Текст книги "Просто скажи люблю"

Автор книги: Аманда Престон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Аманда Престон
Просто скажи люблю

Пролог

– Эй, сестрица! Что это за кружева ты плетешь? То нитка черная шла, то вдруг побелела. Так разве бывает? Черное – оно черное и есть. Вот как у меня – все сплошь черное… Черное кружево – это красиво. Или вот, у сестры. Нитка черная, нитка белая. Тоже ничего, хотя пестровато выходит. А у тебя вечно все не как у богов…

Три мойры, богини судьбы, сидели у камина с негаснущим огнем, в креслах-облаках, принимающих форму божественных тел. Ох, и удобные креслица, нам бы такие! Спина не затекает, нигде ничего не давит: хочешь – откинься, хочешь – наклонись, со всех сторон поддержит тебя мягкая и упругая воздушная масса. Да иначе и быть не могло. Как бы иначе плели они кружева судеб, неустанно, день за днем, век за веком…

Та, которую только что раскритиковала сестра, подняла голову от вязания широкого ажурного полотна, и на строгом темном лице сверкнули голубые, бездонные, как простирающееся вокруг небо, глаза.

– Что это ты говоришь, сестрица? Не бывает, чтобы черное становилось белым? Ты бы поменьше за людьми подглядывала. Вишь, стереотипов нахваталась. «Не бывает»… Ты богиня или нет?! Что захочешь, то и будет. У меня вот сегодня настроение хорошее, на черное не тянет. Да и хватит с нее черного-то, хорошая девчонка, пусть порадуется. Знаешь ведь: как выплетешь нитку жизни, так и проживет твой человечек…

– Ой уж! Больно они за ниткой-то следуют! Бывает, какой-нибудь так все нити жизни перепутает, что и не вспомнишь, что за узор для него придумала…

– Вы бы, сестры, не спорили, а за нитями лучше следили, – вмешалась третья богиня судьбы, отрываясь на миг от своего вязания, где черное равномерно перемежалось с белым. Глядите-ка, кружева-то ваши между собой переплелись…

1

Кто бы мог подумать, что эта пикантная кружевная накидка, нечто среднее между пеньюаром и воротником, доставит ей столько хлопот! Если бы не это, Марджи Мерано не знала бы никаких проблем, так как ее жизнь в последнее время протекала мирно, без всяких потрясений. Впрочем, проблемы время от времени возникают у всех… Собственно говоря, вряд ли она могла бы обойтись вообще без проблем, став не так давно хозяйкой небольшого магазина изящного дамского белья.

Так вот, о накидке…

– Итак, она висела здесь? – Агент сыскной полиции Ник Райлэнд фамильярно похлопал по плечу хорошенькую куклу-манекен. Лишенная верхней одежды, если таковой мог считаться пропавший воротничок… э, то есть пеньюар, та красовалась теперь в одном кружевном белье, почти не прикрывавшем то, что должно было прикрывать. Голубые кукольные глаза мечтательно смотрели вдаль.

– Да, там, – ответила Марджи, с трудом удержав смешок.

Уж очень забавно выглядел элегантный блюститель порядка рядом с полуобнаженной девицей, пусть даже искусственной.

Она давно заметила, что мужчины при виде женского белья разделяются на две категории. Одни превращаются в хихикающих развратников, в чьих глазах, как на экране, мелькают непристойные картинки. Вторые немеют и каменеют; над их верхней губой выступают капельки пота, а глаза наполняются ужасом.

Агент сыскной полиции Райлэнд, видимо, относился ко второй категории. Глядя на манекен, он на некоторое время замер, задумчиво потирая челюсть. Весьма мужественную челюсть, мельком отметила Марджи.

– У вас есть какие-то соображения по этому поводу? – нетерпеливо спросила она.

