Текст книги "Восхождение"

Автор книги: Андрей Земляной

Соавторы: Борис Орлов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

«Хуугррра не выдержала».

«Чего не выдержала?»

«Испытания. Она упала. Ее человек пытается ее нести, но, думаю, это тоже ненадолго. Она тоже скоро упадет…»

Сашка, не колеблясь, развернулся и пошел назад. Вот действительно: рыжая, веснушчатая Чапа, пошатываясь, шагает, пытаясь тащить за передние лапы потерявшую сознание волчицу…

– А ну-ка. – Сашка забросил волчицу себе на плечи и пошел вперед, поддерживая девушку.

Вауыгрр прижал ее с другой стороны. Чапа останавливалась, отвечала, и тогда Сашка отступал назад, в темноту. Девчонка шаталась, норовя свалиться, но охотник был начеку. Наконец последний спрашивающий…

Вой, крики, грохот погремушки… Чапа зашаталась, глаза закатились…

– Стой, дура! – Сашка пошел на крайнее средство. – Стой, зараза, а то убью!

– Убивай, – не то прошептала, не то простонала обессиленная защитница.

– Только сначала – трахну! Давненько у меня не было такого…

«А я – твою волчицу!»

Девчонку словно подбросило пружиной.

– Чего?! – прошипела она, напрягаясь. – Чего ты сказал?!

– Ничего… Ожила – и слава богу. Пошли…

Втроем они начали подниматься на небольшой холм, на котором стояла церковка. Храм Покрова на Нерли. Неожиданно волчица, лежавшая на плечах Сашки завозилась, чихнула…

«Отпусти меня немедленно, пока я тебя не…»

«Заткнись, дочь рыси и росомахи! Или я тебя!»

Вауыгрр остановился, подняв голову и оскалив клыки. Он в упор смотрел на волчицу, которая, смутившись, попыталась спрятать голову.

– Охотник, – очухавшаяся Чапа несмело потянула Сашку за рукав рясы. – Охотник, отпусти Хуугррру. Она уже может идти сама…

Оказавшись на земле, волчица поднялась на подрагивающие лапы, посмотрела на Сашку:

«Прости мне мою глупость и спасибо тебе, брат моего брата, – она виновато опустила голову, прикрывая ее передними лапами. – Спасибо за меня и за мою сестру. И тебе спасибо, брат мой».

«Брат? – Вауыгрр снова оскалился, но теперь уже весело. – Если встретимся через год, посмотрим – достойна ли ты родить и воспитать моих детей! И ты, брат, не робей!»

Волчица смутилась еще больше, а рыжая веснушчатая Чапа покраснела так, что стала похожа на омлет, щедро посыпанный красным перцем.

Внезапно сзади раздался возмущенный крик. Охотник, защитница и волки обернулись. В руках людей в шафрановых рясах бился Тонга:

– Это нечестно! Нам же сказали, что каждый должен пройти сам! А вы останавливаете меня за то, что я послушался и не помог! А она?!

В ответ раздался низкий и звучный голос митрополита:

– Юница прошла этот путь сама. А если ей кто и помог, так на то была воля Всевышнего. Ты же, ищущий славы лишь себе и лишь для себя, изыди! Ибо не дано идти путем, который желал ты избрать, в одиночестве!

Сашка потащил Чапу вперед. Ему не хотелось видеть, что случится с не прошедшим испытания. Во всяком случае, он надеялся, что Тонге попросту дадут переэкзаменовку. Если, конечно, вообще оставят в живых…

Непроглядная темнота новолуния вдруг словно расступилась, и перед людьми и волками оказался вход в церковь. Сашка сделал шаг к дверям, но запнулся и остановился:

– А вот интересно: нам с волками-то войти можно? Это не богохульство?

Он не ждал ответа на свой вопрос, но неожиданно услышал:

– Звери, восприявшие Слово Его, да не отстанут от людей.

Это произнес на латыни тот самый монах, к которому ластился Вауыгрр. Сашка смело зашагал ко входу во храм.

Внутри были мрак и тьма, которую еле-еле рассеивали две свечи, горящие возле алтаря. Сильно пахло ладаном и еще чем-то неуловимо-сладким и приятным.

– Ты, восставший на путь борьбы, страдания и смерти, своей ли волей пришел ты сюда? – гулко разнеслось под сводами храма. – Ответствуй истинно, и да не осквернятся ложью уста твои!

