Текст книги "Эволюция - первый шаг к бессмертию (СИ)"

Автор книги: Андрей Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– Хорошая шутка, – поправляя наушники, басил Вован.

Я смеялся со всеми. Все сказанное обернулось глумом, и я был спокоен, что больше лишних вопросов по этому поводу мне вряд ли зададут.

– Мы на подъезде, – показывая вперед, еще не успокоившись от смеха, сказал Вовка.

Мы посмотрели вдаль. Около десяти роботов стояли на поверхности. Справа от них располагался командный пункт. Одноэтажное здание, узкое, но длинное, метров примерно в сто пятьдесят. Вован остановился вблизи у главного входа.

– Сейчас, – щелкнув затвором своего лазерного автомата, скомандовал он. – Мы сначала пронюхаем тут. Пока осмотрите роботов.

Джеймс и Макс последовали за ним. Дверь была открыта, я направился к роботам. На информационном табло каждого из них горели надписи "Out of service".

С виду все казалось в порядке, хотя я не особо разбирался в технике подобного рода. Роботы представляли из себя человекоподобную конструкцию: около четырех метров в высоту, в центре – отсек для человека, который им управляет. Шлюз закрывается прозрачным ударопрочным стеклом, поэтому обзор в такой машине просто шикарный. В левой руке вместо человеческой ладони – большой ковш, а в правой – мощное сверло. Этот монстр

универсален и подходит, чтобы крушить любые породы. А если дело доходит до материала очень прочного, то на помощь бурильщику приходит лазерная пушка. Она находится в импровизированной голове робота. Единственный минус – ее использование возможно только в течение получаса. Затем необходима замена основной батареи. Сбоку на правой ноге красовались номер и модель ярко-желтого цвета.

– Все чисто! – крикнул вышедший из помещения Вовка и махнул рукой.

Мы с Лебовски направились к нему, а остальные горняки ходили вокруг базы, внимательно рассматривали роботов и трогали руками все важные гидравлические узлы.

Внутри прямо по коридору находился кабинет бригадира, на его столе лежали сотни отчетов. Я включил стационарный компьютер, и по истечении десяти секунд после включения проверил сеть с колонией. Сигнал был стабильный.

– Все хорошо, – глядя на Лебовски, констатировал я, – можете приступать к работе!

Я подошел к распределительному щитку и включил свет на раскопках.

– Давай спустимся вниз, – предложил я Вовану.

Тот молча направился к выходу. Нужно было опуститься на полтора километра. На поверхности стоял скоростной лифт, огороженный металлической сеткой.

– Сразу говорю, что не поеду, – испуганно глядя на нас, рычал Джеймс.

– Да знаю, у тебя фобия, – сочувствовал Вовка, а Макс стоял и хихикал.

– Что ржешь, осел? – обидчиво наехал Джеймс. – Не люблю настолько маленькое пространство.

Мы с Вовкой вошли в кабину и нажали на панели "Вниз". Здесь размещались всего две кнопки: "Вверх" и "Вниз". Лифт тронулся с характерным звуком в пропасть. На стенах местами горели лампочки, основания этой ямы не было видно.

– А лифт ты проверил? – с опаской спросил Вовка.

– Да как-то не подумал его осмотреть, – испуганно вдруг вспомнил я.

Мы переглянулись. Тем временем наша кабина, словно в свободном падении, мчалась в бездну. Создавалось впечатление, будто мы сорвались в пропасть, и в тот момент стало действительно страшно.

– Е-мое! – запаниковал Вован, вцепившись в поручень над головой. – Три "горячих точки" в Африке, а подохну, как собака в шахте...

– Ничего, он же скоростной, – успокаивал его я и себя в том числе. При этих словах очень кстати началось торможение. – Вот! Я же говорил, переживем.

Но Вовка выглядел бледно и, казалось, не слушал меня. Наконец, внизу показались огни. Мы начали всматриваться: посередине стоял шаттл с огромным контейнером в нижней части. Чтобы заполнить его, необходим целый рабочий день десятков бурильщиков.

