Текст книги "Иной мир (СИ)"

Автор книги: Андрей Андреев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Глава 9

Артур.

Микко поднял руку, и мы остановились. Но это оказалось не предупреждением об опасности, а просто сигналом о остановке. Молчаливый показал вперед. Прямо в склоне высокого холма чернела неровная дыра, видимо, это и был вход в катакомбы, царство Иных. При свете садящегося солнца Молчаливый вытащил из-за пазухи небольшую колбу, вытащил зубами пробку, слегка взболтал сосуд, и выпил. Потом, морщась, скинул мешок, и надолго приложился к бутылке рома. Мы с Даниелем недоуменно переглянулись. И тут Микко, впервые с тех пор, как я его увидел, заговорил.

– Ш…а с аза… мо обе ута…лл илу. Начи, я до…жен гаа…ить, ийаче не егу поочь ам. Уушайе м…ня. Я же пыыл в подо…ных еэщеах, и не раз, и Ины щсьекда тейтвуут атинакаа.

– Э-э… Микко.

– То?

– Видишь-ли, мы… – Даниель чуть помедлил. – Мы не понимаем. Давай помедленнее, по слогам, что-ли…

Постепенно Молчаливый стал говорить понятнее. То-ли разговорился, то-ли мы привыкли, не знаю.

– Я иду, вы за мной. Сначала рублю я, вы смотрите. Я устал, идет Арт. Арт устал – идет Дан. Снова я. Иной, еще Иной, еще. По одному. Потом по два. По три, четыре. Бить сразу сильно, резко. Утекать от их сабель вбок, а бить по локтям. По коленям. По шее. Попал – бей других, этот – упадет. Пули на потом, когда будем рядом с золотом. Поймете, когда. Ясно?

– Да. – Я и правда понял, что хотел сказать Микко. – А что ты говорил в самом начале?

– А-а. Мой мир умер, я дал обет. Молчать. Жить молча. Три, пять, семь циклов. Но Шам сказал – без меня с голосом бесполезно, Вы перейдете сразу, если не расскажу. Дал питье. Обет закрыл, сказал – я свободен. И если еще малые циклы буду говорить, говорить, вспомню, как нормально. Я пил, что он дал, горько, но – говорю тут. Да, ясно?

– Да, Микко. Мы поняли тебя.

– Ну, и идем?

– Идем.

Молчаливый нырнул в темноту первым, я за ним, за мной шел Даниель. Тесаки, хоть и притупившиеся, пока мы продирались сквозь заросли, уходя от берега, были наготове. В подземном ходу пространство освещалось редкими факелами на стенах, изредка высверкивая кровавым пламенем на клинках, наши тени плясали по земле и камням, попадавшимся на пути, как будто корчась в припадке. Первый-же Иной, вынырнув с легким шорохом из темноты откуда-то сбоку в метре от Микко, осыпался на землю грудой желтоватых костей так быстро, что я лишь на секунду разглядел его. Это был человеческий скелет, светящийся, однако, каким-то призрачным, голубоватым сиянием. Впрочем, когда он осыпался, сияние исчезло. Рядом с его останками упал ржавый меч без перекрестия, с одной лишь рукояткой. Второй Иной сумел отразить удар, но Молчаливый почти сразу пустил в ход тесак в левой руке, и мы, не задерживаясь, двинулись дальше. Я больше смотрел на то, что делает Микко, чем на Иных, потому, что следующим вперед должен был идти я. А Молчаливый трудился, почти не покладая рук. Иные появлялись словно ниоткуда, молча, с мечами, саблями, топорами, но неизменно становились аккуратными кучками костей. С двумя противниками, вынырнувшими с двух сторон, Микко расправился не снижая хода. А потом пропустил вперед меня, сказав:

– Арт, ты. Старайся, устанешь – бей, потом пусти Дана. Пока их мало – набей руку.

Легко сказать… Я вспотел почти сразу, как только появились первые противники. Впрочем, мои тесаки опустились на живые кости прежде, чем даже я сам это понял. Тяжелые лезвия не оставили им шансов, и я, как и Молчаливый, не стал задерживаться. С десятым вышла промашка. То ли моя рука дрогнула, то ли Иной уклонился, но левой рукой я рубанул в пустоту. У щеки пронесся ветер, и мелькнула полоска стали. Хорошо еще, что я не потерял равновесия, и завершил начатое, ударив правой рукой снизу вверх. После этого я пропустил вперед Даниеля, потом Микко, и замкнул наш отряд. Через некоторое время Молчаливый отстранил Дана, который успел зарубить несколько Иных, но не пошел вперед, а повернулся к нам.