– По своей воле! – Сашка снова почувствовал, что это «им отвечают». – По своей, и пусть будет то, что будет!

– Подойди, брат. Пусть страх оставит сердце твое и нечистый да не коснется души твоей!

Сашка шагнул вперед к алтарю. Шаг, еще шаг… К ногам будто привесили тяжеленные гири…

Внезапно его схватили сзади за руки и за плечи. Сашка как-то вяло и отрешенно подумал, что, наверное, мог бы освободиться, но остался стоять неподвижно. Чьи-то руки раздернули на груди рясу, разрывая ткань и обнажая грудь. Перед глазами появилась багровая точка, она разгоралась, начиная светиться все ярче и ярче. Через мгновение Сашка увидел, что перед ним стоит какая-то фигура размытых очертаний и держит раскаленный металлический прут, на конце которого выклепан крест. Тоже раскаленный…

– Готов ли ты, восставший на великий подвиг, приять знак своего служения? – вопросил все тот же гулкий бестелесный голос. – Готов ли ты страданием тела своего подтвердить свой обет?

Вместо ответа Сашка вдруг рванулся, стряхивая руки, державшие его, и шагнул вперед, прижимаясь голой грудью к раскаленному кресту. Точно к возлюбленной – прямо напротив сердца…

Сперва боль ослепила и оглушила его. Затем сквозь пелену проступили свет, звуки, и он услышал, как со свистом втягивает сквозь зубы воздух, увидел, как отдаляется от него потемневший и потухший крест.

– Здравствуй, брат наш! – загремело по всему храму. – Приди к нам как равный к равным, и мы благословим тебя. В трудную минуту мы будем плечом твоим, руками твоими. Прими же знак своего служения!

«Еще раз?!» – изумился Сашка, но тут из тьмы храма выступил отец Сергий и протянул ему короткий меч, очень похожий на тот, что висел на боку у Тени. Он помог повесить его на левый бок, поправил перевязь и отступил назад в темноту.

– Прими же знак своего служения! – Теперь голос провозглашал на латыни.

И перед Сашкой оказался монах, протянувший ему серебряное распятие на цепочке. Повинуясь странному чувству, Сашка поцеловал изображение, и монах повесил крест ему на грудь. Крест приятно захолодил ожог, боль начала куда-то уходить…

Принять знак служения предложили теперь по-арабски, и Сашка получил от Кунта-Хаджи длинные четки из неизвестного черного камня. После нового призыва лама одарил Сашку странной вещью, похожей на веер, но из булатной стали с острейшими кромками. Японцы с поклоном подали пояс с сюррикенами, шаман – небольшой замшевый мешочек, а колдун в перьях – продырявленный камень. Сашка стоял, держа в руках подарки, и не знал, что делать дальше…

– Подойди к алтарю, брат наш, – велел голос.

Сашка вышел к алтарю, и тут же семь рук легли ему на грудь. Сильно кольнуло, и он чуть не вскрикнул. Ладони исчезли и унесли с собой боль от ожога. Скосив глаза, Сашка вторично еле удержался от крика: там, где только что был безобразный обугленный рубец, не было ничего! Девственно гладкая кожа!

– Мы заклеймили не тело твое, но твою душу, ибо никогда отныне не изгладится знак из нее, и никогда не забудешь ты сего дня! Ступай, воин! Иди и ищи врагов, что поносят Имя Господне и слепо тщатся на дело рук его! Мы благословляем тебя!..

Остальное было словно в тумане. Сашка стоял рядом с Вауыгрром и видел, как шла тем же путем Чапа. Она не рискнула сама полезть на пышущий жаром крест и дико завизжала, когда раскаленный металл коснулся ее левой груди. Но, видимо, от нее и не ожидали подвига охотника. Она тоже прошла испытание и получила какие-то дары…

– Молодец! – шепнул оказавшийся рядом Тень. – Ничего другого я от тебя и не ожидал, но – молодец!

«А я?»

«И ты – тоже». – Тень взъерошил шерсть на голове зверя. Затем, снова став обычным, сурово приказал:

– Пойдемте, нам еще домой добираться…

– Тень, стоянка двадцать пять минут. Мы пройдемся?

