Текст книги "Волчье отродье"

Автор книги: Анастасия Воскресенская

Соавторы: Кирилл Грабовский
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Глава 8

Ярко-красный новенький «матиз» притормозил у подъезда. Молоденькая девушка в облегающих брючках и куртке из щипаной норки выбралась из салона и хлопнула дверцей, одновременно что-то щебеча в маленький серебристый мобильный телефон.

По всей улице распространился карамельный запах ее духов.

– Мама, я сейчас буду. Ну и что, что поздно… Подумаешь! Всего два часа ночи. Да нет, что со мной может случиться. Чмоки!

Красотка спрятала мобильник в сумочку и достала ключи. Когда она уже потянула на себя дверь подъезда, мимо попытался протиснуться странного вида паренек. Он бесцеремонно отпихнул девушку, зашел в подъезд и попытался взобраться по ступенькам. Ноги его совершенно не слушались.

– Да ты что себе позволяешь! – возмутилась она. – Хам! Алкоголик! Вот я сейчас милицию… Игорек?!

Услышав знакомый голос сестры, мальчик обернулся и уставился куда-то мимо нее пустыми мутными глазами. Больше всего сейчас он был похож на человека, принявшего дозу тяжелых наркотиков: бледное до голубизны лицо, отвисшая нижняя губа и подбородок с потеками слюны. Куртка надета наизнанку, рубашка застегнута наперекосяк, шапки нет и в помине. Мало того, Игорь почему-то был босиком, а перепачканные грязью кроссовки держал в руках.

Однако больше всего Ксению испугал цвет его глаз – желтый, как в дешевых фильмах ужасов. Зрачки беспорядочно пульсировали, то сжимаясь в узкие щели, то превращаясь в черные точки.

– Игорек, что это… что с тобой? – сдавленно прошептала Ксения, роняя ключи и прижимая руки к щекам. – Мамочки… ой…

– Ксюта… что ты здесь делаешь… волки… королевская кровь… нет, не могу… не могу… как жжет, она так жжет… помогите…

Он пошатнулся в последний раз и потерял сознание, рухнув под ноги завизжавшей сестре, скатившись с высоты тех нескольких ступенек, на которые успел взобраться…

Пашка торжествовал. Во-первых, понимание происходящего – первый шаг к победе, а во-вторых – он же в самом деле победил! Не превратился в зверя, остался собой, невзирая на все чары полной луны.

Наверное, что-то в нем изменилось, потому что Света, девочка, которая давно ему нравилась, вдруг заинтересовалась им и даже спросила, куда он ходит тренироваться. И не поверила ответу, что никуда.

Все было бы совсем чудесно, если бы не Игорь. Точнее, его отсутствие. Сначала друзья не придали этому значения, но прошло уже несколько дней после полнолуния, а в школе он так и не появился.

Леша осторожно поинтересовался у классной руководительницы, что случилось с их товарищем.

– Заболел, – ответила та.

Пашка неуверенно предположил, что Игорь мог простудиться, возвращаясь домой после превращения, но он и сам отлично понимал, что пытается выдавать желаемое за действительное.

Через неделю мальчики не выдержали и принялись разыскивать пропавшего одноклассника. Его мобильный телефон не отвечал. Позвонили домой. Им пришлось выдержать довольно тяжелый разговор с родительницей Игоря, но Пашке, после объяснения с собственной матерью, было уже море по колено. В конечном итоге он добился своего.

Елена Игоревна призналась, что сына положили в психиатрическую лечебницу и даже назвала адрес.

…– Посетители только по одному, – сурово заявила медсестра на входе и безразлично отвернулась.

– Давай ты пойдешь, – поспешно предложил Леша, который всю дорогу до больницы с тоской размышлял, о чем он собирается говорить с парнем, с которым никогда близко не дружил, зато без пяти минут враждовал. Другое дело Пашка. Они друг друга поймут.

– Угу, – покорно кивнул его друг, занятый своими мыслями. Пашку тоже беспокоил предстоящий разговор. Особенно то, насколько Игорь в себе и сумеет ли он донести до товарища радостную весть: у них есть выбор, они не обязаны до смерти носиться по холодным лесам каждое полнолуние и питаться человечиной, пытаясь сохранить человеческую личность. – Подождешь тут?

