Текст книги "Пантера (СИ)"

Автор книги: Анатолий Махавкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

27

– Что случилось? Что со мной? – спросил Константин Бодров, приподнимаясь на кровати, насколько позволяли широкие ленты, охватывающие его тело, – Где я и почему меня привязали?

У парня оставались лишь какие-то смутные воспоминания, которые никак не желали складываться в единую чёткую картину. То вспоминался чёрный борт микроавтобуса, неумолимо приближающийся к его автомобилю. Потом он чествовал толчки в спину и ощущал запах собственной крови, смешанный с приторным ароматом чего-то непонятного. И всё это внезапно выцветало, а глаза слепили яркие лучи, постепенно превращающиеся в лицо худого мужчины в очках. Тот смотрел на Константина так, словно видел некий интересный предмет.

– Что со мной, чёрт возьми? – повторил Бодров, уже настойчивее.

Рослый мужчина в белом халате, который клевал носом у двери в палату, поднял голову и изобразил доброжелательную улыбку на плоской физиономии. После встал и подошёл к встревоженному пациенту. Однако улыбка казалась чужой, точно наклеенной, что особо подчёркивали равнодушные чёрные глаза, похожие на два пистолетных дула. Санитар, если это был санитар, сделал успокаивающий жест.

– Всё в полном порядке, – сказал здоровяк, – Вы попали в аварию, разве не помните?

Константин в очередной раз напряг память, но, как и прежде, получил длишь набор непонятных картинок. Мало того, по глазам вновь ударили ослепительные лучи, и парень застонал от боли в висках.

– Нет, ни черта не выходит, – он покачал головой, – И что, всё так серьёзно? Почему меня привязали?

Санитар машинально коснулся рукой прочных ремней, проверяя их натяжку. Причём, как показалось Бодрову, его собеседник делал это с явной опаской, точно опасался, что пациент может наброситься на него. Однако, тут же опомнился и решил объяснить своё поведение.

– Не слишком ли туго? Вы были без сознания и нам пришлось зафиксировать тело, чтобы вы не насели себе дополнительных увечий.

То, что мужчина избегал ответов на вопрос, насколько серьёзны полученные травмы, показалось Константину подозрительным. Кроме того, парень почти не ощущал собственное тело, поэтому в его голову немедленно пришли самые худшие предположения.

– У меня, что, проблемы с позвоночником? – он ещё раз попытался приподнять тело, – Я не могу ходить? Да какого же вы молчите?!

Мужчина ещё раз сделал попытку улыбнуться и покачал бритой головой.

– Сейчас придёт пр…Доктор, – сказал санитар, – Доктор вам всё объяснит. А я обычный, – он резко умолк, точно проглотил непроизнесённое слово, а после продолжил, – Простой санитар. Вроде бы у вас всё в норме, только небольшая травма руки. Возможно – перелом, возможно – сильный ушиб. Ничего страшного.

Разразившись этой тирадой, он ещё раз коснулся лент, пересекающих грудь парня и вернулся на своё место у выхода. Когда громила отходил, Константин обратил внимание, что под распахнувшимся белым халатом, темнеет строгий костюм и это показалось Бодрову очень странным. Мутный санитар, непонятное место и каша из воспоминаний – сущая чертовщина! Авария, чёрт…Что же приключилось? Неужели он до сих пор не приходил в сознание?

Костя задумался над этим вопросом. Да нет, что-то всё-таки имелось. Санитар, как две капли воды похожий на этого, говорил с ним в салоне скорой и упоминал, что они едут в город…Нет, название не задержалось в памяти.

– И где же я нахожусь, – спросил он у здоровяка, который досадливо поморщился, услышав вопрос.

– Это – частная клиника, – пояснил санитар, – Город Лисичанск. У нас есть договор с МЧСниками и они иногда доставляют нам пациентов, которых рискованно перемещать на большие расстояния. Тот самый случай.

