Текст книги "Эволюция - первый шаг к бессмертию (СИ)"

Автор книги: Андрей Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

– "Союз", ответьте.

– Да, 12.22.

– Серверная уничтожена пожаром.

– Повторите.

– Я говорю, что серверная сожжена дотла. Пришлите за мной челнок, мне из технического отдела на "Союзе" необходимо набрать массу оборудования.

– Вас понял, ожидайте.

На пути к выходу из здания нам пришлось пройти через небольшой кабинет. Похоже, это было место для совещаний, представляющее собой просторное помещение, оснащенное современным типом раскладных столов. При необходимости они

в сложенном состоянии поднимались вертикально из пазов пола и раскладывались, как зонтики, а затем убирались снова.

Однако сейчас они находились в разобранном виде. Я задержался на минуту и осмотрелся, так как мое внимание привлекла причудливая скатерть на одном из столов, напоминавшая своим видом солнечную поляну из сказочного вечнозеленого леса.

На этой поляне расположились блюда в виде плоских уменьшенных копий планет Солнечной системы с давно несвежим салатом и парой бутылок из ударопрочного стекла с непонятной жидкостью.

Я вспомнил, что точно такую же видел в каюте колонистов, и решил прихватить с собой эту бутылку, чтобы узнать у нашего китайского бармена, что за экзотический напиток употребляли пострадавшие.

Однако, подойдя ближе к столу, я увидел, что это вовсе не скатерть, а неестественно огромная плесень, чувствующая себя вполне вольготно. Я поморщился, но бутылку взял и направился к выходу из колонии. Суета на первом этаже не стихала: кто-то громко что-то обсуждал, кто-то истошно стонал.

Зато выйдя на улицу, я открыл рот еще раз изумившись. Восход был бесподобен...

Сложно описать увиденное. Вроде, кроме базы ничего и нет, вокруг только целый сад засохших деревьев и равнины, но на фоне Сатурна с огибающими его метеоритами этот восход был особенным.

"Так хочется вдохнуть свежего воздуха", – слегка прикрыв глаза, подумал я.

Приборы показывали 85% правильности состава кислорода в атмосфере, и я открыл стекло скафандра. Запах был специфический, не как обычно. Сильно сдавило грудь.

Я поднял голову – с "Союза" вылетел челнок.

– За нами летят, – с трудом сказал я.

Голова закружилась, скафандр автоматически защелкнулся, считывая показания моего дыхания и сердцебиения. Мы

подошли к площадке, пыль от посадки разлеталась на сотни метров вверх, закрывая солнечный свет.

Когда он приземлился, из него вышли Даниил и два каких-то головореза в военной форме.

– Ну что, 12.22, – хитро улыбаясь, начал он, – видимо, задержишься тут с нами на время. Слышал, проблемы у вас?

– Да я никуда не тороплюсь. Готов приступить к работе, вопрос только у меня возник: кто будет искать главного виновника всего торжества?

– Слушал твои радиопереговоры, как там ты говорил? Виталий Дмитриев?

– Все указывает на него, – вмешался Вадя.

– Что же, возьму это под личный контроль, парни, – продолжая свой путь, молвил Даниил, направляясь к входу в колонию.

Проводив его взглядом, я вошел в шлюпку и сел у иллюминатора. Вадя разместился рядом.

– Че-то добрый этот Даня? – удивился он.

– В смысле? Да вроде и не особо добрый. Сначала съязвил, что задержимся тут. Вроде все как обычно.

– Под личный контроль он возьмет, что он может-то? – тряс головой Вадим.

– Ну, Вадь, он вроде командиром нашей группы был до прибытия сюда. Семен – психолог, Олег – ботаник, мы – инженеры. Он не сможет нас контролировать ну никак. Возможно, здесь он будет чем-то другим заниматься.

– Ага, в носу ковыряться! – громко засмеявшись, заорал Вадя.

– Ребят, – перебил нашу беседу пилот, – так что там случилось-то у них? Все как с цепи сорвались! На "Союзе" все бегают, суетятся, никто ничего не говорит, а те, кто до вас летели на Титан, сказали, что это военная тайна.

