Текст книги "Колыбель для ласточки (СИ)"

Автор книги: Анастасия Дока

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Дока Анастасия. Колыбель для ласточки

Цикл: Частный детектив Александра Селивёрстова

Для кого-то весна – время первых ярких красок, любви. А для Них – это время Игры долгожданной, увлекательной. Смертельной. Каждый стремится к победе, строго соблюдая правила. Оберегая тайну от друзей, жён и мужей. Приз того стоит – выбор следующей жертвы.

Но в этом году один из участников совершил ошибку, и тогда Игра началась вновь.

Игра, в которой больше нет правил.

Часть первая. «Соседи». Глава 1

Два года назад.

За столом сидело трое. Четвёртый – мужчина – стоял у окна. Его мощную фигуру освещал уличный фонарь. Свет обволакивал ровной яркой массой, тем самым будто прибавляя силы, величества.

Власти.

И немного падал на стол, где сидели остальные.

Четвёртый широко скалил зубы в хищной улыбке, не сомневаясь: победит он. И это осознание пьянило, дурманило, будоражило, щекотало нервишки, живительной влагой разливалось по сердцу.

Оно сводило с ума.

Пятый вышел из тени. И сразу «ожили» телефоны присутствующих. Синхронно пришли сообщения.

Каждый участник закрыл свой экран от сидящего рядом. Четвёртому этого делать не пришлось. Он тихо убрал мобильник в карман, а затем, отвесив шутливый поклон присутствующим, с издёвкой пожелал:

– Удачи всем вам, что ли? Пусть победит сильнейший.

Четвёртый вышел из комнаты.

Участники не отреагировали ни на его слова, ни на его уход. Они всецело погрузились в телефоны. Погрузились в раздумья.

У Первого на экране было написано

«Боязнь собак. Длинные волосы. Способ прибытия – машина. На двери есть знак бесконечности. Цвет: чёрный».

Первый мельком бросил взгляд на Третьего участника, – тот, а точнее Та ему не нравилась – и сразу подумал:

«А ведь это может быть даже она, новенькая. Длинные волосы, боязнь собак. Приехала на своей «Ауди». Комната 10, ноль вполне может быть бесконечностью. Обожает чёрный».

Спрятал телефон, встал. Вышел.

Третий участник читал следующее:

«Любит цитрусовые. Носит пиджак. Часто сидит в беседке. Завтракает в номере. Воспитывала бабушка».

Страх. Неуверенность. Паника. А ведь это может быть она сама! Она любит природу, жила с бабушкой, приехала в дурацком пиджаке, любит цитрусовые и сегодня завтракала в номере!

Третий участник убрал телефон и быстро покинул комнату.

У Второго в сообщении значилось:

«Любимое время – сейчас. Обожает чёрный. Институт с красным дипломом. Носит кольцо. В 16 лет сбила машина».

Второй подумал:

«Интересно выходит. Весну любят многие. Особенно женщины. Некоторые из них открыто восхищаются видом из окна. Как, например та, с кем я вчера переспал. Она вполне может любить чёрный. Но институт с красным дипломом с её-то грамотностью… Значит, кто-то другой. И кольцо она не носит. Про машину я не знаю. А вот наша новенькая носит колечко. Хотя… я женат, и тоже ношу, и диплом у меня есть. Только меня не сбивала машина, и я не люблю чёрный. А мужика из девятого номера сбила, и он всегда в чёрных футболках, и носит кольцо. Да, интересно…»

Второй поднялся и задумчиво побрёл на выход.

Пятый подошёл к окну. Теперь фонарь освещал его фигуру. Худую, даже тонкую. С орлиным профилем.

Именно он этой весной обладал могуществом.

Пятый сгорал от нетерпения, но внешне оставался невозмутим.

Четвёртый лежал на кровати и поздравлял себя с победой пивом. Бутылкой пока не открытой. Ждущей. Он любовно погладил этикетку. Сообщение знал наизусть:

«Не любит чтение. Знает два иностранных языка. Прибыл сюда три дня назад. Любимое время – сейчас. Размер ноги 43».