Ага, Лисичанск. Точно, как говорил мужчина в скорой. Частная клиника, надо же! Возможно этим и объясняются все непонятные моменты. Однако, как долго он тут находится? Константин запрокинул голову и постарался посмотреть в окно, надеясь узнать, какое сейчас, по крайней мере, время суток. За окном светило солнце, значит – день. Но не это больше всего заинтересовало парня, а странное стекло, отливающее голубым. Бодрову уже приходилось видеть пуленепробиваемые стёкла, и он бы их ни с чем не перепутал. Забавно…Зачем в клинике, пусть даже частной, такие окна? Это точно клиника?

Теперь, когда его подозрения получили новую пищу, Константин напрягал память с особым тщанием, пытаясь отыскать в прошлом нужные намёки. Так, кое-что имеется. Он ехал по загородной трассе, вроде бы в отпуск и его подрезал, сбросив на обочину, чёрный фургон. А как же толчки в спину? В него ещё и стреляли? Но зачем? Жаль, что он не может видеть собственное тело.

– А что это за клиника? – очень осторожно спросил Бодров, стараясь, чтобы его голос ничем не выдал напряжения, – Я уже сталкивался с платной медициной и не уверен, что смогу оплатить комплекс услуг по полной реабилитации. А моя медицинская страховка…

Должно быть ему не удалось обмануть соглядатая, – потому что тот бросил быстрый взгляд на говорящего, а после покосился на дверь. Однако, когда здоровяк начал отвечать, его спокойный голос и улыбка, старались показать, что ничего особенного не происходит. Впрочем, возможно Бодров напрасно драматизировал ситуацию и на самом деле с ним разговаривал обычный санитар?

– Должно быть я не совсем правильно выразился, – мужчина даже руками развёл, – Клиника, не то, чтобы частная. Просто она находится в подчинении исследовательского института. Тут занимаются изучением психических патологий, поэтому вас и доставили сюда, чтобы проверить, нет ли повреждений головы. А по поводу оплаты – не беспокойтесь, я же говорил, у нас договор с МЧС никами.

– Спасибо, – Константин выдохнул, – Просто я немного волнуюсь. Ну…Сами понимаете.

– Да без проблем, не переживайте. Скоро придёт про…доктор и всё окончательно прояснится.

– А его сейчас нет на месте?

– Так вы же умудрились попасть в аварию, когда у нас тут было настоящее затишье. – сонное царство, – санитар постарался улыбнуться ещё шире, отчего стало казаться будто он изображает оскал хищника, – Доктору пришлось звонить домой.

Ну вот, теперь всё прояснилось. Прочные стёкла – для буйных пациентов., а санитара наверняка выдернули с отдыха, вот он и не при параде. Психические патологии, надо же – хорошенькие у него соседи! Поэтому тут и работают такие здоровилы, как этот. Теперь, когда частички мозаики вроде бы стали на свои места, Константин немного успокоился.

Пока можно заняться собственной головой и немного разобраться с путаницей воспоминаний. Откуда, чёрт побери, взялись эти джунгли, которые постоянно встают перед глазами? Ёлки-моталки, он-то и в порядочном лесу никогда не бывал! Возможно, это – воспоминание от какого-то фильма? Скажем, он пошёл в кинотеатр, после работы и там…Стоп, кем он работает? Костя, хоть убей, не мог вспомнить, кто он по профессии.

В панике парень посмотрел на санитара: может признаться, что у него есть такая проблема? Или всё же дождаться доктора и получить нормальную консультацию? Скорее всего, во время аварии он сильно ударился головой, отсюда провалы в памяти и странные видения. Однако, паршивое же чувство, когда ты что-то не можешь вспомнить! Ага, а что он помнит вообще?

Вот теперь Косте стало страшно по-настоящему. Стоило начать рыться в голове и наружу хлынула настоящая мешанина из образов, картинок и впечатлений. Мало того, что Бодров не понимал смысла некоторых вещей, так они зачатую противоречили друг другу. Во какие-то мужчина и женщина (родители?) ведут его некое место, где учат выслеживать добычу. Вот парень в школе, но стены заведения почему-то состоят из деревьев, а он вновь занят тем, что прячется и выслеживает пищу. И почему его родители то выглядят, как люди, а то – напоминают больших чёрных кошек? И всё это – на фоне слепящих лучей, от сияния которых болит голова.

