Текст книги "Медальон судьбы (СИ)"

Автор книги: Amina Edelweiss

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

За всеми хлопотами вечер наступил незамедлительно, и за окном, узорчато перевитым снаружи ветвями, совсем стемнело. Как раз в тот момент, когда Лина, уже искупавшаяся, отужинавшая и отогревшаяся у камина, встала посреди комнаты, раздумывая, чем ей теперь заняться и чем вообще она будет заниматься здесь до тех пор, пока Гендальф не решит продолжить путь, в дверь тихо постучали. За порогом предсказуемо оказался Торин.

− Надеюсь, ты не против небольшой прогулки? − бодро улыбнулся он.

− Только если не в гости к паукам, − с большой неохотой согласилась Лина. Только лишь потому, что знала: Торин не позвал бы её просто так.

− Не волнуйся, мы даже не будем выходить наружу.

Опасность заблудиться им не угрожала, они просто поднимались наверх − пара поворотов была не в счёт. И хотя нельзя сказать, что они пробирались тайком, Торин, шедший впереди, старался сделать так, чтобы они по возможности не попадались на глаза эльфам. Наконец цель была достигнута.

На верхнем ярусе, в отдалении от чужих глаз, находилась оранжерея с прекрасным садом, выращенным когда-то давно по приказу королевы и с её же помощью. Много воды утекло с тех пор, но Трандуил в память о погибшей супруге велел его не забрасывать.

Преимущественно здесь росли цветы − красивые и необычные. Насаждения представлялись зелёными ручейками, вспыхивающими то тут, то там разными цветами: огненно-красными, жёлтыми, словно солнце, или голубыми, как небо. Вдоль их рядов змеились неширокие дорожки.

− Я подумал, тебе здесь понравится, − обратил на себя внимание Торин.

− Ты был прав, − закивала Лина, удивлённая тем, что в Лихолесье нашёлся такой оазис. Наверное, даже Ривенделл или Лориен не могли похвастаться подобной коллекцией. − Но подожди, нам, наверно, запрещено находиться здесь?

− Не запрещено. Иначе как бы я узнал об этом месте?.. Но эльфы так над ним трясутся, что не позволяют даже тем редким посетителям находиться здесь без присмотра, − снисходительно улыбнулся Торин, считавший выращивание цветочков пустой тратой времени.

Лина пожала плечами: против осмотра местных достопримечательностей она ничего не имела. Ну а насчёт того, что это делалось без разрешения… Так ведь они не будут делать ничего плохого. После долгой зимы и мрачных видов Лихолесья свежая зелень радовала глаз, и Лина решила не терять времени, чтобы успеть всё здесь осмотреть. Торин же, по большому счёту равнодушный к подобным красотам, просто шёл рядом и черпал удовольствие из того, что сумел ей угодить.

Самым красивым экземпляром девушке показались большие белые и бледно-розовые цветы, похожие на лилии. Она присела возле них на корточки и, притянув к себе один стебелёк, вдохнула аромат − такой удивительно приятный, но в то же время ненавязчивый, даже словно бы ускользающий, отчего хотелось вдыхать его снова и снова. Лина не знала, как они называются, и, конечно же, ни ей, ни тем более гному не было известно, что цветы эти сколь прекрасны, столь и коварны: их обманчиво слабый запах мог на короткое время вскружить голову неосторожному ценителю прекрасного и привести к тому, что он забывал о реальности.

Лина уже было подумала, а не сорвать ли ей на память один цветок, когда Торин вдруг резко пригнулся и, тронув её за плечо, приложил палец к губам. Достаточно было на секунду прислушаться, чтобы понять, в чём дело. В оранжерею вошли эльфы, видно каким-то образом всё же заподозрившие здесь чужое присутствие. Торин знаком велел Лине следовать за ним и стал осторожно отступать к выходу, в то время как эльфы, переговариваясь, исследовали противоположную сторону. Так, почти что на четвереньках, они выбрались из оранжереи, но, скрывшись от глаз стражников, слишком рано обрадовались. Заслышав позади себя шаги, Торин схватил девушку за запястье и торопливо потянул за собой.