Четвёртый подумал:

«Просто в этом году, однако. Аж скучно. Ещё понимаю с чтением, его многие не любят, с размером ноги распространённым тоже понимаю. Но два языка у парня из пятого номера, он сам по пьяни проболтался, весну любит, потому что романтик хренов и приехал три дня назад. Мы на парковке столкнулись. Точно он. С книгой я его ни разу не видел. Да и сам он из себя такой, неприметный, в общем: ходит всё время в чём-то блеклом, из номера выходит лишь за пивом. Верняк! Победа за мной! Он идеальный случай».

Четвёртый любовно погладил этикетку на пиве. Снова. Не выдержал. Пригубил. Спешно убрал бутылку в холодильник, подальше от соблазна, и мечтательно закрыл глаза.

* * *

На следующий день все четверо подтверждали собственные догадки, основываясь на вчерашних размышлениях, припоминали общение с отдыхающими, узнавали новые факты – искали того самого.

Первый начал сомневаться насчёт Третьей. Во-первых, она, как назло, сменила чёрный пиджак на синий свитер. Но знать о его подсказке никак не могла. Во-вторых, он узнал про отдыхающую здесь женщину до жути боящуюся собак. А раз «боится собак» на первом месте, должно быть, это главный признак. Новенькая тоже боялась их, но только больших, а эта – всех. В-третьих, у новенькой были волосы до плеч, а у трусихи – до лопаток, и приехала та на самой заметной машине: чёрной «БМВ» с белым тигром. В итоге оставался только знак бесконечности, но… Ещё был мужчина из номера «8». «Восьмёрка» тоже могла быть бесконечностью. И об этом мужчине было мало что известно. Пока.

А время уходило. Первый мог не успеть.

* * *

Второй убедился в своей правоте.

Почти.

Человек из девятого номера имел красный диплом, его сбила машина, но он не помнил во сколько лет – и это смущало. Может в 15, может в 16. Он не любил весну, носил чёрные футболки и кольцо. Всё совпадало! Но он приехал на автобусе.

Второй находился в раздумьях.

* * *

Третья всё больше боялась за собственную жизнь. На нервах даже пролила сок на пиджак: пришлось надеть свитер, синий, мешковатый, хотя чёрный пиджак больше соответствовал общей атмосфере. Да и был сексуальнее. Подчёркивал грудь. Но о какой, к чёрту, сексуальности можно думать, когда всё указывает на тебя?

Возникла мысль: сбежать. Уехать. И делать это надо было срочно, но… за пять часов до СОБЫТИЯ, ради которого они здесь собрались, произошло знакомство с отдыхающей. Та любила пиджаки, всегда завтракала в номере: в своём или чужом. И постоянно ела мармелад. Цитрусовый. Она была жутко неграмотной, и, наверно, не окончила институт, общаться с ней не доставляло никакого удовольствия. Зато она стала отличным вариантом. Вариантом, требующим детального изучения.

Только время поджимало.

* * *

Четвёртый участвовал не первый год и не мог понять: как он так просчитался?! Тот парень не любил чтение, знал два иностранных языка, прибыл сюда на авто три дня назад, тащился от весны, но… Но носил обувь 42 размера!

Четвёртый понимал: возможность выиграть утекает. Нужно срочно действовать. Пусть даже не так осторожно.

Ему нужен был этот приз.

* * *

Глубокой ночью раздался настойчивый звон: колокольчик на стойке администратора. Любой мог подойти и ради забавы позвонить. Колокольчиком часто баловались дети.

Но не этой весной.

Звон означал сигнал завершения. А затем…

Душераздирающий женский крик разбудил всех, кто ещё спал. Он выдернул отдыхающих из кроватей и потащил к бару. Над человеком склонилась помощница администратора. Маска страха изуродовала её лицо.

По данным экспертизы смерть наступила в результате асфиксии, причина – аллергия на кунжут. Аллергия, о которой никто не знал.

Случайность.

Несчастная случайность.