Костя едва не застонал от жуткой боли. Все усилия казались тщетными: прошлое окончательно превратилось в жуткую кашу из событий, переплетающихся, наслаивающихся и прорастающих одно из другого. Но парень не собирался сдаваться. Хоть какую-то зацепку! Девушка…У него была девушка? Какая-то смутная тень, расплывчатый овал лица, пушистые волосы, упругие губы…Как её звали?

Светлана? Имя выплыло из глубин памяти, вызвав болезненный толчок в груди. Они расстались? Должно быть так, иначе почему ему так грустно.

Какая чертовщина творится с его головой? А может именно поэтому он кукует в лечебнице для психов? И привязали его, потому что он буйствовал? Господи, да быть такого не может! Он же – не какой-то псих!

Дверь в палату щёлкнула и распахнулась. Санитар тут же оказался на ногах и сделал странное движение рукой, точно собирался запустить ладонь под халат.

– А вот и наш доктор, – в голосе здоровяка слышалось облегчение.

На пороге появился человек в белом халате, и Константин тут же узнал пришельца. Тот самый худой мужчина в очках, глаза которого горели холодным огнём фанатика. В голове парня проснулась былая боль, а перед глазами полыхнула сетка ослепительных лучей. Потом невыносимый взрыв выбросил сознание Бодрова в пустоту.

Пантера увидел существ, уже причинявших ему боль прежде. Да, тогда он не мог пошевелиться, но сейчас путы казались ничтожным препятствием к свободе. Он не собирался сдаваться! С оглушительным хлопком ремни разлетелись на куски, и он вскочил на ноги, уставившись на врагов.

– Твою мать! – проворчал санитар и полез под халат.

В этом жесте таилась угроза и пантера явственно ощущал её. Нельзя медлить ни секунды! Прыжок вышел каким-то коротким и неуклюжим, да и тело казалось совсем чужим. До двери он так и не допрыгнул. Санитар вытащил руку и в его ладони щёлкнул блестящий предмет. Опасность!

– Не убей его, идиот! – завизжал Станиславский, отпрыгнув в сторону, – Бей по ногам!

Что-то громыхнуло и пол внезапно взорвался осколками у самого лица. Опасность!

Пантера выскочил за дверь и большими прыжками помчался по коридору.

28

Жанна сидела на стуле и прикладывала к щеке пакет со льдом, который ей предоставили хлебосольные хозяева. Время от времени девушка начинала злобно шипеть и сжимать кулаки, вспоминая, как один из здоровенных балбесов, что впихивали журналистку сюда, вломил ей хорошенькую плюху. Она упала на пол, ощущая, как немеет щека и ни один из уродов даже не подумал предложить Зориной руку. Её просто подпихнули ногой и хорошо, хоть не стали пинать – с них станется.

Здесь же девушка ощутила себя настоящей заключённой, прямо-таки жертвой кровавого режима, как их описывают либеральные СМИ. Она с тоской огляделась: стены, обшитые чем-то прочным и мягким, словно в камере дурки. Кровать прикручена к полу и снабжена широкими ремнями, – ну точно дурдом! На окне стёкла, отливающие синим – наверное пуленепробиваемые. Всё – один к одному, чёрт бы их побрал.

Да и стул, на который её посадили, тоже намертво привинчен к полу. Плюс ко всему, седушка оказалась невероятно жёсткой, так что Зорина уже ощущала, как немеет попа. Возник соблазн пересесть на кровать, однако стоило посмотреть на ленты, как тотчас появилось подозрение, что они этого и ждут. А потом во мгновение ока спеленают непослушную гостью. Глупо, конечно, но она так и не смогла прогнать дурацкую мысль. Нет, уж, она и дальше посидит на этом неудобном стуле.

