Текст книги "Неджентльмен"
Автор книги: Андреа Янг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)
Андреа Янг
Неджентльмен
Об авторе
Андреа Янг стала писать, потому что это занятие избавляло ее от необходимости заниматься домашним хозяйством.
Она жила на Кипре, в Абу-Даби, Омане, работала стюардессой, моделью, преподавала английский язык иностранцам.
Сейчас Андреа живет в графстве Суррей с мужем, двумя дочерьми-подростками, а также – по ее собственному выражению – «с самым сумасбродным спаниелем и самым жирным котом, каких не сыскать во всей Старой Англии».
ПРОЛОГ
– Смотри-ка, – сказала Тэра, – это та тетка-психолог, чопорная такая, вся из себя, которую ты терпеть не можешь.
Дейзи было не до телевизора. Держа во рту полломтика жареного хлеба, она лихорадочно искала ключи от машины.
– Кое-кому из нас еще надо успеть на работу, – пробормотала она. – Куда же, черт побери, они могли подеваться…
Тэра – в том же наряде, в котором накануне до упаду веселилась в одном из лондонских клубов, – валялась на диване. Отходила после уик-энда.
– По-моему, ей самой нужна консультация. По поводу напрочь отсутствующего вкуса. Только посмотри, какой на ней чудовищный свитер.
Дейзи, прервав поиски ключей, взглянула на экран.
– Разумеется, есть люди, – вещала дама-психолог, – которые и не рассчитывают получить ответ. Некоторые этого и не скрывают. Иногда – если вы уверены, что человек, к которому вы обращаетесь со своими проблемами, вас поймет, – бывает достаточно просто изложить все на бумаге, что называется, излить душу. Получается что-то вроде заклинания злых духов. Сотни людей начинают с одного и того же признания: «Я никому об этом не рассказывал, однако…»
– Сгинь, тоска. – С этими словами Тэра навела пульт на экран, и в следующее мгновение на нем замелькали кадры детского мультфильма.
Дейзи почувствовала разочарование и уже хотела возмутиться, но передумала. Она наконец нашла то, что искала, – ключи оказались под журналом, – схватила сумку и направилась к выходу.
– Я побежала, пока.
Три часа спустя на работе во время перерыва она вдруг поймала себя на том, что из головы у нее никак не выходит та тетка-психолог.
Я никому об этом не рассказывал, однако…
Дейзи в уме принялась сочинять письмо.
«Уважаемая мисс Чопорность,
Сегодня я видела вашу передачу. Кстати, мне не понравился ваш свитер – с утра такие кричащие краски это как-то слишком. Однако…»
Вечером при свете ночника, опершись локтем на подушку в белой с синей полоской наволочке, Дейзи дописала письмо.
«Однако я хочу проверить вашу теорию насчет заклинания злых духов. Давным-давно (четыре года назад, если быть точной) у меня было мимолетное знакомство. Мы провели вместе всего около трех часов, но этого времени хватило, чтобы я почувствовала себя так, словно приняла лошадиную дозу любовного зелья. Я даже не сказала ему, как меня зовут, и тем не менее – о ужас! – мы чуть не сделали этого. Тут, видимо, нужно пояснить, что тогда я была еще девственницей, поэтому все, думаю, получилось бы скверно, потому что, когда несколько месяцев спустя это со мной на самом деле произошло, вышел сплошной – извините за откровенность – антиоргазм. Так вот, дело в том, что до сих пор я никак не могу заставить себя забыть его. Не то чтобы я мечтаю о нем – у меня все-таки есть какая-никакая личная жизнь, – но часто задаюсь вопросом: а смогу ли я когда-нибудь окончательно выкинуть его из памяти? Иногда у меня возникает странное чувство, будто мне тридцать восемь лет, я замужем, имею маленьких детей и Лабрадора и вдруг неожиданно встречаю его опять, и… у нас с ним начинается бурный роман, а потом он снова исчезает, а моя тоска по нему становится невыносимой».
Немного подумав, Дейзи написала себе ответ.
«Тоскующая моя дорогуша!
