Текст книги "Уничтожение (СИ)"

Автор книги: Андрей Красников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

   Экипаж авианосца потихоньку проникался ситуацией. Несмотря на бодрые репортажи по созданному с нуля корабельному телевидению, "Барак" продолжал оставаться в чужом мире без особой надежды на возвращение, людские потери за три последних дня оказались просто шокирующими, а местные обитатели заранее внушали боязнь – чего стоил только проклятый кот-призрак, иногда появляющийся на записях видеокамер и за последние два дня оставивший после себя уже пять трупов.

   В общем, люди нервничали, правда, пока что тихо. И ждали приближающегося берега, как спасительного рая.

Элизабет Кокс, доктор медицины. 7165.

   Далекое солнце коснулось краем горизонта, окрасив океанские волны в пурпур и охру. С противоположной стороны, над океаном, постепенно заслоняя небосвод, потихоньку вырастал гигантский молочно-белый диск мертвой звезды.

   Женская фигурка, стоявшая на краю палубы, вцепившись в ограждение, казалась абсолютно одинокой и чуждой этому миру.

   Элизабет первый раз с момента Инцидента выглянула на палубу – до этого времени все ее внимание приковывали раненые и умирающие пациенты. И вот оно, первое знакомство с миром. Лиззи закрыла глаза и полной грудью вдохнула свежий морской воздух.

   – Не так уж тут и плохо, – пробормотала она, не открывая глаз. Где-то за ее спиной, шелестя колесами по палубе, проехал недавно приземлившийся самолет. Далеко внизу слышалось шуршание волн, омывающих борт корабля.

   И ни единого признака жизни. Ни вездесущих на Земле чаек, ни резвых дельфинов, ни забавных летучих рыб. Океан, сквозь который пробирался авианосец, был девственно пуст.

   – Эй, док! – послышался издалека голос. Лиззи открыла глаза и оглянулась.

   Ей издалека махал еле держащийся на ногах, бледный как смерть и седой, как глубокий старик, ее недавний пациент, оператор Тони. Провалявшись в госпитале пару дней и основательно прочистив организм от ядов, он все же сбежал из-под ее опеки, утащив с собой напоследок запас стимуляторов.

   – Чего вам? – крикнула она в ответ.

   Тони поставил на палубу камеру, которую держал в руках, после чего целеустремленно направился к ней. За его спиной из-под палубы стал подниматься какой-то вертолет.

   – Как самочувствие? – строго спросила Лиззи, едва он приблизился на расстояние, позволяющее нормально разговаривать. – Еще не поздно вернуться на лечение.

   – Все норм, док, – осклабился Тони, слегка пошатываясь. – Вы меня спасли и я, как честный мужчина, пришел вас отблагодарить. Приглашаю на вертолетную экскурсию!

   – То есть? – только сейчас она заметила, что поднимающийся на палубу вертолет раскрашен в бело-красные тона.

   Тони уловил ее взгляд.

   – Да-да, док, у нас штатный вылет – снимаем корабль на фоне заката и все такое. Одно место на борту свободно и я решил пригласить вас. Полетели?

   Лиззи колебалась не больше секунды. В конце концов, такого шанса может больше и не быть.

   Пилот вертолета поприветствовал ее довольно ворчливо, несколько смутив, так что в кресло она забралась очень аккуратно и притаилась там, совсем как маленькая серая мышка. За ее спиной, фальшиво посвистывая, Тони-оператор разворачивал видеосистемы.

   Вертолет легонько качнулся, а затем быстро пошел вверх. Все смущение было мгновенно забыто. Доктор Кокс, как маленькая девочка, прильнула к стеклу кабины, рассматривая уходящую вниз палубу.

   – Эй, тезка, не так быстро! – послышался голос сзади. И вообще, не набирай пока что высоту, нам нужны кадры с силуэтом кораблика на фоне заката. А потом медленный красивый облет, чтобы еще и та здоровенная фигня с другой стороны в кадр попала.

   – Понял, будет тебе и закат, и фигня...

