Текст книги "Шоу двойников (=Мистер бронежилет)"

Автор книги: Андрей Костин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

ВАЛЬС ВСЛЕПУЮ

– Надо разобраться с твоим похищением, – решил Ники, как только они проехали пост милиции у кольцевой дороги. – Потому что если с твоим похищением – липа, то и…

– Какая там липа, – возмутился Николай. – Чистое эбеновое дерево. Эбеновое, с «Э» начинается, – уточнил он. – Стоит мне завязать глаза, и я всю дорогу рассказу. Все равно как вальс танцевать.

* * *

– Значит, отсюда, да? – с сомнением переспросил Ники.

Они стояли возле киоска, где давеча Николай покупал пиво..

– Именно.

– А машина?

– Машина стояла вон там.

– Ты уверен, что сможешь вслепую вспомнить дорогу? – попробовать-то не мешает, верно?

На заднем сиденьи Николай закрыл глаза и принялся командовать:

– Особенно не лихачь, мужик, похитивший меня, не хотел, чтобы его остановили.

Вот так, да. Сейчас должен быть светофор, верно?

– Мы успеваем, проскакиваем на зеленый, – заметил Ники.

– Все равно постарайся остановиться, а то я собьюсь со счета.

– Меня принимают за идиота и все сигналят сзади.

– Потерпи… А теперь… Мы ведь поворачиваем на набережную, верно?

– Угадал.

Николай открыл глаза.

– Дальше спокойно чешем до Котельнической, до высотки, и поворачиваем обратно.

– Не верю, что из этой затеи что-нибудь получится, – пробормотала Маша.

– А если получится? – весело возразил Николай. – Тогда мы сможем найти их логово.

Слово «логово» он произнес очень веско.

– Куда дальше? – спросил Ники, когда они развернулись и остановились перед светофором у моста, ожидая «стрелку».

– Для чистоты эксперимента не мешало бы мне завязать глаза, – предложил Николай.

– Возьми, – Ники протянул ему тряпку, которую достал из-под сиденья, – я ей стекла протираю.

– А пахнет, почему-то, нашатырем.

– Входит в состав моющего средства.

– Направо и прямо, – приказал Николай, вслушиваясь в звуки и вспоминая ночную поездку…

* * *

– … Все, – он облегченно вздохнул. – Если я ничего не перепутал, мы в тот раз остановились именно здесь, – и поднял руку, чтобы сорвать с лица повязку.

– Какой-то обыкновенный дом, – разочарована сказала Маша.

– Еще табличка висит – «Охраняется государством», – разглядел Ники.

– Историческое сооружение, – подтвердила Маша. – Тебя никак не могли здесь пытать, Николаша.

– У нас в запасе остался еще парень, который снялся в кино вместо двойника, – бодрым голосом ответил Николай. – Уж он-то точно не охраняется государством.

– Как знать, как знать…

* * *

– Все актеры, с которыми мы когда-либо работали, занесены в компьютер, – импресарио, которая оказалась склонной к полноте женщиной, с опаской покосилась на монитор, в котором ввиде заставки плавали рыбки. – Вас интересует конкретный…

– Очень даже конкретный. «Мистер Бронежилет».

– Сейчас… – она произвела некоторые манипуляции с «мышкой» и сообщила:

– К сожалению на ближайшие две недели он занят. Будет работать в Праге…

– В ресторане? – наивно уточнил Николай.

– В Чехии. Через день – другой туда уезжает… Вряд ли он согласится выступить на вашей вечеринке.

– Что эта Чехия, медом намазана? – развязано поинтересовался Николай.

– Натурные съемки.

– У нас тоже с натурой все в порядке, – с пробудившейся национальной гордостью возразил Николай. – У нас, если посмотреть, одна натура и осталась.

– Подземелье средневекового замка! – вступилась импресарио, – Где у нас найти настоящее подземелье, да еще с полным набором орудий пыток?

– Сразу видно, вы в час пик в метро не ездили, – заметил Николай.

– Уф, – сказала секретарша. – Наверное, я не отделаюсь от вас, пока не подыщу замену этому «Бронежилету»?