Лишь добежав до комнаты принца, ближайшего верного укрытия, они смогли отдышаться. В суматохе Лина оказалась прижатой спиной к стенке, а Торин стоял совсем рядом, зачем-то придерживая руками её за талию. Жаркое дыхание гнома опаляло её шею и щеку, когда он поднимал голову, вглядываясь ей в глаза. Оба практически замерли, прислушиваясь к звукам, доносившимся из коридоров, а когда поняли, что за ними вовсе никто не гонится, одновременно весело рассмеялись.

− В Эреборе тоже есть на что посмотреть, − заговорил Торин, когда молчание затянулось. Они по-прежнему находились в опасной близости друг от друга, и гном не спешил отстраняться. − Только представь себе, большой зал, вдоль которого тянутся резные колонны, а в них горят самоцветы. Стены точно так же испещрены узорами из драгоценных камней. В особо лунные ночи свет проникает туда сквозь широкое окно, заставляя их оживать, сиять и переливаться. Придёт время, и я покажу тебе его…

Лина почувствовала, как он прижался ещё ближе к ней − хотя казалось, куда уж ближе! Пожалуй, сейчас было самое время извиниться, протиснуться к двери и бежать в свою комнату, но на душе было так легко и свободно, а близость Торина, отсутствие освещения и вовсе лишали остатков благоразумия. Да и почему она вообще должна уходить? Лина поймала себя на мысли, что хоть убей не может вспомнить ни единой причины, по которой она должна делать то, что противоречит её желаниям.

Между тем Торин прижался губами к её шее, и она слегка дёрнулась в сторону.

− Лирен?.. − принц поднял на неё вопросительный взгляд.

− Твоя борода… Щекотно просто, − Лина завозилась, пытаясь отвоевать себе больше пространства.

На губах Торина появилась не сдерживаемая довольная улыбка, он согласно приопустил глаза и плавно кивнул, отступая на полшага назад. В это время за окном порыв сильного ветра разогнал наползшие на луну тучи, и её юркие лучи мигом проникли в комнату и легли на шёлковые покрывала поперёк кровати. Торин взял девушку за руку и подвёл к кровати, а когда она села, слегка надавил на плечи, укладывая её в самый центр лунной дорожки. Сам он сидел рядом, не сводя с неё глаз.

− Что ты делаешь? − спросила Лина, немного смущённая его поведением.

− Любуюсь тобой, − просто ответил Торин и, расстегнув верхнюю пуговичку её рубашки, осторожно провёл пальцами по открывшемуся участку её груди.

Он мог и раньше, когда они оставались наедине, провести пальцами по её щеке или взять её руки в свои, но он впервые касался её так, как сейчас, и Лина внутренне вздрагивала под этими новыми для неё прикосновениями. Было и приятно, и немного страшно и даже капельку обидно оттого, что им и раньше могло бы быть так хорошо… А впрочем, нет. Всякое время, проведённое с Торином, было по-своему ценно, вне зависимости от того, чем они занимались. И трудно было сказать, с каких пор он стал для неё подобен солнечному свету: вроде и жить без него можно, но жизнь кажется серой и бессмысленной.

Торин наклонился к ней и поцеловал − непривычно настойчиво и властно, так, что внутри всё сворачивалось в один тугой узел удовольствия. Лина переползла ближе к изголовью, устроившись на кровати как подобает. Едва ли осознавая, что делает, она потянулась к завязкам на его одежде, в то время как принц, перенеся свой вес на одну руку, тоже принялся раздевать её.

Когда его рубаха оказалась лежащей на стуле − или даже под ним, это было уже неважно, − Лина провела руками по его мускулистым плечам и груди, остановившись на накаченном торсе. Неожиданно Торин поднялся и слез с кровати − но лишь для того, чтобы задёрнуть шторы, скрывая от любопытного взгляда ночной владычицы всё происходящее в комнате. Стало так темно, что с трудом можно было разглядеть очертания предметов, но это только усиливало ощущения.

