Текст книги "Дух трудолюбия 2 (СИ)"

Автор книги: Андрей Горн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Подивившись своей популярности, я признался пацану и прочим детям в этом, и, пресекая их будущие крики, попросил не шуметь и идти за мной. Дети нашего императора недоверчиво поглядывали на меня, но все же пошли. С удивлением, попеременно глазея, то на наш стоящий бронеход, то на завалившегося на императорский дворец его собрата, дивясь масштабом разрушений. Звуки боя, хлопки выстрелов, заглушаемые стенами дворца, от леса были нам едва слышны. Иногда о продолжающемся во дворце бое напоминали, выбиваемые выстрелами, большие арочные стекла дворца. На корму выскочила ее высочество, призывно махая рукой детям.

Когда добежали до ступоходов и спрятались за ними, я вновь попросил детей не шуметь и не пугаться. А в награду за это пообещал им, мол, полетите как птички. Еще понравится. Дети притихли, явно дальше ожидая от меня какой-то подвох. Хотя сверху их успокаивала и звала сама Александра, стоявшая на площадке под прикрытием, вооруженных и глядящих по сторонам, Акинфия и Чурило.

Эвакуация Императора не задалась с самого начала. Едва кучная толпа первых, спешащих покинуть дворец, придворных вышла к парадной лестнице Северного входа и начала спускаться по ней, как откуда-то снизу и сбоку раздались многочисленные громкие хлопки выстрелов парострелов, гулким эхом отдававшихся в большом помещении . Гвардейцы и некоторые офицеры из гостей, к несчастью для них оказавшихся на балу и которым случайно досталось запасное оружие, приняли бой, начав в ответ отстреливаться. В этой перестрелке принял участие и сам император, устроивший свою позицию за одной из колонн. Многочисленные дамы и фрейлины двора в испуге закричали. Первые, спустившиеся по лестнице, ринулись в вестибюль на выход. Часть испуганной толпы людей внизу, оказавшихся на скользких мраморных ступенях парадной лестницы, увидев первых погибших и раненых, стала пятиться назад. Тогда как идущие сзади, еще не понимая откуда стреляют, в нетерпении давили вперед. Роскошная сдвоенная спиральная лестница, ведущая в вестибюль начала покрываться телами падающих, убитых и раненых, прямо по которым в панике спускались гости. В случившейся давке слышались крики раненых, сдавленных и падающих на скользких ступенях людей. Никто из гостей в ужасе грохота, пара и безостановочной пальбы больше не думал ни о правилах приличия, ни о своем статусе, что уж говорить, о сохранности надетой одежды. Выжить бы. Толпа видела цель – дверь на выходе. И рвалась к ней. Первым проскочившим повезло больше всех. Пользуясь туманом и начавшимся хаосом, они умудрились пройти мимо первых солдат неприятеля целыми и невредимыми. Следующим за ними проскочить было куда тяжелей.

–Мика-а! Мика-а! -услышал его величество отдаляющийся голос супруги. Вот же ч-черт, не уследил. Толпа отдаляла ее от него все дальше и дальше с каждой секундой, вынося ее прямо под огонь катайских солдат.

–Алике! Я сейчас!

Император попытался рывком вклиниться в эту бездумно прущую вниз, как на убой, в панике, падающую, встающую, бегущую по телам упавших, толпу, расталкивая всех этих спешащих к выходу придворных руками и даже помогая особо ретивым ручкой парострела, но добраться сквозь человеческую массу до удаляющейся от него императрицы ему не удалось. Неслыханное действо. И самого чуть не затянула воронка давки. Из толпы в последний момент императора выдернула пара знакомых гвардейцев, которая бок о бок с ним палила в катайцев на балконе.

–Ваше величество, туда вам нельзя. Давайте назад! Отходим! Верхом пройдем.

–Там моя Алике! Надо вытащить ее оттуда!

–Мы не сможем! Вас убьют! Нас мало сил! Катайцы вот-вот займут всю лестницу. А у нас приказ вытащить вас отсюда.

–Там Алике! -тупо повторял, крича, тряс за грудки солдата его высочество.

–Государь, на все воля божья. Авось государыню пронесет. У нас приказ вас спасти. А их слишком много! Надо пробовать пройти другим входом.