– Никакой замены, – потребовал Николай. – И учтите, у меня полный карман всяких побасенок, – и для выразительности он пошевелил пальцами в кармане брюк. – Я сейчас начну их рассказывать и отниму у вас массу времени. Начнем со средневековых замков. Одна моя знакомая, – Николай поудобнее устроился в кресле, – ездила отдыхать. Замужняя, очень порядочная женщина, – пояснил он. – Романтический тур, замки Трансильвании, а в группе оказался тоже очень порядочный мужчина, ответственный работник, его даже по телевизору, говорят, показывали, не могу правда сказать, по какому телевизору. В общем, герой-любовник. И замки, замки вокруг, кастлы, импортно выражаясь, а тут и легенды всякие про любовь. Привидения так и шастают, вампир под окном гнездо свил. Романтика! Разве можно устоять в такой обстановке двум порядочным людям? – Николай сделал широкий жест и чуть было не сбил чашечку с кофе на пол, – Наступила роковая ночь… Повторяю, кругом средневековая романтика. Стук в дверь. – тут Николай к изумлению собеседницы даже постучал костяшками пальцев по столешнице. – Женщина открывает, трепеща… То ли от возбуждения, а, может, от холода, так как надела по этому случаю очень тонкое эротическое белье. На пороге – ОН. И знаете, почему она ему решительно не отдалась? – поинтересовался Николай будничным тоном, и, не ожидая ответа, продолжил. – Он пришел в галстуке, костюме и пластмассовых пляжных тапочках василькового цвета. Мол, ноги устали от экскурсий. Вот они, замки средневековые, до чего доводят! Вот если бы он в таких же тапочках зашел вечерком, в многоквартирном доме, соли попросить… Так что романтика – это еще та палка с двумя концами…

– Может, попробуйте договориться со стриптизером сами? – не выдержала импресарио, – и если ваше предложение окажется более заманчивым…

– Можете не сомневаться, – уверил ее он.

– Я дам адрес… Он выступает в клубе «Голубая устрица». Это – закрытое заведение, – она строго посмотрела на Николая, – И учтите, если договоритесь, все равно контракт подписываются только при моем участии.

– Само собой.

– Только попробуйте кинуть…

– Такую женщину, и попробовать? в смысле – кинуть? Здесь, – он почему-то похлопал себя по низу живота, – бьется сердце настоящего джентльмена. – …То тогда я засуну вам ваши васильковые тапочки – знаете куда? Фигурально выражаясь, – успокоила она.

ХИП-ХОП

– Господа, здесь закрытое заведение, – дорогу им перегородил охранник.

– У нас – гостевая карточка, – Ники достал из кармана свернутые в трубочку купюры и, отделив несколько, протянул их охраннику.

– Сожалею, – тот покосился на деньги, но не взял.

– У тебя все в порядке с мозгами, – грубовато спросил Николай. – Это ж такие деньжища!

– Даже если я вас пропущу, – охранник продолжал смотреть на деньги, – Внутри вас все равно вычислят, а у меня будут неприятности.

– А что в нас не такого? – поинтересовалась Маша.

– Одеты не как все, – и охранник смачно плюнул на землю.

– Как это – не как? – возмутилась Маша. – Да у меня платье почти что от Труссарди. Ну, может, от его ученика, – добавила она.

– В том-то и дело. Смотрите… – он показал на коротко остриженную блондинку, только что выпорхнувшую из автомобиля.

У дамы из-под открытого декольте виднелись довольно широкие голые плечи, а из под платья – длинные мускулистые ноги в туфлях на широких каблуках. Туфли были большие. При хотьбе дама активно виляла узкими бедрами.

Николай вгляделся в ее лицо. Лицо показалось ему миловидным. Встретив его взгляд, дама улыбнулась.

– Ой! – вдруг сказал он, потому что увидел рот. Рот был мужской, с крупными желтоватыми зубами, причем спереди зубов была ровно половина, а улыбка какой-то кривоватой.

– Теперь понятно? – поинтересовался охранник. – Между прочим, очень известный виртуоз. А чужих им тут не надо. Так что поищите другое место…

– В каком смысле – виртуоз?

