Текст книги "Любовь под бой барабанов (СИ)"

Автор книги: Анастасия Славянская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Глава 27. Морской бой

Ивар

В короткие сроки Фрейр снарядил в плаванье свой корабль Скидбладнир, которому всегда сопутствовал попутный ветер, что нам было на руку. Рядом с ним плыл Сессрумнир. Близнецы не особенно горели желанием сражаться, но тот факт, что их отец снова пленен в Асгарде, подгонял их двигаться вперед, невзирая на опасность.

Как мы и предполагали, Тор во всю устраивал грозы и ливневые дожди. Ас полагал, что буйство стихии должно было нас отпугнуть. Наивный. Наши драккары успешно справлялись с непогодой.

Есения трудилась наравне со всеми. У нас было мало времени на то, чтобы уединиться. Каждый был занят своим делом. Но даже с учетом этого я заметил, как Локи что-то передал ей, когда мы останавливались на ночлег. Какой-то сверток. Я не идиот и понимал, что они что-то задумали, словно без этого нам не хватало проблем. Знал, что если бы попытался расспросить кого-то из них, то ничего бы не добился. А так, делал вид, что ничего не замечаю. В нужный момент просто окажусь рядом.

Мало мне было этих двух хитрецов, так и Йормунганд постоянно гипнотизировал Труд, что нервировало Есению. Хати флиртовал чуть ли не со всеми, кто был женского пола. Сколль стала задумчива и молчалива, даже в какой-то прострации. Уже хотелось надавать по шее каждому из действующих лиц, чтобы встряхнуть, мы ведь не на экскурсию плыли. Небо все время сохраняло свинцовый оттенок, редкие передышки нормальной погоды давали нам только жалкие часы, чтобы выдохнуть. Весла синхронно разгоняли драккар, на каждом сидело минимум по три гребца. В дальнейшем одному предстояло продолжать это занятие, другому – прикрывать первого, а третий готовился активно сражаться.

– Что-то Тор не сильно старается, – ехидно сказал Йормунганд, вытирая пот со лба и всматриваясь в редкие проблески неба между облаками.

Большую часть времени мой брат предпочитал плыть под водой. Там ему было спокойно и никто не мешал, а главное, Труд не мозолила глаза. Но сейчас он поднялся на драккар.

– Чувствует, что дочь на одном из кораблей. Тебе же лучше, если она выживет.

– И ты туда же. Сдалась вам эта валькирия.

– Она сражается на нашей стороне, так что перестань.

В очередной раз брат закатил глаза. Он не особенно впечатлился моими аргументами, но и к Труд не лез, благоразумно держась на расстоянии от нее. Уже что-то. Золотоволосая валькирия чувствовала эту неприязнь, но не опускала взгляда и не пряталась. Эта девушка всем своим видом показывала, что ей наплевать на угрозы. На месте Йормунганда я бы не особенно на нее выпендривался, удар у Труд явно тяжелый. Хотя… Может быть, это поставило бы змею мозги на место. Еще немного, и я сам начну раздавать нашему войску тумаков. Каждый будто испытывал мое терпение. Сурт периодически косился на меня, до сих пор злился из-за моего заявления.

Есения вновь проводила Йормунганда пристальным взглядом. Ее глаза угрожающе сверкали. Я облизнулся и показал ей на палатку, которая стояла на палубе. Если не дать ей выдохнуть, то случится очередная перепалка. Есения послушно прошмыгнула за ткань.

– Тебе надо отдохнуть, – сказал с порога, следуя за своей волчицей.

– Я не устала.

Подойдя к ней, я потер ее руки и заледеневшие пальцы. Эта девушка совсем не щадила себя, будто испытывала тело варга на прочность. Дождь закончился совсем недавно, значит, у нас было немного времени до следующего. Ее сырую одежду стоило сменить на сухую, поэтому я потянулся к сумке, где мы хранили вещи.

Тор действительно не особенно расходился. Знал, что мы могли запихнуть его дочь на любой из кораблей. И каждый раз она меня локацию. Бальдр пока благоразумно не использовал свою силу и на глаза воронам, периодически кружащим в воздухе, не показывался. Время от времени Нидхёгг палил по пернатым служителям Одина огнем, но скорее вяло, будто у него имелись занятия поинтереснее. Так он всего лишь старался развеять скуку.

