Текст книги "Иной мир (СИ)"

Автор книги: Андрей Андреев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Глава 21

Артур

Барт, сидя в таверне, потирал свой лоб. Я даже не сразу сообразил, что произошло, но потом понял.

– Барт, неужели ты лишился своей метки?

– Ага. Смотри, Арт, теперь у меня есть кусок серебра, и красное пятно на лбу! – Он отсалютовал мне кружкой, и усмехнулся. Да, точно. Аккуратное восьмиугольное пятно, прямо на том месте, куда была вплавлена пластинка серебра, красовалось на лбу Барта.

– Чешется немного. – Пожаловался он. – Надо бы попросить у Ала мазь, или что там в таких случаях помогает…

Гундарссон, владелец верфи, где стоял на ремонте наш “Вепрь”, сегодня утром сообщил Микаэлю, что корабль будет готов завтра. Честно сказать, мы все обрадовались. Киснуть в Копенгагене без дела, заливая ром элем, изрядно поднадоело. Микаэль предложил нам с Бартом и Свами прогуляться к купцу.

– Эй, Артур! Этот, ну, торговец-то… Кристианссон, вроде что-то хотел предложить? Если Оле-Сван завтра передаст нам шхуну, то какого лешего ждать? Прогуляйтесь к торгашу, да и узнайте, что там за предложение, и выгодно-ли оно. Если да, то не будем терять времени, на борт, и в путь.

Барт, на удивление, идти к торговцу отказался. И нам пришлось тащиться по Копенгагену вдвоем. Альфред Кристианссон оказался на месте, но, когда мы вошли в его лавку, сделал нам знак рукой: с ним разговаривали двое посетителей. Впрочем, ждать пришлось недолго.

– Так-так, кого я вижу! – Купец энергично потер ладони, будто пытаясь их согреть. – Вы вовремя. Через недельку было бы уже поздно. По кружечке эля? И поговорим…

Он приоткрыл дверь, ведущую в служебную часть его магазинчика, и крикнул: “ Франсуа, замени меня!” Спустя минуту из двери появился высокий мужчина, и Альфред, удовлетворенно кивнув, потащил нас в соседний трактир. Заняв свободный стол, расположенный у стены, он заказал у подскочившего трактирщика три кружки эля, и, дождавшись, когда заказ оказался на столе, сказал:

– Господа, я хочу предложить вам одно очень прибыльное дело.

– Если это контрабанда, то мы ей не занимаемся! – Я сразу решил внести ясность в разговор.

– Что Вы, что Вы! – Замахал руками торговец. – Никакой контрабанды, всё абсолютно легально, и с полного одобрения короля Самуила! Дело в том, что раз в год, если вы не в курсе, у нас, в Дании, проводится Великий праздник. Будет собираться фолькетинг, который даст оценку правлению короля, и, в зависимости от этого, король либо будет смещен, либо останется на своем посту. По слухам, – Альфред понизил голос, – Самуил продолжит править страной. Не смотря на происки португалов, неурожай пшеницы, и падеж скота, он проводит умиротворяющую политику в отношении соседних стран, и народ ему доверяет. Но это не важно! К Великому празднику все купцы доставляют различные товары из Генуи и Марселя, Неаполя и Барселоны, а самые отважные даже рискуют направлять свои корабли в Палермо, Валетту, или Кальяри. Дважды товары доставлялись даже из Туниса! Давным давно установилась традиция, устраивать большую регату торговых судов, в те края, и обратно. Условия просты, проще некуда. Корабль должен дойти до одного из портов, разгрузить там наши грузы, закупить различные местные товары, и вернуться в Копенгаген. Победа присуждается тем, кто вернулся раньше других, и привез товары из наиболее отдаленного порта. Главный приз, по традиции, новый корабль. И как я слышал, корабелы – он снова понизил голос, чуть-ли не до шепота, – уже почти закончили на дальней верфи образец нового типа, который и послужит главным призом. Кроме того, мы, купцы, всем миром, от праздника к празднику собираем в награду победившей команде, помимо корабля, бочонок серебра! – Тут он с довольным видом откинулся к стене, и осушил добрую треть эля из кружки.

– То есть, Вы хотите предложить нам участвовать в этой регате?