Тень повернулся на полке, потянулся:

– Лейтенант Волков-Райский! Сколько раз вам нужно повторять, что никакой тени здесь нет. Есть только генерал-майор Серебрянский. Так что будь так добр, обращайся ко мне по званию или по имени-отчеству.

Вот так. Выговор получен. В отличие от ответа…

– Идите, идите. – Яков Александрович снова отвернулся к стене. – Ноги промните и вообще… Только дверь поплотнее закройте – сквозит!

И мы с Вауыгрром двинулись к выходу из вагона…

Как странно все выходит. Вот, казалось, только-только был торжественный прием в ряды охотников на нечисть, вот только-только меня хлопали по плечам бывшие наставники, а ныне – старшие товарищи по общему делу, только-только я, получив «кратковременный отпуск в связи с окончанием обучения», отправился в Архангельск, где нашел Ленку… И вот теперь: прощай, веселое мирное житье-бытье…

– Разрешите, товарищ генерал-полковник? Охотник-наставник Тень по вашему приказанию прибыл!

– Охотник-стажер Бука по вашему приказанию прибыл!

– Проходите, товарищи офицеры, присаживайтесь. – Капитан нажал кнопку селектора и распорядился: – Чаю нам.

Через мгновение на столе уже парили три большие японские чашки с чаем, а Капитан приступил к инструктажу. Нас направляли в Питер по просьбе местных товарищей. Обстановка в городе неясная, так что предлагалось быть начеку…

– Основная надежда пока на вас, товарищ генерал-майор, – Капитан посмотрел на Тень. – Но и нашему стажеру расслабляться не стоит. Ваше первое самостоятельное задание: работа в условиях современного урбанизированного региона, в отрыве от вспомогательных служб… Я надеюсь на вас, товарищи.

Слушать это было приятно. Поэтому то даже пропустил мимо ушей тот милый фактик, что, по легенде, мне придется снова учиться. Правда, теперь уже не в каком-то секретном центре, а – мама моя дорогая! – в институте культуры!

Окончательно определился я со своими задачами только тогда, когда Тень, шагая рядом со мной по коридору в финчасть, начал, как он выражается, «бросать вводную». Из вводной выходило, что для меня проработана легенда, которую я и должен выучить за три остающиеся дня, словно «Отче наш». По этой легенде, направил меня в институт культуры один Оч-ч-чен-но Большой Человек. Не просто так, а как своего бастарда. Незаконного потомка, одним словом. Не являющегося прямым наследником немаленького состояния. Короче, не Пьер Безухое, но и не персонаж песни из фильма «Генералы песчаных карьеров». Своего легендарного «незаконного папу» мой персонаж все-таки интересует. Узрел он в своем байстрюке недюжинные артистические дарования и отправил соответственно. Почему не в ГИТИс? А потому! В Питере ему за мной проследить проще. А за деньги нам и в Питере все преподадут. Так, как надо, и столько, сколько надо. Учиться мне предстоит всерьез, но при этом не забывать: кто я есть на самом деле. И по этому поводу бдить!..

Финчасть осыпала нас золотым дождем в виде многочисленных изображений российских городов, заокеанских президентов и разноцветных архитектурных деталей. Кроме того, мы получили по нескольку кредиток каждый. Золотой дождь сопровождался длинной и нудной лекцией о необходимости вести строгую отчетность, о строжайшей экономии, о том, что в то время, как вся страна переживает нелегкие времена, мы все, как один, должны… В общем, достали так, что Тень прямо в финчасти заказал по своему мобильнику купе люкс на поезда по маршруту Красноярск – Москва – Санкт-Петербург. И на глазах побледневших финансистов совершил электронный платеж. По цене это выходило примерно равноценным перелету нашей группы на самолете. Туда и обратно. Причем дважды…

Зато у каптеров нас ждал совсем иной прием. Нам выдали все, что требовалось, все, что могло потребоваться, и еще кое-что – на всякий пожарный. Гардероб на все случаи жизни («Уверяю вас, товарищ генерал-майор, именно так теперь и носят!»), часы («Обязательно эта модель! А как же иначе?»), мобильники («Возьмите, возьмите, товарищ лейтенант. Сейчас у молодежи это модно»), кейсы сумки, рюкзаки… Даже три намордника и четыре ошейника для Вауыгрра.