– Боюсь, пока мне не чем вас порадовать, – проговорил детектив, медленно переводя на нее взгляд. – Я не хочу, чтобы мои поспешные выводы ввели вас в заблуждение или, не дай Бог, обидели. Единственное, что пока бросается в глаза, это некоторое сходство между вашим сложением и фигурой этой очаровательной куклы. Из чего следует вывод, что его могла похитить женщина, похожая на вас. Думаю, это не те соображения, которые вы хотели бы услышать. Так что, боюсь, вам придется потерпеть…

Кажется, он смеется над ней…

Пока детектив, стоя рядом с Марджи, рассматривал ограбленный манекен, хозяйка магазина с не меньшим интересом рассматривала его самого. За тридцать лет своей жизни Марджи встречала многих мужчин и в некоторых даже влюблялась, но ни один из них не вызывал у нее такого интереса. Во-первых, Ник Райлэнд был очень хорош собой: высокий, с темно-рыжими волосами и зелеными глазами. Во-вторых, его великолепную фигуру облекал в высшей степени элегантный костюм цвета асфальта, который, несомненно, обошелся его владельцу в кругленькую сумму. Уж в чем, в чем, а в одежде Марджи знала толк. Интересно, где мог раздобыть такую сумму обыкновенный полицейский? Впрочем, подобные вопросы не относились к теме их беседы.

– Знаете, у вас невероятно озадаченный вид, – отомстила Марджи. – Похоже, вы столкнулись с довольно нетипичным случаем воровства? Должно быть, дамское белье крадут далеко не каждый день.

Принадлежавший ей магазин был единственным торговым предприятием такого рода в этой черте города. «Кружева, кружащие голову» лишь недавно присоединились к лидирующим бутикам, сеть которых была разбросана по кварталам вокруг Оксфордского университета.

– Откровенно говоря, грабежей в этом районе вообще бывает не так уж много. – Детектив небрежно сунул руку в карман пиджака и задумчиво приподнял красиво очерченную бровь. – Крадут в основном велосипеды хороших моделей. Иногда сумочки и кошельки, оставленные в незапертых автомобилях. Время от времени мы ловим воришек с дорогими часами прямо на выходе из ювелирных магазинов. – Он усмехнулся и медленно перевел взгляд с изящных ручных часиков на лицо. – Что ж, это не удивительно. Город наш небольшой, но изысканный и не бедный. Людям, нечистым на руку, здесь есть чем поживиться.

Марджи улыбнулась. Ей понравилось то, как детектив охарактеризовал Оксфорд. Сама она была влюблена в этот город и, прежде всего, в его центральную часть, где на всем лежала печать старины и от замшелых стен и готических шпилей, от уютных внутренних двориков с зелеными лужайками и тенистых парков, дававших приют оленям и птицам, веяло каким-то неизъяснимым покоем и умиротворением. Разумеется, достопримечательностью номер один в городе был Оксфордский университет. Состоящий из десятка колледжей, которые были сооружены еще несколько веков назад, он слыл самым знаменитым среди высших учебных заведений в англоговорящих странах. Марджи это почему-то льстило.

Было начало июня; воздух с каждым днем прогревался все сильнее, и поднимавшаяся от земли влага все больше отяжеляла его, будто наполняла какой-то вялой усталостью. Эта ранняя летняя жара была для оксфордцев неожиданной и непривычной. Взглянув на детектива, Марджи заметила, что его волосы от жары стали мокрыми и что он расчесывает их пальцами – просто взял и откинул всей пятерней назад с широкого лба. Несмотря на манеру причесывать волосы, он выглядел интеллигентно. По существу, именно это привлекало к нему внимание Марджи. Что-то не часто она встречала интеллигентов среди людей его профессии. И еще ее притягивали глаза Ника. Темно-зеленые, они излучали какое-то необычное сияние, и их взгляд пронзал до самого сердца…

– Но подобные случаи воровства, действительно, регистрируются крайне редко, – продолжал свои рассуждения объект ее внимания. – Э-мм… простите, как называется эта вещь, которую выкрали прямо из вашей витрины? – Детектив кивнул в сторону манекена и достал из кармана записную книжку. – Повторите, пожалуйста.

– Эта вещь называется, а вернее… – ее взгляд случайно скользнул по его руке, и она с совершенно необъяснимым удовлетворением отметила, что он не носит обручального кольца, – называлась несколько минут назад э-э… пеньюаром.

– Ах да… Значит, вы обнаружили его исчезновение всего несколько минут назад?