– У меня идея, – сказала Маша.

– Нет, только не это, – простонал Ники.

– Косметика у меня с собой, – продолжала она и повернулась к Ники. – Поменяемся одеждой…

– Я знаю, – вдруг радостно сообщил Николай, – Это называется «травести».

– Это называется – трансексуалы, если не сказать по-другому, – поправил Ники. – А как ты предлагаешь нас вырядить?

– Николай наденет мою юбку.

– А волосатые ноги?

– Натянет колготки. Вот только туфли… А, ладно, – она махнула рукой. – Мужские ботинки будут выглядеть из-под юбки этаким стебом. Немного косметики не помешает, – Маша разглядывала его, как художник холст.

– Ну, если совсем чуть-чуть, – потупился Николай.

– Завернуть воротничок, – продолжала рассуждать она. – И подсунешь снизу мой лифчик, чтобы в разрезе было видно…

– В чем же будешь ты? – удивился Ники. – Ты же все ему отдашь?

– В твоем костюме. По длине – сойдет, а то, что шире в два раза, так это стильно!

– Подожди, а я-то в чем останусь?

– Ни в чем.

– Как это – ни в чем? – возмутился Ники.

– Трусы можешь оставить, – милостиво разрешила Маша.

– Так не пойдет! Я не согласен!

– И не спорь, – решительно пресекла Маша. – Я не первый день в шоу-бизнесе.

– Но в одних трусах…

– Я видела, у тебя в багажнике лежит бронежилет.

– Храню на всякий случай, – признался Ники.

– Вот его и наденешь, – приказала она.

– Но брюки…

– Никаких брюк, – отрезала она. – И из ремня соорудишь себе ошейник, так принято.

– Никогда, – решительно заявил Ники. – Никогда я не появлюсь в таком виде.

– Я согласен поменять юбку на бронежилет, – попытался исправить положение Николай. – Это всего лишь навсего шутка, зачем воспринимать всерьез?

Соглашайтесь, нам необходимо попасть внутрь.

* * *

– Вот бы сразу так, – охранник с любопытством уставился на преобразившуюся компанию. – А то, понимаешь, прикидывались, – и он протянул руку, намереваясь получить деньги, которые ему давеча предлагал Ники.

– Вот уж хрен тебе, – проворчал Ники, одергивая юбку, – за такое зрелище самому платить надо.

– Не жадничай, милый, – тоненько попросил Николай, за что тут же получил кулаком под ребра. – Фи, какое животное… Не отбил пальцы о жилет? А послушай, – спросил он заинтересованно и уже нормальным голосом, – ты в таком наряде теперь должен в женский туалет ходить, ежели чего?

* * *

– Где ты пропадал! – какой-то толстый мужик сразу же кинулся на Ники. – Хоть бы предупредил!. Через десять минут объявляю твой выход.

– Не собираюсь я никуда выходить! – Ники возмущенно уставился на него.

– Но… – пролепетал толстяк, – Это же как можно преподнести! Из зарубежного турне вернулся…

Ники угрожающе сжал кулак.

– Прошу простить, – толстяк сделал шаг назад, шаркнув ножкой. – Обознамшись.

– Найдите нам столик поближе к сцене, – попросила Маша, – и мы вас простим.

* * *

– Что он имел ввиду? – продолжал возмущаться Ники, когда они рассаживались за столиком справа от сцены.

Но Маша в ответ только дернула плечиком.

– Это – не шампанское, – Ники брезгливо понюхал свой бокал, – Что угодно, только не шампанское.

– Значит, рыбу заказывать не будем? – обрадовался Николай. – Ну и где этот ваш «Мистер»? – спросила Маша, брезгливо озираясь.

– Здесь, – зачем-то прошептал Николай. – Имею верные сведения…

– А теперь, – вдруг рядом с ними опять возник толстяк, – Мы поприветствуем нашу звезду! Мистер Бронежилет!

В зале все завопили, особенно усердствовали женщины.

– Сейчас «наш» появится, – громко прошептал Николай.

