Текст книги "Прайд (СИ)"

Автор книги: Анатолий Махавкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 50 страниц)

Взгляды кота и кошки встретились. Нет, я всё же ошибалась, они вовсе не походили на воссоединившихся супругов, но какая-то связь продолжала соединять их. Непонятно лишь, была она протянута из человеческого прошлого или нет.

– Кошка, – ровным голосом рокотнул Чар, – я прощаю подобные вещи своим львицам, а тебе могу и оплеуху отвесить. Попридержи язычок.

– С удовольствием посмотрю на вашу потасовку, – Галя потрепала льва по его гриве поцеловала в щёку, – поглядим, кто из вас нахватается плюшек, но пойдёмте уже.

Зара вдруг расхохоталась и подмигнула…Мне? Голова шла кругом от всего этого безумия. Казалось, все принимают участие в некоем сумасшедшем представлении, режиссёр которого забыл про сценарий и несёт откровенную отсебятину. Мы же идём спасть нашего регулятора? Или, не только?.. Странное ощущение. Будто вся наша группа угодила в незримую паутину, пронизавшую тела, мысли и поступки. Словно все мы стали частью чего-то целого.

Дети Гали исчезли внутри башни, один за другим растворяясь в пыльной мгле. Почти тотчас наружу донеслись звуки ожесточённой потасовки: видимо, охотники, уцелевшие после взрыва, устроили засаду и теперь троица странных созданий разбиралась с возникшим препятствием. Галя и Рейя метнулись на помощь и громкость воплей тотчас возросла на порядок.

– Чар, – вдруг сказала Зара, – перестань заниматься ерундой. Сдержанность хороша до определённого момента, потом она превращается в тяжкое бремя, способное раздавить тебя и…Ну, ты сам знаешь. Подумай, над этим. Я бы, на твоём месте, не стала тянуть с объяснением.

– Я подумаю, – серьёзно ответил лев и нахмурился.

Странное дело… Совет кошки вырвал из глубин памяти нечто давнее, позабытое. Словно кто-то уже получал такую рекомендацию, но не смог ею воспользоваться. И смертельно раненый лев вновь поднимал на меня глаза, в ожидании неких слов, которые я так и не успела произнести.

К сожалению, мысль эта оказалась смазана. Лев, сцепив зубы, посмотрел на меня и в его глазах полыхнуло пламя. Потом он молниеносно, словно убегая от чего-то ужасного, бросился в развороченный пролом, исчезнув из вида. Я скользнула следом, торопясь, пока всё веселье не закончилось.

Внутри оказалось темно. И дымно. И много трупов. Очень много мёртвых охотников, превращённых в фарш. У стены сидел один из Галиных питомцев и морщась, зажимал длинную рану на правом бедре.

– Помочь? – осведомилась я, склонившись так, что скуластая смуглая физиономия оказалась рядом с моим лицом.

Вместо ответа парень, внезапно, вцепился своим губами в мои. Ого! А кошка то была права. Непременно заполню этот досадный провал в своих сексуальных экспериментах.

– Иди, – сказал парень и осклабился, – нас не так просто прикончить. Останешься жива, покажу, насколько я хорош.

– Посмотрим, – я скользнула когтями по пыльным волосам и побежала на звук удаляющегося сражения.

Спиральная лестница, поднимающаяся к вершине постройки, превратилась в настоящий могильник для местных обитателей, причём, некоторые трупы, как мне показалось, остались ещё от прежнего гостя. Странные всё же существа: ведь нам нужно было, всего-навсего, пройти к Сердцу, а вместо этого приходилось устраивать настоящую бойню.

Все наши оказались наверху, на небольшой площадке, перед дверным проёмом, перекрытым глыбами камня и какими-то серыми, от возраста, брёвнами. Под ногами валялся разбитый герб с надписью: Последний рубеж. Символическая надпись, для многих охотников, которым эта преграда, действительно, стала последней в их короткой жизни.

– Там, внизу, твой, – начала я, обращаясь к Гале, но она лишь небрежно отмахнулась.

– Ничего страшного, бывало и хуже, – они с Зарой бегло переглянулись, – намного хуже. Видела бы ты, как их трепали Титаны!

Чар строго выговаривал Рейе, и кошечка послушно кивала головой, хитро косясь в мою сторону. Как это всё знакомо. Лишь кот изменился. Я ощутила укол совести, при мысли о том, что должно произойти. Прости меня, сестричка, но я не вижу другого выхода. Хуже всего – приходится доверять почти незнакомым львицам, оставляя своих в неведении. Чёрт с ним, пусть потом Чар даст мне несколько хороших оплеух. Я их честно заработала.