–А как же все эти люди? – тягостно молвил, словно очнувшись, государь: – Мы же не бросим их.

–Уходим, ваше величество. Иначе мы уведем вас силой.

–А мои дети?!

–Дети вышли отсюда раньше! Их нет тут. Уходим!

–Алике! Я найду тебя! -закричал вниз его высочество, в этот момент больше бывший обыкновенным любящим семью мужчиной, чем императором. -Ведите сволочи!

–А ну расступились! Назад! Всем назад! -и пара крепких семеновцев, действуя своими локтями как тараном, совершенно не обидевшись на отправленные в их адрес слова, принялась расталкивать людей, давая императору за собой возможность пройти.

Бросив на лестнице придворных и офицеров, палящих в катайцев, троица вернулась обратно в залы. Гвардейцы вели новым маршрутом. В очередном большом зале из правых боковых дверей навстречу вышло трое смутно ему знакомых мужчин в богатых костюмах, перерезая им путь вперед.

Гвардейцы, почуяв тревогу, взвели на изготовку парострелы, готовясь выстрелить по первому слову государя:

–Расступились! Император идет.

–Нет, ваше величество. Вы уже никуда не идёте. Все уже. Пришли!

–Кто посмел рот открыть? Зашибу!

–Не зашибешь! Слаб ты нынче.

–Что-о? Да ты что? Государя поносить? Хулу возводить вздумал? Да я тебя в острог! Больно смелы стали. Кто такие?

–А ты вспомни.-один из них оскалился.

–Что-то не упомню,  но больно рожа мне твоя знакомой кажется! Ах,да! Да-да! Точно! Демидский ты. Да, верно, с Отяевым-младшим спор ваш разбирал. Дай пройти,  разбираться с тобой мне нынче недосуг! Дорогу, а не то! – его величество кивнул охране, уже приготовившейся палить.

–Не напужаешь. Говорю же, конец твоей власти. Хватит, поцарствовал.

–Что? Это кто там пищит? Кто тут блеять изволил!? -государь попеременно показывал пальцем на этих людей, от волнения сжимавших кулаки, в которых угадывались зажатые в них родовые перстни.

–Я! -послышался сбоку знакомый Императору голос. И из левых боковых дверей вышло новое лицо, сопровождаемое гурьбой вооруженных катайских солдат. Солдаты быстро высыпали в пустой зал, мгновенно рассредоточившись вокруг стоящих мужчин по всей площади. Семеновцы поначалу растерялись, но в следующий момент, словно опомнившись, разом закрыли своими телами государя.

–И ты, брат! Значит, смотрю, продался катайцам за тридцать сребренников, поганец! И как же я тебя только упустил, Петр?– ответил Император своему повстречавшемуся двоюродному брату.

–И что тебе прихвостни катайские посулили? Неужто денег, мною отписанных, не хватало? Мало было? -Петр, услышав эти слова, недовольно хмыкнул и поморщился: -И много-ль тебе, изменщик, юаней катайцы отвалили за твоё вероломство? -взревел государь.

–Полноте-с, брат.

–Брат ты мне поганый! Аглицкий волк тебе друг, товарищ и брат! -прорычал на это заявление Его величество. Мужчина напротив вновь скривился:

–Ты же знаешь, деньги меня не интересуют. Все просто. Все очень просто, брат. Твоё упорное нежелание, несговорчивость, а подчас и неповиновение в большой геополитической игре давно настроили правящие круги просвещенной Европы, Запада и Востока против тебя. Если бы ты знал, кто только жаждет разорвать тебя. Кто поставил на твое падение. Тебя ненавидят иезуиты Ордена и монахи Тянь Чжу, аглицкие маги из общества Розенкрейцеров и маги-черноручники, теософы-иллюминаты из одноименного общества, император катаев и аглицкий премьер, мериканский президент, эрцгерцог австрийский, князья венгерские и итальянские, румынские и испанские. Список большой! Далее продолжать, брат? Ты так хорошо отдавил им мозоли. И где мог, перешел им дорогу, что они решили избавиться от такого игрока. И принялись искать подходы. Нашли меня. Предложили мне выгодные условия и помощь. И я принял их. Ведь, знаешь, я делаю доброе дело. И знаешь, какое?

