Текст книги "Нежить(СИ)"

Автор книги: Андрей Петракеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)

Проект «Лазарь»

Приборы, приборы, приборы. Так можно описать операционную, в которой работал доктор Мережко. Книги, книги, терминалы, – так можно описать его кабинет. Все звали этого сухонького, седого старикашку доктором, хотя на самом деле это был один из выдающихся нейрохирургов и остеопластиков своего времени. Не просто доктор, не просто академик или профессор – гений. Он первым ввёл в современную медицину понятие о кибернизации человека. Эндоостов-броня разработанная им была как вторая кожа для человека. Многоточечный нейросенсорный контакт человека с кибербронёй был настолько уникален, что Мережко было разрешено проводить исследования, венцом которых было бы слияние человека и машины. Первые опыты были проведены на обезьянах и одна из подопытных до сих пор жила в клинике доктора Мережко. Были собаки, кошки, были мыши и кролики. Прежде чем получить карт-бланш на человека, было много подопытных. Мережко был уверен, что и с человеком операция пройдёт успешно, но закон предусматривал только добровольное согласие пациента. А таковых добровольцев разрешено было искать только среди безнадёжных больных и стопроцентно парализованных. И до сих соглашались немногие. Люди либо предпочитали остаться человеком-калекой, чем наполовину машиной, либо не подходили Мережко по состоянию психики. Мало кто из парализованных сохранял полное психическое равновесие.

Время шло, а пациента не было. Однако Мережко не сидел без дела и продвинулся в своих исследования ещё дальше, он провёл операцию на змее, и она оказалась успешной. Помимо своих исследований он лечил людей, берясь всегда за самые безнадёжные случаи, как доктор Айболит пришивал им новые руки и ноги.

И вот в один обычный, будний день в кабинет доктора Мережко, без стука вошёл, нет, ворвался словно вихрь, его ученик, Николай Терников.

– Я нашёл! Я нашёл! – с порога громогласно возвестил Терников и, не давая Мережко и секунды на раздумье, продолжил. – Я нашёл Вам пациента, учитель! Добровольца!

– Присядь Коля, – спокойно сказал Мережко, он боялся вспугнуть удачу, боялся, что ослышался. – Присядь и расскажи всё по порядку.

– Я нашёл Вам пациента, готового на пересадку тела, учитель. Молодого, здорового…. Э-э-э, ну, конечно же, не совсем здорового, он парализован, а так полностью в порядке, что касается мозга и психического состояния, – Терников с благоговением смотрел на своего учителя. – Что же Вы молчите, учитель?!

Мережко снял старомодные очки, которые носил скорее отдавая дань моде и для солидности, нежели по прямому назначению. Достал из наружного кармана пиджака платок и промокнул лоб. Потом встал и прошёл от стола к небольшому бару. Открыл дверцу и достал оттуда бутылку коньяка и два небольших фужера. Так же молча он поставил всё это на стол, открыл бутылку и налил в каждый фужер светло-коричневый коньяк. Поднял свой фужер и, взглянув на просвет, залпом выпил. Потом налил ещё и сел на своё место.

– Ты выпей, Коля, выпей, – Мережко качнул своим бокалом. – И рассказывай с самого начала. Со всеми подробностями. И прости старика, не ожидал я таких новостей. Ну, рассказывай.

Александр смотрел в потолок палаты. Неделю назад его перевезли в клинику доктора Мережко и всё это время помощники доктора брали у него пробы на анализ. В ход шло всё – кровь, моча, кал, кожа, жидкость спинного мозга…. Его часами держали в какой-то камере, всего облепленного датчиками, погружали в воду всё с теми же датчиками. А к вечеру приходил сам доктор и беседовал с ним. Говорил в основном Мережко, а Александр лишь изредка моргал один или два раза, в зависимости от вопроса. Доктор Мережко показал ему видео о его новом теле. Это было даже не тело, а всего лишь скелет из металла. Точная копия скелета человека, не считая небольших дополнений в виде стабилизаторов и ещё каких-то приборов величиной с четверть сигаретной пачки. Доктор рассказал, что после того как Александр получит новый скелет, на него наложат синтетические мышцы и сухожилия. Всё будет по настоящему. Мышцы будет питать кровь, которую будет качать сердце, но уже искусственное. Всё как в настоящем теле. Доктор не вдавался в подробности, обещал рассказать всё подробно позднее, а Александр не имел возможности спросить, да и не особо его волновали подробности. По его мнению, он уже был живым трупом, так не всё ли равно? Ему предстояло провести в палате ещё три недели.