– Есения, тебе нужно поберечь себя.

– Но ведь ты себя не берешь.

– Я…

– Что? Великий волк, который убьет Одина?

Я застыл с охапкой одежды. Есению трясло, нервозность точила мою волчицу изнутри, поэтому я обнял ее, крепко прижав к себе. Чем ближе мы подплывали к Асгарду, тем сильнее ее выдержка сдавала позиции. Есения не привыкла к сражениям, поэтому ей предстояло остаться на корабле в окружение верных варгов. Я не пущу ее в самую гущу.

– Тебе надо переодеться в сухую одежду.

Ее одеревеневшие пальцы, уже ставшие мозолистыми, попытались стянуть с себя мокрую тунику, но давалось это ей нелегко. Я поддел ткань и помог, но когда хотел надеть на нее сухое, она остановила меня.

– Я боюсь потерять тебя, – еле выговорила она, уткнувшись мне в грудь лбом.

Мое сердце стучало быстрее от любви к своей волчице. Ради нее я был готов пройти через все круги ада, только бы вновь оказаться рядом, обнимать, вдыхать ее запах, видеть улыбку. Я взял ее лицо в ладони и поднял, чтобы Есения посмотрела на меня. Ее глаза выглядели уставшими, измученными. Надо было оставить ее в Ванахейме, но она категорически отказалась.

– Я люблю тебя, моя прелесть. И сделаю все, чтобы вернуться к тебе.

Есения соблазнительно прикусила губу, привстала на цыпочки и поцеловала мои губы своими ледяными. Она совсем продрогла, и я крепче прижал ее к себе, пытаясь укутать своим теплом.

Сначала поцелуй был легким, но довольно быстро превратился в жадный, отчаянный, голодный. Есения пыталась вложить в этот процесс всю свою любовь, потом толкнула меня в сторону кожаного мешка, лежащего на полу. Член в штанах приветливо дернулся, отзываясь на требования моей волчицы. Я не собирался сопротивляться, поэтому покорно лег. Если ей от этого будет легче, пусть хоть изъездит. Единственное, времени у нас было не так много. Есения начала быстро избавляться от остатков одежды, я последовал ее примеру, не сводя с нее глаз. Мы будто гипнотизировали друг друга.

Устроившись рядом со мной, Есения начала покрывать мое тело поцелуями. Ее глаза сверкали в полумраке, который создавался за счет плотной ткани палатки. Я гладил ее тело, мял ее грудь, играясь с сосками, превратившимися в затвердевшие горошины то ли от холода, то ли от желания. Ее пальцы обхватили мое горло, но и это я мог позволить. Есения была прекрасна. Во всем. Моя волчица.

С похотливой улыбкой она встала рядом со мной на четвереньки, оттопырив задницу. Кажется, я никогда не устану от своей дикарки. Просить несколько раз не требовалось. Я пристроился сзади, провел стволом вдоль складок, наслаждаясь тем, как моя девушка тихо постанывала. Нам приходилось сдерживать звуки удовольствия, ведь мы находились не в лесу, где нас слышали только деревья и живность, а на драккаре.

Грубо намотав на кулак ее волосы, заставил сильнее прогнуться. Сначала вошел медленно, чтобы не доставить боли, но когда понял, что член скользил легко, то одним толчком дошел до конца. Есения начала покачиваться мне навстречу, вызывая ухмылку. Даже в таком положении она могла иметь меня, хотя наша поза была предназначена для обратного. Моя левая рука блуждала по ее телу, пока вторая сжимала пряди.

Как это у нас часто бывает, то, что начиналось медленно, превратилось в агрессивные толчки. Тем более, что время загоняло нас в рамки, скоро мы должны были расстаться на какое-то время. Мои пальцы проскользили от ее шеи, по груди, попутно сжимая полушарие, и опустились на заветное местечко, чтобы усилить ее ощущения. Чтобы не стонать громко, Есения вцепилась зубами в свою же ладонь. Когда почувствовал, что мой член сжали, будто в тисках, и понял, что она почти добралась до пика, как и я, приготовился сбросить ее. Но Есения не позволила. Она настояла на том, чтобы я излился в нее. Снова.

