Текст книги "Эпик. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Андрей Лавин

– Излучатель, – повторил я. Воображение рисовало прибор, напоминающий параболическую антенну. Интересно, как он выглядит на самом деле? Скоро узнаем.

 
Я зевнул, похлопал Карло по плечу:
 

– Спасибо тебе за некоторые пункты из раздела «Дополнительно» в договоре.

 
Карло подмигнул:
 

– А то! – есть за что благодарить. – Шел бы ты спать. Вид у тебя, как у тех зомбаков, только хуже. А мне тут с Белкой пока надо поближе сойтись.

– Ну, давай, сходись.

Пока поднимался на лифте, казалось – засну стоя. Но стоило раздеться, лечь и выключить свет, как голодное сознание принялось обгладывать проблемы. Сначала мысли метались между фавнами и строительством уловителя молний, потом набросились на бункер, окруженный войсками АВП. Там должны быть относительно автономные приборы, не подчиненные Стратегу. И я знаю, что это, только не могу вспомнить.

Как муха бьется в стекло, так я убивался, пытаясь вспомнить. Узнать бы – и у Умника больше шансов что-нибудь придумать, соединить меня с прибором, чтобы я спас себя… и Таню. Если она не умерла, а просто лежит в капсуле без сознания, и я сделаю все возможное, чтобы помочь ей.

Все, что от меня требуется – вспомнить. Просто вспомнить. Думай, голова, думай!

Но ничего не приходило на ум – белые пятна чередовались с бурыми, урывками всплывали лица, силуэты, мониторы, приборы, серые стены, люминесцентные лампы.

От бессилия сел в постели, постучал себя кулаком по лбу. Снова лег, закрыл глаза – и нырнул в черный омут сна.

Вроде бы рядом кто-то разговаривал, что-то пищало. Сначала я не обращал внимания на назойливый писк, потом открыл один глаз и увидел диалоговое окошко:

Договор, заключенный с Эскулапом, расторгнут по инициативе главы гильдии.

Чего-о?! Возмущенный, я вскочил с постели. Что за фигня?! Все ведь подписали, все были довольны! Только окно свернулось, как всплыло другое:

 
Договор, заключенный с Мамонтом, расторгнут по инициативе главы гильдии.
 
 
Что происходит? Заговор! Скрипя зубами, нашел в списке контактов Эскулапа, кликнул по его имени и написал:
 
 
«Объясните причину расторжения договора».
 
 
Прошла минута, еще одна, а ответ не приходил. Меня игнорируют!
 
 
«Эскулап, я требую объяснений. Вчера при составлении договора нареканий не возникло. В чем причина?»
 
 
Молчание. Пришлось писать такое же сообщение Мамонту, но и он не удостоил меня ответом. А ведь порох и деньги за смолу нужны позарез, без них все дело встанет, мы не сможем развивать Технозамок, и Барсы не помогут – слишком большие расходы от них потребуются. Клан не захочет так тратиться, да и просто не потянет столько. На часах – полчетвертого ночи, в узкое окошко льется мертвенный свет луны, отражается от зеркала и падает на мое лицо, отчего я похож на упыря. На чертовски злого упыря.
И что теперь делать? Писать Барсам: «Помогите-спасите, обижают»? Или потерпеть до утра и самому идти разбираться? Я подошел к зеркалу и заглянул в свои глаза. Они сверкали.
Какого черта?! Почему неписи ведут себя как мудаки? Даже здесь, в виртуальности, куда люди ходят отдыхать, проросла раковая опухоль реального мира и потихоньку пускает метастазы. И неписи… НЕПИСИ!!! Ведут себя как наихудшие представители сапиенсов. И если они – так, то с чего мне терпеть до утра? Прямо сейчас заявлюсь в гости к Мамонту и трясану так, что мало не покажется. Надо – пытать буду брехливого урода!
 

– Карло! Хранитель! Гудвин! – крикнул я в коммуникатор. – Срочно собираемся в зале совещаний. Возникло срочное дело.

Глава 7

Мафии бой!