Он поднялся по обшарпанной лестнице. С виду – больница как больница. Ни тебе криков буйнопомешанных, ни смирительных рубашек.

«Опять я мыслю стереотипами, – решил Пашка, подходя к нужному этажу. – Палата платная, значит, направо».

Эта часть коридора выглядела гораздо чище. Неизменным оставалось одно – все двери, судя по всему, были закрыты на ключ. Пашка заглянул в комнату к дежурной медсестре.

– Я к Игорю Свешникову, – сообщил мальчик.

– Очень за тебя рада, – отозвалась полная, средних лет женщина в белом халате и отпила из белой кружки с надписью «Валя». – Подожди снаружи, на банкетке. Я сейчас выйду.

– А что с ним? – поинтересовался Пашка, когда медсестра наконец окончила чаепитие и вышла в коридор.

– Диагноз интересует?

– Угу.

– Приступообразная шизофрения с ранним дебютом и острый галлюциноз. Эти слова тебе что-нибудь говорят?

– Вполне достаточно, – с достоинством ответил Пашка. И в самом деле, какого диагноза следует ожидать, когда тебя застают в полузверином состоянии, способным лишь рычать? О, если бы не отец Владимир, в следующий раз в этой жуткой больнице мог оказаться и сам Пашка. Как только Игоря отпустят, надо будет отвести его к священнику.

– Ну как он? – спросил Леша, как только его друг показался в проходной.

– Сложно сказать… во всяком случае, ненормальным Игорь не выглядит. Сонный только. Обкололи, надо думать, какой-нибудь дрянью. Реланиумом, – Пашку передернуло, видимо, при воспоминании о первой ночи оборотничества. – Оказывается, он по пути домой столкнулся с собственной сестрой. Представляешь видок? Босой, куртка наизнанку, шатается, как пьяный. Она в истерику, а у матери понятная реакция – «скорую» вызвать. Они с ним поговорили – и сюда упекли.

– Бедняга, – пробормотал Леша, не зная, что еще можно сказать в такой ситуации.

– Бедняга – это мягко сказано. Когда ему удастся отсюда слинять – большой вопрос. Тем более что следующее полнолуние хоть и нескоро, а все же не за горами. Если с ним такое приключится здесь – пиши пропало. В одиночную палату поселят и такое будут колоть, что ему потом только спичечные коробки клеить останется. – Мальчик нахмурился. – Плохо другое. Он зол очень. На всех – сестру, маму, врачей… и на меня тоже, наверное. Я ему про отца Владимира рассказал. Выйдешь, говорю, отправимся к нему вместе. А он как-то покивал неуверенно – то ли не верит, что выпустят скоро, то ли что еще…

– Ну отец Владимир ему мозги промоет, – с уверенностью заявил Леша. – Он и к тебе, и к маме твоей подход нашел – значит, и к Игорю отыщет.

А потом к Игорю пришел посетитель совсем иного рода. Не толстый Пашка, не священник-мямля и не занудная мать, которая умудрилась разок притащить с собой Аньку. Будто это кого-то может порадовать.

При виде вошедшего Игорю от стыда захотелось накрыться с головой тонким больничным одеялом. Ему оказали честь: позволили участвовать в охоте. Он должен был первым вкусить Королевской трапезы. А он струсил.

И мало того что струсил. Он еще и немедленно попался на глаза своей дуре-сестре, а потом загремел прямиком в психушку. Какой же он после всего этого оборотень? Ему прямая дорога в бродячие псы.

– Игорь.

Мальчик поднял взгляд, ожидая прочитать свой приговор. И изумился.

На лице вожака отражалось самое искреннее сочувствие.

– Прости. Я не смог. Ты думаешь, что я трус? И правильно думаешь. Но пойми, я действительно не смог. Физически.

– Я понимаю. И ни в чем тебя не виню. В тебе еще слишком много человеческого. Но это пройдет. В это полнолуние будет уже легче, – успокоил его Арчи.

