Текст книги "Полет над бездной (СИ)"

Автор книги: Анастасия Махомет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)

Анастасия Махомет
Полет над бездной

0
Задолго до начала истории…

В ночь, когда уснет тревога и город скроется во мгле, – о сколько музыки у Бога, какие звуки на земле!

Александр Блок

Аламан, один из двенадцати учеников бога, гений магии, когда-то очень давно создал Атлантиду – идеальный мир магов и людей. Он научил их всему, что умел сам. Он подарил им законы, науку и многое другое. Он сделал из глупых неразвитых людей Земли цивилизованное общество. Он не считал себя богом, но многие обвиняли его в этом. Некоторые называли его материальным воплощением мерцающей звезды Ализиз, давая тем самым звание сильнейшего бога вселенной. Он лишь посмеивался слушая этот бред.

Когда Аламан трагически погиб, в Атлантиде начался хаос. Оставшийся без защиты, материк подвергался постоянным нападениям варваров. Жена Аламана, высшая вампирша, зная, что значил это материк для ее покойного супруга, скрыла Атлантиду. Она, Ремерия, создала огромную сферу, защищающую и скрывающую развитую цивилизацию. Но это была меньшая из двух зол. Идеальное мирное общество, лишенное страха, перед богом, стало жить продажной и развратной жизнью. Все чаше совершались преступления. Шла ожесточенная борьба за власть. Многие хотели занять место нового правителя. Они считали себя его наследниками. Ремерия понимала, что ей необходимо принять чью-то сторону. Она нашла достойного. Ценой собственной жизни она создала магический орден и запечатала свой дух в Чаше Тьмы, великом артефакте, но это не спасло мир! Тоже сделала и младшая сестра Аламана, Атрия, создав Струну Света, артефакт Белого Братства. Атлантида погрязла в ужасных войнах. Черные и белые маги, сражались за власть, во главе с Королем Тьмы, хранителям чаши и проводником силы Ремерии, с одной стороны и Советом Неба, состоящем из двенадцати хранителей Струны Света, с другой стороны. Атрия и Ремерия не раз сталкивались на поле боя. Они сражались не щадя не себя ни противника. Каждая из них сражалась, за Аламана, за его взгляды и мнения. Каждая считала, что была более любимой и пользовалась большим уважениям брата или мужа. Два схожих магических ордена, медленно уничтожали все. Две любимые женщины: жена и сестра, разрушали все, во что верила их любовь. Они сражались за него, но убивали его деяния, а вместе с ними, цивилизацию, приличия, устои и, что самое ужасное, невинных людей.

Такой была история этого мира…

Это была новая война. Правда, сейчас было затишье. Бои стихли. Пламя потухло. Осталось лишь много пепла, мелкие стычки и обоюдная агрессия. Никто уже не помнил, за что сражались их далекие предки, но бои продолжались. Удивительно, что не настал АПОКАЛИПСИС.

Николай Вересов, один из множества величайших белых магов, был этим вечером дома. Он в гордом одиночестве сидел у камина. Его жена давно умерла. Его сын сбежал из дома. Его дочь вышла замуж. Он остался совсем один в огромном замке.

Когда дверь гостиной резко открылась, Николай дремал, но от шума проснулся и, развернувшись на кресле, увидел вошедшего. В дверях стоял высокий человек в черном, мокром от дождя плаще. Он, не говоря ни слова, поднял правую руку. В лицо Николая смотрело дуло пистолета. Старенький седой и уже слабеющий Николай не испугался. Он устало закрыл глаза, уронив скупую слезу, и тихо спросил:

– Илюша, сыночек, почему?

– Почему?! – раздраженно переспросил звонкий, совсем еще юный голос незнакомца.

Он сделал несколько шагов и скинул капюшон. Это был высокий молодой человек с черными вьющимися волосами и красивыми, как у отца, карими глазами.

– Ты еще спрашиваешь?! – возмутился он. – Я ненавижу тебя!

– Почему? Я ведь любил тебя. Я ведь добра тебе желал…

– Добра!? Значит, ты это так называешь?

– Я лишь хотел, что бы ты больше времени уделял важным вещам…

– Что!? Лучше просто заткнись! – не выдержал Илья. – Тебе не нравилось, что я не занимаюсь магией и боевыми искусствами. Тебе не нужен был сын-музыкант. Я лишь играл на гитаре и писал песни, но тебя это не устраивало. Ты не трогал меня из-за мамы, но когда она умерла…

– Я хотел…

– Я знаю, чего ты хотел! Но ты лишь избивал меня!