И от этого шаттл казался муравьем, так как его отсек для вывоза пород был раз в пять больше его самого. По бокам вдоль стен также стояли роботы. Они замерли в разных позах: одна машина – на коленях, другая – с приподнятыми "руками", словно показывая бицепсы. Какая-то пара стояла в позе камасутры: один робот находился в собачей стойке, а второй – сзади него.

– Клоуны! – взбешенно высказался Вован, глядя на эту картину.

Одна машина была завалена камнями. Я немного прошелся. Действительно, на такой глубине виски слегка сдавило. Вверху виднелось маленькое отверстие. Хотя с поверхности оно казалось, напротив, очень большим. Все небо загораживал Сатурн.

Еле слышно зашипела связь с теми, кто был наверху. Лебовски приказал своим подчиненным приступать к работам на поверхности. Начали как раз расширять так называемое "горлышко".

– Стой! – крикнул я по общей связи.

– В чем дело? – возмутился бригадир.

Сверху с высоты полутора километров недалеко от меня упал камушек размером с кулак. От него осталась незначительная воронка, второй камень, не спеша, парил вниз. Вероятно, его масса была не столь большой, как у первого, и при слабой гравитации создавалось впечатление, будто он планирует.

– Глубина большая! Лебовски, вы нас завалите сейчас! Вы либо работаете наверху, либо внизу, но не по краю, – на тот момент мне показалось, что он дилетант.

Вован с недоверием поглядывал наверх.

– Хорошо, сейчас прекратим, – умиротворяющим голосом ответил он.

Я пробежался и осмотрел стоявшие машины, а Вовка направился к шаттлу и залез внутрь. Двигатель загудел.

– Сейчас прогреем! – крикнул он, подгазовывая. – Я не поеду обратно на этом лифте. Вылетим, пожалуй, на этой телеге.

В правом углу была огороженная территория. На ней виднелась небольшая яма, скорее всего, от того камня, который фигурировал в отчетах. Вован махнул рукой, показывая наверх. Я побежал в его направлении и залез в кузов.

– Погнали отсюда, – рулил он. – Не по себе мне тут. Затем он резко дернул рычаг высоты на себя, и шлюпка,

покачиваясь, взмыла в воздух.

– Как вы завели роботов? – обратился я к бригадиру.

– Нашли ключи, – радостно ответил он. – Все лежали в одной каюте. Наверное, те, кто работал до нас, там их оставляли всегда. Там стенд висит подписанный, с номерами роботов и ключами.

– Славно, – порадовался и я. – Внизу тоже все в порядке. Вован взмыл чуть выше станции бурильщиков, и

приземлился рядом с луноходами.

– Ну что? – обратился я к Лебовски, который вышел нам навстречу. – Нормально все. Можете трудиться, а отчет штатно отсылайте раз в день по вечерам.

– Нет проблем! – протянул он руку. – Спасибо, парни.

Джеймс молча полез в луноход, Макс последовал за ним:

– Ну, пока, Лебовски, – попрощался с ним Вовка. – Не подведи Федерацию!

Джеймс сел за руль.

– Остальные два лунохода ваши! – крикнул Вован, обращаясь к бригадиру.

Тот одобрительно подмигнул, и шлюз закрылся. Джеймс вдавил педаль и с пробуксовкой развернулся в сторону колонии. В этот момент я посмотрел на пушку ПМО, она двинулась кверху.

– Что за херня? – заорал Вован и показал на нее пальцем Джеймсу.

– 12.22! – внезапно возник крик Бэйкерса по радио, – вы восстановили сервер систем ПМО?

– Нет, хотел сегодня этим заняться, – с долей растерянности ответил я.

– Тогда какого черта она наводится на "Союз" сейчас?

На фоне его крика заработала система предупреждения, и он притих, слушая ее: "Внимание, корабль взят в цель. Всем принять положение сидя, маневр уклонения будет выполнен в автоматическом режиме".

Я поднял голову вверх. Двигатели корабля загорелись, на Титане был слышен его гул. Затем три мощных хлопка пушки ПМО сняли с нас оцепенение, когда три микроракеты вылетели в направлении "Союза", а пушка задымилась.

– Давай, давай же, – переживая, кричал Макс.

"Союз" медленно стал выворачивать вбок в сторону Сатурна, благодаря чему первая ракета пролетела мимо, а вторая, чуть не задев корабль, тоже ушла в космос.