– Держись ближе к Зеббе, – поставил точку лев и отстранил кошку, а ну, отойдите, дайте я расчищу проход.

Первый удар расколол несколько глыб, осыпав нас волной щебня и воспламенил все деревяшки. Из-за баррикады донеслись встревоженные голоса. Очень много человеческих воплей. Похоже, обезьянки приготовили нам достойную встречу. Я, было, начала принимать боевую форму, но подошедшая Рейя, заставила повременить.

– Очередной нагоняй? – поинтересовалась я, взяв сестру за руку.

– Он, прямо как Серра, – мне показалось я заметила слезинки в уголках глаз.

– Скучаешь? – она кивнула и прижалась ко мне.

– Больше никого не хочу потерять! Ты и Чар – вот и вся моя жизнь.

Галя обменялась поцелуями с Зарой и вопросительно взглянула на меня; не передумала ли? Нет, всё остаётся в силе.

В оглушительном грохоте и ослепительной вспышке, остатки заграждения превратились в кучу мусора. Мы тотчас рванули вперёд, сквозь дымное облако и оказались внутри.

Нет, я конечно понимала – охотников будет много. Я просто не представляла, насколько! Весь чёртов зал буквально кишел человеческим отродьем, в полном боевом облачении, с треспами, изготовленными к бою. Лишь небольшое возвышение в центре, где между стройными колоннами пульсировал синим светом цветок открытого портала, не было ни единого врага. К сожалению, чтобы пробиться туда, было крайне необходимо избавиться от пары сотен злобных обезьянок.

Пиротехническое шоу, устроенное Чаром, опрокинуло и разметало первые ряды встречающих, позволив нам вонзиться в пошатнувшееся построение, кромсая вопящих людишек всем доступным оружием. Лев продолжал сверкать молниями, прокладывая широкую просеку в сторону портала. К сожалению, эта прореха быстро заполнилась рычащим охотниками, разделившими нас на три группы. Чар оказался далеко впереди, испепеляя бывших соратников, а нас, с Рейей оттеснили в дальний угол помещения, откуда я с трудом видела, как Галя с Зарой и помощниками, остервенело обороняются от наседающих охотников.

Видимо, я оказалась слишком поглощена боем, комбинируя теневые облака и не заметила, как Рейю отделили от меня люди в сверкающих доспехах. Погружая коготь в глотку очередного противника, я вдруг резко ощутила утрату чего-то, очень важного и жалобный вопль о помощи тотчас подсказал, чего именно.

– Зебба! Чар!

И тотчас, с противоположной стороны зала донёсся почти такой же пронзительный возглас, только источником его оказалась Зара, которую какой-то, особо удачливый охотник, сумел сбить с ног.

– Чар! На помощь!

Время остановилось. Сквозь плывущие облака тени, я видела нашего кота, успевшего добраться до ступеней, ведущих к порталу. У его ног лежали настоящие холмы неподвижных тел, но лицо льва, в этот миг, отражало лишь смертную тревогу. В следующий момент мощное тело словно выстрелило туда, где находилась львица, которую он больше всего боялся потерять.

Взметнув тени, я мгновенно оказалась у стоящей на одном колене Рейе, защищая сумраком поднимающего её льва. Чар бросил на меня недобрый взгляд и оглушительно рявкнул:

– Голову оторву! Потом. Как там Зара?

С другой стороны зала дела тоже пошли получше: Галя с помощниками сумела пробиться сквозь ощетинившиеся треспами волны охотников, позволив компаньонке встать на ноги. Так я и сказала коту, сдерживая волнение, прорывающееся в голосе. На бедную Рейю я вообще старалась не смотреть.

– Зебба, прикрой меня, – Чар оскалился и скрестил руки на груди. Его когти начали сиять бледно-жёлтым светом, а из глаз посыпались искры, – теперь – пригнитесь.

В этот раз я не сумела удержаться на ногах и сметённая мощным взрывом, рухнула на пол, едва не ткнувшись носом в одну из многочисленных лужиц крови. Фу, мерзость! Однако, врагам пришлось ещё хуже: от тех, которые стояли рядом, не осталось ничего, кроме алого марева, неприятным облаком, оседающим на кожу, а остальные издохли, пребывая в различной степени сохранности. По моим подсчётам, уцелело не больше двух – трёх десятков, ошеломлённо крутящих головами и пытающихся удержать, выпадающее из дрожащих пальцев, оружие. Уже не жильцы.