– Дальше – сложно. Трое, четверо, может больше. Сразу. Смотрите, лаз шире. Места больше. Золото ближе. Двое впереди, один сзади. Потом – все трое в ряд. Идем, рубим, внимательно следим. Если один переходит, двое теряют шанс. Если двое переходят, шанс почти совсем уйдет. Не подставляйтесь. Раны – боль, сильные раны – переход. Нет Ала, лечить, нет и шанса удержать от перехода. Перейдем – не вытащим парней. Терпеть, рубить, следить, идти – один путь наш, этот. Да? Ясно?

Мы с Даном кивнули. Было стойкое чувство, что Молчаливый, заговорив, передал свой обет нам: говорить и правда – не хотелось. Спустя некоторое время я тяжело дышал, и был весь мокрым от пота. Иные как будто сходили с конвейера, с равными промежутками времени, и молча преграждали нам путь. Мы, так-же молча, вступали с ними в схватку. За нашей спиной подземный ход был усеян кучками костей, и всевозможным оружием. Впереди… Сколько их впереди, никто не знал, мы знали только то, что нам надо вперед, не смотря на любые препятствия. Микко поднял руку, и мы остановились.

– Тут… Остановка, отдых. Безопасно.

Проход сузился, и именно в этом месте мы устроили привал. Сухари не сильно восстанавливали силы, но, по крайней мере, мы получили возможность просто посидеть, и отдышаться. Два факела на стене, в отличие от предыдущих, горели каким-то неестественным, зеленоватым огнем, будто там горел газ. Молчаливый проследил за моим взглядом, кивнул.

– Да. Дошли до зеленого огня, тут – перерыв, Иные не полезут. Дальше – снова. Ну, идем?

Мы неохотно поднялись. Снова бесконечные катакомбы, снова Иные, молча пытающиеся отправить тебя в переход, и пополнить свою армию, но вместо этого осыпающиеся на пол с легким стуком… Я получил несколько скользящих ударов, и правый рукав рубашки из белого превратился в красный. У Микко красовались три пореза на груди, и ему пришлось раздеться по пояс – в обрывках ткани было банально неудобно. Даниель лишился одного из тесаков, и тоже был покрыт порезами, но мы избежали серьезных ран, и, главное, все были готовы продолжать.

На следующем привале, где подземный ход снова сужался, и горели уже не два, а четыре факела, Молчаливый, немного отдышавшись, сказал:

– Всё. Пришли. Дальше – нам золото. Последний зал, много Иных. Осыпаем всех, берем наше, уходим назад. Будет час, два, пока Иных тут нет. Потом – снова Иные. Тут, новые.

Остатки рома ушли на обработку ран. Осталось насквозь просоленное мясо, вот только воды, чтобы размочить его, и хоть немного убрать корку соли, не было. Дан подобрал, вместо сломавшегося раньше тесака, короткий прямой меч, и теперь взвешивал оружие в руках, пытаясь понять, какой клинок удобнее держать в правой, а какой в левой руке. Я сидел, прислонившись к стене, и вытянув гудящие ноги.

– Микко, я думал, что Иные – проворнее, Шам говорил, они – быстры.

– Повезло. Новые Иные, не старые. Недавно перешли, еще не очень умеют. Чем старше, тем быстрее, опаснее. У золота – сложнее. Там, впереди, конечная пещера. Один, два десятка, защищают свое. Будем бить, будет наше. Теперь и пистолеты, и сабли – все в ход. Потом – взяли, и назад, быстро. Пока не появились снова. Обратный путь по земле – тоже опасно, тоже Иные будут. Нас в переход, наше – снова себе. Ну, идем за нашим? Да?