Воспользовавшись свободным моментом, Лина скользнула под наслоения одеял, прохладных, как водная гладь, и зажмурилась. Тем резче почувствовался контраст с горячей кожей Торина, когда он забрался к ней. Их взгляды встретились, и принц на какой-то миг смутился, видя лежащую под ним девушку. По-хорошему, следовало подождать свадьбы, но они сейчас были так близко друг к другу, а желание стать ещё ближе − так велико, что уже никакая сила не смогла бы заставить его остановиться.

Лина положила руки ему на плечи, и Торин, легко коснувшись её лба своим, склонился к её губам, стараясь выразить в этом поцелуе всю глубину своего чувства.

− Не бойся ничего, − шептал он, целуя её лицо, плечи, грудь. − Мы будем вместе… Я всё устрою… Обещаю, − это было последнее, что Лина услышала, прежде чем окончательно утонуть в водовороте его объятий и ласк.

========== Глава 15. Загадки старого леса ==========

Едва открыв глаза на следующее утро, Лина испытала странное чувство дежавю. Странное потому, что ни в прошлый, ни тем более в этот раз она не планировала просыпаться в ториновых покоях. Единственным различием, помимо того, что они находились во дворце Трандуила, было то, что сейчас она проснулась одна. Лина села в кровати, не замечая красивой обстановки комнаты, которая при иных обстоятельствах заинтересовала бы её, и напряжённо потёрла виски.

Она прекрасно помнила о том, что произошло накануне вечером, но вчера она будто потеряла контроль над своими действиями и теперь никак не могла доискаться причины своего непонятного возбуждения. Глупо, конечно, было отрицать, что она не хотела близости с Торином, но всё равно − как, во имя всех Валар, она могла быть такой легкомысленной?! Обычаи гномов строги, а обычаи, касающиеся королевской семьи, − тем более! То, что для других могло служить поводом для счастья, для них с принцем сулило лишь новые проблемы и препятствия.

Небольшая группа эльфов, облачённых в принятую для всяческого рода вылазок одежду тёмно-зелёных тонов, вооружённых и столпившихся у главных ворот, явно куда-то собиралась, когда Лина спустилась туда с целью хоть чем-то себя занять. Если судить по тому, кто раздавал распоряжения, за главную у них тут была та самая рыжеволосая эльфийка, которая намедни вместе с другими эльфами провожала отряд Торина к королевскому дворцу. Как Лина вскоре выяснила, звали её Тауриэль. То ли потому, что она тоже была девушкой, то ли держала она себя не так гордо, как Трандуил, но подойти и заговорить с нею оказалось намного проще, чем с владыкой Лихолесья.

Эльфы собирались на охоту, и Лине стоило немалых трудов уговорить Тауриэль взять её с собой. Любимое развлечение − конная прогулка с долей азарта − помогла бы ей развеяться и на время позабыть о беспокойстве, связанном с Торином. В конечном итоге дав своё согласие, Тауриэль не преминула обстоятельно напомнить, какие опасности таит в себе Лихолесье.

− Мы поедем самой безопасной и проверенной дорогой, но лучше всё равно не терять бдительности. Держи меч под рукой и… не потеряй свой талисман, − дружески посоветовала эльфийка, кинув любопытный взгляд на видневшийся в отворотах рубашки Лины алмаз.

− Это подарок… Он очень дорог мне, − немного сконфужено объяснила девушка, почему носит его постоянно с собой, на что Тауриэль ответила ей понимающей улыбкой. − Ты сказала − “талисман”?

− Всякий драгоценный камень имеет своё значение, − пожала плечами Тауриэль. − Но об этом тебе лучше спросить своих друзей, гномов.

Обернувшись на особенно громкое ржание лошадей, дожидавшихся всадников снаружи, она молча кивнула Лине и торопливой походкой направилась к воротам. Девушка поспешила за ней, обдумывая на ходу её слова.