   Вертолет внезапно замер и камнем рухнул вниз. Лиззи завизжала, увидев стремительно приближающуюся корабельную надстройку, сзади послышалась крепкая ругань, произнесенная на удивление спокойным голосом... И бело-красная стрекоза, разминувшись с надстройкой на пару десятков метров, плавно ушла в сторону от корабля.

   – Не обращайте внимания, док, – послышался голос Тони. – Тезка любит пугать новичков. Но он у нас настоящий мастер, так что можно ничего не бояться.

   Элизабет осторожно посмотрела на пилота. Тот довольно добродушно улыбался, искоса посматривая на пассажирку.

   – Получилось, как на аттракционе, – осторожно сказала она. Пилот что-то пробурчал в усы, улыбнулся напоследок и снова стал серьезным и важным. Наверное, он не любил аттракционы.

   Авианосец на фоне заката смотрелся грандиозно и величественно. Тони-пилот специально опустил вертолет к самой воде и теперь корабль почти заслонял собой солнце.

   – Отлично! Теперь давай аккуратный сужающийся облет с набором высоты. На сто восемьдесят будет вполне достаточно.

   Послушная машинка полетела по возвышающейся спирали и закончила движение как раз тогда, когда корабль оказался прямо на фоне занимающего уже треть небосклона потухшего гиганта.

   – Снято! – голос Тони-оператора лучился довольством. – Это, пожалуй, можно будет пустить на заставку какой-нибудь нашей новой программы. Можно возвращаться. Следующий вылет теперь утром, когда подойдем к берегу.

   Маленькое приключение, в которое неожиданно попала Лиззи, заканчивалось. Вертолет приземлился на палубу, солнечный диск окончательно скрылся за горизонтом, стало ощутимо прохладнее. На небе начали проступать многочисленные звезды.

   – Замерзли, док? – с улыбкой спросил Тони. – Топайте внутрь, здесь уже не будет ничего интересного. И это, будет время, заскакивайте, полетаем еще.

   – Спасибо, больной, – с ехидцей ответила доктор Кокс. – На самом деле спасибо. Я первый раз летала на вертолете, да еще и виды такие...

   Она, несколько смутившись, пожала ему руку. Хитрый пациент попытался было пододвинуться поближе, похоже, рассчитывая на нечто большее, но не преуспел в этом. Погрозив ему на прощание пальцем, Лиззи шустро упорхнула с палубы.

Десантник Фил Скотт. 7165.

   Скотту было обидно и мучительно стыдно перед товарищами, готовящимися к высадке на материк. Умом он понимал, что с таким истощением организма даже после двух дней усиленной регенерации деградировавших тканей и нервов шансов попасть в оперативную команду нет в принципе. Он и на ногах то держался не всегда совсем твердо. Но сердце рвалось быть вместе с товарищами. И подальше от корабля, где в каком-то темном уголке притаился черный котик.

   Старшина Васкес, выслушал его, хмыкнул, но пообещал поговорить с руководством. И вот теперь, в предрассветных сумерках, он занимал наиглупейший пост часового на мостике одного из десантных кораблей. Да, в теории этот пост был нужен и важен, на практике же все понимали, что находящиеся там во время высадки люди просто пробездельничают все время операции.

   Корабль ощутимо вздрогнул – в транспортное отделение заехал один из уцелевших танков. Неподалеку прогрохотали ботинки десантников. Командир десантного корабля, лейтенант Грегори Уотс, начал перебирать кнопки на пульте управления, тестируя системы.

   Фил, стоящий у двери с винтовкой в руках, чувствовал себя идиотом.

Младший лейтенант Джозеф Викс. 7165.

   Джозеф нервно ходил по пункту управления, все время посматривая на берег, видневшийся в трех километрах от авианосца. Ему чертовски повезло, что корабль развернулся к берегу именно правым бортом – теперь он, как минимум, увидит все напрямую, а как максимум – поучаствует в событиях на равных правах с остальными.

