Текст книги "Игра Дракона или Конан в Вестеросе (СИ)"

Автор книги: Андрей Каминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

   -На тебе клеймо Змея, Мать Драконов, – шелестел страшный голос, – кровь, что течет в твоих жилах, соединяет тебя с Королями-Гигантами, рожденных от чресел великого Сета. Не сопротивляйся мне, прими меня и свое наследие, как часть себя. Кровь гадов земных, что течет в твоих жилах отворит врата Мрака, предваряя эпоху нашего Господина. Ты придешь ко мне, отдашь драконов , отдашь себя всю, без остатка, напитав меня своей силой. Сейчас с тобой говорит моя душа, но однажды я приду к тебе в теле и возьму, что мне причитается.

   -Нееет!!!– крик Дейнерис всколыхнул портьеры и погасил свечи в светильниках. В ответ послышался злорадный хохот и вслед за ним – хлопающий звук, словно от крыльев летучей мыши. Уродливый силуэт на миг заслонил окно и растаял в лунном свете, серебряным клинком пронзившим то место, где только что скрывался чудовищный фантом.

   -Что случилось, Ваше Величество? – проснувшаяся Миссандея встревоженно прильнула к королеве, прижавшись к ее спине голой грудью.

   -Ничего,– Дейенерис резко поднялась с кровати, одевая свое черное платье,– мне нужно выйти наружу. Одной,– поспешно сказала она, видя как поднимается верная служанка,– я скоро вернусь.

   Быстрыми, нервными шагами она двинулась по коридору, почти сбиваясь на бег. Предчувствие чего-то ужасного гнало ее наружу, к единственным по-настоящему дорогим ей существам, которых она могла по праву назвать своей семьей. Не обязательно спускаться, хотя бы взглянуть на них, убедиться, что у ее детей все в порядке.

   Конан протянул руку, привычно нащупывая малейшие выбоины в камне, и одним движением забросил тело на каменную горгулью, злобно взиравшую со стен Драконьего Камня. Драконы окружали его повсюду: башни и прочие строения замка имели форму огромных крылатых ящеров, драконы помельче обрамляли ворота, драконьи хвосты изгибались, образуя арки, мостики и внешние лестницы замка. Стены замка украшали и иные создания: каменные грифоны, демоны, мантикоры, минотавры, василиски. Со стороны, возможно, это и выглядело устрашающе, однако для Конана, с малолетства привышего карабкаться по скалам родной Киммерии, подобные украшения означали не более чем удобную дорогу. Куда труднее было карабкаться по склонам исполинского вулкана, именуемого Драконьей Горой у подножия которой и стоял замок. Причалив вечером Конан начал подъема по склонам вулкана, чтобы подобраться к цели. На это ушло пол-ночи, но Конан все же пробрался к вросшему в гору замку с той стороны, откуда никто не ждал нападения. Там где не прошла бы армия, прошел один киммерийский горец – и потом еще взобрался на одну из башен, напоминающую крылатого дракона. Пришлось изрядно постараться, чтобы обойти стоявших на стенах дотракийцев, но все же ему это удалось, благо кочевникам, приученным к бою в степи, все еще было непривычно оборонять замки. Один из них, высокий смуглый дикарь, в одеяних из звериных шкур, как раз стоял на вершине той башни, куда пробрался Конан. Долгая спокойная служба порядком расслабила вчерашнего кочевника, только что не дремавшего оперевшись на длинное копье. Заслышав легкий шорох, дотракиец обернулся и его глаза широко раскрылись при виде свирепого черноволосого воина в одной набедренной повязке. Он схватился за копье, но Конан оказался быстрее: сорвав с пояса длинный нож, он метнулся вперед и, предостерегающий крик, не успев вырваться, превратился в предсмертный хрип, когда острое лезвие рассекло горло кочевника. Небрежно отшвырнув тело, Конан подошел к краю башни, внимательно осматривая спускавшиеся к морю склоны горы. Драконов, дремавших подножья вулкана, киммериец заметил еще при спуске с Драконьей горы, но только сейчас как следует рассмотрел трех крылатых ящеров, в очередной раз восхитившись их устрашающей красотой. Самый крупный, лежавший ближе всех к замку, был уже знаком Конану: огромная тварь с черными крыльями и чешуей, кроваво-красными рогами и спинными пластинами. Рядом с ним лежали еще двое, поменьше, – один с зеленой чешуей с золотистыми крапинами, второй – с бледно-желтой чешуей, с рогами и гребнем из темного, сверкающего в лунном свете золота. Даже на таком расстоянии, спящими, они поражали до глубины души, невольно внушая почтение к тому, кто сумел подчинить себе таких чудовищ.