За два дня до намеченного срока операции к Александру пришёл Терников. Он поздоровался и присел на край кровати.

– Не передумал? – спросил Терников, глядя в глаза Александру. Тот моргнул два раза.

– Хорошо, – Терников покивал, – осталось два дня, и я хотел бы сделать что-то для тебя. Что-то личное, понимаешь? Я вот, принёс тут перечень нескольких вопросов. Я буду тебе читать их и давать пояснения, а ты…. Ну, всё как обычно. Понимаешь? Вот и хорошо, тогда поехали.

Вопросы Терникова касались в основном имущества Александра. Он спрашивал, что делать с ним в случае летального исхода. Александр не удивлялся и в принципе ждал этого разговора. Мережко ещё при первой их встрече предупредил его о возможности такого исхода операции. Александр мог отказаться даже в последний день.

Всё своё имущество Александр решил оставить клинике доктора Мережко, как вклад в идею и дело гениального доктора. Был решён вопрос и о вкладе в банк спермы. Терников и Александр «общались» около двух часов, уходя, ученик Мережко, сказал, что перед операцией к Александру придёт адвокат и завизирует необходимые документы. Таков порядок.

Остальное время Александра никто не беспокоил. Сиделка приходила, делала свою работу, рассказывая какая на улице погода, последние новости, которые она посмотрела по теле. Потом она уходила, и Александр оставался один. Терников предлагал поставить в палате экран теле, но он отказался. Зачем ему знать, как там живут люди, настоящие и вымышленные, когда он не знает своего будущего, да и настоящее не из завидных.

И всё же внутри него теплилась надежда, что он ещё будет ходить, бегать, дышать, улыбаться. Надежда, что всё происходящее всего лишь сон, страшный сон, который вот-вот прервётся и он проснётся в своей квартире. Движение это жизнь, движение это жизнь, повторял он про себя, пусть у меня будет металлическое тело, пусть я буду не таким как все, но я буду двигаться, а значит жить.

И вот наступил день операции. С утра пришёл Терников с адвокатом и три раза настойчиво спросил, не передумал ли Александр. Адвокат зафиксировал всё это на видео и тут же опечатал кристалл памяти. Потом последовал «разговор» об имуществе. Адвокат вновь зафиксировал все «пожелания» клиента, записал на видео, на пластбумагу и всё это сложив в металлизированный конверт, опечатал. Поблагодарив за то, что клиент воспользовался услугами его компании, адвокат удалился, а вместо него в палату вошёл священник. Длиннобородый, в чёрной сутане с большим крестом на груди, он повёл рукой и Терников отошёл от кровати Александра.

– Веруешь ли ты, сын мой? – глубоким и басовитым голосом, словно где-то в груди перекатывались камни, спросил священник. Александр моргнул один раз. Конечно, он верил, его отец в воспитании особое место отводил вере.

– …Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, Аминь! – священник, которого звали отцом Димитрием, отпустил грехи, прочитал несколько молитв о здравии и, побрызгав из переносной купельки водой на Александра, ушёл. Следом ушёл Терников. Через несколько минут Александру захотелось спать. «Наверное, устал я, раз спать хочется», – подумал он уже сквозь дрёму.

Александру снился какой-то странный сон. Он то проваливался в черноту, то временами видел над собой склонённые головы в глухих белых капюшонах и прозрачных дыхательных масках. Они что-то говорили, говорили, говорили…. Потом сон обрывался забвением и всё повторялось. Сколько длилось это тёмное забытье, Александр не взялся бы сказать, но что был какой-то отрезок времени, он знал точно. Может это и была операция? По сути, человек не должен воспринимать саму операцию. Момент самой операции, как правило, бывает, стёрт из памяти наркозом. Но…. Но Александр ощущал что-то и не мог объяснить самому себе что это. В редкие моменты полусознательного состояния он принимал за сон, и где-то внутри мелькала мысль, что сегодня будет операция, которая решит его проблему с телом.

Странный сон, очень странный.

Его никто не будил, он проснулся сам, открыл глаза и несколько минут смотрел в потолок. Потом до него дошло, что с потолком что-то не так, вместо свеветло-бежевого был просто белый с буклированным рельефом. Александр смотрел в потолок и думал, почему так? Может, ему показалось, что раньше потолок был другого цвета?

