Текст книги "«Скрипач» на крыше"

Автор книги: Андрей Демченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

СМЕРТЬ НА БЕРЕГУ РЕКИ

– Прекрати, Ира, я сейчас куда-нибудь въеду! – крупный, видный мужчина в годах, с красивой проседью еле удержал руль новенького джипа «тойота», потому что сидящая справа прелестная молоденькая девушка, внезапно подавшись к водителю, по-собачьи лиз-нула'его прямо в ухо.

– А если у меня настроение классное? – расхохоталась девушка, внезапно взъерошив прическу водителя. – Если мне просто удивительно хорошо сегодня?

– Заинька, ну подожди, – просящим тоном произнес мужчина, – скоро ведь приедем… Там что хочешь со мной делай – буду только счастлив!

– Да ну тебя, Слава, – девушка махнула рукой, – уж и приколоться нельзя…

Иру Неверову, студентку актерского факультета ВГИКа, хозяин автотехцентра по ремонту иномарок Вячеслав Бутов встретил с полгода назад на одной из презентаций. Увидев эту удивительной красоты блондинку, напоминавшую одновременно Мэрилин Монро и Любовь Орлову из «Веселых ребят» – с золотыми кудрями (своими, не крашеными), шикарным рядом ровных белых зубов и длинными точеными ногами, – Бутов влюбился в нее без памяти. Ира довольно скоро ответила взаимностью, причем у Бутова были все основания полагать, что прельстил красавицу он сам, а не его деньги и шикарная иномарка: дело в том, что Ира была замужем, и ее супруг был куда богаче Вячеслава. Борис Неверов владел сетью элитарных спорткомплексов, где новые русские разминались на тренажерах, плавали в бассейнах и расслаблялись в саунах. Если у Бутова за городом был добротный кирпичный дом, то у Неверова – целая вилла, если у Бутова – джип «тойота», то у Неверова – пресловутый герой анекдотов шестисотый «мерседес». И если Ира при всем при этом дарила свою любовь Вячеславу, то он имел все основания не сомневаться в искренности этого чувства.

Вячеслав любил Иру за ее молодость, красоту и обаяние, она его – за жизненный опыт, житейскую мудрость… Хотя разве можно утверждать, за что именно один человек любит другого?

Ира выросла без отца, и Борис, который был старше ее всего на восемь лет, не смог заполнить пустоту в этой нише. А вот Вячеслав, у которого разница в возрасте с Ирой составляла ровно четверть века, – дело другое. Только он был для Иры не «папиком», а скорее настоящим папой – и при этом великолепным любовником, умелым и очень нежным.

Отношения Иры и Вячеслава становились все более близкими и душевными, омрачало их лишь одно: страх девушки перед мужем. Ира знала, что Неверов – человек волевой, жесткий – любит ее больше самой жизни. Ей даже представить себе было жутко, что может выкинуть Борис, узнай он об измене.

Ира и Вячеслав делали все возможное для того, чтобы их роман сохранился в тайне: не рассказывали о нем даже ближайшим друзьям и подругам, придумали свою систему условных знаков при телефонной связи, а при встречах внимательно наблюдали – нет ли слежки… И все равно на душе у Иры было тревожно, а значит, переживал и Вячеслав.

На этот раз Ира была более или менее спокойна: Неверов уехал в командировку в Голландию. Его приезд ожидался лишь через неделю, и Ира с Вячеславом вполне могли позволить себе улучить момент для счастья: в пятницу, сразу после совместного обеда в ресторане, они поехали за город, на дачу Бутова.

Летний вечер был тихим и теплым… В воздухе пахло полевыми цветами, дымом и еще чем-то милым и родным, даже не имеющим названия, но столь характерным для подмосковных дачных Вечеров. Глотнув этого ароматного, розоватого от закатного солнца воздуха, Ира словно захмелела. Едва лишь Вячеслав поставил на участке машину и закрыл ворота, как девушка схватила его за руку, повлекла в дом… Под тонкими каблучками чуть скрипнули ступени лестницы, ведущей на второй этаж. Оказавшись в мансарде, Ира мгновенно сбросила с себя маечку, стянула шорты и черные кружевные трусики… Вячеслав стоял как завороженный. Он все никак не мог привыкнуть к этому еще почти подростковому телу с маленькими упругими грудями, плоским животом, острыми коленками и атласной, коричневой от загара кожей, запахом почему-то напоминающей парное молоко.