   Однако, пора приступать к делу. Конан снял с пояса небольшой мешочек и, развязав тесемки, развеял по ветру черный порошок, прошептав слова, которым научил его Н'кона. Вскоре за послышалось хлопанье огромных крыльев и Конан, обернувшись, увидел черную виверну. Мертвые глаза равнодушно скользнули по Конану и тенекрыл, сложив крылья, опустился на башню. Конан невольно сморщился почуяв запах разлагающейся плоти: Квиберн и Н'кона немало потрудились, чтобы вдохнуть жизнь в это противоестественное создание, но спасти его от разложения им не удалось. Однако оживленная искусством колдуна и мейстера-расстриги тварь теперь не боялась драконов и беспрекословно слушалась тех, на кого ей укажут ее создатели. В данном случае Конана. Без всякой симпатии относясь к использованию колдовства, король , скрепя сердце, понимал, что иного способа осуществить его план нет

   Меж широких крыльев чудовища, покоился огромный стреломет, прикованный к тенекрылу цепями. Даже мертвая виверна имела свой предел сил, поэтому ей уложили на спину только скорпион, предоставив Конану добираться своим ходом. Перед этим, Н'кона, взяв у Конана несколько волос и каплю крови, растер их в порошок, который он втер в ноздри твари, чтобы она нашла киммерийца, где бы он не оказался. Другую часть порошка он отдал киммерийцу. Стараясь не шуметь, Конан снял цепи и установил скорпион на краю башни. С огромной осторожностью, он принял из лап виверны три длинных копья, такие же, которыми из подобного орудия ранили дракона на Розовом Тракте. Сейчас острия покрывала темная вязкая смесь, издающая сладковатый запах – загустевший сок Яблок Деркето. Очень осторожно Конан взял одно из копий и уложил его в баллисту, направляя острие болта на черного дракона.

   -Не надо!!!– отчаянный крик вырвался из уст Дейенерис, при виде стоявшего на краю башни полуобнаженного мужчину, целившегося в Дрогона из скорпиона. Уже готовый спустить тетива он обернулся к бросившейся ему навстречу девушке. Тут же раздалось громкое шипение и над Дейенерис нависла уродливая черная тварь. Удар хвоста сбил девушку с ног и над ней распахнулась пасть, смрадно пахнувшая могильной гнилью. Королева сжалась в комок, готовясь к неизбежной смерти, когда между ней и чудовищем выросла рослая фигура. Мужчина гневно крикнул на незнакомом языке и тварь, недовольно шипя, отступила. Незнакомец склонился над Дейенерис и та увидела суровое, покрытое шрамами лицо, не лишенное, впрочем, определенной мужской привлекательности. Голубые глаза с неизбывным мужским интересом окинули сребровласую девушку с фиалковыми глазами.

   -С тобой все в порядке?– спросил Конан, протягивая руку, чтобы помочь ей встать. Дейенерис слабо кивнула и вдруг, извернувшись змеей, проскользнула под его рукой, кидаясь к скорпиону. Одновременно она звала на помощь и в ответ со всех концов замка послышался топот ног и воинственные вопли дотракийцев. Конан, выругавшись, ухватил Дейнерис за косу, но та все же исихтрилась вцепиться в скорпион изо всех своих женских сил пытаясь развернуть его. Ей удалось лишь частично ее сдвинуть, но и этого оказалось достаточно, чтобы сорвавшийся с тетивы болт ушел не вниз, а вбок. Первый дотракиец, выскочивший на помощь Матери Драконов, оказался на пути и был пробит насквозь болтом, пришпилившему его к одной из стен.