– Не вижу тут никакой тайны, – объяснял я. – Скорее всего, там просто один психопат заблокировал все двери, вырубил свет и сжег серверную. Думаю, когда разыщем зачинщика данного бардака, тогда и выясним, зачем и почему.

– Интересная у вас работа, ребята, – завистливо произнес пилот.

Шлюпка стремительно неслась в сторону нашего гигантского корабля.

Сложно усидеть на месте, когда видишь подобное: на фоне Сатурна и отдаленного диска Солнца "Союз" выглядел очень могущественно.

Это было лучшее изобретение человечества. Еще в раннем детстве я только мечтал об этом, а сейчас сам участвую в таком путешествии, которое, наверняка, запомнится навсегда.

Конечно, человек еще далек от изучения каждой планеты или спутника, но успех на Марсе и его заселение миллиардами людей – это огромный прорыв, находка на нем Неорита – большой толчок к дальнейшему развитию.

Если у нас получится задуманное на Титане, то мы будем очень близки к господству в своей Солнечной системе.

Сейчас, словно паутиной, она опутана спутниками, которые передают разные данные.

Например, Интернет, телевидение, связь – все это работает, где бы вы не находились. Связь есть в любом уголке Солнечной системы, но хочется еще и освоить эти уголки мироздания.

К сожалению, все очень хрупко и почти нереально. Но я очень надеюсь на то, что мой вклад, как и всех на "Союзе", принесет большие плоды. Абсурд в том, что даже один человек, такой как Дмитриев, может поставить на колени бесценные проекты людей.

Пока такое будет иметь место, мы всегда будем долго буксовать в развитии.

– Эй, – толкнув меня, громко произнес Вадя, – о чем задумался?

– Да ни о чем особо. Думаю, как же ты будешь тащить все эти сервера.

– Интересно, а ты что будешь делать? – недобро посмотрел на меня Вадя.

– Я? Настраивать, хотя могу тебе доверить какой-нибудь терминал. Чего знаешь больше всего?

– Ну, – задумался Вадим, – с медицинским я разберусь. Большую часть времени нас натаскивали на базы данных.

– Вот и отлично, заодно и проверим твои навыки.

– Ребята, пристегнитесь, – обернувшись, обратился к нам пилот. – Стыкуемся.

После непродолжительного и неприятного шума и толчка мы снова прибыли на "Союз".

– Погнали, Вадя, бери погрузочную тележку, – сказал я. Вадим покорно пошел за телегой, и мы направились к

лифту, ведущему на склад.

– Сколько серверов надо? – волновался Вадим.

– Думаю, что обойдемся пятью.

– Зачем так много-то?

– Это не много. Их там порядка пятнадцати стояло. Постараемся для начала запустить основные системы: сервер связи, терминал контроля доступа, системы видеонаблюдения, общую базу данных, медицинский сервер. Нужно уложиться в два дня, особенно с терминалом доступа. Потому что люди скоро придут в себя, и их права должны быть строго прописаны. Нельзя, чтобы все подряд ходили куда угодно по базе, и это не фиксировалось. Так можно и еще одну диверсию дождаться.

– Привет, парни, – встретил нас на входе сотрудник склада. – Мне сказали, что вы уже летите сюда, что там случилось? У меня медики почти все свое оборудование выгребли.

– Предположительно, один идиот запер колонистов в каютах. Наверное, хотел всех убить одним махом, заморить, – рассказывал Вадим, а я одобрительно кивал.

– И кто этот герой? – взбесился наш собеседник.

– По нашему мнению, это местный инженер, – продолжил рассказ я. – Может, у него крыша поехала от большого количества работы. Или разругался со всеми, а, может, он изначально был болен. Вариантов миллион, но, думаю, вывод уже можно сделать: нельзя одного человека ставить на столь

серьезную должность. Нужен отдел, человек из пяти хотя бы. На всех экономят, а скупой платит дважды. Как обычно.

– Средств потрачено ужас сколько, – возмущался Вадя. – Ладно, давай к делу. Так где наши коробки?

– Уже все готово. Слева вторая стойка, перекладывайте

себе.