– Иди ко мне… – тихо позвала Ира, легла на широкий диван и протянула руки к любимому.

Когда, насладившись друг другом, они откинулись на подушки, уставший за неделю Вячеслав хотел было немного вздремнуть, но Ира затормошила:

– Это еще что такое!? И не вздумай даже! А ну-ка вставай, быстро! Купаться! Немедленно купаться! – Она начала теребить его за уши и несильно покусывать за плечо.

– Да я что… Разве я… Конечно, пошли! – стряхивая сон, пробормотал Бутов.

На берегу довольно полноводной речки (все-таки приток Волги!) в этот час было абсолютно безлюдно: дачники соберутся здесь только завтра утром. Берег, на который вышли Ира и Вячеслав, был пологий, песчаный, а другой – обрывистый, над ним темнел лес.

На берегу стояла удивительная тишина; не было и дуновения ветерка. Неподвижный лес казался нарисованным, только не маслом, а легкой, воздушной акварелью.

– Давай голыми купаться, нет же никого! – воскликнула Ира и, не дожидаясь Вячеслава, сбросив одежду, нагишом влетела в воду, подняв фонтан серебряных брызг. – Классно, Славка! – закричала она и, набрав полные легкие воздуха, нырнула. Теплая желтоватая вода податливо раступилась…

– Ты только погляди, какую я огромную ракушку нашла! – вынырнув, крикнула Ира. – Это что, мидия?

Голос девушки вдруг осекся. Бутов лежал на берегу, раскинув руки, лицом к небу… Что-то в его позе показалось девушке странным и насторожило ее. Неужели что-то с сердцем? Вот дура, не дала ему отдохнуть… Мужчина ведь в годах, а она… Дура, идиотка! В мгновение ока Ира выскочила из воды и оказалась возле Вячеслава…

– Славочка, милый, что с тобой? – И девушка вдруг, тихо охнув, опустилась на песок: ее не держали ноги.

В середине лба у Бутова зияла небольшая черная дырочка… Крови не было совсем.

Ира, которую начало трясти как от сильного холода, обернулась и широко раскрытыми от ужаса глазами посмотрела на лес, застывший на том берегу. Лес молчал, храня тайну, скрывая того, кто из его чащи только что прислал маленькую летучую смерть…

Ира упала в обморок.

ЗЛОЙ И ДОБРЫЙ

– Здесь надо действовать очень напористо, – сказал Воронов Дугину, паркуя машину во дворе одной из столичных высоток. – Как это великий полководец излагал: «…глазомер, быстрота, натиск…» Согласен?

– Ясное дело, – ответил Вадим.

Через минуту коллеги уже звонили в массивную металлическую дверь, обтянутую вишневой кожей. Ира открыла почти сразу; на ней лица не было. Дрожащие руки теребили поясок белого махрового халатика.

– Как вы уже поняли, это мы связывались с вами час назад, – сказал Дугин, показав удостоверение. – Ну как, Ира, поговорим немного?

– Поговорим… – пожала плечами девушка. – Только что же я могу вам рассказать? Впрочем, проходите.

Хоромы Неверов отгрохал шикарные: было даже сложно определить с первого взгляда, сколько в квартире комнат. Соответствовала и обстановка… Ира приняла визитеров в гостиной, жестом указав на роскошные кресла в стиле ампир – словно из музея.

– Скажите, – проговорил Дугин, усевшись в кресло даже с некоторой осторожностью, – кому, по-вашему, нужна была смерть Бутова?

– Я не знаю… – Ира упорно смотрела в пол. – Он никогда не говорил мне, что ему кто-то угрожает.

– Как же вы не знаете, – тихо сказал Воронов, – все вы прекрасно знаете, госпожа Неверова. – И, когда Ира подняла на него вопрошающий взгляд, добавил: – Ведь это ваш муж устроил, разве нет?