Умерший носил смешной хвостик длиной до плеч, до семи лет боялся собак и любил верхнюю одежду чёрного цвета. Прибыл сюда на машине – его подвёз Третий участник, на внутренней стороне двери номера была каракуля, сделанная красным фломастером, похожая на знак бесконечности. Нарисовал какой-то ребёнок, а уборщица не заметила. В 16 лет его сбила машина, он отделался сильным испугом. Любил весну, как и многие люди, закончил институт с красным дипломом и носил кольцо. Не на пальце. В кармане. Так было проще заводить интрижки. Мужчина любил цитрусовые, носил пиджаки, но не в этом месте; часто сидел в беседке, завтракал в номере; какое-то время его воспитывала бабушка. Он не любил чтение, знал два языка, прибыл сюда три дня назад, и у него был 43 размер ноги.

Это был Четвёртый.

Глава 2

Ника любила весну и любила цветы. Все, без исключения. Она приходила в дикий восторг от пахучих лилий, роскошных роз и скромных ромашек; улыбкой встречала шапочки цветов астры, стройные гладиолусы и пышные пионы. Максим знал, она обрадуется и быстро вянущей сирени, и полевым лютикам, и обыкновенному клеверу – букетик последнего он дарил, когда им обоим было всего по восемь лет. С радостью она принимала и мимолётную красу одуванчиков и даже веточки с нераспустившейся сиренью.

Его Ника была удивительной.

Сегодня они отмечали особую дату: год с рождения семьи. Никакой толпы родственников, дорогих ресторанов, фейерверков, как требовала тёща на свадьбу. Ничего громкого и раздражающего. Ничего такого, что могло бы вызвать усталость и подавить радостное ощущение, эйфорию от того, что они всё-таки вместе, всё-таки рядом.

Их отношения не походили на американские горки или русские, но по событиям история их пары вполне заслуживала Оскар в номинации: «Мелодрама». Мнение той же тёщи – шумной и эмоциональной и при этом невероятно доброй и внимательной. Она не приезжала, когда вздумается в их квартиру, не отчитывала за найденные носки, не требовала сменить цвет рубашки и не доставала телефонными звонками по сотне в день. Ей хватало такта промолчать в нужный момент и не давить, когда давили остальные. В Раисе Павловне поразительным образом уживались крик и спокойствие, огонь и земля. Максим любил свою тёщу, хотя в подобное мало, кто верил.

Самый лучший день нуждался в самом лучшем букете. Максим зашёл в цветочный магазин с яркой вывеской розового: «Мечта в бутоне». Магазин он знал по интернету. Цены кусались, и он лишь посматривал на ассортимент, выжидая скидки, но в этом месяце удача улыбнулась: всю неделю на 30 % ниже – магазин праздновал открытие двухгодичной давности, а потому радовал более тёплыми ценами.

Максим прошёл мимо красных георгинов, жёлтых тюльпанов и белых фрезий – названия он знал не хуже, чем фамилии игроков сборной по футболу. Не заинтересовали его ни композиции из полевых цветов, ни сердца из роз оттенков радуги, ни огромные подсолнухи. Скучными показались разноцветные герберы и скромные гвоздики, яркий дельфиниум и нежная альстромерия. Все эти цветы уже были, а Максиму хотелось не только порадовать Нику, но и удивить. Ради её счастливой улыбки он готов был свернуть горы. Позади остались кактусы, фигурки из искусственных цветов и горшки с домашними растениями. И тут внимательный взгляд зацепился за верхнюю полку. Цветы, любимый напиток и любимый Никин цвет: Максим знал – он нашёл идеальный подарок.

* * *

Запахи. Нике нравились запахи: цветов, парфюма, новой мебели. Зелени в салате. Она с удовольствием крошила укроп и петрушку, мыла айсберг и кинзу.

Зелёный. Много зелёного. И чем больше, тем лучше. Этот цвет дарил бодрость, поднимал настроение и скрашивал самые грустные воспоминания. Стоило подумать об отце, как сердце накрывалось тоской непроглядной и тяжёлой, но такой она была бы, не будь рядом зелёного. В минуты грусти Ника брала зелёную тетрадь, в которую по привычке записывала свои ощущения, и ей становилось легче. Когда рядом не было тетради, Ника смотрела на листву деревьев, или ловила нужный цвет в одежде собеседника, или смотрела на себя в зеркало. Работа подразумевала строгий стиль, но какой-нибудь зелёный элемент вроде того же браслета или шарфика из шифона не воспрещался.