– Да, только пропажу заметила моя помощница Ансельма, и она сразу сообщила мне об этом. – Господи, какие у него глаза! – Я в это время была занята с молодой клиенткой, выбиравшей перед своим медовым месяцем мужские трусы маленького размера.

– Мужские трусы?

– Именно. Если их надеть под брюки, те будут сидеть идеально, на бедрах у девушки не будет видно ни одной складочки. Поэтому обтягивающие мужские трусики пользуются огромной популярностью у женщин, – сообщила хозяйка «Кружев, кружащих голову» и добавила: – И у их мужей тоже. Во всяком случае, это очень практично, не правда ли?

– Думаю, что да. – Детектив Райлэнд улыбнулся и внимательно посмотрел на свою собеседницу.

А у нее весьма интересное лицо, отметил он. Прямой римский нос, большие глаза шоколадного цвета, персиковые щеки, малиновые губы… Да, одно только личико Марджи Мерано, обрамленное облаком черных волос, выглядело весьма аппетитно и маняще. Не говоря уже о симпатичной гибкой фигурке с красивым бюстом и тонкой талией. Детективу было приятно и смотреть на хозяйку магазина дамского белья, и беседовать с ней. Она казалась такой искренней и непосредственной… И совершенно не смущалась из-за пикантной темы их беседы. Да, Марджи Мерано выгодно отличалась от светских львиц, с которыми ему пришлось долгое время общаться в силу определенных обстоятельств. И он продолжил беседу:

– Послушайте, а почему бы вам не рассказать мне еще что-нибудь об этой пропавшей вещи?

– Вещица, о которой мы говорим, представляет собой коротенький кружевной пеньюар свободного покроя, – начала объяснять Марджи, но перебила сама себя: – Послушайте, детектив Райлэнд…

– Просто Ник, – с улыбкой прервал он ее, и на его щеке появилась ямочка. – Оксфорд не такой уж большой город. Мне иногда бывает приятно от мысли, что все здесь, возможно, так или иначе знают друг друга.

– Все может быть, Ник. Во всяком случае, воровство в любом городе – дело обычное, и если из магазина исчезает какой-то один предмет одежды, это не столь уж и важно. Но дело в том, что из моей витрины один и тот же злосчастный товар пропадает уже третий раз.

– Должно быть, в нем есть какая-то особенная изюминка?

– Хотите сами взглянуть? – спросила она и, не дожидаясь ответа, направилась в небольшую комнату, где хранились предметы женского белья.

Когда агент сыскной полиции вошел вслед за Марджи Мерано в тесное, но очень уютное и тщательно прибранное бельехранилище, у него зарябило в глазах. На столах, полках, в выдвижных ящиках, на бесчисленных плечиках и всевозможных подставках, установленных вдоль стен, лежали или висели полупрозрачные бюстгальтеры, кружевные трусики, расшитые бисером маечки, коротенькие гофрированные юбочки и прочие изделия из многоцветного арсенала дамского белья. Нику показалось, что он попал на феерический показ самых ярких и самых изощренных предметов нижней одежды, которыми украшают свои тела самые любвеобильные женщины всех эпох и всех областей земли.

Марджи наклонилась, взяла с нижней полки стеллажа облачко нежно-алых кружев, встряхнула его и показала детективу коротенький пеньюар-распашонку.

– Вот, полюбуйтесь. Перед вами точно такой же пеньюар, как тот, что был украден с витрины.

Ник с удовольствием проследил за красивыми линиями ее фигуры, пока она нагибалась и выпрямлялась, затем вздохнул и прикоснулся к кружевному изделию с такой осторожностью, с какой натуралист прикасается к какому-нибудь редкому виду животных. Взглянув на ценник, прикрепленный к вещице, он присвистнул:

– Ого! Да он стоит целое состояние! Не такая уж это пустячная пропажа!

Глядя на его озабоченное лицо, на сильные руки, в которых как-то трогательно выглядела невесомая алая тряпочка, Марджи поймала себя на странных и неуместных мыслях. Ей вдруг захотелось прикоснуться к руке Ника Райлэнда и сказать, чтобы он не волновался так из-за этого несчастного пеньюара. Захотелось предложить детективу чашечку кофе. И сказать ему: «Знаешь, давай проведем следующие выходные вместе. В каком-нибудь маленьком коттедже на берегу моря. В нем будут розовые обои и голубые цветы на подоконниках. И мы не будем спать всю ночь, будем слушать шепот волн и разговаривать до самого рассвета…». Господи, неужели люди и в самом деле говорят друг другу такие вещи?