– Что?! – Ира вскочила со стула. – Да как вы смеете… Как вы можете… Да вы…

– Полно! – поморщился Воронов. – Прекратите. Я знаю, что вы будущая актриса, но в данный момент вы же не во ВГИКе, зачем эти мизансцены? Мы навели справки: у Бутова врагов не было, по части бизнеса его заказать явно не могли. Ни с кем он не ссорился, никому не мешал. А вот у одного человека он просто в печенках сидел. Только у одного… У вашего мужа. И вы это прекрасно знаете, Ира. Потому что вы изменяли Неверову. Так что хватит, перестаньте ломать комедию! Или трагедию, можно сказать и так.

Рухнув на стул, девушка зарыдала – громко, не стесняясь, как обиженный ребенок. Дугин быстро посмотрел на Воронова; тот кивнул.

– Ирочка, успокойтесь, пожалуйста, милая, – ласково сказал Вадим, – чем плакать, давайте-ка лучше поговорим по душам. Давайте?

– Давайте… – всхлипывая и задыхаясь, проговорила Ира, – но только вот этот, – она кивнула на Воронова, – этот хам… Пусть он убирается отсюда к чертовой матери! Я при нем даже слова не скажу.

– Вам придется подождать в машине… – официальным тоном произнес Дугин, даже не повернув к Воронову лица.

– С начальством не спорю. – Павел встал и вышел из квартиры, искренне радуясь, что старая испытанная игра в доброго и злого следователей и на этот раз принесла ощутимую пользу. Теперь Ира скажет одному Дугину то, чего ни когда не сказала бы обоим сыщикам.

– Скажите, Ирочка, – мягким, доверительным тоном спросил Вадим, едва за Павлом закрылась дверь, – ведь муж знал о вашей связи с Бутовым?

– Нет. Он не мог знать…

– Почему вы так думаете?

– Мы… Как сказать… Конспирировались. Мы… Да нет, это невозможно!

– Вы знаете, Ира, сколько сейчас в Москве частных детективов развелось?

– Неужели вы думаете, что Борис мог нанять кого-то для слежки?

– А вы что, исключаете этот вариант?

Воцарилось тягостное молчание. Было слышно, как за окном, в тихом арбатском дворике, женский голос прокричал: «Слава, вернись домой!» Ира вздрогнула.

– Что это вы? – встревоженно спросил Дугин.

– Слава… так звали Бутова. Вернись домой, крикнула она… А Бутов уже никогда не вернется домой… – Ира прикрыла лицо руками; минута прошла в полном молчании. – А что касается Бориса… – проговорила Ира наконец, – не знаю… Может, и поступил бы он так… Хотя не думаю… Короче, исключить этот вариант я действительно не могу.

– Допустим, Борис нанял детектива. Теперь пойдем дальше: мог бы он нанять и еще одного человека, то есть убийцу?

Повисла еще одна пауза, гораздо дольше первой.

– Ну и вопросы у вас… – Ира растерянно поглядела на Дугина, потом принялась рассматривать свои ногти. – Как же можно мне, жене, сказать о своем муже, что да, мол, он мог нанять убийцу? Что он, выходит, и сам – убийца?

– А что ж тут такого? Вы же не скажете, что он нанял! А мог нанять – это, знаете ли… Мало ли кто что может. Я же как бы вообще спрашиваю, в принципе. Ну так как?

– Он любит меня просто безумно… Какая-то даже болезненная у него любовь… – Ира сжала пальцами виски. – Любит, а вернее, любил. А теперь, когда он приедет и все узнает… Боже, что будет? Что будет? Да он меня просто убьет…

– Простите, Ирочка, я не цепляюсь к словам, но вот вы сказали «убьет». Это что же, метафора такая, просто образ? Или вы и впрямь боитесь, а?

– Честно? – Ира подняла глаза на следователя.

– Честно.

– Боюсь.

– Скажите, а он никогда не обещал вам – мол, изменишь, пеняй на себя, пожалеешь и так далее?

– Знаете… Один раз я его спросила – еще давно, когда Славы у меня не было, – спросила, что он сделает, если я ему когда-нибудь изменю.

– Так. И что же он?