– В это полнолуние? – Игорь горько усмехнулся. – Да меня тут два месяца продержат, не меньше. Нет, ну надо же было так глупо попасться!

Он с досадой стукнул кулаком по мягко спружинившей подушке. Арчи аккуратно присел на край кровати, положил ему на лоб горячую ладонь.

– Не переживай так. А из больницы мы тебя вытащим. Я сам вытащу. Стая своих не бросает.

От этой фразы, особенно от слова «своих», у Игоря на глаза навернулись слезы благодарности. Оборотень меж тем продолжал:

– С тобой все будет в порядке. Главное, не раскисай. И никому ничего не говори. Ты, надеюсь, не все врачам рассказал?

Игорь испуганно замотал головой:

– Нет! Что ты!

– Это хорошо. В следующей охоте ты непременно будешь участвовать. Я тебе обещаю. Меня сейчас больше волнует твой приятель. Пашка. Я точно знаю, что его не было в лесу в ту ночь. Я бы его почуял. Не знаешь ли ты, где он мог быть? Он ведь заходил к тебе? Я чувствую его запах.

– Да, заходил.

– И ты знаешь, где он провел ночь полнолуния?

– Конечно. Он мне рассказал. Помните церковь, у которой вы нас встретили? Так вот – там есть такой священник…

Всю дорогу до церкви Арчи просто трясло от ярости. Несчастный поп с его песнопениями, вонючим ладаном и прокисшим вином вместо крови покусился на того, кто принадлежал ему по праву. Как он только посмел! Да он убьет его, убьет прямо сейчас! Отгрызет ему голову и будет гонять ее как мяч по всей церкви! Сожрет его теплую печень! Человечишка будет знать, как пытаться похитить будущего слугу Лилит!

Он, сам того не замечая, сутулился все сильнее, и клыки начали выступать изо рта. Немногочисленные прохожие, встречаясь с ним взглядом, поспешно отводили глаза и прибавляли шагу.

Неожиданно Арчи остановился. Конечно, убить священника было очень соблазнительно. Но если об этом узнает Пашка, шансов на то, что он присоединится к стае, практически не останется. Хуже того, и Игорь, узнав о смерти священника, может вновь засомневаться. А ведь Игоря надо еще из больницы вытащить. Нет, убивать священника не стоит. Пока не стоит.

Лучше хорошенько припугнуть. Чтобы отстал от мальчишек и не мешал их превращению.

Тем более что спасти их он все равно не сможет. Да, он помог Пашке продержаться в человеческом облике до утра. Но в следующий раз этот фокус не удастся. Для того, чтобы остаться человеком, нужна воля, а воля оборотня без Королевской трапезы слабеет.

Арчи ухмыльнулся.

Никакие молитвы и бдения не спасут щенков от их судьбы. Для оборотня есть только один способ снова стать человеком, но ни один из стаи Арчи этим способом не воспользовался. И не воспользуется, покуда Арчи жив.

А жить он собирался еще долго, что бы там ни говорил Сеятель.

Арчи замер перед приоткрытыми церковными дверями и принюхался. Удушливый аромат ладана забивал все остальные запахи, но главное он смог учуять. Поп был в церкви. И он был один.

Арчи проскользнул в душный полумрак и аккуратно притворил изнутри тяжелую деревянную дверь.

Еще один долгий день наконец-то подошел к концу. Прошла вечерня. Закончился молебен. Бабушки, без устали поддерживавшие в церкви порядок, получив благословение, удалились небольшой стайкой. Распрощался и ушел диакон, отец Михаил, – субтильный молодой человек с неожиданно мощным голосом.

Отец Владимир остался в церкви один. С раннего утра он мечтал, как, закончив все свои труды, вернется домой и ляжет спать. Ляжет непременно пораньше. Но после полудня сонливость отступила, и теперь отец Владимир опасался, что ему опять не удастся загнать себя в постель раньше полуночи. Вообще-то он привык спать мало – привычка для священника естественная, но бессонная ночь полнолуния выбила его из колеи.

«Главное, поужинать и сразу спать. И никаких книжек». – Вчера он до половины первого просидел над лекциями митрополита Антония Сурожского и опасался, что сегодня ситуация повторится.

