Текст книги "Ловушка для графа"

Автор книги: Аманда Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

ГЛАВА 25

На следующее утро, ко всеобщему удивлению, вдова вышла из своей комнаты и села завтракать вместе со всеми. Когда же она объявила, что послала леди Офелии Балтерли и ее тетушке приглашение на чай, стала понятна цель такого раннего пробуждения.

– Это будет сегодня, – сообщила она, когда четверо молодых людей потрясенно уставились на нее.

Мэгги знала, ни Ротвелл, ни Джеймс не горят желанием встретиться с леди Офелией, но сама с удовольствием пообщается с этой необычной девушкой. Конечно, она не сказала об этом вслух, а вот Лидия проявила несдержанность.

– Мама, о чем ты только думаешь, – возмущенно начала она. – Неужели ты хочешь, чтобы я стала ее близкой подругой? Я даже не знаю, о чем с ней разговаривать! Она так странно выражает свое мнение!

– Но, моя дорогая, ты не должна всегда думать только о себе, — в голосе леди Ротвелл послышался явный упрек. – Лучше будь с этой леди поласковей и старайся побольше хвалить Джеймса.

Я считаю, ты должна заботиться о будущем брата, как о своем.

Лицо Джеймса перекосилось от этих слов.

– Мама, лучше бы ты не приглашала леди Офелию. Ничего хорошего из этого не выйдет.

– Если ты хочешь сказать, что нисколько не очарован ею, дорогой Джеймс, то это не имеет значения. Я говорю о браке по расчету, а не по любви. Чувства здесь ни при чем, тебе нужно думать о будущем. Положись на меня. Кто лучше матери знает, что нужно сыну?

– Проклятие! – воскликнул Джеймс. – Ты ничего об этом не знаешь! Нед, не смотри на меня так. Я не собираюсь извиняться! Ладно, извинюсь перед Мэгги и Лидией, доволен? Мама, ты переходишь все границы, я собираюсь… В общем, я не желаю, чтобы меня заставляли жениться на молоденькой девушке, которая толком ничего не знает о жизни, хотя и прочитала пару заумных книг.

– Офелия довольно резко высказывает свое мнение, согласна, и не всем это нравится, но ее образование такое же, как у любого джентльмена, и со временем она начнет прекрасно разбираться в жизни и в людях!

– Меня это мало волнует, – отрезал Джеймс. – Как не волнует и то, что она прочитала вдвое больше книг, чем я. Кому-то это понравится, и он будет счастлив с такой женой, но я не горю желанием познакомиться с этой Офелией. И вообще, не желаю с кем-нибудь знакомиться в Лон…

– Джеймс, – предостерегающе сказал Ротвелл. Мэгги решила прийти на помощь Джеймсу и завела разговор с Лидией.

– Раз твоя мама пригласила к нам гостей, возможно, ты поможешь мне выбрать подходящее платье? Я все еще плохо разбираюсь в моде и боюсь допустить промах.

Не успела. Лидия открыть рот, как вдова ядовито продолжила:

– Джеймс, как ты можешь говорить, что не желаешь ни с кем знакомиться? Тебе просто необходимо выгодно жениться, и ты это прекрасно знаешь. Тем более, ты наследник своего брата и…

– Что за чушь! – Джеймс даже не пытался скрыть свое возмущение. – Ведь Нед женат, и женат на здоровой молодой женщине, способной родить ему сыновей…

– Это временный союз – кажется, я ясно выразилась в первый же вечер, – сухо процедила вдова. – Я не могу и не стану называть эту связь браком, а Ротвелл просто обязан исправить положение.

– Я как раз и намереваюсь это сделать, – сухо отозвался Ротвелл.

Мэгги быстро взглянула в его сторону, боясь, что вдове все же удалось убедить его в допущенной ошибке, но когда он широко улыбнулся, успокоилась.

