Текст книги "Замкнутый круг"

Автор книги: Анатолий Галкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Я не подглядывал. Это неприлично! Но мне показалось, что она пошла к оврагу. Вон к той березке.

– У нее с собой что-то было?

– В том-то и дело! Еще в квартире я видел, как она сделала три укола академику. А ампулы, шприцы и еще что-то спрятала в пакет с тигром.

– Не понял вас, Гриневский! Причем тут тигр? Выражайтесь точнее – мне протокол писать.

– Куда уж точнее? Она положила то, чем она убивала Собакина, в яркий пакет. А на нем рисунок – полосатая морда с усами. Тигр!

– Понятно, Гриневский! А вернулась она без пакета?

– Да!

– Ясно. Сбросила улики в овраг. Значит так! Слушайте все! Рассыпаемся цепью и идем в том направлении. Туда, где березка. Цель – найти яркий пакет с тигриной мордой. Начали!

* * *

Пакет с уликами нашли почти сразу.

А еще через пять минут эксперт сообщил, что по его предварительным выводам – на ампулах и шприцах отпечатки Галины Яремчук. А в иглах – остатки крови того, кому это кололи. Таким образом – у них в руках раскрытое убийство академика!

Федулов от радости потирал руки. И остальные приободрились, понимая, что скоро они завершат дела в Битцевском лесу и поедут в центр, к кабаку, где на столах греется водка.

Но особенно радовался Гриневский. Ему казалось, что этими уликами он снял с себя обвинения в убийстве.

– Теперь вы видите, что это она! Я совершенно не при делах. Все она! А я почти невиновен.

– Ты только грудь у Венеры долбал?

– Да. А за это дают три года, а потом отпускают на условно досрочное. Мне гражданин Крылов обещал!

* * *

Банкет начался в половине девятого. После первых двух тостов «За успех нашего дела», за предстоящие награды и звания, слово взял Федор Федулов.

Для оперов он был начальником и авторитетом – поэтому они примолкли. А сыщики из «Совы» молчали потому, что были людьми деликатными и воспитанными.

Майор начал свой тост в полной тишине.

– Обычно у нас какие дела? Нераскрытые «весяки»! Или, как говорят в Питере – «Глухари». А тут мы за два дня раскрутили такое преступление, которое тянет на дело века. Почему так случилось? Не только потому, что мы такие умные. Просто нам помогли. Я хочу сказать сыщикам из «Совы» – спасибо, ребята! И если у вас еще есть такие дела, то обращайтесь. Поможем!

И тут молодой опер из группы Федулова не выдержал. Он вставил ехидную реплику:

– Будем с «Совой» делить результаты по-братски! Они раскрывают преступления, а мы получаем награды…

Часть 2
Мир вашему дому!

Бархатный сезон в Марселе закончился. Последние курортники вернулись на север Франции, в Германию и Скандинавию.

А летом здесь было очень многолюдно.

Большинство отдыхающих любят просто купаться в море и валяться на песке кверху пузом. Для них большой портовый город не самое лучшее место.

Но есть те, кому постоянно нужны новые знания и впечатления. Им, кроме моря и пляжа, подавай музеи, театры и экскурсии. Они любят в толпе прошвырнуться по марсельской набережной или поехать катером на остров Иф, в замок, где сидел когда-то будущий граф Монте-Кристо.

Но поздней осенью в Марселе пустынно. Местные жители вкалывают на своих рабочих местах, а редкие автобусные туристы ходят группами.

* * *

Валентин Марков учитывал это обстоятельство.

Улицы и закоулки Марселя он знал лучше, чем те двое «церберов», которых недавно прислали из Москвы.

Этих ребят вызвали для слежки за ним. Вчера весь день они следовали за ним неотступно! Даже заходя в туалет, Валентин знал, что у двери его ждет охрана…

* * *

Всю подготовку Марков уже завершил. А сам побег он запланировал на вечер.

Он позвонил боцману Жану и попросил подготовить катер на девять часов. В это время надо ожидать отличной рыбалки. Перед закатом начинается не просто клев, а жор!