Он уже переоделся в гражданское платье, но уходить медлил. Церковь нравилась ему такой – тихой, полутемной, с таинственно мерцающими огоньками лампад. Он прошелся вдоль иконостаса, слегка касаясь пальцами старого дерева, вдыхая едва ощутимый запах благовоний и воска.

Скрипнула дверь. Отец Владимир обернулся, отдернув руку:

– Я уже закрываю.

Вошедший молчал. Священник пригляделся, но смог рассмотреть лишь темный силуэт.

Каблуки неизвестного звонко застучали по каменному полу, а затем прозвучал насмешливый голос:

– Не торопись, поп.

Незнакомец медленно шел в сторону алтаря. У отца Владимира засосало под ложечкой. Он ощутил угрозу в голосе незнакомца. И зло, исходящее от него.

– Кто вы?

– Это неважно, поп.

– Чего вы хотите?

– Я пришел дать тебе один совет. – Незнакомец оказался прямо перед алтарем, лицом к лицу с отцом Владимиром. Хотя священник и стоял на возвышении, его лицо находилось на одном уровне с лицом пришедшего. А тот продолжил:

– Недавно к тебе приходил за советом один мальчик. Его зовут Павлик. И ты предложил ему провести ночь в церкви. Это была ошибка, поп. Большая ошибка.

«Это не человек, это демон. И он набрался наглости прийти в церковь!»

– Именем господа нашего Иисуса Христа… – Голос отца Владимира сорвался, но он кашлянул и продолжил: – Я приказываю тебе – уйди из Божьего Дома!

Незнакомец замер. А потом схватил отца Владимира за грудки и рванул к себе. Священник подивился силе его рук. Теперь их лица оказались совсем рядом. Пришелец заговорил тихо, почти ласково, но в голосе явственно слышалась смерть:

– Оставь свои фокусы для призраков. Так вот, если я узнаю, что ты пытался встретиться с этим мальчишкой, а я непременно узнаю, если ты это сделаешь, я убью тебя. Обещаю. Ты меня понял?

Отец Владимир судорожно кивнул:

– Хорошо.

Глаза незнакомца полыхнули зловещей желтизной. Он отшвырнул от себя отца Владимира. Тот споткнулся о ступеньку и с грохотом рухнул в алтарь, срывая с петель царские врата. В глазах помутилось – на затылок пришелся сильный удар.

Незнакомец поднялся на амвон и с презрением посмотрел на корчащегося на полу в тщетных попытках встать священника. Потом плюнул ему в лицо:

– Я чую твой страх, поп, и боишься ты не напрасно. Запомни мои слова. А чтобы ты запомнил получше, мои друзья проводят тебя до метро. Теперь мне пора.

С этими словами незнакомец повернулся и быстрым шагом, не оглядываясь, вышел из церкви. С грохотом захлопнулась дверь.

Отец Владимир вздохнул с облегчением. Но он испугался не за себя. Неизвестный мог полезть в алтарь или, не дай Бог, осквернить Святые дары. Но обошлось. В алтарь, пусть и несколько странным способом, попал лишь он сам, а Святые дары и престол вообще не пострадали. Но, Господи, как же болит затылок!

Постанывая, священник со второй попытки поднялся на ноги и попытался оценить причиненный неожиданным гостем ущерб. Ущерб, против ожидания, оказался невелик. Крови на затылке не было, только начинала набухать шишка – спас постеленный в алтаре ковер. Что же касается сорванных с петель царских врат, то их удалось за полчаса худо-бедно пристроить на место.

Отец Владимир отошел на пару шагов и полюбовался на дело рук своих. Алтарь выглядел почти как раньше – разве что левая дверца висела немного кривовато. А вот затылок болел нестерпимо.

Поморщившись, отец Владимир побрел к выходу из церкви.

«Интересно, кто же это был? И зачем ему Павлик? Надо сегодня же позвонить мальчику». Не то чтобы он не поверил угрозам незнакомца – нет, тот был вполне убедителен. Просто главный вывод, который священник сделал из этой истории, заключался в том, что с Пашкой действительно все очень серьезно и нехорошо. И пускать это дело на самотек он не имеет права.