– Сегодня Мистер Бронежилет приехал с друзьями, – продолжал толстяк, – Поприветствуем и друзей!

Раздались жидкие хлопки.

– Итак, встречайте звезду нашего шоу! У-у-у!!!

Зал снова взорвался аплодисментами.

– Самые крутые мускулы и самая аппетитная попка, – продолжал толстяк, вдруг двинувшись к их столику. – Парень, которому есть что скрывать под одеждой, но сейчас он откроет свою тайну – только для вас!

Посетители закрытого клуба неиствовали. А толстяк подошел к Ники и взял его за предплечье. – «Мистер Бронежилет»! – прокричал он.

– Ты что, не угомонился?.. – свирепо начал Ники.

– Выручай, – прошипел толстяк сквозь зубы, – Парень, который у нас выступал последние две недели под твоим псевдонимом, куда-то запропастился. Лезь на сцену, а то тебя сейчас разорвут на сувениры.

– Это вовсе не тот человек, – возмущенно сказала Маша.

– Ну да, я своего бывшего стриптизера не узнаю, – усмехнулся толстяк. – Не выпендривайся, – пригрозил он Ники.

– Просим, просим, – Николай вдруг захлопал в ладоши.

– Убью! – взревел Ники и размахнулся.

От пощечины толстяк отшатнулся, сохраняя на лице самое удивленное выражение.

И в этот момент в зале раздались истеричные визги. Причем кричали все, глядя не на ушибленного толстяка-распорядителя, а на сцену, занавес на который расходился в стороны.

Посреди сцены, на веревке, которая тянулась куда-то вверх, раскачивался совершенно голый труп стриптизера. Рот его раскрыт, и даже из зрительного зала было заметно, что во рту у трупа не хватает четырех зубов.

А так он очень симпатичный. И отсутствие зубов его не портило.

Портила его петля на шее.

И тут завизжала Маша. Кричали и остальные, но Маша – громче всех.

В зале началось что-то невообразимое. Люди метались в разные стороны, сталкивались и падали, опрокидывали столы, били посуду.

* * *

– Сюда, – Николай втиснулся через маленькую дверцу рядом со сценой предварительно втолкнув туда спутников.

– Он мертв, он мертв? – запричитала Маша. – И его тоже убили?

– Я сейчас, – сообщил Николай и, снова открыв дверцу, за которой на сцене мерно покачивался повешенный, исчез.

Скоро вернулся, выкручивающий руку толстяку.

– Смотри, – прорычал Николай, тыкая пальцем то в сторону Ники. – Который из них твой стриптизер?

Губы у толстяка дрожали, а по щекам текли слезы, смешиваясь с каплями пота.

– Скандал, – причитал он, – какой скандал…

– Гляди! – заорал Николай, а потом дал тому подзатыльник.

– Внимательно гляди!

* * *

– Оба, – решительно заявил толстяк, – Тот, что повесился, появился недавно, и тоже выступал под псевдонимом «Мистер Бронежилет». Он сам захотел взять такой же псевдоним. А этот… – тут он опасливо покосился на Ники, – Работал у меня больше года, только в другом клубе, туда одни неудовлетворенные бабы ходили, уж очень на него западали. А потом, я слышал, он уехал искать больших денег за границу.

– Но разве я похож? – возмутился Ники, но как-то не очень уверено.

– Извини, – толстяк покачал головой, – но я смотрю на тело, а не на лицо. И я тебя узнал. Тем более… Тем более, кто-то позвонил мне сегодня и предупредил, что ты приедешь.

– Так тебя предупредили, или ты узнал? – уточнил Николай.

– Я в этом клубе совсем несколько дней работаю, – толстяк сделал плаксивое лицо, а потом вдруг, хихикая, сообщил, – Моего предшественника наши мертвым… на, хи-хи, унитазе…

– Запор? – участливо поинтересовался сыщик.

– Руки в наручниках, а на голову – презерватив натянули. Асфиксия, культурно выражаясь. Задохнулся…

– А, вот оно что… – вздохнул Николай и понял, чей труп он видел в квартире, где чинил кран.