Но лучше всего ощущалось в выходные, во время летнего отпуска, когда зелёным можно было обсыпать себя с ног до головы: зелёный сад на даче, зелёные занавески в комнате, зелёные простыни и зелёная посуда. Нет, её мир не закрашивался исключительно зелёным, но цвет обязательно присутствовал. Другие скорее разбавляли его, дополняли. Не наоборот.

Также Нике нравилось окружать себя цветами, засыпать под пение птиц на мобильном, обязательно завершать главу во время чтения, вкладывать самодельные закладки между страницами и выписывать интересные фразы. И Максим принимал все её странности.

Максим её ПОНИМАЛ.

Салат был нарезан, овощи с мясом шипели в кастрюльке, духовка наполнялась ароматом набухающей шарлотки. Особой. Потому что в этот раз Ника изменила рецептуру, решив добавить немного мёда с корицей. А так, в общем-то, праздник намечался обычный.

Нет. Ложь. После пережитого за эти годы каждый день, проведённый с Максимом, казался особенным.

Был.

Особенным.

Ника убавила огонь и направилась в комнату. Ей хотелось надеть что-то яркое, подходящее к атмосфере. Молодость позволяла носить короткие вещи, а фигура – удачные гены – приталенные. У Ники был широкий выбор платьев, со студенчества она почти не изменилась, и скидочные карты во многие магазины торгового комплекса «Жемчужная Плаза». За это спасибо подруге. Единственной, школьной. Ларка получала в разы больше, чем Максим и Ника вместе. Она была хорошей, но ставила карьеру на первое место. Правда, так было не всегда. Раз или два в месяц Ника с Ларой встречались и гуляли по магазинам. С подругой было веселее, чем с мужем: Максим категорически не выдерживал примерок. Ника не обижалась.

Пальцы прошлись по вешалкам, погладили ткани. Весна радовала теплом, а в квартире всегда держалась температура минимум +16. Ситец или хлопок самое то. Белое летящее платье в синий цветок открыло колени, подчеркнуло талию. За счёт покроя слегка увеличило грудь. Визуально.

Ника слегка сбрызнула корни волос спреем для объёма, помассировала, чтобы придать пышности каре, надела на голову салатовый ободок. Полученным результатом осталась довольна.

– Ну что, Куся, ждём нашего любимого мужчину? С работы он уже, наверно, вышел, всё купил и вот-вот будет. – Ника подошла к террариуму, постучала по стеклу. – И у нас с тобой вроде всё готово.

Змея переползла с ветки поближе.

– Как думаешь, Куся, что Макс купил?

Змея не прошипела ни слова.

– Не знаешь, и я не знаю. Надеюсь, мой подарок его не разочарует. Сделанное руками, конечно, ценно, но… а вдруг ему не понравится?

– Никуся!

– Он уже дома, – чмокнула змею через стенку, вскочила. – Максик, ну я же уже заждалась!

Глава 3

Камера ноутбука показывала полное лицо без тени улыбки, мнущие бумажный платок пальцы, стакан с зелёным напитком и улитку из теста, лежавшую прямо на столе без какой– либо подложенной салфетки. Александра передёрнулась. Порядок в её квартире был далёк от идеала, а разложенные повсюду листы с цветными записями и лежащие где попало ручки, маркеры и карандаши точно не помогли бы выиграть приз, как лучшей хозяйке, но свои перекусы она держала в коробочках, упаковках, пакетиках. В руках, на крайний случай! А тут прямо на столе и вряд ли чистом, если судить по одежде клиентки. Мерзость.

Александра не скрывала своего отвращения, глядя на собеседницу, а ту похоже не волновало ничего, кроме полученного ответа. Она жевала.

– У вас есть время передумать.

– Оно мне не требуется, – голос Александры был сухим, как асфальт в жару.

– Вы же детектив! И отказываетесь от своей работы? Я думала, вы живёте расследованиями!