– Рада слышать, но если ты намерен поговорить со своим адвокатом, сделай это до визита леди Офелии. Думаю, ей будет приятно провести вечер в обществе графа Ротвелла, свободного от обязательств.

– Боже милостивый, мама, что за глупости слетают у тебя с языка! Я с содроганием жду следующей…

– Джеймс, ты меня неправильно понял. Я вовсе не собираюсь сватать леди Офелию за Ротвелла, но то, что он будет как можно дольше оставаться неженатым, сыграет тебе на руку. Раз он опомнился и собирается расстаться с этой молодой женщиной…

– Я вовсе не собираюсь с ней расставаться, – перебил Ротвелл. – Если бы вы, мадам, дали мне вставить хотя бы слово, то узнали бы, что я собираюсь исправить положение. Я намерен обратиться к архиепископу Кентерберийскому с просьбой о венчании в англиканской церкви. Наш брак действителен в Шотландии, и по закону Англия тоже может его признать, но согласен – это не совсем обычно. Думаю, церковь благословит наш союз, и вы сможете прочитать брачное свидетельство.

В конце концов вдова, смирившись с неизбежным, заявила, что в таком случае, Джеймсу тем более необходимо жениться.

– Ротвелл, ведь не будет же он вечно сидеть на твоей шее. Так что, – она строго посмотрела на сына, – я больше не желаю ничего слышать. Ты сделаешь так, как я велю.

Джеймс выпрямился, и Мэгги угадала, что его терпение лопнуло, однако голос прозвучал неестественно спокойно:

– Я опять должен разочаровать вас, мадам. Нет, выслушайте меня и не перебивайте. Я хотел подготовить вас постепенно, чтобы то, о чем сейчас вынужден сообщить, не оказалось ударом, но все напрасно. Оставь, Нед, я все решил, – бросил он брату, заметив, что тот хочет что-то сказать. – Раз и навсегда, мадам, должен вам сказать, что не собираюсь жениться на женщине, которую выберите вы или кто-то еще. Я собираюсь жениться на той, которую выберу сам.

– Ну, если тебе не нравится леди Офелия… – начала вдова, очевидно, собираясь проявить благоразумие, – тогда мы найдем кого-нибудь…

– Я уже нашел.

– Что?!

– Я собираюсь жениться на девушке, которую встретил в Шотландии.

Прижав руку к сердцу, вдова закричала: – Только не шотландка!

Завтрак закончился в гробовом молчании, пока, наконец, Джеймс не встал и не объявил о необходимости уладить кое-какие дела. На вопрос леди Ротвелл, что задела, пояснил, что должен забрать картины из домика на мосту и посмотреть, все ли там в порядке.

– Ротвелл не возражает, чтобы я пока жил здесь, но Дев уезжает к родным в Корнуолл, я хочу с ним попрощаться и убедиться, что он не оставил нашу экономку без средств к существованию.

– Но ты должен вернуться к чаю, – напомнила вдова. – Джеймс, я настаиваю. Ты меня очень огорчишь, если не придешь вовремя.

– Постараюсь, мадам, но должен быть уверен, что вы меня правильно поняли. Со мной придет Брокелби. Я собирался навестить его, но лучше, если он придет сюда. Его присутствие сгладит острые углы, кроме того, он очень интересный собеседник.

– Хорошо, – со вздохом согласилась леди Ротвелл. – Ты тоже уходишь? – спросила она пасынка.

– Конечно. У меня полно дел, но если вас интересует мое присутствие, то я с радостью приму приглашение, – он с улыбкой посмотрел на Мэгги.

– В три часа, – сказала вдова. – Ротвелл, прошу тебя не опаздывать.

Зная, что прежде чем выйти из дома, он поднимется наверх, Мэгги встала из-за стола и, извинившись, пошла следом. Они вместе поднялись по лестнице, а когда остались одни, Мэгги сказала:

– Я предчувствовала, что она будет недовольна нашим браком.

– Пусть злится, дорогая, ей же хуже.