– И вдруг, – толстяк развел руками, – приходите вы, а среди вашей компании – тоже «Мистер Бронежилет», но который выступал в моем прежнем клубе… Как я мог упустить такой случай?!

* * *

– Ну, да, да, – вдруг очень устало сказал Ники. – Я был тем самым двойником.

– Разговор, похоже, предстоит долгий, – вздохнул Николай.

– Вряд ли, – Ники многозначительно посмотрел Николаю за спину.

– Знаю этот трюк, – хмыкнул тот. – Стоит мне оглянуться, как ты…

– Все-таки, оглянись, – попросил Ники. – Ну, ради меня.

Николай медленно повернул голову. В узком проеме двери столпились несколько охранников, а толстяк, на четвереньках, пытался в этот момент пролезть у них под ногами. Наконец, ему это удалось, и уже из-за спин дюжих парней он крикнул:

– Держите их. Задержите их всех.

– Скверно, – Николай провел кончиком языка по верхней губе, словно хищный зверь облизнулся.

– Я на твоей стороне, – Ники встал в стойку. – Я не стану бросать тебя одного им на растерзание.

– Очень любезно с твоей стороны, только спиной к тебе я все равно постараюсь не поворачиваться.

Коридор был узкий, и охранники не могли напасть все сразу, одновременно. Самый решительный, кривоногий и широкоплечий, шагнул вперед. У него были холодные и бесстрашные глаза. Эти глаза много чего повидали.

Николай знал, что побеждают не руки или ноги. Побеждают глаза. Только в глаза противника надо смотреть во время драки. А остальное уже сделают конечности.

В правой руке охранник держал не резиновую дубинку, полагающуюся по службе, а толстый металлический стержень, обмотанный с одного конца полосками кожи, чтобы рука не скользила. По тому, как он держал оружие, угадывалось, что этому парню нравится калечить.

– Вперед, Топор, – раздались крики из толпы охранников за его спиной. – Покажи, какого цвета у гада мозги!

Но холодные глаза человека по прозвищу Топор никак не отреагировали на слоганы болельщиков.

«Очень осторожный, – подумал Николай.

Шаг-шаг. Глаза противника приблизились. Стены, пол и потолок вокруг перестали существовать. Осталось только насыщенное смертью расстояние.

«Глаза спокойные, – отметил про себя Николай. – Нет, он не сделает глупость, не замахнется сверху. Поднятую руку легко поймать встречным движением в локте, и тогда сустав не выдержит. Достаточно опытный в драке, чтобы так купиться.

Боковой удар исключается – слишком узко. А что бы сделал я?» Появилось чувство, присущее серьезной драке. Скорее, скорее бы все кончилось, неважно, победишь ты, или нет.

Николай смотрел только на глаза, карие кружочки с черным зрачком в центре. Со светлоглазыми легче – сразу видно, когда зрачок расширится…

Чуть изменился взгляд противника и переместился вниз. Но прежде чем рука его начала движение, Николай уже знал – тот решил ударить заточенным концом штыря в живот. Николай не отвел взгляда – ни когда смертоносный кусок металла устремился к его телу, чуть выше и правее пупка, чтобы разорвать печень, ни когда он сам, левой рукой отведя наконечник, правой, в которой был зажат нож, полоснул лезвием вдоль стержня и чуть наискосок, словно затачивал бутафорский карандаш.

Все уместилось в мгновение. Наблюдающие даже не поняли, что произошло, пока не увидели валяющийся на полу металлический штырь, срезанные полоски кожи, заменявшие рукоять, и суставы пальцев, которые только что сжимали грозное оружие.

Противник скорчился, прижимая к себе окровавленную руку, и тут же упал, как раз под ноги напиравшим позади охранникам.

– Легче, чем соску, – изящным движением Николай закрыл нож-бабочку с черной рукоятью и черным клинком. Именно этим ножом он любил вырезать на столешнице.

– Сзади! – истошно крикнула Маша.

Несколько человек появились с другой стороны коридора, и первым на их пути оказался Ники.