– Ну да. Дело в том, что каждый из купцов выставляет свой корабль. Свой собственный, или зафрахтованный специально для регаты, особого значения это не имеет. Купец, и в этом наибольшее несовершенство правил, обязан сам находиться на борту корабля от старта, и до финиша. Зато представьте: целый бочонок серебра!.. Ну, и корабль, естественно. Постройка корабля финансируется королем, государственной казной, товары, вроде заспиртованных маленьких зеленых и черных соленых ягодок, французское вино, орехи, заспиртованные-же фрукты, и прочее – во время праздника нарасхват, по бешеным ценам, но, конечно, часть безвозмездно поставляется ко двору… Там столько товаров, которые у нас днем с огнем не сыщешь – просто уму непостижимо! Жаль, что в этом мире, в отличие от моего, нет ни трансконтинентального монорельса, ни грузовых экранопланов…

– У вас были экранопланы?!

– А у вас – нет? Я, вообще-то, до того, как попасть сюда, был бортмехаником среднемагистрального экраноплана…

– А тут стал торговцем? – Кристианссон меня удивил, да так, что я еле пришел в себя.

– Ну, торговать, Артур, лучше, чем, скажем, ловить рыбу… И, всяко лучше, чем воевать, рискуя отправиться в переход. Ну, так что, рискнете?

– Заманчиво, Альфред, очень заманчиво… Но мне надо рассказать обо всем Михаэлю и команде. Решение принимают все, а не один, и не два человека.

– Понимаю. Время есть, но… Я был бы рад узнать ответ завтра вечером.

– А припасы в дорогу, порох, ядра? И – какие риски нас ждут в пути, Альфред?

– О припасах на первое время не беспокойтесь. Вы будете наняты мной, я обеспечу корабль всем необходимым на первое время. Потом – придется снабжать себя самостоятельно. Но не забывайте, что я буду с вами на борту. Что до риска… Не больше, чем в обычном рейсе. Непогода, корабли враждебно настроенных государств, морские разбойники… – Купец пожал плечами. – Разве что путь – гораздо длиннее.

Команда контракт с Кристианссонсом одобрила. Шанс повидать дальние страны, да еще и возможность заполучить какой-то корабль, вся информация о котором держалась в секрете, не считая такой мелочи, как бочонок серебра, явно перевешивала возможные опасности, и долгое плаванье. Все засиделись на суше, и стремились побыстрее выйти в море. Лишь несколько человек не разделяли всеобщего восторга, и среди них Микко. Ему очень не хотелось оставлять надолго Матильду, у которой он проводил почти все свободное время. “Вепрь” стоял на рейде, мы понемногу грузили на него всё, что было необходимо для предстоящего похода. Принять участие в регате собиралось около тридцати купцов, из Копенгагена и Орхуса, Ольборга и Мальме… Ведь если даже ты придешь последним, то все равно окажешься в выигрыше, товары с дальних берегов, проданных тут, обещали хорошую прибыль. Поэтому, на рейде Копенгагена, встали на якорь в ожидании старта, шхуны, люгеры и шлюпы. Старт дал сам король, Самуил Четвертый, лично поднеся фитиль к пушке, которая сделала холостой выстрел. В море выходили без суеты, то, что ты первым поднимешь парус, не решало ничего: путь не близкий, всем придется столкнуться с теми, или иными трудностями, заходить в порты, пополнять припасы, чиниться… Словом, на гонки яхт это мало походило. Микко с Михаэлем занялись прокладкой курса, Ал с Шамом, как обычно, изредка показывались на палубе, но, в основном, сидели в своих закутках. Барт взял на себя такелажников, Свами, Антуан и Крис стояли у штурвала… Основная часть команды занималась всем понемногу. Сначала пришлось лавировать против ветра, который дул с севера в сторону континента, и караван постепенно растянулся. Вперед вырвались люгеры, шлюпы, наоборот, подотстали. Когда прошли Ольборг, стало полегче, тут ветер уже дул галфвинд, скорость кораблей увеличилась.

– Скоро легкая прогулка закончится, – высказался за ужином Юр. – Ветер крепчает, как бы в Северном море не попасть в шторм.

– Мы должны зайти в Амстердам. Если повезет, то непогоду можно переждать там. – Михаэль жевал мясо. – Лучше поддерживать на борту запасы воды и пищи, не тянуть до последнего. После Голландии мы с Микко решили встать на якорь в Гавре, следующим будет Брест.