Блин, ну не может же быть такого, чтобы её держали тут целую вечность! Просто эти дебилы из охраны переусердствовали. Сейчас приедет их начальство, разберётся во всём, Жанну отпустят, да ещё и станут просить прощения. А она им такая: прямо отсюда еду к юристу и говорить продолжим только там. А ещё и выкатит статейку, под названием…

Зорина даже улыбнулась, представив возможный заголовок: «Железный занавес в Лисичанске». Или, вот так: «Сумерки демократии». А потом – громкий судебный процесс и её звезда вспыхнет, подобно сверхновой!

Тем не менее, слабый червячок сомнений уже успел поселиться в душе Зориной и теперь медленно, но верно выгрызал там кусочек за кусочком. Уж больно уверенно вели себя все эти люди, как будто выполняли инструкции, присланные с самого верха. Неужели в этот раз её угораздило сунуться во что-то, действительно серьёзное? Чёрт, но она же читала аналитические статьи, в которых раскрывались коррупционеры в самом правительстве? И никто не похищал и не убивал аналитиков. Что она упускает?

От всех этих мыслей девушке стало совсем не по себе, и она заёрзала на стуле, пытаясь устроиться поудобнее. Не получилось. Чёртову штуковину, казалось, специально спроектировали так, чтобы доставлять неудобство сидящему. Тогда девушка осторожно отняла лёд от щеки и прикоснулась к коже. Опухоль, как ей показалось немного спала, однако для полной уверенности не мешало бы посмотреть в зеркало. Чёрт, а все её прибамбасы остались в лесу. Если только их не нашли эти долбаные уроды.

Щёлкнул замок и дверь распахнулась, пропустив внутрь человека в белом халате. Едва взглянув пришельцу в лицо, Жанна сразу же узнала немигающий взгляд змеиных глаз. «Он точно хамелеон, – с нарастающим ужасом подумала журналистка, – То – полицейский, то – доктор, но глаза всё время остаются одинаковыми – змеиными». Мужчина фальшиво улыбнулся и осмотрелся, видимо в поисках второго стула. Не обнаружив ничего подходящего, он поставил чемоданчик, который держал в руке, на пол. Потом до хруста размял длинные тонкие пальцы.

– Ну что же, – он протянул руку, – Думаю, настало время представиться. Меня зовут Арсений Фельдман. Так уж вышло, что я единственный из врачей, кто сегодня дежурит в клинике.

– Я так понимаю, что для этого вы даже оставили службу в полиции? – съязвила Жанна, игнорируя протянутую руку, – Или вы там подрабатываете в свободное время? Ну да, время такое, тяжёлое…И где платят больше, если не секрет?

Широкая улыбка несколько поблекла, а в холодных глазах плеснулось раздражение. Фельдман, если его так звали на самом деле, подошёл к окну и присел на кровать. Бросил мимолётный взгляд на улицу и вновь повернулся к девушке.

– Ну что же, – он вновь размял пальцы, – Может быть, он и к лучшему. Оставим игры для детей. Да, конечно я – никакой не доктор, да и не полицейский, естественно. Меня можно назвать человеком, который выполняет щекотливые поручения и устраняет проблемы.

Он помолчал, рассматривая ухоженные ногти. Потом поднял голову и спокойно продолжил:

– Вы – проблема, – он даже показал пальцем, чтобы собеседница не сомневалась, кого он имеет в виду, – Вы оказались не в том месте, не в то время…Да и вообще, за каким чёртом вас принесло в наше сонное царство?

– Спокойное? – фыркнула Жанна, – Вам не хватает только тяжёлой артиллерии, как в Донбассе, чтобы стать совсем сонными!

Её слова ничуть не задели Фельдмана и не заставили его смутиться. Он только пожал плечами.

– Всего лишь мелкие неприятности. Временные неприятности, – подчеркнул мужчина, подняв указательный палец, – А вот ваш приезд может стать источником продолжительных и очень крупных неприятностей. А ведь вы, Жанна, даже не понимаете, во что вляпались.