   На экране прибавлялись и прибавлялись точки. Сначала в небо один за другим поднялись два десятка беспилотников, организовавших броуновское движение над местностью на высоте двух-трех миль. Им предлагалось принять на себя первый удар теоретического противника. Противник не появлялся.

   Через десяток минут в небо ушли три звена истребителей – собственно, все самолеты, которые удалось поставить в строй за эти несколько дней. Теперь они организовывали вторую волну прикрытия, висящую высоко над дронами и готовую нанести удар по любым неприятельским целям.

   Краем уха Викс слышал о подтверждении готовности артиллерии, ракетчиков и даже зенитной палубы. Он тоже уже отрапортовал о полной готовности своих батарей. Вдобавок к штатным конденсаторам сегодня на его орудия были перенаправлены каналы энергии и с другого борта. Два залпа вместо одного – это много.

   На голографической модели пространства вокруг корабля появились еще четыре зеленые точки и одна желтая. В воздух поднялись штурмовые вертолеты прикрытия и вертолетик журналистов. Викс глянул на часы. До начала высадки оставалось семь минут.

Луис Суарес, оператор СМОС. 7165.

   Голова оператора пухла и раскалывалась от необходимости следить за кучей воздушных целей. То, что каждым беспилотником управлял отдельный человек на летной палубе, облегчения не приносило – всех все равно нужно было отслеживать, раздавать тактические задачи... Даже осознание того, что его полностью дублирует другой оператор, оптимизма не добавляло – Джулия Кьеллини только-только закончила академию и не имела никакого практического опыта.

   Правда, точеное личико и глаза с искорками заметно нивелировали ее профессиональные недостатки, но, все равно, чувствовать на подстраховке именно ее Луису было чертовски неприятно.

   Как обычно во время сильного волнения ему страстно захотелось закурить. Увы, но этому желанию будет не суждено сбыться, как минимум, до конца вахты. А вахта, в связи с высадкой, бессрочная – может закончиться и по расписанию, и через сутки, как повезет.

   Мысли Суареса, продолжая контролировать хаотично летающие беспилотники, обернулись к заветному ящику в каюте, где, помимо осточертевших электронных сигарет и нескольких пачек оригинального "Мальборо", притаились четыре большие, коричневые и восхитительно пахнущие кубинские сигары.

   Он невольно облизнул губы и пообещал себе, что после этой вахты точно заткнет в каюте датчики дыма и выкурит одну из них.

   Приятные грезы прервало экстренное сообщение – высадка началась.

Тони Хоук, оператор CNN. 7165.

   В этот раз пригласить с собой в полет симпатичную докторшу не получилось. А жаль, жаль... Судя по ее поведению во время и после полета, у Тони определенно имелись шансы на успех. В конце концов, седина и бледность – чем не образ какого-нибудь модного эльфа или вампира? Стоит, пожалуй, отпустить волосы подлиннее и тогда он точно будет вылитым темным эльфом-вампиром из недавно вышедшего фильма «Властелин колец против Гарри Поттера».

   Единственное, что его тревожило – он понятия не имел, нравились ли доктору Кокс эльфы.

   Работа пока что была рутинной. Сняв с корабля взлет беспилотников и самолетов, он прыгнул в вертолет и успел заснять с верхней точки отрыв "апачей" от палубы. Затем, почти с уровня воды, понаблюдал за тем, как по опустившейся аппарели на водную гладь скользнул десантный корабль.

   Потом их вертолет ушел немного в сторону и вверх, давая общий план. Они с пилотом понимали друг друга с полуслова и шикарно делали свою работу. И гордились этим. По крайней мере, Тони-оператор точно гордился.

   Несчастная Мэри, валяющаяся в госпитале, как-то очень быстро позабылась.

   Далеко внизу два десантных корабля, окутанные облаками водяной взвеси, быстро понеслись вперед, к берегу. Сразу за ними, развернув четкий строй, шли четыре вертолета. Тони попытался найти в небе беспилотники и самолеты, но тщетно – дроны были невелики, а самолеты прятались где-то высоко за облаками.