– Твою мать! – закрыл глаза я.

Третий снаряд летел в район врат. Туда, где находились парковочные места шлюпок. Сначала искры полетели в разные стороны, а через секунду одна створка шлюза вылетела, из "Союза" показалось пламя от взрыва, но очень быстро исчезло. Черный дым шлейфом шел от крейсера, и какие-то части

небольшими кусками вылетали изнутри. Вероятно, часть шлюпок была уничтожена этим попаданием.

– Генерал, прием, – взволнованно обратился я к Бэйкерсу.

– Да здесь я, а вы немедленно дуйте на эту пушку, – орал он. – Быстро! У вас есть шанс взять Дмитриева. "Союз" пока сделает маневр вокруг Сатурна, чтобы больше этого не повторилось. Нам еще повезло, что ракета не успела набрать скорость, мы слишком близко. А еще пара миллионов километров – и она прошила бы корабль насквозь. Конец связи, следующий выход в эфир – через девять часов. У вас это время должно уйти на поимку Дмитриева и удаление "Союза" из базы той пушки, которой он, скорее всего, локально управляет.

Мы помчались в указанном направлении. Вовка и Макс педантично проверяли обоймы своих стволов, осматривая нервно что-то. Джеймс рулил одной рукой, а второй ощупывал свой бластер.

Он снял перчатку костюма. Я обратил внимание на его изуродованное запястье с маленькой, синей татуировкой "B.A.S.E." и неровно сросшимися костями. Оно свидетельствовало о характерном переломе, который является весьма частым спутником для людей, слишком увлекающихся экстремальными видами спорта.

Мне стало любопытно проверить свою наблюдательность, и я спросил у Джеймса, надеясь, что тщеславие и желание похвалиться перевесят его обиду на меня за прошлое заточение.

– Классная татуха, Джеймс. Что это значит?

Он повернулся и посмотрел на меня с некоторой долей презрения, как на полного профана.

А я для себя отметил, что радужка его правого глаза стала какой-то тусклой и мутной. Пока Джеймс собирался с мыслями, за него ответил всезнайка Макс:

– Название B.A.S.E. – это акроним от английских слов: Building (дом); Antenna (антенна); Span (перекрытие, мост) и Earth (скала). Так обозначается бейсджампинг – экстремальный спорт, который на Земле законодательно запрещен из-за высокой смертности. Джеймс вроде как парашютист, – кивнул

на него Макс. – Но бейс-прыжки джампер совершает не с самолета, а с высотки. Поэтому у парашюта практически не остается времени на открытие. Гибнет практически каждый малоопытный спортсмен. А если учесть популярность этого вида спорта на подпольных соревнованиях, то это просто массовые самоубийства.

– Ты откуда прыгал, Джеймс, когда сломал запястье? – опять спросил я.

– С трубы самолетостроительного завода "Миг" в Москве. Бейс был просто нереальный, трое джамперов – в кашу! Я в тот раз и купил себе крутейший автомат раритет. АК-46.

Теперь все посмотрели на бластер. Действительно, это был отнюдь не протонный новомодный излучатель, а старый и добрый "калаш", место которому было в музейной экспозиции Артема.

Даже Вован изобразил недоверие, покачал своей железобетонной головой.

– Да оно не будет стрелять. А если и будет, то тебя отдача унесет, – смеялся он.

Теперь Джеймс повернулся к Вовке с яростно искаженным лицом, что, несомненно, говорило о безумной храбрости этого человека, ибо строить такие гримасы Вовану лично я бы не стал, а уж тем более наезжать на него:

– Слушай, ты, лох! Сейчас тебя унесет! Прямо на этот долбанный Сатурн! Не понимаешь, чего лезешь, межеумок?

– Ну, ты много понимаешь, – забасил Вован, ерзая в кресле, точно пробуждающийся от спячки матерый медведь. – Ты че сказал? Ты это кому сказал?

Здесь я понял, что зря "завел" Джеймса. И так психованный, последнее время (как раньше отметил Вован), он стал просто неуправляем.

– Тебе я это сказал, фуцман, усек?