Потом Валентин написал «предсмертную» записку. Это был очень невнятный текст, из которого следовало, что он утонул добровольно вместе с прибором под названием «Оракул». А что толкнуло капитана Маркова на такой поступок, совсем непонятно. Что-то из личной жизни. Типа: «Любовная лодка разбилась о быт».

* * *

В семь вечера Валентин демонстративно вышел из номера без сумки, но с большим кейсом, в котором должен был храниться «Оракул». Его там уже нет, но об этом никто не знает!

* * *

Один сторож ждал Маркова в коридоре, а второй в нижнем холле у телевизора.

На первый взгляд это были неплохие симпатичные ребята, которые получили странное и неприятное задание. Кому охота шпионить за своим коллегой?

Если бы им сказали, что Марков оборотень, тогда понятно! А им просто предложили последить за изобретателем.

Зачем? А так, на всякий случай!

* * *

Валентин вышел во двор консульства, сел в свой «Рено» и начал выезжать из ворот. Краем глаза он видел, что его «хвост» активно работает. Симпатичные ребята сели в свой синий «Форд» и тоже начали выруливать на выезд.

В первый момент Марков не увеличивал скорость и не отрывался от слежки. Зачем это делать сейчас? У него еще есть время. А уйти от опеки лучше в пригородах Марселя и подальше от моря. Незачем сразу засвечивать боцмана Жака и его рыбацкую пристань.

«Рено» несколько раз останавливалось рядом с виноградниками, которые краснели на склонах.

* * *

В восемь тридцать Марков решил, что пора отрываться. Он был на верхнем шоссе. Слева внизу был город, впереди море, пристани и пляжи, а справа склоны с виноградниками и богатые особняки.

Сама дорога петляла между холмами и часто проходила по краю опасных склонов.

«Рено» начал увеличивать скорость. Синий «Форд» держался уверенно. Он не приближался меньше, чем на пятьдесят метров, но и не отпускал в отрыв…

Маркову пришлось петлять, поворачивая на боковые каменистые дороги. Но симпатичные ребята не отставали. Их синий «Форд» даже сократил дистанцию и буквально висел на хвосте.

* * *

На верхнем плато можно было разогнаться. Марков через оливковую рощу выехал на накатанную каменистую грунтовку.

Впереди было видно море, но не был виден обрыв, перед которым дорога резко сворачивала влево.

* * *

«Рено» резво разогнался и помчался, слегка подпрыгивая на неровной проселочной дороге. Синий «Форд» тоже трясся, но не отставал. Он держал дистанцию двадцать метров.

Перед кромкой обрыва Марков чуть сбавил скорость и повернул влево. На таком лихом вираже у бедного «Рено» заскрипели шины.

Водитель «Форда» отвлекся и не успел оценить этот маневр. За две-три секунды машина проскочила вперед и начала опасный поворот на самом краю крутого склона, ведущего к коттеджам, к виноградникам и к пляжам лазурного берега.

«Форд» развернулся, но его повело вправо. Задние колеса пересекли кромку обрыва и зависли над ним.

Машина с двумя симпатичными парнями остановилась и замерла в неустойчивом положении. Тяжелый «Форд» слегка раскачивался, придерживаясь за невзрачный куст, растущий на уступе обрыва.

* * *

Когда Марков остановился и подбежал поближе, он увидел жалобный ужас на лицах ребят. Они подались вперед и замерли, понимая, что любое движение сбросит их вниз.

Валентин хотел схватить машину за мощный передний бампер. Он надеялся потянуть ее на себя, но он не успел!

Хилый кустик под задними колесами подломился. И «Форд», как «Титаник» начал медленно уходить кормой вниз. Потом перед Марковым взвились вверх передние колеса, и американский джип скользнул вниз.

Почти сразу машина завалилась на бок и начала кувыркаться, сваливаясь по крутому обрыву. С началом более пологого склона появился первый забор, за которым красовался особняк в стиле старого замка.

На полной скорости «Форд» боком врезался в эту крепостную стену. Он замер на три секунды. А потом его тряхнуло, и залп огня вырвался из-под капота и из всех разбитых окон…

Марков видел все это, стоя на краю обрыва.

* * *

До выезда на катере у него оставалось десять минут. Надо поспешить, иначе очень обидится боцман Жан.

* * *

Марков вышел в открытое море.