–Какое, иудушка поганая!?

–Отдав тебя им, я избавляю Тартарию от правления одного неудачника. Тебя! Буду править сам, как посчитаю нужным. Объявлю народу свободы и процветание. Народ дурак. Поверит всему, что скажут. И даже выполню некоторые обещания. А тебя и твою семейку забудут. Побурчат и забудут. Никто, ничего и никогда не узнает!

–Ха-хах-ха! Слепец! Какой дурак! – засмеялся Император:– Да они обманут тебя. Сразу. С первых дней. Ши Цзинт первый самолично оттяпает твою руку по локоть. Эрцгерцог с валашскими и венгерскими князьками будут грызть и рвать тебя по кусочкам. Агличане сразу заберут Самоедию, то-то они там разлетались. Прямо как к себе домой ходят. Мериканы удушат деньгами, вцепившись тебе в горло кабальными контрактами. А маги будут тянуть и вытянут таки из тебя все камни! И ты ничего не сможешь этому протипопоставить. Народ будет нищать и вскоре отвернется от тебя. И твоей свободы. И тогда ты призовешь к себе на помощь интервентов и будешь править страной только с помощью заморских парострелов. И конец твой будет незавиден -проникновенно вещал Император: – рано или поздно тебя убьют или отравят свои же. Или твои хозяева. За то, что надежд не оправдал. А тебя и время твоего правления назовут Петром Кровавым. Да ты и так уже, руки твои по локоть в крови. Знатные князья да бояре кровь и гибель своих родных тебе не простят. И будут правы. За дело! За ту пальбу, что там, на лестнице. За бомбизм! Народ сразу раскусит, что кровь на твоих руках, тварь! Не выйдет у тебя! Не выйдет!

Мужчина, визгливо, чуть не крича:

–Так нужно было! И этого было не избежать.

–И ты, значит, после серии неудач решил закончить все разом. Одним махом! Ускорить, так сказать, естественный ход событий. Магов, гляжу, на подмогу взял. Ну что же, давай, попробуй, подлец, взять меня.

Будущий властител заголосил фальцетом:

–Нет! Сдайся!Я просто отдам тебя им. Обещаю похлопотать, чтобы тебе хотя бы оставили жизнь. И жезл свой отдай.

Император громко рассмеялся:

–Нет, Петька, ты, верно, точно дурак. Теперь я убедился в этом лично. Знать бы раньше. Живым я твоим хозяевам и ханьцам не дамся. И жезл имперский добровольно не отдам. Так и знай. И до тебя ужо доберусь. Умри, иуда! -Император выстрелил в него в упор из своего парострела, но увы, кузена от мгновенной гибели защитила магия родовой защиты, сотворившая защитный щит-преграду для выстрела. Увидев неожиданную реакцию Императора, засуетились и пришедшие с Петром катайские солдаты, семеновцы и аглицкие маги, все вместе принявшие боевую стойку, словно псы на охоте.

–Ха-ха! Насмешил! Нет, братец! Такой ерундой меня  враз не возьмешь. И в тебя палить, только припас переводить. Защита твоя покрепче моей будет. Знай! Не отдашь мне по добру, стало быть иначе возьму! Вот только не хочется своим подарочком дворец портить, восстанавливай потом. Не отдашь?! Ну теперь попробуй-тка вот это вот. Неймется мне  – и кузен махнул рукой, словно давая команду начинать.

С задних рядов выдвинулись несколько катайцев, вытащивших откуда-то из-за своей спины длинные блестящие трубки с насаженными на на них бурыми камнями.

– А-а, знакомая штучка. Вот они, родимые,  где всплыли. Ты же был на совещаниях и все наперед знал!  Потому и охранка всякий раз след теряла! Твоих рук дело! И покушения на Александру значит твои, тварь!

–Много болтаешь! Отдай жезл!

–И верно, неча с тобой рассусоливать-кивнув семеновцам: -К бою!