Взобравшись на свою чёрную кобылу, Лина с некоторым сожалением оглянулась на скрытый внутри холма дворец, представляя, чем сейчас занимается Торин. Наверняка он по горло занят государственными делами, ради которых приехал сюда, раз за всё утро даже не заглянул к ней.

Или же он…

“Нет, быть такого не может!” − Лина тряхнула головой, отгоняя всякую мысль о том, что она уже не интересна гномьему принцу.

Эльфы пустили лошадей галопом и размышлять дальше стало некогда: всё внимание теперь было направлено на то, чтобы не отбиться от своих сопровождающих и вовремя уворачиваться от колючих веток, что так и норовили хлестнуть по лицу.

Была ещё одна причина, по которой Лина напросилась ехать с эльфами. Вчера, когда она неосторожно подверглась атаке паука, Гендальф с помощью магии сразу положил конец схватке, и Лина так и не узнала, на что она способна и был ли хоть какой-то смысл в её тренировках. Не то чтобы она так уж жаждала вновь встретиться с пауками, но теперь, когда она знала, чего ожидать, желание, так сказать, посмотреть страху в глаза ощущалось почти как необходимость.

Как и предвещала Тауриэль, они не стали углубляться в покрытые паутиной дебри − хотя бы даже потому, что по соседству с пауками дичь не водилась. Не много чем можно было поживиться в Лихолесье, и не раз вылазки кончались неудачей, но сегодня им повезло. Вдалеке промелькнуло стадо оленей. Лина собралась уже было погнать свою лошадь вслед за эльфами, как вдруг − что это? Белая, точно снег, лань стояла в стороне в тени раскидистых деревьев и смотрела своими чёрными глазками-бусинками прямо на неё. Руки сами собой дёрнули поводья в ту сторону. Боязливо пригнувшись, животное тут же развернулось и резво помчалось прочь. Лина, маневрируя между деревьев, неслась за ним следом. Лука у неё не было, только меч на случай опасности, да и охотиться она не хотела и не умела, скорее ею руководил просто интерес.

Но даже самое диковинное животное не стоит того, чтобы заблудиться в Лихолесье. Девушка потянула на себя поводья, в то время как лань тоже неожиданно остановилась и загарцевала на месте. Лина успела только моргнуть, прежде чем вспышка яркого белого света, похожего на то, каким Гендальф разогнал пауков, возникла перед глазами. Вмиг разросшись, она окутала её, проникла в сознание, и Лина, невольно выпустив поводья из рук, почувствовала, как она куда-то падает…

А потом на смену ослепительному свету пришла темнота.

Очнулась Лина в незнакомом и крайне необычном месте. Она лежала на кровати, которую и кроватью-то назовёшь с трудом, скорее так, простенькая лежанка. Окружали её бревенчатые стены, судя по всему, совсем маленького деревянного домика. В общей сложности, вся обстановка простоты и неприхотливости наводила на мысль, что здесь обитает какой-нибудь старик-отшельник, решивший прожить последние дни вдали от суетного мира.

Что ж, по крайней мере, стоит порадоваться, что пришла в себя она не на сырой земле или, что ещё лучше, не в логове у пауков или орков. Лина помнила, что она падала, но, странно, никаких связанных с этим неприятных ощущений она не чувствовала, только лишь сбивавшее с толку непонимание происходящего. Приподнявшись на локтях, Лина повернула голову в сторону − и обомлела.

Рядом с местом, где она лежала, стояла девушка − необычайно красивая, с белоснежными, как у Трандуила или Леголаса, и слегка вьющимися волосами, в струящимся серебристом платье. Она словно бы светилась изнутри − или это просто свет на неё так падал?

− Кто вы? − вырвалось у Лины.

Неслышно ступая по полу, незнакомка приблизилась к ней.

− Я хранительница этого леса, − мелодичным голосом ответила она. − Не бойся, я не причиню тебе вреда.

Лина с трудом собралась с мыслями. Откинула укрывавшее её одеяло и опустила ноги на дощатый пол, слегка поводя плечами и разглядывая комнату.

− Это вы меня сюда привезли?

