Текст книги "Аэропланы над Мукденом"

Автор книги: Анатолий Матвиенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

Наступило самое нервное время полета. В расчетную зону вышли, резерв топлива сжигается, враг не обнаружен. Хоть здесь гораздо ближе до базы по сравнению с Цусимой, через минут сорок придется возвращаться назад.

Правый разворот. Внизу цвет эскадры – тяжелые эскадренные броненосцы и крейсеры. Японцев не видно. Не может же Того щемиться между нашими и берегом – там полно рифов, мелей и скалистых островов. Либо он нагоняет, либо заранее ушел вперед, чтобы развернуться и зажать Рождественского между собой и прибрежными скалами.

Летим на юг до пятидесяти километров, возвращаемся назад, проходим по курсу нашей эскадры. Если и там никого, идем на базу.

Как бывший моряк командор представил состояние судовых экипажей, увидавших, как грозные миноносцы покачали крыльями, и ушли, а навстречу им или сбоку выходят на дистанцию огня японские плавучие крепости.

– Море чистое.

– Вижу. Снова на север. Штурман, резерв топлива после прохождения вперед двадцать километров после нашего флота?

– Не более девяти процентов, командор, – ответил Савелий после минутных расчетов.

Наверное, это подсчитывают все штурманы. Значит, последний шанс. Того не мог уйти далеко вперед. Или до него не более двадцати – тридцати километров, или самураи вообще отказались от решительной схватки из-за близости осиного гнезда русской авиации.

Снова под крылом остался «Князь Суворов» с флагом Рождественского, а перед миноносцами раскинулась пустая водная гладь.

Пустая? То же сомнение посетило второго пилота.

– Командор, рыбаков не вижу. Ни одного паруса. Как увидели что и сховались.

Сердце сжалось предчувствием, что японцы здесь. Князь до боли всмотрелся в горизонт и воскликнул:

– Господи! Впереди идет бой! Снижаемся до пятисот.

По мере того, как дымы вражеских отрядов становились отчетливее, русские летчики с ужасом осознали, что японцев не просто много – их кошмарно много. Возможно, целая сотня. Гораздо больше, чем доложил разведчик, не осмелившийся подойти к ним поближе.

Александр убедился, что второй отряд тоже пошел на снижение перед атакой, а самолеты начали разрывать дистанцию и выстраиваться попарно, чтобы в момент захода огонь ПВО разделялся на две цели. Приближался момент, когда каждый миноносец сбросит груз, и управление боем практически прекратится. Машина с командором сделает круг, ожидая остальных после пуска мин, и двинется на базу в Шидао.

Японские корабли следовали четырьмя колоннами. Головной броненосный крейсер самой западной группы уходил под воду, четверо пылали с разной степенью повреждений. В сторону моря уходили «Морские Витязи», освободившись от мин. Не менее пяти из гидросамолетов горели на воде.

Не время считать потери, одернул себя князь и указал первому пилоту на третий с запада японский строй. Второй с запада достается Левченко. С четвертым, ближайшим к берегу, пусть Рождественский разбирается сам.

Атака – момент истины для экипажа миноносца. Когда-то в Архангельске князь понял, что в современных условиях самолеты, группой свыше четырех машин атакующие один боевой корабль с пулеметами и орудиями ПВО, имеют шанс возвращения на базу не более пятидесяти процентов. Но на борту миноносца семь человек, а на кораблях сотни и тысячи. «Витязь» несравнимо дешевле, чем эскадренный броненосец или броненосный крейсер, минный удар неизбежно выведет его из строя или затопит. В числе семерых отчаянных – сам, поставивший на карту собственную жизнь.

Моторы взвыли на максимальных оборотах. Огромный самолет выровнялся метрах в тридцати над водой, стремительно приближаясь к головному кораблю под флагом Того, словно пытаясь его таранить.

Когда массивная туша броненосца, испещренная огоньками выстрелов, заслонила, чуть ли не половину горизонта, в воду упала длинная стальная сигара мины Уайтхеда. Пилот рванул штурвал на себя и заложил вираж, проскочив над самыми мачтами броненосца. Кабину заполнил грохот, треск, дым, что-то сильно ударило снизу и встряхнуло корпус. «Витязь» взмыл в высоту, а механик с места заднего стрелка радостно заорал. Столб огня и рваного металла пробил палубу, взлетев над мачтами корабля.