Я особа чрезвычайно чуткая (притворюсь, что не заметила, что вы назвали меня «мисс Чопорность») и принадлежу к тому типу людей, которые заранее знают, что лучше для других. Я само совершенство. Тут уж ничего не поделаешь – такой я родилась. Кстати, свитер, о котором вы отозвались так нелестно, стоит кучу денег. Если хотите знать мое мнение, то вы просто чокнутая. По крайней мере, именно так о вас сказала бы ваша подружка Тэра. Во-первых, вы, скорее всего, никогда его больше не встретите. А если и встретите, так к тому времени, когда вам исполнится тридцать восемь и у вас будут маленькие дети, ему стукнет уже сорок два. Только представьте: жирный, с отвисшим брюхом и намечающейся лысиной. Если вы все же когда-нибудь случайно столкнетесь с ним, то произойдет это, по всей вероятности, в магазинчике типа «Умелые руки», где он будет покупать какую-нибудь дурацкую эмаль для стен. И вы подслушаете, как он скажет жене что-то вроде «Да, дорогая, ты совершенно права – примула на кухне будет прекрасно смотреться», старательно притворяясь, что все это ему необычайно интересно».
Откинувшись на подушку, Дейзи прочла написанное.
Почему мне раньше это никогда не приходило в голову?
Вырвав страницы, она скомкала их и бросила в корзину для мусора.
Прощай, моя призрачная мечта.
ГЛАВА 1
Дейзи часто думала о том, что было бы, будь ее мать нормальной женщиной.
– Мама, по-моему, ты не совсем понимаешь, – стараясь сохранять терпение, сказала она. – Я ведь говорю не о лагере гайдов [1]1
организация по типу скаутов для девочек от десяти до шестнадцати лет.
[Закрыть]. Я тебе толкую, что четыре дня проведу в Лондоне с Тэрой. Четыре дня и четыре ночи. В квартире ее брата-студента. Другая на твоем месте забилась бы в истерике, причитала бы о сексе, наркотиках и испорченности современной молодежи.
– Милая моя, тебе скоро восемнадцать. Уверена, ты будешь паинькой.
А что, если я не хочу быть паинькой? – подумала Дейзи, но вслух сказала:
– Тэра уезжает завтра. У меня работа, сижу с ребенком, поэтому не смогу поехать вместе с ней. Придется добираться поездом.
– Зачем тебе это надо? – Мать Дейзи прекратила подрезать кусты роз и подняла голову. – Почему ты не хочешь поехать на машине?
– Мама, всего три недели, как я сдала на права! Я еще ни разу не выезжала на трассу.
– Миленькая, ничего страшного. Когда-то надо начинать.
Обещали грозу, но Дейзи тревожило не это. До сих пор она не отъезжала от дому дальше чем на пятнадцать миль, а теперь ей предстояло проделать путь аж до самых юго-западных предместий Лондона, и она боялась, во-первых, что может заблудиться, а во-вторых, что мамин старенький драндулет по дороге сломается.
Драндулет недавно прибыл из ремонта, но это отнюдь не служило гарантией его хорошего поведения. Он был с норовом и не любил, когда механики грязными пальцами ковыряются в его внутренностях и отпускают плоские шутки по поводу того, что ему, мол, место на свалке. У него часто портилось настроение, и он начинал хандрить – то вдруг заглохнет на повороте, то начинает подавать зловещие сигналы красными лампочками приборного щитка, когда до гаража еще несколько миль.
Дейзи на всякий случай наполнила водой четыре пластиковые бутылки из-под кока-колы. В жаркий день Драндулет мог выпить больше, чем бороздящий пески Сахары верблюд.
Прежде чем выехать на шоссе М-4, ей предстояло выполнить четыре поворота. К ее удивлению, Драндулет вел себя послушно, как ягненок. На перекрестках он даже ни разу не чихнул, и, когда до шоссе оставалось примерно полмили, Дейзи успокоилась.
Это была роковая ошибка. Драндулет любил такие фокусы – притупить бдительность, чтобы потом показать зубы.
Дейзи уже въехала на подъездную дорогу к автостраде. На сей раз красные лампочки не подавали отчаянных сигналов. Драндулет оказался хитрее. Он просто не слушался руля и тянул не в ту сторону, как лошадь, которая задалась целью не обращать внимания на неопытного седока. Дейзи порой спрашивала себя, не был ли Драндулет и впрямь лошадью в какой-нибудь предыдущей жизни. Он прекрасно понимал, что Дейзи только притворяется бывалой наездницей, и решил во что бы то ни стало изобличить ее.