Корабли постепенно расходились, каждый брал тот курс. который его капитан считал наиболее удачным. Ветер усиливался, началась ощутимая качка. Пришлось оставить лишь нижний набор парусов, терять мачты не хотелось никому. “Вепрь” начал напоминать аттракцион, палуба то вздымалась вверх, то проваливалась, прямо под ногами. Без особой нужды на палубу никто не выходил, все сидели в трюме, а сменившийся рулевой, промокший до нитки, обычно, был вынужден сразу же полностью переодеваться. Потом из парусов на мачтах остался единственный кливер, потому, что шторм не утихал. Шхуна скрипела, и, кажется, жаловалась на буйство стихии, играющей с кораблем, как кошка с мышкой. Часть экипажа лежала вповалку, мучаясь от морской болезни, остальные травили байки, все равно больше заняться было нечем.

– Я тогда пошел в армию Его Величества Рене Хвастливого. Так вот, он решил вытеснить Иных миль на двадцать – тридцать, расширить безопасную зону, и понастроить там крепостей. Планы у него были, поистине, громадные… Сначала шли, как нож по маслу. Король отрядил тогда в армию человек двести, так что Иные, если кто и вылезал к нам навстречу, не успевали даже саблей махнуть. А сам Рене двигался в третьей шеренге. Вроде, и впереди, ага, а вроде, и под защитой… Но Иных-то Высшие тоже не болванами сделали… На холмик поднимаемся, а они тоже армию навстречу выставили. И прут на нас клином, прямо в то место, где король среди бойцов делает вид, что сражается… Выбили они его. А без короля – какое сражение?

– Мы полезли на абордаж. Вроде, шлюп, и шлюп. Знакомое дело. Только эти гады везли аж четыре мортиры! Мы на палубу, а навстречу – картечь…

– Будет возможность – открой лавку, ну, что тебе удобнее… Торгуй, шей одежду… Не думаю, что год из года мотаться по морю – хорошая идея.

– Торговля – это искусство! Если ты можешь получить небольшую прибыль там, где другие не смогли, то ты – торговец! – Кристианссона бушующее море не волновало, он абсолютно не чувствовал дискомфорта, и даже наслаждался, отдыхая от своего магазинчика…

На рейд Амстердама “Вепрь” зашел слегка потрепанный, без кливера, который ветер все-таки порвал в клочья, и со злой командой. Когда погода слегка успокоилась, нам пришлось, сменяя друг друга, откачивать из трюма воду, которая все равно просачивалась внутрь, несмотря на меры предосторожности. Корпус испытание штормом выдержал, чего нельзя было сказать о штагах, некоторые из них теперь придется заменить. Альфред, взяв в помощники трех девушек из команды, провел ревизию груза на борту. Часть припасов подмокла, и расходы пришлось увеличить. Голландский сыр, в этом мире, оказался ничуть не лучше датского, в том смысле, что был таким-же каменным. Хотя, когда я недоумевал по этому поводу, Крис меня просветил. Оказывается, это “корабельный” сыр.

– Арт, ты что, думаешь, что в тавернах он такой-же? Как бы не так! Сыр, который там подают – пальчики оближешь! А этот – специально для длинных переходов, чтобы не портился подольше!

Век живи, век учись. Следующим портом, в который мы решили зайти, был Гавр.

– Там такое вино – закачаешься! – Барт мечтательно закатил глаза. А девочки в борделе – богини!

– Какой бордель, какое вино? – Михаэль, стоящий рядом, хмуро посмотрел на Барта. – Ты что, на борту круизного судна? Мы идем в Геную, забыл? И нам надо спешить, пока остальные нас не обогнали.

– Мих, да чего ты! – Барт искренне удивился. – Они тоже не на крыльях летят, и провести денек в Гавре нам ничуть не помешает. Наверняка шторм задержал не только нас, курс-то у всех примерно одинаковый! Давай спросим у Ала, есть ли кто впереди. Если нет, значит, мы идем первыми.