Детектив Райлэнд поднял на нее глаза и, казалось, приготовился что-то сказать.

Может быть, о чем-то сокровенном, что сразу всколыхнет ее душу?

– Знаете, Марджи, в данный момент я уверен только в одном: что пришел в ваш магазин для исполнения своего служебного долга. Не так ли? – спросил странный полицейский и посмотрел ей прямо в глаза.

– Разумеется. – Марджи сделала глотательное движение и усилием воли отбросила мысль о коттедже на берегу моря. – Так приступайте к его исполнению.

Ник вернулся в салон и снова подошел к витрине. Он отодвинул стекло и еще раз окинул взглядом место преступления. Там были выставлены три манекена: в данный момент один из них томно демонстрировал длинный изысканный пеньюар цвета чайной розы, на другом была надета лимонно-желтая фланелевая пижамка с медвежатами, а третий привлекал внимание прохожих соблазнительной фигуркой, едва прикрытой двумя нежно-алыми кружевными лоскутками. Именно к нему был прикован взгляд сыщика. Пижамные утки его не заинтриговали.

Зато Марджи, стоявшая рядом с детективом, с изумлением подумала, что ее саму заинтриговал необычный полицейский. Признаться, он интересовал ее сейчас гораздо больше, чем кража в ее магазине. Она почти с отчаянием отметила, что ей нравится даже его походка. Такого с ней еще не было…

Ник Райлэнд взглянул на Марджи через плечо своими невыносимо зелеными глазами и деловито спросил:

– Этот очаровательный манекен… не был ли он сдвинут с места или опрокинут?

– Нет. – Она попыталась прийти в себя. – Этот манекен как стоял, так и остался стоять на своем месте, словно к нему никто даже не прикасался.

– Хорошо. Не прикасайтесь к нему и впредь, – сказал Ник. – Я пришлю нашего сотрудника, чтобы он взял с него и с пола около его ног пробу пыли. Надо снять возможные отпечатки пальцев грабителей.

Детектив огляделся вокруг. В магазин ввалилась ватага студенток и ринулась к тому месту, где висели боксерские шорты из черного шелка. Он нахмурился и слегка придвинулся к Марджи. Ее ноздри ощутили какой-то легкий цитрусовый запах, а через секунду она поняла, что вдыхает аромат розового грейпфрута.

– Они для мужчин или для женщин? – Ник кивнул в сторону черных шортов.

– Для тех и других. Хотите посмотреть поближе?

– Нет, спасибо. Я предпочитаю жокейские, из белого хлопка.

– Хм-мм…

Ее мычание несколько озадачило сыщика, и он спросил:

– Ваше «хм-мм» означает одобрение или осуждение моего вкуса?

– Это просто хм-мм… Занимаясь бизнесом, я стараюсь не навязывать клиенту свое мнение, когда он выбирает какой-то предмет нательного белья.

– Приятно слышать. – Детектив улыбнулся. – Однако, надеюсь, в иных ситуациях вы все-таки позволяете себе высказывать собственное мнение, не так ли? Вы, я думаю, уже давно определились со своими вкусами…

Марджи с тайным удовольствием отметила, что их общение начинает принимать более неформальный характер, и с готовностью ответила:

– Безусловно. Если говорить о шампанском, то я определенно предпочитаю сухое. Фейерверк должен сверкать передо мной с настоящим, громким треском. Духи… пользуюсь только чистыми, свежими ароматами. – Желательно, с цитрусовым оттенком, мысленно уточнила она. – Не люблю слишком резких благоуханий.

– Хм-мм… – Тон его голоса был игривым.

– Ваше «хм-мм…», – она улыбнулась, – означает одобрение или осуждение моего вкуса?

– Это просто «хм-мм». – Он улыбнулся ей в ответ.

– Рада, что мы разрешили эту проблему.