Князь перевел дух. По машине стебанули последние пули, обстрел стих.

– Осмотреться. Механикам доложить о повреждениях. Экипажу доложить о ранениях.

Пилот повел машину по пологой дуге, давая возможность пристроиться другим уцелевшим «Витязям».

– Панкратьев убит.

Александр прошел в нос. Голова второго пилота бессильно склонилась. Командир был бледен, но спокоен. Он летал с Панкратьевым год. Горевать будем на земле.

– Сам цел?

– Никак нет, командор. Ног не чувствую.

– Твою ж мать...

С трудом вытащив мертвого летчика к штурманскому месту, князь увидел кровь и на комбинезоне Савелия.

– Поручик, серьезно ранен?

– Чепуха, в руку. Базу найду.

Александр уселся в липкое от крови пилотское кресло и принял управление. Бортинженер помог выбраться первому пилоту, разрезал штаны и пережгутовал бедра выше пулевых ран. Затем помог штурману. Механики доложили, что поврежден всего один двигатель, большой утечки топлива не наблюдается – протестированные баки справились с пробоинами.

– За нами много пристроилось?

– Вижу шесть... Нет, семь. Не знаю, командор, наши то или отряд Левченко.

По-хорошему, надо заложить вираж и осмотреться. Но «Витязь» подбит. Незачем подвергать верный экипаж и себя ненужной опасности. Домой!

В это время последние миноносцы сбросили в воду смертельные подарки.

Самоходная мина Уайтхеда, которую в некоторых странах именуют непонятным словом «Торпедо», бьет корабль под дых, если сравнивать морской бой с кулачным. Она врезается в борт у ватерлинии ниже брони и проламывает его. Многослойная сталь, угольные тендеры по бортам и другие конструкторские хитрости не могут уберечь броненосец от повреждений. Мощный взрыв убивает или оглушает людей, осколки борта сокрушают внутренности, как картечь. Пробитый отсек быстро набирает воду, корпус дает крен. Вырванные от удара заклепки соседних секций обшивки означают поступление воды в другие части корабля.

Кулачный боец держит сильные удары в голову, встряхивает ею и снова машет кулаками. От тычка в «солнышко» складывается пополам. Эскадренные броненосцы выдерживают двадцать и более попаданий крупным калибром, не выходя из боя. Единственная мина гораздо страшнее, чем долгий артиллерийский обстрел.

На земле князь помог выбраться раненым, когда механик крикнул:

– Гляньте, отчего мотор стал!

У мотогондолы, пробив передний лонжерон крыла и, скорей всего, трубопровод, торчал кусок корабельной радиоантенны.

В течение четверти часа на аэродром прилетели, приползли и доковыляли на честном слове еще двадцать семь машин разной степени избитости. Вернулись на базу двенадцать гидросамолетов, и к вечеру три, подлатавших неисправности на плаву. Кого-то из военлетов выловили из воды русские вспомогательные корабли, сбежавшие от японцев в сторону Циндао. Выдающееся авиационное соединение, обеспечившее русской армии победу в войне, минимум на неделю оказалось полностью небоеспособным. Погиб цвет русской миноносной авиации.

Японцы под шумок попытались отправить десант на Сахалин, попав на свою беду в поле зрения разведчика Владивостокского авиаотряда «Морских Витязей». Десантная операция превратилась в спасательную, причем часть судов, переполненных подобранными с менее удачливых посудин, добровольно сдалась в плен. Авиаторы потеряли лишь две машины.

На этом активные действия кончились. Англия бросилась на защиту Японии, не дав добить остатки ее армии в Корее. Репарации по мирному договору погасили большую часть внешнего долга.

Рождественский приписал себе потопленные авиацией корабли, пытаясь этим прикрыть позор, что до Порт-Артура добралась едва ли треть 2-й Тихоокеанской эскадры. Его, естественно, поддержал великий князь Алексей Александрович, примазываясь к победе в японской войне.