Полностью проснувшись, сбежал по лестнице на первый этаж и принялся мерить шагами комнату. В коридоре раздалось поскрипывание – это ехал Карло, потом залязгал металл о гранит: приближался Хранитель. Вскоре оба были на месте. Карло помятый и слегка рассеянный, и Хранитель непонятно какой – лица-то нет, лишь забрало. Зеленые огоньки бежали по сочленениям доспеха. За ними в дверь заглянул встревоженный Гудвин. Я объявил:

– Хилы и оружейники одновременно расторгли договоры и даже не потрудились ничего объяснить. Насколько это хреново, вы сами понимаете – у Барсов пороха нет, да и опять их просить, бить челом – не годится. У нас небольшой запас боеприпасов, но его не хватит и на полчаса осады… Короче, мне нужно к Мамонту, у меня есть координаты его кабинета. Карло, организуешь телепорт по ним?

 
Тот почесал бороду.
 

– Надо подождать до утра, когда построят уловитель молний.

– Мне нужно туда сейчас. Отключи что-нибудь. Я не просто зол. Я в бешенстве, и если останусь здесь, разнесу все к чертям!

– Можно отключить Гранитный карьер на час, – подсказал Хранитель. – В смысле, оборудование. Энергии как раз хватит. Потом недостаток компенсируем.

– Мозг! – оценил Карло и через коммуникатор распорядился выключить карьер. Подъехал к терминалу, что-то пощелкал и устремился к выходу со словами:

– Надо резервные аккумуляторы задействовать… Стоять! – он резко повернулся и достал КПК: – Скинь-ка координаты мне.

 
Я так и сделал, и когда Карло умчался, передал:
Гудвин, скоро переместимся к нашему другу Мамонту, немного пошумим. Только кусать никого без надобности не стоит.
– Не буду,  – пообещал мехапес и вильнул хвостом. Похоже, он один был доволен предстоящим приключением.
Тогда давай в Инженерную, к телепорту.
Карло уже хлопотал там, ездил от компа к компу, просматривал результаты. Не удержавшись, он поделился:
 

– В девять достроим уловитель молний – смонтируем шпиль – и уже не будем ограничены ресурсами, не считая пороха. Доучим базовых солдат, повысим мастерство универсальных пехотинцев, турелей наделаем и начнем создавать экран. Ну, силовое поле. Для этого кристаллов надо – тонны. Там же генераторы, конденсаторы… Короче, когда вернешься, все покажу-расскажу. Надо еще с Белоснежкой обсудить, спонсируют-то они. Экран не столько им нужен, сколько нам, могут не согласиться. Но я попытаюсь обаять… Мммм, какая женщина!

– Это все интересно, но я сейчас о другом думаю. У тебя какие соображения, чего они расторгли Договор?

– Без понятия. Может, договорились между собой, хотят другие условия.

– Думал над этим. Тогда они отозвались бы. Как они, себя ведет кот, который нагадил в тапки и спрятался.

– Ну, да. Нелогично. Честно, не знаю. Ты бы пока вооружился, что ли. О Мамонте нехорошие слухи ходят… И возвращайся где-то через час, раньше тут все равно делать нечего.

– Хорошо.

Вооружиться я решил пистолетом-пулеметом, который был, и Кинжалом Героя – подарком фавнов. Надеюсь, не придется испытывать оружие. Резиденция Мамонта отлично охраняется, так что правильно я сделал, что внес координаты его кабинета в КПК. Изнутри никто не ждет нападения. Главное, не шуметь и не попасться охране. У меня будет девять минут стелса: четыре ассасинских плюс пять на пластине. Да, чуть не забыл о бандане, дающей +10 к скрытности. И еще отмычки бы… осталась только одна, маловато. Где-то в замке наверняка можно найти отмычки, но сейчас нет времени.

Я подошел к окну: во дворе замка грохотал отбойник, прожекторы заливали светом площадку рядом с донжоном, где небольшой подъемный кран укладывал друг на дружку гранитные блоки. Возле стены лежал шпиль из высоколегированной стали – одна из основных частей уловителя молний. Правда, над Технозамком во время его работы будет слегка пасмурно, но это ладно. Он не постоянно будет включен.

Внизу копошились рабочие в шлемах, кричали и матерились. Туда-сюда ездили погрузчики, то выныривали в свет прожекторов, то таяли во тьме. Если бы моя жизнь не висела на волоске, я был бы занят не выживанием, а наслаждался игровым процессом. Это ведь тоже творчество – создавать целую собственную локацию, людей, оборудование, вести исследования. Да любой настоящий геймер за возможность ощутить себя творцом душу продал бы!