Он покачала головой, напоминая воспитателя, который выговаривает маленькой девочке за незначительную провинность. «Как это, мать его, трогательно, – с ожесточением подумала Жанна, – Добрый дядя решил мне попенять, после того, как другие добрые дяди подбили глаз!»

– Ну и во что же я вляпалась? – спросила девушка, – Может я раскаюсь и не стану создавать продолжительные и крупные неприятности?

Фельдман криво усмехнулся.

– Это – закрытый правительственный проект, а вы – далеко не тот человек, который может раскаяться. Мы уже успели навести о вас справки. Если не сумеете опубликовать полученную информацию, вас разорвёт на части. Думаю, что журналистика для вас – форма сексуального удовлетворения.

– Огромное спасибо, Доктор Фрейд, – девушка демонстративно хлопнула в ладоши, – А ещё у меня сексуальная связь с братом, а в перерывах я совращаю несовершеннолетних. Сеанс окончен? Переходите к делу.

Фельдман поднялся с кровати и медленно приблизился к журналистке, на ходу разминая кисти рук. Зорина напряглась. Что этот мерзавец собирается делать? Она не собирается больше давать себя в обиду! Если он только замахнётся, Жанна сразу же даст ему между ног. Однако мужчина остановился в паре шагов и сунул руки в карман халата.

– Жанна, – очень мягко спросил он, – Кому вы рассказали о своей поездке в Лисичанск?

– Многим, – отрезала она, ощущая внезапный холодок между лопатками, – если через пару дней я не дам знать о себе, ждите целую кучу гостей.

Фельдман кивнул.

– Хорошо, – сказал он, – Сформулирую свой вопрос несколько иначе. Кто знает о вашей поездке в Лисичанск, кроме покойного Евгения Самойлова?

Жанна вздрогнула, точно через неё пропустили электрический разряд. Жека мёртв? Не может быть! Этот гад врёт!

Точно прочитав её мысли, мужчина согласно кивнул.

– Можете считать, как вам угодно. Однако же, задумайтесь, сколько ещё близких вам людей могут пострадать из-за досадного упрямства любопытной девчонки. Стоит ли дурацкая информация человеческой жизни?

– Ублюдок! – прошипела Жанна, – Чёрт с тобой, никто про это больше не знает, доволен? Оставьте моих родных в покое!

– Хорошо, – Фельдман вновь ухмыльнулся и открыл принесённый чемоданчик. Потом достал наружу уже знакомый девушке шприц-пистолет, – Думаю, вам стоит немного подремать, пока мы решим, что с вами делать. Прилягте на коечку, милая. Вы даже ничего не…

Грохнула, распахнувшись, дверь и внутрь ввалился здоровяк с физиономией, разбитой в кровь. Костюм на нём больше напоминал лохмотья, чем одежду. Внутрь ворвался вой сирены и отдалённые щелчки, напоминающие выстрелы. Парень схватился за разбитое лицо и осел на пол.

– Он вырвался! – пробормотал он глухо, – Этот сукин сын вырвался…

Фельдман потерянно уставился на дверь, сжимая поднятый инъектор у щеки. Ну, сейчас или никогда! Жанна подскочила к мужчине и приставив шприц к шее, сжала на пальцы врага. Тот рефлекторно нажал на кнопку. Раздался тихий щелчок.

– Ах ты, маленькая сучка! – удивлённо пробормотал Фельдман, уставившись на опустевшую ампулу, – Ах ты…

Однако его глаза уже начали закатываться и спустя мгновение ноги мужчины подогнулись, а сам он распростёрся рядом со своим коллегой. Жанна переступила через лежащие тела и осторожно выглянула в коридор. Чуть дальше на полу лежал ещё один мужчина и не шевелился. Больше никого Зорина не увидела. Отлично!

Она прокралась к лестнице, ведущей на первый шаг и изучила вестибюль. Будка охраны оказалась пуста, а в толстом стекле белели свежие отметины. Множество отметин.