Впрочем, не помешает позаботиться и о собственной безопасности. К счастью, у него было к кому обратиться.

Отец Владимир запер церковную дверь и полез в карман за мобильным телефоном.

Рядом послышалось рычание.

Священник обернулся.

У церковного крыльца стояли три огромные собаки. Стояли и смотрели на него. Одна из них приподняла верхнюю губу и зарычала, обнажая клыки.

Отец Владимир размашисто перекрестился телефоном. Собаки не сдвинулись с места.

Священник облизнул пересохшие губы:

– Благословение Господа нашего Иисуса Христа да пребудет на вас. Ступайте с миром.

Самая крупная из собак сделала пару шагов в сторону отца Владимира и снова зарычала.

Промелькнула малодушная мысль закрыться в церкви, но священник прогнал ее прочь. В конце концов, это всего лишь собаки! Только вот чего они к нему привязались?

«А чтобы ты запомнил получше, мои друзья проводят тебя до метро», – неожиданно всплыли в памяти слова незнакомца.

– Ах, вот значит как. Ну ладно…

Медленно, стараясь не делать резких движений, отец Владимир спустился с крыльца. Собаки не нападали, но и не сводили с него глаз. Он прошел между ними и направился в сторону метро, с трудом сдерживая желание броситься наутек. Через несколько метров он позволил себе обернуться. Собаки следовали за ним по пятам, словно почетный эскорт. Их глаза поблескивали желтизной.

Путь до метро показался отцу Владимиру вечностью. Он больше не оборачивался, но знал, что его стража не отстает ни на шаг, готовая в любую минуту растерзать его в клочья. Когда до входа в метрополитен оставалось шагов двадцать, сзади раздалось раскатистое басовитое гавканье. Отец Владимир остановился и втянул голову в плечи. Внутри у него все похолодело.

«Сейчас бросятся».

Гавканье повторилось.

Он робко обернулся. Собаки были тут. Они принадлежали к той неопределенной породе дворняг, которые больше всего смахивают на волков. Самый крупный пес из троих вновь оглушительно рявкнул, заставив отца Владимира вздрогнуть всем телом, и, повернувшись, потрусил прочь. Две другие собаки последовали за ним.

Мгновение, и они затерялись среди уличных теней.

– Слава тебе, Господи. Слава тебе!

Нечасто ему доводилось благодарить Господа настолько искренне, как сейчас. Священник перекрестился и понял, что все еще сжимает в руке мобильный. И вспомнил, зачем он его достал.

– Нет, собаки – это уже слишком. Хватит с меня. – С этими словами отец Владимир набрал номер Сергея Сторожевского, своего бывшего одноклассника, а ныне владельца частного охранного предприятия «Мангуст».

– Сереж, тут у меня возникли некоторые проблемы. Ты не занят? Тогда я к тебе сейчас подъеду и все расскажу.

Он сунул телефон в карман. Похоже, выспаться сегодня опять не удастся.

Глава 9

Никита покрутил в руках цветную фотографию объекта, распечатанную на лазерном принтере, положил на стол. Странный мужик. Фотография плохого качества, ее сделал при помощи мобильного телефона тот мальчишка, который дружит со священником. Он видел клиента в реальности, говорил с ним, а потом тайком сфотографировал. Вопрос в том, где его искать?

Иногда приказы командира его искренне удивляли. Ну ладно, напугал священника, угрожал ему. Хотя, наверное, это то самое и есть, о чем говорил босс, нахлебавшийся весной горя со своей дочерью, – «мангусты» будут сражаться против сил зла. За зарплату, конечно. Но какие же это силы зла? Обычный придурок, напакостивший в церкви.

Виктор уже отправил запрос своим приятелям в милиции, так что найти умника по фотографии не составит труда. Особенно если умник когда-нибудь проходил по уголовному делу. Судя по рассказу отца Владимира, такое вполне возможно.

Никита еще раз глянул на фотографию, повернул изображением вниз и включил ноутбук, соединенный с сетью Интернет. Загрузить фотографию с флэшкарты, провести поиск изображений по имени – дело получаса. Что-нибудь да найдется.