– А он посмотрел на меня – так, знаете, холодно, что у меня сердце куда-то провалилось… Но потом улыбнулся и говорит: «Прощу, наверное. Для меня главное, чтобы ты со мной осталась, потому что я тебя люблю».

– Ну что ж… – Вадим помедлил, – вашу судьбу он по крайней мере тогда прояснил. Вам, значит, ничто не угрожает. А вот о судьбе вашего любовника он не сказал ни слова… Туман, как говорится. Бой в Крыму – все в дыму… Скажите, Ира, а как по-вашему, он не догадывался, что вы изменяете? Не чувствовали вы перемен в его настроении? В отношении к вам?

– Нет… – Ира чуть помолчала, – я не чувствовала. Но это вовсе не значит, что он не догадывался. Он знаете какой? Скала, камень. Не захочет – и ничего ты не поймешь, не узнаешь, что у него в душе творится. Пришел с работы как-то, сел ужинать. Лицо спокойное, как всегда… Как дела, спрашиваю. Да ничего, говорит, все нормально, спорткомплекс в Дарьино сгорел. Я ахнула: как сгорел?! Дотла, говорит… Потушить не удалось. Я: и какие убытки? Он только рукой махнул, и все. Борис, он… Как это по философии? Вещь в себе!

– Понятно… – Дугин потер лоб. – И когда эта «вещь в себе» приезжает?

– Через шесть дней.

– Не звонил ли?

– Звонил.

– Вот это интересно! Когда?

– Сегодня утром.

– Бутова вчера вечером убили, – Дугин словно размышлял вслух, – сегодня утром звонит Неверов… И чем же он в первую очередь интересовался?

– Спросил, как дела… Что, говорит, голос такой невеселый, не случилось ли чего? Ответила, что мигрень у меня. А так – потрепались о пустяках, и все.

– Спасибо, Ира, – Дугин встал, – думаю, еще побеседуем. А этому хаму, – он кивнул на дверь, – мы завтра строгий выговор в приказе! Действительно, бестактность какая! Я сам поразился… И что на него нашло?

– Да ладно… – Ира улыбнулась, впервые за все время. – Не надо его наказывать. Он вообще-то мужик симпатичный, только вредный очень.

КОШМАР НА КУТУЗОВСКОМ

В тот день Зимин ехал в тир с особым чувством – третьего дня Сан Саныч сказал ему, что такого талантливого ученика у него не было никогда в жизни. Сегодня Сергей должен был отстреляться еще лучше… Хотя лучше в общем-то было уже некуда: за весь последний месяц у Зимина ушла в девятку только одна пуля, да и то потому, что возле правого глаза внезапно начала пульсировать жилка. Сергей методично, раз за разом, выбивал пятьдесят очков из пятидесяти возможных, а потом и сто из ста. Особым шиком для него стало класть пулю в пулю, так что продырявленным оказывалось даже не все «яблочко», а лишь самый его центр…

Отремонтированная «девятка» резво бежала по Кутузовскому проспекту; в районе поворота на Минскую улицу Сергей разогнал машину до ста километров в час. Идущему впереди «шестисотому» явно не понравилось, что у него на хвосте повис какой-то «жигуленок», и он прибавил хода. Какой-то непонятный, глупый задор охватил Зимина; он утопил педаль газа до пола и через несколько секунд вновь наступал «мерседесу» на пятки. Тот опять оторвался – метров на десять, – и вдруг…

Сергей не успел понять, что происходит. Просто багажник «мерседеса» внезапно вырос перед капотом его машины – мгновенно, как в ускоренной съемке. Сергей утопил педаль тормоза до пола, но было поздно. Удар! Резкий скрежет металла… «Девятку» занесло, но Сергей сумел удержать машину на трассе. Опять тормоз до пола… Еще несколько метров… Стоп.

Зимина всего трясло… Выйдя из машины, он чуть не упал – подогнулись ноги. Трое мужчин возле «мерседеса» не направлялись к нему; они словно знали, что никуда он от них не денется. Они стояли у развороченного багажника своей машины и разговаривали – на первый взгляд, довольно спокойно. Сергей перевел дыхание и поплелся к этой троице… Как бы не изувечили, подумал он обреченно.