Спустился в Инженерную, где ждал Гудвин, и провел там с полчаса. Наконец аккумуляторы накопили достаточно энергии для перехода, и Карло, позвав меня в комнату без окон, пожелал удачи. Дверь за мной и мехапсом с шипением закрылась. А может, не стоило его с собой брать? Он будет лязгать металлом, когда мне надо быть бесшумным и невидимым.

 
– Гудвин, когда переместимся, замри и не двигайся, пока я не скажу. Ты очень шумный.
– Хорошо,  – отозвался пес.
Пространство подернулось зыбью. Перед тем, как ступить в портал, я активировал невидимость. Только бы не телепортнуться в стол или стул и не загреметь!
Вспышка – и чернота. Знакомый запах сырости и тины. Значит, я в Диком городе. Но в том ли месте? Ни черта не видно, тьма непроглядная.
– Гудвин, не двигайся. Что ты видишь?
– Комната. Стол. Стул. Мы тут были.
– Отлично. Оставайся тут, жди сигнал.
Глаза понемногу привыкали к темноте – ночное видение прокачивается автоматически, мне оно положено, и я начал различать очертания предметов. Серый квадрат окна, рядом – черная махина шкафа, стекла чуть отблескивают, лаковая поверхность стола тоже блестит. Вот на ее фоне черная спинка стула, вот справа серебрится неподвижный Гудвин. Я в самой середине комнаты. Дверь напротив окна. Я пошел туда, коснулся гладкой стены, чуть переместился. Ага, вот она. Ощупав ее, нашел ручку, тихонько опустил… Щелкнул запорный механизм, дверь приоткрылась. Йес! Не заперта! Работаем дальше.
Кабинет, где Мамонт принимал посетителей, находился на первом этаже, сколько вообще было этажей у этой тюрьмы, я затруднялся ответить. Чаще всего спальни находятся на самом верху, подальше от всего, что может напоминать о работе. И только сейчас пришла мысль, что, возможно, Мамонта тут нет.
В любом случае, здесь есть я – и не успокоюсь, пока не доведу дело до конца.
Пройдя по коридору направо, убедился, что охраны нет, и выключил стелс – позже может пригодиться. Вынув нож, двинулся назад по ковровой дорожке, поглощающей шаги. Ни черта не видно! Где-то тут должен быть лестничный пролет. Но где именно? Двери, двери, двери… Ломиться в каждую нет никакого смысла. Осталось пройти коридор до конца.
Я не ошибся – меня встретила зарешеченная бронедверь. Запертая. И отмычка всего одна. Что ж, другого выхода нет. Вынув отмычку, сунул ее в замочную скважину, чуть опустил, придавил…
Щелк!
 
 
Поздравляем! Вы успешно воспользовались отмычкой и получаете +20 к опыту.
 
 
Дверь отворилась с ржавым скрежетом. Запереть ее беззвучно тоже не получилось, и она клацнула так громко, что я пригнулся. Скользнул на лестницу и двинулся наверх, но услышал шаги, прижался к стене на лестничном пролете и включил стелс.
Топот ног все ближе. Похоже, два человека. Или просто эхо?
 

– Первый, первый, прием! – донесся голос.

– Да, слышу тебя. Что? – даже искаженный помехами, голос второго человека, звучащий из рации, казался утомленным.

– Хрен его знает, – шепотом ответил первый говоривший. – Вроде, дверь хлопнула.

– Бухать меньше надо, – сказали из рации с укором. – И казаться не будет.

– Ты первый этаж прочеши на всякий случай, я тут пока на втором пошустрю.

Ну кто так работает? Вы ж уже спугнули нарушителя, он спрятался. Тихонько надо и внезапно.

На лестнице появились берцы, потом ноги, потом таз, торс, и вот уже виден силуэт охранника с черным, не различимым во мраке овалом лица. Зато автомат в его руках я видел отчетливо. Топал страж, как стая бегемотов. Я прижался к стене и отметил, что тут очень узкая лестничная клетка, он вполне может меня зацепить. Поскольку неизвестно, что мне расскажет Мамонт, буду я с ним ссориться или нет, убивать его людей не входило в мои планы. Значит, придется пережать охраннику сонную артерию, чтоб он просто вырубился, и быстро ломиться, искать спальню.