– Илья, – начал Николай, встав на ноги, – я лишь хотел, что бы ты был достойным членом нашего рода.

Он встал и медленно подходил к Илье.

– Поздно! – сурово отрезал Вересов младший. – Я больше никогда не буду тебя слушать. Я – черный маг. Я принял это, и теперь, ты получишь то, чего хотел. Хотел, чтобы я был магом и войнам, достойным славы нашего рода – пожалуйста!

– Я не этого хотел…

Но Илья сказал все, что хотел и слушать тоже не желал. Он нажал на курок. Выстрел. Вересов старший рухнул замертво.

Илья обернулся, желая уйти, но в дверях наткнулся на испуганную служанку, прибежавшую на шум. Она думала, что Илья ее убьет, но нет. Он молча одел капюшон и вышел, не удостоив девушку и взглядом. Дело было кончено. Теперь Илья стал свободным от части прошлого, что мучила его. Он уже не страдал, а просто устало шел домой. Все же со смертью отца из него что-то ушло и хотелось плакать. Он медленно шел под дождем, ранняя слезы, которые он не хотел скрывать, не видел в этом необходимости. Он просто шел, когда мимо него пробежал мальчик. Илья видел его лишь мгновенье. Светлый, хромающий на правую ногу и легко одетый, мальчик пробежал мимо и тут же скрылся в переулке. Илья бессмысленно провел его взглядом и вновь опустил голову. Фонари освещали дрожащие от падающих капель лужи. Несколько капель крови блеснули, подобно воде, некоторые из них сливались с лужами, спеша исчезнуть. «Кровь, – мысленно сказал Илья. До него не сразу дошел смысл этого слова, но когда дошел, он очень удивился. – Откуда она здесь?» И вдруг ему вспомнился мальчик, что пробежал рядом.

– Не может быть… – Шепнул Илья и побежал за мальчишкой.

Вспомнилась ему, как он сам десять лет назад бежал здесь босяком, в одних лишь спортивных штанах, орошая асфальт слезами и кровью. Ему было одиннадцать лет, а тому мальчишке едва ли исполнилось девять.

Когда Илья вбежал в переулок, он не сразу увидел мальчика, но потом, присмотревшись увидел его, потерявшего сознание и медленно угасающего.

Погода резко изменилась: подул холодный, свойственный февралю, ветер, дождь все больше становился снегом, рыдающее небо становилось хладнокровным…

Илья присел возле мальчика и, убедившись, что он все еще жив, бережно взял его на руки.

– Потерпи, – шептал он мягко, пряча страх, когда увидел искалеченное тело и разбитую голову худенького мальчонки. – Потерпи, все будет хорошо, я спасу тебя, как когда-то спасли меня.

Снег падал на землю. Лужи замерзали от холодного воздуха. Сильные порывы ветра ловили маленькие льдинки и несли их куда-то, создавая вьюгу.

1
Пару слов о прошлом…

Подлец человек! И подлец тот, кто его за это подлецом называет.

Ф. М. Достоевский.

Героизм, не противоречащий доброй нравственности, мало трогает людей: только героизм, который разрушает нравственность, вызывает в людях и удивление, и восторг.

Шарль Монтескье.

«Идеалы. Идеалы! Идеалы!!!»

Сэт долго стоял, подняв голову вверх. Его память возвращала образ ночного неба. Его чуткая, совсем юная душа трепетала в страхе. Лил дождь, а он не замечал его, вернее нарочно отдавался в его холодные объятья, желая протрезвить свой одурманенный мозг. Ссадина на щеке ныла от каждой капли, но его лицо казалось спокойным. Его закрытые веки, казалось, принадлежали спящему. По его седеющим волосам струей лилась вода. Намоченные водой, эти серые длинные локоны, обволакивали его лицо и плечи, подобно каменным изваяниям. Юноша ровно и спокойно дышал.

Ночной город кипел. Повсюду мелькал неоновый свет реклам. Из клуба доносились громкая музыка. Кто-то неподалеку хохотал. Кто-то куда-то спешил, проносясь мимо на своем автомобиле. Кто-то просто прогуливался. Все хоть как-то жило, лишь он застыл в этой суете.