– Именно потому, что я живу расследованиями, я и отказываюсь браться за ваше дело.

– Но я заплачу! Хорошо заплачу! Мы обдерём моего мужа, и вы озолотитесь!

– Разговор закончен.

– Но как так? Я ведь жена самого Агнецкого! Вы понимаете, кому отказываете?

– Да, бывшей танцовщице Гоу-гоу, солгавшей бизнесмену Агнецкому о своей беременности и решившей уличить его в измене после того, как дела конкурента Агнецкого пошли в гору. Он и помоложе, и посимпатичнее. Не так ли?

– Вы… Вы… – собеседница задыхалась возмущением, – вы говорите полную чушь! Это вздор! Я бы никогда не легла с другим мужчиной! Тем более с…

– Агнецким? – подсказала Александра.

– Да! То есть нет! Нет!

– Ирма для того, чтобы узнать правду о вашей личной жизни, не нужно быть детективом. Достаточно читать статьи в интернете и просматривать журналы. В Сети их полно.

– Но…

– И в следующий раз, когда захотите уличить мужа в якобы измене, выходите на скайп хотя бы из собственной спальни, а не из комнаты любовника.

– Да как вы… да я вас уничтожу за клевету! – дрожали её пухлые губы.

– За вашей спиной висит портрет его любимой собаки Элли – звезды инстаграма. Или хотите сказать, что повесили снимок собаки врага своего мужа в его же доме?

Ирма молчала. Её глаза гневно сверлили Александру.

– Видимо, наш разговор исчерпан, – детектив отключила связь.

Ирма Агнецкая какое-то время сидела в полной тишине и пялилась в пустой экран. С одной стороны, её разрывала злость: мало того, что план провалился, так ещё какая-то выскочка поставила на место! С другой, теперь она знала, кого выбрать после победы. Ирма не умела признавать собственные ошибки. Ирма унижений не прощала.

* * *

– Агнецкая не терпит провалов, – в комнату вошёл Иван Резников. – Жди проблем.

– Кто мне их только не обещал… – со скучной миной произнесла Александра. – Все грозятся, а на деле ничего.

– Агнецкая не такая, как все.

– Бриз, не начинай. Все шишки и притворяющиеся таковыми строят из себя мстителей. Она не первая и не последняя. Лучше неси листы. Что у тебя получилось?

Иван не сумел избежать улыбки. Вроде бы должен рассердиться на неё, подруга вела себя с ним, как учитель с учеником, но он не мог. Слишком тепло относился к Пуле. Слишком хорошо знал, какой она была на самом деле. Присел на диван. Александра отошла от ноутбука и присоединилась.

– Перед тобой стояла задача описать характер человека по фото, основываясь на информации, полученной из книги Джонатана Ди «Физиогномика». Я дала тебе всего три снимка, для начала количество достаточное, и бумагу для записей: рассуждения удобнее всего держать не в мыслях, а сразу упаковывать в слова. Теперь посмотрим. – Александра взяла его наработки, оценила метким взглядом. – Неплохо. Для сотого раза никуда не годится, есть ошибки в характеристиках. Но для первого сойдёт.

Он смотрел на неё, не понимая.

Она спокойно пояснила:

– Ты неоднократно видел, как работаю я, но сам, используя новую методику, приступил к такому заданию впервые, поэтому можно сказать одновременно, что это твой и первый, и не первый опыт. Возьми на столе нижнюю фотографию. Опиши её. Она посложнее.

Иван снова улыбнулся. Многие считали Александру занудной, дотошной. Что ж… Она не уставала это доказывать. Но Резников подумал о недостатках своей подруги без злости, с привычной нежностью. Именно эти качества Саши нередко выручали полицию, когда те попадали впросак. В конце концов, если бы Саша не относилась столь скрупулёзно к своей работе, неизвестно каким бы уровнем раскрытия преступности мог похвастаться отдел. Да и Бризу не так уж сложно было выполнить её поручение. И вообще изучать людей – это крайне интересно. К тому же когда-то он обещал быть её учеником, а Иван привык сдерживать обещания, даже данные на эмоциях. Даже такие, на первый взгляд, нелепые.