Арчи. Имя не так часто встречается в Москве. Кто он там на самом деле: Арчибальд, Марчек, Чарлз? Черт его знает…

Снайпер подождал, пока картинка загрузится, и включил программу поиска. Увлеченно глядя на экран, он не заметил, как вошла сестра.

– Это что еще такое? – послышался ее ледяной голос. Видимо, Анна стояла некоторое время за его спиной, наблюдая за работой программы.

Никита обернулся. У Анны было такое выражение лица, словно она только что увидела призрак. В последнее время она вообще ходила сама не своя.

– Ты… ты почему за мной следишь? – прошипела она, сузив глаза в синие щелки. – По какому праву ты лезешь в мою личную жизнь?

– Ань, ты чего? – искренне удивился Никита. – Это работа. Надо найти одного человечка, и все. Ты-то тут при чем? Я тебе никаких вопросов не задаю, ничего не выведываю…

Анна постояла еще немного, неподвижно уставившись в экран, потом резко развернулась и выскочила вон из кухни. Через некоторое время хлопнула входная дверь.

Никита посмотрел ей вслед, потом еще раз внимательно глянул на фотографию, мерцавшую на экране, и глубоко задумался. Так значит, таинственный ухажер Анны, который наставил ей синяков, и тот тип, что угрожал священнику, – одно лицо? Он снял трубку телефона и набрал номер:

– Стас? Слушай, тут такое дело… в рамках задания босса. Надо за одним человеком проследить…

Закончив разговор, он долго смотрел в пустоту, поставив локти на стол и по-детски подперев скуластое лицо ладонями. Никита чувствовал себя полной сволочью, но делать было нечего. Он выследит ту мразь, которая подняла руку на его сестру. Мразь, которая превратила гордую и свободолюбивую Анну в нервную истеричку, плачущую по ночам. Выследит и убьет. Она сама потом скажет ему спасибо.

– И тогда он сказал, что вы, мол, станете оборотнями и придется есть людей. Каждое полнолуние, – Пашка сильно смущался, но говорил уверенно. Видимо, понял, что, снявши голову, по волосам не плачут. «Мангусты», проводя расследование, вышли на него через Лешку и теперь расспрашивали обо всех подробностях. Владелец ЧОПа Сторожевский принял происшествие с отцом Владимиром близко к сердцу и велел во что бы то ни стало найти негодяя, посмевшего оскорблять и запугивать священника.

Слишком многим он был ему обязан после весенней истории с дочерью Лерой. Слишком многим.

Командир «мангустов» Виктор быстро смог проследить связь между странными припадками Пашки, ролью отца Владимира в этой истории и дикой яростью подонка, разгромившего церковь. История казалась неправдоподобной, но с некоторых пор Виктор твердо знал: реальность не всегда такова, какой кажется. В этом худшем из миров может произойти все что угодно. Иногда пули, выпущенные в упор, летят мимо цели, а на кухне у неприметного профессора-лингвиста находят замороженные куски человечины, иногда тебе приходится столкнуться лицом к лицу с демоном и выстоять в этой схватке.

Виктор давно думал о том, что должна быть создана организация, способная защищать людей от посланцев зла. Поэтому он всецело поддержал идею своего босса. «Мангуст» оставался охранным предприятием, но его верхушка, посвященная в замыслы Сторожевского, занималась теперь совсем другими делами.

Они старательно изучали старинные методы борьбы с разными видами нечисти, изготавливали различные предметы, способные помочь при столкновении с потусторонним. Виктор прекрасно помнил, как его в прошлый раз подло подвел собственный пистолет, и теперь не расставался с оружием, освященным когда-то отцом Владимиром. Алина Буткевич великодушно согласилась поработать консультантом по делам Другого мира. А поскольку она обладала разносторонними и безупречными познаниями в области сверхъестественного, то лучшего не приходилось и желать.

Отец Владимир, приятельствовавший со Сторожевским, беззлобно подшучивал надо всеми этими приготовлениями, и вот, пожалуйста! Не прошло и полугода с памятных всем событий, как он сам прибежал с просьбой о помощи.