В этом месте никто не ловил рыбу. Но зато здесь изредка проходили небольшие торговые суда.

Когда впереди появился пароходик под итальянским флагом, Валентин разделся, закрепил работающий двигатель катера, сунул «предсмертную» записку в пустой кейс от «Оракула» и взял в руки резиновый мешок с деньгами и документами.

Когда моторная лодка оказалась точно по курсу итальянского корабля, Марков вывалился за борт.

Еще не совсем стемнело, и вдали в дымке был виден маяк Марселя.

* * *

Когда торговое судно «Сорренто» приблизилось на триста метров, Валентин зажег сигнальный фальшфейер и на чистом английском закричал всем понятную фразу «Спасите наши души».

Его увидели и подняли на борт.

А маленький рыбацкий катер боцмана Жака еще долго кружил по Средиземному морю…

* * *

На следующий день Марков оказался в порту Неаполя.

А следующей ночью капитан Марио за скромную мзду переправил его на итальянскую землю.

У Валентина Маркова был паспорт французского гражданина, выходца из Сербии Владко Марковича.

Еще через день господин Маркович снял номер в парижской гостинице.

* * *

Конечно, Валя Марков очень любил свою жену Марину. Он не мог представить свою жизнь без русской природы, без Москвы, без своей квартиры на Проспекте Мира.

Все это так! Но в данный момент Валентин решал глобальные проблемы. Он на полном серьезе думал только об одном. Он хотел спасти мир!

Марков не мог себе даже представить, что произойдет с его женой через двенадцать лет…

* * *

Утро уже закончилось, а день еще не наступил. Это было время, когда двор жилого дома на Проспекте Мира почти безлюден.

Красные «Жигули» седьмой модели спрятались за детской площадкой. Но через качели и детские грибочки мужики, сидевшие в машине, хорошо просматривали второй подъезд.

Парадный вход со стороны улицы был перекрыт еще в советские времена, и все жильцы пользовались подъездом, выходящим во двор.

Это было очень выгодно тем двум мужчинам, которые кого-то караулили. Объект слежки не мог пройти мимо них.

Но они следили за женщиной! А это очень непредсказуемые существа.

Сейчас в десять часов утра Марина Маркова могла еще спать, или принимать ванну, или болтать по телефону с подругой. И невозможно предугадать, сколько еще продлится это безобразие.

* * *

Мужчины были терпеливы и умели ждать.

Им обоим было около сорока. Даже, скорее всего, на три-пять лет меньше. Самый зрелый возраст! Еще не пропал задор молодости, но уже появился большой жизненный опыт.

Они ждали выхода Марины Марковой и от скуки обсуждали то, что было давно проговорено.

– Хорошо, Юра, что мы ей письма заранее направляли. Уж она-то должна знать, что двенадцать лет назад ее Марков не утонул.

– Тут уж, Макс, как карта ляжет. Она может знать, а может и не знать!

– И хорошо, что тексты в письмах запутанные. И без прямых угроз.

– Да, Максим, это надо, чтоб клиент волновался.

– Марина сейчас в панике. С ней легко будет разговаривать.

– Но мне пока не стоит светиться! Ты, Макс, иди на разговор один. Ты красавчик! Бабы сразу на тебя западают.

– Да, женщины меня любят! Помню во время учебы мы ходили на танцы, на спор знакомились с девушками и добывали их домашние телефоны. У меня до двадцати штук за вечер получалось.

– Лихо! Номера записывал или запоминал?

– Запоминал, Юра! Память у меня отличная.

– Ты, Максим, точно подслушал разговор? Марков действительно жив?

– Верняк, Юра! Недавно был звонок приятелю Маркова. И этот друг по голосу узнал пропавшего изобретателя.

– О чем звонок?

– Звонили из Парижа. Мужик спрашивал о Марине. Типа, как там моя бывшая жена?

– Да, Макс! Получается, что Марков спрятался в Париже. А этот его друг доложил руководству?

– Нет, Юра. Он не хотел, чтоб его в психушку отправили. На высшем уровне про Маркова все забыли. Он утонул, и точка! Как говорят, умерла, так умерла!