– Тебя ждет больше, если вернешься в целости, – игриво сказала она, когда мы повалились на мешок.

– Плутовка.

В поцелуй я попытался вложить то адское желание, которое сжигало меня изнутри каждый раз, стоило нам с Есенией остаться наедине. В такие моменты месть не шла ни в какое сравнение с нашим возможным будущим. Но у нас были обязательства, теперь даже Есения с этим не спорила. Я положил ладонь на ее плоский живот, потом наклонился и поцеловал.

– Будь в безопасности, Есения. Пока я буду там, оставайся на корабле, вдали от битвы.

– Я буду в безопасности, Фенрир. Обещаю.

Звук рога возвестил о следующем пункте нашей стратегии. Я быстро оделся, жадно поцеловал Есению и отправился наружу.

Следующие действия происходили стремительно, сменяясь как в калейдоскопе. Время незаметно таяло. Организованно часть варгов и йотунов высадилась на берег и скрылась в густом лесу, пока остальной флот продолжил надвигаться на Асгард. На душе скреблись саблезубые тигры от того, что приходилось на время упустить Есению из виду, но так они с Локи расслабятся, подумают, что их очередная идиотская затея вне подозрений.

Заняв позицию неподалеку от моста Бифрёст, мы стали ждать. С нашего места были хорошо видны сияющий замок Одина и белоснежные стены, а также излучина реки, которая протекала под мостом и огибала Асгард. Хеймдалль трубил в свой рог, возвещая о прибытии Нагльфара. Наш флот как раз показался из-за поворота. Если раньше наши корабли плыли, выстроившись в одну линию, то теперь надвигались несколькими рядами. Я посмотрел на дальние небольшие драккары, где должна была находиться Есения вместе с Хати и Сколль. Нидхёгг затаился где-то высоко в небе.

На Бифрёст уже высыпались эйхерии. Светловолосый Тор выделялся массивной тушей, в его руках вертелся Мьёльнир. Сидящий рядом со мной Йормунганд прищурился. Все думали, что я самый мстительный из нашей семейки. Как бы не так. Йора не переплюнуть никому. Мой брат покрутил в руках кинжалы, как и наш отец, он предпочитал это оружие. На моем же поясе висел меч, который когда-то воткнул мне в нёбо Тюр. Жаль, что моей главной целью был Один, а не этот бог-предатель.

Периодически я поглядывал на Сурта, его воинствующий настрой волновал меня куда сильнее. Перед тем, как мы сошли на берег, Локи попросил только об одном, не давать огненному этину со своей секирой приблизиться к Иггдрасилю. Странная просьба. Но бог коварства хотел выкрутить Рагнарёк не так, как ему суждено пройти. Это вселяло хоть какую-то надежду, что сегодня мы не умрем. Сурт будто почувствовал мой пристальный взгляд, посмотрел на меня и хищно ухмыльнулся. В его глазах горела жажда битвы и крови.

В авангард нашего флота входили самые крупные корабли, посередине которого летел Нагльфар. За ними шел центр линии, состоящий из такого же количества кораблей. Позади арьергард идентичной численности. В самом конце самые легкие, гибкие и маневренные суда. У большинства воинов на кораблях в руках блестели топоры с квадратным выступом на нижнем крае лезвия. Именно такое оружие чаще применяли в морских сражениях, оно больше годилось для захвата и абордажа.

Под синхронные движения весел наши корабли стремились к драккарами эйхериев, которые решили прикрыть проход к стенам и мосту. Флот Асгарда тоже выстраивался в несколько рядов, носами к нашим кораблям. Было ожидаемо, что Один обзаведется драккарами. Но благодаря тому, что Фрейр не пришел асу на выручку, альвов среди них не имелось, а значит меньше первоклассных лучников.

