Текст книги "Три подруги и таинственный жених (СИ)"

Автор книги: Анастасия Солнцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Глава XXXII

Спустя немного времени я проморгалась и поняла, что сижу на стуле, будучи привязанной к нему веревками. Напротив, в аналогичном положении, сидела Ниса, с её щеки свисал кусок скотча, на руках и ногах красовались наручники.

На моих запястьях болтались такие же и кожу под ними неприятно покалывало. Последнее означало, что «браслеты» были произведены из заговоренного ведьмой серебра, блокируя магию.

– Зря вы ей рот открыли, – проговорила я, обращаясь к себе за спину. Судя по родной обстановке, мы все еще находились в моей квартире. Я сидела лицом к зашторенному окну, а владелец узнанного мной мужского голоса расположился на моей кровати. И судя по тому, что сквозь полотна штор уже не пробивался дневной свет, в компании гостей мы пребывали уже не первый час.

– Да уж сами сообразили, – проговорил голос. – Но пусть уж лучше болтает, чем мычит, словно корова не доенная. Так хоть меньше раздражает. К тому же она даже забавная.

– Согласна, – помотала я головой, пытаясь вытряхнуть остатки дурмана из головы. – По поводу забавности. Только не сводите с неё глаз. Знаете, она очень беспокойная, может выйти в магазин за хлебом, а в итоге оказаться в составе алкотура по дороге в Пуэрто-Рико.

– Я учту, – рассмеялся голос. Послышался шорох, глухой звук шагов и из тьмы в круг света, создаваемый настенным светильником, вступил мужчина. – Здравствуй, Ди.

– Здравствуй, Гриша, – ответила я, рассматривая молодого мужчину. Небрежно зачесанные назад волосы, простая белая футболка, исключительным образом подчеркивающая хорошее телосложение и светлые джинсы. Он был похож на студента-выпускника на летних каникулах.

– Вода закончилась, поэтому я принес молока, – заговорили сбоку.

Я повернула голову и увидела молодого парня, направляющегося ко мне с чашкой в руках.

– Я не люблю молоко, – подняла я неприкрыто злой взгляд на Гришу.

– А зачем тогда покупаешь? – весело поинтересовался он.

– Блины хотела испечь, – пояснила я и это было правдой.

– Надо же, – восхитился Гриша, присаживаясь напротив меня на корточки так, чтобы наши лица оказались на одном уровне. – Неужели ты умеешь готовить?

– Умею, – заверила его я. – Развяжешь – даже продемонстрирую на практике.

– Я не для того все это затевал, чтобы в итоге любоваться, как ты по кухне порхаешь, – с самодовольной улыбкой отверг Гриша мое щедрое предложение.

– Я не порхаю, не бабочка ведь, – фыркнула я.

– А что ты делаешь? – насмешливо изогнул губы парень.

– Гремлю сковородками и ору на плиту, обещая, что больше никогда не возьмусь за готовку.

– Все так плохо? – изогнул Гриша бровь, заинтересованно рассматривая мое лицо.

– Даже больше, чем ты можешь себе представить, – вдруг заговорила Ниса, которая перестала вопить, как только увидела, что я пришла в себя. – Представь себе Халка в фартуке. Представил? Вот у неё все еще хуже.

– Интересные вы подруги, – отметил Гриша, выпрямляясь и глядя на меня снизу-вверх с выражением неподражаемой гордости. Гордости за себя, любимого. Она и раньше изредка мелькала на его лице, но никогда настолько явно не проявлялась. – Я наблюдал за вами. Вы постоянно орете и ругаетесь друг на друга, но как только что-то случается с одной, две другие тут же мчат ей на помощь. Продолжая орать и ругаться.

– Мы давно вместе, – спокойно пояснила я. – Кстати, не знаешь, где наша третья?

– Ваша красотка-муза? – уточнил Гриша. – Когда я видел её в последний раз вашу большеглазую прелестницу без сознания запихивали в багажник. Кто знает, что с ней сейчас?

Ниса дернулась, звякнув наручниками и заорала:

– Да чтоб у тебя геморрой вылез, хрен ты моржовый!