– Я тоже. – В его глазах танцевали веселые искорки.

Несколько мгновений они стояли и молча улыбались друг другу, и Марджи Мерано было почему-то неизъяснимо хорошо. Но вот ее гость кашлянул, и до нее будто издалека донесся его тихий голос:

– Э-мм… хорошо. Так вы говорите, это уже не первый случай исчезновения… э-э… пеньюара?

– Совершенно верно. Я открыла свой магазин совсем недавно, а все ограбления – их было в общей сложности три – произошли в последние две недели.

– И в двух первых случаях тоже не было обнаружено никаких следов перемещения манекена или пропажи каких-то других вещей?

– Никаких следов. Никаких других пропаж. Исчезал только этот пеньюар.

– И каждый раз еще до закрытия магазина?

– Да, – кивнула Марджи. – По моим прикидкам, все три кражи были совершены в период с двенадцати до двух часов, то есть во время всеобщего обеденного перерыва, когда посетителей особенно много и мы бываем очень заняты.

Вдруг сбоку от нее раздался громкий возглас:

– Ник! Вот не думала, что встречу тебя здесь!

Высокая блондинка отошла от кассы, приблизилась к детективу и обняла его за плечи.

– Какой сюрприз! – Он наклонился к ней и поцеловал в щеку. – Наша программа на сегодняшний вечер не отменяется?

При этих словах у Марджи будто застрял ком в горле.

– Разумеется, нет. – Женщина подмигнула ему. У нее были темно-голубые глаза, с которыми удачно сочетались украшавшие мочки ушей сапфировые сережки. – Кстати, о сегодняшнем вечере. Я специально заглянула сюда, чтобы присмотреть какой-нибудь спортивный лифчик, и мне удалось купить то, что я хотела. Вот, взгляни. Мне не терпелось сразу надеть его.

Она слегка оттянула вырез жакета. Ник выгнул шею, чуточку приподнял подбородок и попытался разглядеть счастливое женское приобретение. Но у него ничего не получилось.

– Извини, но у меня, кажется, начинаются нелады со зрением, – сказал он.

Блондинка схватила его за руку и потянула за собой, бросив на ходу:

– Ну не беда. Зайдем в кабинку для переодевания – и там все увидишь.

– Полагаешь, это разумно?

– О Боже, Ник, можно подумать, что я решила показать тебе то, чего ты никогда не видел раньше!

С этими словами она буквально потащила Райлэнда к кабинкам для переодевания. Эта женщина явно была из тех, которые не терпят, когда им говорят «нет».

– Если ты так настаиваешь… – Он успел оглянуться на владелицу «Кружев» и пробормотать: – Это займет всего пару секунд.

– Хм-мм… – ответила Марджи, заметив, что детектив не очень-то и сопротивляется натиску блондинки.

– Это «хм-мм…» означает осуждение? – на ходу выкрикнул он.

– О, вы же знаете. Я не навязываю своего мнения, когда речь заходит о нижнем белье, – высокомерно сказала Марджи и с горечью подумала, что на самом деле речь, похоже, зашла о местном полицейском-ловеласе.

2

Марджи повернулась к своей помощнице Ансельме и сказала:

– Может быть, нам следует чем-нибудь отгородить кабинку для переодевания, в которой они уединились? Тогда им никто не помешает.

Ее карие глаза метали молнии, потеряв всякое сходство с таким мирным лакомством, как шоколад.

Белокурая пухленькая Ансельма, которой на вид было двадцать с небольшим, что не мешало ей относиться к жизни философски, уловила досаду в голосе начальницы, равнодушно пожала плечами и спокойным голосом произнесла:

– Марджи, ты только не дергайся, не уходи в пике. Ведь она купила всего лишь лифчик, а не прозрачные трусики. И, откровенно говоря, этот спортивный лиф прячет от глаз гораздо больше, чем моя безрукавка с круглым вырезом.