– Стоп, Макс! Вот она вышла. Иди к Маринке, бабник, налаживай контакт. Я даже разрешаю ее в постель затащить…

* * *

Марина Маркова неторопливо шла в сторону детской площадки.

Последнюю неделю она очень волновалась. Сначала ей пришло несколько странных писем. В них не угрожали в явном виде, но прозрачно намекали, что она должна рассказать какой-то секрет своего бывшего мужа Валентина Маркова.

Понятно, что испуганная Марина первым делом посоветовалась со своим вторым мужем Игорем Гридиным. Тот сначала успокоил жену, а потом даже посмеялся над ее страхами. Но на следующий день начались телефонные звонки с угрозами…

Сегодня тоже был такой звонок!

Как только Игорь уехал на работу, позвонила молодая женщина и стала угрожать убийством. Она говорила так, чтоб ее голос невозможно было узнать. Она намеренно коверкала слова, переходя с грузинского акцента на нижегородский говор.

* * *

Вот в таком подавленном настроении Марина вышла на улицу.

Сейчас она ожидала опасности со всех сторон.

Из любого переулка могла прилететь шальная пуля снайпера.

Под ней мог провалиться чугунный люк.

Или с крыши мог элементарно упасть пресловутый красный кирпич.

* * *

Угроза пришла со стороны детской площадки. От нее отошел мужчина среднего возраста с очень подозрительной улыбкой на лице.

Он шел навстречу, раскачиваясь всем телом в ритме ламбады. Он шел, сверля Марину глазами.

* * *

Попытка обойти его с левой стороны не удалась. Улыбающийся мужик тоже свернул в сторону и преградил путь.

Он приблизился на метр и преградил путь. И почти сразу этот назойливый мужчина задал страшный вопрос.

– Простите, девушка. Вы не подскажете мне, который час?

– Десять часов. Пять минут одиннадцатого.

– Спасибо! А теперь второй вопрос. Вы обдумали наше предложение?

– О чем?

– О вашем первом муже! Где сейчас Марков? Он в Париже или в Москве? Куда он спрятал прибор?

– Валентин утонул двенадцать лет назад! И я не знаю ни о каком приборе!

Дальше незнакомец сделал шаг вперед и крепко схватил женщину за левую руку.

Это была грубая тактическая ошибка! В правой руке Марины была массивная сумочка с медной защелкой и медными пряжками.

Женщина отпрянула назад и, как метатель молота раскрутила тяжелый снаряд в воздухе. Потом она с азартом запустила сумкой в лицо нападавшего.

Парень взвыл от боли и обеими руками схватился за правый глаз. И тогда Марина применила запрещенный прием. Она приблизилась вплотную, придержала его за талию и резко ударила коленкой между ног.

Несчастный мужчина взвыл еще громче, согнулся, скорчился и завалился на землю в позе эмбриона…

* * *

У Марины пропал интерес к прогулкам. Она развернулась и побежала к своему подъезду.

Уже из квартиры, немного успокоившись, Марина позвонила своей старой подруге Варе Галактионовой. Эта молодая женщина работала в каком-то сыскном бюро. Она обязательно должна помочь!

* * *

В последнее время в офисе детективного агентства «Сова» было не так много заказчиков. После кризиса все стали прижимистыми и осторожными.

Нет, клиенты у фирмы были, но «народец нынче хилый». Они ставили примитивные, однообразные и дешевые задачи.

* * *

– Надоело мне все, Варвара! Мы с тобой отличные сыщики, а занимаемся всякой ерундой.

– Не совсем ерундой! У нас, Игорь Михайлович, были интересные дела. Как ловко мы нашли собачек Фаберже?

– Хороших дел у нас мало! Вот ты скажи мне, кто наши клиенты сейчас?

– Разные люди, Игорь Михайлович.

– Разные? Да! Но в первую очередь это рогатые мужья, покинутые жены или дети, делящие наследство. Надоело мне, Варвара, в семейном мусоре копаться!

* * *

Директор агентства Савенков был явно не в духе. Он был не в своей тарелке!

А это было с ним крайне редко. Шеф детективного агентства «Сова» гордился тем, что всегда держал себя в руках.