Неизвестно, как развивались бы события дальше, не вмешайся Макс, который с уверенностью опытного психолога дернул Вована за руку, а затем прочитал нам всем небольшую лекцию, в ходе которой Джеймс успокоился и снова стал рулить.

– Ну не будем ссориться. Каждый в чем-то прав. Джеймс прав в том, что отдача практически не изменится, а отсутствие атмосферного противодавления изменит отдачу даже не на 1/200 – 1/300, а еще меньше. Ведь значительная часть отдачи формируется отбрасыванием массы пули, что следует сопоставить с массой самого стрелка. Эта разность даст совершенно не ощутимое, в отличие от земной, изменение отдачи (и ее энергии). Кстати, стрельба в космосе из "калаша" в вакууме будет даже эффективней, чем на Земле в воздухе. Пуля не будет тормозиться воздухом, и ее скорость у цели сравняется с дульной скоростью. Это первое. Второе, Вован прав относительно того, что стрелок в данном случае должен быть снайпером. Потому что движение пули будет достаточно сложным, подчиняясь второму закону Кеплера, а не баллистической параболе, как на Земле. Движение будет орбитальным. Вопрос попадания в цель в этой ситуации сильно сужает действие пули и повышает требования к точности попадания. Понятно?

Я вылупился на Макса, потому что большую часть выданной им информации и не понял, отчего он казался академиком. И в мыслях не было, что вояки настолько скрупулезно относятся к оружию.

Джеймс, полностью успокоившись, молча кивал головой, а вот Вован счел нужным в очередной раз напомнить Максу о его неуместной эрудиции.

– Ну и ботан же ты, чего к нам пошел? Переводись лучше к этим, кусты высаживать. Все равно боец из тебя никакой! Ну, или в штаб, лапшу вешать новичкам на уши.

Макс обидчиво посмотрел на него, но не стал отвечать. Спорить с Вовкой – себе дороже.

– Еще минута – и мы у цели! – демонически предвкушал Джеймс.

Наконец мы подъехали к пушке. Дверь в ее помещение была взломана и открыта. Вован прыгнул с еще не остановившегося лунохода и быстро заскочил внутрь. Макс сиганул за ним, а Джеймс остановил машину.

– Парни? – обратился я к ним.

– Тут пусто, заходи, – сказал Макс.

Внутри было темно. Панель, где проходили основные магистральные линии, была вскрыта. Некоторые из проводов были зачищены, и к ним подсоединен самодельным шлейфом кпк. Подойдя к панели, я дернул, оторвав от него провода. Когда послышался гул, мы вышли наружу и увидели, как пушка снова опустилась вниз и выключилась.

– Ребят, смотрите, – показывая на песчаную бурю, испуганно произнес Макс.

В самом деле, шторм шел огромной стеной вплоть до слоев Неорита, образовавшись просто из ниоткуда. Джеймс заметил следы у входа и присел:

– Он туда и поехал, – промолвил он. – Прямо в это безумие... Садитесь, мы за ним.

– Может, не стоит? – возразил я.

– Да не бойся, – взяв меня за плечо, успокаивал Вовка. – Луноход тридцать тонн весит, так что ни один смерч не оторвет его от поверхности.

Вован сел за руль. Мы тронулись. Следы петляли во все стороны. Тем временем по нам полетели из бури первые камни, стуча по стеклам и крыше. Навигационная система замигала красным, и сигналы от спутников исчезли.

Вован достал специальный компас.

– Эта падла где-то здесь, – всматривался Вовка в стену песка. – Черт! Но похоже не найти его тут.. .

Глава 4.1

Обратно ехали молча. Вояки явно расстроились. А буря вместе с нами постепенно накрывала и колонию: вдалеке возле базы люди спешно торопились внутрь. Мы проехали в гараж, расположенный почти в километре от главного входа. Открылись ворота, и мы, наконец, оказались внутри.

Вся серебристая краска на луноходе была в сколах, и механики косились на нас недобро, отряхиваясь от пыли и

песка, которые влетели в помещение вместе с нами.

– Чего вылупились? – гаркнул Вован. – Видели, что на улице творится?

Мы двинули к двери, ведущей в длинный коридор. Справа находится отсек лаборантов. Было видно, что они суетятся, как молекулы в броуновском движении. Подойдя к стойке и сняв костюм, я направился к ним посмотреть, что там. Мы попрощались с вояками, те же, как всегда, направились к Вонгу – подкрепиться.