Амбалу до меня оставалось несколько ступеней. Чтобы понять, с кем имею дело, сфокусировался на нем:

 
Бронежилет Кровная месть
+200 к жизни
+100 к выносливости
 

-50 скорости

Ни хрена себе у него прикид! Уровень сотый, наверное, такого просто не вырубишь. Глотку резать придется. Я приготовил подаренный фавнами нож и замер. Кровь в висках пульсировала так громко, что заглушала шаги охранника. Вот он ступил на лестницу – пахнуло перегаром, я ощутил тепло его тела и дуновение легкого сквозняка. От моего лица до его было сантиметров тридцать, и если бы он повернулся боком, то точно задел бы меня и понял, что тут не один. Он и так чувствовал это, ноздри трепетали, над верхней губой блестели капли пота.

Охранник смотрел в черноту у двери. Протянув руку, принялся шарить у меня над плечом. Пришлось чуть сместиться в сторону, чтоб он смог дотянуться до выключателя.

 
Щелк!
Над дверью загорелось два тусклых зеленых огонька. Теперь я смог рассмотреть ее – толстая сталь, решетки, пятна ржавчины. Удостоверившись, что никого тут нет, охранник сплюнул и попал мне на ботинок.
И зашагал вверх по лестнице, не выключая свет.
Все-таки чувствуя чужака, он нервно поводил плечами и оглядывался. Наконец, исчезнув из вида, проговорил в рацию:
 

– Первый, у меня чисто.

– У меня тоже. Спасибо, что разбудил, с меня причитается.

Стелса осталось пять минут. Надо быть осторожнее. Дождавшись, пока стихнут шаги, я на цыпочках взбежал вверх по ступеням. Ступил в тускло освещенный коридор, двинулся по ковру, смутно представляя, как искать спальню Мамонта. Когда дошел до конца коридора, понял, что тут не тупик, а повороты направо и налево. Свернул налево.

Здесь двери были не железными, а деревянными. Кое-где проемы заделали, значит, камеры за ними слиты воедино и превращены в хоромы. Лампочки сменились хрустальными люстрами, белые стены украшены пейзажами в массивных золоченых рамах. Вот ты какая, барская почивальня.

Вдалеке то ли заводился трактор, то ли работал бензогенератор. Из-за первой двери доносился бубнеж. Прислушался: вроде, охранники в карты играют. За второй и третьей – тишина. За четвертой, я понял теперь, рычал не трактор, это был богатырский храп. Кто храпел, можно догадываться. Тихонько надавил на ручку двери – она поддалась, и я очутился в комнате, залитой красноватым светом торшера. Состояла она, казалось, из одной кровати. По полу разбросаны огромные мягкие игрушки, лежит пустая бутылка из-под водки. Посреди кровати возвышался бледный холм – пузо Мамонта. Храп нарастал и стихал – холм вздымался и опадал. Я подошел ближе и понял, что Мамонт в постели не один. На краю, свернувшись калачиком и разметав по подушке белые волосы, спала девушка в розовых наушниках. Мамонт был, о господи, в белой спальной шапке с помпоном.

 
И как его будить, чтоб не наделать визга и шума?
Взгляд остановился на игрушечном белом морском котике с красными глазами. Котик был здоровенным, размером с овчарку, и вид имел мерзейший. Если бы мне такого в детстве показали, я начал бы делать круги на простыни. Чудище разевало пасть, полную кривых зубов, и таращило красные пуговицы глаз.
Я поднял котика над кроватью, включил стелс и зажал нос Мамонта. Он хрюкнул, захотел перевернуться на другой бок, но я не разжимал пальцев, и он распахнул глаза. И увидел висящее над ним оскалившееся чудище.
Как я и рассчитывал, пред ликом неизвестного и потустороннего он оцепенел. Лицо Мамонта вытянулось, он схватился за сердце и распахнул рот.
 

– Сними шапку свою уродскую и встань! – велел я.

Мамонт, всплеснув волосатыми ручищами, поднялся, обреченно глядя на котика. Картина маслом: огромный такой мужичища в панталонах заробел перед игрушкой. Меня распирало от смеха.

Вынув пистолет, я выключил стелс, и чуть ли не в лицо Мамонта уперся ствол. Вздохнув даже с некоторым облегчением, глав-оружейник уставился на меня, а потом, похоже, до него дошло, что случилось: глаза налились кровью и стали напоминать вытаращенные зенки котика.

– Дернешься – маслина в лоб, – предупредил я.

– Тебе чего?! – захрипел он. – Ты за это ответишь, в натуре, оборзел?

