Текст книги "Сюита среднесовкового периода (СИ)"

Автор книги: Анатолий Бурак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Здравия желаю, товарищ Суслов! – Мгновенно оценив «диспозицию», отдал честь Чернобровов. И, повернувшись к обоим замам Андропова, так же молодцевато гаркнул. – Здравия желаю, товарищ Цинёв! Здравия желаю, товарищ Цвигун! – Казалось, от бодрого генеральского рыка в кабинете начали дрожать стёкла. А явившийся без приглашения, и потому не имеющий возможности, как и положено в таких случаях, продолжить приветствие стандартным «прибыл по вашему приказанию», визитёр, поспешил представиться. – Начальник Уральского военного округа, генерал Чернобровов!

«Тебя здесь только не хватало»! – Скрипнув зубами, недовольно поморщился Суслов.

Но вслух, разумеется, этого не сказал. А, улыбнувшись как можно приветливее, промолвил.

– Наслышан о вас, генерал! Так же, как и созданном в Доме Офицеров, и уже начавшем греметь на всю страну, ансамбле!

«Господи! Что он несёт»! – С трудом удерживаясь от того, чтобы не дать леща одному из первых лиц Государства, стонал про себя Цвигун.

Но, так как прерывать главного идеолога, и вмешиваться в эту странную и наспех сымпровизированную им игру было ещё хуже, просто поджал губы и промолчал.

– Стараемся, товарищ Суслов! – Преувеличенно бодро воскликнул Чернобровов. И, мысленно поблагодарив Городомыслова за существование столь тщательно лелеемой им сети информаторов, постаравшись изобразить подобострастие, заулыбался. – Кстати, эти талантливые молодые люди, любезно согласились выступить на моём празднике! На который, пользуясь случаем, хочу пригласить вас, а так же товарищей Георгия Карповича и Семёна Кузьмича!

– Мы обязательно будем. – Выразил общее согласие Суслов. И, чувствуя, что терпение готово вот-вот лопнуть, предложил. – Поехали уже, наконец!

Ведь, ни Пельше ни Андропов не стали скрывать сделанных ими предположений. О том, что объединившись, эта непредсказуемая но, такай важная для страны и судеб многих миллионов людей троица, может просто исчезнуть.

И, хотя выводы Арвида Яновича были основаны исключительно на собственны физиогномических наблюдениях, рисковать в этом деле и оставлять гостей из будущего без личного присмотра, Михаил Андреевич просто-напросто не решился.

Глава 18

Выйдя из межпространственного кармана, я не придумал ничего лучше, чем просто начать шкандыбать в сторону,ставшего уже почти родным, города Свердловска. Ну, по крайней мере, я икренне и от всей души, предполагал, что шагаю в нужном направлении.

Так как мой, неведомо кем внедрённый в бестолковку одного слишком уж активного младшего лейтенанта милиции, за пару дней успевшего сделать головокружительную карьеру от офицера до рядового первого года а, точнее первых дней, службы, мучитель, не дал бы ошибиться. И, стоило мне двинуть, по его просвещённому мнению, неправильному азимуту, обязательно наградил бы уже хорошо знакомым, как всегда неожиданным и, так и не ставшим привычным, уколом боли.

Обозначавшим, что ваш покорный слуга начал пороть очередную хуйню (пардон муа, снова сделал неверный выбор, идущий в разрез с благополучием его самонадеянной и бестолковой тушки).

В общем, скорректированный нашим общими усилиями (ага, ага… «мы пахали…») маршрут был благополучно проложен. И мне ничего не оставалось, кроме как шевелить булками и монотонно переставлять ноги. Чем, собственно, я и занимался.

Мучительно размышляя о том, что предпринять дальше. То, что с Свердловском придётся распрощаться, оставив позади службу в убойном отделе, всех вновь приобретённых знакомых и, так удачно дебютировавший, ставший, пусть и не очень большой но, всё-таки довольно значимой частью меня, Вокально-Инструментальный Ансамбль, было понятно.

И, при мыслях об этом, хотелось завыть. А после, повыдирав, отсутствующие по причине стрижки под «ноль» волосы, разбить черепушку о ближайший камень. Благо, вдоль дороги то и дело попадались лежащие тут и там валуны. Которые, если верить школьной программе, были притащены сюда а далёкий ледниковый период.

Не подумайте, я нифига так и не вспомнил. Просто, в одной из квартир, где коротал время в процессе работы судмедэкспертов, попался под руку учебник географии для пятого класса. Вот, от неча делать, я и увеличил свой интеллектуальный багаж этой, во всех смыслах ценнейшей и, вне всякого сомнения, обязательно принесущей пользу в моей дальнейшей жизни, архиважной информацией.

Машину, в которую я надеялся набиться в попутчики, услышал загодя. И, перейдя на противоположную сторогу (как и положено ценящему свою жизнь и уважающего ПДД человеку, я шёл навстречу предполагаемому движению), я остановился на обочине и поднял руку.

– Куда тебе, малой? – Притормозив и обдав меня небольшим клубом пыли, опустив стекло со стороны пассажирского сиденья, безымоционально поинтересовался водила.

– Мне б до Свердловска добраться. – Вспрыгнув на подножку, не стал делать тайны из конечной точки своего, абсолютно не по моей вине случившегося путешествия, поделился сокровенным я. И, скорчив рожу как можно жалостливей, проблеял. – Подвезёте?

– Рубль. – Безжалостно и лаконично поставил меня перед фактом наличия товарно-денежных отношений в самом передовом государстве Планеты, ставший вдруг как-то совсем несимпатичным, шофёр. И, окончательно утверждаясь в своём непривлекательном образе а, заодно губя трепетные и робкие ростки моей веры в человечество, поторопил. – Хули тянешь кота за яйца? Ехать будем?

Не то, чтобы я вот прямо совсем рассчитывал прокатиться на халяву. И, именно для того шерстил по карманам у лежащих сейчас в странном пространственно-временном отнорке, незадачливых учёных и пришедшим им на помощь моих товарищей по несчастью.

Но, всё-таки надежда на бескорыстие, а так же готовность прийти на помощь ближнему, проявив благородство и склонность к взаимовыручке, имели место быть. А я бы, добравшись до города, эдаким благородным жестом, выложил мятую купюру перед, ничего не ожидающим и, потому обрадованном вдвойне, добрым самаритянином.

Но увы, сидящее в кабине жлобское мурло, хоть и, в принципе, соглашалось подбросить до города но, как выяснилось совсем не задаром. И, со свойственной, всем, лишённым всего высокодуховного и, по этой причине, абсолютно приземлённым созданиям, сразу же выкатило прайс.

Не дав мне возможности покрасоваться и «поиграть в барина».

– Блядь, заебал мелкий! – Вернул меня в суровую действительность, безжалостный и чёрствый пролетарий. И, конкретно и недвусмысленно указывая мне, что делать, а, заодно декларируя собственные намерения двигаться дальше в одиночестве, рыкнул. – Сдристнул на хуй!

И, схватив лежащую рядом, свёрнутую в трубочку газету, легонько пизданул (то есть, простите за мой французский, шлёпнул) мне по морде. Ну, вернее, попытался.

Голову я, разумеется, убрал. И, тоскливо оглянувшись и, убедившись что дорога за спиной девственно пуста, тяжко вздохнул.

После чего засунул руку в карман и, продемонстрировав сложенную вдвое жёлто-коричневую бумажку, воскликнул.

– Есть, есть рубль, дядя!

– Ну, так бы сразу и сказал. – Заметно подобрев, заулыбался водила. И, наклонившись, взялся за ручку с внутренней стороны и приказал. – Спрыгни, я дверь открою!

Тут я бодренько выполнил просьбу. А после ужом проскользнул в такую уютную, несмотря на запах солярки и жёсткие сидения, кабину, и устроился рядом с вымогателем…

– Давай. – Протянул руку мой спаситель.

И я, немножко поколебавшись, вложил в огромную мозолистую лапу вожделённую купюру. Из-за обладания которой, пусть и на очень короткое и непродолжительное время, в самом сердце Уральской области, начались разгораться, впрочем, моментально остуженные моей немыслимой щедростью тут же угаснув, такие жаркие страсти.

А два доблестных и благородных идальго, чуть не поссорились. Таким образом, лишив себя возможности наслаждаться обществом друг друга. Ведя, при этом, непринуждённую светскую беседу и, попутно, делясь планами на будущее.

– В Свердловск? – Коротко и по существу спросил шоферюга.

– В Свердловск. – Так же, лаконично и по мужски ответил я.

– Нахуя? – Вставив в рот взятую из красной пачки с надписью «Прима» сигарету, и прикурив от спички, выпустил клуб дыма он.

– К корешу еду. – Дабы не городить лишнего, пожал плечами ваш покорный слуга.

– Да-а… Кореша это заебись! – Ещё раз затянувшись, поддержал светскую беседу дядька. И, подмигнув, ощерился. – А тёлки – ещё лучше! – Тут, с сомнением окинув взглядом мою, в общем и целом, не такую уж и внушительную фигуру, с любопытством прищурился. – Краля то у тебя есть?

Чем чуть не вверг робкого и трепетного юношу в состояние лёгкой депрессии. Так как на ум сразу же пришли все мастерски проёбанные, (прошу прощения, так и не использованные мною) возможности.

От чего я опечалился и грустно вздохнул.

Вера, кинолог Аллочка, заезжая тележурналистка Юля и даже, вроде как устраивавшая в всех отношения привередливого меня, продавщица из ювелирного Катя…

Все эти девушки, так и не оказались в моей холостяцкой постели. А теперь… теперь, когда мне осталось лишь забрать деньги и ценности из предоставленной Викой квартиры и побыстрее сделать ноги, придётся распрощаться со всеми этими красавицами навсегда.

Но проницательный, и читающий души молодых парней словно открытую книгу, умудрённый немалыи опытом муж, оценил мою грусть по-своему.

– Не дают? – Хрюкнул он. И, поперхнувшись едким дымом, закашлялся и принялся вытирать тыльной стороной ладони внезапно выступившие слёзы. После чего, в «две тяги» добив, уже начавшую обжигать заскорузлые пальцы сигарету, нисколько не заботясь об экологии, выбросил окурок в окно и принялся учить меня жизни. – С бабами поконкретней нужно. Берёшь её легонько за ляжку и нежно так на ушко… Три рубля! Можешь, даже показать деньги. А после, как «капусту» увидела и глазки у ней загорелись, можно ёще и за цыцки полапать. И, ежели конечно, сразу по морде не переебала, считай дело сделано. Будет подмахивать, только в путь!

Глазки местного Дон-Жуана масляно заблестели.

А я, вообразив, как «хватаю за жопу» наивно-доверчивую, с распахнутыми, словно у оленёнка Бэмби глазами, Верочку, помотал головой и, стараясь не заржать, отвернулся.

Далее, я честно попытался поставить на место нашей восторженной солистки утончённую и слегка высокомерную Юлю, затем весёлую и компанейскую кинолога Аллочку и так же пришёл к выводу, что за «три рубля» мне, скорее всего, прилетело бы по ебальнику. (То есть, простите великодушно. Обнаглевшего меня, с возмущением и негодованием, наградили бы звонкой пощёчиной).

Причём с размаху и от всей души.

После чего последовал бы разрыв отношений и, очень даже может быть, весьма нехорошая слава «озабоченного козла» и подонка.

Да, что там говорить! Даже Катя, разбитная продавщица из ювелирного, прямо и очень недвусмысленно намекающая, что «не против» – вряд ли бы согласилась отдаться за «трёльник». Хотя, не берусь утверждать, что при увеличении суммы раз эдак… в семьдесят, не проявила бы благосклонность и не разделила бы со мной ложе.

Впрочем, она и так была, обеими руками «за». И только моя собственная бестолковость, а так же, навалившиеся горой дела и неприятности, не позволили насладиться обществом, этой красивой и опытной, молодой женщины.

А дядька, тем временем, продолжал проводить ликбез. Хотя, какой он к чёрту (прости, Создатель, за упоминание имени врага Твоего) дядька. Лет тридцать пять, не больше. А, учитывая, с каким воодушевлением разглагольствуем о женском поле – двадцать семь, двадцать восемь. Просто, склонность к спиртному и прочие вредные привычки сделали своё дело. Состарив и огрубив простое круглое лицо.

– Ты, главное, с этими не связывайся. – Вываливал нравоучения на мои бедные уши, вошедшй в раж «наставник». – Которые со скрыпочкаи и в очёчках. – Тут он, повернув голову, сплюнул в отрытое окно и, ёмко и коротко охарактеризовав представительниц, ненавистного ему подвида прекрасной половины человечества. – Интеллигенция, блядь!

Чем прямо и однозначно подтвердил мои догадки о реакции моих знакомых девушек на предложение «продать любовь за деньги».

Однако, осуждать или, тем более, выражать несогласие с его жизненной позицией и отношением к слабому полу, я не стал. Человек обитает в своей собственной Вселенной. С устоявшейся шкалой ценностей и готовностью платить за предоставленные услуги.

Ну, не насилует же он их, в самом деле. Да и подлости в действиях простого, как валенок шоферюги, я не вижу. Жениться не обещает, золотые горы не сулит…

В общем, заниматься морализаторством и выёбываться (извините, оспаривать его точку зрения и пытаться изменить мнение по поводу лучшей половины рода людского) я не стал.

А, мимикровав под своего и памятуя, что «в чужой монастырь со своим уставом не ходят», рассказал, пришедшийся к месту анекдот.

«– Доктор, у меня жена интеллигентная! – Так это же замечательно! – Доктор, она в рот берёт! – Превосходно, голубчик, превосходно! И, на что же вы жалуетесь? – Доктор! Вилкой берёт»!

Водила ржал, как сумасшедший. Мы даже завиляли по трассе. Благо, дорога была пустынной и, тьфу-тьфу-тьфу, врезаться было не в кого.

– А ты ничего так пацан! Могёшь! – Отсмеявшись, выразил своё чёткое одобрение шэф. И, предвкушая будущий фурор, заулыбался. – Мужикам расскажу, обосрутся от хохота!

Тут время нашего совместного путешествия подошло к концу. И два благородных дона вынуждены были прервать великосветскую беседу и попрощаться.

– Ну всё, малой! Вали давай. – Притормозив, распорядился, кивая на дверцу, командир. И, поясняя, и проявляя прямо таки отеческую заботу, кивнул куда-то в сторону. – Мне на базу. А ты пиздуй прямо. И, через полчаса, будет тебе Свердловск!

– Ага, спасибо. – Поблагодарил за то что подвёз ну и, наверное «за науку», старшего товарища я.

И, спрыгнув на обочину хлопнул дверцей. После чего, засунул руки в карманы и двинулся в сторону города.

«Не повезло, блядь»! – С огорчением подумал я, скучающе переставляя ноги.

Но, когда вдалеке показался пост ГАИ, и ваш покорный слуга стал свидетелем того, как патрульный остановил грузовую машину и, проверив документы, за каким-то хуем (простите пожалуйста, по неизвестной мне но, явно важной и оговорённой каким-то регламентом причине) заглянул в кабину, пришёл к выводу, что Создатель всегда всё делает к лучшему.

Хрен знает, отчего гайцу вдруг приспичило проявить любопытство. Но исключать, что, пока я ошивался в армии, набедокурившего младшего лейтенанта Петрова успели объявить в розыск, было нельзя. И теперь, таким вот, незамысловатым образом, власти «закинули сеть». В надежде выловить одного хитровыебанного (извиняюсь за мой французский, весьма удачливого и очень умного) беглеца. Чтобы доставить его пред светлые очи, самого справедливого и гуманного во всём мире, советского правосудия.

В общем, поблагодарив Судьбу и Всевышнего, а так же сотворив святой круг, я свернул с дороги и, перепрыгнув кювет, проделал дальнейший путь метрах в двухста от шоссе. Благо, неподалёку от кольцевой располагалась какая-то деревенька. И, соединяющая её и город тропинка, пришлась как нельзя кстати.

Позволяя притвориться местным жителем и, в изображая оного, добраться таки до Свердловска. Хотя, вряд ли бы, вдруг заметивший меня гаишник, стал проявлять какую-то особую бдительность. Поднимая по тревоге всю городскую и областную милицию, и ставя под ружьё ближайшие военные части.

Но, поскольку, и все это прекрасно знают, бережёного Создатель бережёт, а самонадеянного и беспечного – конвой стережёт, лишними я собственные телодвижения не считал ни в коем случае.

Ну а, после того, как пересёк объездную дорогу, всё прошло, как по маслу. Оказавшись в какой-то промзоне я просто сел в автобус, конечная остановка которого как раз располагалась напротив одной из проходных средней величины завода. И, здраво рассудив, что, в любом случае, двигаться будем в сторону центра, не стал уточнять, по какому маршруту следуетименно этот, раздолбанный, поскрипывающий и, казалось, грзящийся прямо на ходу развалиться, рыдван.

Зачем, в самом деле, привлекать к себе совершенно не нужное внимание? Едет себе человек, и едет. Три копейки в монетоприёмник я бросил. Билетик от рулона оторвал. И, глядя в запыленной и покрытое какими-то разводами окошко, выбрался, если можно так выразиться, «к цивилизации».

То есть, в жилые кварталы, застроенные трёх, пяти, а кое-где и девятиэтажными домами. С магазинами, детскими садиками и – главное! – имеющимися стоянками такси!

Наличию которых я очень сильно обрадовался. Так как ни бельмеса не соображал, в какой части Свердловска нахожусь и как, не исколесив пол города, добраться до, так не на долго давшей мне временное пристанище, предоставленной Викой и Сергеем квартиры.

К счастью, водитель такси оказался молчаливым. О жизни не расспрашивал, с советами не лез. И, получив положенные по счётчику один рубль двадцать копеек и оставив себе «десьморик» на чай, высадил меня у подъезда и газанул к ближайшему месту дислокации ожидать новых клиентов.

А я, поднявшись на свой этаж и, поковыряв подобранной во дворе проволочкой в немудрящем замке, наконец, оказался дома.

И, вроде бы, тьфу-тьфу-тьфу, следов не то, что обыска а даже чужого присутствия не заметил. Из чего сделал вывод, что «разрабатывали» меня не так уж и тщательно. Ну, или очень торопливо. И, в спешке, не удосужились узнать, что живу я не в предоставленном государством общежитии, а здесь.

Вздохнув свободней я, на всякий случай, выглянул в окно. И, убедившись, что внизу не готовятся к штурму, посланные по мою душу «группы захвата», первым делом, скинул с себя позаимствованные на время шмотки и залез в ванну.

Не то, чтобы люди, у которых я одолжил так необходимую мне одежду, были нечистоплотными. Вовсе нет. Но, согласитесь, есть в каждом из нас эдакая толика брезгливости, заставляющая с отторжением отгоститься к чужим вещам. И стараться, при первой возможности, одеть собственные.

Вещи, кстати, я, не поленившись, вернул в Стазис. И даже потратил несколько минут, чтобы натянуть их обратно на, так и лежащих в бессознательном состоянии владельцев. А то, представьте, приходишь ты в себя без штанов и… думай, что хочешь!

Ладно ещё, без рубашки, куртки или ботинок. Но брюки – это святое!

В общем, я не стал умножать, и без того навороченную мною гору сущностей. И вернул, причём в буквально смысле, все предметы одежды их хозяевам.

Хорошенько вымывшись, я вытерся висящим тут же махровым полотенцем и, подойдя к холодильнику, соорудил огромный бутерброд. Запив это дело тремя яйцами.

И лишь потом, утолив первый голод, поставил на плиту чайник и поджёг конфорку.

Ляпота-а-а!

Всё, пусть не на долго и всего на пару часов, вроде как вернулось на круги свои, и стало налаживаться.

Сейчас вот, вытащу из, расположенного под ванной тайника деньги и драгоценности, оденусь в собственные пиджак и брюки и… прощай прошлое.

С его размеренной и предсказуемой жизнью, участием в ансамбле и цветником, состоящим из молодых и красивых но, по причине собственной дурости, так ни разу и не соблазнённых девушек.

«Проще надо быть, товарищ младший лейтенант, проще»! – Заваривая чай убеждал я себя.

И, сразу же, пообещал себе быть «как все». Причём, прекрасно осознавая, что обязательно нарушу этот, данный в момент рефлексии зарок, принялся смачно прихлёбывать из фарфоровой кружки.

Глава 19

Однако, насладиться горячим напитком и слегка побездельничать мне не дали.

Буквально через пару-тройку минут, прервав мои размышления о том, куда же всё-таки податься, с негромким, но таким знакомым и характерным щелчком, в замке входной двери повернулся ключ.

И, не успел я поставить кружку на стол, как на в коротком коридорчике, соединяющем прихожую и кухню, появилась Вика.

– Фу-ух-х, живой! – с явно видимым облегчением шумно выдохнула она. И тут же, с места в карьер, принялась наезжать. – Коля, стервец ты эдакий! Почему на репетицию не явился?

А показавшиеся за её спиной Сергей и, невесть как зетесавшаяся в эту семейную компанию, Верочка, молча вперили в меня вопросительные взгляды. Причём, если у Серёги он был, в общем и целом, равнодушный, то наша солистка явно горела желанием присоединиться к Виктории Ивановне и тоже высказать мне «пару ласковых».

Глаза её, так же, как и очи хозяйки квартиры, метали молнии. Но были эти грозные сполохи несколько другого порядка. И, если по жене Сергея было видно, что с её плеч явно свалилась немаленькая такая гора, то взгляд Верочки не сулил мне ничего хорошего. Как прямо сейчас, так и в очень (и не очень) отдалённом будущем.

Виделось в нём что-то такое… Слишком уж собственническое. С явным намёком на ревность и намешанной в этот чумовой гормональный коктейль, детской обидой.

– Ну, чего молчишь? – Нарушила начавшую затягиваться паузу Вика. И, словно ища поддержки, оглянулась на «группу сопровождения» и чуть повысила голос. – Ты где был, поганец мелкий?

А пытающийся отхлебнуть из кружки я, сдавленно хрюкнул.

Ибо, скажи я правду, и мне ни кто не поверит. Ну, по крайней мере, никто из присутствующих.

Так как те два, не в меру догадливых и проницательных цербера из КГБ, ухватятся за мои слова руками и ногами.

Быстро оформив как чистосердечное признание, и закатав вашего покорного слугу на такой срок, что в следующий раз я увижу своих друзей морщинистыми и обрамлёнными благородными сединами.

И это в лучшем случае. Так как расстрельную старью ещё никто не отменял.

И тут, стопроцентно оправдывая утверждение, гласящее, что не стоит лишний раз поминать чёрта (прости, Создатель, за упоминание имени врага Твоего), послышался скрип отворяемой двери. И за спинами Сергея и Верочки нарисовались оба, только что пришедших мне на ум персонажа.

– Отбегался, сучёныш! – Прямо таки с отеческим радушием поприветствовал меня один из них. И, как понимаю для недопустимости абсолютно ненужных и неинтересных им эксцессов, направил на вашего покорного слугу ствол Стечкина.

– Вы кто таки… – С негодующе вопросительной интонацией начала было «качать права» наша клавишница.

Но была, не то, чтобы грубо но, довольно таки решительно, прервана.

Так как второй, как понимаю, чтобы сразу прояснить обстановку и расставить «обе точки над Ё», вытащил из нагрудного кармана пиджака сафьяновую корочку благородного бордового цвета. И, даже не потрудившись раскрыть, небрежно махнул ею перед носами моих друзей.

– Комитет Государственной Безопасности. – Коротко и всеобъемлюще представился он. И, обрисовывая, совсем не понравившуюся мне ситуацию, рявкнул. – Петров, ты арестован!

«Блядь! Блядь-блядь-бляь-блядь! Су-у-ука ты, Коля, конченная»! – Молча принялся костерить себя я.

В очередной раз прошу извинить меня за мой французский, но других слов, чтобы охарактеризовать собственный долбоебизм и распиздяйство, которые все нормальные люди называют самонадеянностью и недальновидностью, просто не пришло на ум.

Хотя, учитывая то, что опять нахожусь на прицеле у так недавно и очень круто изменивших мою жизнь церберов, смело могу утверждать, что умение пользоваться мозгами и я – понятия сугубо параллельные.