– Добрый день, мистер Лакруа. – прозвучал женский голос откуда-то слева. Александр моргнул один раз. В поле зрения появилось женское лицо, и это была не сиделка. – Как Вы себя чувствуете?

Александр моргнул ещё раз.

– Сейчас я позову доктора Мережко. – Женщина отошла от кровати, а Александр запоздало моргнул. – Он ждет, когда Вы проснётесь.

Остров доктора Мережко

– Давай-давай! Ускорься! – Ганс держа в левой руке спортивный комм, правой размахивал, подгоняя Александра. Тот круг за кругом наматывал по выстеленной резиной круговой беговой дорожке. – У тебя результат сейчас на три секунды лучше чем позавчера! Ещё круг и всё!

Ганс, бывший спортсмен-фристайлер, побывавший в аварии и потерявший обе ноги, был приглашён доктором Мережко для занятий с новым пациентом. За последние пять лет Ганс поставил на ноги не одного безногого пациента профессора, которому приживили протезы, но этот был особенным. Уже второй месяц он никак не мог научиться нормально бегать. Бег пациента был похож на спортивную ходьбу.

– Нормально, – Ганс улыбнулся, похлопывая по плечу Александра, – завтра будет лучше чем вчера! Пойдём искупаемся!

– Пойдём, – голос Александра был спокойным, будто он и не занимался последний час физическими упражнениями.

Наблюдавшие за этой картиной Мережко и Терников, стояли на балконе особняка, во дворе которого находился мини-стадион.

– Как он? – спросил Терников, который приехал только что с материка.

– Медленно, но уверенно, – Мережко потёр ладонью серебристую щетину на щеке. – Восстановление всех функций идёт очень медленно. Обезьяна привыкла к новому телу намного быстрее.

– Для обезьяны не было аварии и травматического шока. Она просто закрыла глаза и открыла, ощутив себя в новом теле. У неё всё на инстинктах.

– Ты прав, Коля. Ты прав. – Мережко кивнул несколько раз глядя в спины удаляющимся Гансу и Александру. – Он сейчас как младенец, который заново учится ходить, бегать, плавать…

– Вы думали над моим предложением, учитель? – Терников прищурился.

– Я думаю, Коля, думаю. И чем больше думаю, тем меньше мне это предложение нравится.

– Вас никто не торопит, учитель… Это важно, и для вас и для меня.

Вечером Александр явился в рабочий кабинет Мережко. Каждый вечер он приходил сюда, а профессор, подсоединив к гнезду импланта, за ухом, шунт от терминала, снимал данные. Как всегда Мережко кивал, что-то бормотал себе под нос, нет-нет постукивал по клавишам терминала. Сегодня он был не в настроении, тест проходил почти в полной тишине. В двери мягко провернулась ручка, появилась щель в которую бочком протиснулась маленькая обезьянка. Прикрыв за собой дверь, она опустившись на четвереньки, медленно пошла к кушетке, на которой лежал Александр.

Оперевшись ручками о кушетку, обезьянка привстала, пытаясь заглянуть в лицо Александру.

– О, Рик, ты пришёл, – тихо прошептал Александр. – Подожди немного, сейчас профессор закончит и мы с тобой пойдём.

– Да я уже в принципе закончил, – Мережко встал и подойдя к Александру, медленно вынул шунт. – Идите. И ещё, найдите Клэр и Роба и заприте обоих в клетки. Что-то разгулялись питомцы. Тем более, что Рик завтра отправляется к своему хозяину.

– Хорошо профессор, – Александр подтянул обезьянку за руку, та вскарабкалась ему на плечо. Рик, питомец одного торговца, однажды попал в переделку и быть бы ему калекой, а скорее всего хозяин усыпил бы его, но на удачу доктор Мережко взялся за «лечение» обезьянки. Конечно же торговец ничего не знал о том, что от его обезьянки остался только мозг и позвоночник, а остальное всё искусственное, ему было сказано, что животному вживлены некоторые импланты и протезы. Александр с жалостью расставался с Риком.

Клэр они нашли на крыльце парадного входа. Змея, которой профессор Мережко дал имя Клэр, грелась на каменном периле, следуя своим инстинктам. Роб, пятнадцатисантиметровый паук приполз сам. Сам же залез в клетку и затаился в углу. В отличие от змеи, паук был полностью искусственным существом. Его изготовление было в своё время вершиной достижений профессора Мережко. Хоть и не будучи наполовину живым, паук представлял собой механоида высшего класса. Это обуславливалось наличием микрочипа заменявшего ему мозг и синтетические составляющие организма, в точности воспроизводившие строение арахнида.