   Он снова переключился на корабли внизу.

Тедди Монтгомери, оператор С-801. 7165.

   В отличие от всего остального экипажа, зенитный расчет бездельничал в штатном режиме. Лейтенант и русский рубились в шахматы, а Тедди лениво отслеживал ситуацию вокруг корабля. Кроме мельтешения зеленых точек, ничего интересного в воздухе не наблюдалось.

   Да и, судя по всему, никакой активности так и не будет. Планета, на которую их угораздило попасть, пока что не радовала изобилием форм жизни. По крайней мере, документально было подтверждено только существование загадочного черного кота.

   Тедди внезапно подумалось – а что, если все это – сон или глобальный наркотический глюк? Что, если на самом деле сейчас он спит на вахте или же вообще, одурманенный, валяется в ванне со льдом, потихоньку погибая от кровопотери, потому что охотники за органами вырезали ему почки?

   Он вздрогнул, украдкой посмотрел на шахматистов, на всякий случай ущипнул себя за ногу и снова сосредоточился на приборах.

   На экране десантные корабли уже подошли к самому берегу, а авиация, совершая сложные перестроения, образовала нечто вроде громадной воронки с основанием в непонятных строениях.

   Сзади послышался русский мат – господин Аксенов, похоже, проиграл очередную партию.

Десантник Фил Скотт. 7165.

   Пологий песчаный пляж стремительно приближался. А Фил, нагло манкируя своими обязанностями часового, большими глазами рассматривал странные сооружения, начинающиеся в паре сотен ярдоа от среза воды. Напоминающие термитники узкие конусы красновато-песочного цвета с синими прожилками на гранях поднимались на высоту трех-четырех этажей, доминируя над пологой местностью и невысокой растительностью. Конусы рядом с берегом стояли разрозненно, позволяя заполнять пространство рядом с собой кустарникам и мелким деревьям, напоминающим обычные пальмы, конусы чуть подальше начинали ютиться все плотнее, постепенно сливаясь друг с другом и вытягиваясь ввысь. А вдалеке за ними виднелся исполинский монолит, уходящий в небо ярдов на семьдесят.

   Впрочем, рассмотреть его в деталях было проблематично, поскольку рассветный туман еще не до конца рассеялся.

   Их корабль, подняв тучи песка, лихо взлетел на берег и тут же, выключив турбины, создающие воздушную подушку, мягко хлопнулся на песок. Откинулась аппарель и на пляж выскочил танк, сопровождаемый отрядом морпехов. У Фила опять испортилось настроение – ему предстояло во всем этом веселье выполнять роль статиста. Хорошо еще, что лейтенант Уотс, тоже оставшийся на мостике, вывел на информационную панель над живыми иллюминаторами картинки с камер десантников.

   Вид из окна показывал быстро и аккуратно рассредотачивающихся пехотинцев, а также танк, остановившийся на середине расстояния до первых конусов.

   Картинки с камер показывали постепенно приближающиеся конусы и транслировали шумное дыхание людей, тащащих на себе по песку десятки фунтов снаряжения.

Старшина десанта Дон Васкес. 7165.

   Отделение остановилось перед первыми конусами. Вблизи они уже не напоминали жалкие постройки термитов – глянцевая красноватая поверхность была отполирована почти до блеска, а по синим прожилкам, оказавшимся неглубокими канавками, как будто постоянно перемещались световые импульсы. От вершины – к земле и куда-то дальше, вглубь.

   Старшина, не удержавшись, потрогал рукой стенку конуса. Она оказалась неожиданно прохладной и приятной на ощупь. Пехотинцы его взвода, видя колонизаторский успех командира, приободрились и тоже подошли вплотную к конусу.

   – Что у вас там, старшина? – раздался в наушнике голос капитана Лэксби.

   – Все в норме, сэр! Первый контакт с постройками есть, враждебной реакции не замечено!

   В этот момент один из пехотинцев, демонстрируя отвагу и героизм, ткнул пальцем в синюю прожилку рядом со старшиной.