– Хватит, – оборвала я крик. Ниса тут же захлопнула рот и, всхлипнув, отвернулась. Гриша решил воспользоваться моментом, в один шаг подошел к ней, крепко схватил за подбородок и вернул скотч на место, то есть, на губы подружки.

– Судя по всему, ты рад такому раскладу, – прохрипела я, чувствуя, как все внутри холодеет при мысли о Русе.

– На самом деле, моя дорогая, мне все равно, – взмахнул рукой Гриша и тут же, словно подчиняясь его безмолвному приказу, вспыхнул верхний свет.

Я на мгновение зажмурилась, а когда вновь открыла глаза, поняла, что в моей маленькой квартирке собралось гораздо больше людей, чем показалось в полутьме. Помимо Гриши и того недоумка, который не придумал ничего лучше, чем напоить меня молоком, в каждом углу стояло еще по одному крепкому парню. Входную дверь также сторожили – крупный бритоголовый дядя в количестве одной штуки с лицом свежеразмороженной селедки, который всем своим брутальным видом буквально кричал о том, что бандитские времена ушли не так далеко, как всем кажется.

– Меня интересуешь только ты, – заявил Гриша, ставя рядом со мной стул и усаживаясь на него с таким видом, как будто это был как минимум самый удобный стул в мире, как максимум – трон. – Ты ведь даже не знаешь, да?

– Чего не знаю? – неподдельно удивилась я.

– Того, что заварушка в городе началась… из-за тебя, – и он легонько ткнул меня пальцем в грудь.

– Это сильно вряд ли, – промолвила я, не скрывая скепсиса.

– Давай я расскажу тебе историю, – с готовность предложил Гриша, складывая руки на спинке стула перед собой.

– Если сказочную, то не надо, – с не меньшей готовностью отказалась я.

– Что так? – озаботился Гриша, навесив на лицо выражение крайнего огорчения.

– Ненавижу сказки, у меня от них расстройство, – заявила я с предельной серьезностью.

– Нервное? – поинтересовался Гриша, склоняя голову к плечу и выглядя в этот момент как заботливая мамочка.

– И нервное тоже, – закивала я. – Знаешь, все сказки одинаковые. Всё всегда заканчивается свадьбой. Прочитаешь одну – и можно больше не читать. Скука!

– Ты думаешь? – брови парня выразительно взлетели в то время, как глаза оставались холодными и цепкими.

– Ага. Сказки, как и женские романы, абсолютно предсказуемы. И каждое подобное повествование пытается внушить человечеству веру в любовь.

– А ты… веришь в любовь? – подался вперед Гриша, так внимательно глядя в мои глаза, словно пытаясь сквозь них заглянуть напрямую в череп.

– Ты вломился в мою квартиру, сдал мою беспомощную подругу каким-то головорезам, открутил газовые вентили, а после привязал меня и мою подругу к стульям ради философской беседы? – медленно, но очень зло проговорила я.

– А давай я все-таки расскажу тебе историю! – воодушевленно подхватился парень со стула и начал ходить туда-сюда перед моим лицом.

Я со стоном вздохнула, запрокидывая голову назад.

– Жили-были два брата…

– Какое паршивое начало, – пробормотала я, достаточно громко, чтобы перебить рассказчика.

– Слушай дальше, – отмахнулся Гриша, сунул руки в карманы джинсов и вернулся к повествованию: – Итак, жили-были два брата, погодки. И буквально с самого детства они не могли найти общий язык. Младший брат всегда стремился получать желаемое любыми способами. Всё, что приходилось ему по вкусу он тут же забирал себе, не заботясь о желаниях других. Не заботясь о тех, кому принадлежит то, чем ему захотелось владеть. Кто-то называет таких людей беспринципными, а кто-то – напористыми. Кто-то считает, что добиваться своего, чего бы тебе это не стоило, является преимуществом. Другие же оценивают подобные действия с порицанием и осуждением, считая, что нельзя делать всё, что тебе вздумается. Верят в непреложность правил, в систему, в равноправие, в свободу и право выбора. Хотя, что такое свобода? Свобода – это когда ты выбираешь из того, что тебе оставили другие. То есть, твоя свобода заранее не свободна, потому как ограничена чужой волей, чужим выбором. Старший был из таких. Из верящих. Младший же признавал исключительно концепцию захвата, суть которой определена одним простым тезисом – кто сильнее, тот и прав. Считал, что силу свою можно и нужно проявлять разными способами. Особенно ему нравилось не заставлять физически, не принуждать, а аккуратно подталкивать в нужном направлении. Ему нравилось играть на чужих эмоциях и чувствах, как на музыкальном инструменте. Внушать чувство вины и ответственности…

– Очень увлекательная история, – не выдержала я. – Но когда она уже закончится?