Хозяйка «Кружев» взглянула на коротенькую маечку канареечного цвета, соблазнительно облегавшую пышные формы ее помощницы, и хотела было сказать ей, что в приличном магазине негоже облачаться в топы с таким глубоким декольте и при этом игнорировать лифчик, но в последнюю секунду решила промолчать. Марджи вдруг вспомнила, что в свои бунтарские юные годы она тоже одевалась нестандартно. Под ее сарафанчиком с нагрудником, больше напоминавшим фартук, тоже ничего не было, кроме крема по интенсивному уходу за телом. Конечно, это было еще до того, как на ее хрупкие плечи неожиданно легли тяжелые семейные обязанности.

На мгновение Марджи задержала взгляд на кабинке, в которой скрылись детектив Райлэнд и его знакомая, потом глубоко вздохнула и сказала:

– Ладно. Знаешь, Ансельма, мне просто показалось, что эта женщина вела себя как-то странно…

– Она себя так вела, что бедному детективу оставалось лишь подчиниться ей, – усмехнувшись, заметила ее помощница, переставляя баночку с подарочными авторучками с края стола поближе к кассовому аппарату.

– Она права, и я искренне прошу у вас прощения за свою выходку, – раздался уверенный женский голос, и через секунду к ним подошла высокая блондинка. – Честно говоря, это был просто неудачный розыгрыш. Я не могла даже подумать, что Ник оказался в вашем магазине по делу… Ну да ладно. – Она тряхнула головой, отчего ее волосы красиво рассыпались по плечам, и протянула Марджи большую, красивую руку. – Меня зовут Джин Кокберн.

– Я отойду пока вон к тем студенткам, – сказала Ансельма, – помогу им выбрать шорты. А через несколько минут вернусь и подменю тебя, Марджи. Хорошо?

Девушка скрылась в толпе покупателей, а ее хозяйка сделала шаг навстречу блондинке и пожала ей руку. Ответное рукопожатие Джин было настолько крепким, что у Марджи мелькнула мысль: «Может, это переодетый водитель-дальнобойщик?». Но, заглянув в веселые темно-голубые глаза женщины и не уловив в них и намека на суровость упомянутых дальнобойщиков, она тотчас отвергла нелепую мысль и непринужденно представилась:

– Марджи Мерано. Владелица магазина.

– Джин – известный адвокат в нашем городе, – раздался спокойный голос присоединившегося к ним Ника.

– Но пусть моя профессия не создаст у вас обо мне предвзятого мнения. – Блондинка одарила Марджи обворожительной улыбкой. – На самом деле я вовсе не злая женщина и вообще неплохой человек.

– Нет, плохой, – категорично заявил детектив Райлэнд.

– Возможно, ты и прав. – Джин искоса бросила на него обиженный взгляд. – Но это к делу не относится. Помни, что ты находишься при исполнении служебных обязанностей. – И, указав на Марджи, безапелляционно добавила: – Помоги этой леди со всеми ее проблемами. Договорились?

– Именно это я и пытаюсь сделать, – ответил Ник. – Только мне необходимо соблюдение одного условия: никто больше не должен затаскивать меня в женские раздевалки.

– Разве это для вас так уж неприятно? – сухо спросила Марджи.

– Э-мм… Если честно, не так уж. Подобные приключения как-то освежают.

Последовала непродолжительная пауза, после которой Марджи, повернувшись к Джин, любезно сказала:

– Надеюсь, вы оставили Ансельме свой адрес, чтобы мы могли внести вас в наш почтовый список. «Кружева» будут извещать вас о наших распродажах и специальных мероприятиях.

– Я сообщила ей свои координаты с превеликим удовольствием. Сегодня был мой первый визит в ваш замечательный магазин, но, уверяю вас, не последний. Наконец-то я нашла место, где можно приобрести вещи на любой вкус и под любое настроение.

– Вы делаете пометки в блокноте? – спросила Марджи детектива. – Такие записи потом могут очень даже пригодиться.

– Вот именно, – энергично согласилась с ней Джин. И, повернувшись к Нику, добавила: – Ты обязательно должен вести рабочие записи.

– А зачем? – спросил полицейский.

– Не разыгрывай из себя простофилю. Это тебе не к лицу. – Она потрепала его по щеке. – Ладно, пока! Вечером увидимся.

Блондинка помахала всем рукой и стремительным шагом вышла на улицу.

– М-да. Ну и типаж! – Марджи отчаянно пыталась прийти в себя.