Нагруженные почище ишаков, мы переместились в оружейку. Где и отдохнули душой. Суровый майор ничего не навязывал, ничего не расхваливал, ничего не рекламировал. Он просто посмотрел на нас, сверился с карточками и принес именно то, что и было надо. Критически осмотрел принесенное, буркнул: «Просьбы, пожелания?» и, не дожидаясь ответа, уселся на свое место и углубился в здоровенную потрепанную амбарную книгу.

Я уже собрался уходить, но тут Тень коротко и значительно бросил:

– Сеня, ты уверен?

Майор Сеня еще раз оглядел кучу принесенного железа и кивнул. Тень веско произнес:

– Давай спецуху. Уровень угрозы «АА». И работаем в автономке.

Майор коротко присвистнул и снова исчез в своих залежах. Вернулся он с пачками патронов, снабженных серебряными пулями, баллончиками с аэрозолем святой воды и чесночной вытяжки, серебряными же стрелками и еще несколькими непонятного вида коробочками. Поверх он положил несколько серебряных браслетов из крупных пластин, две шейные гривны аналогичного вида, несколько серебряных намоленных крестов. Венчал все это благолепие мощный ошейник для Вауыгрра. Тоже серебряный и очень похожий на обычный «строгий». Только шипы у него были наружу…

– Защитное снаряжение носить не снимая, – сообщил Тень. – Даже в бане, даже с бабой.

– Особенно в бане с бабой, – добавил майор Сеня.

Так что теперь я иду в браслетах и с шейной гривной. Будто какой-то… нетрадиционной ориентации. Рядом со мной степенно вышагивает Вауыгрр в ошейнике. Нужду свою он умеет справлять и в поездном туалете, а это мы просто выходим ноги размять…

Сашка и Вауыгрр не успели отойти от поезда и на десяток шагов, как к ним тут же кинулись торговцы-разносчики, предлагая пиво, водку, домашнюю снедь, сувениры, прессу На какое-то мгновение Сашка даже растерялся от этой суеты, криков, сутолоки. Но Вауыгрр чуть приподнял верхнюю губу, обнажая клыки, и толпа тут же отхлынула, как прибой от берега. Человек и волк неспешно пошли вдоль перрона…

«Когда приедем?»

«Послезавтра».

«А когда в следующий раз гулять выйдем?»

«Сегодня ночью».

«Жаль… Внимание! У тебя за спиной…»

«Враг?» – Сашка напрягся.

«Нет. Не враг. Но странный».

И в ту же секунду шедший сзади человек, споткнувшись, налетел на Сашку:

– Ох! Извини, парень…

Человек хотел было отступить, но Сашка успел почувствовать, как чужая рука скользнула в карман его широченных портков, которые «вся молодежь носит», и не собирался отпускать вора…

Он легко перехватил руку незадачливого жулика за кисть, чуть повернулся…

– А-а-а! Пусти, гад, ты чего делаешь?!!

– А теперь положи на место то, что взял. Тогда, может, и отпущу…

Вауыгрр коротко взрыкнул и прыгнул на какого-то мужичка, отиравшегося рядом. Тот взвыл и рухнул наземь, выронив из прокушенной руки длинное узкое лезвие.

– О-ба-на! Это что же: вас тут много?

Сашка рывком довернул руку воришки до сухого хруста. И обратным движением хлестко ударил в кадык. Тот забился, вися на вывернутой из сустава руке, беззвучно открывая и закрывая рот, точно вытащенная на берег рыба. Сашка нагнулся и забрал выроненный карманником мобильный телефон:

«Огрызок! Срубил денежку по-легкому?»

– …Ой, да что же это?! Убили, человека убили! – рыдающий женский голос. – Милиция!

– Да что ты блажишь, дурная? – Голос другой женщины был рассудителен и спокоен. – Житья от этих карманников не стало никакого. Вон у моего-то тюхи – всю получку за два месяца подчистую вытащили. В троллейбусе…

В рассудительном голосе вдруг прорезались истерические нотки:

– Он-то, Петрович мой, пришел домой, хотел нас порадовать, цап за карман – а там дырка!

– Так, может, потерял? – нерешительно поинтересовался рыдающий голос.

– Да дырка-то – прорезанная! Он и не удумал ничего лучше: веревку к люстре приладил и уже было совсем в петлю полез. Хорошо я с работы вернулась. Одна радость: не пьет он у меня с тех пор…

«Слушай, а они дело говорят. Эти отдышатся да и снова за старое».