   Выругавшись, Конан отшвырнул кричавшую Дейенерис и обернулся: со всех сторон, потрясая аракхами, стреляя на ходу из луков к нему мчались дотракийцы. Конан, запрыгнул на спину виверны и ударил ее пятками по бокам, заставляя подняться в воздух. Несколько стрел вонзились в тенекрыла, одна из них пронзила ему глаз, однако мертвая тварь, их будто и не замечая этого, расправила крылья и взвилась в воздух. Мертвый тенекрыл несся над Драконьим Камнем, набирая высоту. На свистевшие вокруг стрелы он не обращал внимания, даже когда пара стрел пробила перепонку крыла. Но главная угроза исходила не от кочевников: снизу уже слышался рев пробужденных драконов и краем глаза Конан увидел как в ночное небо взмыли исполинские крылатые тени. Словно чудовищные летучие мыши, закрывая крыльями звезды, они пронеслись над тенекрылом, изрядно замедлившего ход из-за поврежденного крыла.

   -Вниз,– крикнул Конан, движениями ног разворачивая зомби-виверну обратно к замку. Однако драконы уже нависали над ним, взяв виверну в кольцо. Конан почуствовал на теле ветер, поднявшийся от взмахов их крыл, узрел жуткие рогатые головы, горящие адским огнем глаза и распахнутые зубастые пасти, в глубине которого полыхало разгоравшееся пламя. Конан, сжав зубы, изо всех сил оттолкнулся, в отчаянном прыжке пытаясь достичь стен замка и в этот миг три огненных потока встретились на теле некровиверны, испепеляя плоть мертвого гада.

   Некогда было горевать по созданию некромантов: сильно ударившийся о стену, Конан отчаянно пытался перевести дыхание и удержаться, уцепившись одной рукой за морду каменной мантикоры. Второй он лихорадочно шарил по воздуху в поисках опоры. Нащупав ее, Конан все же сумел подтянуться и перевалиться через парапет башни. Не успел он подняться на ноги, как на него обрушилась толпа вопящих дотракийцев. Киммериец услышал громкий женский голос, выкрикивавший приказания и догадался, что Мать Драконов приказывает взять его живьем. Он еще успел завладеть оружием одного из кочевников, убив двоих дотракийцев, прежде чем сзади что-то обрушилось на его голову и все погрузилось во мрак.

   Сознание медленно возвращалось к нему, будто большая вялая рыба поднималась из морской пучины. Сначала пришла боль, разлитая по всему телу, отзывавшаяся в каждом мускуле при малейшем движении. Особенно сильно болела голова: Конан чувствовал кожей как кровоточит свежая рана, однако при попытке ощупать ее, киммериец осознал, что он связанпо рукам и ногам. Тогда же Конан почуствовал и холод камня, на котором лежал.

   Стекавшая по лбу кровь слепила его ресницы, так что Конан с трудом раскрыл их. Его взгляд тут же уперся в изящные кожаные сапожки, выше начинались стройные женские ноги, обтянутые шерстяными штанами и полы темно-серого платья с разрезами. Конан поднял голову и увидел уже знакомое девичье лицо, обрамленное серебристыми волосами. В странных фиалковых глазах теперь не было и тени испуга – лишь надменное презрение и легкое любопытство. Конан усмехнулся и смачно сплюнул кровью на каменный пол, за получил сильный тычок под ребра и окрик на уже ставшим ненавистным дотракийском.

   -Перестань, Кхоно,– произнесла Дейнерис, не отрывая взгляда от лежащего перед ней киммерийца,– не хочу, чтобы говорили, что мои люди избивают пленных. Поднимите его.

   С десяток сильных рук вцепились в Конана, вздергивая его на ноги. Тот быстро оглянулся– его окружало около двадцати дотракийцев вооруженных до зубов и зло глядевших на могучего варвара. Конан вспомнил, что убил трех их соплеменников и понял, что они все только ждут, когда эта белобрысая королева отдаст приказ убить его.