− Да, и я же помогу тебе выбраться, − девушка плавно провела рукой к двери, предлагая следовать за ней.

− Как вы можете знать, откуда я приехала? − всё же недоверчиво поинтересовалась Лина.

Хранительница леса, как она себя назвала, обернулась, и в её улыбке и взгляде тёмных глаз померещилось нечто мудрое и заслуживающее доверия.

− За порогом тебя ждёт твоя лошадь. Иди прямо к ней и ни о чём не беспокойся, она сама отвезёт тебя ко дворцу.

Лина неуверенно приоткрыла дверь: её кобыла, даже не привязанная, и в самом деле стояла впереди на небольшом расстоянии, изредка встряхивала гриву и ворошила земляной покров нетерпеливыми постукиваниями копыт. Всё ещё слишком ошарашенная происходящим, Лина сдержанно кивнула приютившей её девушке и шагнула за порог. Высушенная, как старый пергамент, листва шелестела под ногами. Но не дойдя совсем немного, Лина нечаянно споткнулась о незаметно выступавший из-под земли корень дерева и, не имея, за что ухватиться, упала навзничь. Перед глазами на миг потемнело. Поднявшись, девушка стала стряхивать налипшие грязные листья с колен, поминая Лихолесье нелестными словами, и невзначай кинула взгляд в ту сторону, где, по идее, должен был находиться домик таинственной обитательницы леса.

Одни вековые деревья кругом, куда ни глянь. Домик, если и находился где-то поблизости, то бесследно исчез. И тут Лина вспомнила, что ещё ей в первые минуты показалось странным, но на что она не обратила должного внимания. Сквозь маленькие круглые окошки в комнату безбрежным потоком лился солнечный свет. Сейчас же − как, впрочем, и всегда − в Лихолесье царила привычная серость.

Ткнувшийся ей в плечо плюшевый храп лошади вернул Лину к действительности. На всякий случай поглядывая в ту сторону, откуда она пришла, девушка забралась в седло.

“Ну и что теперь?” − она оглядела одинаковый со всех сторон лес.

Попробовала слегка дёрнуть поводья, и лошадка послушно пошла вперёд − неторопливо, но уверенно, будто и в самом деле знала, куда идти. В Лихолесье нападения можно было ожидать каждую минуту, но Лина отчего-то была уверена: только не в этот раз. Необъяснимое чувство защищённости грело душу на протяжении всего обратного пути.

С Торином она встретилась во внутренней площадке дворца около главных ворот. Таким нахмуренным и сосредоточенным она видела его разве что во время того памятного столкновения с орками и варгами на окрестностях Одинокой. Всем своим видом Торин напоминал натянутую до предела на тетиву лука стрелу, готовую сорваться в любой момент.

− Где ты пропадала?! − вопрос прозвучал гораздо резче, чем принц того хотел. Он не собирался ссориться, но обида от непонимания брала верх.

Не раз за утро Торин мысленно возвращался к событиям минувшего вечера. Видит Махал, он не раскаивался в случившемся, лишь досадовал на себя за непозволительную спешку, а вот Лирен, похоже, − да. Раз она вместо того, чтобы дождаться его, предпочла сбежать с незнакомыми эльфами и провести всё утро среди полусгнившего леса. А впрочем, с незнакомыми ли… Всплыло усилием воли загнанное на задворки памяти, но отнюдь не забытое воспоминание о том, с каким неподдельным восхищением она смотрела на эльфийского принца. Также совсем некстати вспомнились неутешительные факты, которые он знал о представителях соседнего народа: люди непостоянны и способны на измену, в отличии от гномов немногие из них могут быть по-настоящему преданными.

− Торин… − неприветливость гнома сбивала с толку, и Лина не сразу нашла, что ответить. Тем более, что сейчас она всерьёз засомневалась, а был ли на самом деле тот странный домик с его не менее странной хозяйкой или она просто, упав, потеряла сознание, и в момент беспамятства ей померещилось всё это. А то, что лошадь привезла её ко дворцу, можно было объяснить обыкновенной присущей животным способностью находить обратную дорогу.