Этих уцелевших мы истребили очень быстро. Никто не пытался молить пощаде, и никто не собирался её даровать. Когда всё оказалось закончено, Галя подошла к нам и вдруг жадно поцеловала льва, незаметно для него, подмигнув мне. Ей-то хорошо. Зара, обнимая за талию парня, встреченного мной у входа в башню, покачала головой:

– Почему было не начать с этого? Растягивал удовольствие?

– Не знал, что умею так, – угрюмо пробормотал кот, подозрительно косясь в мою сторону. Галю он продолжал держать в объятиях и той это, определённо, понравилось, – идём дальше?

– Ещё немного подождём, – кошка провела когтём по своему браслету и задумалась, – мы ещё не совсем синхронизировались с местным временем. Если войдём в портал раньше положенного, рискуем не попасть вообще никуда.

Я заметила, как Рейя, осторожно ступая между мёртвых тел, поднялась по ступеням, внимательно рассматривая колонны, окружившие пульсирующий зев перехода. На красивом лице читалось странное благоговение, будто кошечка видела нечто, недоступное остальным. Вероятно, так оно и было.

Когда я приблизилась к своей сестрёнке, она прекратила ощупывать поверхности светящихся стоек и повернулась ко мне. В огромных глазах кошечки светилось лукавство, точно она узнала какую-то смешную шутку и теперь, с трудом, сдерживалась, чтобы не рассказать её всем. Глядя на львицу я не могла понять, как решилась на этот идиотский поступок, словно помрачение нашло! Найти бы теперь слова, услышав которые Рейя сможет простить меня.

– Сестричка, – начала я, дрогнувшим голосом, но она, со смехом, закрыла мне рот ладонью.

– Какая ты смешная, – вдруг сказала кошка, – и Чар тоже, такой смешной!

– Обхохотаться, – раскатился гром за моей спиной, – Зебба, давай отойдём. Я хочу перемолвиться парой слов и желательно, без лишних любопытных ушей.

Лев схватил меня за локоть и поволок в угол помещения, где я, с некоторым удивлением, обнаружила небольшую комнатку. Жилую, но без признаков присутствия охотников, да и людей, вообще. Слишком чисто и опрятно, а человеческого запаха не ощущается вовсе. На маленьком аккуратном столике лежала стопка исписанных каллиграфическим почерком листов, а на стенах висели картины, заполнившие почти всё свободное пространство.

Небольшая часть – пейзажи местной грани. Художник очень пытался облагородить пыльные равнины, но даже его талант оказался бессилен перед уродством серой преисподней.

А вот портреты оказались намного интереснее. Три женщины с серебристыми волосами, на берегу крошечного озерца, плещут друг на друга водой, или расчёсывают волосы на фоне звёздного неба. Парень, неуловимо напоминающий одну из них, сидит на камне и блестящие волосы почти скрыли красивое лицо. И ещё много других полотен, дающих понять, кто жил здесь прежде.

– Полукровки, – с удивлением, констатировала я, поворачиваясь ко льву, – нужно будет их обязательно найти. Какого чёрта они здесь делают?

– Какого чёрта делаешь ты? – осведомился кот, похоже оставшийся равнодушным к судьбе неведомых потомков львов и волков, – Зебба, если я узнаю, что ты специально устроила этот балаган во время сражения…

– Если ты ещё не придумал, как поступить в этом случае, – тихо сказала я и подошла ближе, – самое время придумать. И сделать.

Я взяла руку льва и положив на свою голову, медленно опустилась у его ног. В глаза Чару я не смотрела. Пусть делает со мной всё, что хочет. Несколько бесконечно длинных секунд ничего не происходило, а потом кот опустился рядом. Его жёсткое лицо стало мягче, и я заметила растерянность, проступающую сквозь удивление.

– Но зачем? – прошептал лев, вглядываясь в моё лицо, – зачем?

– Потому что я люблю тебя, люблю огромного сильного балбеса и ничего не могу с этим поделать. Потому что у меня мысли путаются, и я не в силах понять, правильно поступаю или нет. Потому что мне нужно знать: любишь ты меня или нет. Потому что, если ты уйдёшь – я умру.

То ли всхлип, то ли вздох, вырвался из груди льва. Он крепко прижал меня к себе, и я ощутила дрожь в его мощном теле. Внезапно, уже знакомое чувство, заставило меня напрячься. Словно вопрос, звенящий в полной тишине…И вдруг, словно молния разорвала чернильный мрак – я поняла. Не вопрос, совсем не вопрос.