– Скоро, – заверил меня Гриша, остановив свои метания из стороны в сторону, из-за которых моя голова, еще не до конца отошедшая от отравления газом, заболела с утроенной силой.

– Поскорей бы, – выдохнула я со стоном. – А кому-то, кто не был привязан к стулу, ты пытался её рассказывать?

– Нет, я никому её не рассказывал, – спокойно заметил Гриша, беспристрастно разглядывая что-то за моей спиной.

– И кто в этой истории ты? – хмыкнула я. – Старший или младший?

– Ни тот, ни другой, – бросил Гриша, взглянув на меня сверху вниз. – На самом деле, это не моя история. Два брата – это два принца, младшему из которых пообещали в жены морскую принцессу.

Я судорожно вдохнула и не выдохнула.

– Но, понимаешь, – продолжил Гриша, возобновив движение от стенки к стенке. – Жизнь – забавная штука. Указанная принцесса изначально планировалась в жены старшему брату, потому что вместе с принцессой, её суженный получал и большое количество дополнительных привилегий. В том числе, трон и корону её отца. После ухода действующего правителя, естественно. Почему же произошло так, что принцессу отдали младшему? Потому что отец двух братьев посчитал, что его старший сын и так станет королем, ведь по праву рождения он должен был наследовать трон Небесного царства после своего отца, повелителя Бурь и Ураганов. И с учетом этого переменил своё решение. В итоге, с дочерью морского повелителя обручили младшего сына. Но! Случилось непредвиденное. Когда братья едва ступили в пору отрочества, в Небесном царстве случился государственный переворот. Правителя убили, его детей изгнали, а трон занял… убийца. И отдавать его не желает по сей день. Единственный способ для братьев вернуться домой – убить того, кто поднял руку на их отца. Но младшему не нужна эта война, он намерен получить другой трон. Трон, который ему обещан за принцессу. А старший не настолько силен, чтобы самостоятельно выступить против захватчика. Им бы следовало объединиться, но… тут случилась ты. Видишь ли, ты превратилась в то самое яблоко раздора, которое окончательно отдалило братьев друг от друга. Даже находясь вдали от родного дома, даже будучи лишенными всего, они всё равно не могут договориться между собой. Ты препятствуешь этому, – громогласно провозгласил Гриша, склоняясь к моему лицу и словно желая узнать, поняла ли то, что он мне тут пять минут втолковывал или нет.

– Мне кажется, ты преувеличиваешь, – тихо, но очень четко проговорила я.

– Нет, – невесело усмехнулся Гриша. – И ты тоже это скоро поймешь. Два брата уже давно находятся в этом городе, соперничая друг с другом даже под человеческими личинами… и стараясь быть поближе к тебе. Старший тебе известен под именем Дмитрия Лозовского. Насколько мне известно, ты уже успела с ним побеседовать. Лозовский или как его называют на родине, принц Джэхан, прибыл в этот город не просто так. Так же, как и его брат. Ты могла этого не заметить, но с тех пор, как здесь поселилась твоя бабушка – этот город буквально стал притяжением для всего сверхъестественного. Всех так и тянет сюда. Но этих двоих притянула сюда ты. Лозовский старался быть вне твоей орбиты до поры, до времени. Но тщательно следил за твоей жизнью с тех пор, как тебе исполнилось шестнадцать. Его братик, тот, которого ты привыкла называть Максом, от него не отставал, но выбрал другую тактику. Он постарался сблизиться с тобой, стать частью твоей жизни. И ему это удалось, не правда ли? Ты доверяешь ему, как себе.