«Мой – вряд ли, – тяжелый каблук опустился на пальцы распластанного вора и провернулся, кроша кости. – Это теперь надолго…»

«Ага. Ну, тогда… Вот я тебя!»

Истошный вопль. Волк аккуратно, но до стеклянного хруста стиснул кисть мужичка, старательно перекусывая пальцы.

«Хватит или еще?»

«Да хватит, наверное…»

Сашка нагнулся и подобрал за лезвие нож. Старательно примерился и сломал его каблуком у самой рукояти…

– …Стой! Стоять, сука!

«Это он кому? Я – самец!»

«Я, кстати, тоже…»

– Слушаю вас, товарищ сержант…

Сержант ухватил Сашку за руку и попытался завернуть ее ему за спину Что произошло дальше, в подробностях не разобрал никто. Здоровяк в форме только-только ухватил не столь уж и крепкого парня за руку, одновременно замахиваясь дубинкой, и… через мгновение оказался лежащим на перроне, с глухим стуком приложившись головой об твердый асфальт. Кепи с его головы слетело и укатилось на рельсы, вслед за дубинкой, выпавшей из руки. На его груди стоял огромный волк и скалил белоснежные зубы в сантиметре от милицейского горла…

– Убери пса, сволочь! – воздух разорвал выстрел. – Назад, я сказа…

Напарник незадачливого сержанта внезапно оборвал свой грозный крик и застыл, так и не успев опустить свой «пээм» после предупредительного выстрела. В руках у Сашки из ниоткуда возник пистолет. Его ствол смотрел точно в переносицу оппонента.

– Медленно наклонись и положи оружие! Теперь медленно разогнись. Отшвырни ствол ногой на рельсы. Два шага вперед шагом марш! Шире шаг!

Милиционер, словно завороженный, широко шагнул раз, другой…

– Вот так и стоим. – Сашка чуть расслабился. – Стоим и смотрим… Вот мое удостоверение…

Левой рукой он достал из кармана книжечку, открыл ее, поднял на уровень глаз милиционера:

– Удостоверились?

Милиционер сглотнул и кивнул.

– Отлично. Теперь вот такая штучка. – На свет появилась карточка с красными полосками. – Видели когда-нибудь?

Новый кивок.

– Тогда вы должны знать, как в просторечии именуется этот документ.

Частые кивки.

– И как?

– Иди на х!.. – сипло произнес прапорщик.

– Вот. Воспользуйтесь этим советом, забирайте это дерьмо и валите. Я вас больше не задерживаю!

Сашка и Вауыгрр вошли в купе одновременно с тем, как тронулся их поезд. Тень лежал на полке неподвижно, закрыв глаза. На мгновение Сашка понадеялся, что его наставник проспал всю остановку. Он уселся на соседнюю полку, обнял Вауыгрра…

– Саша, – мягкий, вкрадчивый голос, – Саша… А что это? Вроде стреляли? К чему бы это, ты не знаешь?..

Сашка тяжело вздохнул и поднялся с полки. Предстоящий разговор обещал быть непростым. Очень непростым…

– …Разрешите, товарищ полковник?

– Заходи, Коля, заходи… Что это ты так официально? И сверкаешь, как новый рубль…

– Елена Николаевна, мы его нашли!

– Кого «его»?

– Того парня, которого вы отыскать велели. Проявился!

– Где?! – Елена Николаевна подалась вперед. – Ну, не тяни!

– В Омске. Ехал ваш интересант в поезде Красноярск – Москва. На станции вышел с собакой прогуляться…

– С какой еще собакой?

– Милиция говорит – здоровенный такой кобелина. На овчарку похож, но покрупнее…

– Ладно, проехали. Что дальше, чего он в милиции забыл?

– Он – ничего, – короткий смешок. – К нему карманники сунулись, так он одному руку сломал, а второго пес его взял. И сработали оба исключительно легко, буквально в два движения. Записи камер прилагаются…

На стол легла флешка.

– Дальше…

– Ну, тут к нему сержант милиции полез. По всему видно – прикармливали его эти щипачи. Сержант – бугай здоровенный, двухпудовой гирей перекреститься – как чихнуть. Ваш парень его враз сломал, а псина – на грудь встала, охраняет. Тут второй набежал. Прапорщик. Пальнул в воздух, а опустить ствол уже не успел…

– Он что, убил его, что ли?