Из-за дурацких выходок Драндулета Дейзи не обратила внимания на человека, стоявшего у обочины с вытянутой рукой и задранным вверх большим пальцем. Очевидно, он путешествовал автостопом. Она не отреагировала, даже когда тот начал отчаянно махать руками и жестикулировать. Ей было не до него.
Дотянув до автострады, Дейзи свернула на бетонную обочину и вышла.
Драндулет буквально потешался над ней. Она готова была поклясться в этом. Его радиатор подозрительно смахивал на издевательскую ухмылку, фары не без злорадства подмигивали.
– Ты жалкая развалина! – Чуть не плача от горя и ярости, Дейзи что есть мочи пнула спустившее левое переднее колесо. – Почему именно сегодня? Почему не вчера?
Драндулет не отвечал, поэтому она пнула его снова.
– Если ты сделаешь это еще раз, – услышала Дейзи ровный голос у себя за спиной, – мне придется сообщить в Королевское общество против жестокого обращения с престарелыми автомобилями.
Дейзи машинально обернулась и увидела того самого типа, который ловил попутку.
Сначала она решила, что это какой-то теннисист, только что с корта. Правда, экипировка на нем была не совсем подходящая – джинсовые шорты и джинсовая же рубашка с засученными рукавами и не застегнутая ни на одну пуговицу. Все его тело – поросшую темными пушистыми волосами грудь, руки, ноги – покрывал шоколадный загар. Он был в темных очках и с повязкой на лбу. Темно-каштановые волосы, довольно длинные и растрепанные, наводили на мысль о том, что их владелец принадлежит к клану пляжных повес.
– Не смешно, – раздраженно сказала Дейзи, проводя ладонью по вспотевшему лбу. Что было неудивительно при температуре тридцать с лишним по Цельсию. Воздух настолько пропитался влагой, что в нем можно было плавать.
Он остановился футах в четырех от нее и бросил на дорогу сумку, которая болталась у него на плече.
– Надо было остановиться, когда я тебе махал. Если будешь ездить на спущенных колесах, запорешь покрышки.
– Я и проехала-то всего ярдов сто.
– Этого достаточно.
– Я думала, ты просто ловишь попутку. У меня и в мыслях не было, что колесо спустило. Я поняла, что что-то не так, но…
– Но не знала что. Теперь ты все поняла, увы.
Дейзи покосилась на спущенное колесо Драндулета, прикидывая, во сколько может обойтись новый протектор. Двадцать фунтов? Сорок? В общем, дорого. Достаточно, чтобы пробить солидную брешь в ее бюджете. А ведь она копила специально для этой поездки – сидела с детьми, подрабатывала в супермаркете.
– Как это ни прискорбно, но таков непреложный закон жизни, – бесстрастно заметил Хичхайкер [2]2
путешествующий автостопом.
[Закрыть], как она уже про себя окрестила его. – От того, что ты будешь со скорбной физиономией разглядывать спустившее колесо, ничего не изменится. Насколько мне известно, в таких случаях из багажника достают запаску и меняют колесо.
– Ты все время констатируешь очевидное?
– Время от времени, – пробормотал он задумчиво. – Но если ты положишься на меня, то я могу сделать и больше. В данный момент ты прокручиваешь в голове две мысли. Первая: «А чтоб тебя, я же еще ни разу в жизни не меняла колесо». И вторая: «Возможно, этот нечесаный оборванец и поможет, но тогда мне придется подвозить его, а это значит нарываться на неприятности». В его смеющихся глазах она прочла: «Ну что, я прав?»
От него исходило ощущение спокойной уверенности в себе, странным образом гармонировавшее с его неряшливой внешностью и даже с голосом, густым и вязким, словно горячий шоколад. Он слегка картавил, и Дейзи никак не могла определить, откуда он прибыл, однако когда она смотрела на него, то почему-то представляла себе ленивые, безмятежные дни у теплого моря.
Он выглядел старше ребят, с которыми она общалась. Впрочем, ненамного. Уже явно не мальчишка, но и назвать его мужчиной язык не поворачивался. Он вроде как завис где-то между первым и вторым.