– Доверяла, – прервала я этот поток плавной речи с уничижающими насмешливыми интонациями. – Я знаю, кто он.

– Да неужели? – неправдоподобно разыграл удивление Гриша. Да и не особенно-то и старался. – Догадалась?

– Сам показал, – процедила я. – Слушай, как долго продлится этот спектакль? Я уже немного устала.

– Это не спектакль, – рывком вцепился в мое плечо Гриша. – Я рассказываю какой на самом деле была твоя жизнь. Лживой! Всё было ложью, потому что все тебе врали. Твой отец, твой друг, твоя подруга…

Гриша махнул рукой. Послышались тяжелые шаги, а после на пол между мной и неистово вращающей глазами Нисой, для которой это был единственный способ выразить собственные эмоции, швырнули безвольное тело лицом прямо в ковер. Спустя один удар сердца я узнала Русю.

– Зачем тебе это? – дернулась я, понимая, что рваться бесполезно, но все равно была не в силах усидеть спокойно.

– Из-за тебя в этот город явились ягуаретты, – заявил Гриша, с презрением рассматривая Русю. – И начали теснить мою стаю, моих волков.

– Что? – еще сильнее дернулась я. – Ты в своем уме? Причем тут я к ягуареттам?

– Потому что именно Лозовский поспособствовал тому, что они покинули свои норы в Мексике и притащились всем своим цыганским табором сюда. Это стоило ему огромных денег, потому что пришлось подкупить кое-кого в Совете, чтобы они санкционировали переезд. И поверь мне, никто не станет выкладывать такие суммы просто развлечения ради, – с каждым словом раздражаясь все сильнее и сильнее, проговорил Гриша. – В итоге, у меня под боком оказался клан ягуаретт, в планах у которых не только увеличить свою стаю, но и взять под контроль весь город. Как ты уже могла догадаться, меня это совсем не устраивает. Знаешь, скольких усилий мне стоило вытащить местных волков из задницы, в которой они находились до меня?

– Так это ты! – с трудом проговорила я, ощущая, как сердце забилось быстрее и сильнее, сотрясая грудную клетку болезненными спазмами. – Ты – вожак! Ты… альфа…

Глава XXXIII

– Ты так удивляешься, – пренебрежительно, но с определенной долей веселья хмыкнул Гриша. – Неужели это не было очевидно с самого начала? Кто еще смог бы защитить тебя и твою бестолковую подружку от нападения ягуаретта?

Я молчала, пытаясь осознать услышанное.

– Что, сложно, да? – упираясь вытянутыми руками в подлокотники моего стула как-то вдруг очень ласково поинтересовался Гриша, рассматривая мои губы. – Я думал, что ты уже догадалась. Ты же разговаривала со мной по телефону, помнишь? И я услышал крик. На ваше счастье, я находился недалеко. Меньше десяти минут мне понадобилось, чтобы добраться до дома музы. Когда я появился, вы с оборотнем стояли друг напротив друга. Пара секунд – и он бы вырвал одной слишком любопытной нереиде сердце. Мне удалось вмешаться прежде, чем он нанес тебе непоправимые повреждения. Но ты была ранена. И я отнес тебя к морю, потому что знал, там тебе станет легче, хотя и не было полной уверенности в том, что ты переживешь эту ночь. А потому я не ушел, а остался наблюдать за тобой до утра. Когда ты очнулся, я был рядом, видел, как ты пришла в себя, как запаниковала, поняв, что случилось, как разговаривала по телефону. Только после того, как вы с подружкой встретились, я тебя оставил.

У меня в горле пересохло, а потому произнести слова благодарности получилось не с первого раза. Наконец, сквозь кашель я смогла выдавить:

– Спасибо.

– Обращайся, – щедро предложил мне Гриша и расплылся в улыбке. – А ты забавная, когда не умираешь и не строишь из себя великую сыщицу. Ты уже поняла, что это были за убийства?

Я не задумываясь потребовала:

– Расскажи.