– Ну, братан, у тебя попадалово конкретное, – негромко сказал бритоголовый крепыш в черных брюках и белоснежной сорочке, – ох как не хотел бы я быть на твоем месте.

– Да я… – только и смог вымолвить Зимин, пожав плечами, – я разве…

– Что тут разговаривать, – произнес мужчина постарше, в костюме и галстуке, закончив короткий разговор по сотовому телефону, – все ведь понятно. Дайте ваш паспорт, а вам я – вот, передаю ключи от нашей машины. Через… – он немного подумал, – через неделю… Ну хорошо, через две недели этот «мерседес» должен выглядеть как до аварии. Когда будет готов, позвоните по этому телефону… – мужчина передал Сергею клочок бумажки с номером, – вот и все. Володя, лови частника, надо ехать, – обратился он к бритоголовому крепышу.

У Зимина закружилась голова… Из нее как молотом вышибло все мысли, и воцарилась полная пустота. Жуткий вакуум, в котором, как рыбки в аквариуме, плавали картинки: «мерседес», «девятка», бритоголовый крепыш – и почему-то улыбающийся Сан Саныч с винтовкой «крайт» в руках.

– Эй, фраер, ты все понял? – обратился к Сергею третий пассажир «мерса», до этого хранивший мрачное молчание. Это был лысый человек средних лет, довольно небольшого роста, с несколькими наколками на предплечье. Взглянув в глаза лысого – мутные, чуть косившие, – Сергей невольно ужаснулся: в них он словно прочитал свой смертный приговор… Лысый на помнил Зимину жуткого Азазелло из «Мастера и Маргариты».

– Простите, – Зимин удивился, как глухо звучит его собственный голос, – но ведь надо вызвать ГИБДД…

– Чем же вам ГИБДД поможет? – усмехнулся мужчина в костюме. – Вы сами виноваты. Превысили скорость, а главное, не держали дистанцию.

– Но как же… – к горлу Зимина подкатил ком, – разве я смогу за две недели…

– Есть другой вариант, – вмешался крепыш, – тачку мы забираем и ремонтируем за свои бабки, а ты нам просто через неделю отдаешь… – он оценивающим взглядом окинул разбитый «мерседес», – десяточку.

– Десяточку? – переспросил Сергей. – То есть это…

– Это десять тысяч долларов.

Зимин почувствовал, что у него из-под ног уходит земля. Голос крепыша доносился уже откуда-то издалека. Усилием воли взяв себя в руки, Сергей произнес:

– Где же я возьму…

– Нет, ты не врубился, – перебил лысый и подошел ближе, – а ну смотри мне в глаза, фраер. Если через неделю десять косарей не будут вот здесь, – он похлопал себя по карману, – то каждый вечер к тебе будут приходить люди и выбивать тебе по одному зубу. Каждый вечер – по зубу, ты понял? А когда зубов у тебя не останется вообще, тебя… Да чего там, – лысый махнул рукой, – вали от сюда, пока я тебя наизнанку не вывернул!

Когда приехавший через несколько минут специальный автопогрузчик увез «мерседес» в неизвестном направлении, Сергей остановил какого-то, таксиста, и тот на буксире дотащил разбитую «девятку» до гаража. На часах было уже восемь вечера… «Сан Саныч еще в тире, ждет меня, – подумал Сергей, – надо бы поехать. Поеду, – решил он вдруг, – ведь больше рассказать о своей беде просто некому».

СПОКОЙСТВИЕ НЕВЕРОВА

Борис Неверов оказался мужчиной видным, даже красивым. Высокий, плотный, с модно уложенными светлыми волосами и спокойным взглядом стального цвета глаз, он напоминал героя голливудских боевиков. Вел себя независимо – и вообще так, словно визиты сыщиков были для него делом привычным.

– Чем могу служить? – вежливо спросил Неверов, принимая Воронова и Дугина в своем роскошном офисе, и добавил, улыбнувшись: – Опять я чего-то натворил!

– А что, бывало? – спросил Воронов.

– Да нет, что вы… Шучу.