– Нет. Только прапорщик – Чечню прошел, между прочим, – утверждает, что никогда не видал, чтобы стволы с такой скоростью обнажали. Ахнуть не успел – ему уже в лоб дура смотрит…

– Да, – женщина кивнула, – мальчик он быстрый… Дальше!

– Парень предъявил удостоверение на имя лейтенанта Волкова-Райского, сотрудника двадцать четвертого отдела, восемнадцатого управления ФСБ.

– Чего?.. Какого-какого управления?..

– Восемнадцатого…

Полковник Серова нервно зашагала по кабинету. Нет такого управления! Во всяком случае, она о таком слышит впервые…

– Как, говоришь, фамилия лейтенанта?

– Волков-Райский…

– А это точно он?

– По словесному портрету его опознали оба ментенка. А фоторобот предъявляли и торговкам на перроне – и бригаде поезда…

– И что?

– Опознали все. Уверенно. Едет наш парень в компании мужчины средних лет или чуть старше. По словам проводника, какой-то крупный чин. А у них на это глаз наметан. Поездная бригада считает, что ваш интересант – охрана…

«Ну, охрана – это вряд ли. Скорее, кому-то понадобился исполнитель…»

– Молодец, Николай! От лица службы выражаю благодарность. Теперь так: все данные по этому мальчику майору Линевич. Копию показаний ментов – мне на стол! Записи – в лабораторию на расшифровку и анализ.

– Товарищ полковник, тут вот еще какое дело…

– Что еще? Да не мнись ты, не девка!

– Он «вездеход» предъявил…

– Ну и что? У нас и спецкурьеры с таким ходят…

– Понимаете, Елена Николаевна, тут… как бы это сказать-то?..

– По-русски желательно! – В голосе Серовой прорезался металл.

– Вот у вас на карточке сколько «болтов»? В смысле полосок?

– Две, как и у тебя…

– А у него – менты клянутся и божатся – три…

Елена Николаевна потрясенно замолчала. Слышать про такое, она слышала, но видеть – никогда. Даже у своих друзей генералов. Особый допуск предполагает возможность беспрепятственного доступа даже в информационное хранилище ФСБ, ГРУ и других, крайне интересных мест…

Оставшись одна, она задумчиво почесала за ухом, поправила волосы. Так же задумчиво подновила макияж. Нажала на кнопку селектора:

– Майора Линевич ко мне…

– …Вот что, Катерина. Воевать с теми, кто лейтенантам особый допуск оформляет, у нас нет ни сил, ни возможностей. Да и желания – тоже, – Елена Николаевна улыбнулась. – Но и выпускать такого из поля зрения – негоже. Так что организуй-ка нам удаленное наблюдение. На вокзале в Москве начни и доведите-ка мне его до самого того места, куда он направляется. Задание понятно?

– Так точно! – Катя тряхнула головой. – Разрешите спросить?

– Слушай, Катька, давай не выпендривайся! По-человечески спросить не можешь?

– Могу… Лен, а зачем он нам?

– Балда ты, Катька. Может, пригодимся ему и службе его… А таких должников иметь – мое почтение…

Несмотря на еще не позднее время, на Ярославском вокзале было не так уж много народу. Тень легко шагал впереди, предоставив Сашке и Вауыгрру возиться с багажом и решать вопросы с назойливыми носильщиками. Вокруг прибывших уже плотоядно выжидали личности с тележками, предлагавшие отвезти багаж. На соседний вокзал. За сумму, сопоставимую со стоимостью билета до Питера…

Сашка послал уже третьего «носильника» по всем известному адресу и собирался послать четвертого, но тут Вауыгрру надоела вся эта кутерьма. Он оскалился и так рыкнул на желающих оказать посильную помощь в транспортировке багажа, что последние, здраво решив не связываться с волком, поспешили ретироваться и поискать менее опасных нанимателей.

Так что теперь человек и волк тащили два чемодана и три сумки в руках и зубах. А впереди летящей походкой целеустремленно двигался Тень. Они быстро перешли на Ленинградский вокзал и, хотя до поезда оставалось еще больше пяти часов, расположились на перроне.

«Скоро мы поедем?»

«Примерно через четверть дня, серый брат».

«И мы так и будем сидеть здесь?»

«Не знаю, наверное… Надо спросить…»

«Вожака? Ну и спроси».