Не успела первая линия во главе с Нагльфаром приблизиться к врагам и стенам Асгарда, как по нашим выстрелили из катапульт. Мы не отвечали, точно лучники застыли в ожидании команды. Неприятельские камни попадали на палубы, решетили борта, убивали и ранили людей, но корабли в грозном молчании продолжали идти вперед. Благоразумно наши воины опустили мачты, спасая паруса. Барабаны стучали, задавая ритм гребцам. У некоторых наших кораблей имелась железная рама, привязанная к носу, она играла роль тарана и мешала абордажу.

Подойдя уже совсем близко к вражескому флоту, альвы и валькирии открыли огонь по кораблям эйхериев. Полетели стрелы и копья. Нидхёгг вырвался из облаков, но вместо флота нацелился на стены, где стояли лучники Асгарда. Дракон сбивал их, калечил, жег, катапульты разлетались в щепки, отчего снаряды падали вдоль стен в реку.

В последний момент сближения двух линий кораблей, при том, что наша была значительно короче, наши драккары рассыпались, внося хаос в порядок эйхериев.

На судно, где стояла Хель кто-то метнул копье, но его поймала великанша Модгуд, которая в обычное время охраняла вход в Хельхейм. Сместив корпус, чтобы уйти с линии атаки, она поймала копье, описала рукой полукруг, повернула в противоположном направлении для обратного броска. Воительница немедленно швырнуть его обратно в противника.

Бой длился минут тридцать, а мы все ждали сигнала. За это время подошли остальные корабли, выстроились в линию и тоже вступили в бой. Горящие стрелы метко попадали во вражеские драккары. Занимались паруса, языки пламени взвивались к небу и лизали мачты, разбегались по снастям. Огонь разливался по палубе, корабли горели, как гигантские костры. И все равно у Одина имелся перевес по количеству сил.

Эйхерии, стоящие на мосту по главе с Хеймдаллем и Тором, больше наблюдали и ждали развязки. Уверен, что бог грома увидел свою золотоволосую дочь. Молнии периодически били то в один, то в другой наш драккар. Щепки летели в стороны, некоторые из воинов падали в воду. Я заметил одноглазого аса, наблюдавшего за происходящем около моста. Плащ Одина развевался от ветра. Ас впитывал происходящее, чем яростнее бой, тем он сильнее. Валькирии как раз поднялись в воздух, но тут же попали под огонь Нидхёгга. Дракон начал со всей яростью обстреливать воительниц залпами пламени, сбивать их мощным шипастым хвостом. Несколько дев врезалось в стену и упало в воду.

Среди всего этого хаоса, эйхерии не замечали более мелкие проворные суда, которые подплыли к вражеским дракарам. В воздух взлетели три огненных залпа, запущенные Локи. Это сигнал для брандеров и для нас, чтобы мы отсчитывали двадцать минут, прежде чем начать наступление на мост. Более легкие и очень маневренные суда плыли до тех пор, пока не сцеплялись с вражескими. Воины проворно перебирались в шлюпку, зажигали свой брандер, забрасывали на неприятельский корабль ядро, начиненное зажигательным составом и отплывали на небольшое расстояние.

Через короткое время пылающий драккар эйхериев взлетел на воздух, снопы зеленоватых искр взрывались эдаким фейерверком. Потом еще один и еще. Вот вам и волшебный состав, сделанный Локи с помощью своей магии, мастерства двергов и знаний Гулльвейг. Что-то мало это походило на добавку в удобрение, как думал Альвар.

Далеко по обе стороны разлетались горящие обломки. Огненным дождем посыпались рядом стоящие корабли и зажигали их. Пламя быстро обегало всю линию вражеских судов. Только теперь эйхерии поняли, почему в гущу сражения залетела только малая часть наших кораблей. Река покрывалась гигантскими кострами – горели корпуса кораблей и звучали гулкие раскаты взрывов.

За счет пиротехнического "шоу", который устроил Локи, драккары противника не особенно нас задержали. Теперь путь к мосту со стороны реки был очищен, чтобы воины с Нагльфара и других наших кораблей, высадились на берег. Их носы как раз повернулись в ту сторону, где сияли белизной и позолотой ворота. Хаос около стен отвлекал от нашей части войска, ожидающей в лесу. Мы как раз держали путь в сторону Бифрёста. Рядом со мной шагал Сурт, я покрепче сжал рукоять меча.