– Это кто здесь оборзел? Рамсы попутал, за базар не отвечаешь? Мужик, а нарушаешь слово свое!

Мамонт дернул толстыми губами и потупился. Стыдно стало. Поправил здоровенный золотой крест на груди.

– А-а-а, про это речь… Пушку опусти, я понял. Эх, знал я… Короче, такое тут дело, – он сел на кровать, уложив пузо на колени. – От дона Карлеоне пришел человек, Бурчило. Очень просил разорвать с тобой контракт…

 
Я сказал, не опуская пистолет:
 

– Никогда бы не подумал, что такой… уважаемый всеми человек – и пляшет под чью-то дудку. Себя-то сам уважаешь?

Мамонт покраснел. Теперь он осерчал по-настоящему, и гораздо больше, чем из-за внеплановой побудки и страшного котика.

– Ты фильтруй базар! Я ни под чью дудку не пляшу, понял? Я серьезный человек! Оружейники – сила, Мафия – тоже сила. И немалая, бля, с ней приходится считаться! Они считаются с нами. У нас это… симпозиум.

– В смысле, симбиоз?

– Ну, ты понял.

Вот теперь я опустил пистолет, но все равно был наготове, потому что решил продолжить подливать масло в огонь.

– Так уж и симбиоз? Мне кажется, что Мафия – паразит, от которого много головняка, а пользы – ноль. Не?

– Не о том речь сейчас, о другом: если погрызться с ними, будет много, очень много вреда. Не готов я пока с ними ссориться. Я, признаться, не оральник… не оратыр то есть. Но, короче, если кто-то есть, значить, он нужен. И паразит нужен – он сжирает слабого, и зубатка нужна. Мафия, как зубатка, поддерживает некий балласт.

– Баланс.

Мамонт поскреб щетину, потянулся к ящику стола – я вскинул пистолет. Оружейник махнул пренебрежительно, достал бутылку вискаря, две рюмки.

– Давай бахнем.

– Только не тут, – я кивнул на девушку в наушниках, которая все еще мирно спала.

– Ну да. Она спит мертвецки. Долго такую искал, чтоб от храпа не просыпалась.

Мамонт накинул бордовый халат, завязал под брюхом и направился к выходу, я последовал за ним. Сейчас что-то будет, кожей чую. Он настроен дружелюбно – явно чего-то от меня хочет. Просто поговорить ему точно есть с кем.

И еще интересно, что Мамонт реально спит, причем не один. Наверное ИскИны все-таки очеловечиваются, даже имитируют человеческие отношения. Взять хотя бы Мамонта… Да зачем далеко ходить – Карло.

Соседняя комната была маленьким кабинетом наподобие того, где Мамонт принимал посетителей. Хозяин водрузил бутылку на стол, достал из кармана стаканчики, плеснул туда виски. Чокнулись, выпили. Он крякнул и проговорил, глядя на меня в упор:

– А правда, что у вас в Технозамке реальные демоны на страже?

– Все-таки просочились сведения, – хмыкнул я. – В прямом смысле слова демонов нет, но наши солдаты… таки да, демоны.

– Недооценил я тебя поначалу, а потом справки навел и проникся. Так стремительно из бакланов – в авторитеты. Тут не только удача, тут умение. Мыслю, ты смог бы заменить дона. Ну, занять его нишу. Всем было бы хорошо, и мы обсудили бы тогда другие условия.

– А иначе? Если откажусь мочить дона? – спросил я напрямую.

 
Мамонт пожал плечами:
 

– Я не хочу с ним ссориться. Ты взрослый человек, должен понять. Мне не нужны неприятности.

То есть что получается, это непись мне таким образом квест выдает? Но где тогда игровое окошко? Или я слишком издалека начинаю?

– Короче, ты предлагаешь мне замочить дона Карлеоне, навести порядок и сделать всем вам хорошо?

– Всем не надо, – ответил Мамонт. – Только нам, оружейникам. А то дон понемногу оттесняет нас, выкручивает руки, сука.

 
Оп! – а вот и окошко:
 
 
Получено новое задание: убийство дона Карлеоне. Принять?
Да. Нет.
 