Дейзи же… Прошло лишь две недели с тех пор, как она убрала с глаз долой свой школьный пиджак.
– А вот и нет, – откинув со лба прядь волос, возразила она. – Я отлично знаю, как менять колесо, так что можешь проваливать туда, откуда пришел.
Разумеется, отчасти он прав. Ей еще не доводилось самой менять колесо, но через три дома от них жил отставной полицейский, который не только научил ее водить машину, но и внушил мысль о том, как много опасностей подстерегает на дороге женщину, которая ни черта не смыслит в машинах. Он-то и показал ей, как менять колесо.
Зайдя с правой стороны, Дейзи извлекла из замка зажигания ключи, открыла багажник и достала оттуда запаску и набор инструментов.
Непрошеный помощник, скрестив руки на груди, с интересом наблюдал за ней.
– Может, заключим сделку? Я все сделаю, а ты подбросишь меня до Лондона.
– Я не подбираю хичхайкеров. И с чего ты взял, что я еду в Лондон?
– Да у тебя же дорожный атлас на переднем сиденье.
– Замечательно, месье Пуаро. Но повторяю, я не беру попутчиков.
– Я же не кусаюсь, – заверил ее парень. – Обещаю, что даже ценных указаний давать не буду. Считай меня странствующим рыцарем, который на время лишился коня.
Воистину глупость людская беспредельна. Тут Дейзи – в кои-то веки вовремя – придумала блестящую фразу, которая уж точно должна была поставить его на место:
– В тебе столько сам знаешь чего, что, готова поспорить, у тебя даже глаза карие.
Вот дура! Почему не сказать прямо – дерьма – без всяких там экивоков? В этом я вся – вежливость меня погубит.
Молодой человек постарался придать лицу оскорбленное выражение и сокрушенно покачал головой, однако уголки его рта предательски дрожали. В отличие от носа и подбородка, которые были будто высечены из камня, губы его словно только и ждали удобного случая, чтобы растянуться в улыбке. Вот и теперь было видно, что он с трудом сдерживается, чтобы не рассмеяться.
– Как прискорбно слышать из уст девицы столь нежного возраста такие грубые выражения. Кстати, глаза у меня вовсе даже не карие. – Однако он не стал утруждать себя и снимать очки, чтобы наглядно доказать это.
Дейзи смерила его презрительным взглядом. Эффект получился не тот, на который она рассчитывала, отчасти потому, что он имел перед ней неоспоримое преимущество в росте. Со своими пятью футами и четырьмя – с половиной! – дюймами она чувствовала себя перед ним пигалицей, особенно в этих нелепых сандалиях с узенькими ремешками и летнем платье на таких же узеньких бретельках.
– Благодарю покорно, не нужны мне никакие рыцари, с конем или без коня. На твоем месте я бы поторопилась, пока не началась обещанная гроза.
Однако Хичхайкер и не думал уходить. Он сошел с дороги и присел. При этом у него был вид человека, который собирается как следует позабавиться. В высокой траве цвели маки и стрекотали кузнечики.
– На ручной тормоз поставила? – осведомился он.
Дейзи не стала даже отвечать. Он думает, что она совсем уж беспомощная?
Решив сменить тактику, он сорвал цветок мака и уставился на него. Впрочем, сказать наверняка, смотрит он на цветок или нет, Дейзи не могла. Отчасти потому, что наблюдала за ним лишь краем глаза, отчасти же потому, что на носу у него красовались темные очки.
– Ну вот, обиделась, – сказал он, обращаясь к цветку мака. – Она думает, я принадлежу к тем страшным мужланам, которые смотрят на бедную женщину свысока, считая, что та не способна отличить гаечный ключ от монтировки. На самом же деле мне просто больно смотреть, как она обливается потом и ломает себе ногти. Видишь ли, друг мой, если ты что-то умеешь делать, то сие вовсе не означает, что ты обязан это делать. Лучше поберечь силы, особенно если подворачивается балбес вроде меня, который готов выполнить за тебя твою работу.
Точно из Корнуолла, отметила про себя Дейзи. Этот вопрос не давал ей покоя. В любом случае откуда-то с запада. Неудивительно, что, увидев его, она подумала о море. Сколько раз летом она отдыхала в Корнуолле!