Теперь почти все участники той истории сидели в офисе ЧОП «Мангуст» на Мясницкой. Макс и Леша Егорьевы, Пашка, Сергей Сторожевский, отец Владимир и Алина с Виктором. Не хватало только Леры Сторожевской и ее мужа Жени, но они совсем недавно уехали с ребенком отдыхать на Кипр и собирались вернуться еще не скоро. К тому же Лера, попавшая прошлой весной в лапы черных магов, так намучалась, что и слышать не хотела ни о какой мистике. Она старательно делала вид, что ничего подобного не существует, а если и существует – она ничего не хочет об этом знать.

Тем не менее, выслушивая путаные показания пострадавшего священника, Пашки и Леши, Виктор все больше и больше склонялся к выводу о том, что они опять столкнулись с какой-то нечистью.

Он вопросительно взглянул на Алину, которая уютно устроилась на жестком офисном стуле и внимательно слушала показания очевидцев. Виктор не переставал поражаться, как эта девушка ловко умеет управлять реальностью. Вот, пожалуйста, сидит на самом неудобном в мире стуле из гнутых стальных трубочек, а ощущение такое, что она отдыхает в мягком кресле – спокойна и расслаблена.

Виктор знал, что Алина обладает цепким умом ученого и стопроцентной женской интуицией, что делало ее незаменимым консультантом и аналитиком.

– Странно в этом одно: оборотни, по словам Паши, бывают двух видов, – подытожила Алина. Сам факт существования оборотней, по всей видимости, совершенно не производил на нее впечатления. – Первые становятся таковыми после укуса. Они вынуждены поддерживать свое разумное существование с помощью регулярного каннибализма и поначалу не слишком контролируют свою способность перекидываться. И есть как минимум один представитель как бы высшей касты – этот Арчи. И именно он инициирует новые кадры.

– Примерно так, – подтвердил Пашка.

– Все это напоминает мне одну историю…

– Алина, при всем моем уважении, вы уверены, что мы столкнулись именно с оборотнями? – осторожно поинтересовался отец Владимир. – Это что-то из области легенд, если я не ошибаюсь?

– При всем моем уважении, – заметила Алина, – я никак не могу понять, как священник может быть таким закоренелым прагматиком. Вы же каждый день должны сталкиваться с чудесным и сверхъестественным, если я не ошибаюсь…

– Ну, вероятно, издержки воспитания, – улыбнулся тот. – Я ведь поначалу подумал, что собачки, которые меня до метро проводили, дрессированные, или как-то так…

– Думаю, что это были люди, – серьезно ответила Алина. – Только в собачьем обличье.

Леша заметил, как невольно передернулся Пашка, и укоризненно посмотрел на аспирантку.

Та не обратила на мальчика внимания, а сосредоточенно перелистывала содержимое своей папки.

– Виктор попросил меня сделать подборку про оборотней, – пояснила она. – Я принесла ряд текстов, потом их нужно будет соединить с общей базой данных. Самым интересным в данных обстоятельствах мне кажется текст с каменной плиты, который я привезла из Сирии. Я вообще-то оборотнями никогда не интересовалась, но запись сама по себе примечательная.

Все заинтересованно посмотрели на папку, и только Виктор – на Алину. Она казалась такой прелестной и неприступной в изящном голубом брючном костюме, с неизменной сложной прической, из которой не выбивалось ни единого светлого волоска… Командир «мангустов» тайком вздохнул.

– Виктор, не отвлекайтесь, – немедленно отреагировала девушка. – Так вот что здесь сказано…

«Мангусты» заинтересованно подались вперед, и Алина прочитала слегка нараспев:

«Тень Волка, супруга Лилит, незримо пребывает на земле в семени его. И выйдут сильные и предадут земле слабых. И выйдут верные, и будет против них клык и коготь, сила и власть. Дети Лилит, короли и принцы волков, властвуют луной, властвуют родом человеческим. Горе тебе, живущему в последние дни».

– Интересно, только непонятно, – подал голос Леша.