– Сэт! – крикнула перепуганная девушка, выбежав из клуба.

Ее золотые локоны рассыпались мелкими пружинками. А серые накрашенные глаза, так и светились тайными вульгарными мыслями. Коротенькое платьице быстро намокало, грозясь выдать все линии ее немаленькой груди.

Она подлетела к Сэту и бесцеремонно схватила его за руку. Юноша внимательно посмотрел на нее. Таких глаз, я думаю, вы не видели. Эти глаза были когда-то голубыми, теперь же их обволакивал туман. Черный зрачок застыл маленькой точкой. Это были глаза незрячего, слепого человека.

– О, великая Ремерия, что теперь будет!? – воскликнула девушка, глядя в глаза юноши. – Что же делать? Сэт! Не молчи, пожалуйста.

– Лира, успокойся, – мелодичным баритоном попросил Сэт. – Все будет нормально. Просто скажи: где сейчас Эрвин?

– В клубе, – прижимаясь к собеседнику и все крепче сжимая его руку, отвечала Лира. – Он заявляет, что ждет не дождется вашей дуэли, грозится намотать твои кишки на собственный меч, а потом…

– Хватит, – тихо перебил дуэлянт. – Не хочу слушать все эти глупости. О победе раньше времени нельзя говорить, даже о победе противника.

Он повернул голову в сторону клуба, вздохнул и перевел глаза в сторону стоянки, где спокойно стоял его мотоцикл.

– Поехали лучше домой. Он ведь все равно не станет меня слушать, да и не думаю, что на такую, пьяную голову можно что-то соображать.

Лира внимательно смотрела в его глаза. Не отрываясь от него, она несмело кивнула. Он натянул на мгновение дежурную улыбку и, не отбирая своей руки, пошел к стоянке.

Мгновением позже они неслись по мокрому шоссе, стремясь к выезду из нижнего города. Они прорезали лужи, обгоняли автомобили, петляя в их разметенных рядах. Лира, что было силы, вцепилась в Сэта, прижимаясь к его спине. Ее пугала такая скорость, но молодого человека это не волновало. Он злился и от этого гнева разгонял мотоцикл все быстрее, быстрее и быстрее… Он пронесся, словно луч, по дорогам наземного города и резко с разворотом остановился возле ворот огромного поместья.

– Мы дома! – крикнул звонким голосом Лира, входя в огромный холл учительского замка. Она не хотела раскрывать суть случившегося.

– А чего так рано? – иронично удивился низенький красноносый Ник, выныривая из столовой. – Еще и часа не, а ты грозилась до утра гулять. Да и Сэт не мог за такой короткий срок выпить все запасы.

Юноша грустно улыбнулся.

– Я передумала, а он, – Лира взглянула на Сэта, – он решил послушаться приказа Ильи и не напиваться.

– Это был не приказ, а убедительная просьба. – Поправил, спускающийся вниз Вересов Илья Николаевич.

Да, это был уже не тот молоденький Илья, что когда-то спас маленького мальчика. Его каштановые волосы были аккуратно зачесаны назад. Над губой возникли пышные усы. В углу глаз появились морщинки, но выглядел он очень солидно, даже в этом пушистом синем халате.

Он внимательно посмотрел на разувающегося Сэта.

– Что-то мне не вериться, что все так просто, – мягко сказал он. – Я слишком хорошо знаю вас, чтобы поверить в это.

Лира посмотрела на спокойного Сэта, затем на ожидающего Илью. Она уже хотела рассказать какую-нибудь подходящую выдумку, но не успела. Сэт подошел к Илье тихо заявил:

– Вы правы, все не так банально.

– Ничего страшного! – взвизгнула Лира и закрыла собой Сэта. – Не злитесь, пожалуйста, – обратилась она к Илье, – он просто влез в драку и нас выставили из клуба. Вот и все.

– Дура! – отрезал жестоко Сэт и, отодвинув девушку, взглянул в глаза Ильи. – Драка действительно была, но… все сложнее. Завтра в полдень я дерусь на дуэли.

– Что?! – поражено, воскликнул Вересов.

Ник рассмеялся и весело плюхнулся в мягкое кресло.

– Да он уложит любого, – заявил он.