Один из них, сжимавший в руках дробовик, опередил остальных на полшага. Вместо того, чтобы выстрелить, он перехватил ружье за ствол и размахнулся, намереваясь врезать Ники прикладом по черепу. Спасая голову, Ники присел, и тут перед глазами у него оказалась живот, перетянутый ремнем. У Ники даже хватило времени подумать, куда бить – выше или ниже пряжки… Время в драке течет неадекватно.

Он бы еще долго так думал, но рефлексы оказались сильнее, и следующее, что он созерцал, был его собственный кулак, сминающий тело противника в районе солнечного сплетения.

Ники оказался джентльменом.

– Ух, – как-то устало сказал Ники.

Кулак продолжал двигаться дальше, вдавливая внутренности, человек, которому эти внутренности принадлежали, по инерции двигался навстречу боли, а дробовик, прикладом которого он только что собирался разбить голову Ники, полетел вперед.

Дробовик пролетел как раз над макушкой, а тут вдруг Маша, стоявший позади, поймала оружие. Мгновение она стоял неподвижно, удивленная, как это ловко у нее получилось.

– Стоять, суки! – заорала вдруг она, потрясая дробовиком.

Трик-трак.

Это дробовик в ее руках будто бы самостоятельно проделал движение вверх-вниз, дослав патрон.

И грохнул выстрел.

– Убедительно, – Ники обвел глазами замерших охранников.

– Бони и Клайд, – заметил Николай. – Не помню только, кто из них был девицей?

А Маша стояла с ружьем на вытянутых руках, вся обсыпанная штукатуркой, которую сбила с потолка дробь.

* * *

– Ну я, я, я, – с горячностью признавался Ники, как будто долго терпел. – Я водил вас всех за нос это время. Это я был тем самым актером-двойником, который летал в Цюрих. И я был похож на того мужика, что на фотографии. И я стащил эту фотографию, когда увидел ее среди вещей сыщика.

– Ну, об этом я и сам догадался – заметил Николай. – Только всего, что похож на фотографию? Только и всего, что был актером-двойником?

– Нет, – нехотя ответил Ники. – Там похитрее пьеса разыгрывалась. Падлы, козлы, – он смачно плюнул на пол. – Эта сука, которая меня ангажировала, сказала, что собираются снимать какой-то рекламный клип. А потом со мной встретился спонсор, хмырь в синем костюме и сказал, что если я не сделаю того, что он задумал…

Проинструктировал, блин. В общем, никакими съемками не пахло. Пахло довольно скверно.

– Ну и как же тебя проинструктировали?

– В Цюрихе, в мотеле, не помню названия, взять у портье ключи, подняться в номер и забрать вещи. А потом выписаться из отеля, причем вести себя так, чтобы запомнили. Воспользоваться документами мужика, чьи вещи я стащил, – он посмотрел на Николая, – и переехать в Австрию. Дальше – в Германию, Францию. Использовать шенгенскую визу на полную катушку, у того она была, а потом еще попутешествовать по миру, в свое удовольствие. Вместе с документами мне отдавали и кредитные карточки двойника. Все могло быть клево, понятно? Но только…

– Что – только, – переспросил Николай.

– Среди вещей, которые я забрал в гостинице, не оказалось чемодана. Им был нужен чемодан…

– Чемодан с деньгами, такими раскрашенными бумажками, которые можно обменять на все, что угодно, – подсказал Николай. А ты не задумывался, что сталось с тем, чьим двойником ты был? С тем, кто вез этот чемодан с печатной продукцией.

– Нет… то есть, я не собирался задумываться. Мне всучили его документы взамен моих и посоветовали никогда и никому не попадаться на глаза.

– Твоего двойника должны были убить в этом гребаном Цюрихе, – предположил Николай.

– Но зачем понадобился двойник? – растеряно спросила Маша. – Чтобы запутать швейцарскую полицию?

– И не только полицию. Тот человек был всего лишь курьер, а хозяин денег – ты что думаешь, он не стал бы искать, не захотел бы вернуть украденное? – пояснил Ники.