   Васкес ослеп и оглох в мгновение ока. Зажмурившись и закрывая руками уши, он почувствовал, что теряет равновесие и даже попробовал было сгруппироваться, но все равно довольно чувствительно приложился о землю плечом.

   Чувства возвращались постепенно. Сначала сквозь звон в ушах прорезалась многоголосая ругань, в которой он с удивлением услышал и свой собственный голос. Затем внимание сконцентрировалась на кричащем у него в ухе капитане. Наконец, глаза начали различать очертания окружающей местности.

   – Сэр... мы в порядке, сэр, просто ослепли и оглохли. Сейчас отчитаюсь о ситуации.

   К ним подбежали десантники из соседнего отделения, аккуратно оттаскивая еще не до конца пришедших в себя людей от опасного сооружения.

   Васкес обратил внимание на обуглившееся тело, лежащее совсем рядом с ним в луже расплавленного песка.

   – Фак!

   – Что у вас, старшина? – тут же откликнулся в ухе капитан.

   – Сэр, один человек погиб, коснувшись синей прожилки на постройке. Передайте всем, при взаимодействии с синими прожилками можно получить удар...

   – Старшина, контакт! – хриплым шепотом проговорил солдат рядом с Доном.

   Он обернулся.

   – Капитан, запрашиваю инструкции... запрашиваю инструкции... контакт с местным населением... – в десяти метрах от группы насторожившихся десантников виднелась неизвестно когда появившаяся гротескная черная фигура, слегка напоминающая человеческую.

   Люди, замерев, смотрели на аборигена.

   Абориген, смешно склонив голову, изучал людей, постоянно перебирая длинными пальцами, выглядящими как потоки тумана.

   – Демонстрируй миролюбие, мать твою! – послышался в наушнике злой шепот.

   Васкес аккуратно снял винтовку, показал ее аборигену и отложил в сторону на землю. Абориген с интересом посмотрел на его манипуляции, изучил взглядом винтовку а затем снова уставился на старшину, демонстрирующего открытые ладони.

   – Э... вы говорите по-английски? – чувствуя себя полным идиотом, спросил Васкес. Абориген оживился, махнул рукой, склонил голову на другую сторону и внезапно достаточно отчетливо произнес:

   – Э, фы хофорисе по-анхлийски?

   Сзади послышалась пара крепких словечек. Абориген внимательно прислушался, но повторять не стал. Вместо этого он неожиданно опустился на корточки напротив старшины и требовательно протянул вперед руки. Васкес сделал шаг вперед.

   – Старшина, не надо, – послышался сзади шепот.

   Но он не обратил на это внимания и, практически без колебаний, присел напротив черного существа. В мозгу почему-то совсем некстати крутились мысли о Ниле Армстронге, когда-то первым ступившим на поверхность Луны. Да Армстронг по сравнению с ним – жалкий неудачник... Васкес осторожно протянул вперед руки. Сзади кто-то встревоженно и сосредоточенно засопел. Абориген снова смешно наклонил голову на бок и коснулся своими пальцами рук человека.

   Старшина почувствовал вспышку обжигающего холода, стремительно пронесшуюся по всему его телу, а затем мир погас, оставив последней картинкой в угасающем мозгу любопытный и изучающий взгляд черного существа.

Десантник Фил Скотт. 7163.

   На транслируемой с нашлемной камеры одного из десантников картинке тело старшины еще падало на песок, а в эфире уже раздался вопль кого-то из его подразделения:

   – Старшину убили!

   В следующее мгновение заработали автоматы и черная фигура, получив с полсотни попаданий, рухнула напротив своей жертвы.

   Фил с изумлением смотрел, как на экране цвет кожи существа медленно сменяется на чистейший белый, а затем тело рассыпается невесомой пылью.

   В эфире бесновался капитан, требуя прекратить стрельбу и вести себя мирно. А из-за конусов навстречу десантникам вышли уже три черные фигуры.