– Ягуаретты заявились сюда, потому что Лозовский, которому нужна поддержка сильных бойцов, а в их случае – хоть каких-нибудь бойцов, заключил с оборотнями сделку. Он помогает ягуареттам решить их “половые” трудности, а они приносят ему клятву верности на крови. Ты знаешь, что это такое? – и, не дожидаясь моей реакции, сам ответил: – Вожак, присягнув принцу, полностью перешел под его власть, а вместе с ним – и вся его стая.

– Подвластные звери…, – едва слышно выдохнула я. – Я думала, это миф…

– Что отдельные маги способны контролировать других сверхъестественных существ? – переспросил Гриша. – Нет, это не миф. Это реальность таких, как мы. На самом деле, это всегда лишь вопрос времени – когда появится тот, кто сможет заявить свои права на все то, что ты всегда считал своим – жизнь, тело, разум, будущее… Но не мне тебе об этом рассказывать, да, принцесса?

– Что было дальше? – требовательно спросила я, игнорируя этот выпад.

– Лозовский начал искать пары молодым ягуареттам, – холодно проговорил Гриша, все еще будучи более заинтересованным моим лицом, чем собственным рассказом. – И особо ответственно подошел к отбору. Ему нужны были женщины сильные магически, но при этом достаточно управляемые по характеру. Но тех троих, что погибли, и твою подружку, – он бросил на Нису взгляд через плечо, – он исключил из списка возможных пар для своих ручных котят.

– Почему?

– Посчитал, что лучше будет завербовать их к себе на службу, чем использовать как живой инкубатор, – презрительно искривил губы Гриша. – Онни, банши, сирена – да это же просто отряд мечты.

– А последняя жертва? Кем была она? – требовательно спросила я, чуть отклоняясь назад, потому что ощущать на коже горячее дыхание главного оборотня было не самым большим в мире удовольствием.

– А как ты думаешь, если поблизости живут Онни, значит…? – и Гриша многозначительно замолчал, предлагая мне самой додуматься до ответа.

– Кицунэ, – пораженно произнесла я, рассматривая глаза Гриши. Они были светло-желтыми, напоминающими жидкий янтарь, явственно свидетельствуя о нестабильном состоянии оборотня, который в любую минуту мог начать обращаться. – Огненные лисы.

– Умница, – одобрительно кивнул Гриша с улыбкой, сверкнув белыми зубами. А я нервно поежилась.

– Но если Лозовский хотел, чтобы они работали на него, то как так получилось, что ягуаретты все равно попытались их… использовать? – непонимающе вопросила я.

– Потому что кое-кто работает на две команды сразу, – выдохнул Гриша мне в лицо. – И на принца Джэхана, и на принца Тэяна. При чем ни тот, ни другой об этом не подозревали. До недавнего времени.

– А если по-простому, без намеков и недомолвок? – скривилась я, пытаясь еще чуть-чуть отодвинуться назад, потому что трудно нормально соображать, когда над тобой вот так вот сопят старым больным ежиком. – Знаешь, шарады – не мой конек.

– Хочешь по-простому? – вдруг разозлился Гриша. Резко дернулся, выпрямляясь, и отошел от меня, присев рядом со все еще бессознательной Русей.

– Она жива? – забеспокоилась я. Уж слишком неподвижно лежала муза.

– Боишься за подругу? – лицо Гриши исказилось в отвращении. – А знаешь ли ты, что оборотень напал на вас не потому, что ты влезла в расследование и не потому, что банши грохнула любовника, а потому что он понял, что Руся ведет двойную игру.

Я замерла, затаив дыхание.

– Что значит, она ведет двойную игру?

– Что ты знаешь про её нового дружка? – вопросом на вопрос ответил Гриша, а после коротко бросил в сторону двери фразу на каком-то гортанном наречии, понять которую я не смогла.

– Практически ничего, – честно призналась я.

– Тебе настолько не интересна жизнь твоей подруги? – вздернул брови Гриша.

– Не эта сфера, – пояснила я, в тот момент, когда оборотню зачем-то передали мой электрический чайник. – У Руси ухажеры меняются чаще, чем погода за окном.

Не успела я договорить, как Гриша взял и одним широким жестом выплеснул на Русю все содержимое чайника.

– Что ты делаешь? – заорала я и попыталась встать, но лишь опасно покачнулась на стуле, едва не завалившись назад.