Вадя покатил тележку к компьютерам, пока я заполнял необходимые документы для склада. Как всегда, десяток подписей на разных электронных бланках. Приходится все внимательно читать, ведь складские работники очень любят подсунуть на подпись бумаги с товаром, которого по факту не выдают. Я уже привык к подобным вещам, поэтому всегда изучаю весь текст. На этот раз все прошло гладко.

– Андрюх, я закончил грузить. Не такие уж они и тяжелые, как казалось на первый взгляд.

– Пошли, – кивнул я в сторону выхода.

Лифт открылся. В нем стояли порядка десяти человек с медицинского корпуса.

– А вы разве не все вывезли? – удивленно обратился к ним Вадя.

– Еще как минимум пару ходок делать, – мрачно ответил один из них. – Полторы тысячи человек с массовым обезвоживанием. Мы и не думали такое увидеть. Теперь сутки точно без сна придется работать. Хотели военных попросить оборудование перевезти, так те быстро ретировались, мол, дел у нас и так хватает. А тут пока перевези, пока всем помощь окажи... Одним словом – жесть! Вы нам когда систему "поднимите"? А то нужно личные дела на всех заводить.

– Знакомьтесь, – смотря на Вадима, представил я, – специалиста зовут Вадим. Будет заниматься вашей проблемой. Надеюсь, до вечера справится с этой непростой ситуацией. Не будем задерживаться, удачного рабочего дня! Нам нужно назад. Дел полно, а нас всего двое.

– Нет проблем, – прощаясь и уступая на дорогу, бросил другой.

Мы вошли в лифт и молча доехали до погрузочной станции.

Открылись двери. Из двух шаттлов на парковке военные вытаскивали на носилках накрытые белыми покрывалами тела и одно за одним несли их в блок дезинфекции вереницей.

– Что случилось? – с недоумением спросил я.

– Ничего, – ответил военный, прошедший мимо с носилками, не останавливаясь.

– Сердце не выдержало, – добавил проходящий рядом второй, – обезвоживание.

– Да уж, – чеша затылок от досады, вымолил я, оглядываясь и шагая к своему челноку.

– Вот и первая партия, – прошептал Вадя. – Так все и откинутся.

– Жути не нагоняй. Только самые слабые и вымотанные лошадиным трудом.

Пока сервисная бригада грузила наши коробки, мы стояли и молча наблюдали за происходящим.

– Две сотни человек ровно! – ознакомил нас подошедший пилот. – Почти весь состав роботов-бурильщиков. Шахтеры, как всегда, страдают первыми.

– Обалдеть, – удивился Вадим. – А че они-то? Почему других нет?

– Хороший вопрос, – заметил я.

– Да чего тут понимать. Они буквально живут в шахтах, и если у нормальных сотрудников ужин в девять вечера, то те могут и вовсе с обеда ничего не есть и не пить. Работа такая, – просветил нас пилот. – Мне рассказали медики, когда грузили тела. Ну что полетели?

Однако взлететь нам не удалось, потому что по селекторной связи раздался голос Бэйкесра. Он обращался ко мне:

– Приказываю отложить взлет на некоторое время. Код 12.22, срочно подойдите в блок "Зет".

– Нашел время, – пробормотал я. – Не мог отложить уж.

Это казалось странным. Что Бэйкерсу было от меня нужно?

– Да ладно, пока ты там отдуваешься, я хоть вздремну, – отозвался Вадим и присел на небольшую скамью возле шлюпки, скрестил ноги, руки и демонстративно закрыл глаза.

– Эх ты, дрема! Возьми лучше бутылку вот эту и спрячь ее хорошенько.

– О ужас! Что это? Пить можно? – оживился Вадя.

– Нет, нельзя! Я ее со стола взял в колонии, в кабинете совещаний. Хочу проверить кое-что. Прибудем обратно спрячь ее где-нибудь в баре у китайца. Но так, чтобы ее никто не откупорил, не дай Бог.

– Будет сделано! – Вадим подмигнул мне, взял бутылку и засунул ее в один из контейнеров для перевозки.

Я же, направляясь к Бэйкерсу, быстро забежал в свою каюту, достал из встроенного сейфа опознавательный амулет и застегнул его на шее. Снова возникло отчетливое ощущение покалывания на коже, будто легкий удар током.