– Да, Джин Кокберн такая… – Ник задумчиво поскреб челюсть. – Иногда она может запугать так, что я перестаю что-либо соображать… А не вернуться ли нам к нашему делу? Насколько я понимаю, – обратился он к хозяйке магазина, – у вас независимый бизнес, не так ли?

– Что? О да, я веду дела совершенно самостоятельно.

– В таком случае, – улыбнулся Райлэнд, – скажите мне, ваши успехи на деловом поприще никого, так сказать, не гладят против шерсти? И еще – к вам не было каких-либо претензий со стороны покупателей?

– До сих пор владельцы всех магазинов в округе относились ко мне дружелюбно. Жители города очень доброжелательны и всегда готовы помочь друг другу, именно этот фактор и привлек меня в Оксфорд… – Марджи помолчала, а затем продолжила: – Вообще-то, раз уж вы затронули этот вопрос, могу упомянуть об одном инциденте, а вернее, просто курьезном случае. Но он произошел уже после первой кражи. Я еще не успела надеть на манекен новый пеньюар, и он стоял в таком же виде, как сейчас. Кстати, не удивляйтесь, что я так упорствую, восстанавливая витрину в прежнем виде. Просто этот нежно-алый комплект смотрится уж очень выигрышно, мне не хочется выставлять что-то другое. Ну вот, тогда в наш магазин зашла уже немолодая женщина с маленьким внуком, чтобы сделать мне выговор. Дело в том, что мальчик спросил у нее, для чего нужен лифчик, который он увидел на манекене.

– Что ж, вполне резонный вопрос. – Ник засмеялся.

– Вопрос, свидетельствующий, как я полагаю, о вполне естественном тяготении ребенка к познанию окружающего мира, – кивнула Марджи. – Однако его бабушка так не считала. Она заявила, что моя витрина имеет непристойный вид и оскверняет моральные устои общества.

– С каких это пор лифчики стали осквернять моральные устои общества? Ну и ну. И что же вы ответили ей?

– Я сказала, что ее внук производит впечатление нормального, любознательного мальчика, и что в своем возрасте – на вид ему было не больше восьми – он все равно наверняка больше интересуется бейсболом, чем бюстгальтерами. В ответ она раскритиковала не только мою точку зрения, но и наш товар, особенно этот алый кружевной комплект. Она заявила, что это белье совсем не скрывает того, что должно скрывать.

– Что ж, она была недалека от истины, – рассмеялся детектив. – А вам, случайно, не удалось узнать, как ее зовут? – Ник достал из внутреннего кармана пиджака блокнот. Но, когда его собеседница покачала головой, положил его обратно и огляделся вокруг. – А есть какой-нибудь другой вход в магазин, помимо главного?

– Там, где заканчиваются кабинки для переодевания, есть запасный выход, через который можно попасть на внутреннюю автостоянку, – начала объяснять хозяйка «Кружев». – Но этот выход всегда закрыт: мы пользуемся им только тогда, когда нам привозят какой-нибудь товар. Есть также дверь, через которую можно проникнуть на лестницу, ведущую к жилому помещению наверху. – Детектив снова достал блокнот. – Там расположена квартира, но она тоже всегда заперта. Я съемщица этого жилья, – упредила его вопрос Марджи. – Мне сдает его Чарльз Бивербрук.

Из ее последующего рассказа агент сыскной полиции Райлэнд узнал, что Бивербрук владел унаследованным состоянием и был одним из богатейших людей Оксфорда. Его мать поддерживала статус старинного семейства в обществе, сохраняя членство в различных благотворительных организациях, в то время как сын приносил своему роду лишь дурную славу, целыми днями играя в поло или гоняясь в Лондоне за молоденькими девчушками, впервые выезжающими в свет. Чем он становился старее, тем, казалось, все более молодел состав отбираемых им дебютанток.

Закончив запись рассказа, Ник взглянул на Марджи и спросил:

– И вы живете в этой квартире одна?

– Одна как перст. Без мужчины, без подруги. И даже без кошек и собак.

– Вам нравится одиночество? – Он даже не пытался скрыть свою заинтересованность.