– Не дергайся, – поморщился вожак волков. – Это всего лишь вода. Холодная, не кипяток. Хочешь, можешь проверить. Если встанешь.

Я даже пытаться не стала, потому что заранее предвидела всю бесполезность этих попыток, но немного успокоилась, особенно, когда Руся начала приходить в себя. Она медленно возвращалась в сознание, что не устраивало оборотня, который решил ускорить этот процесс и от души влепил подруге пару пощечин, на что я вновь отреагировала криками, а Руся – слабыми протестующими стонами.

– Ди? – с трудом вымолвила она, пытаясь приподняться с пола и разглядеть что-то дальше своих ресниц, с которых капала вода. – Как ты здесь оказалась?

– Лично меня больше волнует вопрос, как ты здесь оказалась, – буркнула я, испытывая двойственные чувства. С одной стороны, я была рада, что подруга жива, с другой – Гриша уронил зерно сомнения в мою душу и теперь я хотела услышать от музы объяснения, хотя боялась. Боялась узнать правду.

– Я… я не знаю, – Руся тяжело закашлялась.

Гриша заглянул в чайник, пожал плечами, вытряхнул из него на пол последние капли и отдал всё тому же парню.

– Прости, дорогая, – радостно заулыбался мне Гриша, словно Чеширский кот. – Но на попить воды не осталось.

Муза опять зашлась в судорожном кашле, едва успев вдохнуть.

– Что с ней? – с нарастающей тревогой потребовала я ответа.

– То же самое, что было с тобой. Она была в квартире, когда вы вернулись и тоже надышалась газом, – безразлично бросил он. – Плюс её предварительно чуть-чуть придушили, когда она так не осторожно открыла дверь человеку, представившемуся курьером. Ну, знаешь, чтобы под ногами не путалась и не выбралась из шкафа, куда засунули твою подружку мои ребята.

– Ты же сказал, что её запихнули в багажник! – возмущенно напомнила я.

– Я соврал, – с улыбкой оповестил всех присутствующих Гриша.

И тут до меня дошло:

– Она же могла умереть!

– А то, что она едва тебя не погубила, – практически прорычал парень и я отчетливо увидела, как от этого страшного звука, который ожидаешь услышать скорее от дикого зверя, чем от человека, содрогнулась его грудь. – Это тебя не волнует?

– Волнует, – кивнула я с готовностью. – Очень волнует. Но если она продолжит так кашлять, то выплюнет собственные легкие. И тогда уже ничего не сможет рассказать. Ты ведь для этого её разбудил, правда? Ты хотел, чтобы она сама все нам рассказала!

Несколько мгновений Гриша колебался, а после вышел и быстро вернулся, но уже со шприцем и ампулой в руке.

– Что это? – криво вытянула я шею, словно пьяный жираф, пытаясь рассмотреть, что он делает с Русей.

– Препарат, который поможет вывести агрессивные вещества из организма, – проронил Гриша, отламывая верхушку ампулы, набирая в шприц бесцветную жидкость и втыкая иглу в предплечье музы, которая была так слаба, что практически не сопротивлялась.

Лекарство подействовало быстро, спустя несколько минут Руся перестала жутко кашлять, а её лицо стало чуть меньше походить на переспевший помидор.

– Сволочь, – выплюнула Руся, исподлобья взглянув на Гришу все еще оставаясь в положении полулежа.

– Я тоже бесконечно счастлив видеть тебя вновь, – хмыкнул парень, складывая руки на груди. А мне вдруг показалось, что его глаза засветились изнутри. Кажется, с каждой минутой в них оставалось все меньше и меньше человеческого. – А теперь будь хорошей девочкой, встань с пола, отряхни юбку, поправь прическу и расскажи девушкам, как ты вот уже полгода изображаешь их лучшую подругу, при этом таковой не являясь.

– Это не правда, – торопливо проговорила Руся, утыкаясь взглядом в пол. И у меня создалось впечатление, что говорила она это не оборотню. А мне. – Я была и остаюсь твоей подругой, просто…

– …просто деньги оказались важнее дружбы, – любезно подсказал Гриша. – Ты продолжай, продолжай. Про своего любовника не забудь упомянуть. Зарах, кажется, да?