Молодой человек тем временем развалился на траве, подложив под голову сумку.
– Кстати, меня зовут Ник, – продолжал он, по-прежнему обращаясь к цветку. – Знаю, я не очень похож на архиепископа Кентерберийского, но человек я довольно безобидный. Впрочем, она мне все равно не поверит. Понимаешь, она же читала в газетах все эти ужасы про людей, которые с виду ни дать ни взять добропорядочные обыватели, какие по уик-эндам газоны подстригают, а на поверку оказываются маньяками-убийцами.
Дейзи, которая лихорадочно рылась в руководстве по обслуживанию автомобилей, на секунду подняла голову.
– Если человек разговаривает с цветочком, то он уж точно маньяк.
– Ты слышал? – Он сделал удивленное лицо. Она, оказывается, подслушала наш приватный разговор. Какая наглость! Что же до того, маньяк я или нет, то будет тебе известно, наш дражайший наследник престола, говорят, тоже любит поболтать с цветами. Ты его сразу узнаешь, если он остановится здесь, чтобы перекинуться парой слов, – такой лопоухий и ходит, заложив руки за спину.
Дейзи изо всех сил старалась игнорировать его, но это давалось ей нелегко, поскольку их разделяли каких-нибудь шесть футов и она, несмотря на то что он был в темных очках, постоянно ощущала на себе его пристальный взгляд. Мимо то и дело проносились машины. Дейзи уже совершенно озверела от жары, выхлопных газов и чудовищной влажности.
Не обращай на него внимания, мысленно приказала она себе.
Наконец-то все было готово. Запаска, руководство, домкрат, гаечный ключ. Сначала снимаешь колпак, потом ослабляешь гайки, устанавливаешь домкрат, снимаешь колесо, ставишь запасное, а потом все то же самое, только в обратном порядке.
Короче говоря, раз плюнуть.
Проблема, однако, заключалась в другом. Ее синенькое, в белых цветочках платьице было не то что бы неприлично коротким, но и недостаточно длинным для того, чтобы, склонившись в три погибели с гаечным ключом в руках, выглядеть скромницей. Притом что этот тип развалился прямо у нее за спиной.
Да черт с ним! Можно подумать, он никогда женщин в трусиках не видел! Да для него что в трусиках, что без трусиков…
Так-то оно так, но ведь на мне эти черненькие трусики, которые мама положила в носок на Рождество. Они даже задницу не прикрывают.
Скажи спасибо, что не панталоны. Тэра не возражала бы: пусть хоть десяток мужиков заглядывают ей под юбку. Ее бы это лишь позабавило.
Разве что Тэра ни за что не стала бы сама менять колесо. Ей такое и в голову бы не пришло. Этот тип и рта бы не успел открыть, как она заворковала бы, обворожительно улыбаясь: «Ах, Боже мой, я была бы так вам признательна…» Ну и тому подобное. А сама бы сидела со скучающим видом в машине, вместо того чтобы корячиться на такой жаре. А когда он закончил бы, она бы наградила его еще одной ослепительной улыбкой, а возможно, и поцеловала бы. И уж конечно, не отказалась бы его подвезти и всю дорогу флиртовала бы напропалую. Ибо – что греха таить – он действительно того стоит.
То есть, если бы ты была такой, как Тэра, тогда конечно… Для Тэры флирт своего рода искусство. Однако не следует забывать, что с Тэрой такого никогда не случилось бы, потому что она разъезжает на новеньком джипе «судзуки» – папочкином подарке к восемнадцатилетию, – а не на этой груде металла, которую завернут на первом же техосмотре.
Тэра была ее лучшей подругой, но иногда Дейзи просто сгорала от зависти.
Что ты заладила: Тэра, Тэра?.. Займись лучше делом, резко одернула себя Дейзи.
Снять колпак оказалось плевым делом. Дейзи воспрянула духом.
Прежде чем установить домкрат, ослабь гайки. Это оказалось потруднее, но тоже ничего страшного. С тремя Дейзи справилась довольно легко.
Но вот на четвертой сломалась. Сколько она ни пыхтела, гайка не поддавалась.