   Раздираемые на части естественным желанием стрелять в появившегося противника и прямым приказом капитана этого не делать, морпехи замерли в тревожном ожидании. И тут же поплатились за это. Одно из вышедших созданий пару мгновений изучающе рассматривало оставшийся после смерти своего собрата налет снежно-белой пыли, а затем положило руку прямо на толстую синюю жилу на конусе.

   Другой рукой абориген сделал грациозный жест и внезапно вспыхнувший яркими разводами синих линий конус расцвел фонтаном молний, ударившим в людей. Два отделения десанта прекратили существование в одно мгновение. Фила прошиб холодный пот, когда он увидел, как его сослуживцы, секунду назад бывшие живыми и здоровыми, один за другим обугленными манекенами падают в образовавшиеся от чудовищной температуры лужи стекла и застывают там, словно муравьи в янтаре.

   – Вот дерьмо, – одновременно произнесли они с лейтенантом.

   В этот момент танк, стоящий перед их кораблем, подпрыгнул от выстрела, а в следующую секунду конус, поджаривший морпехов, разлетелся стеклянными брызгами, срезая осколками кустарник, деревья и черные фигуры рядом с собой.

   – Да, вот так вот! Получайте, гады! – пафосно крикнул лейтенант.

   Фил выскочил на палубу, пробежал на нос корабля, собираясь спрыгнуть на песок, но замер на самом краю.

   Немного дальше уничтоженного конуса вспыхнул синими огнями еще один. В этот раз молний не было. Фил вообще ничего не заметил до того момента, когда танк, водящий башней из стороны в сторону в поисках новой цели, внезапно не смялся внутрь самого себя, как пластиковая бутылка, из которой выкачали воздух. Одна гусеница лопнула, погнутая пушка устремилась в небо, по башне внезапно пробежала трещина, а затем изо всех щелей боевой машины мощными фонтанами выплеснулось пламя – не выдержал боезапас. Сорванная башня с погнутой пушкой взлетела высоко в небо, но Скотт на танк уже не смотрел.

   Он, наконец, увидел, что выпустил на этот раз конус. От уничтоженного "абрамса" к десантному кораблю быстро приближался сгусток странно преломляющего свет воздуха. Песок на его пути легкой взвесью взмывал вверх, со всех сторон устремляясь в центр непонятной аномалии и бесследно исчезал, попав туда.

   Мозги у Фила включились только тогда, когда непонятный сгусток, окруженный облаком песка, оказался совсем рядом с кораблем. Морпех, отбросив винтовку, изо всех сил бросился в сторону и, взлетев на фальшборт, прыгнул прочь.

   На один краткий миг летящий человек почувствовал, как невидимые пальцы остановили его полет и дернули обратно, но воздействие тут же прекратилось и Фил, как выброшенная из воды каракатица, шлепнулся на песок совсем рядом с бортом.

   Поодаль прогремел взрыв.

Коммандер Рональд Терон. 7109.

   На берегу творилась какая-то чертовщина. Эскалация конфликта произошла настолько быстро и неожиданно, что коммандер банально растерялся. Практически весь десант оказался уничтожен непонятным оружием, оба танка были взорваны, а один из десантных кораблей начал гореть, коптя небо шлейфом густого черного дыма. На картинке, проецируемой на обзорный экран, было видно, как несколько морпехов бегут ко второму кораблю. Внезапно последний из них запнулся и на глазах у впавшего в ступор Терона рассыпался пылью.

   – Сэр! Что передавать подразделениям, сэр? – добрались до его сознания слова энсина Тим.

   Он повернул на нее шальные глаза.

   – Общая атака, Холли! Цель – все эти конусы. Вооружение – все, кроме ядерного. Выполнять!

   И коммандер снова отвернулся в сторону экрана.

Тони Хоук, оператор CNN. 7106.

   Тони снимал. Покрывшись холодным потом от осознания того, что следующий удар местных обитателей может прийтись в их машинку, но снимал, выхватывая эффектные ракурсы каждой из трех работающих на вертолете камер.