Гвардейцы-семеновцы, получив приказ Императора, немедленно принялись его выполнять. Сделав несколько выстрелов в вылезших катайцев с новым оружием, они тут же полегли сами, сраженные ответными выстрелами стоящих  рядом с ними катайских солдат. Защита же самого императора играючи выдержала случайные попадания. Места погибших катайцев заняли новые. Подхватив из рук павших бреарлевские жезлы,  а это были они, солдаты взяли их на изготовку и нацелились в императора.

Будущий император поднял руку, словно требуя от всех остановиться и внимания:

–Последний раз прошу тебя, Николай! Отдай мне жезл! Не нужно лишних жертв боле, их и так предостаточно!

–Довольно разговоров, Петр, не отдам! На троне тебе не бывать!

–Ну и черт с тобой, на нет и суда нет! Не обессудь, сам напросился.– он резко махнул рукой:– Убить его!

Из нескольких трубок в сторону Императора несколькими линиями, с треском и едва видимыми разрядами, потянулось голубое свечение, едва видимое глазу. И почти сразу магическая защита  сработала, вновь образуя защитный зеленоватый купол вокруг государя. Свечения словно пытались сделать несколько проколов в куполе и прорваться сквозь защиту, но , со стороны казалось, рассеивались и поглощались. Но не полностью. Мужчина, стоящий внутри купола, моментально взмок. Энергетическая внешняя нагрузка на магический родовой щит, усиленная  большим тепловыделением, резко повысила температуру внутри купола,  а защита, столкнувшись с одновременными высокоэнергетическими магическими реакциями, принялась сдавать свои позиции. Скукоживаясь и сжимаясь, уплотняя все внутри. Уйти из зала тоже не получалось,  выпущенные разряды, словно тяжелый груз, давили на него со всех сторон.

–Ну как? Тяжко?! Не поджарился? О чем думаешь, уйти, верно, хочешь, ваше величество? А не получится! Отдай мне жезл и я, стало быть, облегчу ношу.

Император, разом понявший, что попал в западню, из которой едва сможет  выбраться самостоятельно, зло, с тоской и сожалением  во взгляде, упираясь в свой видимый щит, принявшись помогать руками, потихоньку напитывая его своей силой,  произнес:

–Беса лысого у меня, а не имперский жезл ты получишь! Об одном желаю. Если уж помирать, так скопом вас, гадов, тут известь.

Поняв, что первые действия нового оружия, более удачно примененного при вскрытии магических защит на дворцовых дверях, на императоре не дали никакого более-менее заметного эффекта, "будущий" государь возопил:

–Всыпьте ему! Добавь еще! Ещё!

К катайцам с жезлами добавилось еще несколько воинов, с такими же жезлами.  Следом еще пара. Теперь уже от девяти человек исходили голубые линии потрескивающих свечений.

Кузен императора, весь в нетерпении, устав ждать перелома, повернулся к магам:

–А вы, гости заморские,  почто без дела стоите. Приглашение особое нужно? Зря-ль вас сюда что-ли выписывали. Толмач,  переведи!

Послышался голос знакомого по деревне катайца-переводчика. На кривом английском, лучше он видимо не знал, тот повторил приказ начальника. Маги почти синхронно кивнули,  подтверждая принятие приказа. Один из них принялся выделывать руками в воздухе непонятные пассы, а второй с тяжелым взглядом принялся всматриваться а его величество.

Первый, завершив в воздухе рисовать свой непонятный рисунок, выставляя свои ладони горизонтально полу и параллельно друг другу . И следом неведомая сила вдруг внезапно хлопнув, раскрыла все окна в большом зале, впуская в него все ветры. Разом в помещении стало свежо. А затем в ладони мага влетела небольшая шаровая молния, шариком света спрятавшись в ладонях. В воздухе запахло озоном.

  Зарядившись, маг словно отщипнул руками от молнии кусочек и швырнул ее в защитный купол, словно бросил невесомый и невидимый глазу комок. Из руки в защитный шар государя сорвалась молния. Охватив его защиту, она ярко осветила ее. Только для того, чтобы следом отскочить и удариться в мраморный пол, оставляя на нем большое чёрное опаленное пятно. Потом снова и снова.

–Эй-эй! Полегче там, с молниями-то. Думай, что творишь! Мне дворец зело целым нужен. И откуда они такие берутся?