– В том то и проблема, – тихонько буркнул ученик, виновато опустив глаза.

– Не понял?..

– Мой противник Эрвин Крис.

– Что?! Эрвин Крис!? – испуганно и пораженно переспросил Илья. – И как ты умудрился так вляпаться!?

– Ну…

– Ты хоть пытался отменить дуэль?

– Не-а, – выдавил Сэт, отрицательно качая головой.

– Почему!?!

– Он совсем пьян, и не думаю я…

– Идиот! – гаркнул Илья и наотмашь ударил Сэта по лицу.

Юноша молча вытер кровь с разбитой губы. Ник тут же вскочил со своего кресла и схватил друга за руку. Он резко дернул его на себя и тихо сказал:

– Илья, не делай глупостей. Чего ты добьешься, избив его? Эрвин тоже не плох в боевых искусствах и если Сэт будет не в форме, исход боя станет неопределенным. Он запросто может погибнуть. Понимаешь?

Илья посмотрел на Сэта и сурово спросил:

– Ты хоть понимаешь, во что вляпался на сей паз?

– Да. Поэтому и сообщаю вам об этом. Черные маги дерутся, до гибели одного из противников, а…

– Ты не прав. Признание поражения, тоже прерывает дуэль, – напомнил Ник.

– Да, – согласился дуэлянт, – но вы, кажется, забыли, что признавший поражение отдает свою жизнь на милость победившего. Я не думаю, что Эрвин меня пощадит.

– А Эрвин, – начал было Илья, но Сэт перебил его.

– Извините, но вы хоть сами верите, что наследник темной короны признает свое поражение перед будущим подданным.

Илья согласно покачал головой.

– Вот и я о том же. Получается, что если дуэль не удастся отменить, то драться мы будем до смерти одного из нас. А так, вероятней всего и будет.

Вересов тяжело вздохнул:

– Иди спать. Тебе нужно выспаться.

Сэт посмотрел на озадаченного учителя и, не говоря больше ни слова, удалился. Лира тоже хотела по-быстрому удалиться, но Илья остановил ее:

– Погоди, Лира, ты должна задержаться и рассказать нам все.

Лира тяжело вздохнула, но делать нечего, осталась и рассказала о случившемся:

– Все было как всегда, – начала она не смело. – Я танцевала, Сэт пил, прячась от поклонниц.

Илья недовольно покачал головой, но ничего не сказал.

– Эрвин тоже был в клубе, – продолжала девушка. – Он был жутко пьян, и… он начал ко мне приставать, а я… что я могла сделать? Я его… «отправила проветриться», а он… руки распускать начал, вот я и не выдержала: пошла к Сэту, а Сэт… он как всегда, не говоря ни слова, как вломил ему между глаз, ну и… Что тут умного? Завязалась драка. А когда их разняли Эрвин вызвал Сэта на дуэль. Вот и все!

– А Сэт? – спросил Илья.

– Что «Сэт»?

– Что сделал Сэт?

– Он согласился и ушел.

Илья разразился отборной ненормативной лексикой. От которой даже Ник сморщился.

Солнечные лучи стали просачиваться в комнату, погруженную в хаос. Сэт даже не сомкнул глаз. Он так и лежат, в расстегнутой черной рубашке и черных зауженных кожаных штанах, глядя на белый ничем ни примечательный потолок.

Солнце залило всю комнату. Он медленно встал и направился в душ. Стоя под струей холодной воды, он, тяжело дыша, ронял не заметные слезы. Затем, выключив воду, долго стоял, ощущая приятный холодок испаряющейся воды.

Дверь ванной отрылась, вошел серьезный Илья и сходу швырнул в ученика полотенце. Она упала на мокрые волосы юноши и тут же стало падать с них. Сэт поймал его и начал вытереть почти сухие волосы.

– Кто будет твоим адъютантом? – сурово спросил Вересов.

– Я рассчитываю на вас, – несмело пробормотал измученный душевный метаниями Сэт, но если вы против, я попрошу Максимуса, больше не кого.

– А Ург!?

– Я похож на идиота? Мне нужен адъютанта, а не собутыльник.

У Ильи возникло дикое желание врезать ему по сильнее, но он сдержался.

– Я буду твоим адъютантом!

– Спасибо, – буркнул Сэт и уронив полотенце, шагнул на холодный, покрытой плиткой пол.