Первая часть плана успешно пройдена. Впереди мост.

Глава 28. Асгард

Есения

– Не верю, что ты меня на это подбила, – пробубнил Хати. – Фенрир убьет меня после такого.

Вообще-то, Хати не должен был участвовать, но от него я не смогла улизнуть. А потом пришлось в короткие сроки убеждать его в том, что все пройдет хорошо; что я не пострадаю; что это шанс выиграть с минимальными потерями. Варг отнесся скептически, но я оставалась непреклонной. В конце концов он выругался и согласился при условии, что будет меня сопровождать.

Как только Фенрир поймет, что я не отсиживаюсь на дальних кораблях, а решила поиграть в диверсанта, то точно посадит на цепь, а Хати не досчитается зубов и целых ребер. Но что оставалось делать, если меня не отпустили бы так просто, пусть даже с наличием железобетонного аргумента. Пока Локи и Сурт развлекались на мосту и устраивали светопреставление, нашей компании в составе меня, Труд, Альвара и Бальдра, а теперь еще и Хати предстояло проникнуть в Асгард через тайный ход.

И в данный момент на мелком суденышке, заколдованном Хель, мы плыли по узкому подземному ручью. Свет нам предоставлял Бальдр, бог весны тускло светился изнутри. Вода тихо плескалась о борт, воняло затхлостью. Проход постепенно расширялся. До сих пор не знала, сработает ли все так, как мы задумали. Но лучше рискнуть, чем потом жалеть. Все должны прийти к компромиссу, иначе ничем хорошим ни для кого Рагнарёк не закончится. Так или иначе, это война. Бальдр, как и я, не хотел жертв.

Когда идея плана только появилась в моей голове, я долго колебалась. Не хотелось врать Фенриру, но он не одобрил бы даже мысли, направленной в подобную сторону. А мы обязаны были воспользоваться той лазейкой, которую предоставил Один. Уверенность в собственном превосходстве настолько застилала асу взор, что он попросту не воспринимал кого-либо достойным соперником или мало-мальской угрозой.

– В Вальхалле, скорее всего, остались валькирии, – сказала Труд, напряженно всматриваясь в черноту туннеля.

Ее голос отразился от каменных стен. Труд была одета в тяжелые доспехи, а в глазах сверкал азарт со смесью тревоги. Как бы она не удерживалась от того, чтобы попросить за Тора, все равно переживала за него. Валькирия сжимала рукоять меча, выглядела сейчас как сжатая до предела пружина, еще немного и выстрелит. Ее крылья тихо трепетали.

– Разве они не должны присутствовать на поле боя? – спросила я. – Они ведь воительницы.

– Один не будет отправлять их сражаться. Они будут только забирать мертвых. Это Фрея уважает наш выбор.

Почему-то сразу вспомнилась история про валькирию Брунхильду, которую Один наказал по той причине, что она оспорила его решение насчет победителя и поддержала другого воина. Этот ас имел характер редкостного упрямца и гордеца. До сих пор помнила тех мертвых воинов, застрявших между жизнью и Хельхеймом. Их ждали в Вальхалле, но их туда не пустили. В глубине души я надеялась, что Один поступил так по какой-то обоснованной причине. Например, они были недостойными людьми, и после смерти ас принял решение оставить их мучаться. Один был отчасти безумным, но все же богом. Такие, как он, жили дольше и на мир смотрели по-другому.

– Что произойдет с павшими воинами?

– Эйхерии будут воскресать в Вальхалле по мере того, как их будут уносить с поля боя мои сестры. Чтобы восстановиться, им потребуется время, но таким образом армия Одина будет непрерывно пополняться.

А воины Хельхейма после смерти, видимо, перенесутся прямиком в царство дочери Локи. А это осложнит нам расклад сил. Эйхерии будут воскресать неподалеку, а наши откажутся слишком далеко от равнины. Это еще один аргумент в пользу того, чтобы действовать быстро.