Услышав перевод слов, маг-агличанин недовольно повернулся и качнул головой хозяину

Александра, быстро закончив нежности с детьми, уже всматривалась в смотровые окошки, выглядывая кого-то среди очередных выбегающих из дворца людей:

–Саша, что тебя беспокоит?

–Сергей, прости. Мне нужно вниз. Помоги спуститься.

–Александра, что такое? А как же дети. Ты их бросишь? В чем дело?

Девушка горестно вздохнула:

– Я беспокоюсь о papan и maman. Их должна уже вывести охрана. А их все нет и нет Я боюсь. Вдруг им нужна помощь?

–Саша, а что ты-то можешь сделать. Ты видела, сколько тут катайцев?  Нет? А я видел, сколько их здесь. Может они уже в убежище, а мы в логово полезем. Тут, в бронеходе, ты с братьями и сестрами хотя бы в безопасности. Воевать во дворце? Бронеход для этого не предназначен, ребят прикажешь посылать?! Сама понимаешь, чем это может кончиться. Надо ждать. Но девушка была настойчива:

–А вдруг им требуется помощь?  А может лететь куда надобно? Я -прапорщик воздухоплавательных сил и капитан, пусть маленького, но своего дирижабля. Ну где же они? Где? -нервничала девушка, изредка бросая взгляды на малых сестер.

Я вновь принялся успокаивать:

–Нет, никуда я тебя одну не отпущу,  сиди тут. И даже не проси вниз спустить. Цела будешь, ваше высочество! -завёл я вновь старую шарманку: -Сам же могу сходить.

Попытка взять с собой кого-нибудь из команды, спросить-то их надо было, странным образом натолкнулась на их немедленный отказ.

– Кабы старосту вызволять, тогда я согласный. А так. Во дворец идти. Чего я там не видал – с явным сомнением принялся Акинфий:– Мне и тут хорошо.

Чурило же тоже может быть и хотел пойти, в чем его выдавали блестящие глаза, но не посмел пойти против родственника, ставшего вожаком их деревенской компании. А может поумнел или по какой другой причине. Других же брать с собой я не рискнул. И по причине слабого знакомства, да и а вдруг понадобятся. Оставшиеся справятся, раз опыта набрались. В бою физиономией в грязь не ударят. Ну и присмотреть за детьми, ежли что. Тьфу,словечки здешние так и цепляются.

  Братья и сестры Саши вели себя больше смирно, интересуясь выступающими частями деталей нашей машины и приборами. Устроенная им Павлом экскурсия по всем палубам бронехода оставила на лицах царских детей неизгладимое впечатление. А самые смелый из них шустро скатился по шесту в пародвижительный, что вызвало у царственного отпрыска такую  бурю восторга и желания скатиться еще, что его пришлось осаживать ее высочеству княжне.

Пришлось идти одному. Оставив вновь ее высочество на Пашку,  с просьбой приглядеть за ней и за командой, рванул к величественному дворцовому зданию.

Но мы не ищем легких путей. Через парадный вход, как позже узнал, кажется Северного выхода, я не пошел. Ибо оттуда раздавалась стрельба, а дамы и господа, на вид потерявшие свой лоск и спесь,  в ужасе и панике выскакивали оттуда. Я направлялся к пролому и разбитым окнам на втором этаже, сделанным в стене дворца упавшим катайским бронеходом.  Воспользовавшись магическим приемом, освоенным мною при написании номера бронехода, я поднялся по стене в пролом, чувствуя многочисленные уколы в спину от взглядов явно подсматривающих соглядатаев. Пролом, похоже,  выводил на галерку, оказавшиеся хорами большого зала. И не успев залезть вовнутрь, желая отряхнуться от каменной пыли известняка,  из блоков которой были сложены стены. Как сразу насторожили, разнесшиеся эхом по залу, громкие слова, заставившие меня подобраться и действовать куда тише:

–И ты, брат! Значит, продался катайцам за тридцать сребренников, поганец!

Подползаю к самому краю, осторожно выглядывая вниз, всматриваясь и одновременно вслушиваясь в разговор говорящих внизу людей, среди которых я узнал отца Саши, стоявшего под прикрытием двух крепких солдат. Императора.