Пещера со складом Иных оказалась на удивление небольшой. Может, метров десять в диаметре. Тут Иные просто стояли в два ряда, плечом к плечу, у дальней стены. Стоило нам войти, они бросились вперед. И вот тут я понял, что такое настоящий бой на мечах. Места, куда можно было уклониться, не было, кругом – призрачный, голубоватый свет, кругом – желтоватые кости, и мелькающая сталь. Адреналин кипел в крови, я чувствовал, что меня несколько раз задели, но боли не ощущал. Никаких криков, никаких стонов, только лязг железа. Удар, удар, отбить клинок своим, отклониться, снова удар туда, где только что мелькнуло что-то бело-голубое… Внезапно все кончилось. Руки с зажатыми в них тесаками бессильно повисли вдоль тела. Кругом – лишь груды костей, ковром усыпавшие пол, и на одной…

– Дан. Даниель! – Я отбросил тесаки. Даниель лежал на спине, и прижимал обе ладони к груди. Он хрипло дышал, грудь ходила ходуном, широко раскрытые глаза смотрели в потолок. – Дан, тебя задели?

– Жалко. Переход. – Микко стоял рядом. – Даниель в грудь получил. Не сможет. Жалко…

– Нет, он же еще жив! Перевяжем, вытащим!

– Нет. – Молчаливый не предпринимал ничего, просто стоял. – Легкое. Насквозь. Ала нет, зелья нет. Никак, Арт, никак. Жалко.

Я попытался убрать руки Даниеля, чтобы посмотреть, что можно сделать с раной, но в этот момент он выгнулся, изо рта хлынула кровь, и мои пальцы, только что державшие его ладони, провалились в пустоту. От Даниеля осталась лишь его одежда, да пистолет. Рядом лежали клинки.

– Теперь Дан Иной. Арт, берем наше, идем на корабль. Не надо больше ждать, жалеть. Не поможет. А нам надо. Быстро, пока нет Иных. Ну?!

Путь назад занял меньше времени. Мы не отдыхали, и, не смотря на усталость, шли, и шли. Под звездное небо, которое уже немного посветлело, мы выбрались, буквально шатаясь от усталости. Я хотел тут же свалиться на землю, но Молчаливый, чуть ли не силой, гнал меня вперед.

– По…том, Арт. Тут – пло…хо. Там – луч…ше. И…ны…е вста…нут, нас точ…но пе…рей…дут.

Мы оба задыхались, но приходилось идти. Окончательно силы покинули меня уже на опушке леса. Микко свалился рядом. Было уже все равно, достанут нас Иные, или нет: я бы и пальцем не смог пошевелить, не то, что поднять тесак.

Я очнулся, когда перевалило далеко за полдень. Рядом похрапывал Молчаливый. Хотелось есть, и пить, а тело, по ощущениям, представляло собой один большой синяк. Свербили порезы, каждое движение отдавалось болью. Но в заплечных мешках лежало то, к чему мы стремились. Когда мы выбирали из кучи, просто сваленной в пещере, золотые самородки, Микко наотрез отказался заполнять наши мешки до краев. Мне… Мне хотелось унести все, но он тогда спросил: “Хочешь уйти в переход богатым? Больше вес – меньше сил. Думай!” И постучал пальцем по голове. Так что мы унесли всего по несколько крупных, с кулак, самородков, еще – с десяток кусков серебра, и по пригоршне разноцветных драгоценных камней. Этого с избытком хватит и на выкуп товарищей, и на полную команду для “Самсона”, и даже, если продать наш шлюп на верфи, на небольшую шхуну, как сказал Микко. Но сначала требовалось дойти, наконец, до берега. И с чем я намучился, так это с побудкой Молчаливого. Он никак не хотел просыпаться, и я его понимал, но продолжал трясти его за плечо, пока, наконец, его глаза не приняли более менее осмысленное выражение.

Вода! Мы пили воду из ключа, бившего в лесу из земли, как животные, стоя прямо на четвереньках. Я погружал в воду лицо, и, казалось, что силы просто входят в меня, переливаясь водой. Мы смыли кровь и грязь в ручейке, который брал начало в ключе, и просто лежали в нем. Но время шло, и пришлось, отмочив остатки солонины, и перекусив, идти дальше. Сквозь заросли продираться с боем не пришлось, на пути вперед мы хорошо постарались, прорубив узкую просеку в кустах. Нам повезло и с Иными, на нас никто не напал, в противном случае, сомневаюсь, что мы не разделили бы участь Даниеля: сил драться не было, они оставались лишь на то. чтобы механически передвигать ноги. На берег мы вышли уже ночью. Поднялся ветер, и волны вовсю раскачивали “Самсон”, стоящий на рейде на якорях.