– Дело не только в деньгах, – и красивое лицо подруги исказилось болью. – Захар – ягуаретта. Он приехал сюда вместе со своим кланом. С переездом им помогал Лозовский. Он…

– Она уже знает, кто он, – холодно оборвал её Гриша. – Рассказывай дальше. Пока твою историю не начал рассказывать я.

– Лозовский хотел собрать достаточное количество сильных бойцов, – Руся шмыгнула носом и попыталась сесть поудобнее, но увидев, как сжались в кулаки руки стоящего в двух шагах от неё Гриши, тут же передумала и замерла. – Мне кажется, он сам не до конца понимает, для чего они ему нужны. То ли чтобы отомстить за отца, то ли для того, чтобы остановить брата. У того тоже имеются свои ручные зверьки…

И она кинула быстрый взгляд на стоящих за моей спиной оборотней.

– Дальше, – с неприкрытой злобой потребовал Гриша, а его кадык заметно дернулся.

– Я не сразу поняла, кто он, – тут же подчинилась подруга, говоря сбивчиво и глотая окончания, словно боясь, что её не дадут рассказать все до конца. – Долгое время я думала, что он – обычный человек с удивительным талантом художника. Интима у нас с ним не было, исключительно деловые отношения. Но, под моим чутким контролем и тонким влиянием, его картины стали продаваться, как горячие пирожки. Я даже сама не ожидала такого успеха. На данный момент у меня больше десяти желающих приобрести его следующее творение.

Руся задохнулась от переизбытка эмоций и умолкла.

– Эй! – ударил её носком ботинка по руке Гриша. – Ты там что, уснула? Дремать на том свете будешь, а если сейчас не заговоришь, то быстро там окажешься.

– В какой-то момент Захар перестал писать, – покорно заговорила муза, все еще глядя не на меня, а на ковер под собой. – А я уже взяла предоплату за картину и более того, у человека, которому трудно объяснить, почему ты не смог сдержать обещание. Долгое время я не могла понять, что происходит. Он перестал появляться в галерее, не отвечал на звонки. Сперва я решила, что он просто запил. Знаешь, с творческими людьми такое бывает – ищут вдохновения и в процессе поиска спиваются. Но отсутствие Захара слишком затянулось слишком и у меня больше не было времени ждать. Я отправилась к нему домой и обнаружила Захара избитым, с переломанными пальцами на обеих руках, лежащим на полу и истекающим кровью из нескольких рваных ран. Но едва я попыталась оказать ему первую помощь, как раны начали затягиваться у меня на глазах. Тогда-то я и поняла, что он – не человек. Пока он оставался в беспамятстве я привязала его к батарее бельевой веревкой, а когда пришел в себя…

– …ты учинила ему допрос? – изумилась я, не представляя нашу изысканную музу в роли инквизитора.

– Да, – кивнула подруга полу. – Но ничего такого кровавого или мучительного, что ты могла себе представить. Я просто начала задавать вопросы, тыкая в него каминной кочергой.

– Увлекательное, наверное, было зрелище, – со смешком проговорил Гриша, складывая руки на груди, но все еще не меняя бдительной позы.

– Так, что было дальше? – проигнорировала я насмешливого мохнатого, чей взгляд, который он бросил на меня, мне откровенно не понравился. Знала я, чем обычно заканчивались подобные взгляды.

– Захар рассказал, что он ягуаретта, что его стая недавно приехала в наш город и намерена остаться здесь жить. И что все повреждения, которые я увидела, он нанес себе сам, – муза рвано вздохнула. – Сказал, что это что-то вроде врожденного заболевания, которому подвержены многие в его стае. Он описал это как волну, которая вдруг находит, захлестывает с головой и погружает во тьму. Иногда приступ удается удержать под контролем, но иногда…

– …но иногда тьма вырывается наружу, – закончил вместо подруги вожак волков. – И тогда они не могут себя контролировать. У некоторых все же иногда случаются проблески сознания, когда человеческое “я” начинает осознавать происходящее. И тогда они наносят себе повреждения, чтобы остановить безумство. Боль помогает им отрезвить собственный разум, очистить его от наваждения. Вот, что случилось с девушками – они столкнулись с сорвавшимися с поводка внутренними демонами оборотней, которые крайне сильны и при этом из-за генетического сбоя неконтролируемые. А теперь представь, что в городе навсегда осядет целая стая таких оборотней.