 
Тут я, признаться, слегка замандражировал. Убить старшего Мафиози – это тебе не мобов по лесам выпиливать и даже не валить рейд-босса. После убийства придется еще и порядок в Диком городе наводить, с другими Мафиози разбираться, ставить своих людей. Мне оно надо? Не особо, но другого выхода нет. В конце концов, если не будет получаться, отложу на потом. Если оно для меня настанет, это «потом».
Мысленно выбираю «да». Мамонт наливает по второй. Достает из шкафа конфеты на огромном подносе и начинает отправлять их в рот одну за другой. Я не рискую покуситься на барские лакомства, уж слишком агрессивно он их поглощает.
Черт! Совсем забыл про Гудвина, застывшего истуканом!
Гудвин, отомри. Отбой тревоги. Жди, когда позову.
Шад? Ты как? Враги?
Все хорошо. Враги теперь друзья. Ну, временные союзники. Жди меня.
 

– Новый контракт будет, когда сделаешь дело, – резюмировал Мамонт. – По тридцатке за кэгэ пороха. Сам понимаешь, какая это шара.

Ага, понимаю. Но достать дона в его апартаментах – то еще дело. Попробуй, выкури крысу из норы. Хотя, мы можем генерировать портал в любой заданной точке. Нужны только точные координаты места. Остается добыть координаты и пробраться, как к Мамонту.

– Кстати, – вспомнил я. – Охрана у тебя работает плохо.

– Нормально. Сам их натаскивал. Хотя, да, надо им прикупить очки, чтоб видели ассасинов в стелсе. Никто не рассчитывал, что ты попадешь прямиком сюда, в дом. Так ведь и было? Снаружи реально невозможно. Харэ тихушничать, сливай инфу. Не был бы уверен, что ты так можешь, не предлагал бы дона мочить.

– Так и было, – сознался я. – Ладно, давай еще по одной – за дружбу и сотрудничество.

 
Поздравляем, ваши отношения с гильдией оружейников улучшены.
Отныне отношения – дружеские.
Вы получаете +50 к опыту.
 
 
Я прямо не тихий убийца, а внезапный дипломат. Полтинник к опыту – приятно. Мамонт воздел толстый палец и сказал:
 

– И я сознаюсь: справки наводил и узнал, что с Эскулапом у тебя договор. Он ведь тоже того, тю-тю? Договор, не главлекарь. Так вот, мочканешь дона – все обрадуются. И Эскулап тоже. Задрала его Мафия. Всех заколупала уже. Что тебе для этого нужно? В смысле, чем могу, помогу. Ну, не всем, понятно дело.

– Спасибо, справлюсь, – я посмотрел в окно. Небо постепенно серело, наливалось красками. На тысячу голосов квакали жабы.

– Зубатки распелись, – заметил Мамонт. – И еще просьба. Ну, мало ли что. Не был ты у меня. И вообще, я дона уважаю. Понял?

– Да понятно.

– У меня одна жизнь. У дона, надеюсь, тоже. А ты посиди тут. Куда тебе в такую рань?

Через КПК я нашел переписку с Ливси: его имя было серым, значит, он вне игры, что и требовалось доказать. Зато вездесущий Онотоле бодрствовал. Написал ему:

 
«Привет. Я в Диком городе. Можешь за мной заехать к оружейникам?»
 
 
Онотоле тотчас отозвался:
 
 
«Здоров! Пятнадцать минут подождешь?»
 
 
«Жду. Как приедешь, пиши».
 
 
Посмотрел на зевающего Мамонта и сказал:
 

– Ты реальный мужик, надеюсь, слово сдержишь.

– А то. Мужик сказал – мужик сделал. Тридцатка за кэгэ. А ты найди Трясучку, он живет в восточной части города и держит оружейную лавку. Наш человек, на Карлеоне работал, потом стал слепнуть и ушел. Он тебе нарисует подробный план апартаментов дона, сдаст его привычные маршруты.

– Так он мне и поверит на слово…

– Поверит, – Мамонт снял с большого пальца кольцо с печаткой, напоминающей тарелку, дал мне. – Дашь ему перстень, он все поймет. Потом у него заберу при случае.

Онотоле не заставил себя долго ждать, приплыл к резиденции раньше на пять минут. Мамонт вызвался лично проводить меня, по пути наорал на охранников, отпер дверь на первый этаж, и я позвал Гудвина. Услышав лязг металла, Мамонт чуть не обделался и собрался призывать на помощь охрану, но я успокоил его:

– Не волнуйся, это друг.

Гудвин наскочил на меня с разбега, ткнул лбом в бок, едва не поломав ребра. Я погладил его по стальной спине.

