Текст книги "Секреты модельной общаги"
Автор книги: Аманда Керлин
Соавторы: Фил Оу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
Лора заказала новую порцию виски. Опять неразбавленное.
Ой-ой. Возможно, понадобится подкрепление. Лора залила виски в горло одним большим глотком. Нет, без подкрепления точно не обойтись.
Я вышла на секунду из бара и быстро созвонилась со Светланой и Кайли.
– Лору выгнали из агентства. Ты срочно нужна. Она надирается как сапожник. Я не знаю, что делать!
– Выгнали?! – возмутилась Кайли. – Вот черт… – Повисла пауза. – Но я в трениках.
– Давай, Кайли, шевелись!
– Ну ладно, ладно, буду через полчаса. Светлана оказалась где-то рядом в Сохо, шаталась по магазинам с одним из своих русских «приятелей"– банкиров. Мне она сказала: «Светлана бортануть его» – и пообещала присоединиться к нам, как только закончит примерять юбку в бутике «Marc Jacobs».
Я вернулась в бар. Лора болтала с барменом, который, должна признать, смотрелся неплохо в своей линялой фланелевой рубашке с закатанными рукавами, открывавшими сильные руки. Возможно, он напоминал Лоре о том, что теперь ей придется вернуться в сельскую Канаду, где лучших баров, чем этот, не найти.
Две модели ростом в шесть футов, появившиеся в баре, и так были необычным зрелищем для здешних завсегдатаев, но когда к нам присоединились Светлана и Кайли, мы завладели вниманием полностью. Мужчины поразевали рты, словно мы только что сошли с глянцевых страниц модного журнала – и прямо в этот темный бар: этакие экзотические птички, потерявшиеся во время осеннего перелета. Сначала Светлана и Кайли озирались с видом «куда вы нас затащили?», но быстро освоились и принялись утешать Лору, которая уже начала пьянеть. Пошли объятия и слезы. Светлана небрежно швырнула на соседнюю табуретку пакет «Agent Provocateur», [20]20
Британская компания-производитель нижнего белья, парфюмерии и др.
[Закрыть]битком набитый немыслимым бельем, оплаченным пластиковой карточкой банкира всего час тому назад.
– Агентство поступать несправедливо! Светлана жаловаться, – заявила русская.
– Не делай этого, Светлана, все равно ничего хорошего не выйдет. А сама попадешь в беду, как я, – сказала Лора, снова напоследок превратившись в наседку. – Понятно же, что агентство может делать все, что захочет. Ты сама видела, как они поступили с Кейшей, а теперь и моя очередь пришла.
– Кто же будет убираться в ванной, когда ты уедешь? – вздохнула Кайли. – Ты так хорошо к нам относилась…
Тут австралийка поняла, что ей лучше заткнуться.
Я навострила уши при упоминании о таинственной Кейше, чью кровать я теперь занимала.
– А что было с Кейшей? – обратилась я с вопросом к троице ветеранов нашей общаги.
Они начали переглядываться. Наконец Лора решила объяснить:
– Кейша была потрясающе красивой темнокожей моделью из Нового Орлеана. Она постоянно получала контракты, и мы думали, что еще немного – и она по-настоящему прорвется наверх.
Кайли закивала.
– Определенно.
«Быть может, для них не так уж и плохо, что этой девушки нет в общаге», – подумала я.
– Кейша была очень милый, – сказала Светлана.
– Ладно, и что дальше? – спросила я.
– А дальше… Кейша залетела от какого-то клубного промоутера из Meatpacking, [21]21
Один из самых модных районов Манхэттена, где не только пакуют мясо (как видно из названия), но и расположены дорогие бутики и ночные клубы.
[Закрыть]– выложила Лора, придвинувшись ко мне. От нее разило виски. – Она не знала, как ей быть. Отец ребенка оказался не таким милым парнем, как она думала. В общем, ей нужно было время. Она твердо решила оставить ребенка – до этого у нее уже был один аборт, который привел ее в глубочайшую депрессию. Как бы то ни было, она даже еще округляться не начала, а Рейчел уже как-то обо всем узнала и тут же выставила ее вон, когда Кейша сказала, что не намерена избавляться от малыша. Я ведь уже говорила, девочки, в нашей общаге завелся крот. Думаю, эта гадина нас побаивается. Поэтому будьте осторожны.
Кайли, Светлана и я помолчали немного, размышляя о предательстве, способном за одну секунду разрушить наши будущие карьеры. А что мечты? Улетучились. Вот и все. Лора приложилась к виски, и слезы опять потекли в три ручья, когда она вспомнила, чего лишается. Наша общага стала для нее домом, а соседки по комнате – почти семьей.
Первой нарушила тишину Кайли.
– Удивительно, почему агентство не позволило ей сохранить ребенка, – могли бы взимать с нее двойную плату за общагу. – Она перешла на более серьезный тон. – Уверена, если бы ее не отослали домой, а просто позволили сделать небольшую передышку, после родов она добилась бы успеха. Она уже тогда была на подъеме. Но проклятое агентство пожелало все скрыть, – возмущенно сказала Кайли. – Если бы всплыло, что их модели беременеют от подонков промоутеров, это бы плохо сказалось на бизнесе.