– Так, причина была не в таблетках, – ахнула я, запоздало сообразив. – Не они провоцировали агрессию?

– Таблетки, о которых ты говоришь, дешевая китайская дрянь, – брезгливо поморщился оборотень, – которая уже давно и активно поставляется в наш город. Они сыграли свою роль, сработав как щелкнувший переключатель, ослабив контроль. Но ты не задала главного вопроса – как таблетки оказались у девушек и почему эти таблетки оказались именно у этих девушек?

– Как? – эхом откликнулась я, взирая на Гришу. Парень в ответ повел глазами, указав на музу, чье лицо было скрыто упавшими вперед черными волосами, отгородившими её от меня словно завесой.

– Руся, – срывающимся голосом позвала я. – Что ты сделала?

– Подсунула девчонкам опасную китайскую отраву, – громко прошептал Гриша, обращаясь ко мне.

– Но зачем? – недоумевала я, все еще обращаясь к подруге. – Зачем тебе это нужно было?

– Потому что каждый в этой истории вел свою собственную партию, как в плохом оркестре, – проговорил знакомый голос, который в собственной квартире я ожидала услышать в самую последнюю очередь. Непроизвольно дернувшись, я обернулась на звук. Мгновение – и буквально из пустоты вышагнул Ян.

Надменный взгляд, немного растрепанные белоснежные волосы, мраморно-гладкая кожа без намека даже на малейший изъян и серебристый длинный сюртук, подчеркивающий ширину плеч, узость талии, длину ног и величественность осанки. – Привет, принцесска.

– Привет, – тяжело сглотнула я.

– В последнее время вокруг тебя как-то слишком много мужчин, не находишь? – как-то даже немного грустно заметил вампир.

– Ага, – выдохнула я с сожалением. – Много даже для меня.

– Ты? – рявкнул сбоку Гриша, отчего я стремительно развернулась назад, тут же застонав от боли, пронзившей хрустнувшую шею. Елозить попой по стулу уже порядком надоело, да и спина начала ныть от неудобной позы. – Как ты здесь оказался?

– Так же, как и ты, – спокойно ответил Ян и сделал несколько шагов вперед так, чтобы находиться в поле моего зрения и при этом не заставлять меня изгибаться коброй.

Вампир стоял перед Гришей прямо, чуть небрежно, со скучающим видом сложив руки за спиной. Выглядел он при этом так, словно находился на светском приеме, а не в маленькой дешевой квартирке в окружении двух связанных потрепанных девиц и толпы обозленных оборотней, буквально источая чувство превосходства над окружающими. – Через дверь.

– Он приглашен в твой дом? – рыкнул оборотень, обращаясь ко мне.

Я пожала плечами, успев заметить, как у него во рту чуть увеличились резцы.

– Что ты там говорил про плохой оркестр? – быстро спросила я.

Ян покосился на меня.

– Разве это не очевидно? – проговорил он так, словно я спросила, сколько будет два плюс два.

– Не для меня, – пробормотала я, переведя взгляд со съежившейся на полу музы на Нису, которая, судя по напряженному взгляду и не менее напряженной позе, пыталась выпутаться из оков. Но что-то не очень-то у неё получалось, подруга была подозрительно бледна, а на лбу её блестела испарина. – И не для остальных участников этого паршивого балагана.

– Все очень просто, ma petite princesse, – проговорил Ян с надменностью, которая была очевидно адресной. – Твой знакомый Лозовский набирал сторонников, готовясь к войне. Твой друг Макс, который оказался совсем не Максом и уж тем более не другом, занимался тем же, но другими методами. Именно он контролирует поставки азиатской дряни в город. Вступил, а вернее вляпался, в этот бизнес чуть больше года назад, распространяя вещества через сеть ночных клубов и баров, которой владеет. Не замечаешь тенденции? Старший занялся ресторанным бизнесом, младший окунулся в сферу развлечений.