Я поморщился и вспомнил, как в прошлый раз, когда снял его, на этом месте краснота с кожи сошла лишь на следующий день. Видимо, у меня была явная аллергия на материал, из которого он был изготовлен.

Вскоре я оказался рядом с дверью в блок, про который рассказывали страшные байки сотрудники, запугивая друг друга. Инфракрасная защита, распознав амулет, ярко мигнула, и дверь в эту "пещеру Сезам" отворилась.

Несмотря на то, что внутренне я настроился на разного рода неожиданности, меня слегка шокировал ряд клеток, снабженных прочным стеклом и железными прутьями, столь тесно переплетенными меж собой, что побег из такого ящика был исключен в принципе.

Три клетки из двенадцати были заняты.

В первой, прижавшись искаженным лицом к стеклу, сидел арестованный доктор. Увидев меня, он замычал и начал с силой биться головой о разделяющую нас преграду. Я остановился,

взглянув ему в помутневшие глаза, и развел руками, желая показать, что я бессилен.

В ответ пленник взвыл от ярости и, словно отбойный молоток, заколотил головой с новой силой о стекло, которое мгновенно украсилось густыми подтеками багровой кровяной слизи.

– Вы напрасно пытаетесь пообщаться с ним, – сказал Бэйкерс и показался из-за огромного люминесцентного микроскопа. – Он уже вас не понимает.

– Разве? – удивился я. – А мне кажется, его реакция – вполне нормальное проявление отчаяния. Да и внешне он ничуть не изменился. Не то, что тот уродец с ножом.

– Я не был бы столь доверчив, – осадил меня генерал. – До сих пор неизвестно, какой именно инкубационный период у вируса, который циркулирует в его организме. Как вышснилось, доктор был заражен. Мы нашли вирус в недрах Марса, а опыты ставили здесь, на "Союзе", подсаживая его животным, растениям. По словам самого дока, он был не аккуратен и при транспортировке разбил одну из колб, а потом зачем-то начал ее собирать. Наверное, чтобы спрятать и не быть наказанным. Однако случайно порезался. Затем, когда понял, что заражен, пришел в бешенство и решил наказать меня, как признался лично. Хотя я-то в чем виноват? Если сам растяпа. Знал ведь, с каким материалом работает. Но я пригласил вас не за этим. Присядем?

Он указал мне на два кресла-трансформера, принимающих позу присевшего в них человека, между которыми на антикварном трехногом столике стоял зеленый двухтрубный кальян, источающий пряный аромат.

Бэйкерс, опустившись в кресло напротив меня, любезно указал на сей булькающий сосуд ядовито-зеленого цвета.

– Угощайтесь.

– Спасибо, я не курю, даже не пробовал никогда. И что-то нет желания.

– Напрасно. Это табак земного происхождения, фиалки и

мята.

– Даже если орхидеи с арбузом, – перебил его я. – В любом случае, пожалуй, откажусь.

– Дело ваше. Тогда пока я отдыхаю, вы посмотрите фотографии, которые сделал некий Максим. И скажите, что вы на них видите.

После этих слов, он положил на столик планшет с фотографиями, а затем откинулся на прогнувшуюся спинку кресла. Вода забулькала в кальяне. Просматривая фото, в том числе и те, которые я лично велел сделать Максу, искоса поглядывал на генерала.

Он сидел, почти полностью прикрыв глаза, и, казалось, ушел в какие-то глубокие размышления. Я обратил внимание на усталые морщины, опустившиеся от крышьев носа к уголкам рта, что придавало Бэйкерсу измученный вид.

– Ну, мне кажется, выводы очевидны. Фанатик Новой Церкви спрыгнул с катушек и отравил всех колонистов, запер, совершив, таким образом, этот ужасный поступок.

Глаза Бэйкерса открылись и сверкнули, как два маленьких алмаза.

– То есть вы полагаете, что вера Новой Церкви пропагандирует подобное? Вы читали книгу пророка? Мир и согласие спасут человечество – его слова, между прочим.

– Я не знаю, а всего лишь предполагаю. Вы являетесь поклонником этой веры и вам лучше знать.