Когда Александр Михайлович узнал, что император высочайше навесил Андрея Первозванного не только ему и сомнительному герою Линевичу, но и генерал-адмиральскому ничтожеству, то публично отказался носить орден. Никки расстроился, попенял зятю за неуважение и принялся дальше править державой, насколько у него это выходило.

Эпилог

– Александр! Вы окончательно с ума сошли! Извольте объяснить немедленно свой демарш!

Помазанник Божий рвал и метал. Да, племянник, если бы ты столько злости выливал на врагов России, за пределами империи уже б и народу не осталось, думал генерал-командор ВВС, от скуки разглядывая золоченую лепнину царского кабинета на потолке.

Причиной монаршьего гнева явилась пачка фотографий и пояснительных диаграмм, которые якобы случайно попались кайзеровской разведке после злосчастного выстрела в Сараево. Из них даже неспециалисту было ясно, что в окружении хорошо укрепленного армейского корпуса живет себе на западе Королевства Польского еще один корпус, на этот раз авиационный. Ровными рядами красовались «Витязи» третьего поколения с двухтонными бочками под брюхом, а на карте Германии и Восточной Пруссии аккуратными кружками и стрелками были разрисованы боевые радиусы действия и стрелки заранее рассчитанных маршрутов.

– Кайзер в бешенстве! – продолжал распрягаться император. – Он в любую минуту готов объявить войну и требует прекращения мобилизации. А вы со своими идиотскими угрозами. Да у них самая мощная ПВО в городах, пять сотен отличных истребителей. Вы никуда не довезете свои отравляющие вещества!

Дождавшись, когда организм государя утомится изрыгать вопли, князь спокойно заметил:

– Их летчики не умеют летать по ночам, а могучая ПВО – стрелять. Щелчок пальцами – и одним прекрасным утром Германия не проснется.

Император от неожиданности на миг утратил полемический запал.

– Одумайся, Александр! Ты собираешься варварски истребить всю немецкую нацию?

– Возможно, я перестарался. Для примера хватит Берлина. И даже простой угрозы газовой атаки.

Николай подошел вплотную к родственнику и попытался грозно глянуть. Получилось неубедительно.

– Кайзер – мой кузен. Мы сами, в конце концов, германцы. Как ты можешь?

– Знаешь, Никки, я – русский, и мне плевать, какой нации мои родители.

Император махнул руками. Мол – ты безнадежен.

– Вильгельм знает, что он у меня на ладони. Хлопок – и только улицы от трупов очистить. Это знает их генералитет. Потому немцы и бесятся. Один ты пребываешь в неведении.

– Ты решительно невозможен. Я десятилетиями строю альянсы, балансирую между врагами и друзьями России. А ты, как татарин какой-то. Саблей раз – и все порушил.

– Тем, что перепугал немцев до коликов? Никки, одумайся. У тебя развязаны руки, делай с Австро-Венгрией что хочешь. Кайзер пусть развлекается с Францией и Англией. Без Австро-Венгрии он и полугода не сдюжит. Или я не прав?

Николай сел за стол и принял строгую позу.

– Как вы все меня утомили. Каждый знает, как управлять Россией лучше меня. Не понимаешь, как это сложно. Ты, небось, откажешься на себя такую ношу взвалить.

– Отчего же? – вопросил Александр. – А ты пока разберись с домашними проблемами, с больным сыном, с императрицей, которая не может родить тебе здорового наследника и пляшет под дудку полоумного Распутина...

– Хватит! – воскликнул Николай, которого упрек о наследнике со стороны Александра, имевшего шестерых крепких сыновей, ударил ниже пояса. – Ты мне зять, дядя, друг, но всему есть предел. Я отстраняю тебя от командования воздушными силами и удаляю из русской армии. Ступай.

– Вам виднее, ваше императорское величество. Только самолеты с ядами из Польши не убирайте, а то любезный кузен Вилли задавит вас, как котенка.

– Убирайся! – император был готов швырнуть в Александра чем-то тяжелым или отправить под арест.