– Скажите, Борис Ильич, – Дугин посмотрел бизнесмену прямо в глаза, – вы знали, что супруга вам изменяет?

– Нет, – ответил Неверов, легко выдержав взгляд следователя, – не знал. Откуда я мог это узнать? – Он пожал плечами. – Я же человек очень занятой, целыми днями или в офисе сижу, или мотаюсь туда-сюда… Вот и воспользовались они… – Он немного помолчал. – Нет, я ничего не знал. А теперь вот знаю… И мне от этого только тяжелее. Уже не раз думал: лучше бы и не знал. Короче говоря, когда с рогами ходишь, но не знаешь этого, можно считать, что рогов как бы нет. Логично?

– Извините, Борис Ильич, – вмешался Воронов, – скажу честно: мне ваше поведение странно. Вы не кажетесь опечаленным… Вы даже шутите. Где же драма, где трагедия? Узнать, что супруга столь долго была вам неверна, и хранить такое олимпийское спокойствие? Как-то не вяжется.

– Почему же не вяжется? – Неверов усмехнулся. – Нормально я себя веду, как подобает мужику. По-вашему, я должен не спать ночами, сохнуть на глазах – или как? Ну из меняла мне жена, ну наказали ее за это…

– Кто наказал? – быстро спросил Дугин.

– Ну уж не знаю… – Неверов по-прежнему выглядел абсолютно спокойным. – Судьба, провидение… Бог, если хотите: Бог-то – он ведь все видит! Не правда ли?

– Пусть так, – сказал Воронов, – но при этом провидение действовало через конкретных людей. Вы уверены, что эти люди вам незнакомы?

– А, вот откуда ветер дует. – Глаза Неверова сузились. – Вы хотите, что ли, убийство Бутова на меня повесить? Дескать, я нанял киллера, чтобы прекратить его роман с моей женой? Да это же просто…

– Стоп, стоп, Борис Ильич! – перебил Дугин. – Откуда вы взяли, что у нас именно такие соображения? Может, вы боялись как раз того, что они у нас появятся?

– Это бред собачий, больше ничего! – как ни в чем не бывало продолжил Неверов прерванную фразу. – Да узнай я об этой измене раньше, накрыл бы их во время траха, побеседовал как следует с обоими – и все! Не было бы никакого продолжения, неужели не ясно? – Неверов выглядел очень возмущенным.

– Так ли, Борис Ильич? – спросил Дугин. – Вы и впрямь думаете, что одной вашей беседы хватило бы? Бутов был человеком жестким, решительным… Довольно богатым к тому же. «Крыша» у его фирмы, насколько нам стало известно, была весьма серьезная, и вряд ли вам удалось бы запугать соперника. Тут бы нашла коса на камень, и неизвестно, кто кого. Может, вы боялись проиграть и решили действовать наверняка, а?

– Вот именно… – поддакнул Воронов. – Жену-то вы любите, потерять не хотите. А так – нет больше любовника, и, глядишь, она с вами останется, никуда не денется.

– Ну вот что, – Неверов встал из-за стола, – по-моему, вы просто перетрудились. Работа у вас вредная, она на вас плохо сказывается. Я понимаю – вам приходится сталкиваться с киллерами, всякими «крышами»… У меня круг общения иной, но я читал немало детективов, и эта ситуация кажется мне очень знакомой. Вы меня просто хотите взять на пушку – или, как выражаются ваши клиенты, вы лепите горбатого. Киллера вы найти не можете, это ясно, вы вообще заказных убийств никогда не раскрываете, а по шапке-то от начальства в очередной раз получать не хочется, верно? Как это у вас называется – «висяк», кажется? Вот вы и решили со мной в ваши игры поиграть… Не получится, господа! Никаких доказательств, что я нанял киллера, у вас нет, да и в принципе быть не может. Я имею полное право выставить вас отсюда ко всем чертям, да еще и прокурору сообщить о вашем поведении. Всего хорошего! Надеюсь, вы уйдете сами, потому что если нет, то мои охранники вас вышвырнут.