– Ты действительно хочешь, чтобы мы обвенчались в церкви?

– Да. Ты предпочитаешь пышную свадьбу, на которой будет присутствовать весь Лондон, или скромную церемонию?

Мэгги улыбнулась.

– Я сделаю так, как ты захочешь, но думаю, ты и сам знаешь, что бы я предпочла.

– Знаю. Пусть так и будет. У меня нет ни малейшего желания потворствовать излишнему любопытству толпы, – он обнял жену. – Мне жаль, что придется оставить тебя одну, особенно после сегодняшней сцены, но думаю, поскольку Джеймса нет дома, она займется приготовлением приема гостей и не станет тебе докучать. Я должен найти Райдера и поговорить о Лидии.

– А с ней самой ты говорил?

– Если честно, то даже не знаю, что сказать, – признался Ротвелл, – Если прикажу молчать, она только и будет думать, как бы не проговориться, и, конечно, слова сами слетят с ее языка. Она всегда говорит, не подумав.

– Еще хуже, чем я? – Мэгги лукаво взглянула из-под опущенных ресниц.

– Намного.

Сэр, я думаю, вы все же ошибаетесь насчет нас обеих.

Ротвелл громко рассмеялся и еще раз обнял жену. Спустя некоторое время он вышел из своей комнаты, одетый безукоризненно элегантно благодаря стараниям верного Флетчера. Мэгги с гордостью проводила мужа взглядом. Теперь это был гораздо более счастливый и целеустремленный человек, чем тот, которого она знала раньше.

Спустя четверть часа в комнату заглянула Лидия – ей не терпелось обсудить утренние разговоры. Мэгги дала девушке выговориться, думая лишь о том, как настроить Лидию на более серьезный лад и поговорить совсем о другом. Она была уверена, Ротвелл ошибается насчет сестры. Лидия вовсе не так глупа, как он о ней думает. Похоже, все англичане считают женщин низшими существами, неспособными разумно мыслить. Какое предубеждение! А главное, какое заблуждение!

Наконец Лидия замолчала, и у Мэгги появилась возможность вставить свое слово.

– Послушай, ты вчера сделала ужасную глупость, – просто сказала она.

Лидия изумленно открыла рот, собираясь с мыслями.

– Похоже, ты не расслышала ни единого слова из того, что я сказала, Мэгги Мак… В общем… А что я сделала? Ротвелл почему-то разозлился, но ничего не сказал. И мама поняла, что он был вне себя. Так что я сделала?

– Ты громогласно заявила всем, что была на маскараде у леди Примроуз, – спокойно сказала Мэгги.

Лидия нахмурилась.

– Да, ну и в чем дело? Прошло уже больше двух месяцев, все давно об этом забыли.

– Тем не менее Эдвард сказал: все якобиты считаются государственными изменниками и должны быть казнены. Тайные агенты шныряют в людных местах и докладывают властям о тех, кто так или иначе причастен к якобитам. Твое заявление могло привлечь их внимание.

– Но рядом стояли только знакомые мне люди, – возразила Лидия. – Господи, никто из них не может быть тайным агентом! Кроме меня, на маскараде было полно тех, кто пришел из явного любопытства! Взять к примеру Томаса. И ты, и Джеймс были там тоже. Я знаю, ты на стороне принца Чарльза, но это не значит, что ты схватишь оружие и станешь убивать тех, кто с тобой не согласен. И не призываешь к этому других. Опасность нового восстания давно миновала. Так нам сказал сэр Дадли Райдер. Он заходил нас навестить, когда мы вернулись в Лондон. Возможно, он сказал это ради красного словца, но сказал, и я не понимаю, какой вред может быть от разговора о маскараде?

– А ты бы сказала кому-нибудь, что я тоже там была?

– Нет, потому что… – Лидия осеклась.