Глава 10

Виктор.

– Яро! Пригласи сюда этих двух английских… Э-э, фрёкен! – Олаф выпрямился на своем троне. – Необходимо предоставить им полную поддержку, и выяснить, не обижали ли их эти дикари-англичане!

– Вы не поверите, дон Витторио, но лет этак двадцать пять – тридцать назад Олаф шел на абордаж, на своей шхуне, с криками “За Англию!” – дон Серхио тихонько хихикнул.

– Но… Но как такое возможно?!

– Тише, мой дорогой дон, тише… Важны, на самом деле, не страны, и не их названия, важны лишь люди, и сегодняшний день. После перехода каждый почти наверняка оказывается далеко не в том месте, в котором жил…

Дверь в зал открылась, и в него вошли две фигуры, закутанные в серые широкие плащи с капюшонами. Яро, следовавший за ними, прошел вперед, и объявил:

– Ваше Величество, английские леди, фрекен Эльза, фрекен Катрин.

Витька внутренне рассмеялся от такой причудливой смеси понятий, но в тот момент, когда девушки откинули капюшоны, ему стало не до смеха. Одна из них была Катькой из бухгалтерии Колькиной фирмы, с которой Витька попытался как-то закрутить роман, впрочем, безуспешно. Сдержав первый порыв, наплевав на этикет, заорать от радости, и кинуться к Катерине, Витька во все глаза смотрел на происходящее.

– Фрекен, добро пожаловать! – Олаф вежливо поклонился, впрочем, не вставая с трона. – Мы – не какие-то там англичане, у нас чтут законы Высших, поэтому Вы будете вольны делать лишь то, что пожелаете сами. Мы с радостью примем вас во дворце, и поможем на первых порах, всем, что будет необходимо.

– Благодарю, Ваше Величество! – вторая девушка, Эльза, довольно изящно сделала книксен. Катька поклонилась, она, похоже, еще не изучила тонкостей этикета. Но Олаф, как человек достаточно повидавший, даже не обратил на это внимания.

– Скажите мне, как англичане умудрились уговорить вас плыть с собой? И не силой ли они удерживали вас во время путешествия?

– Видите ли, Ваше Величество… – Эльза, под плащем которой угадывалась роскошная фигура, говорила глубоким, чистым контральто, и Витька, как, впрочем, и бОльшая часть собравшихся в зале, включая Олафа, прямо заслушался. – Нам, мне, и леди Катрин, настоятельно не рекомендовали отказываться от небольшого морского путешествия. В противном случае нам грозили исправительные работы.

– Вот как? И что-же вам вменялось в вину? – Олаф и бровью не повел, но Витька готов был поставить правую руку на то, что король насторожился. Ясное дело, каторга – для преступников, и кого ему тогда попытались подсунуть англичане, в виде двух леди? При этом Витька был твердо уверен. что Катька и мухи не обидит. Сидела всегда себе в кабинете за компьютером, вежливо всем улыбалась, строчила свои бухгалтерские отчеты, и только. Даже когда девчонки бегали стайкой в курилку, пару раз в день, в основном посплетничать, и, для вида, пуская дым из тонюсеньких, “дамских”, сигарет, Катька с ними за компанию ходила далеко не всегда.

– Ваше Величество, дело в том, что леди Катрин – Новая. И я повстречалась ей первой. Как Вы знаете, закон Высших требует во всем помогать Новым, ну, и я, конечно, взяла ее под свою опеку. У меня, в Частхолле, свой постоялый двор… Был. – Поправилась леди Эльза. – Ну, леди Катрин стала мне помогать. Сами понимаете, при большом наплыве посетителей вовремя обслужить всех в одиночку сложно…

– Практически нереально – кивнул Олаф. – Вполне понимаю. Фрекен Катрин, Вы подтверждаете слова фрекен Эльзы?

– Да. Да, подтверждаю. – Катерина взглянула на короля, и снова опустила глаза в пол.

– Не пугайтесь так, фрекен. Я лишь хочу узнать подробности, и решить, насколько бритты нарушили законы Высших. Ни Вас, ни фрекен Эльзу я ни в чем не обвиняю, очевидно, что с тех пор, как вы ступили на землю Швеции, вы не имели возможности совершить даже мало-мальское преступление! Продолжайте, фрекен Эльза.