Александр и Рик вышли из особняка и отправились к большому дереву в углу сада. Ветви дерева, названия которого никто не знал, начинали расти уже в метре от земли, и по ним спокойно можно было добраться до макушки. Лазая по ветвям и подражая Рику, Александр развивал координацию движений. Такую тренировку он придумал сам, заметив однажды как ловко снуёт в ветвях обезьяна.

Через месяц Александр уже мог сносно бегать. Он быстрее взбирался по ветвям дерева, уже не тонул на мелководье, где они с Гансом плавали. Вернее плавал Ганс, а Александр имитировал плавание ходя ногами по дну.

Мережко был доволен результатами, но иногда ходил чернее тучи. Порой он по целому дню проводил в своём рабочем кабинете закрывшись от всех. Прислуга и обитатели дома на острове не особо обращали на это внимание, списывая всё на плохое настроение и чудаковатость.

Так прошёл год с того момента когда Александр впервые открыл глаза после операции. Он заочно уволился с работы и его начальник ничуть не удивился, а наоборот, с каким-то облегчением отпустил его и сказал что-то вроде того, что наконец-то он поумнел и перестанет быть как все. Что имел ввиду начальник, Александр понял, но кольнули слова – «…перестанешь быть как все». А он уже и так перестал быть как все.

Побег

Сегодня Александр ложился спать поздно. Весь вечер он провёл в компании Ганса, тот на завтра наметил покинуть остров на несколько дней. Александр бегал не хуже лучшего спринтера, лазил по деревьям наравне с Риком и плавал, будто ему вставили мощный водомёт. Бывший спортсмен был доволен тем как прошло обучение, ведь он и сам когда-то едва переставлял ноги, хотя и не догадывался, что его подопечный не совсем человек в понимании многих.

Профессор Мережко в последнее время часто засиживался за столом в кабинете, а порой там и засыпал. Его помощница Кэтрин, женщина в годах, говорила, что за последний год профессор состарился больше чем за предыдущие десять. Он стал немного рассеянным, частенько терял нить разговора.

Однажды, месяц назад, он среди ночи поднял Александра и они вдвоём, сев на водный скутер, отправились к соседнему острову в тридцати километрах на север. Скопление скал, торчащих из воды трудно назвать островом и никакой растительности на них не было.

– Здесь очень хорошие пещеры, Александр, – говорил профессор. – Я покажу тебе.

– Почему мы не поехали днём? – спросил Александр.

– Днём я работаю, мой мальчик, – так иногда называл его профессор. – Я взял с собой мощный фонарь, ты всё увидишь.

Когда они под утро вернулись обратно, Мережко попросил никому не рассказывать об их ночном путешествии. Александр никому и не рассказывал.

Вот и сегодня, дверь комнаты где жил Александр неожиданно открылась и в комнату протиснулся Мережко. Он осторожно что-то поставил на пол и подошёл к кровати.

– Александр, мальчик мой, вставай! – громко зашептал Мережко, будто боясь разбудить ещё кого-то.

– Что случилось, профессор? – Александр привстал, опёрся о локоть.

– Беда, вставай быстрее, – старик-профессор откинул одеяло. – Быстрее, у тебя не так много времени!

Александр встал и потянулся было включить светильник, но Мережко перехватил его руку.

– Тебе ведь достаточно и того света, что здесь есть. Одевайся!

Через пять минут Александр стоял одетый, с большим кофром в руках, в коридоре.

– Иди быстро на маленький причал, там стоит скутер. Садись на него и отправляйся на тот остров, куда мы с тобой ездили. Спрячься в пещерах и пережди какое-то время. В кофре всё есть. Всё необходимое. – Мережко подтолкнул Александра. – Иди.

– Но что случилось, профессор?

– В кофре есть терминал, там запись. Всё прочтёшь после, а теперь торопись!

Прибежал Ганс, держа в руках две импульсные винтовки, сунул одну в руки Мережко.

– Поторопись, Александр! – подгоняя крикнул Ганс. – Тебя здесь уже не должно быть!

– Но что случилось?! – Александр с кофрам в руках вышел на лестницу, сзади его подталкивал Ганс.