– Вот то-то и оно, – Мэгги поняла, что поступила правильно, поговорив с Лидией начистоту. Она решила убедить. Ротвелла сделать то же самое. – Я донимаю твое смущение и знаю, почему ты станешь скрывать мое присутствие на маскараде. Ведь люди сразу поверят, что я якобитка и представляю для них угрозу.

– Я вовсе не считаю тебя опасной.

– Но никто не станет прислушиваться к твоему мнению. Ты должна понимать, как я рисковала, когда шла на этот маскарад, и сейчас нахожусь в большей опасности, чем ты. Если меня арестуют, то даже Эдвард не сможет мне помочь. В Лондоне существует огромное предубеждение против шотландцев, а то, что он женат на шотландке, может обернуться против него самого. В будущем будь осторожна, дорогая, и не делай больше таких заявлений.

Лидия некоторое время молчала, раздумывая над словами Мэгги.

– Да, я поступила глупо. Не удивительно, что Нед был так зол. Но почему он сам не сказал об этом? Не надо, я знаю, – вздохнула Лидия, когда Мэгги открыла рот, чтобы объяснить. – Он думает, что стоит мне запретить говорить об этом, как у меня сразу возникнет желание сделать это. Мэгги, не надо смотреть на меня с таким сочувствием. Я действительно доставляю ему много хлопот, и он имеет право на меня злиться. Но впредь постараюсь быть осторожной; ты же знаешь, я умею хранить секреты и совсем не так глупа, как кажется.

– Конечно, вовсе не глупа. Наверное, это присутствие леди Офелии Балтерли так подействовало, что ты забылась.

Следующие полчаса девушки были заняты тем, что выбирали наряды для послеобеденного чая, но вскоре выяснилось – их старания напрасны, поскольку в ответ на приглашение леди Ротвелл пришел отказ с извинением. Оказалось, леди Офелия уже приглашена в другое место. Конечно, леди Ротвелл осталась очень недовольна.

– Они не оценили моей щедрости. Ведь я собиралась угостить их самым дорогим и самым лучшим в мире чаем! – она негодующе отшвырнула записку. – Раз так, нам незачем пить чай. – Но немного погодя успокоилась. – Однако Джеймс приведет доктора Брокелби и наверняка пообещал, что будет превосходный чай. Придется оставить все как есть.

– Доктор Брокелби – очень добрый джентльмен, – осторожно вставила Лидия.

– Разве я отрицаю? Но угощать драгоценным чаем человека, занимающегося врачеванием! Он почти что торговец. Все эти склянки, банки! Вот чем восхищается Джеймс.

– Мама, – решительно перебила Лидия, – я больше не позволю тебе обижать Джеймса. Ведь после своей женитьбы он, может быть, вообще не захочет нас навещать, так что перестань осуждать его за выбранную им самим невесту!

Леди Ротвелл недовольно поджала губы и метнула на дочь неодобрительный взгляд.

В положенный час появился Ротвелл и сообщил, что, возможно, к чаю приедет сэр Дадли Райдер. Ему не удалось найти своего друга, и он оставил записку с приглашением зайти к ним сегодня днем.

– Я везде искал, нет ни на работе, ни дома. Интересно, куда он подевался? А где Джеймс?

Мэгги с улыбкой ответила, что они его не видели, а Лидия добавила:

Возможно, он вообще не придет. Раз он оказался среди красок, кистей и полотен, значит, забыл обо всем на свете. Я нисколько не удивлюсь, если именно сейчас он трудится над очередной картиной, высунув от усердия язык, – она рассмеялась, а вслед за ней и все остальные, кроме вдовы, конечно.

– Сейчас это не имеет никакого значения, – сухо процедила она, – поскольку леди Офелия и ее тетушка вежливо отклонили мое приглашение. Не знаю, что за важная встреча заставила их отказаться от такого чудесного чая!

Она сделала знак лакею, и тот подал изящную шкатулку. Сняв с шеи крошечный ключик, вдова отперла чайницу.

– Мы не станем ждать Джеймса.