– Вдвоем мы сумели неплохо поднять репутацию нашего постоялого двора, Ваше Величество, слухи о том, что мое заведение лучше остальных, быстро распространились, и, соответственно, вырос доход. Проезжающие в наших краях джентльмены предпочитали искать кров под моей крышей, и состоятельные господа все чаще останавливались именно у меня. Один из них и разрушил все, что удалось построить. Он пытался… Пытался проявить насилие по отношению к Катрин. К счастью, я услышала шум. Ну, а поскольку у меня в тот момент в руке была кочерга… Джентльмен не привык, полагаю, чтобы ему отказывали, да еще и в такой форме. Поэтому он выхватил меч, получив кочергой между лопаток. Увы, Ваше Величество, – Эльза широко улыбнулась, да так, что даже Олаф расцвел улыбкой в ответ, – этот, не в меру пылкий господин не учел двух маленьких вещей. Того, что он был изрядно пьян, и того, что до последнего перехода, и покупки постоялого двора, я была капитаном французского капера “Эспадрон”.

– Господи, Высшие меня побери! – Король вскочил с трона. – А я сижу, и голову ломаю, откуда я знаю этот неподражаемый голос! Эльза, дальше можешь не рассказывать, какие, к шуту, обвинения?! Надеюсь, ты меня простила за тот бой? Ведь ты тогда была на какой-то незнакомой посудине, знал-бы, просто увалил бы под ветер, и ушел бы к черту!

– Бросьте, Ваше Величество… – Эльза снова широко улыбнулась. – Столько лет прошло. Да и какая разница, чьи ядра отправили на дно тогдашний мой приз, не Вы, так другие сделали бы из меня Иную. Тот люггер был и так уже почти полон воды, мы лишь из чистого упрямства вели огонь, и вычерпывали прибывающую воду. Вопрос был лишь один: когда свершится переход.

– Все, господа! – Громогласно объявил король. – Англичане однозначно перешли черту, нарушая даже законы Высших. Карл, Яро! Растолкайте поваров, в честь новой, маленькой, и надеюсь, победоносной войны, необходимо устроить торжественный обед! Эльза, радость моя, нам столько необходимо вспомнить, и обсудить… – Олаф подал леди Эльзе руку, и повел ее из зала. Рот у него не закрывался ни на минуту.

Собравшиеся в зале загомонили, и начали расходиться. Катерина стояла, и смотрела в след королю и Эльзе, явно не понимая, что теперь ей делать. Вроде бы, все хорошо, и их приняли при дворе, но куда теперь идти, когда король внезапно похитил ее подругу, девушка явно не представляла.

– Дон Серхио, это девушка из моего мира! – Витька двинулся вперед, и тронул Катьку за плечо. – Кать, привет.

– Что… Ой. Витька!.. – Катерина сделала глаза на пол лица, а потом вцепилась в Виктора мертвой хваткой. – И ты тут! А кто еще, из наших?..

– Ну, ну. – Подошел дон Серхио. – Будет лучше, если вы, дон Витторио, сядете где-нибудь, и спокойно побеседуете. Дворец короля, все-таки… – Он осторожно оторвал руки Катьки от Витькиного камзола, взял обоих под руки, и, проведя по коридору, усадил на небольшой диванчик, стоящий в каком-то тупичке. – Вот, тут и пообщайтесь. Я позову вас, как только придет время сесть за стол.

– За стол? – Катерина подняла глаза на дона Серхио. – Мы не так давно поели…

– Милая леди, запомните простую вещь: если король сказал “пир”, значит, даже если Вы сидели за столом целые сутки, Вам все равно придется пировать. Ну, я пойду. А то, боюсь, наш Оли сейчас наворочает дел.

Эльза Кате действительно помогла немного освоиться, но, как Витька выяснил в процессе разговора, Катя помогла потом Эльзе ничуть не меньше. Эльза была отличной хозяйкой постоялого двора, вот только времени на всё у нее катастрофически не хватало. Три наемных работника искали любую возможность урвать себе в карман, минуя кассу, лишние, по их мнению, деньги. Бухгалтерия… Ее не было вообще, хозяйка не успевала делать все одновременно. Катька всего лишь попробовала сделать то, чему когда-то ее учили в ВУЗе. Эльзе пришлось нанять новых работников, а доходы заведения, чудесным образом, увеличились. И если бы не пьяный мужик, который начал лапать Катьку, то постоялый двор с оригинальным названием “У Эльзы” процветал бы и дальше.