Срывы у него, конечно, были, но очень редко. Они никогда не превращались в крик, в истерику, в ломание стульев. Просто в такие моменты Савенков «митинговал». Он ходил по кабинету, размахивал руками, доказывал кому-то очевидные вещи. При этом он тренировал свою риторику.

– Дальше так невозможно! Мы зачем создавали детективное агентство? В чужом белье копаться?

– Но у нас пока нет других заказчиков, Игорь Михайлович. А эти клиенты хорошо платят.

– Вот! Святая правда, Варвара. Мы продаемся! За деньги мы готовы продать талант, ум, честь и совесть.

– Вот и не верно, шеф. Честь и совесть мы не продаем. Ум и талант – это да! Но так и артисты себя продают, и ученые.

– Не сравнивай, Варвара. Какой ученый поставит в чужой спальне видеокамеру и будет из соседнего дома наблюдать, что делает жена, пока муж в командировке?

– Ученый этого не сможет сделать! Как он видеокамеру в настенные часы вмонтирует? Это только наш Марфин умеет.

– Это техника, Варя. А я о душе говорю… Не зря вы отчет перед заказчиком на меня взваливаете. Никогда не забуду, как я кассету тому банкиру отдавал, а он потребовал ее сразу просмотреть. Ты бы видела его лицо. Сцена была посильней Фауста.

– Да, в нашей работе есть неприятные моменты.

– Все! Больше мы этим не занимаемся. Пусть сами за собой следят. И опасно это. Что, если бы банкир в моем присутствии застрелился?

* * *

Варвара ругала себя, что не начала разговор первой.

То, с чем она пришла в офис, могло сразу отвлечь Савенкова от самобичевания и перевести мысли на деловой лад. А сейчас надо улучить момент, когда он остынет.

Но и ждать времени нет. Клиенты придут через двадцать минут – Марина всегда была точна. Тем более, в таком важном для нее вопросе.

Варвара уловила паузу и вставила фразу, которая должна была завершить митинг узника совести.

– Вы правы, Игорь Михайлович. Я во всем с вами согласна. Я даже решилась без вашей санкции пригласить новых клиентов. Это совершенно другое дело. Здесь убийством пахнет!

– Кто такие?

– Моя подруга с мужем. Собственно, это ее второй муж. Я его и не видела ни разу. А первый давно погиб. Во Франции. Он был нашим коллегой.

– Разведчиком?

– Да, но не совсем. Он был из одного института. Это ближе к ФСБ.

– Понятно, Варвара! Конспирация нам в подкорку въелась. Это давно не секрет, но произнести язык не поворачивается… И как он погиб?

– Он даже не погиб, а исчез. Десять лет назад в Марселе. Утром ушел из отеля и не вернулся. Марину сразу же в Москву отправили.

– Марина, это его супруга?

– Да, жена. Это та, которая через пять минут придет со вторым мужем.

– И кто у нее сейчас муж?

– Киношник.

– Слава богу, что не разведчик.

– Но он богатый. Он клипы ставит. Рекламу делает.

– Это хорошо. Не то, что реклама, а то, что богатый… Так в чем у них загвоздка?

В этот момент кто-то робко дотронулся до кнопки.

Варя была права. Они пришли ровно в десять. Бывший муж Марины Валентин Марков приучил ее к точности. В его работе это было более чем важно.

Вошедшие были без зонтов. Значит, что им удалось подогнать машину прямо к подъезду. Даже минута пробежки по такому ливню и их пришлось бы выжимать.

Они держались исключительно скромно.

Даже почтительно!

* * *

Савенкову не нравилось, когда в детективном агентстве «Сова» ведут себя как в магазине или ресторане.

Да, они тоже предлагают свою услугу, но особого свойства. Это не товар. Его нельзя оценить. Кому-то «Сова» спасет жизнь, кому-то здоровье, честь, душевный покой, а кому-то и деньги.

И, как правильно, очень крупные!

* * *

Сразу было видно, что Марина – ведущая в этой паре. По крайней мере, в сегодняшнем деле.

Ее муж не выглядел застенчивым, но здесь он старательно уходил на второй план, показывая, что не считает этот визит серьезным и лишь подчиняется женскому капризу.

И Марина это чувствовала. Во всяком случае, она начала с извинений:

– Возможно, мы напрасно у вас время отнимаем. Вот и Игорь так считает. Это Варя меня уговорила, вы можете нам помочь?