Илья резко схватил его за руку, привлек к себе и обнял. Сэт на миг вздрогнул, но, покорно успокоившись, закрыл глаза. Ему даже показалась, что стоя так, уткнувшись носом в плече наставника, легче дышать.

– Что бы ни случилось, не смей умирать! – заявил сурово Илья. – Если придется – убей его, только не смей умирать!

С черной ресницы мага сорвалась крупная слеза.

– Я не хочу тебя терять!

Сэт прикусил губу и чуть слышно прошептал:

– Я не умру. Я не имею права умирать. К тому же… я еще не расплатился…

Илья бессильно скривился, но прижал ученика сильнее.

Наташа, молодая высшая вампирша, живущая по законам белой магии, сидела на диване и бездумно нажимала кнопки пульта. Она была прекрасным представителем своей расы: высокая, чуть бледноватая с большими алло-бордовыми глазами и шикарными черными локонами. Она сидела раскинув крылья и наслаждалась долгожданным отдыхом. Было около полудня и по телевизору ничего интересного не наблюдалось, но уж лучше такой хаос чем тишина. Попадались приторные сериалы, пошлые программки, экстремальные реалити-шоу и много чего еще.

– Для тех, кто только что попал на наш канал, сообщаю: мы следим за конфликтом между наследником черного трона Эрвином Крисом и, как всегда уникальным, Сэтом Вересовым.

Наташа машинально щелкнула дальше и тут же вернулась назад на Мрак-TV.

– Адъютанты обоих сторон уже час ведут переговоры, – продолжал бойким голосом специальный корреспондент с серым незапоминающимся лицом, – Адъютант Эрвина, Карл Стронс, друг его старшего брата, ныне покойного, не собирается отказываться от позиции жесткой смертельной схватки, а адъютант Сэта, Илья Николаевич Вересов, рожденный белым магом, пытается отменить схватку. Вообще странно, что он стал адъютантом Сэта: все же не стоит забывать, что он является и наставником, и учителем, и приемным отцом для Сэта. Думаю он представляет не столько Сэта сколько самого себя. Судя по вырождению лица, сам Сэт намерен драться.

Сэт в кадре смотрелся жутковато: светловолосый, седеющий и грозно спокойный. Его левая рука небрежно лежала на эфесе сабли. Черная шелковая рубашка, расстегнутая на три верхние пуговицы, трепетала под напором ветра, время от времени оголяя его грудь и шею и меткой черного мага – 1513. Юноша был настолько статичен, что походил на статую из белого мрамора, облаченную в шелк, лишь длинные волосы развевались на ветру, образуя желто-молочную волну. Он пугал своим холодом и «тьмой», которая будто струилась из его сознанья.

Эрвин же был другой. Все его лицо выражало нетерпение: сдвинутые темные брови, скривленные синеватые губы и даже злобный уничтожительный взгляд, черных маленьких бусин. Он не мог стоять на месте и ходил, ходил, ходил, меряя шагами площадку. Он ломал свои пальцы, будто разминает их. Он ждал, как ждут не терпеливые владыки.

– Вот наконец-то появились адъютанты.

Наташа приблизилась к экрану и сосредоточено наблюдала.

Илья подошел к Сэту, стал за ним и начал что-то напряженно говорить. Юноша спокойно выслушал, шепнул что-то и направился к Эрвину.

Противники сошлись на середине площадки и остановились.

– Эрвин, это глупо. Я не хочу с тобой драться, – сказал спокойно Сэт.

– Я хочу тебя убить, иначе смерть моего брата не будет отомщена!

– Я не убивал твоего брата, и ты это знаешь.

– Он покончил с собой из-за тебя.

– Но…

– Ты будешь со мной драться! – заявил Эрвин, выхватив саблю, и неожиданно атаковал.

Сэт отклонился от атаки, даже не обнажая свое оружие. Его скорость была подобна телепортации.

– Эрвин, это не имеет смысла…

– Почему же? – спросил юноша, обернувшись к быстрому противнику.

– Я ненавидел твоего брата и его дружков так же сильно, как ты меня!

– Вот поэтому ты и должен сразиться! – крикнул Эрвин, ринувшись в атаку.

На этот раз Сэт не уклонился, а, обнажив оружие, отразил удар.