   Однако Дейенерис не торопилась с приказаниями. Она восседала на огромном троне, больше похожим на грубо обработанную скалу. Рядом с ней, в таком же темном платье, стояла симпатичная темнокожая девушка, со испуганным любопытством рассматривающая Конана. Справа от королевы стоял карлик со светлыми волосами и темно-русой бородой, тоже в черном костюме со знаком десницы на груди. Умные глаза, – один черный, второй зеленый, – пристально осматривали могучего северяина. Конан уже знал, что этоТирион Ланнистер, брат Серсеи и Джейме, убивший их отца и подавшийся на службу к Драконьей Королеве. Слева от нее стоял толстый человек с бритой наголо головой и хитрыми цепкими глазами.

   Сама Дейенерис бесцеремонно рассматривала Конана, с явным одобрением скользя взглядом по его мускулистым рукам, широкой груди и плечам, покрытыми старыми шрамами и свежими синяками. Конан, в свою очередь, не менее откровенно разглядывал Дейнерис, обтягивающее платье которой позволяло оценить скрытые под ним соблазнительные формы. Без сомнения она была красивой девушкой, может даже самой красивой из всех, что когда-либо встречалась Конану, а уж ему было с чем сравнивать. Однако было в этой красоте, что-то неуловимо чуждое, наполняющее сердце смутной тревогой и одновременно гадливостью. Серебряные волосы, фиалковые глаза, безупречные черты лица выглядели некоей маской, за которой скрывалось нечто иное. Невольно, Конан вспомнил некоего торговца древностями в Немедии, в дом которого он залез в годы своей воровской юности, вспомнил и саркофаг из Стигии, а также холодную красоту лика того существа, что выбралось из Чаши, убив купца, польстившегося на сокровища саркофага. Дейнерис, конечно, выглядела более человечно, но все же, что-то неуловимо схожее сближало тот нечеловечески прекрасный лик с лицом Матери Драконов.

   Какое-то время они молча мерялись взглядами. Дейнерис не выдержала первой, бросив быстрый взгляд на темнокожую девушку. Та послушно шагнула вперед.

   -Ты стоишь перед Дейенерис Бурерожденной из дома Таргариенов, именуемой первой, от крови древней Валирии, Неопалимой...

   Под конец этой речи у Конана звенело в ушах.

   -Она не заставляет тебя читать ей это все перед сном? – насмешливо сказал он мулатке,– чтобы ей лучше спалось? Видит Кром, не каждое божество превозносят столь многословно...

   Девушка смутилась, бросив беспомощный взгляд на бесстрастную Дейенерис. Позади Конана послышался недовольный ропот – дотракийцы не понимали его слов, но хорошо поняли тон. Карлик же наоборот усмехнулся в густую бороду, с явным одобрением взглянув на Конана.

   -Ты слышал, кто я,– произнесла Дейнерис,– но я не слышала твоего имени.

   -В этом нет тайны,– пожал плечами варвар,– я Конан из Киммерии, ныне – король Аквилонии.

   -Акви...чего? – Дейнерис недоуменно посмотрела на своих соратников.

   -Надо полагать это одна из тех стран, о которых доходят слухи с Востока, ваше Величество,– вкрадчивым голосом произнес толстяк,– тех самых, что появились на месте Залива Драконов, Дотракийской Степи, Иббена...

   -Ах да,– Дени иронично посмотрела на Конана,– говоришь, ты король? А по мне так ты похож на бандита...или наемника.

   -Я был и тем и другим в свое время,– усмехнулся Конан.

   -И тебя наняли убить меня? – холодно спросила Дейенерис.

   -Не наняли,– сказал Конан,– я пришел сюда по собственной воле. И убить собирался не тебя, а...

   -А моих детей,– закончила Дейенерис,– ты думал, что это смягчит твою участь?

   -Я не жду снисхождения от женщины считающей себя матерью крылатых ящериц,– хмыкнул Конан,– я слышал, как ты поступаешь с теми, кто не ползает перед тобой на коленях.

   -Королева всегда дает людям выбор,– вмешался в разговор Тирион,– то, что вы хотели сделать карается смертью, но, если вы преклоните колено, то будете жить. Законной королеве Семи Королевств не помешают храбрые воины.

   Он глянул на Дейенерис, в поисках поддержки. Та вопросительно посмотрела на Конана. Киммериец молча сплюнул кровью сочившейся из разбитой губы.

   -Король не встает на колени,– хрипло произнес он.