Я прислонил руку, дверь открышась. На столе лежал камень. Вероятно, тот самый, фигурирующий в отчете покойного бригадира.

– День добрый! – произнес кто-то из людей, облаченных в прозрачные халаты и очки. – Вы инженер?

– Да.

– Хорошо. Вам, как профессионалу, будет интересно. Этот вот камень имеет сверхмассу. Если бы целая планета была, как он, например, Сатурн, то она притягивала бы к себе все в нашей Солнечной системе, словно сильный магнит. Только вот не получается его распилить: алмазные головки ломаются, даже "союзовские". Сейчас попробуем лазер, наденьте очки, – он протянул их мне, и мы отошли на несколько шагов назад, пока другой ученый наводил лазер на осколок.

– Давай, запускай, – приказал стоящий со мной.

Тот нажал на сенсор. Ярко-белый луч вонзался в камень в течение минуты, после чего лазер отключился, а мы подошли поближе и были шокированы. В месте, куда направлялся луч, не было повреждений.

– Вот это да! – восхитился тот, кто направлял луч. – Похоже, мы нашли материал, который сможет выдержать любое известное оружие. Представляешь корабль с обшивкой из подобного материала? Или защитный военный костюм?

– Да уж, – скептически ответил второй, – только не забывай про его массу. Этому должно быть иное применение, нужно думать.

Я покинул отсек, попрощавшись с умами, и поблагодарил

их за представление.

– Андрюх, ты где? – вышел, наконец, на связь Вадим.

– Это ты где? Утром до тебя было не достучаться.

– Да я, это, вчера вечером допил отцовский коньяк, устал что-то за день. В итоге накачался.

– Значит, втихаря от всех? Без особого повода? – грозно воспрянул я.

– Да ладно тебе. Вон у Вонга спроси, у него целая цистерна пойла! Я видел, на Новый год привез. Кстати, ты в курсе, какое сегодня число? – усмехнулся он.

Я замешкался и посмотрел на часы. На них красовалось: "Тридцать первое декабря".

– Заработались мы, однако, – обрадовался я.

– То-то! Вот я со вчерашнего вечера уже начал отмечать, – гордился Вадя.

– Ладно, отбой. Отдыхай, – произнес я, подходя к холлу. Моему восторгу не было предела: колонисты, медики,

военные натягивали гирлянды и украшения. На одной из стен выложили светящиеся цифры "2175", а настроение улучшалось с каждой минутой.

Этому весьма способствовали громкие радостные частушки от Вована: "Дед Мороз, Дед Мороз, подари мне новый мозг!" и от Джеймса: "Йоулупукки, Йоулупукки, переставь мне с жопы руки!"

Интересно, сколько уже тысячелетий существует человечество, а наивная вера в то, что с наступлением Нового года произойдет чудо, не угасает. Достаточно посмотреть на лица окружающих. Они просто светятся от счастья, которое заключается всего лишь в одной минуте. Даже раздраженно-злобный оскал, не сходивший физиономии Джеймса последнее время, сменился на детскую улыбку, словно он превратился в маленького ребенка, ожидающего, когда можно будет развернуть подарок.

Информационный экран на стене попеременно транслировал роскошную панораму новогодних городов Земли и поздравления правительства из Лэ Марсы, столицы Марса. Поскольку наступающий Новый год был провозглашен обеими

планетами Годом Добрых Земных Традиций, то пресс-секретари сочинили для своего начальства стихи (довольно неудачные, на мой взгляд). Однако толстяк придерживался иной точки зрения и торжественно продекламировал с экрана:

Все гуляют в Новый год:

Даже марсианский кот!

Чтобы в будущем году Вы нашли свою звезду. Чтобы вам кредит простили, А зарплату не забыли.

Вот уже куранты бьют, В небе – праздничный салют, И бокал свой в этот час Поднимаем мы за вас! Даниил подошел ко мне с огромной охапкой цветной мишуры.

– 12.22, это тебе! Я уже все утро этим занимаюсь, надоело, – устало произнес он.

