты сработали одновременно у юноши и подростка. Филип даже не успел осознать, как уже перехватил контроль над магическими линиями и кровь прекратила покидать организм. А Лиис направил свою энергию в клинок, как раз в тот момент, когда Генрих снова попытался провернуть свой фокус. Молодой человек был столь уверен в себе, что даже и не подумал начать отражать удар. Так что когда лезвие не отклонилось под влиянием Вельфа, а продолжило своё движение прямо к горлу графа.

Но хоть только удар Лииса был смертельным, Стефан не смог полностью справиться со страхом. Так что, как и Генрих попытался уклониться от атаки. В итоге оба удара так и не попали куда задумывали их владельцы. Но если изначально не смертельный удар Вельфа, лишь едва-едва коснулся груди подростка. Зато клинок Лииса хоть и ушёл от горла, почти не встретив сопротивления сначала распорол подбородок и добрался до сжатых зубов. После чего разломав их, пропорола щёку и даже часть черепа, срезав часть уха.