Когда в большом зале раздались первые выстрелы, я инстинктивно отпрянул назад. Чуть не оглох. Уж больно  хорошими оказались акустические свойства в помещении. Преодолев первые неприятные ощущения звона в ушах и вытащив из-за пазухи свой  парострел, я, положив его тихонько на деревянный пол, вновь выглядываю вниз. И тут же отпрянул назад. Отбитые случайным попаданием выстрела в стену,  где рядом находился я, пыль и куски побелки, полетела прямо в глаза.

–А ч-черт! Да что же ты будешь делать!

Проморгавшись, смахнув и вытащив из глаз мешающиеся мне крошки,  выглядываю вновь.Разборка между родственниками продолжалась, явно не в пользу обороняющегося Императора. Его солдаты охраны, вместе с убитыми ими катайцами, в неестественных позах, так, как застала их смерть, лежали на полу. Мне же в голову не приходило никаких идей, как помочь императору. И пока не нашёл ничего лучшего, как тихонько сидеть в своем укрытии и не отсвечивать.

  На сказанных противниками словах «Тяжко?! Не поджарился?!» я вылез снова из своего укрытия, пытаясь рассмотреть действия противников. Отец Саши был в своем защитном коконе, немного похожим на тот, что был у меня. Разве что яркость зеленоватого свечения магического шара была куда выше и насыщенней. И кокон Императора, похоже, пока успешно сдерживал натиск энергетических голубых разрядов из знакомых мне бреарлевских трубок, парочка которых была у меня. Выпущенные из рук катайских солдат разряды, впиваясь в защиту государя, словно пытаясь проколоть ее насквозь, следом сдавались,  сливаясь с коконом, рассеиваясь и поглощаясь. И можно было бы радоваться этому, но нет. Кокон сжимался,  сдавливая все внутри и потихоньку истончался, становясь светлей прямо на глазах. Решив додавить защиту, его явно родственник отдал приказ усилить натиск. После чего в бой вступили новые солдаты. Купол продолжал светлеть.  Потом к участникам боя присоединились маги. Один из них принялся ловко испускать в его величество одну за другой шаровые молнии, второй же, готовился к участию, делая в воздухе какие-то пассы. Первые попытки мага залезть в мозги Императора кончились неудачей, что выражалось в злом рычании государя.   Что делать, я не знал, лишь незаметно вытащил из заплечной сумки катайского солдата, стоящего внизу с парострелом в руке, знакомый мне ранее трофей.

Решение пришло позже, когда с сильным хлопком, словно передавая последнее адью, зеленая защита кокона государя истончался и исчезла. А мужчина, едва державшийся на ногах, весь бурый и вспотевший от теплового нагрева, немного покачался на ногах и свалился на мраморный пол. От бессилия разжав удерживаемый в руках небольшой продолговатый предмет, покатившийся к краю зала, туда, где наверху сидел я . Наверное, тот самый жезл. Похоже мое время пришло. Одна рука свесилась с галерки, мысленно направляя сгусток к жезлу. А вторая потянулась к трофейному жезлу, пристраивая и нацеливая его в стоящих внизу противников.

 -Ну вот и все. Кончилось твое время, Николай. Говорил же по хорошему, но ты... ты сам так захотел, не обижайся. Говорят, это не больно. Прощай же, брат! -сказав эти слова, его родственник, вытащив из-за пояса небольшой изящный парострел, нацелил его в лежащего на полу и возящего своими конечностями , едва живого Императора, от тела которого вдобавок дымился легкий пар. Когда родственник Императора увидел поднимающийся прямо на его глазах жезл, он заорал.

–Эй! Куда?! Это же мой жезл!

Пришло время действовать. Одной рукой схватив поднявшийся ко мне жезл, второй я выстрелил из бреарлевской трубки по стоящим внизу противникам. И сразу же пожалел. Хвататься за трубку нужно было обоими руками, как это делали катайские бойцы. Из-за неопытности, пока одной рукой я пытался положить схваченный жезл Императора в свой карман, вторая рука с непривычки успела выписать, пущенной из трубки по противнику энергией, такие зигзаги, что мама не горюй. Лихо пройдясь от  одного края зала к другому и обратно, сполохи энергетического разряда беспорядочно метались от одного солдата, стоящего на одном краю зала, к другому, стоящему на противоположной стороне, сжигая их, стоящих без защиты, дотла. Пока я не ухватился второй рукой за жезл, лихими зигзагами успел разок попасть по родственничку-инсургенту, разом ощетинившимся защитным коконом, сжечь нескольких стоящих внизу солдат, троих каких-то гражданских и мага-любителя шарить в мозгах.