– Предположим, а почему вы решили, что их именно отравили? Ведь они могли подвергнуться, скажем, массовой асфиксии от недостатка кислорода на Титане. Тем более, если вентиляционная система, как и остальные, вышла из строя.

– Я никогда не слышал, чтобы от асфиксии у людей вдруг частично выпадали зубы.

Тут я хотел было заикнуться о подозрительной бутылке, но вовремя опомнился и решил держать язык за зубами. Ведь и Бэйкерс играл со мной "втемную", явно замалчивая о чем-то.

– Хорошо. Пусть отравили. А вам не приходило в голову, что этот человек, заперший в каютах людей, предварительно отравив, чтобы, так сказать, наверняка довести свой замысел до

трагического финала, и разместивший символику Новой Церкви на стенах, никакой не сумасшедший, а просто убийца и мерзавец, изображающий нашего адепта, чтобы запутать следы?

– Нет. Такая мысль мне в голову не приходила, – честно признался я.

– А мне приходила, – жестко сказал генерал, откладывая на малахитовое блюдце мундштук кальяна, – и у меня есть доказательная база.

– Вот, смотрите надпись: "Бог человека умер!, Ave, Пророк". На самом деле надпись пророчества звучит так: "Новый Бог есть у человека, старое придастся забвению, ave Всевышний разум". Я не хочу подмены понятий, и это чистой воды фальсификация и попытка призвать к ответственности тех, кто не способен на подобное, чьи убеждения не позволяют... Я проверил, инженер Дмитриев никогда не был прихожанином. Более того, он, судя по досье, не верил ни во что. Абсолютный атеист, верящий в то, что когда человек умирает, то наступает темнота в глазах. И все, он исчезает из бытия. А между тем, в нашей жизни многие вещи выглядят не такими, какие они есть на самом деле. Например, вы думаете, что я держу здесь доктора для того, чтобы доставить ему муки? А, может быть, я тем самым спасаю его жизнь. Возможно, после того, как вы вернетесь с Титана, я покажу вам содержимое вон того ящика, – генерал указал на массивный сейф. – Дам взглянуть в микроскоп. А сейчас позвольте проводить вас до шлюпки, я лишь хочу, чтобы вы писали свои отчеты мне лично. Особо важно, если вы услышите от колонистов про Новую Веру в скептических красках, кто-то мог намеренно запудрить им мозги, неправильно трактуя пророка. В любом случае, нужно как можно скорее взять Дмитриева и допросить.

Совершенно запутавшись в хитросплетениях и интригах, которые, по-видимому, царили в колонии и здесь, на "Союзе", я встал и в сопровождении генерала вышел из таинственного блока.

Надо сказать, это было очень своевременно.

Не успели мы сделать и десяти шагов, как сзади нас раздался мощный хлопок, а взрывная волна, окатив пламенем, швырнула нас о стену. Мимо, по счастливой случайности не задев нас, пролетела толстая, железная дверь, а сам я влетел головой в стену. Повезло, что был в костюме.

Вернувшись в сознание, я посмотрел в сторону блока "Зет". Но вместо него в металлических стенах зияло полностью разрушенное пространство, вплоть до другого помещения.

Конечно, рвани такой взрыв на обыкновенном космолете, его тут же бы разнесло в клочья, а в масштабах "Союза" – это ничто. Едва включилось аварийное распыление системы пожаротушения, как роботы-уборщики с щетками наперевес проехали мимо нас.

Бэйкерс, привстав на одно колено, отряхнулся и протянул мне руку, он сделал это словно ничего не произошло, по крайней мере визуально он никак не пострадал от произошедшего.

В образовавшийся после взрыва проем уже заскакивали люди из службы безопасности.

Генерал, притянув меня к себе, прошептал: "Идите, словно бы ничего не случилось. Я сам разберусь. В колонии никому ни слова! Я кому-то очень мешаю жить, а доктор, похоже, лукавил про то, что действовал один ради мести. Ступайте!"

Все еще ощущая звон в ушах, я добрался до шлюпки. Как оказалось, пилот был уже в курсе взрыва и все расспрашивал меня: "Что случилось с блоком?"