– Пока не знаю. Варвара не успела меня посвятить. Внимательно слушаю вашу историю!

– Меня зовут Марина Маркова. А это мой муж, Гридин Игорь Васильевич.

– Очень приятно! Вы не против, если я магнитофон включу?

– Конечно, товарищ Савенков. Делайте, как считаете нужным.

Марина заметно успокоилась, собралась и, поглядывая на микрофон, начала свой рассказ.

– Примерно две недели назад нам был очень странный звонок. Мужчина не представился, но настойчиво потребовал встречи. Я попросила объяснить причину, а он только сказал, что это в моих интересах. Все это было неприятно и даже страшно. И я просто повесила трубку.

– А вы, Марина, не думали, что ошибка?

– Нет, Игорь Михайлович, это не ошибка. Он фамилию мою назвал. Причем двойную. И голос был надменный, как у следователя: «Гражданка Маркова – Гридина? Слушайте меня внимательно».

– Да, Марина, это не ошибка… И что же было дальше?

– Были еще звонки. Почти каждый день. И с каждым разом все грубее.

– Голос один и тот же?

– Разные голоса. По крайней мере – один женский и два-три мужских.

– Вы не записывали?

– Нет. Мы пытались по определителю узнать, но они все из автоматов и левых мобильников…

– Это понятно.

– Последнюю неделю пошли угрозы. Не прямые, но явные. Мне предлагали, Игорь Михайлович, подумать о своем здоровье, не осложнять себе жизнь… И если бы только звонки. Были еще три письма и сообщения на телефон мужа.

– Любопытно!

– А пять дней назад меня чуть не украли. Прямо рядом с домом кто-то сзади хватает меня за руку. Наконец, говорит, ты попалась, теперь мы с тобой поговорим.

– Вы вырвались?

– Да, отмахнулась сумкой. Вероятно, я ему в глаз замком попала. Он руку отпустил, и я убежала.

– Молодец, Марина! Но лицо-то его вы видели?

– Нет, не удалось. Он сразу ладонями закрылся. Возможно, я сумкой очень удачно ему попала. Он даже вскрикнул от боли.

– Понятно, Марина. Вы молодец! Но я думаю, что это еще не все.

– Да, вчера мы получили вот это.

Марина протянула Савенкову изрядно помятый лист бумаги.

– Это я его скомкала. Сначала хотела выбросить. Очень я разозлилась и испугалась.

* * *

Савенков машинально взял лист за самый край, но почти сразу понял, что можно даже не пытаться снять с него отпечатки. Лист долго мяли и потом столь же долго разглаживали и разглядывали.

Да и тут печатные буквы. Человек, который так аккуратно выписывает буквы, не станет оставлять отпечатки.

Текст был коротким, но впечатляющим: «Последнее предупреждение. Откажешься от встречи – убьем. Даже не думай сообщать ментам».

– Марина, а где остальные письма?

– Я их все выбросила. Я и это хотела выбросить, но меня Игорь удержал. Он сказал, что это будет улика, если…

– Понятно! Это все?

– Нет! Мы на последнем этаже живем. Сегодня утром я нашла на балконе разбитую бутылку с бензином. Запах еще оставался и этикетка… Они с крыши ее сбросили.

* * *

С каждым новым эпизодом Савенкову все меньше нравилось это дело. Он не понимал логики противника.

Столько суетливых действий – и для чего все это? Только лишь для того, чтоб поговорить с Мариной?

Возможно, это очень важный разговор, но зачем городить такой огород. Что, нельзя было подловить ее в городе, в метро, на рынке, в сквере.

У профессионалов есть сотни приемов для стопроцентного знакомства…

Странно! Они же очень рискуют. Можно нарваться, что она придет на встречу с полицией. Или, например, с ребятами из «крыши», которая наверняка есть у ее мужа, у этого излишне спокойного Игоря.

* * *

– Марина, я понимаю, что у вас нет никаких версий. Нет никаких подозрений, никаких мыслей о причинах этого, я извиняюсь, наезда на вас.

– Абсолютно нет. Я сейчас домохозяйка. Я давно не работаю. И даже с соседями никогда не ссорилась.