Хичхайкер лежал на траве и, подперев голову рукой, наблюдал за происходящим с нескрываемым удовольствием. Наконец не выдержал и решил дать ценный совет:
– Может, смазать? У тебя в багажнике есть машинное масло?
Заткнулся бы ты!
Дейзи поднатужилась.
– Наклонись пониже, – не унимался он. – Тогда упор будет лучше.
Ты только этого и ждешь!
– Да провались ты!.. – Дейзи нагнулась ниже и что было сил надавила на рукоятку ключа.
Хоть бы что.
– Да, с этими гайками бывает морока, – с притворным участием заметил тот. – Смотри, если сорвешь резьбу, тогда ты действительно влипла.
Ну все, с нее довольно. Красная от напряжения и злости, Дейзи выпрямилась и, размахивая гаечным ключом, двинулась на него.
– Я тебе самому сейчас резьбу сорву, ты, несносный оболтус…
Он неожиданно легко вскочил на ноги и, вытянув руку, спокойно сказал:
– Послушай, дай-ка мне. – С этими словами он хладнокровно – отчего Дейзи разозлилась еще больше – забрал у нее ключ.
Боже, до чего же досадно было ей наблюдать, как уверенно он набросил ключ на злополучную гайку. Казалось, он ни на минуту не сомневается в собственных силах. Вот если бы еще гайка отвернулась…
Но гайка и не думала отворачиваться.
Дейзи, которой было не чуждо ничто человеческое, не смогла удержаться от смеха, заметив, как он озабоченно насупился. Однако справедливости ради стоит заметить, что она тут же взяла себя в руки. Очередная попытка опять закончилась ничем.
– Хм. – Он выпрямился. – Похоже, дело дрянь.
С раннего детства у Дейзи сложилось впечатление, что большинство мужчин, попадая в критические ситуации, оказываются совершенно беспомощными. Теперь она еще больше укрепилась в своем мнении.
– Ты хочешь сказать, что не можешь отвернуть гайку. Хотя взялся за дело с таким видом, будто всю жизнь только этим и занимаешься.
Как она и думала, эти слова задели его за живое.
– Просто я старался не очень сильно давить. Если хочешь, чтобы я сорвал гайку, могу попробовать.
– А что же мне тогда прикажешь делать?
Он пожал плечами и тыльной стороной ладони смахнул со лба разметавшиеся волосы.
– Позвони в Автомобильную ассоциацию. Здесь неподалеку есть телефон.
Ее мать, слава Богу, никогда не считала, что взносы в эту организацию помогают экономить деньги. Особенно с такой машиной, как Драндулет.
Однако она будет торчать здесь вечность. Вот если бы он все-таки смог отвернуть эту проклятую гайку…
– Прошу тебя, попробуй, нажми посильнее, – произнесла она торопливо, вдруг испугавшись, что он действительно может ретироваться.
На этот раз ей и впрямь показалось, что он собирается сорвать злосчастную гайку к чертям собачьим. Мускулы у него под рубашкой буквально ходили ходуном, лицо исказилось от натуги. И тут гайка отступила перед его неимоверными усилиями.
– Фу, – вырвалось у него. Он выпрямился и промолвил, отдуваясь: – Упрямая зараза. Такая же упрямая, как ты.
Дейзи почувствовала такое облегчение, что у нее даже голова закружилась.
Он тут же снова присел и начал устанавливать домкрат.
– Нет, нет, не надо, – заверещала Дейзи. – Я тебя подвезу. Только я хочу сделать это сама. Никогда в жизни не меняла колесо – должна же я научиться.
Он снова поднялся и посмотрел на нее сверху вниз.
– Я так и знал.
А я так и знала, что ты скажешь, что так и знал.
– Мне показывали. В общем, будь добр, подвинься, пожалуйста…
Отступив на шаг в сторону, он молча наблюдал за ней, ограничившись тем, что держал гайки.
Только когда операция успешно завершилась, Дейзи увидела, что похожа на взмыленную лошадь. Пальцы у нее были чернее ночи, волосы, которые она предусмотрительно завязала узлом, растрепались и теперь свисали жалкими космами.
– Садись, – сказала она, погрузив в багажник спустившее колесо и инструменты.
Хичхайкер бросил назад сумку и уселся спереди, отодвинув сиденье как можно дальше.