Лакей поставил перед нею поднос, на котором стояли два серебряных чайничка, – один с кипящей водой, второй для заваривания чая – и чайный сервиз из великолепного тонкого фарфора. Леди Ротвелл не спеша заварила чай, эта процедура доставляла ей явное удовольствие.

– А теперь, пока он заваривается, – проворковала она, закрыв чайник крышкой, – Ротвелл, может быть, ты подробнее расскажешь о своем путешествии. Я уверена, нам с Лидией будет интересно послушать. Возможно, твоя жена тоже сможет что-то добавить.

Если Ротвелл и был удивлен неожиданной просьбой, то не подал вида.

– Я о многом мог бы рассказать, мадам, но на это потребуется время. Скажу только, что положение в Шотландии тяжелое, и оно усугубляется присутствием наших солдат, которые ужасно обращаются с горцами.

– Но, – вдова надменно взглянула на Мэгги, – наши враги не могут ожидать от нас другого обращения. Они же нам не друзья. Простите меня за прямоту.

– А теперь послушайте меня, – сказал Ротвелл. – Как вы знаете, многие большие поместья были отобраны у шотландцев и переданы англичанам. В результате пострадали невинные люди.

– Ротвелл, я уверена, ты справишься с любыми трудностями.

– Спасибо на добром слове. У меня действительно есть кое-какие планы насчет переустройства поместья.

– Ах как интересно! – вдова принялась разливать чай. Она протянула чашки Мэгги и Лидии, затем Ротвеллу. – Я добавила сахар, как ты любишь, хотя не понимаю, почему мужчинам нравится портить такой чудесный напиток.

– Но я не кладу сахар, – возразил Ротвелл.

– Мама, это Джеймс любит добавлять сахар, но не Нед, – напомнила Лидия.

Вдова обвела всех растерянным взглядом.

– Какая досада! Я совсем запуталась. Вы абсолютно правы, но жаль выливать такой дорогой чай… Я не предполагала, – она неожиданно замолчала и с надеждой посмотрела на Ротвелла.

Тот вздохнул и взял из ее рук чашку с чаем.

– Хорошо, мадам, я выпью. Не стоит выливать его, тем более Джеймс уверяет, что сахар только улучшает вкус чая. Если я заставлю вас налить мне другую чашку, то всю неделю буду чувствовать себя виноватым.

– Ну конечно, – съязвила Лидия. – Мама уж постарается, чтобы это было именно так.

– Лидия, зачем ты на меня наговариваешь? – одернула ее леди Ротвелл, но при этом так лукаво взглянула на дочь, что вызвала у Мэгги недоумение. Что за странное поведение? Она представила себе, как вместо чашки вдова держит веер и, обмахиваясь, флиртует со всеми подряд. Разговор не клеился. Леди Ротвелл то и дело старалась унизить Мэгги, задавая нелепые вопросы о шотландцах и их обычаях. Лидия злилась на мать за это и не принимала участие в разговоре, а Ротвелл, вместо того, чтобы вступиться за жену, как он делал всегда, отвечал на вопросы в таком же тоне, в каком они были поставлены. Мэгги оставалось только озадаченно поглядывать на мужа и молчать.

Спустя несколько минут вошел Фредерик и прямиком направился к графу, как бы желая что-то сообщить, но его остановила леди Ротвелл:

– В чем дело, Фредерик? Это семейное чаепитие, и церемонии тут не нужны.

В этом она права, подумала Мэгги, и ничуть не удивилась, когда Ротвелл сказал:

– Да, в чем дело, Фредерик? Вряд ли это Джеймс, он сразу бы пришел сюда, но недопустимо, если ты держишь за дверью сэра Дадли.

– Нет, милорд. Там пришли двое, они желают поговорить с вами. Вообще-то они требовали позвать леди Лидию, но я решил, что следует прежде уведомить вас, милорд.