   Взвившийся столб пламени на месте взорвавшегося танка и кувыркающаяся в воздухе башня заставили его замереть от восторга, вцепившись в пульт управления. Прыжок морпеха с корабля, попавшего под удар непонятного оружия, вызвал невольный одобрительный кивок.

   А затем Тони-пилот восхищенно ругнулся, а ему самому пришлось срочно переориентировать одну из камер на общий план, а вторую – на авианосец, оставив для крупных планов только третью.

   Гордость американского флота впервые за всю историю существования многофункциональных платформ по-настоящему вступила в бой.

   Первый удар был неожиданным и ошеломляющим. Воздух словно пронзили мгновенно появившиеся огненные спицы, а затем первые четыре яруса стоящих на берегу конусов, раскрашенных светящейся синей паутиной, словно в замедленной съемке покрылись сеточкой трещин, неуловимый миг простояли в шатком равновесии и затем рухнули вниз горой обломков. Во все стороны разошлась волна пыльного воздуха. А над берегом прокатился запоздавший громовой раскат.

   Тони в первый раз в жизни видел полный залп батареи тяжелых рельсовых орудий и теперь молился всем богам, чтобы видео, снятое им, не погибло во время конфликта. Потом он вспомнил, что трансляция идет, в том числе, напрямую на сервер авианосца и успокоился.

   Воздух прочертили первые дымные полоски. Десятки беспилотников, притаившиеся где-то за облаками, получили приказ и теперь спешили опорожнить свой арсенал.

   Берег внизу расцвел вспышками взрывов. Ракеты, ювелирно корректируемые наводчиками с авианосца, ударили в конусы, стоящие сразу же за только что уничтоженными залпом рельсотронов и, разнеся их в клочки, принялись за следующий ряд. По странному городу катился огненный вал, методично перемалывающий все на своем пути и неуклонно приближающийся к центральному монолиту.

   Мимо вертолета одна за другой пронеслись четыре ракеты, красиво завернувшие траектории перед землей и уничтожившие очередное скопление конусов, обеспечив Тони очередными шедевральными кадрами.

   – Да, детка, да! – завопил оператор в экстазе.

   Авианосец, показывающийся на второй камере, окутался огнем и дымом – из пусковых шахт один за другим вылетали прятавшиеся там "томагавки". Два, четыре, шесть, восемь... Тони сбился со счета, но, похоже, авианосец выполнил полный пуск из сорока ракет подряд.

   Опять все было сработано по высшему разряду – после упреждающего залпа рельсовых орудий и первой волны легких ракет от беспилотников следует тяжелейший удар томагавками, после чего в действие вступит уже живая авиация, работающая по уцелевшим целям. Затем самолеты уйдут на разворот, последует артиллерийский залп, призванный заполнить временной промежуток до того момента, когда новые томагавки займут место в шахтах, а затем новый ракетный залп, новый заход самолетов...

   Тони был знаком с теоретической тактикой удара платформы по городу, вследствие использования которой тот превращался в одно бесконечное поле развалин, но не ожидал увидеть это на своем веку.

   Мечты сбывались.

   Первая пара ракет достигла подножья монолита.

   Два слившихся в один взрыва окутали облаком огня и дыма громадное сооружение, разметав окружающие его скопления конусов на мелкие части. Монолит вздрогнул, но устоял.

   Следующая двойка ракет скрылась в не успевшем еще опасть огненном облаке и в этот миг циклопическое сооружение ярко вспыхнуло синим огнем бесконечной вязи прожилок на своей поверхности.

   Новых взрывов Тони уже не увидел, потому что в этот момент его система камер, перегруженная чудовищным скачком электромагнитного поля, банально сгорела напрочь. Еще хуже было то, что вертолет с вырубившейся электроникой медленно накренился и, все набирая скорость, заскользил вниз, к водной глади.

   Тони матерно заорал, понимая, что сейчас его молодая и полная приключений жизнь банально закончится. Он был так поглощен ругательствами, что даже не заметил момента, когда его тезка, сорвав аварийную пломбу, дернул за красный рычаг экстренного катапультирования.