   -Я даю выбор каждому,– лицо Дейенерис, казалось, превратилось в маску,– умереть стоя или жить, склонив колено. Вы выбрали первое – это ваше право. Кхоно, Рогго, Аго! Выведите его к драконам.

   -Значит так происходит правосудие у Матери Драконов,– рыкнул Конан,– тех, кто отказывается ползать на брюхе, она просто сжигает? Вы, вместе со своей тварью убили сотни людей, не сделавших вам ничего плохого! Моих людей, тех, с кем я бок о бок сражался и воевал – и меня хотят сжечь за то, что я пытался убить чудовище, принесшее им погибель? Это тот новый мир, который вы несете здешней стране?

   -Те, кто служит Серсее, не заслуживают лучшей участи,– резко ответила Дейенерис.

   -Я никому не служу,– зло сказал Конан,– у нас ней равные отношения.

   -Равные?– рассмеялся карлик,– с моей сестрой? Вы лжец или глупец или плохо ее знаете.

   -Может быть,– мотнул головой Конан,– но кое-что о вас я уже узнал. Например то, что я могу потребовать испытания поединком.

   -Это испытание для лордов, а не для наемника,– подал голос толстяк.

   -Я король,– упрямо сказал Конан,– а еще я лорд Штормовых Земель.

   Дейенерис, похоже, заколебалась, бросив вопросительный взгляд на своего десницу.

   -Ваше величество,– Тирион поклонился,– может и стоит разрешить ему. Он избит и изранен, а вы можете выбрать любого бойца.

   Королева Драконов испытующе посмотрела на него, потом повернулась к дотракийцам и бросила несколько слов. Ответом ей был возбужденный гул: перебивая друг друга, кочевники с жаром что-то доказывали кхалиси. Особенно выделялся один – высокий смуглый воин с длинной косой, то и дело бросавший на Конана ненавидящие взгляды. Дейенерис перекинулась с кочевником еще несколькими фразами и повернулась к Конану.

   -Ваше желание удовлетворено, сир,– отчеканила она,– моим бойцом будет ко Кхоно!

   -Вот и отлично, – ухмыльнулся Конан,– мне дадут меч?

   -Эта будет бой без оружия,– произнесла Дейенерис,– Кхоно говорит, что голыми руками свернет тебе шею и вырвет печень.

   Поединок решили не откладывать– дотракийцы расступились,освобождая пространство перед троном, куда ступил освобожденный от цепей Конан. Его противник ждал его: сбросив одежду из шкур и обнажившись по пояс. Под бронзовой кожей играли великолепные мускулы, сильные руки до локтей, обматывали кожаные ремни. Несмотря на немалый рост и мускулатуру дотракиец двигался легко и быстро, словно горный барс. Темные глаза возбужденно сверкали, с уст слетали воинственные крики и громкие, явно бранные слова.

   -Эй, милашка,– громко сказал Конан, демонстративно обращаясь к мулатке,– что говорит этот пес?

   Девушка,– Конан слышал, как ее называли Миссандеей,– бросила неуверенный взгляд на Дейнерис и та ответила чуть заметным кивком.

   -Он говорит,– сказала переводчица,– что он вырвет тебе наглый язык, а глаза запихнет внутрь черепа. Что он оторвет тебе мужские причиндалы и скормит их крысам. Что твое тело будет гнить без погребения и крабы будут копошиться в твоих пустых глазницах.

   -Разговорчивый сукин сын,– сказал Конан, одновременно внимательно следя за сыпящими проклятиями дотракийцем.

   -А еще он говорит,– вмешалась в разговор Дейнерис,– что если ты и вправду король, то в сегодня ты проиграешь не только свою жизнь, но и свое королевство. Что если оно появилась на месте Травяного моря, значит истинные хозяева ее – дотракийцы. Что после того, как они вернут мне трон, они вернутся одним огромным кхаласаром и потребуют у твоих подданных их земли...

   Конан невольно расхохотался, представив как этот бахвал станет что-то требовать у Ксальтотуна. Смех окончательно вывел его противника из себя: решив, что Конан достаточно отвлекся на общение с девушками, дотракиец, без предупреждения, прыгнул вперед, обрушив на Конана град ударов. Киммериец , все еще чувствуя боль от недавних побоев, старался двигаться поменьше, прикрываясь руками, вскоре превратившимися в одну сплошную рану.