– Скажи это вслух, – слёзы бежали по моим щекам, и я не хотела останавливать их очищающий ток, – пожалуйста…

– Я люблю тебя, – Чар осторожно целовал меня и его глаза сияли нежностью, – люблю тебя, как никогда никого не любил и никогда не полюблю. Прости, я был дураком, нужно было сказать уже давно, но, – он смущённо шмыгнул носом, – я не знал, как ты к этому отнесёшься. И ещё, – лев нервно хихикнул, – боялся, а вдруг ты просто посмеёшься надо мной.

Связи. Связи, о которых говорила моя маленькая сестрёнка. Тонкие неуловимые нити, плывущие сквозь пространство и время. Их ничто не может удержать, остановить или прервать. Иногда они едва ощутимы, а иногда становятся прочными, как стальные канаты. Некоторые превращаются в обузу: кандалы, обременяющие тебя, а другие наделяют крыльями, способными нести на самый край Кристалла и осуществить небывалое.

Именно такие крылья распахнулись за моими плечами. Мой любимый и я. Нам теперь ничего не страшно. Пусть хоть все охотники выступят против нас, мы сумеем одолеть любую преграду, сможем дойти до цели и навсегда останемся вместе.

ЭПИЛОГ.

Мне было не по себе. И опустевшие коробки башен родного мира и сумрачное небо, ощетинившееся изгибами сухих молний и напряжённое молчание спутников, всё это давило тяжёлой плитой. Казалось, будто невидимая туча собирается над нашими головами, готовясь излиться сверху…Чем? Вряд ли это будет очищающий дождь.

Сопротивления почти не было. Те одинокие охотники, встреченные нами на пути от портала, казались потерянными, словно забыли, кто они и зачем прибыли сюда. Забрызганные кровью одежды и белые, от ужаса, лица – они совсем не походили на головорезов из Экспедиционного корпуса. Мы не тратили на них свои силы – всё делали Галины дети.

Зара, безмолвно следующая рядом, вдруг покачнулась и я тут же подставила руку, удерживая кошку на ногах. Львица благодарно кивнула и на её прекрасном лице появилась растерянная улыбка. Галя в упор смотрела на свою подругу и её черты казались странно окаменевшими.

– У меня плохое предчувствие, – я взяла Чара за руку и он погладил меня по голове, – скажи, что всё будет хорошо. Пожалуйста…

– Мы сделали всё, что могли, – лев поцеловал меня в лоб и невесело покачал головой, – но иногда этого просто недостаточно.

Галины дети нырнули внутрь башни, и мы неторопливо проследовали за ними. Воздух казался неживым, словно его покинула вся энергия мира, оставив лишь бездушную прозрачную субстанцию. Не чувствовалось даже пыли, но всё равно, странно першило в горле. Ноги отказывались нести вперёд и я, через силу, передвигала упрямые конечности, которые словно предупреждали…О чём?

Мы должны были успеть! Во всех любовных историях и сказках возлюбленные соединяются, пусть даже на грани гибели. Сияющая кошка просто не могла, не имела права потерпеть поражение, и я готова была отдать всё на свете, лишь бы её кот остался жив.

Первые трупы начали встречаться, во время спуска по спиральной дорожке, серпантином обвивающей центральные помещения башни. Охотники в разорванных одеждах, пробитых доспехах, разбитых вдребезги шлемах. Кое кто ещё оставался жив, провожая нас мутным взглядом и пытаясь нащупать утерянное оружие. Мы не трогали раненых – слишком много смертей – даже я ощущала чёрные крылья, распростёртые над проклятой башней, где наш брат бился за право воссоединения с любимой.

– Стойте.

Воздух словно пошёл рябью и на блестящие плиты ступила рослая львица, с длинными волосами, собранными за спиной в толстую косу. С некоторым изумлением, я ощутила необычные вибрации, исходящие от незнакомки. Понятно: не совсем львица – одна из этих, повелителей мира. Зара вновь опёрлась о мою руку и едва заметно улыбнулась, словно просила прощения.

– Вершительница, – ровным голосом сказала Галя и сделала шаг вперёд. В тонких пальцах появилось тусклое лезвие треспа, – очень вовремя. Всё думала, когда представится возможность отблагодарить.

– Постой, – кошка действительно казалась виноватой, – успеешь. Всего несколько вещей. Когда вы найдёте его, в каком бы он ни был состоянии, забирайте и немедленно уходите к дальним граням. Порча начала широкое наступление на Кристалл и вся центральная ось охвачена безумием.

Львица подошла к Заре и одела ей на запястье странный полупрозрачный браслет, напоминающий паутину. Слова, которые шептала вершительница, слышали только двое: та, которой они предназначались и я, поддерживающая её.