– Да, Фредерик, – быстро подтвердила леди Ротвелл. – Но поскольку ты разжег наше любопытство, веди сюда этих людей. Садись, Ротвелл, раз дело касается моей дочери, значит, я должна все знать. Проводи их сюда, Фредерик.

Ротвелл равнодушно кивнул, и Мэгги заподозрила неладное. Мало того что он вел себя не так, как всегда, но и цвет лица стал бледнее, чем несколько минут назад.

Двое мужчин, вошедших в гостиную в сопровождении Фредерика, были явно не из числа джентльменов. Мужчина повыше громогласно заявил, что они представители закона, и Мэгги почему-то сразу вспомнился верзила, потащивший ее прямо в суд, не слушая объяснений.

Лидия испуганно уставилась на вошедших. В отличие от нее леди Ротвелл ничуть не испугалась и окинула их презрительным взглядом.

– Ну и…? – надменно спросила она.

– Зачем пожаловали? – безжизненным голосом произнес Ротвелл.

– Мы здесь, Ваша милость, чтобы задать несколько вопросов леди Лидии Карслей. Как известно, эта молодая леди присутствовала на одном из сомнительных мероприятий, если можно так выразиться, где находились весьма подозрительные личности. Мы желаем узнать, что она может рассказать об этом событии и людях, которые там были, – сказал тот, что повыше.

У Мэгги пересохло во рту. Она заметила, что леди Ротвелл не на шутку встревожилась.

– Я не знаю, кто вы такие и почему я обязана вам отвечать. Кроме того, даже не понимаю, о чем идет речь, – возмущенно сказала Лидия.

– Речь идет о маскараде, мисс, проходившем не Эссекс-стрит, в доме, известном тем, что там часто встречаются якобиты, – мужчина произнес последнее слово так, как если бы говорил об ужасных вампирах или поклонниках сатаны.

Вдова напряженно выпрямилась и сверкнула глазами:

– Как вы смеете обвинять мою дочь в связях с этими… этими… Убирайтесь немедленно! Ротвелл! Я требую прекратить это безобразие!

– Мама, они всего лишь хотят задать мне несколько вопросов, – вмешалась Лидия. – Я уверена, что вполне могу ответить. Я уже сказала, что ничего не знаю, и это сущая правда.

– Конечно, правда, – сердито отозвалась вдова. – Что ты можешь знать о маскараде на Эссекс-стрит? Ведь кроме вчерашнего бала в Ранело, ты нигде не была.

– Ну, если честно, мадам, я присутствовала на маскараде в доме на Эссекс-стирт, но мое присутствие было вполне невинным, уверяю вас.

– Ты! – леди Ротвелл неожиданно вскочила и указала на Мэгги. – Ты во всем виновата! Как ты посмела уговорить мою дочь пойти на бал заговорщиков! Вот кто вам нужен, а не моя дочь. Эта женщина – шотландка. Ее отец – главарь банды горцев, которые сражаются против английских солдат. Не иначе именно он подослал ее сюда! Если и есть в этой комнате якобиты, то это только она!

Мэгги была поражена подобным обвинением. Она никак не ожидала, что леди Ротвелл, несмотря на всю неприязнь, так открыто бросит ее на растерзание волкам. Мэгги тоже встала и изумленно уставилась на вдову. Она даже не сразу заметила, как кто-то грубо схватил ее за руку и очнулась от потрясения, когда над ухом раздался мужской голос:

– Мадам, вы пойдете с нами, и если ваши ответы нам не понравятся, мы знаем, что делать. Пока еще не повешена ни одна якобитка, но, насколько мне известно, принадлежность к женскому полу не освобождает изменников от казни.

Нет! – в ярости воскликнул Ротвелл и вскочил на ноги. Он сделал шаг по направлению к тому, кто прикоснулся к его жене, и неожиданно рухнул на пол.

– О Боже! – пронзительно закричала леди Ротвелл, прижимая руки к груди. – Проклятая якобитка отравила графа Ротвелла!