− Я так и думал, − не дожидаясь объяснений, бросил Торин. Секундная замешка ещё больше убедила его в том, что девушка избегает его.

Он шумно выдохнул и шагнул к ней.

− Ты не можешь себя так вести. Теперь всё по-другому, − в его голосе больше не было раздражения, но укор и разочарование в нём заставили Лину остро почувствовать, что теперь действительно всё по-другому.

Больше ни слова не говоря, Торин развернулся и пошёл прочь.

Трандуил стоял на верхней галереи, что как раз располагалась над площадкой, где они только что разговаривали с гномьим принцем. Маловероятно, что он расслышал все слова, однако общая атмосфера их разговора могла не укрыться от его проницательного взгляда. Проходя мимо, Лина замедлила шаг: король наверняка различил позади себя движение и пройти просто так было неловко. И неважно, что для светских разговоров не было ни малейшего желания. Поскольку она в гостях, вежливость прежде всего.

− Нахождение общего языка с гномом даётся нелегко, − это был даже не вопрос − утверждение. Трандуил повернулся к ней в пол-оборота, удостаивая вниманием.

− Вовсе нет, − Лина вскинула голову. − Не сложнее, чем с другими.

Губ Трандуила коснулась лёгкая всепонимающая усмешка. Он подошёл к Лине, но не прямо, как это сделал бы Торин, а с боку, остановившись шагах в трёх от неё.

− Есть такие растения, которые, ухватываясь за любую подпору, растут удивительно быстро и настойчиво тянутся к солнцу, соперничая с крепкими и выносливыми деревьями. Но вся беда в том, что они не деревья и с приходом первых настоящих холодов неминуемо погибнут.

− Зима уже позади, − высказала Лина первое, что пришло на ум, не зная, что ещё можно ответить на подобное заявление.

Лёгким покачиванием головы король выразил несогласие с её наивностью.

Наверно, подумалось Лине, она кажется ему простой, до смешного предсказуемой девчонкой по сравнению с ним, эльфом, которому не одна тысяча лет. Но если раньше эльфийская мудрость восхищала, то теперь, когда она встретилась с нею с глазу на глаз, от неё хотелось скрыться, как от хлёсткого назойливого ветра на равнине.

− Если хочешь мой совет, не стремись связывать свою судьбу с гномами. Они тебя не примут. Даже несмотря на то, что ты более других людей похожа на них.

Слова были услышаны, но на их понимание уже не хватало сил и единственное, что Лина с облегчением отметила: дав совет, Трандуил посчитал разговор оконченным.

Добравшись, наконец, до своей комнаты, Лина затворила за собой дверь и, прислонившись к ней спиной, закрыла глаза, глубоко вздохнув. Что ж за день сегодня такой! Выпрямившись, она подошла в темноте к небольшому столику на изогнутых ножках, опустилась на стул и зажгла свечи в подсвечнике, ни на миг не расставаясь с тем хаосом мыслей, что творился у неё в голове. Пора было посмотреть правде в глаза: откладывать дальше некуда, нужно было наконец принять какое-то решение, наметить хоть какую-то линию поведения. Нельзя вечно плыть по течению, особенно когда имеешь дело с наследным принцем великого королевства.

Постепенно её взгляд принял более сосредоточенное выражение. Лина придвинулась ближе к столу и, положив подбородок на скрещенные пальцы, стала наблюдать за колеблющимся в такт её настроению пламенем свечей. Время словно застыло, но в какой-то момент её брови нахмурились, выражая принятие нелёгкого решения, и Лина, поднявшись, твёрдым шагом направилась к двери.

========== Глава 16. Обрести и снова потерять ==========

Слабым солнечным лучам не под силу было пробиться сквозь толщу дворцовых стен − внутри в этот ранний утренний час застоявшаяся ночная темнота, слабо разгоняемая приглушённым светом светильников, ещё и не думала покидать своего пристанища. Дворец по большей мере спал, объятый тишиной, лишь кое-где на своих постах бодрствовала стража.