– Да все там в порядке, – ответил я, стараясь отделаться от назойливого собеседника. – Сосуд какой-то взорвался в одном из кабинетов. Или газ в баллоне. Я толком не понял.

– Да, чего прицепился? – поддержал Вадим. – Мне и то пришло сообщение, что просто легкое ЧП в одной из лабораторий.

– Значит, летим все-таки? – спросил пилот.

Мы молча кивнули в сторону челнока и зашли внутрь.

Глава 3.1

Дорога до колонии заняла поразительно мало времени. Нас встречали уже знакомые военные.

– Нам приказано вам помочь, – с легкой одышкой произнес подоспевающий Вовка. – Макс, Джеймс, берите тележку, поехали! Ничего не работает. Хорошо, что система жизнеобеспечения автономна. К ней нет доступа никому, люди уже без костюмов внутри ходят.

– Хоть одна хорошая новость – не париться в них внутри! – с радостью выдохнул я.

Мы быстрыми шагами направились на базу.

При входе слева находился отдел для снятия наших костюмов. Подойдя к стойке, скафандр раскрылся, и я почувствовал облегчение. Впервые за последние пару часов. Было здорово походить просто без панциря, я немного размял ноги. Вадим тоже ходил и крутил головой, слегка массируя шею.

– Фуф! – выдохнул он. – Не совсем удобный костюмчик-то.

– Это точно, – поддержал его я. – Ноги ватные, шея тоже затекла.

К нам вышел невысокого роста человек и выдал гарнитуры радиосвязи.

Мы переоделись в одежду с лейблом "Колония Љ1". На спине красовалась надпись "Инженер", а сама одежка на вид похожа на спецовку: темно-синего цвета, со светоотражателями на рукавах и нижней части брюк, но, в отличие от обычной одежды, очень удобная. Нацепив гарнитуры на уши и взяв свои планшеты, мы с Вадимом вышли из костюмной и направились к главному холлу. Вовка по радио сообщил, что наше оборудование уже ожидает нас в серверной.

– Интересно, как там бедолаги себя чувствуют? – глядя на прозрачные стекла медицинского блока, сочувствовал Вадя.

Оттуда слышался еле слышный стон.

– Поверь мне, Вадим, завтра большая часть из них уже будет бегать. Помощь прибыла как раз вовремя, так что за дело!

– О, вот это номер, – обрадовался Вадя, войдя в нашу обетованную.

Вояки, аккуратно сложив свое оружие справа от двери, скоблили стены и потолок серверной от гари.

Помещение приобрело отличный дизайнерский интерьер: на стенах красовались различные надписи с именами, матерными ругательствами, пошлыми рисунками и армейскими стишками.

– Повезло нам, Вадь, что свет в этой комнате вмонтирован в потолок и лампы защищены от любого воздействия, а то бы точно с фонариками какое-то время возились, – радостно подняв голову, довольствовался я.

– Парни, спасибо за работу! – аплодировал Вадя. – Очень нравится интерьер.

В ответ ему показали средний палец, а последний выходящий воин грозно сказал, что мы им теперь "по гроб жизни" должны, чем вызвал дикий смех у нас с Вадимом.

Посередине помещения, из которого был вынесен весь обгорелый хлам, стояла наша двухметровая тележка, забитая компьютерами и проводами до предела.

Сенсор на ней показывал перегруз на двадцать кило от допустимых ста.

В комнате не было ни столов, ни стульев – только разъемы для подключения электроэнергии и куски обгорелых сетевых проводов. Мы достаточно быстро раскатали переноски по всей комнате и расставили коробки вдоль одной из стен.

Сервера имели размер по полтора метра в высоту и полметра в ширину, а сверху – встроенный дисплей.

– Хе, как комната игровых автоматов, – глумился Вадим.

– Да уж, только еще десятка не хватает по другим стенам, – задумчиво произнес я. – Что же, Вадь, начинай подключать медицинский сервер.

Несколько часов напролет мы стояли и без перерыва тыркали по дисплеям. Вадя тихо матерился и сравнивал свои настройки со справочным материалом в планшете. Было очевидно, что он чего-то не понимал.