– Все вопросы потом, торопись мой мальчик! – профессор вскинул руку в прощальном жесте оставаясь наверху. – Вернёшься как только всё закончится!

Ганс проводил Александра до маленькой пристани, помог пристроить кофр в скутере, дождался пока тот сядет за руль.

– Пережди несколько дней, а лучше пару недель, профессор сам за тобой приедет.

– Ганс, скажи что происходит! Вы как маленького меня держите в неведении!

– Нападение, Алекс, это нападение! Терников, друг и ученик профессора оказался продажным сукиным сыном! С минуты на минуту здесь могут появится штурмовики-наёмники.

– Но зачем тогда мне уезжать?! Я могу помочь, я буду сражаться вместе с вами! И не лучше ли уехать всем?!

– Понимаешь Александр, цель наёмников – ты! За тобой едут. – Ганс отошёл на шаг назад. – Давай, заводи мотор и отчаливай! Ну же! Скорее!

Александр тронул кнопку стартера, скутер вздрогнул, на экране доски приборов замелькали цифровые колонки, добавив газа вывернул руль. Скутер начал набирать скорость, а вдогонку летели слова Ганса:

– И сиди тихо, не высовывайся!

Скутер, управление которого видимо запрограммировали заранее, самостоятельно выбрал направление. Александр отпустил руль, доверившись машине. Скорость плавно возросла и теперь лёгкий двухместный скутер буквально летел над волнами, едва касаясь воды основным баллоном, в кромешной темноте.

Тридцать километров скутер пролетел буквально за какие-то двадцать минут. Так же, в полной темноте, сбросив скорость, он заскользил между скалами, через несколько минут включив носовой фонарь медленно въехал в грот с низким потолком и причалил к каменной полке, которую будто специально кто-то сделал.

Александр слез со скутера, прошёлся по каменному полу. Свет от фонаря покачивающегося на воде скутера метался по гроту, гоняя тени. Что-то заурчало, прерывный звук разнёсся по гроту. Александр кинулся к скутеру, повернул фонарь на звук. Каково же было его удивление, когда он увидел, что вход в грот перегораживает опускающаяся вниз плита, покрытая имитацией камня. Он бросился в воду, пытаясь выскользнуть из как ему подумалось ловушки. Но тщетно. Плита опустилась в воду, ещё какое-то время двигалась, а потом остановилась.

Александр стоял по грудь в воде, смахивая с лица капли воды, потом опёрся руками о камень, ударил несколько раз в отчаянии.

– Ну, и для чего это всё?! – он заорал, ударяя кулаками по воде. – Для чего?!

Через минуту он остыл, пригладил волосы и выбрался из воды. Делать было нечего, раз он оказался взаперти, про ловушку и думать не хотелось, нужно располагаться, тем более, что то, что он видел месяц назад здесь, изменилось. Кто-то поработал, сровнял своды, полы.

Он вынул из багажного отделения пластиковый кофр, несколько коробок в непромокаемых мешках, сумку из того же материала что и мешки. Грот был разделён на три помещения перегородками имитирующими камень, но на ощупь тёплыми. Александр перенёс вещи в дальнюю комнату, сложил у стены. Сюда немного пробивался свет фонаря, и было почти всё видно, но он всё равно обо что-то запнулся и едва не упал. Пришлось аккуратно переставлять ноги, а потом нести переносной фонарь из скутера. Каково же было удивление Александра, когда он, подсвечивая себе фонарём, осмотрел комнату. Здесь лежало несколько больших кофров, в которых перевозили оборудование, множество пластиковых коробок, а главное почти на виду, как не заметил, лежал переносной реактор-генератор с расширенной панелью управления.

Через полчаса по всему гроту горел свет, а Александр осматривал то, что было припасено для существования здесь.

Первым делом Александр достал терминал и раскрыв его экран, активировал. Память терминала была девственно чиста, за исключением одной записи, её то он и запустил.

На экране появилось лицо доктора Мережко крупным планом, видимо он делал запись без посторонних. Потом лицо доктора удалилось и теперь Александр видел его сидящим в кресле за столом.

– Здравствуй Александр! – профессор улыбнулся. – Если ты смотришь эту запись, значит дела наши пошли не совсем так, как нужно. Хотя теперь, наверняка и ты об этом знаешь. Не буду ходить вокруг да около, скажу сразу, раз ты сидишь в гроте и слушаешь меня, то меня скорее всего ты больше не увидишь. Нет-нет, я не говорю, что обязательно буду мёртв, хотя это был бы лучший выход из положения, но увидимся мы врядли.