Дейзи захлопнула дверцу. Если ты еще раз выкинешь какой-нибудь фокус, про себя обратилась она к Драндулету, клянусь, я утоплю тебя в ближайшей реке.
Ей чертовски хотелось умыться, но при себе у нее были лишь бумажные салфетки, которыми она кое-как вытерла руки.
– С лицом бы тоже надо что-то сделать, – заметил Хичхайкер. – Ты его руками запачкала.
Взглянув в зеркало, Дейзи убедилась, что он прав. На носу и на щеках чернели пятна, делавшие ее похожей на Тома-трубочиста.
Послюнявив салфетку, она стерла грязь с лица и, прежде чем тронуться с места, встряхнула головой, отбросив назад копну золотисто-каштановых волос, а потом забрала их в пучок на затылке.
– Вот это да! – воскликнул Хичхайкер. – У тебя волосы прямо как у леди Годивы.
– Не такие длинные.
– Чуть ли не до пояса! Такими можно задушиться.
– Можно еще душить мужчин, которые действуют на нервы. – Дейзи мельком оглянулась, и машина тронулась.
Последние слова Дейзи, видимо, возымели действие, потому что некоторое время спутник ее молчал. Однако это не означало, что он вовсе не обращал на нее внимания. Напротив, Дейзи все время чувствовала на себе его оценивающий взгляд. Мало-помалу радостное возбуждение, которое овладело ею, как только они выехали на дорогу, улеглось. Радио как назло не работало. Воцарившееся в кабине молчание и эти его беззастенчивые взгляды начинали тяготить ее. Салон Драндулета едва ли можно было назвать просторным, и Дейзи казалось, что Хичхайкер нарочно стремится занять как можно больше места. По крайней мере, его коричневая от загара нога находилась в подозрительной близости от нее.
И все в нем, начиная с этого бедра и заканчивая волосатой и такой же коричневой грудью, дышало природной силой и неуемной энергией. Даже от источаемого им теплого мужского запаха, от его непринужденной манеры держаться Дейзи становилось не по себе. Она вдруг представила себе греющихся на солнышке тигров.
Она снова покосилась на его мускулистое бедро, и у нее екнуло сердце. В нем, должно быть, килограммов восемьдесят. А в ней? От силы пятьдесят.
По спине у нее пробежал холодок. Это вдалбливали в нее с раннего детства, лет с пяти-шести. Незнакомые мужчины. Машины. «Дорогуша, на вид он может показаться невинным как ягненок, но внешность обманчива…»
Он может оказаться кем угодно. Что, если?..
Не будь идиоткой!
Дейзи с такой силой стиснула руль, что у нее побелели костяшки пальцев.
Словно почувствовав ее волнение, он повернулся вполоборота и произнес:
– Возможно, это не мое собачье дело, но я почему-то даже рад, что ты не берешь попутчиков.
Что-то в его голосе заставило ее вздрогнуть.
– Уверяю, больше подобного не повторится.
– Это уж точно. Готов побиться об заклад.
Если раньше по спине ее пробежал холодок, то теперь ей показалось, что сердце ее превратилось в кусок льда. Почему это он готов побиться об заклад? И что он там нес насчет того, что ее волосами можно задушиться?
Не пори чушь!
А кто порет чушь? Именно так и поступают все маньяки – нагоняют на вас страху, но не сразу, а постепенно, маленькими дозами. От этого они еще больше балдеют.
Держи себя в руках.
Увидев, что крайняя полоса свободна, Дейзи резко вывернула руль, съехала на обочину и затормозила.
– Убирайся, – приказала она, не отнимая рук от руля. – Убирайся сию же минуту, иначе, клянусь мамой…
И тут она решилась. Сняла руку с руля и нажала на клаксон.
– Какого черта?..
– Убирайся вон! – истошно закричала Дейзи.
– Прекрати сигналить!
Не успела она опомниться, как он выставил вперед ладони, словно обороняясь от привидения.
– Только не надо кричать. О'кей? Я исчезаю. – Его голос звучал примирительно-успокаивающе; таким голосом увещевают человека, у которого не все дома. – Сейчас я выйду, открою заднюю дверь и заберу свою сумку. И потом ты можешь спокойно ехать. О'кей?