   -Трус!– рычал дотракиец, атакуя вновь и вновь,– жалкий трус, что боится открытой схватки. Дерись как мужчина, ты, бледнокожий пожиратель нечистот.

   Конан молча прикрывал голову, хватко отбивая более-менее серьезные удары. Постепенно движения его противника замедлились: не уступая Конану в быстроте и ловкости, он явно проигрывал в выносливости. Кроме того он был молод и горяч и дрался перед своей кхалиси, стремясь продемонстрировать ей, сколь умелый воин у нее на службе. Уверившись, что киммериец просто боится него, Кхоно, отбросив осторожность, выплеснул все силы в одной сокрушительной атаке. В запале он раскрылся на мгновение , чем не преминул воспользоваться Конан. Переход от обороны к нападению был столь стремителен, что дотракиец растерялся, пропустив удар в челюсть, сваливший его на землю. Когда Кхоно вскочил на ноги, его шею уже сдавили могучие руки и ему не оставалось ничего иного, как вцепиться в шею варвара в ответ. Двое мужчин застыли, словно неподвижные скульптуры, ожесточенно душа друг друга. Лицо дотракийца посинело по мере того, как железные пальцы киммерийца вдавливались все глубже в его горло, добираясь до дыхательных путей. Панический ужас мелькнул в глазах Кхоно, когда он, отпустив горло Конана, схватил его за запястья, пытаясь разжать железные пальцы. С холодной усмешкой, Конан начал медленно поворачивать голову кочевника, улыбаясь в искаженное страхом лицо. Мускулы Конан вздулись огромными буграми и в этот момент шейные позвонки Кхоно звучно хрустнули. С презрением Конан отбросил мертвое тело и, вскинув руки, в гробовой тишине издал воинственный киммерийский клич. Его грудь ходила ходуном, по телу обильно стекал пол, но в глазах полыхало свирепое торжество.

   -Я свободен?– спросил он, подойдя к трону. Дейенерис с каменным лицом молча кивнула.

   -Предложение королевы еще в силе,– подал голос карлик,– так что если вы...

   -Нет,– оборвала его Мать Драконов,– он уже отказался преклонить колено, а я не предлагаю службу дважды. Вас проводят до берега и дадут лодку, чтобы вы отправились на все четыре стороны. Но если вы вздумаете вернуться в Королевскую Гавань, то передайте Серсее Ланнистер, что у нее есть время до полудня, чтобы сдаться. Иначе, как только солнце начнет клониться к закату, я спущу на город драконов!

  –

20.Огонь и кровь

   -Ваше Величество, прошу вас...

   Карлик едва поспевал за разьяренной королевой, быстро шедшей по скалистому берегу.

   -Мы уже это обсуждали, Тирион!

   -Может стоить обсудить еще раз? Избежать неодуманных решений...

   -Необдуманных? – Дейенерис резко обернулась и Тирион невольно отступил, увидев выражение ее лица, – К чему привели ваши обдуманные советы, долгие обсуждения и разумные планы? Я потеряла Дорн, Простор и Железные Острова, позволила Серсее занять Штормовые Земли. Чем закончиться ваш очередной "хитрый план"– Ланнистерами на Драконьем Камне?

   -Но мы же договаривались о перемирии...

   -Да и сразу после вашего предложения, к моим детям прислали наемного убийцу! И из-за вашего же совета он ушел от возмедия,убив нескольких моих людей.

   -Угроза, которой мы все страшимся не исчезнет от вероломства Серсеи.

   -Да, но исчезнет угроза самой Серсеи – раз и навсегда! Отправьте воронов на Стену и сообщите Джону Сноу и Мормонту, что их миссия отменяется. Они могут возвращаться сюда или остаться на Севера – я сама прибуду туда, чтобы уничтожить армию мертвых, если она и впрямь существует. Но сделаю я это только после того, как будут повержены мои враги в Королевской Гавани!

   -Но погибнут тысячи!

   -Я уничтожу только Красный Замок. Остальные горожане не пострадают, кроме тех, кто вздумает сражаться за ваше семейство.

   -Но ваше Величество...