В этом неясном полумраке осторожно двигалась вдоль стен одинокая фигурка девушки. Несмотря на раннее время, Лина, уже полностью собравшаяся, с вещевой сумкой через плечо, остановилась напротив двери, ведущей в покои эреборского принца. Постояв немного в нерешительности, она шагнула вплотную к двери, легонько коснулась ладонью деревянной поверхности и прислонилась к ней лбом. Прикрыв глаза, она мысленно проникла в его комнату, как наяву представляя себе спящего Торина. Чёрные, как самая непроглядная ночь, волосы разметались по подушке, грудь мерно вздымается в такт дыханию, слегка подрагивают опущенные ресницы…

Временами, в такие минуты, как эта, девушке казалось, что судьба − этакая зловредная старуха, которой одно удовольствие одарить некоторых своих подопечных щедрой пригоршней испытаний и потом наблюдать, забавляясь, как они будут с ними справляться. Причём испытывать на себе её своеобразное чувство юмора зачастую приходится именно тем, кто совсем этого не заслуживает. Даже не столько за себя Лина переживала − видно, ей на роду написано выпутываться из всяческих неприятностей − сколько за Торина. Он не заслуживал страданий.

Она достала из кармана сложенный вчетверо листок с несколькими прощальными строками. Её рука замерла на мгновение, словно она всё ещё не решалась переступить ту черту, после которой пути назад уже не будет. Но потом всё же просунула листок в дверную щель.

“Так будет лучше”, − самой тошно от своих же слов, неумолимым приговором чернеющих на белом фоне бумаги.

Но вчера, ища другие пути их с Торином отношений, она неизменно натыкалась на тупик. Торин был не просто принцем, он − будущий правитель народа, к которому она не имела никакого отношения. Она для них была никем, просто человеческая девчонка без роду и племени, запутавшаяся в собственных ошибках. Даже если представить, что им с принцем удастся пожениться в обход воли короля, что будет представлять их будущее? Нет, она не хотела бы, чтобы Торин когда-нибудь пожалел о своём решении.

Оглядевшись, Лина бросила на дверь последний взгляд и подобно тени заскользила обратно по извилистым коридорам, пробираясь к выходу.

За воротами её уже ждал Гендальф с двумя лошадьми. Сразу разгадав её настроение, он благоразумно не стал ни о чём допытываться. Поначалу ехали молча, лишь изредка перебрасываясь короткими фразами по делу, да и к тому же искажённый вид леса не располагал к оживлённым беседам. Но так уж устроен человек: он не может предаваться отчаянью вечно, и со временем оно сменяется если не радостью, то, по крайней мере, некоторым спокойствием. К исходу дня Лина, словно пробудившись ото сна, подняла голову и заозиралась по сторонам, вспомнив, что она так до сих пор и не знает конечной цели их путешествия.

− Мы направляемся к Железным Холмам, − ответил на её вопрос Гендальф.

− Железные Холмы… Поселение гномов?! Гендальф, ты издеваешься, я не могу туда ехать!.. − укоризненно воскликнула Лина. Одно упоминание о гномах разбередило рану в её душе, а тут ей предстояло, по-видимому, не один день провести бок о бок с ними.

− Я бы не повёл тебя туда, если бы на то не было необходимости, − волшебник метнул на неё строгий взгляд. − Ты согласилась ехать со мной и, значит, будь добра доверять моим решениям.

Его отповедь пристыдила девушку.

− Да, конечно… Извини. Ты помогаешь мне, хотя не обязан этого делать, и я на самом деле очень благодарна тебе.

Гендальф ничего на это не ответил, но взгляд его заметно потеплел.