– Я не хочу тебя убивать…

Но гнев Эрвина не утихал. Скорость его увеличивалась. На Сэта обрушивались все новые и новые атаки. Он лишь оборонялся, игнорируя шансы атаковать. Сталь звенела беспощадно. Эрвин наносил удар, Сэт – отражал. Обстановка накалялась. Сэт уставал, а Эрвин начинал получать удовольствие. Его скорость возрастала. Он становился практически неуловимым. Сэт уже едва успевал отслеживать его атаки. Меч Эрвина начинал пробивать защиту и все чаще дотягивался до плоти, рвал рубашку, отрезал кончик волос. На Сэте появлялись все новые и новые порезы. Он закрыл глаза и сосредоточился на движениях Эрвина, но опоздал. Эрвин выполнил свое обещание. Его меч вонзился в живот Сэта. Наследник трона крутанул меч и сияя довольной улыбкой вытащил его. Сэт открыл глаза, в их мертвой радужке мелькнуло что-то сочувствующее и одинокое.

– Не смей умирать! – завопила Наташа, вскочив с дивана. – Я сама тебя убью!

Девушка буквально закипала от гнева. На лбу у нее вздулась вена. Красные глаза будто полыхали.

– Не смей мне умирать!

Эрвин собирался нанести последний удар. Он хорошенько замахнулся, намериваясь отрубить противнику голову, но встретил неожиданное сопротивление: Сэт отразил атаку и атаковав выбил оружие противника.

– Ты не оставил мне выбора, – заявил Сэт и откинул в сторону саблю.

Эрвин метнулся за мечем, но в спешке не было смысла: Сэт не собирался атаковать безоружного. Ему лишь нужно было время. Схватив оружие, Эрвин обернулся и занял позицию обороны. На его лбу возникли капли пота, а его противник медленно осваивался с пылающим двуручным мечем. Этот меч был легендой, артефакт избирающий хозяина. Из чего было сделано его лезвие, не знал никто, но оно всегда пылало золотистым пламенем и по легенде резало все. Его золотистая рукоять уверенно легла в руки Сэта. Тот медленно и серьезно посмотрел на меч, будто говорил с ним.

Эрвин не двигался, лишь тяжело дышал. Все его тело напряглось, застыло во внимании и ожидало.

Сэт не спешил. Он отвел меч влево, поднял над головой, описал дугу, не отрывая взгляд от лезвия, будто он, как и все, был заворожен его сеянием, но нет! Он резко выбросил вперед меч и сквозь языки пламени взглянул на Эрвина. Казалось, что Сэт и меч, слились во едино, образуя живой механизм.

Руки Эрвина все крепче сжимали рукоять.

КАП!

У ног Сэта была уже полноценная лужа крови. Все новые и новые капли срывались с его окровавленной рубашки и штанов. Так можно и умереть, но он медлил.

КАП!

– Сэт! – разрезал тишину голос Вересова.

Юноша будто пробудился. Он закрыл глаза, резко открыл их и медленно, подобно пружине, взял меч в правую руку, а левая подобно опоре легла под пылающее лезвие. Он будто натягивал невидимый лук. Одним рывком он сорвался с места и подлетел к Эрвину. Легкий режущий удар был отражен.

Противники встретились глазами. Меч Эрвина неожиданно вспыхнул. Вот это называется накаленная обстановка!

– Ты глуп, – прошептал безапелляционно Сэт. – Ты так и не понял самого главного: нет смысла в мести, и не потому, что это не уменьшит боль… просто… Мы сами виноваты в том, что случилось с нашими близкими!

Сэт схватил рукоять левой рукой и повторил тот же удар. Любой мастер скажет, что это бессмысленно и ошибется. Меч Эрвина разлетелся на кусочки. Осколки стали разлетелись, как стекло. Вот и все! Голова Эрвина упала возле рукояти. В его глазах застыл ужас.

Бой был кончин.

– Покойся с миром, – шепнул Сэт и отпустил меч, тот послушно исчез. Юноша поднял в верх глаза, будто пытался понять куда отправил соперника. – Это конец!

Сэт вновь посмотрел на поверженного противника и резко отвернулся, желая больше ничего не видеть.

– Ну, что здесь можно добавить, – начал корреспондент.

Наташа скривилась и выключила телевизор.