   -Довольно Тирион! – рык Дрогона, вышедшего навстречу королеве, придал еще больше веса ее крику,– ни слова больше или вы станете первым Ланнистером, который сгорит в драконьем пламени. Первым, но, поверьте, уж точно не последним!

   Полыхающие гневом фиолетовые глаза устремились куда-то вдаль, словно смотря сквозь Тириона, прозревая что-то ему неведомое.

   -Попытавшись убить моих детей, Серсея сделала свой выбор,– зло сказала она,– пусть теперь знает, что значит разбудить дракона!

   Она поднялась на чешуйчатую спину и Тирион отпрянул, заслоняясь рукой от ветра, поднятого могучими крыльями. С ревом черная тварь взмыла в небо, на мгновение застив солнце и, набирая высоту, помчалась на юго-запад. Следом за Дрогоном устремились Рейегаль и Визерион.

   ***

   -Сколько бочек со смолой принесли!?

   -Пятьсот, милорд!

   -Тащите еще пятьсот!

   -Слушаюсь, милорд!– молодой солдат с гербом Ланнистеров на латах, стремглав сбежал вниз.

   -А приятно, когда тебя называют "милорд",– худощавый жилистый наемник с короткой бородкой поднялся к парапету башни, вставая рядом с черноволосым великаном.

   -Но быстро надоедает,– усмехнулся Конан,– как и "Ваше Величество".

   -Не знаю, не пробовал,– рассмеялся наемник,– пока мне и "милорд" в новинку. Будешь?

   Он достал из-за пояса флягу с вином и, сделав большой глоток, протянул ее Конану. Тот тоже глотнул, с удовольствием ощущая, как потекло по жилам приятно тепло и вновь посмотрел вниз. Под стенами Красного Замка неторопливо текла Черноводная, на противоположном берегу которой застыли ряды воинов с длинными копьями и закрытыми шлемами. Конан знал, что это те самые Безупречные, оставившиеУтес Кастерли и прошедшие через весь Вестерос, к стенам столицы по приказу своей королевы. По флангам стояли дотракийцы время от времени пускавшие стрелы в сторону замка. В отличие от бесстрастных молчаливых евнухов, кочевники беспрестанно издавали воинственные крики и ругательства обращенные к осажденным.

   -Дело дрянь,– сказал Конан.

   -И не говори,– кивнул Бронн. С ним Конан нашел общий язык легче, с кем либо в Королевской Гавани. Отчаянный рубака, сквернослов и выпивоха, наемник напоминал Конану его самого в прошлом. Бронн тоже проникся к Конану симпатией, когда понял, что тот не хуже него разбирается в военном деле и также не заморачивается условностями, принятыми у знати.

   -Такое же воинство западных и северных стен,– продолжал наемник,– мы в осаде.

   -Да, я видел,– кивнул Конан,– но на штурм они не пойдут. Им не придется воевать-за них все сделает королева и ее драконы.

   -Седьмое Пекло!– выругался Бронн,– я сказал Джейме, что не хочу быть рядом, когда эти твари обрушатся на столицу. Встречи с одним драконом мне хватило. И вот я здесь.

   -Понимаю,– усмехнулся Конан,– эта война не должна была быть моей. Но и я тут.

   Он не раз пожалел, что вернулся: узнав о его неудаче, разозлившаяся Серсея чуть не бросила его в подземелье и лишь вмешательство Джейме удержало ее. Но и сам старший Ланнистер был неприятно удивлен рассказом Конана.

   -Почему она тебя отпустила?– снова и снова спрашивали его брат и сестра, несмотря на то, что Конан уже много раз рассказал, что к чему.

   -Разве я вернулся, если бы и вправду сговорился с вашим братом и девчонкой,– огрызнулся он в ответ на очередное обвинение,– не будь дурой, Серсея.

   Бронн с Джейме глянули на него, как на живого покойника, даже Клиган маячивший за спиной Серсеи, без команды схватился за меч. Однако королева почему-то промолчала.

   -Знал бы, как все обернется,– продолжал киммериец,– оставил вас на сьеденье драконам, а не возвращался с предупреждением. Да, я потерпел неудачу, но это дело с самого начала было рискованным. К тому же и вы не рассказали мне правды. Карлик сказал, что вы вели переговоры о перемирии, после того как мы решили, что я пойду туда.