В тот момент, когда на моем терминале оставалась последняя команда, с нижних этажей послышались хлопки закрывания всех дверей. Мгновение – дошло и до нашего. Все двери были блокированы.

– 12.22, прием, это Бэйкерс, – раздалось в ухе через секунд пять.

– Слушаю вас, – ответил я.

– Я в недоумении! Весь персонал заперт в разных помещениях, что-то не так?

– Еще тридцать секунд и двери откроются, запуск терминала доступа! – радостно отчитался я.

– Хорошая работа, – заметил генерал. – Сделайте мастер-карту мне обязательно, – надменно подытожил он.

– Конечно! Сделаем и отправим с военными вам, – услужливо ответил Вадя.

– Конец связи, продолжайте.

– Что это было? – не отрывая взгляда от монитора, спросил Вадим.

– Интересно, зачем Бэйкерсу мастер-карта, если он даже и не собирается к нам спускаться? – удивился я.

– Ну, наверное, такие "шишки" очень любят разного рода привилегии, – смеялся Вадя.

На этаже послышалось открытие дверей лифта, и что-то катилось в нашем направлении. Я подошел к выходу и выглянул наружу: двое вояк катили очередную тележку, полную планшетов, кпк, миникомпьютеров. Это были гаджеты сотрудников колонии.

– Это вам, – с подколом произнес один из них. – Соколов сказал внести все в базу данных и открыть доступ к серверу для "Союза". Особенно последние дни до этого инцидента.

На этих словах солдаты развернулись и удалились.

– Кажется, нам нужна помощь, – кисло брякнул Вадя.

– Кошмар! "Поднять" тут все да еще полторы тысячи планшетов внести в базу – это слишком! – с долей злости рыкнул я.

– Это 12.22, диспетчерская?

– Слушаю вас.

– У нас есть проблема. Ваше спокойное "слушаю вас" уже откровенно раздражает! Необходимо наладить работу десятка серверов, а тут принесли девайсы всех сотрудников, и их данные нужно "забить" на сервер. Пришлите несколько человек для выполнения этого задания.

– Сколько вам необходимо человек для выполнения? На какое время?

– Думаю, человека три, часов на двенадцать. В общем, на один рабочий день.

– Ваш запрос принят, ожидаем одобрения руководства.

– Очень ждем, – с наездом ответил я и прервал связь.

– Думаешь, пришлют? – недоверчиво произнес Вадим.

– Я надеюсь. В любом случае, наш приоритет – наладить работу всех узлов здесь, а эти куски плат остаются на самый последний момент. Полагаюсь на любопытство наших коллег с "Союза". Соколов и Бэйкерс, кажется, очень хотят узнать, чем жила колония. Поэтому стажеров нам прислать должны без проблем.

– Есть! – вскрикнул Вадим, напугав меня. – Сервер медицинского блока работает!

– Молодец, Вадь. Теперь приступи к другому очень важному делу, достань из коробки программатор для пластиковых карт и сами карты.

Мы подключили аппарат. Все было готово для чиповки и раздачи прав всем присутствующим в колонии.

– Говорит старший инженер, – объявил я по общей для всех связи. – По возможности, вам придется подняться к нам для выдачи карт доступа. Без них дальнейшее перемещение будет невозможно примерно через три часа.

Пока мы укладывали провода по кабельным каналам в нашей комнате, люди стали медленно подтягиваться, а с "Союза" нам выслали список сотрудников и их степени доступа по колонии.

Я вручил список Вадиму, чтобы он начал выдачу, а сам направился к медикам. Нужно было выяснить, все ли в порядке

с занесением историй болезней на сервер, а то мало ли что... Опыт Вадима и манера общения не внушила доверия к его профессиональным навыкам.

На первом этаже выставили посты, поставили столы и стулья. Каждый вход и выход из колонии охранялся минимум двумя вооруженными людьми, поэтому контроль над ситуацией был максимальный. Войдя к медикам, я увидел, что картина была гораздо лучше, чем вначале.

Люди, лежа под капельницами, рассказывали докторам что-то очень активно, а те, в свою очередь, усердно записывали полученную информацию в личные КПК. Некоторые пациенты не могли до сих пор прийти в себя и что-то бормотали в бессознательном состоянии. Я шел между рядов стоявших каталок по огромному залу.