Один не мог не иметь слабых мест, как и Локи. Когда-то друзья превратились в заклятых врагов. На секундочку, которые совсем скоро могли породниться. Я посмотрела на Бальдра, между бровей которого пролегла складка. Первый раз я видела его таким напряженным, а не с умиротворенной улыбкой на губах. Отправляясь в Асгард, он тоже многим жертвовал. Наш план был шатким, как карточный домик в комнате с открытой форточкой. Но у меня имелся козырной туз. Я единственная, кого в Асгарде не тронут, Один сам имел глупость поклясться в этом. А, значит, именно я смогу беспрепятственно добраться до точки назначения. Идти одной Локи мне не позволил. Бальдр являлся местным, Труд – дочерью Тора и внучкой Одина, Альвар же рисковал намного больше остальных, а теперь и упрямый, верный Хати.

Судно уперлось в темную решетку. Дальше хода не было, если только нам не откроют изнутри. Поначалу в тоннеле стояла оглушающая тишина, со временем мы услышали гулкие шаги пары сапог, постепенно из темноты выступили Хермод и Браги. Увидев Бальдра, глаза первого распахнулись от удивления.

– Быть не может…

– Здравствуй, брат, – мягко сказал бог весны.

На лице Бальдра все-таки появилась теплая улыбка, Хермод же прищурился и осмотрел всю нашу компанию.

– Иллюзия Локи?

Хати простонал. А он предупреждал, что бог мудрости не поверит так просто. Бальдр подошел к носу нашей лодки, а затем задернул рукав, обнажая какой-то шрам. Глаза Хермода сразу озарились радостью, он вставил ключ в замок решетки, но Браги остановил его, схватив за запястье.

– Локи сдержит обещание? – спросил покровитель поэзии.

– Мы постараемся минимизировать ущерб, – ответила я. – Локи хочет изменить исход Рагнарёка.

Преуменьшение века. Откуда мне было знать, что все получится? Даже Локи не имел такой уверенности, мы действовали по наитию. Браги задумался о чем-то своем, но потом кивнул, он не хотел воевать. Между мизерной надеждой на мир и страхом перед очередным коварством Локи он выбирал первое. Закоренелый романтик, такие поют баллады под окном возлюбленной. Но и Браги сильно рисковал, впуская нас внутрь. Это тоже было, своего рода, храбростью. Звякнул старый ржавый замок. Чудо, что тот, вообще, еще находился в рабочем состоянии. Петли неприятно заскрипели.

– Это правда ты? – еще не веря, спросил Хермод и помог брату выбраться на каменный выступ, который тянулся дальше вдоль стены и ручья.

– Правда, брат. Хёд остался рядом с Хель.

– Я не понял, а как шрам… – решил уточнить Хати.

Боги Иггдрасиля, да какая разница, подумала я. Главное, что мы прошли эту треклятую решетку. При этом не факт, что дальше нас не ждала засада. Что там Один мне обещал? Роскошь? Ну хоть клетка будет с удобствами.

– Шрам я получил еще до того, как матушка решила защитить меня от всего на свете, – ответил Бальдр и поймал недоверчивый взгляд Хермода. – Они мои друзья. Труд – дочь Тора. Мы хотим предотвратить ужасные последствия, брат.

Хермод закусил губу, в этот момент он был похож на обычного парня. Всех нас снедали сомнения, раз уж на то пошло. Наконец, он кивнул и повел нас по тоннелю, посередине которого тек ручей. Отсветы от факела, который нес Браги, танцевали на стенах, запах был не самым приятным, но выбирать не приходилось. Тоннель змеился долго, пока мы не вышли через деревянную дверь, обитую железом. Ручей в этом месте петлял и уходил в стену, через кованую решетку.

Я чуть не ахнула, когда увидела, что перед нами расстилался огромный город, покрытый снегом. Множество домов, у каждого свой дворик с колодцем. Дорожки, вымощенные деревом, выглядывающие из-под белого тонкого покрывала. Виднелись валы одинаковой высоты и толщины, будто созданные по линейки, внутри укрепленные бревнами, а снаружи – частоколами. На входах в разные части города были построены крытые ворота, которые образовывали туннели и закрывались массивными двойными дверями с тяжелыми ручками. С нашего места виднелась дивной красоты роща с дубами, дальше выглядывал яблоневый сад с желтовато-золотистыми плодами, сияющими на солнце как золото. На контрасте со снегом это выглядело волшебно и потрясающе. Нос уловил фруктовый аромат, смешанный со свежестью и хвоей.