Выйдя из машины и забрав сумку, он с размаху шмякнул ею по кузову.
– Проваливай, – напутствовал он ее. – Советую заехать к психиатру. Тебе не помешает. – С этими словами он зашагал прочь, в обратную сторону.
Дейзи словно окаменела. Страх, сковавший все ее члены, постепенно растаял, и вместо него возникло омерзительное, тошнотворное чувство – как будто она вляпалась в дерьмо.
Бросив взгляд в зеркало, она увидела, что он остановился метрах в пятидесяти от нее с намерением поймать другую попутку. В этот самый момент на капот упала первая капля дождя.
Что я наделала? – с ужасом подумала она.
Кляня себя последними словами, Дейзи подала машину назад.
Он не обращал на нее внимания.
Она открыла окно.
– Послушай, извини. Я просто испугалась.
– Вот этого не надо…
Голос его был исполнен такого сарказма, что на глаза у Дейзи навернулись слезы.
Между тем дождь усиливался. Тяжелые капли барабанили в лобовое стекло, предвещая настоящий ливень.
Ее незадачливый попутчик по-прежнему голосовал оттопыренным большим пальцем, словно Дейзи и не было рядом.
– Честное слово, мне жаль, что так вышло, пробормотала она, высунув голову в окно. Садись же. Сейчас хлынет как из ведра. Все равно здесь тебе ни за что не поймать попутку. Забирайся в машину.
– Благодарю покорно, лучше утонуть.
Дейзи вдруг подумала о том, как вымокла бы сама, не отверни он эту проклятую гайку, как ей пришлось бы под дождем тащиться к телефону, а потом стучать зубами в машине в ожидании автомеханика.
– Прошу тебя, садись, – взмолилась она. – Я не хотела закатывать истерику. Просто эта твоя фраза о том, что моими волосами можно задушиться… – Голос ее дрогнул, и она смолкла.
Он наконец удостоил ее взгляда, и Дейзи увидела, что складки в уголках его рта разгладились. Неторопливо подойдя к машине, он открыл заднюю дверцу и бросил на сиденье сумку.
Дождь уже поливал вовсю, и, когда молодой человек снова уселся рядом с ней, с волос его стекала вода.
– Большей глупости я не мог придумать, – удрученно пробормотал он и, повернувшись к ней, добавил: – Прости, я не подумал.
– Я тоже, – прошептала Дейзи.
В уголках его губ промелькнула улыбка.
– Мир? – предложил он, протягивая ей руку. – Кстати, на тот случай, если ты по-прежнему считаешь меня мешком с удобрениями… – Он снял очки. – Как видишь, они вовсе даже не карие.
Сердце у Дейзи затрепетало.
Это было как в «Волшебнике из страны Оз», когда после черно-белых кадров экран внезапно взрывается красками. Глаза его при всем желании нельзя было назвать карими. Зеленые, в обрамлении роскошных, густых и темных, ресниц, они не могли принадлежать злодею. И было в его глазах еще нечто, чего нельзя потрогать руками, – неистовство, нежность и лукавство…
И этот человек два часа будет сидеть рядом с ней. В ее старом ржавом Драндулете.
Вот если бы ее сейчас видела Тэра! Она бы умерла от зависти. С другой стороны, невозможно представить, чтобы Тэра на ее месте так же суетилась, боясь ляпнуть что-нибудь не то, и чувствовала себя как побитая собака.
– Мир, – сказала Дейзи, подавая ему руку.
– Меня зовут Ник, – представился он. – Как ты, должно быть, уже догадалась.
Рука у него была теплая и сильная, и он не торопился выпускать ее ладонь. А взгляд его потрясающих глаз тем временем окончательно растопил ледышкой засевший в ее сердце страх.
Если она и поколебалась перед тем, как назвать ему свое имя, то он ничего не заметил. Ей никогда особенно не нравилось имя Дейзи, она находила его каким-то беззубым, растительным [3]3
Daisy – маргаритка (англ.).
[Закрыть]. В общем, лютики-цветочки. Обладатель такого имени, по ее мнению, должен являть собой существо тупое и безмозглое. Ее настоящее имя звучало ненамного лучше, всегда вызывая если не откровенное недоверие, то, по крайней мере, вопросы.