«Замолчите оба! Будем сидеть здесь!»

Волк насмешливо фыркнул:

«Замолчите, а? Можно подумать, я болтал…»

– Лейтенант!

Сашка вытянулся.

– Возьмите собаку и пройдитесь, прогуляйте ее! – И когда человек и волк двинулись вперед, вслед прилетело: – Вдоль перрона. За его пределы не выходить!

Сашка и Вауыгрр несколько раз прошлись по перрону и вернулись назад, туда, где на чемодане восседал Тень с видом императора, сидящего на троне.

– Ну что, Саша? Ничего мне сказать не хочешь?

Сашка на секунду задумался:

– Нас пасут. Грамотно и издалека.

«Угрозы не представляют. Пока…»

– Сколько точек засек?

– Шесть – уверенно. И еще три – под вопросом…

– Молодец. На одну больше, чем я, – Тень покачал головой. – Ладно, Александр, присаживайся. Посидим, подождем…

– …Ну, Елена Николавна, я тебе скажу: интересные у нас подопечные. – Катя положила на стол флешку с видеозаписью. – Смотреть можно сколько угодно, только ничего не высмотришь. Вышли с поезда, никуда не сворачивая, пришагали на перрон, дальше старший уселся на чемодан и просидел так все пять часов. Сашка прошелся с собакой – кстати, никакая это не собака, а самый натуральный волк! – минут пятнадцать прогуливались туда-сюда, затем уселся рядом со своим старшим на другой чемодан. И все. Волк лежал в ногах у парня – даже не чесался! – как сфинкс. Головой не вертели, между собой не разговаривали… пришел поезд – загрузились в вагон, и все. Завтра получим информацию из Питера.

– Полагаешь, заметили слежку?

– Не уверена, но… Похоже, что чего-то подобного они ожидали. Поэтому никаких контактов ни с кем, никаких действий, ничего, что может дать хоть какую-то зацепку.

На Московском вокзале Тень, не говоря ни слова, забрал свои вещи и растворился в толпе. Сашка закинул на плечо сумку, подхватил чемодан и зашагал к метро. Место встречи с Тенью у них было оговорено еще на «объекте пятьдесят шесть», свой маршрут он изучил заранее, так что… Вот он вход в метро.

«Слушай, извини, но сейчас придется намордник надеть».

«Да нормально все. Только знаешь, давай тот намордник, который с медными цветками на заклепках, хорошо?»

«Как скажешь. Он тебе, что, нравится, да?»

«Да».

«Считаешь, что он тебе идет?»

«В смысле?»

«Ну, ты в нем красивый…»

Вауыгрр насмешливо фыркнул:

«Ага. А еще его, если что, разорвать легче всего будет…»

…Через полчаса Сашка вышел на станции «Парк Победы». У вестибюля на улице он приостановился, достал один из своих мобильных телефонов: «общий». Вызвал из памяти номер, нажал вызов:

– Лидия Алексеевна? Здравствуйте. Ваш телефон мне сестра дала, сказала, что о квартире с вами договорилась.

Голос пожилой женщины в трубке подтвердил, что приходила четыре дня тому назад сестра Анастасия и оставила задаток за квартиру для брата.

– Очень хорошо. Я сейчас подъеду, если вы не возражаете?

Хозяйка квартиры не возражала. Она продиктовала адрес и любезно пояснила, что добираться лучше шестьдесят третьим автобусом. Найдя взглядом автобусную остановку, Сашка уверенно пошагал в сторону толпы, ожидавшей милостей городского транспорта.

Автобус был по-утреннему заполнен чуть ли не по самую крышу. Еще не проснувшиеся до конца люди торопились на работу и появление в салоне человека с собакой встретили с неописуемым восторгом. А уж если еще учесть, что в руках у этого человека был солидный чемодан, а через плечо – туго набитая спортивная сумка, восторг просто переходил в состояние эйфории…

– …Сумку-то сними! Не видишь, людям не пройти!

– Сразу видно – бездельник! С собачиной своей вперся, чай, не на работу!

– Ну, ты! Убери своего кабыздоха, пока я его не убрал! – Здоровенный детина расправил плечи и угрожающе занес руку. – Чего молчишь, не слышишь, что ли?

«Можно я его? Ну, пожалуйста, я намордник уже почти снял?»