– И что нужно оформить? – с охотой забирая у него украшения, интересовался я.

– Да что угодно. Там, где видишь пустой угол, там и вешай, – после этих слов он удалился.

В колонии, похоже, не были в курсе, почему нет сигнала с "Союза". Никто не поставил их в известность. Да это и к лучшему. К Новому году крейсер снова выйдет на связь, чтобы поздравить всех. Всегда приятно услышать подбадривающий клич командного состава.

Я пошел вдоль северного коридора, развешивая украшения на стенах. Мне навстречу шел кто-то из научного состава, занимаясь тем же. Казалось, закончился, наконец, тот беспредел, который творился тут еще сутки назад, превратившись в приятную суету, которая не могла не доставлять удовольствие.

– Эх, лучше бы я работой занимался, – вздохнул мой визави.

– Да ладно тебе, – подбадривая его, сказал я. – Праздник наступает, и сегодня будет весело! Надеюсь, Вонг всех удивит на кухне! Да, я слышал, что алкоголь на этот случай припасен просто в неограниченных дозах.

– Алкоголь я лично не пью, а вот девочек если бы привезли сюда... – злодейски усмехнулся падкий до женских прелестей "белый халат".

– Девочек нету, – огорчил я его, – поэтому станем развлекаться сугубо по-мужски: напоим вояк, сами напьемся, выйдем, постреляем, погоняем на луноходах. Пожрем, в конце концов, до отвала – китаец отлично готовит.

– Да. Может, ты и прав. У нас в лабораториях тоже скука смертная – все ищут жизнь. А нет тут ее! И никогда не бышо, в отличие от Марса. Откуда взяться бактериям или клеткам? Если только наши славные горняки найдут что-нибудь в глубинах. Скажем, докопаются до реки, которая затопит их шахты. Тогда будет отличное озеро, где и мы искупаемся когда-нибудь, – язвил мой собеседник.

– А ты ради чего здесь? – спросил я.

– Ради денег, конечно! Платят хорошо, и я готов тут каждую пылинку изучить, только чтобы остаться. Однако, по-моему, эти поиски жизни – пустая трата времени. А ты? Сомневаюсь, что деньги не сыграли свою роль.

– Я? Мне нужна была эта работа, чтобы забыть кое-что, отвлечься от своих мыслей, а еще надоело однообразие на Марсе. В общем, хочется немного развеяться. Вот колония – самое оно.

– Понимаю, – кивал он. – Когда-то с орбиты Меркурия сам не вылезал. Вон Бэйкерс – и его помню, как они высаживались и разбивали лагерь со своей группой. К сожалению, в тот момент, когда у них случилось ЧП, мы на своей космической лаборатории возвращались на Землю и не могли ему помочь.

– А что тогда случилось с экспедицией Бэйкерса? – не мог не задать я подобный вопрос.

– Они на леднике разбили лагерь по приземлению и не поняли, что это ледник! Почва-то находилась в пятнадцати метрах от места приземления. Не случись этой ошибки геологической системы – не было бы сейчас и генерала Бэйкерса, ведь после этого случая он и получил повышение. Температура с утра как бахнула до плюс четырехсот градусов! И весь лагерь, включая шаттл, отправился под воду. Бэйкерс – единственный, кто на глубине сорока метров умудрился влезть в шлюпку и вылететь из-под кипящей, испаряющейся воды. Его костюм даже оплавился по форме тела. Потребовалось даже вмешательство, чтобы извлечь его из искореженного скафандра. На удивление, он почти не пострадал. Ему повезло еще, что "Пророк" оказался на его маршруте! Они-то и спасли Бэйкерса.

– Да уж, интересная история, – констатировал я. – Мне это уже рассказывали, но поверхностно.

– Восхищаюсь им! – продолжил он. – Настоящий мужик. Я, наверное, утонул бы там, как и все. А он (с телом любимой жены!) был почти до последнего! Не то, чтобы просто самому выбраться, волок ее до конца. Вероятно, не верил в происходящее и с чувством искренней любви спасал ее. Поговаривают, она была с ним в шлюпке, когда их нашли. Он громко орал, что она жива.

– Ну, я тоже о нем высокого мнения, – доклеивая последнюю гирлянду, одобрял услышанное я.