А на другом конце города события продолжали развиваться. К победителю вырвались журналисты. Каждому из них хотелось уловить сенсацию, каждый мечтал получить интервью у скандально известного дуэлянта.

– Вы не боитесь последствий?

– Правда, что вы не хотели его убивать?

– Что стало причиной боя?

– Как вы себя чувствуете?

Допрос прервал женский голос:

– Сэт, я люблю тебя! Дай номер телефона.

Журналисты ошарашено обернулись, посмотрели на сумасшедшую влюбленную и тут же продолжили допрос:

– Вы сами выбирали адъютанта?

– Как вы посмотрите королю в глаза?

– Правда, что после дуэли вы собирались покончить с собой?

– Существует ли заговор против королевской семьи?

Сэт молча смотрел на окруживших его послов газет, молча слушал эти нелепые вопросы, а затем резко и уверенно заявил:

– Все интервью потом, а сейчас позвольте мне покинуть это «адское кольцо»!

Бумажники выслушали Сэта и тут же завалили его новой партией вопросов, будто мстили за такое нелестное сравнение. Юноша отчаянно вздохнул и прижал левую руку к животу, желая хоть немного спасти себя от боли. Ему хотелось лишь закрыть глаза и забыться в глубоком беспамятстве. Его тело упрямо требовало покоя, но он держался изо всех сил, чтобы не рухнуть здесь на глазах у такого количества недоброжелательного народа, а рядом как назло ни одного человека, которому можно верить, одни журналисты, да «Эрвин».

Внезапно все стихло. Толпа расступилась, образуя проход. Все расступались перед королем Тьмы. Он медленно и шел к юноше, который только что убил его наследника. Король был уже давно не молод и вряд ли сможет завести нового сына. Хотя точных его лет уже никто не помнил, держался он уверенно, как молодой, не взирая на свое исхудавшее иссохшее тело. Король растягивал каждое свое движение, будто специально пытался еще больше накалить обстановку.

На мгновение в глазах Сэта мелькнул ужас, но, быстро овладев собой, он прикрыл веки и опустился на одно колено перед повелителем.

– Встань! – велел король, подойдя к молодому магу.

Юноша встал, но глаза поднять так и не решился. Взглянуть в глаза ОТЦА было выше его сил. Он еще никогда не смотрел в глаза родственнику жертвы и не мог посмотреть. Он не был тем, кто берег и ценил жизнь. Он всегда переступал через кого-то или что-то, но, потеряв всех родных, он на всю жизнь запомнил, что такое хоронить!

– Это был хороший бой. Поздравляю.

Король протянул юноше руку.

Увидев эти тонкие худые пальцы, юноша едва заметно вздрогнул и взглянул правителю в глаза. Карие, почти черные, радужки лениво наблюдали из-под приподнятых морщинистых век. Сэту стало совсем жутко, но делать нечего. Ну, как можно не дать руку королю? Он был уже готов принять эту, казалось бы мирную, руку, но его опередил «ангел хранитель». В его роли который раз восстал молодой талантливый хирург, Максимус Фин. Это был невысокий молодой человек с серыми глазами, очень болезненным лицом и жиденькими русыми волосами. Отличительными чертами этого человека были темные круги под глазами, от хронического недосыпания и длинный тонкий шрам на правой скуле, прямо под глазом.

Он схватил Сэта за руку, чуть выше локтя, и уверенно заявил:

– Извините, ваше высочество, но я не могу этого позволить.

Иденбург убрал руку. Даже он не посмел спорить с настолько значимым врачом, который к слову нарез ставил его на ноги.

– Объяснитесь! – велел он Максимусу.

– Мой долг заботиться о здоровье моих пациентов, – спокойно сообщил врач и тут же объяснил. – Он конечно хорошо владеет мечом Аламана, но не настолько хорошо, чтобы защитить себя самого.

Максинус тут же подтвердил свои слова фактом: он поднял правую руку Сэта и показал ее королю. Ладонь юноши и правда была обожжена, особенно в районе большого и среднего пальцев.

– Зная о таких повреждениях, я не мог позволить коснуться его руки. Уж извините.

– Понимаю, – согласился Иденбугр. – Думаю с тобой он выживет. А ты, – обратился он к Сэту, – можешь спать спокойно. Я признаю поражение своего сына и не имею к тебе никаких претензий. А теперь Максимусу пора позаботиться о твоей жизни, а то крови из тебя вытекает непомерно много.