Их беседа опять соскользнула с профессиональной стези, но это не беспокоило Марджи. Она на миг закрыла глаза, сделала глубокий выдох и вполголоса, с чувством произнесла:

– Жить одной – это такое блаженство!

– Вот как? Немногие с вами согласятся… А что вы скажете о своей помощнице… Ансельме?

– Ансельме Мартин? – Марджи пожала плечами. – Она моя единственная нанятая сотрудница. Проводит в магазине неполный рабочий день, чередуя работу с учебой. Пришла на собеседование с великолепными рекомендациями, которые я проверила, прежде чем нанимать ее.

– Я так и предполагал. Не сомневаюсь в вашей предусмотрительности.

Его слова польстили ей.

– Хотелось бы что-нибудь услышать о ваших клиентах, – продолжал детектив. – Кто они? В большинстве своем – женщины?

– В большинстве… э-мм, да. Хотя от случая к случаю заглядывают и некоторые мужчины. Знаете, в их манере одеваться бывает иногда что-то неуловимо женское… – Ник понимающе кивнул. – Но, в общем и целом, представители сильного пола заходят в наши «Кружева», чтобы купить подарки для жен или возлюбленных. – Чуточку поколебавшись, Марджи вдруг спросила: – А вы не желаете что-нибудь приобрести для своей подруги? Ведь женщины не могут довольствоваться только одним лифчиком, даже если он спортивный.

– Разве? Каждый день я узнаю в этой быстротекущей жизни что-то новое. – Он захлопнул блокнот и сунул его обратно во внутренний карман пиджака. – Мне, может быть, следует поговорить еще и с мисс Мартин, если вы, конечно, не возражаете.

– О, разумеется. Какие могут быть возражения? – Марджи улыбнулась Нику, но в глубине души почувствовала легкое разочарование оттого, что он решил свернуть беседу. – Я сейчас же займусь покупателями, которых она обслуживает, а вы сможете побеседовать с ней и одновременно ознакомиться с запасным выходом и лестницей, ведущей наверх…

– Я предпочел бы, чтобы вы сами показали мне выходы… Как вы на это смотрите?

Конечно, положительно, подумала Марджи. Но ей не хотелось выдавать забрезжившее в ней чувство симпатии или, может быть, даже влечения к этому человеку, и она сказала:

– Ансельма прекрасно знает здание и сможет во всем помочь вам сама.

Она отошла к своей помощнице и что-то тихо сказала ей, кивнув в сторону Ника. Ансельма тотчас направилась к нему, а Марджи занялась двумя студентками, которые выбирали подарок для подруги.

Минут через двадцать к прилавку в сопровождении детектива Райлэнда вернулась Ансельма. За это время детектив не только переговорил с ее помощницей, но и сделал покупку. К тихой радости Марджи, он купил не лифчик, не трусики и не кружевной пеньюар, а всего лишь маленького игрушечного медвежонка.

Медвежонок был обшит бежевым шелком, и на нем не было никаких украшений, кроме атласного галстучка-бабочки под подбородком. Такую игрушку я и сама выбрала бы себе в подарок, подумала Марджи.

– Вы одобряете мою покупку? – спросил ее Ник.

– Я одобряю любую покупку, сделанную в нашем магазине, – уклончиво заявила хозяйка «Кружев», почему-то не желая хвалить обаятельного детектива.

– Что ж, это естественно. – Детектив подмигнул Ансельме и протянул ей свою кредитную карточку. Затем достал из кошелька деловую визитку и аккуратно вложил ее в руку Марджи. – Не забудьте, пожалуйста, что к вам придет наш сотрудник, чтобы попытаться зафиксировать возможные отпечатки пальцев грабителей. Если у вас появятся какие-то соображения или проблемы, звоните мне.

– Благодарю. – Марджи положила визитку Ника на полочку возле кассы и искоса посмотрела на него: от ее взгляда не ускользнуло, что мужчина внимательно наблюдает за ее движениями. Кажется, она заинтересовала его не меньше, чем он ее.

Ансельма пробила чек и вместе с коричневато-серой авторучкой передала его Нику. Тот расписался на бумажке и хотел было вернуть ручку, но Марджи остановила его, сказав: