Текст книги "Зелёные небеса [СИ]"

Автор книги: Анатольевич Короленко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

И отшатнув её от себя, вошёл во двор. Из будки, гремя цепью сонно вылез наш пёс Шарик, чистопородный "дворянин" средних размеров, лениво зевнул виляя хвостом, затем растянулся прямо на земле и тяжело вздохнул.

– А ты что вздыхаешь, как больная лошадь? – спросил я его. – Тоже весь в проблемах?

– Да и пошёл ты! – крикнула во всё горло Вичка. – Тоже мне, привереда!

Открыл дверь дома, и шагнул в коридор, разулся и прошёл на кухню, там почему-то горел свет.

– Нагулялся? – спросил меня отец, он в одних трусах курил за кухонным столом. – Ты б подругу успокоил свою, полночи орёт под окном, всё не верила, что ты не дома.

– Успокоил уже! – ответил я и налив в большой стальной ковшик кваса, выпил его а один присест. – Послал подальше!

Как ни странно, но я себя уже вполне нормально чувствовал, лишь "сушняк" с лёгкой тошнотой немного портили жизнь.

– Давай ложись, гуляка! – отец затушил окурок в пепельнице и поднялся. – Днём дел много, надо курятник подлатать, а то крыша там протекла.

– Сделаем курятник! – и я отправился в свою комнату, где по-быстрому разделся и завалился на боковую. Затем подорвался с койки, и подошёл к окну, проверить, ушла ли Викуля, вроде как свалила, не видать. Зато заметил в конце улицы незнакомую чёрную машину, какая-то иномарка, и в ней сидят и курят двое. Достал из шкафа дедовский бинокль, и посмотрел на них через окуляры, непонятно кто это, больно темно, но странно, может воры какие. Достал карандаш с блокнотом, и на всякий случайзаписал номер машины. И после этого, с чувством выполненного долга завалился спать.

Глава третья.

К обеду крыша курятника была готова, отец махнул рукой на приступы бережливости, извлёк из сарая несколько новых листов шифера, которые мы положили вместо старых, совсем потрескавшихся и сточенных дождями.

– Сто лет теперь простоит! – довольно изрёк батя, любуясь на результаты наших трудов. – Инструмент собери, да пошли обедать.

Я взглянул на небо – ни облачка, завтра будет тяжёлый трудовой день, комбайнёры в любом случае будут работать, как угорелые, навёрстывая упущенное время.

– Весело время проводишь, – услышал я за спиной Санькин голос. – Я вот только встал, вообще!

– Ну это понятно! – усмехнулся я. – Герой любовник.

– Я такой! – довольно ответил друг, гладя себя по животу. – Нормально оторвался со своей.

– Перекусишь с нами? – предложил я Саньке.

– Не, не лезет что-то, – тот отрицательно покачал головой. – Если только чаю!

Через полчаса мы с Саней уже шли к дому Лаптевых. Как оказалось, ночью, высадив меня, ребята отъехали к летнему домику у Лебединого озера, и как следует оттянулись с подругами, и пили, и танцевали и то самое было... У меня аж какая-то зависть промелькнула на сердце – парни отдыхают, а я как бобёр какой-то, домой и спать, да курятник ремонтировать.

– О, здорово! – завидев меня улыбнулся Вован и протянул замасленную пятерню. – Как выспался?

Братаны вовсю ковырялись в моторном отсеке "копейки", перемазались до бровей. Поздоровался с Виталиком, заглянули под капот.

– Свечки прокалить решили! – объяснил Вовка, размахивая руками. – Троить начало, только вот не хватало... Ну и масло поменяли, а то как мазут было. – Братан взглянул на меня, – Я своей задание дал Оле по ушам проехать, чтобы всё чики-пыки было, а то от компании отбился совсем...

Он что-то говорил ещё, но я его уже не слушал – головусловно сковало огненным обручем, аж упал на коленки. Боль усилилась, мозг словно рвало щипцами, непередаваемые ощущения. И одновременно что-то чужое пыталось влезть в мой разум, подчинить себе, сознание путалось, я был на грани отключки. Но также понимал, что это вторжение терпит неудачу, им не под силу попасть мне в мозг, и это вполне реально их злит, я чувствовал концентрированную ненависть всем телом. Меня скрючило на земле, так и лежал, обхватив голову руками...

Напасть пропала так же резко, как и началась. Приподнялся на корточки, и меня вырвало недавно съеденным обедом, упёрся дрожащими руками в землю, сил встать не было совершенно.

– Лёха, что с тобой? – услышал я испуганный голос Саньки. Ребята присели рядом со мной на корточки, увидел в их взглядах испуг и растерянность.

– Может за врачом сбегать? – предложил Виталик. – А то ещё "кондратия" схватишь...

– Нет! – ответил я каким-то загробным голосом. – Всё нормально сейчас. Я лучше на скамейку присяду, нормально всё...

Парни помогли мне подняться с земли, и усадили на широкую скамью у гаража.

– Посиди пока, сейчас свечки вкрутим и отвезём тебя! – видеть реально обеспокоенного Вована приходилось исключительно мало, а тут он сразу посерьёзнел, постоянно кидал на меня тревожные взгляды. Меня и самого предельно озадачил происшедший сейчас со мной приступ – неужели я чем-то неслабо болен?

Минут через десять меня высадили около калитки, хотели проводить до двери, но я отказался, нечего пугать родителей. Отлежусь, всё будет нормально. Вошёл в дом и завалился на свою койку, состояние как после долгой и изнуряющей болезни, лишний раз пошевелиться в тягость. Заметил про себя, что дома никого, что было очень странно. По воскресениям родители крайне редко выходили за ограду, занимаясь домашними делами, по гостям тоже не шастали. А тут оба куда-то запропастились. Так размышляя, и уснул.

Проснулся под вечер, встал, обошёл весь дом – никого. Да что же это такое, я уже начал переживать за своих "предков". Уселся на лавочку во дворе и со смаком закурил сигарету, слушая рёв коровы и ругань соседки – рогатая тварь ни в какую не хотела заходить в сарай, вернувшись из общего стада, в котором прошлялась весь день. Хорошо, хоть мы скотину не держали, ну, куры конечно, не в счёт, те сами по себе, у них свои дела.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил отец, они с матерью входили в калитку, направив тревожные взгляды на меня.

– Нормально! – пожал я плечами. – А что такое? Где вы были?

По лицу отца скользнула мрачная тень:

– Пошли в дом!

Заметил странный серый пепел в волосах матери, та посмотрела на меня, и я отметил, что такого взгляда как сейчас, раньше у нее не видел, полностью сосредоточенный и напряжённый, неженский взор.

– Так где вы были? – спросил у отца, когда мы вошли в дом.

– В гостях, – отрезал тот таким тоном, что я сразу понял, что ему не до разговоров.

Со двора внезапно раздался звук автомобильного сигнала, меня поразило то как отреагировала на это мать – она очень быстро встала рядом с окном и слегка высунулась, посмотрев наружу, затем на отца. Мне даже показалось на мгновение, что её глаза стали полностью чёрными, вместе с белками.

– Тихо, Люда, всё хорошо, – успокаивающе произнёс батя. – Это Лёшкины друзья. – Он перенёс взгляд на меня. – Иди, ждут ведь.

– Какие-то вы странные сегодня! – сказал я родителям, и вышел во двор.

А на улице стояла синяя "копейка", вокруг неё братья Лаптевы и Саня, рядом с ними их подружки, о чём-то тихо треплются, попыхивая огоньками сигарет.

– Ну что ты, как самочувствие? – заботливо спросил Санька.

– Да нормально, – скривился я, не люблю, когда обо мне слишком много пекутся. – Отлежался, всё в норме.

– Тебе Оля привет передаёт! – загадочно улыбнулся Вовка.

– Да? – а на душе прямо весна наступила, и под ложечкой засвербело сладостное чувство, я был реально рад известию. – Это хорошо! И ей тоже передавайте.

– Передадим! – Любка озорно блеснула глазами. – В лучшем виде!

– Ладно, мы поедем, – сказал Виталик, усаживаясь за руль. – Дела...

Попрощался с ребятами, и "жигулёнок" взревев движком, покатился по улице.

А дома родители, как ни в чём ни бывало смотрели телевизор, сидя на диване, какое-то американское кино, попивая чай из больших кружек.

– Я тебе рабочую одежду постирала, – совершенно обыденным тоном сообщила мать, от недавней напряжённости не осталось и следа. – И кепку новую возьмёшь.

– Спасибо, мам! – буркнул я и ушёл к себе в комнату, где включил на магнитофоне Цоя.

"Группа крови на рукаве.

Мой порядковый номер на рукаве..."

Что же с родителями случилось сегодня, не пойму? Странные очень, как роботы какие-то... Осторожно выглянул из комнаты – те так и смотрят телек, только мать успела укутаться в плед.

Понедельник не задался с утра – накосили бункер зерна, стали выгружать в самосвал и у нас "полетел" подшипник выгрузного шнека.

– Кабздец! – дядя Петя вложил в это слово всю душу, он стоял на подножке комбайна, сжав кулаки. – Просто кабздец.

– Чего делать -то будем? – спросил я у него, понимая, что вдвоём в поле нам не справиться с этой проблемой.

– Что – что? – заорал тот, вылупив глаза. – Ведром черпать, лезь в бункер, нагребай и мне подавай.

Пришлось мне взять ведро и выполнять его команду. Бункер у "Енисея" большой, две тонны, против полторы "Нивовского". И это преимущество встало у нас сейчас поперёк горла, в переносном смысле, естественно. Но торопиться особо некуда, агроном умчался уже на "УАЗике" в мастерские искать подшипник, да и прихватить слесарей в помощь, в запасе время много ещё.

Часа за два, с перекурами, вычерпали наконец зерно, еле живой вылез на свет Божий. Пошатываясь, спустился вниз и присел на злополучное ведро у колеса нашего "дракона", налив горячего чая из большущего алюминиевого термоса.

– Уплыл "москвич"! – угрюмо произнёс дядя Петя, усевшись на подножке. – Васька оторвётся, хрен догонишь. С такой оказией как бы на третье место не скатиться.

Я лишь кивнул в ответ, это и дураку понятно.

Через час приехал агроном, один, без слесарей, и с хреновыми известиями – оказывается на складе есть подшипники, но только для "Нив", а они меньше в диаметре и не подойдут на наш рыдван. Заявку, конечно оформили, но пока снабженцы найдут нужную "гравицапу", уйдёт куча времени.

– Так что езжайте в мастерские, там с "талью" будет проще, чем здесь, – подытожил агроном, и я услышал гулкий удар – это дядя Петя со всей дури приложил кулаком в бочину комбайна.

– Я начальнику склада жопу наизнанку выверну, лично, своими руками, – пробормотал бедолага. – Мудаку...

– Я уже вывернул, – на лице начальника заиграли скулы. – Паразиту усатому.

Ну это да, агроном наш, Матвей Иваныч, хоть и порядочный дядька, но с интеллигенцией ничего общего не имел – мог так обматерить нерадивого работника, что хоть святых выноси. Наверняка у главного кладовщика сейчас бледный вид и красная жопа, а в цеху до сих пор гуляет эхо:

"Мать... мать..."

– Хорошо не стали сейчас разбирать! – сказал я, а ведь Петр уже порывался лезть в бункер комбайна с инструментом, вовремя агроном приехал.

Тем временем к нам подъехал загруженный зерном "ЗИЛ" – самосвал, из окна высунулся водитель и насмешливо крикнул:

– Эй, Петро, тебя там Васька проклинает вовсю, у него "Нива" загорелась, барабан забился, а они прошляпили. Говорит, что ты наколдовал. И ещё камень поймали, короче вышел на пит-стоп.

На лице дяди Пети изобразилось высшей пробы злорадство, чего говорить, у меня тоже приподнялось настроение, и в правду, порадовал водила новостями.

– Поеду гляну, что там у тех клоунов стряслось, – а вот у Матвея Ивановича настрой пропал, он уселся в свой "Уазик" и помчался, подпрыгивая на кочках скошенного поля.

– Поехали, – сказал мой "шеф" и запрыгнув в кабину, завёл двигатель, а я сел рядом с ним на полу, свесив ноги наружу. – Понедельник день тяжёлый.

Наш "дракон" развернулся, и помчался к полевой дороге, посвистывая турбиной, встречный "ЗИЛ" приветственно "бикнул", а водитель, рыжий Валька Конев вопросительно взмахнул рукой, мол, куда попёрли, на что "шеф" с досадой ответил неопределённым жестом.

К часам четырём добрались до колхозных мастерских, поставили комбайн в цеху и сняв выгрузной шнек, немало повозившись, извлекли злополучный подшипник, на который дядя Петя взглянул с нескрываемой ненавистью.

– Давай по домам! – тоскливо произнёс он. – Сейчас тут ловить уже нечего.

Дома к своему удивлению, застал мать, обычно она возвращалась с работы позже. Та тут же усадила меня за стол и накормила вкуснейшим борщом и макаронами с котлетами, из-за стола я практически выполз. Пока ел, отметил про себя, что поведение матери стало каким -то озабоченным и дёрганным, всегда ловкая и точная в движениях, она успела за те пятнадцать минут, что я набивал своё туловище едой, разбить тарелку и уронить нож.

– Мам, что случилось? – я подошёл к ней вплотную. – Ты какая-то рассеянная что ли... Да и вчера вы странные с отцом были. Что происходит?

В глаза мамы промелькнула какая-то совершенно безнадёжная печаль, она со вздохом присела на табуретку, положив руки на колени.

– Лёшенька, нам вскоре придётся переехать, далеко отсюда, – мать посмотрела мне в глаза и с нажимом добавила. – Так надо!

Я моментально напрягся, ни хрена себе новости, да и эта бескомпромиссная черта мамы с "нажимом" говорила, что возникли какие – то огромные проблемы.

– Как переехать? – воскликнул я. – Куда, зачем?

– Так надо! -со сталью в голосе ответила мама. – У дальних родственников возникли трудности, мы обязаны сейчас быть с ними.

– Какие родственники? – теперь я со вздохом опустился на табуретку. – И куда?

– В Москву! – услышал с порога голос отца, оказывается, не заметил, как тот вошёл. – Поживём у них некоторое время, потом вернёмся.

– Ну если вернёмся, то ладно! – у меня немного отлегло от сердца. – А я был подумал, что дом продадим...

– Соседи присмотрят! – мама встала, и принялась греметь посудой, накрывая стол отцу.

– Когда едем? – спросил я у них.

– Послезавтра! – отец с грустью посмотрел на меня. – Я договорился, ты уволен с завтрашнего дня, расчёт тоже завтра. Завтра контейнер подгонят, заберём с собой кое-чего.

– Во дела! – для меня это было сродни катастрофы, новость с переездом выбила землю из под ног. Пошёл в свою комнату и улёгся на койку, тупо уставившись в потолок. Как же так? Зачем? Я аж замычал от досады, всё моё детство прошло здесь, все друзья останутся тут, и Оля... О ней я думал теперь практически постоянно, не мог выкинуть эту девушку из головы. И теперь, когда я вот -вот замучу с ней, мне приходится уезжать. Что за наказание, за какие грехи?

И что за родня такая, как снег на голову, родители до этого ничего не говорили о родственниках, на мои вопросы отвечали просто – есть, да, но мы с ними давным-давно не общаемся, не забивай себе голову. А тут взяли и решили не то, что пообщаться, а даже переехать к ним, как-то не сходится. Но за объяснениями сейчас идти бесполезно – если и есть где ещё такие скрытные и таинственные родители, то с моими им тягаться бесполезно, в раз за пояс заткнут.

Я всю жизнь считал, что мне что-то недоговаривают, как будто кое-что мне знать не следует, в итоге, даже сам себе выписал в диагноз паранойю. И тут раз, и появилась новая пища для неё, зашевелились колёсики в механизме сомнения, как же всё это странно...

Настроение пропало окончательно, решил, что полежу ещё немного, и пойду к ребятам прощаться, одно хоть радует, что не на совсем уезжаем, эх, как же дружбаны-то расстроятся.

Не могли ж ведь "предки" подождать до моего призыва в Армию, ехали бы по своим делам. Всё-таки значит, что дело серьёзное и срочное, мои не станут дёргаться по мелочам.

Включил магнитофон, и в комнате раздался голос Цоя:

"А если есть в кармане пачка сигарет.

Значит всё не так и плохо на сегодняшний день.

И билет на самолёт с серебристым крылом.

Что взлетая оставляет земле лишь тень."

Нащупал в кармане пачку "Родопи", невесело усмехнулся, и поднявшись с койки, вышел во двор перекурить. Уселся на лавку, чиркнул спичкой, затянулся и выпустил вверх струю табачного дыма. Вспомнился дедовский карабин, поморщился, неужели придётся с ним расстаться? Или в контейнер незаметно положить? А вдруг их досматривают? Эх, досада... А в принципе, зачем он мне в Москве? Там таких лесов, как у нас здесь нет, стрелять негде, так что пусть остаётся, завтра обмажу его "литолом", да заверну в тряпку, авось не заржавеет.

Проводил взглядом пронёсшийся по улице трактор с пустым прицепом, распугавшего соседских кур, следом второй "Беларусь", окна в кабине по краям в бахроме, это Толик Липовский, местный ловелас, поменявший к своим тридцати пяти уже троих жён. Всё никак не нагуляется, и к Вичке подкатывал, та божилась, что ничегоне было. Но сейчас это как то не верилось.

Глава четвёртая.

– Лёша вставай! – меня разбудил крик отца, он включил свет в комнате, и я увидел его одетым в старый двухцветный маскхалат, в руках непонятного вида длинный автомат, с прицелом и глушителем. – Давай живее, одевайся, нет времени.

Я смотрел на него ещё пару секунд, затем в голове что-то щёлкнуло, и я подскочил, как ужаленный, принялся одеваться, достал из шкафа свою лёгкую куртку, накинул на себя. В голове полный сумбур, что за бред вокруг происходит?

– Готов? – отец направился к выходу. – Давай за мной!

Выскочили из дома, во дворе кромешная темень, мать уже в нашем "Москвиче", сидит за рулём, машина тарахтит на холостых, ворота распахнуты. Да что же это такое?

– Минуту! – крикнул я и метнулся к погребу, вытащил карабин с самодельной сумкой– патронташем, и запрыгнул на заднее сидение машины, под удивлённый взгляд отца. Не знал он всё-таки...

– Ну дед, – усмехнулся батя, и тоже залез в автомобиль, уселся рядом с мамой. – Поехали!

Затем повернулся ко мне и спросил, кивнув на мой раритет:

– Пользоваться умеешь?

– Умею! – ответил я, и меня прорвало. – Да какого хрена вообще происходит?

– За нами гонятся, надо уходить, потом расскажем! – ответила мама, разгоняя машину по ночной улице. – И аккуратнее со своим ружьём.

– Кто гонится, о чём вы? – я уже практически орал на них, но родители невозмутимо проигнорировали мои вопли.

– Мы сейчас едем к одному месту и ты спрячешься! – наконец, после минутной паузы ответил отец. – Это портал, в три ночи он перенесёт тебя в совершенно другое место, что делать дальше ты узнаешь из инструкций, полученных из пакета, что лежит в рюкзаке рядом с тобой.

Я посмотрел рядом с собой и увидел мой старый походный рюкзак, приподнял его, ого, да он порядком увесистый.

– От кого мы бежим? – от волнения во рту пересохло, я еле двигал языком. Казалось, что это просто какой-то дурацкий сон, в происходящее разум просто отказывался верить. – А как же Москва?

– Бежим от людей, которым ты очень нужен, они охотятся за тобой с самого рождения, мы спрятались от них в этой местности, но наше обнаружение лишь было вопросом времени, – как-то сдавленно произнёс отец. – На кону много жизней, и если ты попадёшь в руки врагов, немало людей погибнет. Все подробности в пакете, сынок.

– А вы?

– Мы остаёмся прикрывать твой отход, затем уничтожаем портал, – продолжила мама. – За нас не беспокойся, вскоре мы тебя найдём, у нас есть в запасе пара козырей.

– Да как же я вас брошу? – заорал я, судорожно вцепившись в переднее правое кресло. – Мы пойдём вместе!

– Ты пойдёшь первым! – голос отца огнём отдался в разуме, он повернулся и я оторопел – такого страшного и пронзительного взгляда я ещё не видел никогда, по телу пробежал озноб. – А мы следом за тобой, встречаемся на точке сбора, указанной в пакете. И это не обсуждается!

Между тем машина вылетела из села и помчалась по грунтовой дороге ночного леса, "Москвич" трясло и подбрасывало на кочках, но мать совершенно его не жалела, держала приличную скорость.

– Видишь их? – спросила мама у отца и тот кивнул, мол, да.

– Три километра, идут за нами! – сосредоточенно ответил батя. – Их сорок, на десяти машинах, видят нас.

Я закрутил головой, пытаясь хоть что-то рассмотреть за окном, но в кромешной тьме, разрываемой лишь светом фар не увидел ничего. О чём же они говорят?

– Так куда едем? – спросил я, и тут же почувствовал, как мозг вновь сковала огненная боль. Голова была готова вот-вот разорваться на части.

Отец вздрогнул, и я был готов поклясться, что от его тела во все стороны начали исходить небольшие синие электрические заряды. Наконец они исчезли, и сразу почувствовал себя легче, нечто чужеродное, пытавшееся забраться ко мне в разум исчезло, словно его и не было.

– Минус один! – произнёс батя каким-то неживым голосом. – Убрал одного из их манипуляторов. Остальные в глубокой блокировке, не добраться.

– Кто? – меня аж трясло от возбуждения. – Что за манипуляторы?

Отец не ответил, лишь вытер испарину со лба, и до конца опустил своё боковое стекло.

– Знаешь Барское Гнездо? – наконец спросил он у меня.

– Конечно знаю! – ответил я.

Кто же не знал Барское Гнездо? Это место знали все, это были развалины старого дворянского поместья, их как сожгли в семнадцатом, так они и стоят. Впрочем, ходили совсем дикие слухи, что это сооружение в том же 1917 году невесть каким образом, в одночасье появилось посреди леса. Натуральный большой средневековый замок, высокие стены, по углам четыре полуразвалившихся башен, хитросплетение подземных ходов и подвалов, а неподалёку древнее кладбище, наполовину сожранное болотом.

Среди пацанов Барское Гнездо популярностью не пользовалось, все знали, что это проклятое место, и говорили, что за последние тридцать лет там пропало с дюжину человек, сгинуло с концами, никто больше их не видел. Поэтому местные жители обходили развалины стороной, многих охватывала какая-то дикая паника, и люди бежали сломя голову оттуда, не в силах объяснить себе, какого же хрена это с ними происходит.

Отец как-то водил меня туда, показал одну секретную комнату, вместо двери крутящийся вокруг оси фрагмент кирпичной кладки, во век не догадаешься, что перед тобой вход. Комната небольшая, прямоугольное окошко с толстой решёткой, и ржавая пружинная койка в углу.

– Помнишь ту комнату? – спросил отец и я вздрогнул, тот словно читал мои мысли. – Это портал, сейчас мы тебя высадим, и ты идёшь туда.

– Как, ночью в Гнездо? – я аж вспотел от осознания того, что от меня хотят.

– Да! – отрезал отец.

Я же откинулся на кресле, пребывая в состоянии самого натурального шока. Нет уж, что-то слишком много приключений свалилось на мою голову этой ночью.

– Встряхнись! – произнёс отец. – Что ты как баба?..

Дрожащими руками подтянул свой "маузер" к себе, взял его наизготовку, и от близости оружия, от его приятной тяжести, вдруг стало спокойнее и уверенней. Что ж я и в правду как баба?

Машина внезапно остановилась, и я узнал эту часть леса, до Барского Гнезда осталось пару сотен метров по лесу. Родители вышли из салона, отец сразу полез в багажник. Выбрался из "Москвича", подошёл к маме.

– Всё будет хорошо, Лёша! – почти шёпотом произнесла она, и при свете её фонаря я заметил, как заблестели её глаза. Обнял мать, постояли так пару мгновений...

– Иди сюда! – услышал я голос отца, и отпустив маму, подошёл к нему. А тот уже вытащил из багажника какой-то свёрток, подал его мне. – Одевай!

– Что это?

– Броне-костюм! Давай помогу.

Через пару минут меня облачили в какой -то жуткого вида комбинезон, совсем как из фантастических фильмов, вылитый звёздный десантник. На голову мне водрузили компактный шлем, отец взял меня за руку и ткнул моим пальцем в какую -то кнопку. Из шлема выехало забрало, и я увидел подсвеченных розовым сиянием родителей, да это же прибор ночного видения! Тем временем "предки" сами нарядились в подобные броне-костюмы, и батя скомандовал:

– Врубаем ночники!

Из их шлемов выехали аналогичные экраны, и родители погасили свои фонари.

– Перед входом в Гнездо раздавишь коробку каким -ни будь камнем, не руками и ногами! – отец протянул мне небольшую чёрную картонную коробку и мои рюкзак с карабином. – И живо в ту комнату, носа не высовывать, понял?

Закинул снаряжение за спину, и мы все втроём обнялись, я услышал, как всхлипнула мать.

– Пора! – каким -то севшим голосом произнёс батя, посмотрел на меня. – Удачи, сынок, запомни, что твоя жизнь – это жизни очень многих хороших людей. Не подведи нас и их!

Они прыгнули в машину, и она помчалась прочь по лесной дороге, и вскоре скрылась за поворотом.

Я постоял ещё мгновение, сглотнул тугой ком в горле,и как робот попёр к развалинам, шагая мимо частых деревьев. В голове полная каша, миллион вопросов, и ни одного ответа, пришлось прикусить губу, чтобы сосредоточиться, и собрать разбегающиеся по сторонам мысли в кучу. Сорвал с плеча карабин, взяв его наизготовку, накинув ремень на шею, теперь шёл гораздо аккуратнее, посматривая по сторонам сквозь розовую подсветку шлема.

Рядом с Гнездом остановился, положил коробку отца на траву и подобрав один из множества валявшихся вокруг кирпичей, с силой долбанул им по ней. Из мятого картона повалил лёгкий дым, который тут же развеялся. Поднял забрало шлема и закурил, решив, что внутри дымить не стоит, раз за мной погоня, воздержусь. "Родопина" немного успокоила нервы, с сожалением выкинул окурок. Опустил забрало, лес опять озарился розовым светом, и направился к главному входу замка.

Идти до потайной комнаты пришлось минут десять, пару раз заплутал, подзабыл немного дорогу. Но вскоре нашёл знакомую кладку фальш-стены, и выполнив нехитрые манипуляции, попал в ту самую комнату -портал. Слово портал, кстати, для меня мало что говорило, одно ясно – это что-то вроде неких потусторонних ворот в другой Мир. В том, что они работают, не сомневался – не стали бы меня родители так жёстко разыгрывать. Закрыл за собой вход, заперев пару хитроумных засовов. Всё, теперь меня никто не найдёт. Осмотрел комнату и приятно удивился – вместо ржавой кривой кровати нормальный диванчик, плюхнулся на него, положив рядом карабин.И тут же подскочил – из леса донёсся звук мощного взрыва. Подошёл к окошку, ничего странного вроде...

...У меня аж в сердце ёкнуло, когда во двор Гнезда выскочило несколько силуэтов. Пригляделся повнимательнее и обомлел, а на всём теле дыбом встали волосы. С расстояния порядка двадцати метров в ПНВ было отлично видно, что за окном мечутся далеко не люди. Трясясь, отвёл взор в сторону, случайно сконцентрировал взгляд на красном "плюсе" в углу экрана, и изображение приблизилось, я прямо подскочил от неожиданности. Кровь замерла в моих жилах, когда вновь посмотрел во двор. Там стояла рычащая толпа и смотрела в мою сторону. Публика собралась исключительно экзотическая – полусгнившие тела, обрывки костюмов и платьев, когда-то они явно были людьми.

Моё окно как раз было над ними на высоте третьего этажа, видно, как на ладони. Приблизил изображение шлема ещё ближе, меня уже трясло как лихорадочного, до зубовного стука – некая полуразложившаяся особа в истлевшем длинном платье сжимала в руках раздавленную мной накануне картонную коробку. Она рывком сорвалась с места, выбежав в центр поляны и посмотрев на меня, как-то особенно взвыла. Ту же толпа поддержала её дружным рыком.

Я вернул "зум" ПНВ в нормальное состояние, и уселся на диванчик. В таком шоке я не был никогда. Прямо передо мной разыгрывался некий апокалипсис, реальные зомби носились по поляне, косясь на меня и завывая, похоже, не собираясь уходить. А то, что это настоящие зомби, у меня сомнений не было, недавно смотрел "Ночь живых мертвецов", потом пару дней боялся даже собственной тени. А тут в реале такой дурдом...

Взял в руки карабин, вновь подошёл к окну, и просунул ствол между прутьев решётки. Попытался взять на прицел голову одного из застывших на месте зомбаков, но не смог из за трясущихся рук...

Постарался прицелиться вновь и чуть не наложил в штаны, когда чья-то чёрная рука схватила ствол карабина с той стороны окна. Они залезли по стене! От неожиданности отпустил "маузер", и зомбак, подтянув его к себе, сбросил вниз. Затем за решётку вцепилась другая рука, чудище приблизилось и заглянуло в комнату, пронзительно завывая. Я же метнулся в дальний угол комнаты, и уселся на полу, стараясь не глядеть на монстра, тянущего одну из рук ко мне, одновременно кусая решётку.

Вот я долдон, потерял своё оружие, даже не разу не выстрелив. И как потерял, натуральный лох... Это при просмотре того фильма думалось, мол, был бы я в том доме, с Барбарой и Беном, то вмиг бы разрулил ситуацию. А теперь даже шевелиться страшно, забился в своём углу, как полевая мышь в нору при виде трактора.Заставил себя посмотреть на зомбака, пытающегося уже просунуть голову между прутьев, старается гад, рычит, но лезет. Наконец его труды увенчались успехом – голова пролезла, но остальное тело было слишком крупным, чтобы протиснуться. У меня аж гора с плеч свалилась – не достанет. Мертвяк попытался дёрнуться назад, но ему мешали уши, не давали вытащить голову.

В голове что-то щёлкнуло и оцепенение пропало, появилась жажда действия. Я заметался по комнате в поиске хоть какого -то оружия, заглянул за диван – там лежал большой лом и кувалда. Схватил лом, и не чувствуя его веса, с разбегу воткнул острый конец в голову зомбака. Во все стороны брызнула какая-то слизь и тот обмяк – понятно, голова слабое место, как в фильмах. Кое как скинул наконец упокоенного мертвяка вниз, и ответом толпы мне был чуть более громкий рёв.

Я же присел на диван, положив лом на пол, совершенно уверенный, что моя голова полностью седая, да и крыша всяк тронулась с места от таких диких приколов. Ну а как ещё – разбудили посреди ночи, вывезли в лес и оставили наедине с толпой зомби. Ладно бы я был бы как-то готов к такому повороту судьбы, а то просто вкалывал на комбайне, и считал, что мои самые большие проблемы это два прыща на лбу и измена Викули.

Тем временем а окном нарисовался очередной зомбак, и принялся нашаривать гнилой рукой по кирпичному подоконнику. Наконец тот подтянулся, и теперь на меня смотрел оживший труп молодой девушки. Не может быть, да это ж Ленка Бревнова, пропала тем летом в лесу, уж искали её всем колхозом, плюс военные с милицией всё прочесали, так и не нашли. А тут объявилась, причём сама. Вспомнилось, как был неравнодушен к ней в старших классах, как пару раз вместе прогуливали уроки и целовались за школьными теплицами, на лестнице, как жал её не по годам крепкую грудь, и та вроде как не сопротивлялась. А теперь она полусгнившая лезла ко мне, рыча и завывая. Посмотрел на неё ещё раз и мои нервы не выдержали – заорал так, что сорвал голос, перешёл на хрип. Схватил кувалду и подлетев к окну что есть мочи ударил Ленку по голове. Череп лопнул, и зомби полетела вниз на головы собратьям, разжав прутья решётки.

Выронил кувалду, и вновь заорал – у меня началась самая настоящая истерика. А очередной мертвяк уже нашаривал по подоконнику... Схватил лом, и сам поражаясь своим воплям, кинулся к окну, и скинул настырного зомбака вниз.

Осторожно подошёл и выглянул наружу, ноги подкосились – вся поляна перед входом в Гнездо была усеяна шастающими туда -сюда дохляками, и они все без исключения косились на моё окно.

Шорох снаружи, ещё пара мгновений, в вот ещё один зомби отправился в последний полёт, с раскроенной кувалдой головой. Желудок свело, едва успел снять шлем, и меня вытошнило на пыльный каменный пол. Смахнул рукой свисшую с губ до колен липкую слюну, и надев "каску" обратно, схватил кувалду. Хрясь, и очередной мертвец полетел вниз, а тем временем к окну подбирался следующий. Эх, балбес же я, не прозевал бы карабин, сидел бы сейчас на диване и отстреливал не спеша этих непрошенных гостей. Значит, дураков работа любит, работай Алёша шанцевым инструментом...