Сирена захлебнулась и умолкла и Зорина услышала шаги. Больше ждать нельзя. Жанна сбежала по лестнице и с огромной скоростью промчалась по пустому залу. Входная дверь распахнута – просто великолепно!

– Лучше и быть не могло, – пробормотала девушка.

Снаружи она едва не наступила на охранника, который слабо ворочался и тихо стонал. Она перепрыгнула через лежащего и тут же выругалась: завизжали тормоза и за воротами остановились два чёрных микроавтобуса. Шаги сзади приближались. Надеясь, что подъехавшие не успели её заметить, девушка метнулась под защиту деревьев. Перемахнув через высокие кусты, Зорина упала на живот и обнаружила, что не одна. Лицом к лицу с ней оказался молодой человек, стоящий на четвереньках.

Впрочем, человек ли?

29

Чип свернул к обочине, притормозил и высунув голову в окно, поинтересовался:

– Неприятности? Может, я чем-нибудь помогу?

Рыжая девица, которая внимательно изучала внутренности, видавшей виды Бэхи, подняла голову и уставилась на парня пронзительными зелёными глазами. Нос девушки оказался измазан чем-то тёмным, что создавало необычайный комический эффект. Поэтому Алексей не выдержал и хихикнул. За что тут же получил суровую отповедь.

– И что тут такого, блин, смешного? – неизвестная шмыгнула грязным носом, – Желаешь поржать – катись дальше. А если реально хочешь помочь – иди и помогай, только сразу тебе говорю, вздумаешь лезть – дам по башке монтировкой.

– Да ладно! – Чип выбрался из салона, – Сразу монтировкой? Даже имени не спросишь? Прости, что смеялся, просто у тебя нос в масле. Сейчас я подойду и посмотрю, что там с твоим ветераном, но умоляю – сразу не колоти: моя голова плохо переносит союз с твёрдыми металлическими предметами.

– Нет, ну я тоже не очень люблю там поступать, – отозвалась рыжая, отступая на пару шагов, – Просто, это – уже не первый случай.

– И куда же ты складываешь трупы? – спросил Чиграков, заглядывая под капот, – Надеюсь – подальше. Понимаешь ли, у меня очень ранимая душа, которая плохо переносит жестокое обращение с животными.

Девушка хмыкнула и попробовала вытереть нос, но лишь растёрла тёмное пятно, отчего стала напоминать симпатичный вариант клоуна. Алексей покосился на неё и рассмеялся, уже не сдерживаясь.

– Да что? – сердито воскликнула девушка, – Что тут такого смешного?

– Кажется я уже слышал эту фразу, – задумчиво протянул парень, – Мы знакомы меньше пяти минут, а ты – повторяешься. Экий был бы кошмар, если бы нам пришлось прожить лет десять вместе.

– Забыл про монтировку? – деловито напомнила девица, – Будешь умничать – покажу, где лежат трупы предшественников. А после подожгу эту огромную кучу и устрою ритуальную пляску, чтобы трупы всех мужских шовинистов отправились прямиком в ад! Ха-ха-ха!

– Очень страшно, – согласился Чип, вытирая руки платком, – Ну и кто же тогда отремонтирует твой раритет?

Он вздохнул и под изумлённым взглядом собеседницы захлопнул капот автомобиля. Потом протянул руку.

– Давай., что ли знакомиться, воинствующая феминистка. Всё равно нам придётся узнать друг друга немного лучше. Если ты конечно не собираешься ночевать в машине. И насчёт монтировки…Не надо, а? Поверь, намерения у меня – исключительно положительные.

Девица подозрительно посмотрела на парня.

– Это ты сейчас о чём?

– Твой автомобильчик немножко сдох. Ну, как тот хомячок, из анекдота, – пояснил Чиграков, – Если в нём заменить одну штучку, то он оживёт, но сделать это реально только в гараже или автосервисе. Связи у нас нет, так что, как вариант покричать в сторону леса – возможно кто-то приедет. Или я могу подкинуть тебя в Лисичанск. Но только, если ты скажешь своё имя. Бесплатно лишь кошки родятся.

