Текст книги "Я стала женой злодея (СИ)"

Автор книги: Анастасия Миллюр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

ГЛАВА XVIII

У меня перехватило дыхание, а все тело онемело.

Это был тот случай, когда все, что я могла, это в слепом благоговении ощущать переход на новый уровень каждой клеточкой своего тела, которую пронизывали лучи чистейшей энергии.

Слов не было. Мыслей тоже.

Широко распахнув глаза, я наблюдала за тем, как сад, в котором я часами медитировала последнюю неделю, преобразился на глазах. Каждый камешек, каждая травинка, каждое деревце и ветка в нем были живыми. Я видела это. Чувствовала. В каждой крошечной частичке мира жил божественный свет непробужденного сознания.

Это было нечто, что можно было прочувствовать всем сердцем, но не осознать. Нет. Разум был не способен познать то, что открывалось душе.

Нечто похожее я уже видела. Касалась этой скрытой от обычных людей стороны мира во время призыва Шу. Но теперь все было в несколько раз ярче и отчетливее. И если тогда я словно подглядела в этот мир, как проныра в замочную скважину, то теперь уже просовывала голову в проход двери, и открывалось мне намного больше.

– Хозяйка… – услышала я тихий шелест, и передо мной замер дух неопределенной формы размером с локоть.

Получилось. У меня получилось. Неделя упорной практики того стоила!

– Теперь я могу видеть потоки энергии, да? – спросила я, на самом деле не ожидая ответа. Вопрос был скорее риторический.

Но божественное воплощение к моему удивлению все же ответило с поклоном:

– Если вы призовете меня, хозяйка.

Я еще раз осмотрела территорию сада, искрящуюся и переливающуюся от божественного света. Это зрелище не хотелось отпускать. Но я уже чувствовала знакомый холодок в груди, который подсказывал, что на сегодня пора было заканчивать.

– Я тебя отпускаю, – сказала я духу, и…

Все исчезло.

Мгновение, и окружающий меня мир стал прежним.

Выдохнув, я прикрыла лицо ладонями.

Невероятно.

Если призвав духа второго порядка, я уже могла видеть такое, то что тогда было доступно отцу? По телу побежали мурашки, а образ Лендриса внезапно заиграл в новых красках.

Да, Святые – это не только про исцеление болезней, хотя такое проявление их дара безусловно самое распространенное. Это еще и про тонкое чувствование мира, недоступное простому смертному.

Но хватит на сегодня. Пора возвращаться.

Мягкие туфли осторожно ступали по шершавой поверхности больших камней, которыми была выложена дорожка. На деревьях пели птицы, шуршали, колышущиеся от легкого ветра листья, и все это дарило мне невообразимый покой.

Оказывается, я любила сады. А иргейцы были мастерами их делать.

Нужно будет обязательно распорядиться сотворить нечто похожее в нашей столичной резиденции Абенаж. Ведь рано или поздно мы туда вернемся. В книге Ридрих пробыл в Иргейсе пару месяцев, пока сюда не приехал новый наместник. Наверное, и сейчас будет тоже самое.

Думать о будущем было приятно. Думать о том, что у нас есть будущее было еще приятнее. А вот увидеть встревоженную Несси, которая поджимала в беспокойстве губы и мяла передник – не очень-то.

– Святая Азалия, вы закончили на сегодня? – попыталась изобразить улыбку старая горничная, но ее голос буквально дрожал.

Так. И какого черта успело произойти за несколько часов моей медитации?

– Что такое? – требовательно спросила я, всматриваясь в лицо женщины.

– Я побоялась вас прерывать, – начала она, и ее глаза забегали. – Во время своей духовной практики вы казались неземной. Вас даже окутывал золотой свет! Увидеть бы это всем, кто злословит на вас, Святая Азалия!..

Несси тараторила. Это было очень плохо. На моей памяти она еще ни разу не теряла самообладание настолько, что начинала безостановочно говорить, как будто за всем этим можно было спрятать неприглядную истину.

Прерывая неконтролируемый поток слов, я схватила горничную за руку, крепко сжала ее руку и вкрадчиво повторила:

– Несси. Что такое?