Король улыбнулся и быстро подошел к стаявшему в стороне Илье. Поравнявшись с ним, он задержала на мгновение и уверенно прошептал:

– Хороший у тебя мальчишка: талантливый, сильный, выносливый – жаль, что в таком юном возрасте он нажил себе много влиятельных врагов. Я не удивлюсь, если скоро его не станет.

Лицо Ильи побледнело в одно мгновение. Он обернулся, посмотрел на удаляющегося короля и, тяжело дыша, подбежал к Сэту. Раненый маг покидал арену в сопровождении Максимуса. Будучи упрямым до глупости, он отказался от носилок и пошел сам, орошая песок кровью. Следом за Сэтом и Максимусом шел Илья, бессильно сжимая отброшенную воспитанникам саблю. Замыкали это шествие два санитара, прибывшие сюда с Максимусом.

Злобный взгляд Максимуса, заставлял расступаться всех зевак и журналистов. Сэт, закрыв глаза, спокойно шел рядом с врачом, казалось, что раны для него не существовала, кровь по нему не лилась, а о боли и речи быть не могло, ее не было. И вот наконец свобода! Они покинули это безумное место.

– Сэт! – внезапно кто-то окликнул юношу.

Тот резко обернулся.

– Господин Эвали?

Сэт не поверил своим глазам. Перед ним стоял его второй учитель, мастер клинка – Эвали Свифт. Молодой маг сделал ему навстречу пару шагов. Остальные остались на месте.

Эвали был заметной личностью. Он был не высокого роста, но очень хорошо сложен. У него была смуглая кожа. Длинные волосы, падающие тяжелой волной на его плечи. Завершали этот образ раскосые желто-карие глаза. Обычно они были темными, но сегодня, в лучах полуденного солнца напоминали блик, на лезвии ножа.

– Я рад вас видеть, – начал несмело Сэт, – Мне очень жаль, что…

Сэта не собирались слушать. Эвали сорвался с места и подлетел к любимому ученику.

Максимус успел лишь набрать воздуха, а Илья закрыть глаза, а Сэт уже рухнул к их ногам.

Вновь засверкали ненавистные фотоаппараты.

– Когда я согласился тебя обучать, ты клялся мне, что не будешь использовать оружие для убийств и тщеславия. Ты утверждал, что будешь защищать слабых, обездоленных и невинных! Это так ты выполняешь свою клятву!?

Сэт сел, вытер кровь с разбитой губы и встретил суровый взгляд мастера, но ничего не сказал.

– Я не для этого вложил в твои руки меч, а ты… мне стыдно, что я создал тебя! – заключил Эвали. – Ты глупец.

Он хотел уйти, но его остановило неожиданное громкое заявление Сэта:

– Я глупец? Глупец – вы, если не понимаете, что у меня не было другого выбора.

– Выбор есть всегда, – бросил наставник не оборачиваясь.

– Всегда? Ну, уж извините. Умирать не входило в мои планы! Я что, по-вашему, должен был позволить себя убить!? – прямо поинтересовался юноша. – Такой судьбы вы желаете своим ученикам?

Эвали промолчал и даже не обернулся, но и с места не сдвинулся. Сэт тем временем встал, опираясь на руку Максимуса, и добавил:

– Если вас не устраивает исход дуэли, можете убить меня!

– Сэт! – воскликнул испуганно Илья, – Остановись ради тех, кому твоя жизнь не безразлична!

– Илья Николаевич, поймите, я не могу молчать, когда меня обвиняют, не понятно в чем, к тому же не могут предложить достойной альтернативы моему «греху»!

– Я тебе говорил об идеалах! – заявил наставник, обернувшись.

– Идеалах!? – закричал неожиданно Сэт.

От этого неудержимого крика, даже покидающий арену король Тьмы обернулся.

Сэт тяжело дышал. Он посмотрел на толпу наблюдателей, обернулся, посмотрел на Максимуса и Илью и, с гордо поднятой головой вновь посмотрел на наставника.

– Вы все обезумили со своими идеалами! Идеалы. Идеалы! Идеалы!!! Вы только говорите об идеалах, а на самом деле… Что вы все знаете об идеалах?

– Сэт, пожалуйста, успокойся, – попросил несмело Максимус, коснувшись, дрожащего плеча.