Пока он мучался со снимком, Александра выбирала, кого ей проконсультировать по скайпу следующим. Не так давно они с Бризом вернулись из отпуска, и теперь, отдохнувшая, со свежими идеями, Александра радостно навёрстывала упущенное. Мозг кипел, руки чесались, сердце заходилось возбуждением, предвкушая криминальную головоломку. Идея со скайпом возникла, когда Александра вернулась с отдыха. Задумка изменить, обновить свою жизнь начала воплощение с ремонта в детективном агентстве.

– А почему ты ответила Агнецкой? Дело же явно липовое!

– Она добавилась в контакты, как А16. Не отвлекайся.

– Хитрая. Знала, чем тебя зацепить. Как думаешь, Агнецкий в курсе, что жена подкладывает ему любовниц?

– Мне безразлично. Работай. Время идёт.

Послышался вздох. Бризу явно приходилось нелегко. Александра просмотрела очередь из контактов, и возникла нелепая идея – устроить конференцию, а из общего шума выявить самый интересный случай. Но она передумала, понимая, как нетактично было бы с её стороны устроить такое, если предположить, что среди клиентов может действительно оказаться кто-то с настоящей трагедией, а не желанием прижучить любовника, любовницу, просьбой найти прогульщицу дочь-студентку или «пропавшую» с обиды жену. К сожалению, добавляясь в контакты, они писали неправду, часто интригующую, поэтому приходилось каждый раз разочаровываться и снова надеяться на «правильного» клиента. Агнецкая тоже не только представилась А16, но и написала: «Меня пытаются убить и уже не первый день. Прошу. Помогите!» Оказалось, это муж её убивает ежедневно своей ложью о любви, о чём Ирма и втолковывала первые три минуты сеанса перед тем, как заявить: «У Агнецкого есть любовница! Помогите обанкротить мерзавца!»

Александра тяжело выдохнула и вернулась к списку.

– Готово, – Бриз тронул за плечо.

– Быстро.

– Так три фотографии – это уже какая практика!

Во взгляде Александры читалось сомнение. Бриз был таким наивным. И по-детски трогательным.

– Ну?

– Поспешил. Китайцы делят лицо на три основные зоны. Первая – это «Небеса», вторая – «Человек», третья – «Земля». Что за что отвечает, помнишь?

– «Человек» – верхняя часть, «Небеса» – средняя, «Земля» – нижняя.

– Я и говорю. Поторопился. С «Землёй» всё верно, а с остальным… «Небеса» – верхняя, «Человек» – средняя. Поэтому и с характеристиками ты ошибся. Волевые качества, иными словами качества «Человека» располагаются в средней части, а не в верхней, так что широкий лоб свидетельствует не об уравновешенности и силе воли, а скорее об отменном воображении и хорошей памяти. Кстати, с предыдущими фотографиями ты допустил точно такие же ошибки.

– Пуля, но ведь это всё ерунда! Физиогномика – лженаука!

– Неприятно осознавать ошибки, понимаю. Но ты не слишком-то внимателен.

– Я и в правильность китайских теорий не слишком-то верю, – пробурчал Резников.

– Верь-не верь, но человека можно прочесть. И уж точно понять: лжёт он или говорит правду. Нужно развивать наблюдательность и расширять кругозор.

– Ты точно училка.

Она улыбнулась:

– Передохнём. Торт будешь?

– Не хочу.

– Читаю ложь, – погрозила ему пальцем. – Тебе просто лень идти в магазин.

Иван вздохнул:

– Кондитерская закроется через десять минут. Ты хочешь, чтобы я гнал на машине?

– Нет. Поэтому и предлагаю магазин. Там тоже бывают хорошие торты.

– А, может, вместе сходим? – надежда озарила лицо.

– Зачем? Я пока заварю чай.

Иван скис. Они ни разу с Пулей не ходили вместе в магазин.

– Ладно. Скоро буду. Но тогда я захвачу и человеческий обед. И ты его съешь. Хватит травиться одними бутербродами и сладким. Я видел, что творится в холодильнике.

– Уговорил.