Ее взгляд забегал по моему лицу, она снова поджала губы и, наконец, проговорила с тяжелым вздохом:

– Сейр Абенаж пару часов назад вызвал вашего отца для разговора. Они беседовали около часа, а досточтимый эрцгерцог вызвал стражу, и Святого Лендриса заковали в кандалы и увели в подвал!

Та-а-а-ак.

И что такого натворил мой отец, если Ридрих решил нарушить негласное перемирие и снова пленить его? В том, что накосячил именно Лендрис, а не мой злодей, я не сомневалась ни на минуту.

– И… – с трудом выдавила женщина.

Это не все новости, и есть еще что-то?

Вы бы хоть сказали, что мне тут надо к разборкам готовится, я бы тогда не сильно расслаблялась во время духовной практики!

– Что еще? – напряженно спросила я.

– И сейр Абенаж велел вам явиться к нему в кабинет.

Ладно, допустим. Это ожидаемо.

Если папа и правда что-то натворил, то Ридрих наверняка хотел мне об этом рассказать. Ничего удивительного тут не было, но взгляд горничной смущал.

– Стража ожидает за дверью, им велено сопроводить вас. Я говорила им, что вас нельзя отвлекать, но они грозились силой вас вытащить!

А вот это… Вот это уже странно.

В груди комочком свернулось беспокойство, и я, нахмурив брови, в несколько шагов дошла до двери, резко распахнула створку и встретилась нос к носу с пятью вооруженными до зубов рыцарями.

Как будто они особо опасного преступника собирались конвоировать, право слово!

– Азалия Хельмвир, вам приказано сейчас же явится к генералу Абенаж, – гаркнул один из них, хотя смотрел при этом куда угодно, но не на меня.

Комочек тревоги начал цвести буйным цветом. Потому что… «Азалия Хельмвир»?! Это еще что за обращение? Ни разу в жизни меня не называли по фамилии отца. И куда делся мой сан Святой?! По пути потерялся, что ли?!

Так. Хорошо… Хорошо. Держи себя в руках. Разберемся. Мы со всем разберемся.

– Приказ есть приказ, – спокойно ответила я, обводя мужчин взглядом, но ни с одним так и не встретившись глазами.

Странно. Странно-странно-странно.

Не очень-то веселой, но дружной толпою мы молча двинулись в сторону кабинета. Сопротивляться я просто не видела смысла, требовать ответа от стражи – тем более. Узнаю все у Ридриха.

Хотя по пути ко мне закралась до абсурдного нелепая мысль о том, что, может, рыцари какого-то другого генерала Абенаж имели в виду?

Конечно, в последнюю неделю Ридрих был каким-то отстраненным, да, и я почти все время проводила в духовных практиках, но не могло же все это перерасти в происходящее? Правда?..

Относительно недолгий путь растянулся для меня в целую вечность, в которую разум строил теорию одну хуже другой, а сердце сооружало оборонительные укрепления. На всякий случай.

В итоге, когда мы дошли до кабинета, я уже тихонечко сжимала в потайном кармашке плеть. Никого хлестать я ей не собиралась, она просто придавала мне спокойствия.

Один из рыцарей постучался и, получив с той стороны короткое: «Войдите», распахнул передо мной дверь. Голос все же принадлежал Ридриху, а значит никакого второго генерала Абенаж в Иргейсе все же не завелось.

Что ж… Бредовые теории, они на то и бредовые…

Отпустив свое оружие и вместо этого скомкав в кулаках подол платья, я перешагнула порог и встретилась взглядом с ледяными черными глазами, лишенными любого оттенка эмоций.

Тут же все сигнальные сирены в моем теле завопили, объявляя тревогу. Потому что вот это… Этот его взгляд был определенно ненормальным.

Мои губы почти разомкнулись, чтобы проговорить: «Ридрих», но в последнюю секунду его имя застряло где-то в горле, отказываясь звучать из моих уст. Словно даже оно понимало, что для него тут не время и не место.

– Сядь, – прозвучал холодный голос, и мужчина дернул подбородком в сторону стула.

Сам он стоял, оперевшись поясницей о край стола и скрестив на груди руки. На нем был иссиня-черный плащ, накинутый поверх темно-зеленого камзола. Короткие пряди волос падали ему на лоб, на пальцах сверкали фамильный кольца. И при этом Ридрих был таким черт-его-побери-совершенно-невозможно-обалденным, что я оказалась окончательно сбитой с толку.