Глава 22

Виктор

Что такое ярость? Виктору казалось, что это состояние некоего безумия. Когда он очухался, два пиратских люгера уходили подальше от места недавней бойни. Да, да. Это была не битва, а бойня. Битва, в понимании Виктора, выглядела немного по другому…

Пираты, и в этом не было никакого сомнения, поскольку четыре люгера не несли каких-бы то ни было флагов, атаковали две британские шхуны. Британцы выбрали не совсем верную, но, до поры до времени позволявшую им успешно противостоять пиратам, тактику: они не маневрировали, а, наоборот, спустив паруса, и потеряв ход, встали. Не в строгую линию, а уступом, один корабль был впереди другого, но на два корпуса левее. Обе шхуны получили возможность вести огонь во всех направлениях, причем, поскольку были, как позже выяснили шведы, вооружены не пушками, а полукулевринами, то спокойно держали люгеры на расстоянии, не давая тем приблизиться на расстояние выстрела пушек. Бриг и те, и другие, во внимание не приняли, им было просто не до нового игрока. Напрасно. Эльза с ювелирной точностью, притерла корабль к одной из шхун, прямо между двумя британцами. Шхуна была торговой, экипаж не оказал серьезного сопротивления, и шведы быстро загнали пленных к себе на борт, в трюм, оставив на шхуне два десятка человек. Капитан второй шхуны сообразил, что дело неладно, но на него успели выдвинуться два люгера, когда он поднял паруса. Пиратам показалось, что корабль, так неожиданно ворвавшийся в бой, и разом обезвредивший одного из их противников, с ними заодно. Захваченную шведами шхуну они и не подумали атаковать, удовлетворившись половиной добычи. Когда два пиратских люгера, не взирая на огонь шхуны, подходили к ней по правому борту, бриг, подняв единственный грота-гаф-трисель, продвинулся к шхуне слева, едва не подмяв под себя один из люгеров, и сцепился с ней абордажными крюками. Пиратам удалось привалиться к английскому кораблю справа, второй люгер притянули к борту первого, и оттуда тоже, перебегая палубу, и размахивая топорами и мечами, на шхуну полезли люди. И тут началось. Каждый бился с каждым. Пират рубился со шведом, англичанин стрелял в пирата, швед финтами проходил защиту британца… Эльза и Катя оставались на мостике брига. Дон Серхио и дон Витторио, наоборот, шли в первых рядах. Пираты не выдержали. Пара пиратских посудин, попав под залп орудий первой захваченной шхуны, и имея повреждения, решила не искушать судьбу. Зализать раны, и найти более подходящую добычу показалось пиратам более привлекательным, нежели отправиться купаться в морской воде под грохот пушек, с высокой вероятностью отправиться в переход. Поэтому, подняв паруса, они увалили под ветер. Еще два так и остались у борта шхуны – ими больше некому было управлять. Сам абордаж занял минут пятнадцать, и запомнился Витьке лишь хаотичным движением рук, мелькающими рядом мечами и саблями, пистолетными выстрелами тут и там. Отбить удар клинка, обратным движением полоснуть по груди противника наискось, пригнуться, сделать шаг в сторону, воткнуть свой меч в бок атакующего. Пистолет в левую руку, выстрел в упор, бросить бесполезный уже огнестрел. подхватить, на всякий случай, с палубы чей-то валяющийся там меч… Он получил саблей в грудь, правда, вскользь, толстая кожаная куртка спасла, хоть и оказалась распоротой, но тело не пострадало, удар кулаком в лицо, от которого ныла челюсть, порез на щеке, из которого сочилась кровь, и колотую рану бедра, впрочем, в мягкие ткани. Из шестидесяти шведов, бросившихся на борт шхуны в атаку, уцелело двадцать пять, семеро из них, с тяжелыми ранениями, стонали на палубе. И одним был дон Серхио. Один из алхимиков, которые уже бродили, вместе с шаманами, помогая раненым, сокрушенно покачал головой.

– Скорее всего, это переход.

Дону Серхио раздробило пулей правое плечо, вторая пуля пробила грудь в районе легкого. Ал влил в его рот какое-то зелье из склянки, видимо, обезболивающее, но зашить легкое он был не в силах. Дон собрался с силами, завидев Витьку, склонившегося над ним, и прохрипел, выплевывая слова вместе с кровью:

– Олаф… Оста… Нови его. Не… Не попадай мне в пеще… Рах. Эльзу слушай. Эль… – Он закашлялся, изо рта хлынул поток крови, и через секунду дон Серхио затих. А еще через пять окровавленная одежда мягко осела на палубу. Витька ошеломленно выпрямился. Он даже не обратил внимания, что Ал забинтовал его ногу, и наложил слой мази на лицо.