– Стал бы, – согласился Николай. – У меня однажды монетка в щель закатилась, так я ее пол дня оттуда вытаскивал. Нужно было создать видимость, что курьер сбежал с деньгами. Вот зачем и потребовался двойник. Вы поменялись местами. И документами – тоже. Потом полиция должна была обнаружить труп стриптизера из России. Но это был бы не твой труп, Ники, а курьера. Вы же похожи, и на документах – одно лицо! Полиция начинает расследовать это убийство. И никому не придет в голову связать появление трупа «стриптизера» с побывавшим в то же время и в том же городе бизнесменом из той же страны – курьером. Мало ли их, русских бизнесменов шляется по Цюриху?

– Вот видишь…

– Стороннему наблюдателю, – продолжал Николай, – ни в жисть не догадаться, что два события между собой связаны. Полиция будет искать преступника среди посетителей ночных клубов, наркоманов и геев, короче, кто мог пришить стриптизера. А хозяин денег, в свою очередь, безуспешно ищет курьера, который украл деньги… Хозяину тоже в голову не придет сличать фотографии сбежавшего курьера с убитым каким-то там стриптизером.

– Мне бы не пришло. В голову, – призналась Маша.

– Вы поменялись судьбами, ребята. – продолжил Николай. – Курьера, как его там, Сынка, должны были убить в качестве стриптизера. А тебя, Ники, вместо курьера должны были убить попозже. Конечно, не в Цюрихе, потому что в местном морге могли бы и сравнить ваши портреты. Тебя убили бы где-нибудь во время твоего заграничного турне. Скажем, в Бангкоке? Бангкок входил в твои планы? Или на Таити. Хотел бы побывать на Таити? Там неплохо кормят. Так вот, на Таити обнаружили бы труп курьера.

Но на сей раз это уже был бы твой труп, Ники. В результате – два внешне одинаковых трупа: один в Цюрихе, а другой в Бангкоке. Два одинаковых трупа, а какие разные судьбы, – хмыкнул сыщик. Тем временем чемодан с деньгами бесследно бы пропал…

И Маша, и толстяк-распорядитель, и даже охранники слушали монолог Николая, как зачарованные.

– Но как ты выкарабкался, скажи? – попросил Николай. – Почему ты еще живой?

– Господа, – толстяк был предельно вежлив. – Вы не могли бы покинуть наше заведение и продолжить выяснение обстоятельств преступления где-нибудь в другом месте. Тем более убыток от погрома, который вы устроили, составит не менее…

– Какие могут быть счеты между старыми приятелями, – угрюмо возразил Ники.

– Так что никаких взаимных претензий, – подвела итог Маша, продолжавшая сжимать дробовик.

Она хорошо смотрелась с оружием.

– Претензии есть, – возразил Николай, – Пусть кто-нибудь одолжит мне свои штаны.

Не стану же я разгуливать в одном бронежилете?

* * *

Охранники расступились, пропуская их.

Они прошли через ресторанный зал, лавируя между перевернутыми столиками, а под подошвами скрипела битая посуда.

– Не верю, что нас так запросто отпустят, пробормотал Ники и в этот момент случайно наступил на устрицу.

Их полно валялось под ногами, рассыпавшихся из упавшего подноса.

Звук, когда раздавливают устричную раковину, получился: «Крэк».

Они уже пересекли ресторанный зал, фойе, и направились в двери, над которой светилась табличка:

«EXIT».

«Выход». – Теперь мы знаем правду, – заметила Маша. – Или часть правды. Вот только кому это надо? Тем людям, которых из-за этого убили?

– За правду всегда приходится платить высокую цену, – Николай взялся за ручку двери, собираясь пропустить Машу первой, но вдруг передумал, отстранил ее жестом, и предложил Ники:

– Прошу. Машку я уже однажды вперед пропускал…

– Когда это?! – возмутилась она.

– Можете мне не верить, но я никого не убивал, – Ники обвел взглядом своих спутников и направился в открывавшийся проем, – Я всего-навсего не хотел, чтобы убили меня…

Он шагнул наружу.

Маша вдруг увидела, как от притолоки полетели щепки, и остался след, словно крыса откусила от дерева как от куска сыра.

И только когда Николай втащил обратно Ники и захлопнул дверь, до нее долетел хлопок выстрела.