– Меня зовут Даг. Даг Симмонс, работаю на нижних этажах, – представился он.

– Нижних этажах? – удивился я.

– Ой, ничего, забудь! Просто у тебя костюм инженера. – засмущался он. – У вас вроде доступ везде есть.

– Верно, но я не в курсе нижних этажей. Там, по-моему, техническая зона, оборудование, запчасти.

– Точно, – отвернулся он. – Я там типа и работаю. Ну, на выдаче.

– Ага, так я тебе и поверил, – отрезал я. – Может, расскажешь?

– Извини, – махнул он рукой возле своего горла. – Мне запрещено об этом болтать. Я, по– моему, и так уже ляпнул лишнего. Давай этот разговор останется между нами.

Тут он взял свой мешок с украшениями и молча пошел прочь.

– Хм, – удивился его неадекватному поведению я.

– Даниил! Прием! – обратился я к тому, кто должен знать многое.

На заднем фоне стоял шум.

– Да, в чем дело, 12.22? Я в душе...

– Нижние этажи, что там? Может, там тоже есть запертые люди?

– Успокойся, мы спускались туда сегодня. Никого, кроме проржавевших железяк от шлюпок и роботов.

– А как туда попасть? – наивничал я.

– 12.22, это зона для технического персонала. Хочешь сходить? Не вопрос, пройди через отсек ИИ, что за медицинским блоком, там справа будет лифт. Код только спроси у механиков из гаража.

– Спасибо, Дань! Может, и прогуляюсь.

– А что такое? – смекнул он.

– Да ничего, – словно без интереса ответил я.

Да и нечего ему было знать. "Ум в белом халате" попросил не рассказывать никому, мало ли.

– Просто хотел проверить, эм, проводку по колонии. Вроде есть проблема...

– Так иди. Кстати, не в курсе, почему "Союз" не отвечает?

– Их обстреляли, – глухо кашлянул я.

– Как? Что случилось? Почему я не в курсе? – негодовал

он.

– Удивительно, что ты не знаешь! С ПМО у буровых несколько ракет обстреляли крейсер, мы там были. Похоже, Дмитриев до сих пор не отступил от своих идей и желает

завалить и тех, кто прибыл. Но погоня не принесла результатов, он скрылся в шторме.

– Гадский пес! – заорал он. – Я лично его разорву! Что с нашим кораблем?!

– Облетает Сатурн, повреждения вроде минимальные. Бэйкерс, наверное, не успел тебе сообщить, так как они в тот момент совершали быстрый маневр. Ну, до праздника он должен вернуться на орбиту.

– До праздника мы должны взять Дмитриева! – патриотично произнес он. – Я сейчас же этим займусь.

– И каким образом ты собираешься это сделать? Военные облетели все. Не найти его!

– Ошибаешься, 12.22! Нам обещали снег америкашки со спутников на праздник, мы его выкурим.

– Расскажешь как?

– Они настроят спутники на минус сто градусов, а его костюм, как и костюмы всех колонистов, не сможет при таких температурах создавать кислород. Жабры замерзнут, либо фильтры застынут – и не получится пропускать воздух.

– Хорошая идея, только вот у нас похожие костюмы, – возразил я.

– А кто сказал, что у нас будет так холодно? – засмеялся он. – В нашей зоне будут комфортные минус пять-десять, как и планируют. Чтобы снежок за окном слегка порошил... Зона в десять километров по окружности – это фигня для климатического спутника, можно сузить ее и до пяти. Вокруг нас будет тепло, а это главное. У него луноход? Он-то и подскажет ему теплые зоны для спасения.

– Да, но как отдать команду американцам, если они на "Союзе", а он прибудет на орбиту примерно к десяти часам вечера? – снова любопытствовал я.

– Значит, с десяти начнем понижение температуры. Как раз перед Новым годом все уже будут на базе: бурильщики и постовые военные. Он сам сдастся!

– Хотелось бы в это верить, – с долей скептицизма ответил я и отключился.

Хоть мы и перевели тему на поимку злодея, но меня интересовала достаточно дурацкая реакция того ученого после упоминания нижних этажей.