– Этот подонок запер нас, я вам говорю! – послышалось неподалеку.

Я повернул голову, чтобы посмотреть, кто рассказывает. Это был неприметный мужичок с хлипким телосложением.

Я направился в его сторону и, подойдя ближе, удивился морщинам на его лице.

Обычно не встретишь в наши дни человека такого пожилого вида.

– Кто вас запер? – спросил я. Он обратился ко мне.

– А вы кто, простите, молодой человек? – с недоверием скривил лицо собеседник.

– Я инженер, прибывший в группе помощи. Сейчас настраиваю все интерактивные узлы колонии.

– Вот таким, как он, нельзя доверять, – показывая на меня пальцем, продолжил старик. – Тот тоже был инженер. Хитрый, все провода тянул какие-то постоянно по потолкам, отвечал на своем жаргоне. Не поймешь, что и говорит. Затем, одним прекрасным утром, мы все оказались в ловушке.

– Не переживайте, – взяв за руку больного, вмешался доктор, – тут как на подводной лодке. Его рано или поздно найдут.

– Это верно, – успокаивал и я. – Мы все исправим, все будет хорошо. А почему вы выглядите как пожилой? Вы не воспользовались инъекцией долголетия?

– А что инженер тут делает? – будто не заметив моего вопроса, продолжал противный старикан. – Он же не имеет права тут находиться? – обратился он к доктору.

– Имеет, – тихо произнес док. – Только он сможет помочь в нашей работе.

Старик молча лег и повернулся в противоположную сторону от нас с доком.

– Не обращайте внимания, – обратился ко мне медик. – Он, как и все тут, много что пережил, нервишки не на месте. Давайте лучше проверим наши компьютеры.

Он сел за нетбук и решил опробовать медицинскую систему.

– Оп, подключение есть!

На мониторе побежали зеленые галочки, оповещающие об удачной проверке и подсоединении к нужным узлам.

– Кажется, все работает, – громко произнес доктор. – Коллеги! – еще громче крикнул он. Так громко, что эхо раздалось на весь зал. – Заносите все данные о пациентах согласно инструкции.

– Что же, – довольно отреагировал я, – был рад помочь! С вами закончили, работайте.

Док подключил свой КПК к компьютеру, чтобы перебросить всю информацию на него. Затем начал что-то активно и увлеченно печатать.

– Помогите! – закричал тот старикан неподалеку. Подняв голову, я увидел его, трясущегося в конвульсиях, а

подскочившие медики схватили пациента за руки, ноги и голову. Я тоже поспешил к нему.

– Эпилепсия? – спрашивал один медбрат.

– Возможно, – послышалось в ответ.

Кто-то воткнул больному большой шприц в запястье, и через секунду после того, как иголка была вытащена, пациент ослаб и перестал сопротивляться. Я посмотрел ему в глаза.

Сначала они примерно секунду двигались хаотично друг с другом, а затем сошлись в одной точке и закрылись.

– Вырубился, – успокоил всех вколовший инъекцию. – Везите его на обследование.

Я двинулся к выходу из медицинского корпуса. Нужно было выйти на поверхность и проверить антенну на крыше колонии.

Она до сих пор не функционировала, а ведь необходимо наладить связь в полной мере между космической станцией и нами. Сейчас все общались и координировали свои действия через личную связь костюмов или гарнитур, однако так далеко не уедешь. Надо доделать всего лишь малость. Антенна представляла собой огромную тарелку с приемо-передатчиком. Если смотреть снаружи снизу на нее, виднелись огни на крыше.

Казалось, вряд ли что-то серьезное могло произойти.

Я зашел в комнату с костюмами, надел свой прототип и вышел на улицу. Необходимо было пройти через сад с засохшими деревьями, к нему в тот момент на луноходе подвозили огромный контейнер. С левой стороны колонии на крышу вела обыкновенная лестница с металлическими дугами со спины. Так называемая "защита от падений".

Я схватился за перекладину и начал свой подъем. Гравитация была отличительна от земной и марсианской, поэтому двигаться вверх было легко, а расстояние преодолевалось без особых усилий.