Причём настолько, что прямо сейчас, в эту вот, ставшую вдруг такой напряжённой минуту, я вообще засомневался в наличии у меня серого вещества.

Иначе бы просто рванул подальше от города. И, как-нибудь раздобыв денег на первое время, залёг бы в ближайшие пару месяцев на дно.

Ну, или хотя бы, не сибаритствовал. Принимая душ и распивая чаи, словно беспечный барин.

«Странно только, что сразу за яйца не взяли». – Ставя на стол кружку и поднимая руки вверх, отстранённо подумал я. – «Зачем-то тянули время, дали вымыться и только потом, дождавшись визита Вики, Сергея и Верочки, вломились в квартиру».

Хотя, может быть, и не знали они не знали о существовании этой хаты. И просто следили за всеми моими знакомыми. В робкой надежде, что кто-нибудь, рано или поздно, приведёт ко мне.

И, как я только что имею возможность убедиться, это дало свои плоды.

Я, не то, чтобы «пройдя все круги ада» но, всё-таки изрядно покуролесив, сижу под прицелом. Капкан захлопнулся, и один недалёкий долбоёб (прошу прощения, но искренне считаю, что вполне заслужил этот, весьма нелестный для меня эпитет) снова оказался в той же ситуации, с которой начались его злоключения.

– Вы не имеете права! – всё-таки попыталась отстоять меня Вика. И, всё больше и больше входя в раж, постаралась закрыть будущую надежду и гордость советской эстрады, собственной грудью. – Да вы хоть в курсе, какие люди нас любят! И вообще! Коля, между прочим, сам в милиции работает!

– Знаем мы всё, про вашего Колю. – Не обратив внимания на её слова и отодвинув Вику плечём, злобно пробурчал только что демонстрировавший «ксиву» КГБэшник. И, недовольно процедив сквозь зубы, – не мешайте гражданочка, – вытащил из кармана наручники. А потом, обращаясь уже ко мне, рявкнул. – Мордой в стол! Руки за спину! – А после, давя на психику и давая понять, что шутки кончены, предупредил. – И не вздумай дёргаться, щенок! Стреляем на поражение!

«Ёбаные кони»! – Охарактеризовав таким образом высшую степень собственной растерянности и недоумения, тяжело вздохнул я. – «И что, в этой дурацкой а, с моей точки зрения, так и совершенно абсурдной ситуации, прикажете делать»?

Ведь, ежели бы нас было только трое, то проблема решалась бы ровно двумя ударами. Посылающими обоих гандонов в глубокий нокаут, и дающих мне достаточно времени для того, чтобы забрать деньги и ценности и «сиазать пятки салом».

Но присутствие, так не кстати вспомнивших о моём существовании и, как подозреваю, приведших «на хвосте» охотящихся за мной КГБистов, товарищей по ансамблю, невольно превращало их в заложников.

Ведь, каким бы я не был быстрым и ушлым, а от нелепых и трагических случайностей не застрахован никто. И, как только второй КГБист начнёт шмалять, случится может всякое. И, по закону подлости, кто-нибудь из моих друзей обязательно словит пулю.

«И, главное, встал ж грамотно»! – Ругал, почём зря, я своих, свалившихся словно снег на голову, недругов. – «А тот, с пистолетом – сука! – специально близко не подходит»!

Хотя, положа руку на сердце, ожидать халатности и непрофессионализма от этих суровых мужчин, с моей стороны было бы верхом глупости.

Тем более, что я уже один раз «утёр им нос». И, поставив в неловкое положение и, очень даже может быть, чуть не обрушив карьерный рост, сам того не ожидая, заставил действовать собранно и быть начеку.

Вообще-то, можно было бы толкнуть спиной того, кто прямо сейчас примеривался ко мне с наручниками. И, отправив «первую жертву» в Стазис, последовать за ним.

Только вот толку в этом я не видел от слова «совсем». То есть, абсолютно.

Ведь, насколько успел понять, выйду-то я из пространственного кармана там же, где и вошёл. И, как показали невольно проделанные мною опыты, ровно в ту же секунду.