– Фу-у-уф, – глав-оружейник вытер лоб. – Думал, роботы наскочили.

– Что за роботы?

– Появляются, всех мочат, кого забрать не могут. В Лисьем доле у нас лавка была… Так писец пришел и ей, и поселку. Все успокаивают, что на Дикий город они не нападут, заржаветь побоятся, но кто его зэ. Вот Бароновка или Тыльное рядом, туда точно могут сунуться.

Возле бронедвери сидели два охранника, щелкали семечки. При виде начальника вскочили, вытянулись. Я придержал Мамонта за локоть.

– Что ты еще знаешь об этих нападениях?

 
Оттопырив нижнюю губу, он сморщил лоб и пожал плечами:
 

– Все, кого они забирают, пропадают без вести. Ими командует здоровенная хрень, вроде человек, а башка собачья… Как его… Канабис? Ананас?

– Анубис.

– О, точно. Вот и все, больше ниче не знаю.

– Спасибо. Разрулю проблемы – надо будет этим заняться.

– Ну, займись. Тридцать кэгэ за порох, – повторил Мамонт.

Хреновый расклад. Анубис в союзе с Кайзером каким-то образом подчинили киборгов из НИИ и теперь – что, усиленно строят свою армию? Нападают на поселки, воруют неписей, клепают роботов и заодно отрабатывают боевые навыки. Готовят платформу для нападения на Технозамок? Ну да, чтобы заполучить Излучатель, хотя зачем он им?

Подул ветерок, принес запах тины. Качнулась платформа перед штаб-квартирой оружейников, я оглянулся на серый монолит тюрьмы с бойницами, пожал руку Мамонта и направился к Буксирчику, зажатому двумя охранными катерами.

Только сейчас до меня дошло, какое безрассудство совершил под влиянием эмоций: моя телепортация сюда – билет в один конец. Если бы Мамонт начал быковать, пришлось бы его прирезать, а потом меня пустили бы на корм зубаткам.

Мы с Гудвином залезли на причаливший баркас, поплыли к Буксирчику. Стоящий у штурвала Онотоле помахал рукой. Белую шапку с синим помпоном он сменил на фуражку, похожую на офицерскую.

Когда я взбирался по трапу, капитан подошел, стараясь не смотреть на Гудвина, загудел:

– Барсы нормальные хлопцы, мы с ними сработались. Сам как?

– Сначала надо найти оружейную лавку, где торгует Трясучка, потом – в штаб к Барсам. У меня все отлично.

– Да? А физиономия кислая.

– Не кислая, а озабоченная. Оружейники подкинули работенку. И отказался бы, да выхода нет. Пока не буду говорить, что надо сделать, но если все получится, результат тебе понравится.

– Верю на слово. Работать никто не любит. Особенно если не по призванию.

 
Я усмехнулся:
 

– Как раз-таки по призванию, просто слишком много всего надо делать. Так ты знаешь, где лавка этого Трясучки?

– Знаю. Ох, и мутный он, осторожней с ним.

Гудвин не стал прятаться в каюте, замер у правого борта и смотрел на проплывающие мимо затопленные дома, окутанные то ли предрассветным туманом, то ли миазмами. Онотоле косился-косился на него, потом сглотнул и спросил шепотом:

– А можно его потрогать? Прикоснуться, так сказать, к своему страху? Вдруг отпустит?

 
– Можно,  – отозвался Гудвин. – Только спину.
Я передал его пожелание Онотоле. Одной рукой удерживая штурвал, вторую тот положил на спину Гудвину, зажмурился. Открыл один глаз, потом – второй. Погладил меха-пса и прохрипел:
 

– Прости, друг, что я тебе не доверял.

Пейзажи, которые поначалу взрывали мой мозг, сейчас были до ужаса однообразными: затопленные высотки, вместо асфальта – вода, вместо деревьев – лианы, камыш и кое-где на выглядывающих из воды крышах, занесенных мусором, – кусты сирени. Влажно, воняет сыростью и илом. Сейчас, ранним утром, лодок нет, все пришвартованы возле домов и на платных охраняемых стоянках. Рычит мотор Буксирчика, трещит огонь в топке. В синеющее небо тянется столб дыма из пароходной трубы.