Бывший командующий ВВС часто вспоминал эту встречу и пророческий намек на то, что он сам может стать во главе России. После Февральского переворота 1917 года, отречения и ареста Николая великий князь Александр Михайлович Романов стал первым императором новой конституционной монархии. До парламентских выборов он отменил два рескрипта своих предшественников: Петра III об отчуждении Восточной Пруссии и Николая II о выводе русских войск из Австрии. Осталось разобраться с Аляской, но не все сразу. По крайней мере, с революциями покончено.

За решительными действиями нового царя с интересом и одобрением наблюдал пожилой человек, давно отошедший от дел. Возможно, российская история пошла бы по иному пути, если бы в снежный февральский день 1892 года он не смог поднять в воздух маленький кургузый биплан, заботливо сохраненный для потомков с надписью «Александр Можайский» на фюзеляже.

Глоссарий

Бочка– фигура высшего пилотажа, при выполнении которой самолет вращается вокруг продольной оси; при полубочке самолет переворачивается вверх шасси либо из такого положения возвращается в исходное.

Вертикальный разворот (прямой или обратный)– фигура высшего пилотажа, при выполнении которой самолет выписывает восходящую петлю и полубочку, теряя скорость, но наращивая высоту. Иногда именуется «боевой разворот», в Европе принято называть эту фигуру «иммельман». Возможен обратный разворот с наращиванием скорости – полубочка и полупетля вниз.

Глиссада– траектория полета летательного аппарата, по которой он снижается непосредственно перед посадкой.

Кабрирование– движение с положительным углом тангажа, то есть с набором высоты.

Капотирование– переворот через нос при неудачном приземлении.

Киль– горизонтальный элемент хвостового оперения.

Козление– на авиационном сленге: нежелательные прыжки самолета на упругих элементах шасси при жестком касании земли на приземлении.

Крыло– в отличие от описания птиц, у которых два крыла, в авиации крыло считается единым конструктивным элементом. Можно сказать «верхнее крыло», но некорректно «правое крыло», в последнем случае говорят «правая плоскость».

Лонжерон– основной продольный силовой элемент каркаса крыла, брус или алюминиевая труба.

Магнето– генератор. На заре авиации запуск двигателя осуществлялся вдвоем – один с силой проворачивает пропеллер, второй вручную крутит магнето для создания достаточного напряжения в системе зажигания.

Мина Уайтхеда– торпеда .

Пикирование– движение с отрицательным углом тангажа, то есть с потерей высоты. В отличие от бытового применения этого термина не обязательно означает отвесное падение. У большинства самолетов допустимый угол пикирования (снижения) весьма ограничен. Крутое пикирование совершают боевые и пилотажные машины.

Подкос– здесь: наклонный элемент конструкции, обычно алюминиевая труба между плоскостями либо между крылом и фюзеляжем для увеличения жесткости.

Расчалка– трос, обычно соединяющий крыло и иные элементы для увеличения жесткости конструкции.

Серворуль– небольшая плоскость, устанавливаемая на элеронах, рулях высоты и направления, служит для уменьшения усилий на органы управления.

Стабилизатор– горизонтальный элемент хвостового оперения.

Стрингер– здесь: продольный элемент конструкции крыла, поддерживающий обшивку.

Тангаж– угловое движение летательного аппарата относительно главной поперечной оси. Угол тангажа – угол между продольной осью летательного аппарата и горизонтальной плоскостью.

Угол атаки– угол между направлением набегающего на крыло воздушного потока и хордой крыла. Отличается от угла тангажа тем, что направление воздушного потока может сильно отклоняться от горизонтали.

Хорда– отрезок прямой, соединяющей две наиболее удаленные друг от друга точки профиля. На заре авиации, когда применялись сравнительно простые аэродинамические профили крыла (плоский низ, выпуклый верх), совпадала с линией обшивки нижней части крыла.

Шасси– система опор летательного аппарата, обеспечивающая его стоянку, передвижение по аэродрому или воде при взлете и посадке.

Элероны– аэродинамические органы управления, симметрично расположенные на задней кромке консолей крыла. Служат для управления креном. В ранних моделях иногда выполнялись как независимые поворотные плоскости.