   Вертолет, повинуясь замыслу конструктора, в одно мгновение разлетелся на части, оставив от себя только маленькую платформу с двумя людьми, качающуюся под куполом раскрывшегося парашюта.

Рэй Гивен, младший лейтенант, пилот. 7106.

   Рэя удар непонятного оружия застал на высоте шести миль – его звено как раз закладывало вираж, выходя на вектор атаки.

   F-40, внезапно утративший контроль над своим стальным телом, беспорядочно закувыркался в воздухе, моргая быстро бегущими строчками рестарта системы на тактическом дисплее.

   Почти сразу же сзади послышался выстрел катапульты – его новый штурман явно предпочел мирный полет на парашюте головокружительному аттракциону. Рэй прошелся крепким словом по матушке штурмана и, стараясь удержать вестибулярный аппарат в норме, сжимая кулаки, уставился на дисплей.

   Стандартное время полного запуска – минута десять секунд. Лететь до земли с такой высоты – около двух минут. Он должен успеть.

   Рэй не видел, что все его коллеги, попавшие под раздачу, уже мудро катапультировались и теперь плавно спускались на парашютах, провожая взглядом падающие в беспорядке самолеты.

   Экран вспыхнул и выдал стандартную рабочую картинку, когда до земли оставалось еще почти полторы мили. Пилот схватился за джойстик, включая потухший двигатель сразу на форсаж и одновременно пытаясь стабилизировать полет.

   Самолет окончательно ожил и выровнялся только в паре сотен ярдов над стремительно приближающейся землей. Рэй, видя надвигающуюся стену зелени, до отказа потянул на себя джойстик.

   В глазах потемнело от перегрузок, из носа хлынула кровь, но стальная птица, почти коснувшись брюхом крон деревьев, все же вышла из пике и уверенно пошла вверх. Пилот потерял сознание.

   Восприятие возвращалось к нему медленно, с трудом пробиваясь сквозь головную боль. Перед затянутыми красной поволокой глазами медленно проступали очертания гигантского бело-синего полукруга, обрамленного бескрайней чернотой, наполненной искрами звезд.

   – Что за черт? – слабо удивился пилот, ворочая головой по сторонам и морщась от боли. Кровь, натекшая из носа, промочила летную куртку и неприятно холодила тело.

   В наушниках послышался какой-то неразборчивый хрип.

   Потихоньку реальность становилась все более понятной. Самолет, повинуясь последнему сознательному движению лейтенанта, уходил все выше в небо и в данный момент из последних сил упрямо полз куда-то сквозь стратосферу. Со стороны брюха светило местное солнце, далеко внизу, за планетой, виднелась гигантская тень потухшего светила, в стороне, на пределе видимости, просматривался маленький серый шар газового гиганта, располагавшегося на более высокой орбите, нежели их планета.

   – Красиво, – от души сказал Рэй, хлюпнул заполненным кровью носом и начал разворачивать свою машину обратно к земле.

Десантник Фил Скотт. 7103.

   – Я еще жив. Я еще жив, – несколько однообразно и бестолково шептали губы Фила, в то время, как он сам смотрел на здоровенный обломок крыла от F-40, лежащий прямо у его ног.

   После того, как монолит вспыхнул синим огнем, столь блистательно начавшаяся атака мгновенно захлебнулась. Ракеты, пущенные с авианосца, кроме первых четырех, поразивших цель, рухнули на странный город бесполезными болванками. Сам корабль прекратил всяческую активность. А сверху посыпались дроны, вертолеты и самолеты.

   Скотт наблюдал это завораживающее зрелище, разинув рот и выпрямившись в полный рост, даже позабыв о том, что неприятель совсем близко.

   Первым досталось вертолетам, которые, согласно общей стратегии, так и не сделав ни одного выстрела, висели неподалеку над водой. Винтокрылые машинки словно встряхнул невидимый великан, после чего все четыре, беспорядочно кружась, пошли на встречу с водой.