Одна часть меня требовала подойти к нему, запустить пальцы в волосы, привстав на носочки, и зацеловать его до безумия. А вторая давала по тормозам и орала дурниной: «Ты слепая?! Куда прешь? Не видишь, что тут творится!».

В общем, хочу я вам сказать, что те несколько шагов до стула были тем еще испытанием. Но едва я опустилась на сидение, как Ридрих пододвинул ко мне стопку писем.

Без лишних вопросов я молча вскрыла первый конверт и достала от туда сложенный листок бумаги, исписанный моим почерком, следом я тут же раскрыла второе послание, потом третье…

И… Ох…

Чего там только не было: время смены караула, точки локализации наших войск в Иргейсе, расписание выезда в город Ридриха, схема расселения сейров империи во дворце…

Иными словами, любая мало-мальски полезная информация была до последних крупиц передана в письмах, которые – внимание! – были адресованы некому: «А».

Все это, конечно, очень любопытно, но при чем тут, как говорится, я?!

– Шпион оказался ближе, чем я думал, – раздался безразличный голос Ридриха, а после он оттолкнулся от стола, подошел к шкафу, достал бутылку коньяка и щедро плеснул себе в бокал золотистой жидкости.

Я перевела взгляд на письма, моргнула, и снова посмотрела на мужчину, который уже залпом пил свой алкоголь.

Он серьезно? Может, это уже не первый его бокал, и ему градусы в голову ударили так, что все мозги выбило? К счастью, мои были на месте. Пусть пребывали в некотором шоке, но функционировали исправно! Хотя я никак не ожидала, что когда-то буду сомневаться в умственных способностях Ридриха.

Нет… Постойте… Конечно же.

– Что ты там задумал? – прищурилась я.

Уголок его рта дернулся в кривой улыбке, и мужчина повернулся ко мне с бокалом в руках и все тем же леденящим душу холодом во взгляде.

– Что ты задумала, Азалия? – спросил он меня. – Ты знала этого щенка задолго до своего приезда в Иргейс. Ты ведь даже предлагала мне выдать его местоположение, – Ридрих прищурился и сделал еще один глоток, не отрывая от меня глаз. – А потом снюхалась с ним же и шпионила за мной. Ты такая дрянь, Азалия. Даже и не скажешь, что не Абенаж.

Я вздрогнула, как от удара.

А вот это уже определенно новая веха в наших отношениях. Даже недолюбливая маленькую сестру, дрянью он меня еще не называл.

– Я не… – вырвалось из меня.

– «Не» что? – холодно уточнил он. – Не хотела меня убить?

Убить?! Это уже слишком!

Господи-ты-боже-мой! У него там что вообще в башке происходит?!

– Ты ведь знала, какая жертва должна была быть принесена. Но намеренно завершила таинство лишь наполовину, – произнес Ридрих, и в черных глазах затанцевало безумие. – Надеялась, что тьма сведет меня с ума, а у меня не хватит духа голыми руками задушить такую тварь, как ты?

Боже… Скажите мне, что я сплю, потому что это чересчур жестоко для реальности.

В горле когтями заскребся ком, и я, не выдержав, подскочила со стула, задыхаясь от обиды, гнева и возмущения.

– Что?! Ты говоришь, что я должна была убить себя в ритуальном зале?!

– Да, – не колеблясь ни мгновения, ответил он.

Ридрих. Мой Ридрих. Который чуть не уничтожил взрывом тьмы весь дворец к чертовой матери, когда я упомянула о том, что пожертвую своей жизнью, если так будет нужно.

– Что… Откуда… Откуда это все?.. – отчаянно всматриваясь в его лицо, пробормотала я. – Ты поверил в то, что я сговорилась с Адэйном? Это невозможно! Во время нападения наемников погиб Шу! Я никогда бы…

– Шу, – перебил меня Ридрих, усмехнувшись и делая еще один глоток. – Он вообще существовал? Хватит, Азалия. Он лишь часть твоей выдуманной сказки.

Меня словно наотмашь ударили по лицу, а затем еще и со всей силы дали под дых. Контрольно.

Неверяще глядя на мужчину перед собой, я сделала нетвердый шаг назад. Мой подбородок задрожал.