   -Я не обязана делиться с тобой своими планами,– холодно сказала Серсея.

   -Да,– едко сказал Конан,– и ты не представляешь, как это паскудно выглядит– покушение сразу после перемирия? В общем, с меня хватит. В вашем городе меня больше ничего не держит, к тому же есть места и поинтереснее. Этот остров, Расколотая Клешня, например, меня очень интересует.

   Серсея и Джейме переглянулись.

   -Зачем тебе к этим предателям Селтигарам? – раздраженно спросила королева.

   -Предателям? Разве они не держат нейтралитет?

   -Держали раньше,– неохотно протянула Серсея, – пока старый Адриан Селтигар находился в Королевской Гавани. Но на днях он скончался, а его наследница, Дейна Селтигар, провозгласила себя Леди Клешни и присягнула на верность Дейенерис.

   -Ваши лорды чаще меняют хозяев чем портовая шлюха клиентов,– усмехнулся Конан,– впрочем, это не мое дело. Хотя, если мне дадут солдат, я организую небольшую экспедицию, чтобы привести этот остров к покорности. И себе возьму немного – одну-единственную безделушку.

   -Рог Морского Короля,– усмехнулся Джейме,– еще одна байка.

   -Также как и драконы и живые мертвецы и много чего еще,– рассмеялся Конан,– впрочем, вы не обязаны мне верить. Но я туда схожу.

   -Одному туда лезть опасно,– внезапно сказала Серсея,– но, если ты обязуешься привести Клешню к покорности, мы дадим тебе наемников Бронна.

   -После того, как ты поможешь нам тут,– добавил Джейме, – это справедливо, согласись.

   В конце концов это твоя идея– убить драконов тем ядом. Из-за этого она так взбеленилась, а значит мы в одной лодке. А после можешь отправляться на Клешню.

   Конан нехотя согласился и, в итоге, остался в Королевской Гавани, вместе с Бронном и Джейме обсуждая план обороны. Было очевидно, что город обречен, о чем варвар и говорил с Бронном.

   -Может проще связать их обоих и выдать Дейенерис? – понизив голос, предлагал наемник,– в конце концов, не станет она же сжигать свою будущую столицу.

   -Подарок она примет,– усмехнулся Конан,– только мне от этого не будет легче. Тирион, провожая, сказал, что Мать Драконов сожжет меня живьем, если я попадусь ей снова. Да и не в моих правилах открыто предавать тех, с кем я так долго сражадся на одной стороне.

   -У меня с этим проще,– пожал плечами Бронн,– но и мне тоже вряд ли что обломиться у Дейенерис Таргариен. Ланнистеры дали мне титул, золото, они же обещали мне замок, пусть и не торопятся выполнять это обещание. Но с ними хотя бы есть надежда. А Дейенерис, как говорили, оставила всех своих наемников в Миерине, не пожелала взять в Вестерос даже своего любовника. Вряд ли ей понадобятся любые мои услуги,– он скабрезно усмехнулся,– я останусь в живых, но не у дел.

   -Значит, остаемся с ними?– усмехнулся Конан.

   -Похоже, у нас нет выбора,– сказал Бронн,– ага, легки на помине.

   На Башню Белого Меча и впрямь поднимались брат и сестра Ланнистеры, в сопровождении молчаливого исполина. С ними ковылял черный колдун Н'кона: с тех пор как Серсея направила Квиберна за море, заключать договор с какими-то наемниками, роль лекаря при ней занял старый боккор. Завидев Амру он ощерился в ухмылке, могущей означать и радость и насмешку.

   -Ты оставил меня без крыльев, Амра,– произнес он.

   -Я и сам висел на волоске,– сказал Конан,– мне было не до твоей мертвой ящерицы.

   -Что с вражескими войсками? – вмешалась в разговор Серсея.

   -Смотрите сами, Ваше Величество,– Конан указал на противоположный берег реки,– все они тут.

   Серсея тяжелым взглядом обвела вражеское войско и перевела взгляд на трех военачальников.

   -Мы можем удержать город?– спросила она.