Мимо них проплывали деревья, стволы которых облеплял зеленовато-бурый мох, со скрюченных ветвей свисали клочья оборванной паутины. Кстати сказать, пауки с тех самых пор их больше не беспокоили. С пауков мысли девушки перекинулись на воспоминание о том случае, когда она во время охоты отбилась от эльфов и пустилась за белоснежной ланью. Поразмыслив, Лина решила поведать Гендальфу об этом. Пусть он развеет её сомнения, даже если он посмеётся над ней и скажет, что всё это − плод её воображения. Однако Гендальф, к её приятному удивлению, выслушав рассказ, вовсе не счёл его странным, наоборот, со всей серьёзностью пустился в объяснения о некой доброй магии, которая, несмотря ни на что, ещё хранила древний лес.

***

Хотя Лина вовсе не стремилась вновь встречаться с гномами, она всё же была рада, когда они с Гендальфом достигли наконец конечного пункта своего путешествия. Путешествия хороши в тёплую солнечную погоду, когда едешь среди живописной местности в хорошей компании, а за тобой тянется обоз с продовольствием и никакая серьёзная опасность не угрожает ежеминутно твоей жизни. И если компания ещё её устраивала − волшебник время от времени развлекал её интересными историями о Средиземье, − то со всем остальным явно возникали проблемы. Ехали налегке, поэтому припасы приходилось экономить, тем более, что в Лихолесье и на следовавших за ним пустошах едой не больно-то разживёшься. К тому же по ночам было холодно и приходилось дежурить по очереди.

Железные Холмы были построены по типу и подобию Эребора, но уступали ему в красоте, размерах и количеству этажей. Правда, путникам всё равно было не до осмотра местных достопримечательностей. Они не были особо желанными гостями, но Гендальф, потолковав о чём-то с глазу на глаз с владыкой Железных Холмов, сообщил своей спутнице, что им дозволено здесь остановиться. Наскоро подкрепившись, волшебник сразу же куда-то запропастился, а Лина осталась ждать непонятно чего в маленькой гостиной комнатке.

Объявился он спустя часа два, сразу с порога велев ей следовать за ним. Ничего толком не объясняя, он привёл её в библиотеку. Там он взял со стола уже раскрытую толстую книгу, довольно старую на вид, и, выждав, пока мимо проходивший гном отойдёт подальше, протянул её девушке.

− Это памятная книга гномов, − сказал он с таким видом, будто это должно было всё объяснить.

Лина с некоторым недоумением приняла книгу из его рук и опустила глаза. Практически все листы были сплошь исписаны, причём несхожесть почерков наводила на мысль, что книга эта принадлежала по меньшей мере нескольким гномам. Местами виднелись записи и на кхуздуле. Пожав плечами, Лина начала читать там, где ей показал Гендальф, еле слышно шевеля губами.

“Она покинула меня. Моя супруга, женщина из человеческого рода − она вернулась в свои неведомые края, так же внезапно, как появилась здесь. Я знал, что виной тому золотой медальон со скрытыми в нём стрелками часов, с которым она не расставалась…”

Лина оторвалась от чтения, озадаченно посмотрев на волшебника. Гендальф выразительно приподнял брови и опустил взгляд на книгу. Лина последовала его примеру, продолжив читать, теперь уже с гораздо большим интересом.

“Я верю, что однажды она вернётся ко мне. А вместе с нею − и моя единственная дочь, которая тоже исчезла в тот день. Она моя наследница, ведь тот, в ком течёт хоть капля гномьей крови, навсегда принадлежит к народу кхазад. Лишь она сумеет открыть запечатанную мной каменную дверь в глубинах Железных Холмов, если возникнет такая необходимость. Я помню свою дочь ещё совсем ребёнком, у неё были красивые изумрудные глаза. Звали её Лирен…”

Хорошо, что рядом оказался стул, потому что Лина почувствовала, как у неё мимо воли подгибаются коленки.

− Что всё это значит? − она в упор уставилась на Гендальфа. − Только не говори, что это написано обо мне…

− Долгое время я пытался разгадать загадку твоего необыкновенного появления, понять, почему именно ты здесь. И наконец мне улыбнулась удача, я ухватился за верную нить. Да, ты не первый человек из своего мира, побывавший в Средиземье. Мне не было об этом известно, но, оказывается, твоя мать перемещалась с помощью медальона ещё до тебя.