– Он мог уйти слишком далеко, – Зара понимающе кивнула, – он способен вернуться, но ему потребуется путеводный огонь. Стань для него маяком во тьме.

Отступив на шаг, львица повернулась к Гале.

– Если через три дня ситуация не изменится к лучшему – можешь убить меня. Я не стану бежать или защищаться.

– Сестра, – взгляд Рейи светился растерянностью, – я не понимаю…

Чар, вместо ответа, любовно потрепал маленькую кошечку по гриве.

У огромного арочного проёма, ведущего в исполинский зал, мы остановились. Омерзительно воняло человеческой кровью и даже отсюда можно было разглядеть груды неподвижных тел на прозрачном полу, между высокими чёрными колоннами. И ни единого звука, кроме тихих шагов Галиных детей. Двоих. Зеса стояла у входа, испуганно прижимая сжатые кулаки к груди. Её мордашка, обычно невозмутимо-гладкая, будто пошла рябью. Тонкие губы дрожали, а в зелёных глазах плескался ужас.

– Я, я не пойду, – выдавила девушка и с тоской, оглянулась, – не могу, не хочу знать!

Зара, с видимым трудом, оторвалась от моей руки, проведя ладонью по щеке Зесы, и та вдруг шумно разрыдалась, прижимаясь к ласкающим её пальцам.

– Зебба, – Рейя прижалась ко мне, – мне страшно, сестра!

Подошёл Муйар – весельчак, заигрывавший со мной, но он не улыбался, как обычно, а кожа его приобрела серый оттенок.

– Все охотники мертвы, – он словно выталкивал непослушные слова наружу, – но там ещё три волчицы и переводки…

– Тоже сражались? – недоверчиво спросил Чар.

– Нет, – Муйар покачал головой, – у них и оружия то не было. Похоже, они просто пытались защитить его своими телами и их всех изрубили треспами. Никто не уцелел.

Никто. Не. Уцелел.

Слова звучали, как приговор всему нашему походу. Как приговор для…

Зары.

Кошка медленно шла по залу, и никто не решался остановить её, окликнуть, даже привлечь внимание и лишь Галя, тенью следовала за подругой, оставив бледную вершительницу у входа. Я взглянула на Чара: лев казался напряжённым, а уголки его рта опустились вниз, делая кота неимоверно древним. Он закрыл глаза, потом медленно открыл и тихо сказал:

– Идём.

Мёртвых охотников оказалось очень много. Так много, что просто не верилось, будто их противником был один единственный лев. И на всех этих мёртвых человеческих лицах застыла тупая жажда убийства. Меня словно молнией пронзило, когда я вспомнила слова Чара о моей слепой ненависти к людям. Неужели и моё лицо, во время охоты, тоже светится такой, чисто звериной жестокостью? Возможно и лев, и сестрёнка права, и мне не стоит уподобляться животным в их иррациональной кровожадности?

– Любимый. – Зара остановилась, склонив голову, – любимый, я пришла…

Под изувеченными телами серебристоголовых парней и девушек, лежал огромный лев. Одна из полукровок – девчушка, с лицом неуловимо напоминающим кота, сжимала его ладонь в последней попытке единения, а он словно пытался закрыть её плечом от убийц.

– Любимый, – Зара медленно опустилась рядом с вожаком и провела рукой по его волосам, – я обещала непременно найти тебя, и я сдержала обещание. Твоя верная кошка пришла к тебе, чтобы навсегда остаться рядом. Больше ничего на свете не сумеет нас разлучить.

Галя, замершая в паре шагов, вдруг обронила тресп из пальцев и глухо всхлипнула. Кошка дрожала, кусая пальцы и неотрывно смотрела на тело льва.

– Она уходит, – внезапно выдохнул Чар и его голос пресёкся.

Тот свет, который делал Зару похожей на Акку, то сияние, которое шло из её огромных глаз, те вспышки, которые сопровождали каждое её движение…Они слабели с каждым мгновением, по мере того, как голова львицы всё ниже клонилась к израненной груди любимого.

– Мой единственный, – почти шептала кошка, лаская тело вожака, – я так безумно рада вновь видеть тебя. Я так сильно тебя люблю…

Львица подняла голову и её лицо озарилось тихой улыбкой. Потом свет в глазах кошки померк, и она медленно распростерлась на неподвижном теле льва.

Галя упала на колени и ткнулась лбом в пол, разметав белоснежные волосы среди блестящих луж крови.

Закусив губу, я молча спрятала лицо на груди у Чара.

В наступившей тишине протяжно и тоскливо закричала Рейя.

.