Кто-нахрен-черт-возьми-угодно мог сказать такое, но не он. Не человек, на груди которого я плакала и говорила эти же самые слова.

«У меня нет ничего, что напоминало бы о нем. Он вообще существовал?», – рыдая, сказала я ему тогда.

– Не делай такое выражение лица, – с прищуром наблюдая за мной, произнес Ридрих, наливая себе еще коньяка. – Хватит. Все это время вы со Святым искали способ убить меня. Церковь подослала тебя изначально. Ты узнала, что Лендрис твой отец, в восемь лет. Как раз в тот момент, когда изменилась до неузнаваемости.

В мою сторону летели одно обвинение за другим, а я просто не знала, какого черта ему сказать. Я смотрела на него, как на незнакомца. Серьезно. Какой-то посторонний мужчина вселился в тело Ридриха, и сейчас издевался надо мной, говоря его губами.

Догадка со слабым просветом надежды ворвалась в сгущающиеся надо мной тучи.

Может, это и не он? Быть может, им овладела тьма?

Раньше, чем успела подумать о последствиях, я сосредоточилась на комочке энергии в солнечном сплетении и призвала своего нового духа. Это было безумием, ведь я уже истратила весь свой запас сил на сегодня. Хотя нет… Безумием было происходящее, а мой поступок – это отчаянная потребность вернуть себе почву под ногами.

Было тяжело. Обычно теплый и податливый источник божественной энергии сейчас словно покрылся коркой льда, но это было слабой преградой. Я выжимала из себя все до последней капли.

Прошло не больше мгновения, но для меня он тянулся будто целый час, пока, наконец, я не услышала тихий голос: «Хозяйка».

Отлично.

Мир снова преобразился до неузнаваемости, только вот…

Весь кабинет был сплошь заполонен огромными полупрозрачными черными щупальцами, которые исходили из тела Ридриха. Они затмевали собой все, очерняли божественный свет, который мягко излучали стены, мебель и полы. Щупальца давили, были в постоянном движении и рождали первобытный ужас.

Но как не странно не они уничтожили мою последнюю надежду, а устойчивый мягкий свет божественной энергии, который исходил из груди Ридриха.

Он был полностью в сознании.

По сердцу резануло тесаком. Куда делись мои ребра? Почему удар пришел прямо по незащищенной мышце?

Я дернула подбородком.

Нет.

Нет.

Нет-нет-нет-нет-нет.

Это просто какой-то гребаный кошмар.

Боль в груди расползалась, как паразит, уничтожая все светлое и чистое, что в ней было. Она шла об руку с холодом, который охватывал каждую клеточку моего тела, наказывая меня за переиспользование божественной энергии.

Я отступила на шаг. Потом еще, и еще. А затем…

Меня вдруг больно впечатало в стену. Пальцы Ридриха сжались на моем горле, сдавливая, перекрывая мне кислород. И в его взгляде… Там были только мгла и холод.

«Надеялась, что тьма сведет меня с ума, а у меня не хватит духа голыми руками задушить такую тварь, как ты?».

Это конец? Вот так все и закончится?

– Твоя казнь состоится через три дня, твоего любовника сожрет Малькут, а тебя… Тебя я уничтожу лично.

ГЛАВА XIX

Меня облили ледяной водой, и я с криком подскочила на постели, дико озираясь по сторонам. Кто посмел?!

Но обстановка тут же заставила поумерить пыл. Как и накрывшие воспоминания о прошедшем дне. Стены из выпуклого черного камня, полумрак, маленькое окошечко под самым потолком, откуда едва ли проникал свет, и запах – этот отвратительный запах сырости, немытых тел, крови и смерти.

Темница.

Ридрих бросил меня в темницу.

И словно самого этого гребаного факта не было достаточно, в моей «одиночной камере» стояла… Кементина. Выглядела она куда лучше, чем во время нашей последней встречи. Ее белые волосы были убраны в замысловатую прическу, следы прежней усталости умело спрятаны макияжем, а точеная фигурка была облачена в невероятной красоты платье, подчеркивающий каждый ее изгиб.