–Там! Мой жезл! Убейте его! Убейте! У него мой жезл. – как сумасшедший, визгливо орал родственничек Императора в коконе поменьше, указывая в выглядывающего наверху парня пальцем и совершенно не обращая внимание на лежащего внизу брата.

Когда рядом со мной бабахнул шарик первой молнии, я понял, что моим пряткам пришел конец и с этой галерки теперь надо быстренько сваливать. Заодно в этот момент закончилась энергия в трубке. С недовольством отшвырнув в сторону так некстати полностью разряженное оружие, вскочив с пола, я побежал вперед по хорам, успев прихватить свой лежащий на полу парострел. Бежать пришлось быстро, ибо меня подгоняли разрывающиеся позади меня шары.

Зал был длинным и пока я бежал по хорам, мне казалось, что этот бег будет вечным. Чтобы немного сбить запал стреляющих,  я на бегу, повернув  мешающееся мне на пальце отяевское кольцо вниз,  перехватил другой рукой парострел и почти не глядя, наугад, принялся палить вниз. Особого результата это не дало, но, кажется, палить в меня стали меньше. Хотя шаровых молний меньше не стало. Они, вероятно запущенные аглицким магом с упреждением, почему-то стабильно разрывались позади меня. О, ч-черт, яма! Как некстати! Прыгаем!

  Закинув горячий парострел за пазуху,  отчего обжег свою грудь сквозь майку и тельник, следом я прыгнул. Яма, о которой шла речь, была разрывом в полу, из-за нестандартного,  более высокого, чем другие, окна. Продолжение хоров шло по другой, перпендикулярной, стене. Прыжок оказался неудачным, допрыгнуть до хоров мне не удалось, отчего в мозгу пролетела шальная мысль, что надо было вообще бежать в другую сторону. В падении кинул сгустки магии на стену рядом, пытаясь зацепиться за неё. Магия, исправно сработав, удержала меня на стене, правда от веса, помноженного на инерцию,  едва не вывернув напряженные в мышцах руки.  И следом прыгнул вновь, уже вниз, вспомнив свой прыжок на стог сена в деревне. А шаровая молния, пущенная аглицким магом, едва я покинул этот участок стены, вновь попала мимо. Но туда, где я только что был.

Отлепившись от стены, мигом пускаю сгустки вниз, на пол, и одним махом сконцентрировавшись, прыгаю вниз, одновременно прижимая руки к телу для магического прыжка. У самого пола магия срабатывает и новый прыжок отбрасывает меня мимо явно удивленного таким приемом делом катайца, верно желавшего схватить меня первым. Новый прыжок отбросил меня к центру зала, туда, где неподалеку лежал отец Саши. Приземляясь, сжимаю пальцами свое кольцо и оно, слушаясь желания владельца,  послушно сделало защитный кокон. Упс!

–Убейте его! Убейте! -все орал в зале родственник Императора.

При приземлении на пол с коконом с треском и хлопком разбило плитку мраморного пола в зале. По инерции делаю прыжок переворотом и выровнявшись на выходе из него, давно заученным у тренера приемом, отбрасываю очередного первым подбежавшего ко мне солдата с пудао в руках в сторону.  Второй за ним был отброшен магией.

–Ты кто такой! Убейте его! -продолжал визжать будущий властитель.

–Конь в пальто! Перебраться!

Усмехнувшись ошалелому от ответа виду будущего государя и не став дожидаться исполнения приказа, я побежал к раскрытому ранее аглицким магом ближайшему окну рядом со мной. Успев попутно кинуть на лежащего на полу государя парочку сгустков. И не снижая скорости бега, перемахнул через низкий подоконник, прямо в полете лихо прыгнул вниз, под кроны растущих внизу деревьев и кустарников и корпус лежащего боком ханьского следом увлекая за собой недвижное тело Императора. Уводя его прямо из под носа его братца.