В строю осталось пятьдесят четыре человека, включая Эльзу, Катю, и Виктора. Пленным, по традиции, предоставили выбор: влиться в команду, или забрать свои шхуны, вместе с люгерами, и плыть на все четыре стороны. На бриге теперь было вдоволь воды, эля, рома и продовольствия, но с ядрами был полный швах. Ни восьми фунтовые, с люгеров, ни шестнадцати фунтовые, от полукулеврин шхун не подходили для стрельбы из пушек большего калибра. Эльза распорядилась снять со шхун по четыре полукулеврины, и перегрузить на борт брига. Ядер для них, на захваченных кораблях, хватило бы на четыре залпа. Полукулеврины разместили прямо на шкафуте, выломав ради этого куски фальшборта: штатное вооружение брига находилось на орудийной палубе. Из пленных в команду влилось девять человек, остальные, получив по бочонку пресной воды на каждый корабль, разошлись по двум шхунам, и подняв паруса, взяли курс на Брест. Катя занялась ревизией захваченных припасов и ценностей, Витька помогал устанавливать орудия, а Эльза снова руководила рулевым и такелажниками. Бриг, практически не пострадавший во время боя, взял курс на восток.

– Романтик хренов! – Эльза грохнула кружкой по столу. – Вечно он так, лезет в бой впереди всех, хотя мог спокойно стоять с нами на мостике, бойцы бы и без него справились! Нет, надо опять показать всем, какой он крутой фехтовальщик! Довыпендривался, идиот! – Она смахнула слезы с лица.

Витька с девушками, Алом и Шамом сидели в капитанской каюте, и пили трофейный эль. Бриг шел вперед, на всех парусах, потому, что потеряли они дона Серхио. или остался бы он с ними, было не важно. Главное – остановить короля Олафа от самоубийственной атаки на англичан.

– Эльза, он ведь вернется, тут же не умирают навсегда… – Виктор попытался успокоить девушку, но та, метнув на него злой взгляд, как будто это он отправил дона Серхио в переход, выпалила:

– Конечно, вернется! Возродится в какой-нибудь дыре, прибьется к рыбакам, или к скотоводам, и мы, несомненно, встретимся! Лет через сорок!

– Это одна из наиболее неприятных сторон Мира – мягко сказал Шам. – Дон Витторио, представьте, что Вы симпатизируете, ну, скажем, донне Катарине. Вы с ней нашли общий язык, живете вместе, душа в душу, и тут она отправляется в переход. Где она вернется из Иного состояния в обычное – не знает никто. Когда? Нет ответа. Вы ведь будете тосковать, верно?.. Боль утраты со временем притупляется, уходит куда-то в глубь души, идут годы, и вдруг – вы встречаетесь. А потом, только Вам кажется, что всё вновь хорошо, кости Высших снова выбрасывают Вам “змеиные глаза”, и человек снова исчезает из Вашей жизни…

– Да понимаю я, Шам! Блин, я просто хочу, чтобы Эльза…

– Я не сойду с ума, и не стану рвать волосы! – Эльза отпила приличный глоток эля. – Я не в первый раз теряю людей, дон. Спасибо, что беспокоишься, но, уверяю тебя, завтра я буду в порядке. Катрин, что у нас с добычей?

– Денег достаточно много, если ты о них. Воды – двенадцать бочек, эля – тридцать. Девять мешков зерна, четыре свиных туши, много сухарей и сыра. Восемь рулонов парусины, три бочки, как мне сказали, со смолой, огромная куча всяких мечей… Ящики с рудой мы оставили на шхунах, ты же говорила, что брать только необходимое.

– Еще у нас тридцать два ядра для захваченных орудий, – включился в разговор Виктор, – и восемь бочек пороха.

– Ну, теперь наш бриг – просто плавучий форт. – Эльза чуть улыбнулась. – Но абордаж для нас сейчас почти смертельно опасен. Сабли саблями, но их еще и кто-то должен держать. В общем, если на нас нападают, то нам надо отстреливаться и уходить. Шам, в случае атаки ты, по моему сигналу, выпросишь у Высших ветер.