Савенков понял, что больше информации он сегодня не получит. Но надо срочно принимать решение.

Есть ли реальная опасность убийства или похищения Марины?

Маленькая, но есть! Примерно – шесть к одному. Это как в русской рулетке – один патрон в шестизарядном нагане.

Кто скажет, что это маленький риск?

Кто решится бросать игральную кость при условии, что «шестерка» – твоя смерть?

Тут и сто к одному достаточно большой риск.

Значит надо что-то делать…

* * *

– Вот что я думаю, друзья мои. Очень правильно, что вы пришли. Будем работать. Предлагаю два варианта. Первый. При очередном звонке вы, Марина, соглашаетесь на встречу. Мои друзья с Петровки их берут, трясут по всем правилам и тогда все выясняется.

– Не хотелось бы так, Игорь Михайлович. Я очень боюсь.

– Да, Марина. Так быстро, но опасно. Вдруг поймают только одного. А он будет молчать, как партизан. Его потрясут и отпустят. А через месяц у вас что-нибудь случится.

– А есть второй вариант?

– Есть! Вы, Марина, временно исчезаете из Москвы, а мы спокойно работаем. У вас есть место, где можно было пересидеть две-три недели?

Савенков не мог не заметить, что Игорь Гридин очень оживился, услышав последнее предложение. До этого момента он был не то, что бы равнодушен, он напряженно выжидал. Возможно, он знал, что кто-нибудь предложит именно этот вариант.

– Правда, Мариночка. Опасно в Москве оставаться. Они что угодно сделают с тобой, а потом разбирайся. Это очень похоже на обычных психов. Сейчас осень, и у них обострение началось.

– Я не поняла, Игорек. Мне теперь что, до зимы скрываться?

– Ну почему, милая, до зимы? Ты давно хотела по Европе покататься. Так я за несколько дней путевку сделаю. У меня связи есть…

– Нет, нет и нет. Одна я не поеду! Вот если бы вместе с Варей…

Все посмотрели на Варвару. А Савенков даже улыбнулся и задорно подмигнул.

Она поняла, что от нее ждут ответа. А что тут говорить? Если тебе вместо работы предлагают тур по Европе, то только дурак откажется.

– Отличная идея, Маринка! Поедем в Вену, в Рим, в Париж. А до отъезда ты пока, у меня поживешь. Незачем нам рисковать.

* * *

Все замолчали. Но это была многозначительная, говорящая тишина. Все поняли, что теперь решение за Гридиным.

Он встал и заговорил тоном человека, подводящего очевидный итог:

– Я вижу, что ни у кого возражений нет. Значит, мы договорились. Милые дамы, очень кофейку хочется. Вы только не подумайте, что я вас на кухню выгоняю. Но нам с Игорем Михайловичем надо некоторые вопросы обсудить. В том числе и финансовые!

* * *

Дела сегодня совершенно не клеились.

Максим печально смотрел на гору договоров, которые надо исправлять, доводить до ума и дорабатывать. Он несколько раз придвигал их к себе, но удостоверившись, что строчки продолжают плясать перед глазами, вновь отправлял бумаги на край стола…

Вчерашний банкет совершенно выбил его из колеи!

* * *

Компаньон Максима, сидевший напротив, находился в еще более сумрачном состоянии.

Он периодически засыпал. Сначала он закрывал глаза, потом несколько минут по миллиметру опускалась вниз голова. А когда она достигала крышки стола, он вздрагивал, резко расправлял плечи и, широко открыв глаза, изрекал мудрую мысль. Типа: «Так жить нельзя» или «Надо меньше пить».

Очевидно, что Юрия Антоновича док. онало лекарство, которое утром принес Максим. Четыре бутылки холодного пива убрали тупую боль в голове, появилась легкость, а потом безразличие и сонливость.

В любом случае, трудового энтузиазма это лекарство не прибавило.

Звонков сегодня почти не было. Казалось, клиенты понимали, что сегодня юридическую контору «Щит» лучше не тревожить.

Но в середине дня прорвался кто-то очень настойчивый.