– Безусловно, мы уйдем сами, тем более что охранниками рисковать я бы вам не советовал, – сказал Дугин, – видно, что вы начитались детективов, где с милиционерами обращаются как с дерьмом. Но мы – милиция не из книжки, мы по вашим охранникам и огонь можем открыть. И все-таки, прежде чем мы простимся, я хотел бы сказать вам что-то очень важное.

– А стоит ли, Вадим? – Воронов внимательно посмотрел Дугину в глаза.

– Стоит, Паша… – решительно ответил Дугин и вновь обернулся к Неверову: – Считаю своим долгом предупредить вас: в случае, если вы действительно имеете отношение к убийству Бутова – а я думаю, это так, – учтите, что сегодня ваша собственная жизнь висит на волоске.

– Это почему же? – На лице Неверова не дрогнул ни единый мускул.

– Потому что вы – опять же если это вы Бутова заказали – человек, который связан с убийцами, а значит, нежелательный свидетель. Они просто обязаны вас ликвидировать, у них нет другого выхода, вот и все.

– Логично, – ответил Неверов, не меняя интонации и тембра голоса, – но, как вы изволили заметить, все это актуально только в том случае, если заказчик убийства – я. А поскольку это не так, то и беспокоиться мне нечего. Говорю еще раз: всего вам хорошего, господа!

– До скорых встреч, – бросил Воронов, выходя из кабинета.

До самой машины сыщики молчали.

– Ну на фига ты ему… – Садясь в машину, Воронов махнул рукой. – Ты что, не понял, ведь я…

– Я все прекрасно понял, Паша, – ответил Дугин, – ты решил использовать его как приманку для киллера. Те, кто между ним и киллером стоят, наверняка узнают, что мы Неверова трясли, и мало ли что он нам сказать может, верно? Так лучше его убрать… Вот ход твоих мыслей.

– Именно так! А ты напортил… Ведь теперь он так трястись начнет… Из дома, пожалуй, не выйдет. Или отвалит куда-нибудь в Бразилию, пока тут все не утихнет! Хреновая выйдет из него приманка, Вадик! Ох какая хреновая…

– Согласен, для нас не предупреждать его было бы лучше, удобнее. Но предупредить человека о грозящей ему опасности – это мой долг, Паша. Ты – частный детектив, а я, между прочим, на казенной службе. Сколько раз нам к этому разговору возвращаться? Говорю в десятый, в сотый раз: то, что ты можешь себе позволить, я – не могу!

– Нет, давай не вообще, а конкретно. Кого ты должен предупредить? Свидетеля? Потенциальную жертву? Нет! Ты предупреждаешь преступника! Да это он Бутова заказал, рупь за сто! Ты что, сам не видишь?

– Очень может быть. И даже скорее всего это так, согласен. По крайней мере связь с его женой – это единственный мотив, по которому можно было вообще желать смерти Бутова. Но мы с тобой еще ничего не доказали.

– И хрен докажем, если ты и дальше… А, чего с тобой разговаривать! Тебя когда на твоем долге переклинит – просто горе какое-то. Ты, наверное, все серии «Следствие ведут знатоки» смотрел, да? Как это там… «И уводит за собой в незримый бой наше чувство долга…»

– А ты американских боевиков насмотрелся, где копы – такие же бандиты, что хотят, то и делают, людей грохают на каждом углу. Все, Паша, – видя, что Воронов собирается продолжать дискуссию, Дугин поднял руку, – хорош тебе… В конце концов, ты знаешь, что от этого снайпера Неверов никак не убережется. Может, и лучше, что слишком усердно он оберегаться начнет… Снайперу труднее будет его достать, и он, может, где-то ошибку допустит. Это для нас – плюс.

– Ах ты, Человек-Гора… – рассмеялся Воронов, – да если бы не этот плюс, фиг бы я тебе вообще дал его предупреждать! Понял, нет?

– Ох и зараза ты, Пашка! – Дугин собрался было влепить Воронову увесистую плюху по затылку, но тот, угадав намерение приятеля, погрозил пальцем:

– Не надо этого делать. Я пригнусь, и ты собьешь зеркало, оно у меня к лобовому стеклу приклеено, – сказал Воронов, – а стоит оно пятьдесят долларов.

– Давай трогай… – пробурчал Дугин.