И я направился в гараж. Коридоры были украшены шикарными фотонными гирляндами, которые моргали разноцветными вспышками прямо в глаза. Когда я вошел внутрь, механики засуетились и начали что-то прятать.

– Парни, – обратился я к ним. – Как дела?

– Нормально, – послышался дерзкий голос. – Чего тебе?

– Мне нужен код от нижних этажей.

– Этажей? – засмеялся другой. – Да там их всего два! У тебя фонарик-то есть? А то мы никак там не поменяем освещение.

– Ничего, – ответил я. – Фонарь уж найду. Так что, скажете код?

– С чего ради? – продолжил дразнить меня третий.

– Давайте договоримся. Вон видите камеру? – показал я на потолок, заранее зная, что сервер видеонаблюдения еще не работает. – Не знаю, что вы тут делали до моего прихода, но сейчас я свяжусь со своим напарником, и он снимет запись последних нескольких минут. Затем я отправлю это Бэйкерсу.

На их лицах улыбки, растянутые до невозможности, сменились угрюмыми гримасами:

– Да че ты? – подошел ко мне еще один и шепнул на ухо код. – Не будь козлом! Ни к чему Бэйкерсу знать, что мы уже начали отмечать праздник.

Я молча шел к выходу. Недалеко была стойка, поэтому, запрыгнув в "союзовский" костюм, я уже очень скоро оказался у лифта. Зайдя в него, я набрал пароль. Кабинка на мгновение застыла, а затем медленно опустилась на этаж ниже первого.

Двери открылись. Впереди была абсолютная темнота, и я включил режим ночного видения – только для этого костюм был и нужен мне. Вокруг действительно лежали различные огромные детали, моторы, части рук и ног роботов, наверху, подвешенные на стальных канатах, висели наполовину разобранные шлюпки спасения.

Легкая дымка витала в помещении, которое (на удивление) было достаточно огромным. На полу остались отчетливые следы. Скорее всего, механики были тут не так давно. Я пошел по ним и наткнулся на разбитый луноход, с которого они, по всей видимости, снимали колеса, так как их на нем не было.

Осмотрев зал, я пришел к выводу, что вряд ли ученый тут может работать: без света да еще и на какой-то выдаче.Явная ложь немного смутила меня и я направился обратно.

Один поворот отделял меня от выхода, как вдруг впереди послышался легкий скрежет металла.

Я глянул наверх, где в тот же момент одна из шлюпок сорвалась вниз и рухнув перегородила дорогу, а лифт, судя по звуку, стал подниматься. Я включил камеру заднего вида костюма, потому что создалось впечатление, будто, кроме меня, здесь кто-то есть. Озираясь по сторонам, я подошел к шлюпке, чтобы осмотреть крепление.

Рация показывала прозаичное "нет сигнала". На камере я увидел силуэт, мелькнувший сзади меня. Я резко обернулся и замер, всматриваясь в помещение. По левую сторону, неподалеку, заметил панель и направился к ней, периодически поворачиваясь.

Стало достаточно страшно, пришлось быстро разобраться с гидравликой подвесных конструкций. Наконец, нужный трос с захватом стал спешно опускаться на упавшую шлюпку, которая через несколько секунд снова висела под потолком. Мой путь был свободен.

Стоя у лифта, я буквально прижался к дверям. Когда тот подъехал, мое тело просто рухнуло в него. Затем, резко встав, нажал первый этаж. Двери закрылись.

– Вы что, суки, совсем обалдели? – ворвался я в гараж снова. Перепуганные механики вылупились на меня.

– Ты че? Мы тебе код сказали, что еще надо?

– Там меня чуть тридцатью тоннами шлюпки не накрыло! Кто это сделал?

– Так по камерам посмотри, может, увидишь, кто это сделал? – предложил голос из толпы, и они снова захихикали.

– Вы совсем страх потеряли?! Посмотрю, а заодно и Бэйкерсу о вас поведаю, сволочи, – на этих словах я вышел из гаражей, а несколько человек выскочили следом за мной.

– Успокойся, – обратился кто-то ко мне. – Пойдем поглядим, что у тебя там стряслось.

В руках у них были большие фонари и огромные гаечные ключи. Вероятно, парни действительно были не в теме. Об этом подсказывали их услужливые выражения лиц.