Теперь в ее бордовых глазах превосходство смешивалось с ненавистью и жаждой мести, на губах играла улыбка хозяйки положения, а я была близка к отчаянию. Роли поменялись. Кажется, у судьбы было слишком специфичное чувство юмора, которое я пока не могла оценить.

– Вам нравится, Азалия? – бросила она и, оглядываясь, словно на экскурсии, сделала несколько шагов по темнице. – Здесь приятная атмосфера, наталкивает на размышления и заставляет многое переосмыслить.

– Что ты здесь делаешь? – прищурившись, спросила я ее, садясь ровнее.

Это был хороший вопрос.

Какого черта настоящая шпионка была на свободе и щеголяла передо мной новеньким платьем, а я сидела на тюремной койке?!

По губам девушки расплылась улыбка, и она усмехнулась.

– Сейр Абенаж все же решил принять предложение дворянства Иргейса.

Предложение…

Погодите. То самое предложение, где Кементина становилась его любовницей?!

Нет. Черт возьми, этого не могло быть. Какой-то абсурд…

Почему-то стало очень тихо. Серьезно. Вся комната вдруг погрузилась в могильную тишину, словно кто-то нажал на кнопку «Беззвучный режим». Это было странно, ведь я видела, как шевелились губы Кементины, когда она что-то говорила с плохо скрываемым злым торжеством в глазах, а в углу темницы незнакомая мне горничная уронила уже пустое ведро воды, которое должно было наделать много шума.

Но звуков не было. По крайней мере снаружи.

Зато я прекрасно слышала удары своего бешено колотящегося сердца. А еще чувствовала как неверие, злость и безнадежность смешиваются в груди гремучим коктейлем, который кислотой прожигал мои внутренности.

Ридрих принял предложение дворянства Иргейса.

Принял Кементину.

А я была приговорена к казни.

Тот, кто должен был умереть, умирал, а кому было суждено оказаться на коне, сверкал в блеске своей богоизбранности.

Вот, что происходило. По телу пополз холодок в перемешку с отвратительными мурашками. Мир романа с треском и скрипом, ломая любые законы логики, возвращал все на круги своя.

Боже…

– … Не слишком приятно потерять все, что имели, в один миг, правда? – слова Кементина прорвались через мой пузырь тишины. Она смотрела на меня со злым довольством. А каждое слово, вылетающее из ее рта было резким и хлестким, как пощечина. – Любимого человека, положение, даже теплую постель. Знаю, Азалия. Такого и врагу не пожелаешь. Но вам я желала. Знали бы вы, сколько ночей я провела в отчаянно мольбе о том, чтобы вы познали все то, что довелось мне.

По ее губам расползлась улыбка.

– Какое счастье, что Бог справедлив.

Уголок моего рта дернулся в кривой усмешке. И нет, не надо мне говорить, от кого я это подцепила.

– Справедлив? – мрачно спросила я ее. – Я спасла тебя от казни во время бала. Предупреждала о том, что нужно выбирать правильную сторону. А отмщения ты желала мне? Как-то лицемерно, разве нет? Ненавидеть того, кто тебя спас, и ложится под того, кто уничтожил твою страну и убил твоего отца.

От моих слов девушка вздрогнула и подобралась.

– Не от тебя мне слушать поучения, – отрезала она. – Не от Святой, которая рассуждала о казни людей, как парадном о парадном марше, и устраивала кровавые представления на потеху своему любовнику. Впрочем, это неважно. Уже неважно.

Она снова осмотрела мою темницу, прошлась взглядом по мне и улыбнулась.

– До встречи на казни, Святая Азалия.

Прищурившись, я смотрела вслед уходящей девушке, но она вдруг остановилась перед самой дверью и оглянулась на меня.

– В детстве отец рассказывал мне о злых духах, которые принимали обличие женщин. Они имели прекрасный облик, и сердце столь же черное, насколько красиво их лицо. Но в мир они несли лишь яд. Все, кто их окружал, были несчастны, либо умирали, а духи напитывались человеческим горем. Раньше я всегда думала, что это лишь сказка. Но после встречи с вами, Азалия, начала думать, а не одна ли вы из них?

Ну, конечно… Я корень всех зол.

Может, мир романа не просто возвращал все на круги своя, а буквально воздвигал новый сюжет на костях старого?

Что теперь?