– Это конечно же весьма приблизительный перевод, – заметила Алина. – Но вот вам история. Так называемые последние дни наступили в тех местах несколько тысяч лет назад и погубили довольно развитую цивилизацию, имевшую даже письменность. Историки утверждают, что людей в тех местах уничтожили волки.

– Дети Лилит, – задумчиво произнес отец Владимир. – Получается, что в них течет кровь демоницы.

– Да. Поэтому существо, которое приходило в церковь, должно обладать большой силой. И я даже не подозреваю ее границ, – призналась Алина.

– Все просто, госпожа консультант, – усмехнулся Виктор, надеясь разрядить обстановку. – Чем его убивают?

– Не могу сказать. Не знаю. Думаю, что против простых оборотней пойдут обычные средства: осина, серебряные пули, оружие, сделанное из кости. Традиция утверждает, что для железа они совершенно неуязвимы… Мне надо провести исследование.

– Пули так пули, – покладисто согласился Виктор. – Подождем, пока ребята найдут нам адресата, и всадим в него сразу килограммов пять. Пусть кушает на здоровье…

Командир «мангустов» и понятия не имел, что один из его подчиненных занимается сейчас самым настоящим самоуправством.

Никита Царевский несколько дней назад узнал адрес человека, который посмел ударить его сестру. Узнал просто – организовал слежку за Анной. И этой информацией ни с кем делиться не собирался.

Он расправится с подонком по-своему.

За несколько дней до собрания «мангустов» в соседнее с домом Арчи здание зашел неприметный человек в серой куртке. В руках он держал брезентовый сверток, напоминающий чехол для спиннинга. На человека никто не обратил внимания, даже вездесущие старушки, коротающие унылые ноябрьские деньки на скамейке перед домом.

Человек доехал на лифте до последнего этажа, поднялся еще на один пролет до чердака, осмотрел замок, отпер его отмычкой и зашел внутрь. Назад он вышел через десять минут и уже без свертка…

На следующий день модно одетая девушка с большой сумкой через плечо, по виду – студентка, сидела на скамейке перед домом, листая учебник по маркетингу. Она поглядывала на часы и, вероятно, ждала подругу.

Прождав напрасно два часа, она поднялась и ушла, сделав какие-то записи в блокноте.

Еще на следующий день молодой парень скучающе курил на лестничной площадке дома напротив. Из окна прекрасно был виден подъезд, в котором жил Арчи.

Через четыре дня расписание передвижений объекта было готово. Его прислали Никите на анонимный электронный адрес.

– Арчи, будь осторожен, – Анна подняла голову и посмотрела на оборотня встревоженным взглядом. – Тебя ищут, я знаю. Понятия не имею за что, но они тебя ищут. Я видела у брата твою фотографию.

– Не беспокойся. – Голос Арчи звучал спокойно. – Они ничего мне не смогут сделать. Я же нелюдь, ты забыла? Чудовище. Персонаж фильма ужасов.

С тех пор как отпала необходимость скрывать свою сущность, ему стало гораздо легче.

– Я люблю тебя.

– Угу. – Арчи ласково провел по темным волосам, потрепал Анну за щеку.

Ясно, откуда ветер дует. Попишка нажаловался своему дружку. Пусть только начнется следующее полнолуние. Когда двое щенков отведают наконец плоти своих бывших сородичей и ничто не будет ему больше мешать, он подстережет гада у церкви, на которую тот так надеется.

Подстережет, вырвет поганцу горло и оставит захлебываться собственной кровью.

Арчи мечтательно улыбнулся и снова погладил прильнувшую к его груди подругу по голове, накручивая на палец темный локон.

В одиннадцать часов вечера следующего дня Никита Царевский вышел из метро «Новослободская» и решительным шагом направился к дому Арчи. У него не было ни сумки, ни рюкзака, он шел с пустыми руками. Быстро сориентировавшись, поднялся на чердак дома напротив, натянул тонкие кожаные перчатки и проверил висячий замок. Незаперто.

На чердаке было пусто, темно, шуршали крыльями сонные голуби и пахло сыростью. Никита огляделся, заметил брезентовый сверток, достал оттуда тонкий пенополиуретановый коврик и нечто, завернутое в промасленную тряпицу.