Я расскажу тебе одну историю. Десять лет назад я взял в ученики одного человека, ты его знаешь, это доктор Николай Терников. Тогда он был моложе, напористее и немного умнее. Но всё когда-то кончается, вот и запас энтузиазма у нашего друга вскоре закончился.

Года три назад я стал замечать, что Терников запросто общается с сильными мира сего, а в частности с людьми из «Нова-текникс». Ко мне приходили несколько раз от их руководства приглашения поработать на компанию, но я отказывался. А Терников, видимо, не устоял перед соблазном. Ну, на тот момент я считал это его личным делом. Тем более, что он как мог помогал мне и искал претендента на операцию. И в итоге нашёл.

Так вот. Полгода назад Терников пришёл ко мне с очередным предложением от его теперешних хозяев. В тот раз он уже не уговаривал, а напрямую угрожал мне, что его работодателям надоело ждать моего согласия на их предложение и когда у них кончится терпение, они сами возьмут всё. Дело, как ты понимаешь, касалось тебя. Хотя ты не единственная цель.

Ты спросишь что можно взять у меня? Отвечу, – многое. Те инновации, что были созданы до тебя, уже ушли по назначению. Что-то в государственные институты, что-то частной корпорации «Крафт Текнолоджикс». Но это были заказы, а вот ты был моим детищем, что я вынашивал годами, десятилетиями. Извини если мои слова обдели тебя.

Но, вернусь к сути. Как только Терников уехал после последнего визита, я стал готовить убежище. Я подыскал подходящий грот и сделал закладку. Теперь у тебя есть всё для длительного проживания в гроте. Питание хоть и сублимированное, но разнообразное, реактор-генератор, в кофрах найдёшь вещи и самое необходимое.

В одном кофре лежит экспериментальный образец симбиотической брони, это моя последняя наработка. Тебе она врядли понадобится, а если представится случай лучше бы переправить её в представительство корпорации «Крафт Текнолоджикс». Но если такого случая не подвернётся, пусть так и останется здесь, чем попадёт в чужие руки.

Я советую тебе оставаться в гроте как можно дольше. Терников и его хозяева будут рыть землю для того чтобы найти тебя. Молю тебя, оставайся в гроте! Это только в твоих интересах. Если тебя найдут, то разберут на составные, уж прости старика за прямоту. Не для того ты получил второй шанс, чтобы кто-то ломал всё вновь.

Профессор Мережко кашлянул несколько раз, протянул руку за стоящим на столе стаканом с водой, отпил. Поставив стакан на место он продолжил.

– Как только ты решишься выйти наружу, тебе придётся уехать. Не в другое место на этой планете, нужно найти другой мир. Могу посоветовать тебе отправится в несколько мест на выбор. Мальва, Каноптис, Лив. Свалка в конце концов, там живут неплохие люди и смогут помочь, но я бы выбрал эту планету в последнюю очередь. Ещё есть Тамия, Алкидис и Камея, но эти планеты дороги. Жизнь на них встанет тебе в копеечку.

Документы для путешествий готовы, найдёшь в вещах. Мультипаспорт конечно же на другую фамилию, в отелях можешь останавливаться под вымышленным именем. Плати только наличными. Я взял на себя ответственность и снял от твоего имени все твои сбережения, они тоже здесь.

Путешествовать лучше налегке, на одном месте желательно не задерживаться до тех пор, пока ты не будешь точно уверен, что тебя не найдут. Не конфликтуй с полицией, с охраной магазинов и мелкими чиновниками, все они как правило проверяют информацию о своих визави.

Не буду тебя учить как вести себя с людьми. Я лишь сожалею о том, что всё закончилось так быстро. Я ещё многого не успел сделать, ещё больше осталось лишь в планах. Будь счастлив, Александр, о своём теле не беспокойся, оно не подведёт. Прощай!

Экран погас, а Александр ещё какое-то время сидел и смотрел в потемневший прямоугольник.

– Вот и всё. Вот и закончилась эпопея. Или всё только начинается?

Просидев у терминала с полчаса и раздумывая над своей судьбой, он наконец заставил себя встать и пойти разбирать вещи, устраиваться в своём каменном жилище.