Еще утром Максим до предела уменьшил звонок в телефонном аппарате и тот, подыгрывая хозяину, тренькал вяло, жалобно, из последних сил. Максим глядел на него с сочувствием, но после двадцатого перезвона все же снял трубку.

Юрий Антонович, вглядываясь в туманное лицо партнера, пытался понять смысл разговора.

Но очевидным было лишь то, что Максим обладает хорошим словарным запасом. За пять минут он выдал в трубку массу синонимов, означавших его полное согласие с собеседником: «Да… Непременно… Согласен… Конечно… Есть… Договорились… Обязательно… Хорошо… Никаких проблем… Добро… Понял вас… Лады…»

Живая мимика появилась у Максима, когда он положил трубку. Он гневно взглянул на компаньона, втянул в себя побольше воздуха и выдал все, что о нем думает:

– Доигрался, друг! Скажи спасибо, что я не стал трубку тебе передавать. Это Андрей Семенович звонил.

– Борзенко?

– Он! И какой-то очень злой и напряженный. Дернуло тебя тогда о своих боевых подвигах трепаться. Ладно бы просто языком молол. Ты зачем деньги в задаток взял?

– Мы вместе брали! Ты, Максим, меня не путай. Я баксы сразу тебе передал. Все пять штук.

– Верно! Передал демонстративно. Ты просто разделил ответственность. А я, дурак, сразу и не понял. Дают – бери! Вот где ты сейчас этого Маркова найдешь? Его вся контора тогда искала. И не какая-нибудь контора! Это тебе не менты, это ФСБ.

У Юрия Антоновича как-то быстро просветлела голова. Хмель быстро ушел, и он начал рассуждать.

– Никто его почти не искал. Этот Марков исчез, когда у нас президент сменился, всем не до того стало. Один я тогда между Москвой, Парижем и Марселем мотался. Пока следы его нашел, меня уволили. Я в их новые штаты не вписался. И вся информация у меня осталась здесь.

Бывший чекист ударил костяшками пальцев по своему лбу, намекая, что он помнит какие-то секреты о пропавшем Валентине Маркове.

– Нет, тогда забыли о нем. Я точно знаю. Я сам в отчете написал, что он лодку в этот день брал и в море погиб. Рыбалку он любил, этот Марков.

– Но ты правду скажи, Антоныч, он точно жив?

– Десять лет назад был жив! Мой человек видел его в Париже.

– Так давай искать. Звони этой Марине еще раз. Только ты сам с ней встречайся. Она мне в прошлый раз чуть глаз не выбила.

* * *

Марина успокоилась только в самолете.

Все пять дней, пока она жила у Варвары, она не выходила на улицу и не подходила к телефону.

Основания для этого были. Игорь сообщил, что до того, как Савенков разместил в квартире Гридиных свою хитрую технику, было еще два угрожающих звонка.

А вчера, накануне отлета пришло письмо еще более жестокое и страшное, чем раньше. Оно завершалось фразой: «Мы найдем тебя везде».

Текст письма знала только Варвара.

Поэтому, усевшись в кресло аэрофлотовского «Боинга», Марина сразу успокоилась.

Еще в Шереметьево она или постоянно оглядывалась или тупо смотрела в пол, дрожащими руками прижимая к себе вещи. В результате у стола таможни она получила полный досмотр. Проницательный молодой человек даже ощупал швы в ее сумках и проверил наличие второго дна. Возможно, он решился бы и на личный досмотр, если бы находившаяся рядом Варя не бросила беспечным тоном:

– Моя подруга очень боится летать. Я и сама вся дрожу. Скажите, в самолете будут парашюты?

* * *

Игорь Гридин купил для них самый длительный и довольно дешевый тур. За двадцать два дня они должны были проехать почти всю Европу на автобусе.

Все это Гридин успел сделать за шесть дней. Собственно говоря, можно было за пару часов подобрать подходящий вариант и оплатить его. Сложнее было в срочном порядке получить Шенгенскую визу.

За это почти никто не брался. Но Игорь обладал пухлой записной книжкой. И вскоре нашлись проворные ребята, знающие подходы к ответственным клеркам в одном маленьком посольстве…

Связи в наше время решают почти все. Связи и деньги.

* * *

Правда, девушкам пришлось догонять группу, которая добиралась до Вены поездом.