– Мария, Маша, – растерянно сказала девушка, явно неготовая к такому повороту событий, – И что, совсем никак? – Чип пожал плечами, – Понятно. Лисичанск…Так вот, как это захолустье называется. И что я там стану делать? Гостиницы какие-нибудь у вас имеются? Или комнату какую на ночь снять?

Алексей почесал в затылке. В голове у парня вертелась одна мысль, но он отлично понимал: если узнает куратор – по голове точно не погладит. Однако же девушка ему очень понравилась и почему-то весьма не хотелось именно этот вечер проводить в одиночестве. Тем более, такой случай. Поэтому Чип решил немного слукавить.

– Был мотельчик, – парень развёл руками, – Да весь вышел; места у нас глухие – туристов совсем нет. Комнаты не сдают, по той же причине.

На мордашке Марии появилось плохо скрываемое отчаяние.

– Ну что же, – он вздохнула, – перетопчусь. Тем более, мне уже приходилось спать в этом металлоломе. В случае чего, постоять за себя смогу.

– При помощи монтировки? – ухмыльнулся парень, – Знаешь, что? С машиной помочь тебе я так и не сумел, но зато есть совершенно шикарный вариант с ночёвкой.

– Ага, – Маша прищурилась, – Поехать к тебе домой, так? А там добрый хозяин предложит даме свою постель, да ещё и погреет в придачу. Всё правильно?

– Я сплю на полу, – заметил Алексей, – А ты можешь взять с собой верную монтировку и как только хозяин полезет греть – по мордасам нахала. Подходит? Выделю тебе шикарнейший диван, а утром смотаюсь на заправку, там у нас мастер по ремонту эдакой рухляди – пусть ковыряется. Да, ещё могу предложить пиццу, так уж и быть, расслаблюсь, ради такого случая.

– Я вегетарианка, – строго сказала девушка, но определённо задумалась, – И ты ничего не станешь требовать взамен? Совсем-совсем ничего?

– Скажу тебе по секрету, – Чиграков подошёл к своей машине, – На самом деле, я – маньяк, который катается по этой дороге и ждёт, когда у симпатичных девушек сломается машина. Тогда я приглашаю их домой и…И давай без монтировки? Едешь, или подождёшь другого маньяка?

Мария наконец решилась и включив сигнализацию своего БМВ села рядом с Алексеем. В руках она держала лишь небольшую дамскую сумочку.

– Должно быть очень маленькая монтировка, – прокомментировал тот, трогая автомобиль с места, – Раскладная, должно быть. Но это я так, для поддержания разговора.

Мария рассмеялась и забросила сумку на заднее сидение.

– Кстати, ты так и не сказал, как тебя самого зовут, – заметила она, рассматривая своё лицо в зеркале заднего вида, – М-да, красотка…Так что, судя по всему, меня везёт очень хитрый тип, возможно – реальный маньяк.

– Что значит: «возможно»? – обиделся Чиграков, – Самый, что ни на есть, настоящий, клянусь мамой! Приедем, покажу коллекцию сушёных голов. Мышиных, правда, но это – неважно. Зовут меня Алексеем, но я предпочитаю, чтобы меня звали Чипом.

– Это ещё почему? – развеселилась девушка, – Ассоциируешь себя с компьютером?

– Ага. Родители очень хотели компьютер, а родился мальчик, – Алексей хмыкнул, – Просто этот самый мальчик был очень маленьким мальчиком, прямо, как…чип. Сначала обижался на прозвище, потом – привык, а теперь, даже нравится. Тебе как?

– Что-то в этом определённо есть, – согласилась Мария, – Необычно. Прямо как сценический псевдоним. А теперь, на сцене – Чип.

– Чип и Мария! – пафосно возвестил парень, – Ты что, имеешь дело с шоубизом?