– Витя, я тогда так испугалась! А Эльза… Ты бы видел, это было нечто! Этот козел вытащил свою саблю, размахнулся, но Эльза его так уделала… Кочергой, представляешь! Избила, несмотря на саблю. Она и меня обещала научить драться, но…

– Сражаться на мечах обязательно придется, Кать. Конечно, надо учиться. Нас, пока мы сюда плыли, брали на абордаж. И куда бы мы, не умея рубиться? Ушли бы в Иные.

– Вить, Эльза почти ничего не рассказывала про Иных… Сказала только, что переход тут – дело обычное, смерти нет, есть какие-то Высшие…

– Тебе лучше всего поговорить с Шамом. Он лучше объяснит. Это, как-бы, жрец Высших, что-ли… Сейчас то чем будешь заниматься? Ну, в Швеции, имею в виду?

– Да откуда я знаю! Домой хочу. Тут, может, и неплохо, и люди хорошие, в основном, но я хочу назад. Домой.

– Катя, как я понял, домой вернуться можно. Но почти не реально. Надо найти какой-то храм, который то появляется, то исчезает, добраться до него, разбив охрану…

– А ты будешь его искать? Ну, храм. Если ты пойдешь домой, то меня возьмешь, правда? Там родители, тетя Лида, Митька, которого надо по математике натаскивать, а то экзамены провалит…

– Конечно возьму, но, знаешь… – Витька помедлил, и, неожиданно даже для себя, сказал: – кажется, мне тут нравится больше, чем дома.

Королевские повара расстарались на славу. Стол ломился от всевозможных блюд, ром и эль, привезенный англичанами, текли рекой. Эльза сидела по правую руку от Олафа, который постоянно пил, шутил, хохотал, и напоминал, если честно, пьяного влюбленного школьника, впервые дорвавшегося до бутылки на выпускном. Дон Серхио, казалось, пил наравне со всеми, но, непостижимым для Витьки образом, оставался практически трезв. Катю посадили за стол рядом с Эльзой, а Витька сидел практически напротив. Этикет! Но он часто ловил на себе Катькин взгляд. Разошлись далеко за полночь. Даже не разошлись, а разбрелись, потому что сочетание рома с элем било без промаха. Завтрак случился чуть ли не в полдень. За исключением фрекен Лизы, Эльзы и Катрин, да дона Серхио, пожалуй, все, собравшиеся за столом фрёльсеры выглядели изрядно помятыми. Витькина голова напоминала пустую бочку, в которой перекатывалось нечто, отдаленно напоминающее то-ли пушечное ядро, то-ли мозг. Во всяком случае, думать получалось не очень. После завтрака король, прямо за столом, перешел к делам.

– Дамы, господа. Союз с Испанией против Англии считаю делом решенным. Объединенный флот, я уверен, с легкостью пустит на дно то, что выставит против него Теренс Второй. Прибрежные форты не станут серьезной помехой. После того, как мы сумели спустить на воду “Карателя”, “Ярость Швеции” и “Одина”, я не считаю форты препятствием, заслуживающим внимания. А вот битва на суше… Впрочем, шведская армия, как и испанская, хорошо обучена, и вооружена. Англия, несомненно, падет! Теперь о частностях. Доны Серхио и Витторио незамедлительно отправятся в путь, чтобы Его Величество Хосе, король Испании, получил мои предложения о порядке боевых действий, и начальной дислокации флотов. Фрекен Эльза, у меня нет достаточно опытного капитана, не согласитесь ли Вы принять под командование каракку “Один”, которая доставит благородных донов в Испанию? Разумеется, в сопровождении эскорта из четырех шхун. Одной из которых станет захваченная “ Наяда”, которую мы экспроприировали у англичан, поскольку я пообещал ее дону Серхио. А мы незамедлительно будем готовиться к походу! Есть ли у кого то вопросы?

– Ваше Величество – подала голос Катя. – Могу ли я отправиться вместе с… С донами и леди Эльзой? Витя… Дон Виктор мой старый знакомый, и я хотела бы…

– Вы вольны в своих решениях и поступках, фрекен. Конечно.