Вдоль дороги, ведущей к воротам в Вальхаллу, высились ясени, будто великаны охраняющие подступы к чертогу мертвых. Хати не убирал ладони со своей секиры и недобро поглядывал на меня. Ох, если мы выберемся живыми, то он мне весь мозг проест своими нотациями.

– Теперь нам пора разойтись, – сказал Бальдр. – Ньёрда, скорее всего, держат у длинного дома.

Он кивнул на центр города, где выделялся длинный прямоугольный дом, построенный из крепкого деревянного сруба. У всех нас в Асгарде были свои задачи. Я не могла разорваться по разным сторонам. И в любом случае, моя цель имела первостепенное значение.

– До врат Вальгринд я их отведу, – кивнул Браги.

На этом мы разошлись. Вокруг все казалось пустынным, те, кто не участвовал в сражении, находился либо в длинном доме, либо оставался за своими стенами. Не все асы были воинствующими.

Мы затаились, ожидая сигнала, который не заставил себя долго ждать. Со стороны крепостных стен Асгарда прозвучали взрывы. Локи приступил к самому главному приему всех коварных иллюзионистов – отвести взгляд наблюдающих в другую сторону, пока творилось мошенничество. Наконец, в небо взлетели валькирии, Нидхёгг моментально открыл на них охоту. Это походило на игру в салки или выглядело так, будто у дракона были свои счеты с воительницами.

Труд взяла меня за руку и потащила к высоким деревянным вратам, украшенным резьбой в виде воронов. Мы шли тихо, как мыши, двигались в сторону Вальхаллы, постоянно петляя, чтобы не попасться кому-либо на глаза. Даже не верилось. Сквозь Вальгринд виднелся дворец, стены которого были обиты копьями с позолоченными наконечниками, а крыша обложена щитами, что делало ее похожей на чешую дракона. Над массивным зданием широким лиственным куполом простиралась крона Иггдрасиля, припорошенная снегом. Труд и Браги вели нас какими-то зигзагами. Врата то появлялись в поле зрения, то вновь скрывались за строем домов.

Мы не могли быть уверены, что не попадем в западню. Но пока внутри было тихо и пустынно, кроме некоторых валькирий. Мы с варгом переглянулись, Хати поудобнее схватился за рукоять. Все-таки во всей этой компании я больше доверяла именно ему, мы из одной стаи.

Со стороны моста доносился шум, лязг и крики, раздаваемых команд. Наверное, будь я поблизости, то оглохла бы. Браги опасливо озирался по сторонам, стоило нам подойти к вратам, как кто-то больно схватил меня за руку.

– Какого эйхерия ты тут делаешь? – прошипел Гарм, не хуже любой змеи.

Его глаза горели как раскаленные угли. Внутри у меня все оборвалось. Призрачный пес должен был сражаться с Тюром, вместо этого он находился тут.

– Почему ты не с Фенриром?

– Потому что он понял, что вы с Локи что-то замышляете.

Он бесцеремонно и даже грубо потащил меня прочь от Вальгринда, но Труд вытащила меч и прикоснулась лезвием к шее лучшего друга моего варга.

– Отпусти ее.

Гарм злобно покосился на нее и зарычал.

– А тебя надо было сразу отдать Йормунганду.

– Гарм, послушай, – взмолилась я. – Со мной тут ничего не случится.

– Ты совсем сдурела?!

– Советую не орать, – шикнул Браги и продолжил озираться, пока мы переругивались.

– Один поклялся, что меня никто не тронет в Асгарде, – терпеливо начала объяснять то, что недавно поведала Хати. – Мне ничего не грозит. А вам, да. Дай мне сделать то, зачем я пришла, потом можешь меня хоть за шкирку уводить.

– Ты сейчас серьезно?

– Клянусь. Один настолько самоуверен, что поклялся. Я в безопасности. Но только в пределах Асгарда. Снаружи он сможет меня убить и глазом не моргнет.