Обманутый и преданный самым близким человеком Ридрих – главный герой, познавшая лишения и полная противоречивых чувств Кементина – главная героиня, Адэйн – мелкая сошка, а я – коварная и подлая злодейка, не знающая ни любви, ни жалости?

– Что-то еще? – резко спросила я девушку.

– Вам все равно? – спросила она в ответ. – Все равно узнать, что ваша старая горничная мертва?

А вот это… Вот это уже явно перебор. Я похолодела.

– Что? – пробормотали мои губы.

– Ваша служанка Несси была казнена сегодня утром как ваша сообщница, – произнесла Кементина. – Сколько она вам прислуживала? Десять лет? И в вас не проснется и капля жалости к ней? Вы настоящее чудовище, Азалия.

– Ридрих казнил Несси? – с ног до головы покрываясь мурашками, переспросила я.

Сам вопрос казался мне до безобразия абсурден. Как вообще эти слова оказались в одном предложении? Как мы до этого дошли?..

Но на этого главная героиня ничего мне не ответила. Жестом подозвав свою горничную, она покинула темницу, оставив меня наедине с собой.

Я уставила в одну точку перед собой.

Сердце в груди рвалось, а в голове была только одна отчаянная мысль: «Этого не может быть».

Как? Как я оказалась в этом моменте? Где все пошло тотально не так?

Теория про то, что сам мир (или его создатель) перекраивал происходящие события в угоду заданному сюжету, больше не казалась мне абсурдной. Потому что другого объяснения просто не было.

Ридрих не мог ни с того, ни с сего поверить в глупые, сфальсифицированные письма и решить, что я была шпионкой. Он вывернул все факты болезненно странным образом.

Или… Может, это и было его целью?

Что если ему зачем-то нужно было, чтобы я потеряла в него веру? Разочаровалась в нем и возненавидела его? Любой, кто обладал каплей чистого разума, посмотрел бы на факты и решил, что дело – дрянь.

Ридрих прямо заявил, что считает меня предательницей. Он, черт возьми, пытался задушить меня и приговорил к казни. Назвал лгуньей, убил мою горничную и схватил моего отца.

Сомневаться в реальности происходящего – крайняя степень безумия. Но, кажется, я сошла с ума, потому что именно это и делала – сомневалась.

Смерть Несси я своими глазами не видела, свечку над Кементиной и Ридрихом не держала, сама я еще не стояла на эшафоте, а острие плахи не сверкало над моей шеей. Все, что у меня есть – это лишь чудовищно жестокие слова. Но только слова. Никаких действий.

Да, я в темнице. Да, Кементина на свободе, но что если это все часть какой-то безумной постановки, зачем-то нужной Ридриху?

Боже… С моих губ сорвался царапающий горло смешок.

Я точно потеряла рассудок.

Азалия, ты такая дурочка… Как можно было настолько влюбиться в Ридриха? Как можно было настолько верить в него, что, даже стоя перед бьющими тебя прямо в лицо фактами, ты как заведенная повторяешь: «Это все спектакль»?

Но это так.

Я отказывалась верить в то, что слышала. Отказывалась. Поверю, когда настанет день моей казни, и Ридрих, как и обещал, лично приведет в исполнение свой приговор. Если этот день настанет, и если он его исполнит.

Сердце неуверенно замерло в груди, с недоверием посматривая на наши со спятившим разумом рассуждения. Ему тоже очень хотелось верить в Ридриха. Очень. И оно верило.

И тогда, я прикрыла глаза и медленно выдохнула, чувствуя, как отпускает давление в груди, исчезает ощущение разъедающей внутренности кислоты, и проходит боль. Посреди полного кошмара, в мрачной темнице, я погрузилась в долгую медитацию, отстраняясь от мира и веря в то, во что верила всегда. Не в Бога. В Ридриха. Пусть это и означало, что здравый смысл окончательно покинул свои чертоги.

***

Не знаю, сколько прошло времени. Секунды, минуты и часы слиплись для меня в единый комок. Но в какой-то момент мое внимание привлек звук щелчка замка, а затем скрип отворяемой двери.

Посетитель. Надо же.

– Святая Азалия…

Голос был смутно знаком, но я не смогла вспомнить, кому он принадлежал. Любопытство пересилило, и я открыла глаза, встречаясь взглядом с молодым пареньком.