«Не вздумай! Нам только этого не хватало…»

– Руку опусти! – Сашка впился взглядом в глаза детины. – Пока я тобой морг не пополнил.

Мужик внезапно съежился, словно сдулся воздушный шарик:

– Ты чего? Ну, ты чего? – забормотал он и начал продираться к выходу.

Это происшествие неожиданно настроило весь автобус на мирный лад. Раздались высказывания, что, поди, парень – из Чечни и вместе со своим псом «чехов» резал и правильно делал, хотя, может быть, он – из ментов, причем – из честных, и с этой собакой только что с дежурства. Не смущало даже наличие вещей – версии высказывались самые фантастические:

– Я его вроде в отделении видел. Точно! Он с собакой оттуда и выходил…

– У нас всегда так: те, кто пашет, – своими ножками, а жулье – в тачках…

– Депутаты-суки! Довели!..

Сашка и Вауыгрр слегка обалдели от такой перемены настроения пассажиров. Люди раздались и пропустили обоих охотников к окну. Тут было место, куда поставить вещи и где усесться волку. Сашка облокотился на поручень и посмотрел в окно. За окном пробегали дома, на одном из которых он прочитал «Бассейная улица» и невольно хмыкнул.

«Что?»

«Да так. Жил человек рассеянный на улице Бассейной…»

«Что это?»

«Воспоминания счастливого детства…»

«А-а-а. Я тоже был щенком…»

Сашка наклонился потрепать Вауыгрра по голове, но тот вдруг напрягся, поднял шерсть на загривке:

«Враг!»

«Где?»

«Здесь, рядом… Враг!»

Сашка огляделся. Нет, никого похожего на ликантропа поблизости заметно не было…

«Он точно здесь, или мы проехали мимо него?»

«Здесь, – волк принюхался, – впереди…»

«Черный враг?»

«Нет. Не Черный. Помнишь, как та лиса с семью хвостами?»

«Кицуне? Здесь?»

«Да. Впереди».

«Так. Вот только этого и не хватало…»

Подхватив вещи, Сашка двинулся вперед. Вауыгрр пошел за ним, расталкивая мордой стоящих у него на пути. Почему-то это развеселило пассажиров, послышались смешки, шуточки. Сашка пер вперед, как танк, раздвигая спрессованную человеческую массу плечом. При этом он старался незаметно разглядеть тех, мимо кого он проходил. Нет… нет… опять нет… А ну-ка… Есть!

В сторону сдвинулась девушка, похожая не то на китаянку, не то на японку. Сашка мгновенно зафиксировал ее облик до мельчайших деталей. Яркий сарафан, легкомысленная сумочка, блестящие босоножки. Смоляные волосы забраны в тугой пучок. И самое главное: совершенно необычные на скуластом, раскосом лице ярко-голубые глаза…

Должно быть, девушка почувствовала его взгляд на себе и, окатив его презрением, отвернулась. Вауыгрр ткнулся носом в Сашкину ногу и, когда тот взглянул на него, молча кивнул. Сашка оказался перед сложным выбором. С одной стороны, надо действовать, с другой – с вещами и всем остальным преследовать будет сложновато, а устраивать бой в автобусе просто невозможно! И что прикажете делать?..

«Южное шоссе», – сообщил динамик. Сашка дернулся: на этой остановке им надо было выходить. Что же делать?..

Кицуне неожиданно шагнула вперед и вышла на остановке. Сашка рванулся вслед за ней, Вауыгрр – за ним. Волк успел выскочить из автобуса в тот самый момент, когда двери уже закрывались. Оказавшись на остановке, Сашка огляделся: кицуне быстро шла в направлении пустыря. Интересно, куда это она собралась?

«Там дальше – пустошь. Догоним и убьем?»

«Мы совсем не знаем этих мест. Если заметят?»

«Уйдем. Не в первый раз…»

«Ладно, попробуем хотя бы проследить…»

Девушка шла легко, несмотря на не самую подходящую для ее обуви дорогу. Сашка подхватил сумку и поспешил за ней. Чемодан на колесиках он волок за ручку сзади, от чего делался похож на бойца Великой Отечественной, тащащего за собой пулемет «максим». Вауыгрр, уже без намордника, трусил чуть впереди.

Чемодан, зацепившись за какую-то незаметную кочку, сильно рванул руку Сашка тихо выругался: догнать кицуне, нагрузившись почище вьючной лошади, не представлялось возможным.