– Хорошо. – Шам был абсолютно спокоен. – Можешь рассчитывать минут на пятнадцать, не больше.

– Этого должно хватить. – Эльза кивнула. – Ал, что с ранеными?

– Пятеро в очень тяжелом состоянии, но переход им пока что не грозит. У меня пока есть, чем их поддерживать, да и на побежденных кораблях я собрал часть ингредиентов для своих составов, сварить не проблема. Примерно половина команды получила порезы, и всевозможные несерьезные ранения. Восстановлю за несколько дней.

– Что-ж, без этого боя не бывает. Итак. Погода пока хорошая, хоть ветер и переменчив. Мы идем к точке встречи, указанной королем Олафом для рандеву с испанским флотом. С нашей скоростью, если не будем ввязываться в перестрелки, успеем в срок. Корабль практически не пострадал, по нам не вели огонь, единственно – оконечность реи грота, когда брали на абордаж вторую шхуну, треснула от удара. Пока ее намертво перетянули куском шкота, но было бы неплохо заменить в любом из первых портов, где встанем на якорь. Ну, вроде бы всё.

Испанский король Хосе, по всей видимости, умел складывать два и два, и, что самое интересное, всегда получал правильный результат. Когда бриг, который все-таки получил свое имя – “Fantasma sangriento”, “Кровавый призрак”, подходил к месту встречи, там уже шел бой. Две линии кораблей, растянувшись на несколько миль, обменивались залпами орудий, окутываясь дымом, периодически на том, или ином корабле вспыхивали пожары. Англичане находились в более выгодном положении, ближе к ветру, и маневрировали активнее, чем шведы. Две шведские каракки выделялись своими размерами на фоне шхун и шлюпов, но им приходилось держать курс, из-за аховой маневренности. Если шхуна, дав залп, могла повернуться к противнику кормой, пусть и ломая строй, но уменьшая вероятность ответного попадания, то на каракках это сделать было весьма затруднительно.

– Эта свинья Хосе просто сумел предупредить Теренса о шведском флоте! – Со злостью сказала Эльза, разглядывая в подзорную трубу сражение. Пока мы валандались с торгашами, почтовые голуби сделали свое дело. Рулевой, заходим за шведскую линию, курс на каракки!

– Мы не будем вступать в бой? – Витька видел, что курс за линию шведских кораблей оставлял их бриг вне зоны перестрелки.

– Ты, на шлюпке, пойдешь на каракку Олафа, и расскажешь ему обо всем, что случилось.

– Я?!

– Ну не Катрин-же! – Эльза прищурилась. – Ты знаешь, что произошло. Я точно не пойду, иначе “Призрак” останется без капитана. Или, может, и правда, донну Катрин под ядра подставим, а?..

– Ты что, решила, что я испугался?!

– Эльза, Витя, вы чего? – Катя от удивления, что они ругаются, широко раскрыла глаза. – Если надо, я пойду…

– Ничего. – Эльза сбавила тон. – Дон Витторио, прости, я зря говорила с тобой в таком тоне. Я не считаю, что ты испугался. Нервы…

– Донна Эльза, и ты прости. – Витька тоже сбавил обороты. – Я тоже не подумал. Конечно, я отправлюсь к Олафу. Я только удивился тому, что с ним надо говорить именно мне, я не боюсь каких-то там ядер.

– Был бы умнее – боялся бы. – Эльза, видимо, еще не успела окончательно перестроиться. – Переход – дело неприятное. Ой, всё. Опять я начинаю…

“Фантазма сангриенто” нагнал строй шведских кораблей, и Витька, под грохот орудий, на шлюпке с четырьмя гребцами, перебрался на каракку, несущую вымпел короля. “Ярость Швеции” уже прилично пострадала от огня противника, часть орудий валялась на настиле палубы, кругом стонали раненые, всё вокруг было усыпано щепой и деревянными обломками. Олаф, с перебинтованной головой, стоял, в компании двух офицеров, на капитанском мостике. Завидев Виктора, он заорал:

– Что, это и есть флот Его Величества Хосе, который он прислал нам в помощь? Целый ОДИН корабль?!..