Миновали узкий проулок и вырулили на водное пространство с огромной деревянной платформой, где толпились до зубов вооруженные люди, первые ряды которых были наполовину скрыты небольшими военными катерами. На одном развевался ядовито-зеленый флаг клана Константа – с черной башней и двумя пушками. На другом – черный со знаком радиации, принадлежащий клану «Ветер перемен». Это что же, заклятые враги теперь союзники?

Не удержавшись, я достал КПК, просмотрел игровые новости – немыслимо, но факт! Они готовят операцию по защите городка Бароновка, где у одних рудники, у других шахты кристаллов. Также задним числом были упомянуты набеги киборгов на несколько сел в окрестностях НИИ. На Любеч они тоже напали, но горожане отбились с большими потерями.

У пристани наблюдалось два здоровенных катамарана с белыми флагами, перечеркнутыми черными полосами крест-накрест, флаги со зверушками, орлами и даже жабой, в которой я заподозрил много раз упоминаемую зубатку. Серьезно народ взялся за дело. Им бы не рубежи укреплять, а объединиться и напасть на НИИ, где вся эта нечисть окопалась. Надо будет продумать, как это все красиво им преподнести, чтоб сменили наступательную тактику на оборонительную.

Жаль, фотика нет или видеокамеры – кадры-то уникальные. Происходящее напоминало картинку из книжицы свидетелей Иеговы: тигр лобызается с ланью. Удав хвостом пожимает лапу кролику. Интересно, кто-нибудь пожаловался на происходящее админам? Стукануть, что ли? Понадеяться, что среди них нет человека Кайзера.

А что, мысль. В контактах я нашел пункт «Связаться с администратором» и написал сообщение:

«Наблюдается нездоровая активность среди НПС. Киборги покидают прописанную для них локацию и нападают на игроков. Просьба проверить данный факт и написать ответ, является ли происходящее частью игрового процесса или системным багом».

 
Через пару секунд пришел ответ:
 
 
«Благодарим Вас за участие в жизни нашего мира. Ваш запрос будет обработан в ближайшее время».
 
 
Ну ясно, задолбала, наверное, школота жалобами на ПК. Если у вирт-мира миллионы пользователей, то обращений к админам в сутки приходит десятки, сотни тысяч. Обрабатывают их наверняка ИскИны – иначе какой штат надо держать, чтобы на все реагировать. И только самые-самые важные, сложные или необычные, но подтвержденные ИскИнами жалобы доходят до людей. Так что неизвестно, что с моим обращением будет, как на него ИскИны отреагируют и вообще отреагируют ли. Может, им не в кайф, чтобы админы реально вмешивались. В общем, подождем.
Миновали столпотворение. Свернули на улочку, где высотные дома были с одной стороны, а со второй – в основном шиферные крыши хрущевок с пришвартованными лодками.
 

– Дурдом, везде сплошной дурдом, – вздохнул Онотоле, что-то дернул, и Буксирчик начал снижать скорость, тормозя возле хижины на ржавых металлических сваях, похожей на избушку на курьих ножках.

Онотоле потянул за шнурок, и Буксирчик не загудел, нет – взревел стадом слонов. Аж уши заложило.

– Трясучка, – загудел теперь Онотоле. – Кидай трап, к тебе гости.

Я уставился на запертые деревянные ставни. Распахнулось окно, высунулся совершенно лысый череп, обтянутый кожей, и задребезжал раздолбанной телегой:

– Ты сдурел? В такую рань приперся?

– Дело срочное, – взрокотнул Онотоле. – Трап кидай.

Окно захлопнулось. Спустя пару минут избушка крутнулась вокруг своей оси (она стояла на платформе), повернулась к нам вторым входом, над которым болталась вывеска:

 
ОРУЖЕЙНАЯ ЛАВКА
 
 
А чуть ниже – вторая:
 
 
ЗАКРЫТО
 
 
Дернувшись, избушка начала опускаться и вскоре полностью стала на деревянную платформу, а сваи ушли под воду. Дверь распахнулась, на пороге появился дистрофичный Трясучка в камуфляже на два размера больше, со скрещенными на груди руками.
 

– Скорее говорите, и я досыпать пойду. Больному человеку недосыпать вредно!

Ступив на порог магазина, я вынул из кармана перстень Мамонта и вложил в дрожащую руку. Челюсть Трясучки отвисла. Он воровато заозирался, втолкнул меня в тесное, пропахшее смазкой помещение. Только теперь я заметил, что у него паркинсон – руки, ноги и даже голова мелко дрожат.