После чего, второй чертяка, испуганный исчезновением коллеги, скорей всего просто пальнёт с перепугу. И не факт, что промахнётся.

А один недалёкий и, как выяснилось, совсем не дружащий с головой беглец, обнародует внезапно обретённое умение.

Которое, в любом случае, нужно держать в тайне. Если конечно, не хочу провести остаток дней где-нибудь в подвале какого-нибудь исследовательского центра. Обколотый препаратами и навсегда переведённый в ранг подопытной крысы.

Пока я так размышлял, браслет на левом запястье уже сомкнулся. И, покатав в бестовковке мысль «а не въебать ли с локтя, проламывая висок КГБэшнику» я, всё-таки отбросил эту идею, как неконструктивную.

И, как через секунду выяснилось, очень даже не зря.

Так как входная дверь в очередной раз хлопнула. И, совсем недавно казавшаяся такой большой и просторной квартира, стала наполняться вновь прибывшими людьми и вдруг оказалась очень маленькой и тесной.

Какие-то, спортивного вида и очень быстрые парни, в точно таких же, как и у моих мучителей, костюмах, заполнили прихожую. После, судя по всему, разбежались по комнатам и, заодно, взяли на мушку тех, кто пришёл по мою душу.

– Опустить оружие, никому не двигаться! Работает девятое управление КГБ!

Прозвучала отрывистая команда и тот, кто с предвкушающей улыбкой на довольной морде целился в меня, как-то сразу сник и послушно выполнил требуемое.

А потом в, и без того наполненное, словно банка кильками, помещение, начали входить, как понимаю, главные действующий лица этого, совершенно непонятного но, при этом, весьма занимательного, «марлезонского балета».

Люди, посетившие мою временную и очень скромную обитель, были… скажем так, пенсионного возраста. Ну, по крайней мере те, кого, как понимаю, охраняли сотрудники девятого управления.

Однако по манере держаться и властному выражению лиц, было понятно, что никто из них пока не ушёл на заслуженный отдых. А, напротив, все эти товарищи имеют очень большие и «вес» и полномочия. И привыкли распоряжаться, ожидая при этом, мгновенного и безоговорочного подчинения.

«Ё-маё»! – Молча удивился я. – «И куда это ты встрял, Коля»?

Мыслей по этому поводу не было никаких. Ни разумных и продуктивных ни, невероятных и фантастических.

Я просто не мог взять в толк, что могло понадобится здесь, в застроенном «хрущёвскими» пятиэтажками спальном районе Свердловска, монстрам ТАКОГО калибра.

Ну а, других, девятое управление Комитета Государственной безопасности, не сопровождает в принципе.

Идентифицировать, правда, я никого не сумел. В отличии от тех, кто совсем недавно пришёл по мою душу.

Оба «цербера» вытянулись по с стойке смирно и, практически в унсон, выпалили.

– Здравая желаю, Георгий Карпович! Здравия желаю, Семён Кузьмич! – После чего, совсем сбледнув с лица, поприветствовали третьего, интеллигентного вида мужчину в очках, с худым лицом. – Здравствуйте, товарищ Суслов!

Кто такие «Георгий Карпович» и «Семён Кузьмич» я не знал. Как-то выпали они из моего поля зрения. Или, если уж быть досконально точным, никогда в него и не попадали.

А вот фамилия «Суслов», то и дело звучала по телевизору. И даже такое аполитичное и бестолковое существо, как я, пару раз её слышало.

Тем временем тот, кого нашими общими, с моими не состоявшимися пленителями усилиями, мы опознали как «Суслова», подошёл ко мне. И, с огромным интересом и – вот мамой клянусь! – еле различимым затаённым страхом, посмотрел вашему покорному слуге в глаза и произнёс СТРАННОЕ.

– Так вот вы какой, Принц Генрих! – После чего слегка поклонился и продолжил приветствие. – Здравствуйте, Ваше Высочество! Добро пожаловать в Союз Советских Социалистических Республик!

(Стоявшие за спиной главного идеолога Страны Цвигун и Цинёв еле слышно застонали. И, практически одновременно подумали. «Госпроди-и! Что он несёт⁈ Да, разве ж можно вот так? НА ЛЮДЯХ»!