– Не-а, – она покачала головой, – Я имею дело с дипломом и родителями, которые пытаются меня заставить работать по специальности. А так, я – безработная.

– Дармоедка, стало быть, – покивал Чип, – Так я и думал. У тебя на лице написано. Маслом. Салфетку дать?

– Что это? – Мария даже шею вытянула, рассматривая заправку, медленно погружающуюся в вечерние сумерки. Полицейская машина, пара правоохранителей и куча полосатых ленточек, – Это не здесь твой мастер-ломастер работать должен?

– Чёрт! – Чип внезапно вспомнил про убитого Селезнёва, – Как бы не пришлось везти тебя домой. Да, кстати, по ночам у нас небезопасно – видишь, какая фигня. Так что вдвойне хорошо, что я тебя вовремя встретил.

– Угу, менты, ленточки и раскуроченный фасад. Тут что, банда орудует?

– Хрен его знает, – Алексей пожал плечами, – Я вообще-то далёк от криминала.

«Знала бы ты всё, – подумал он, – Ты бы ещё не так меня благодарила! Чёрт, хотя бы этот Бруно, или как его, ни хрена не узнал. Да ладно, она же – обычная девчонка и всего лишь переночует».

– И кем ты должна стать, после универа? – спросил он, пытаясь отвлечь спутницу, – Или это – закрытая информация? Ты не подумай, я не какой-то шпион!

– Нет, ну точно. Угораздило же меня: мало того, что маньяк, так ещё и шпион! Ничего я тебе не скажу, проклятый разведчик! Можешь до смерти пытать меня своей пиццей. Я никогда в жизни не признаюсь, что должна стать юристом, понятно?

– Ладно, – зловеще сказа Алексей и замедлил ход машины, – Тогда я оставлю тебя здесь, на пустынной дороге и тебе придётся ждать приезда следующего маньяка. Но предупреждаю, он окажется страшным, старым и лысым!

– О, нет! – взмолилась Мария, – Прошу тебя, только не это. Я не желаю никого другого, кроме такого красавца. Признайся, на самом деле, ты – Брэд Питт?

– Он самый, – согласился Чип, – Вышел на пенсию, сделал пластическую операцию и…Мы приехали.

Маша с некоторой оторопью рассматривала огромный двухэтажный дом, возвышающийся между деревьями. Никакой ограды, никаких соседей. Стоило задуматься, кто на самом деле человек, помогающий ей. Новая машина, большой дом, на отшибе от города…Кто это парень?

– Впечатляет? В лотерею выиграл.

– Да кто ты такой? – спросила девушка, – Реально шпион?

– Племянник президента, – отшутился Чип, – Но – тсс! Никому. А теперь – добро пожаловать в моё скромное жилище.

Если сначала девушка оказалась удивлена размерами постройки, то угодлив внутрь испытала ещё один шок. Почти полное отсутствие мебели и какого бы то ни было декора. За исключением уже озвученного дивана, кресел да столика с телефоном, она не увидела практически ничего.

– Походу ты особо не заморачивался с подбором мебели, – хмыкнула Мария, – Что, все деньги ушли на дом?

– Да нет, просто покупал то, что было необходимо, – несколько смущённо протянул Чип, впервые пытаясь рассмотреть обстановку глазами гостя, – Так, пиццу ты не хочешь, поэтому могу предложить яблоко и м-м…Кофе будешь?

– Я вообще-то кофе не очень, особенно вечером, – Мария рассматривала хозяина, словно видела в первый раз, – Но, если больше нечего. А-а, к вам попадёшь – любую гадость есть научишься! Это – из Карлсона, если что. А наверху у тебя что?

– Спортзал, – пояснил Чип, оживляя кофеварку, – Хочешь – посмотри, пока я тут колдую.

– Такой большой спортзал? – удивилась Мария, поднимаясь по лестнице.

Зазвонил телефон. Впервые парень ощутил, как у него заныло сердце. Недобрые предчувствия. Он медленно подошёл и снял трубку.

– Чип, это я – Бруно, – сказал голос.