Хати не сдержал смешка от этого идиотского сравнения, ведь у Одина и так один глаз. Какая ирония. Гарм тяжело вздохнул, будто мысленно спрашивал у норн, за что ему это все.

Ивар

Ворота, ведущие на Бифрёст, мы сначала выбили тараном, а потом сожгли горящим составом Локи. Один стоял на стене и что-то выкрикивал. Вместо того чтобы ждать нас в конце моста, часть эйхериев во главе с Хеймдаллем высыпалась на Бифрёст. Им было приказано сдерживать нас, пока на равнине выстраивалась большая часть войск Асгарда. Хорошо еще, что Тор, дабы не зацепить своих и не разрушить мост, перестал метать свои молнии. Он видел валькирий, но рассмотреть четче и найти среди них Труд оказалось непросто. На всех воительницах сверкали идентичные доспехи.

Битва началась с обстрела стрелами, копьями и камнями. Широта моста позволяла встать в боевой порядок. Хеймдалль выстроил защитную «стену щитов», которую образовывали отборные бойцы. Щит каждого воина соприкасался со щитом его соседа по строю. Так эйхерии собирались стоять, пока не отобьют атаку или пока все не погибнут.

Мы же предпочли идти клином, или так называемой "свиньей", где в авангарде высился Трим с инеистыми турсами. Этот маневр, согласно скандинавской легенде, изобрел сам Один. Поэтому в насмешку асу наши бойцы выстроились именно таким образом. Стоило Триму топнуть, как по мосту зазмеился иней, быстро создавая ледяную, скользкую корку. Для этинов это было не страшно, турсы держались с помощью шипов на сапогах. А вот эйхериям придется несладко на подобном катке.

Сближение было жестким и быстрым. Трансформироваться я пока не решался. Да и вперед меня не пустили, потому что я считался слишком ценным. Меня берегли как козырную карту, поэтому я затерялся среди варгов.

Все происходило молниеносно, бой перерос в рукопашный, представляя собой ряд поединков. На мосту творился настоящий Хаос. Многие воины держали в руках круглые щиты, их расцветка создавала безумный калейдоскоп. Но это помогало отличать своих от чужих.

Локи стремился добраться до Хеймдалля и оттягивал его к краю моста. Сурт прорубал нам дорогу вперед. Рука работала на рефлексе, пока мы пробивались метр за метром на территорию Асгарда. Мышцы уже ныли, но я не переставал работать мечом. Знака от Гарма пока не слышал, и хорошо. К этому моменту мне нужно знать точно, куда спешить, вперед или назад. Пока я был зажат между врагами и соратниками.

Воины быстро и беспрерывно обменивались ужасными и мощными ударами. Редко появлялись перерывы. При этом нужно было постоянно сохранять равновесие, это жизненно важно. Приходилось все время уворачиваться, отклоняться, подныривать, отпрыгивать вбок или назад. Сражающиеся постоянно двигались, чем-то напоминая боксеров на ринге.

На меня напал очередной эйхерий, я парировать лезвием удар меча противника, чтобы не испортить свое острие. Другой удар отразил быстрым движением щита, который держал как можно дальше от тела и постоянно перемещал. Третьему врагу нанес тяжелый боковой удар по голове, четвертому рубанул по руке, пятому по ноге ниже колена. Меч двигался беспрерывно. Даже секунда промедления могла стоить жизни.

Широта моста помогала маневрировать, хотя перил у Бифрёста не имелось. Время от времени кто-нибудь падал вниз, в водную пучину, где еще кострами горели драккары.

Очередной мощный удар обрушился на меня, я принял его плоской поверхностью щита. А вот в отдалении от меня один из наших воинов сделал ошибку, меч эйхерия с лязгом пришелся на железную окантовку. Оружие врага выдержало и не разбилось, а вот щит оказался разрублен. Отпрыгнуть наш воин не успел, как и я прикрыть его. Лезвие эйхерия рубануло по его голове, кровь хлынула на мост, а тело безвольно упало, как мешок с картошкой. У кого-то из йотунов лезвие врага увязло в щите, быстрым движением великан отшвырнул его вместе с оружием эйхерия.