– Святая Азалия, вставайте же… Нужно уходить… – зашептал он, протягивая мне руку.

Так. А это еще что за новый виток сюжета?

Погруженное в полумрак помещение освещал лишь слабый свет факелов из коридора, и я по-началу не разглядела черты лица юноши, но присмотревшись внимательнее, удивленно выдохнула.

Это был тот самый молодой рыцарь, которого я спасла от ампутации ноги, а потом высекла во дворе. Вряд ли его подослал Ридрих. Но тогда что он тут делал?

– Святая Азалия, вы должно быть в ужасе, но если стража хватится, будет беда, – вновь заговорил он, отчаянно всматриваясь в мое лицо.

Что-то было не так. Как обычный юноша мог прокрасться в прекрасно охраняемую темницу и добраться до меня? Разве особо опасного шпиона и по совместительству главную злодейку не должен был охранять целый легион стражи?

Парнишка начал явно нервничать из-за того, что я молчала. Он снова протянул ко мне руку, и я, к его огромному облегчению, приняла ее и поднялась.

Подумаю об этом потом. Выбраться из этого места не помешает. По ощущениям, я уже насквозь пропиталась этим отвратительным запахом смерти и отчаяния.

Рыцарь сжал мое запястье и, крадучись, повел за собой. Охраны не было ни у двери в мою темницу, ни на всем пути наверх.

Подозрение в моей груди росло. Уверенность, что все происходящее было лишь спектаклем, крепла. И параллельно с этим внутри зарождалась тревога.

Что такого задумал Ридрих? Для чего ему нужны были подобные меры?

Когда мы вышли во двор, я не выдержала, вырвала свое запястье из захвата рыцаря и потребовала:

– Что происходит? Куда делась вся стража? Где сейр Абенаж?

Паренек тут же испуганно обернулся и приложил палец к губам.

– Не шумите, Святая Азалия. Сейр Абенаж два часов назад отбыл, а рыцари готовятся к приезду нового наместника.

Та-а-а-ак. Я прищурилась.

– Куда отбыл?

– Не знаю, Святая Азалия. Он уехал без охраны, взял с собой только Святого Лендриса, – торопливо пробормотал рыцарь. – Я вам расскажу все, что знаю, позже, но сейчас, умоляю, давайте поторопимся, пока вас не хватились.

Ридрих уехал куда-то с моим отцом. Зачем ему уезжать со Святым? В животе похолодело, а грудь стянуло усиливающимся беспокойством. Разум отчаянно зашарил в памяти в поисках зацепки, а я посмотрела на рыцаря и качнула головой.

– Спасибо за то, что освободил, но с тобой я не пойду.

– Вы спасли мне жизнь, а потом еще и исцелили после порки. Я не могу вас здесь бросить, – выпалил он, глядя на меня с упрямой решимостью.

– Если хочешь помочь, узнай, куда уехал сейр Абенаж. А я пока подожду тебя… – мой взгляд скользнул по двору, и я кивнула в сторону задних ворот. – Там.

По взгляду паренька я видела, что ему моя затея не очень-то нравилась, но спорить со мной он не решился. Мы разделились, он направился во дворец, а я поспешила к воротам. Дурное предчувствие не давало мне покоя. В ожидании новостей я ходила туда-сюда, даже не боясь привлечь внимание стражи.

Теперь я была более, чем уверена, что никакой казни не состоялось бы. Но вот общая картина от меня пока ускользала. Ключ ко всему происходящему был близко. Где-то очень близко. Он плавал на поверхности, но я никак не могла его поймать.

Услышав звук быстро приближающихся шагов, я резко повернулась.

– Командир упомянул Кхолкорт, Святая, – отрапортовал рыцарь.

Кхолкорт… Деревушка, где давний предок Ридриха впервые призвал тьму. Место для проведения таинств рода Абенаж.

Я вся похолодела.

О, нет… Нет-нет-нет…

Только не это!

– Где твои лошади? – бросила я пареньку.

На его лице промелькнуло облегчение. Похоже, он посчитал, что ко мне вернулся здравый смысл, и я готова была спасаться бегством, но он ошибался.

– Мы отправляемся в Кхолкорт немедленно, – добавила я.

Пока не стало слишком поздно.