Падая, высота тут оказалась приличной, успела проскочить шальная мысль о том, что насмерть оземь шмякнусь. А следом, в последний момент, вспомнил, что точно сдурил. Ведь смягчить падение самого Императора, падающего за мной на магической привязи,   я, не видя его в полете, ну никак не смогу. Времени не хватит.

При падении вновь исправно сработало родовое отяевское кольцо. У самой земли раскрылся зеленоватый кокон, защитив меня при ударе о землю от возможных тяжелых травм. И погасло. А следом в мое тело, словно пользуясь им, как пожарным брезентом,   по инерции воткнулся отец Александры.

О, й-ео! Вот же. Больно как!

Император лежит рядом со мной недвижно. Трогаю рукой пульс. Неужели умер? Столько проделать и такой результат? Как глупо! А...нет! Где тут дерево постарше? Надо попросить сил. Заодно

Но полежать и передохнуть мне никто не дал. В растущий кустарник прилетела пущенная аглицким магом из раскрытого окна шаровая молния. Следом вторая. Ветви кустарника запылали огнем. Опять! Ч-черт! Черт!

Слышу ор и крики в окне. Явно родственничек. Заставляет мага прыгать вниз, за мной то есть. И ответ на аглицком, отправляющий его по нужному адресу. Поржав на ходу, я ,накинув сгустки на лежащее тело,  под прикрытием ветвей дал деру.

Дотащился с телом его величества до кажется, самого старого дерева. Перестраховываюсь, аккуратно и мягко положил мужчину на землю, это после предыдущих-то падений. Государь лежит рядом со мной возле дуба, словно зонтик раскинувшего ветви над нами. Вновь щупаю пульс. Еще живой, но на грани. Надо бы поспешить.

Вспомнив, как я брал силы в деревне на празднике, принимаюсь за работу. Приложив руки к коре, одновременно прося и призывая в помощь силу рядом стоящего живого гиганта, жду ответа. Недовольно пошумев для порядка ветвями при безветренном небе, старый дуб соглашается помочь, открывая канал живительной энергии, идущей откуда-то с корней. Немного напитав себя, кладу руку в область сердца его величества, мысленно сообщая сгусткам магии сформировать толстый энергетический канал. Дождавшись, когда канал разойдется по всему телу мужчины маленькими веточками, принимаюсь разгонять сгустки магии по всему телу, перекачивая энергию жизни в соседнее со мной тело. И через минуту раздалось тихое шипение, сообщившее мне, что все прошло явно удачно:

–Ты! Кто таков? -очнувшись, зашипел лежащий рядом Император. И явно узнавая, прохрипел: -А-а-а! Опять ты! Приютский!

Молчу, пытаясь еще добавить жизненной энергии, пока не появились преследователи.

–И как ты тут оказался?

Молчу вновь, глазами показывая, что мне некогда. Мужчина завёлся, прохрипев:

–С братцем моим заодно, да?

Посчитав, что ослабленному мужчине закачанной живительной энергии на время хватит и нужно заняться катайцами, явно отправленными начальством к ближайшему выходу, отстраняю руку от сердца.

–Знаете, государь, помолчите. Некогда мне с вами лясы точить. Позже расскажу. Некогда мне. И ничему не удивляйтесь -сунув ему в руки его имперский жезл и на всякий случай свой парострел, отправляю магией тело возмущенного таким обстоятельством мужчины. От себя подальше, в заросли погуще. И как можно ближе к бронеходу. А сам, поднявшись, заковылял, хромая отсидевшей ногой, по дороге, пытаясь отбежать подальше от зарослей кустарника и деревьев. Как можно дальше, стараясь увлечь за собой противника.  Не знаю, сколько я пробежал от дворца по дороге, надеюсь, что много, как мой побег остановил возглас мага позади:

– The Grasshopper! Stand! -и серьезность его намерений подтвердила пущенная им шаровая молния, которая шипя, воткнулась рядом со мной, заставляя вспыхнуть кокону. Черт-черт-черт! По инерции делаю еще пару шагов и рядом втыкается вторая шаровая молния. От которой вновь сработала защита кольца.