* * *

– Два джипа. Человек десять, может, больше, – Ники выглядывал сквозь щелочки жалюзи. – И еще с полдюжины охранников у нас за спиной. Ваши действия?

– Обкакаться от страха, – признался Николай, вытирая кровь с оцарапанной отлетевшей щепкой щеки..

– Может, охранники и не хотят нас убивать? – робко предположила Маша.

– Охранники, может, и не хотят. Зато парни, которые подъехали, настроены решительно.

– Момент истины, – Ники криво улыбнулся.

– Вот именно. Истины нам как раз сейчас и не хватает, – с готовностью подхватил Николай, – но, на мгновение призадумавшись, добавил, – Хотя я бы лично, ну, чисто эгоистически, предпочел бы дополнительную обойму.

– Мужики, вы что – идиоты? – опешила Маша. – Вы собираетесь с одним дробовиком отбиться от всех этих мордоворотов?

– Мы будем драться! – ни с того ни с сего вдруг завопил Николай. – Знаешь, какой мой любимый слоган? «На Барбадос!» – Правильнее было бы – «На абордаж», – поправил Ники.

– «На абордаж» – каждый дурак сможет. А ты попробуй – «На Барбадос»?

– Вы идиоты, – простонала Маша. – Почему вдруг в моей жизни встретились два совершенно непохожих внешне мужика, но одинаковых изнутри.

– Почему – непохожих? – возразил Николай. – Мы одинакового телосложения.

– Разве что – телосложения, – подтвердил Ники.

– Может, конечно, милиция подоспеет… простонала Маша.

– Не подоспеет, – уверено сказал Ники.

– Почему? Надо позвонить…

– Звони. Ноль два.

– Но где телефон…

– Ноль, – Николай многозначительно посмотрел на Ники, выпрямил указательный палец, а тот, понимая в чем дело, кивнул в ответ.

– Может… все-таки лучше сдаться? – робко напомнила Маша.

– Один, – Николай растопырил другой палец.

– Два! – сказал Николай и сжал пальцы в кулак.

В одно мгновение Ники выхватил у Маши из рук дробовик, а Николай тут же, будто услужливый швейцар, распахнул дверь…

Трик-трак – подпрыгнул в руках дробовик, и словно в такт досылаемому патрону, Ники, как маятник, промелькнул в дверном проеме, выстрелив в темноту.

Николай тут же захлопнул дверь, но несколько пуль успели пробить ее насквозь.

– Идиоты! – завопила Маша, прикрывая голову руками, – угораздило же меня, угораздило же меня… – продолжала бормотать она под хлопки выстрелов, которые раздавались снаружи, звон бьющихся оконных стекол и глухие удары вязнущих в стенах пуль, словно кто-то изо всех сил лупил кулаками.

Неожиданно, как по команде, стихло.

– Идиоты, – простонала Маша, как заведенная..

– Ты становишься однообразной, – заметил Ники.

– Это стресс, – с важным видом заявил Николай. – Однажды я поперхнулся водой «ситро», и кроме «кхе-кхе» ничего сказать не мог. Идентичный случай.

* * *

– Я думаю, нам лучше держаться всем вместе, – решительно сказала Маша.

– Всем вместе лучше держаться в детском саду, когда рассказывают страшные сказки, – возразил Николай. – Тогда можно обняться, и ничего не страшно. Вот, помню, в детском саду я обнялся с одной девочкой…

– Что ты предлагаешь? – перебил Ники.

– Нас трое. А их всего десять. Или чуть больше – Всего, – хмыкнула Маша. – Или чуть больше.

– Поиграем в прятки.

– Он впал в детство, – Маша нашла в себе силы улыбнуться.

– Может, кому и повезет, – Николай пожал плечами.

Дзинь…

Где-то зазвенело разбитое окно.

– Началось, – вздохнул он. – Разбегаемся. Машенька, – он посмотрел на нее. – Постарайся слиться с блюдами на полу. И с крестинами не затягивай.

– Какими крестинами? – удивился Ники.

– Э-э, – протянул он, – дорогая душа…