Мы продолжали пить, а дело близилось к ночи. Лора еще немного пофлиртовала с барменом, и мы начали получать выпивку бесплатно, порцию за порцией. Какие-то солидные типы, похожие на банкиров, завернули в бар, чтобы пропустить стаканчик после напряженного дня, и тут же начали подкатывать к Светлане – даже здесь она умудрялась привлекать мужчин, как пламя привлекает мотыльков. Но в этот вечер банкиры Светлану не интересовали. Она живо их отшила, а сама положила глаз на высокого парня, с виду скейтбордиста, который сидел в углу. В шикарных клубах, в которых она обычно проводила время, подобные ему встречались редко. Красиво всклокоченные каштановые волосы падали на пронзительно-голубые глаза, сильный волевой подбородок, и вообще он вполне мог бы сойти за манекенщика. Под рваными джинсами и футболкой с надписью «УДАР» угадывалось стройное сильное тело. Перехватив несколько призывных взглядов Светланы, он подошел к ней и заговорил.
Я принялась болтать с Кайли, которая, казалось, была не в своей тарелке, вырванная из привычной среды обитания – нашей гостиной. Время бежало незаметно, а мы все больше набирались, пытаясь забыть о том, что произошло с Лорой.
Светлана со своим красавцем скейтбордистом удалились за отдельный столик в углу и там сразу принялись обжиматься. Потом она что-то шепнула ему на ухо, вскочила и, сильно шатаясь, исчезла в туалете. Парень немного поглазел по сторонам, выждал секунд тридцать и скрылся за той же дверью, что и Светлана. Через десять минут Светлана присоединилась к нам, раскрасневшаяся, с улыбкой во весь рот. Она подошла и заказала еще выпивки. Скейтбордист вышел минутой позже. Он не сдерживал улыбки после пережитого приключения в туалетной комнате и тупо помахал нам, усаживаясь за свой столик.
– Светлана доволен, – восхищенно произнесла русская, показывая на парня. – Он пловец. Очень большой, знаете ли.
Она показала вниз – видимо, пловец-скейтбордист был щедро наделен от природы. Кайли зевнула и закатила глаза.
А потом, словно двумя секундами раньше она ничего не делала с этим парнем, устроившись возле раковины, Светлана наклонилась ко мне и взволнованно прошептала:
– Ой, Светлана забыть! Робер дю Круа, он все еще в городе, я видела сегодня в магазине. Я помахать, но он, наверное, не видеть Светлана! – Она по-настоящему распалилась, еще секунда – и она начала бы подпрыгивать. – Светлана должна увидеть Робера, он такой сексуальный, такой крутой. Хизер слышать, он все еще в Нью-Йорке?
От меня не ускользнули нотки ревности в ее голосе.
– Э-э-э, нет…
По-моему, мне удалось солгать правдоподобно. А я-то надеялась, что увлеченность Светланы Робером навеяна алкоголем и коксом и потому быстро пройдет. Оказалось, нет.
– Хизер идти со Светлана на этой неделе повидать Робера, хорошо? Думаешь, ему нравится? – спросила она, имея в виду себя.
– Ну конечно. Бьюсь об заклад, он влюбится в тебя, как только узнает получше! – выдавила я из себя с притворной веселостью.
Я и раньше подозревала, но тут почти уверилась, что у Светланы не все в порядке с головой. Как она себя поведет, если узнает о моем свидании с Робером? То есть на самом деле мы собирались поговорить о моей карьере, конечно, но…
Я попыталась отбросить неприятные мысли и заказала для этого еще порцию джина с тоником. Моя русская приятельница вернулась к более насущным делам – парню, чей пенис побывал в ее руке всего несколько минут назад.
– Он хотеть вернуться в общагу – он в университетской команде пловцов и потому живет там, – плотоядно улыбаясь, сообщила Светлана. – Вы идти со Светлана? Клевые парни – мы хорошо повеселиться!
Я решила, что с меня и без того довольно, тем более что на следующий вечер мне предстояло свидание с ее большой французской любовью. Кроме того, одной общаги, пусть даже и не прикрепленной ни к какому университету, мне вполне хватало, поэтому я отрицательно покачала головой. Кайли пожала плечами.
– Почему бы и нет? Раз уж я, черт возьми, вылезла из своих треников, то можно и прошвырнуться, – сказала она. – Только убедись, что у них есть водка, тогда я буду счастлива. Думаю, здесь нам больше делать нечего.
– Светлана сказать.
Она грациозно, насколько сумела, пошла на переговоры к парню, который, скорее всего, станет самым популярным обитателем своей общаги на ближайшую неделю, пока какой-нибудь другой парень не появится с командой моделей, подобранных на улицах Сохо. К каблуку Светланы прилип обрывок туалетной бумаги, как напоминание о пылком свидании.
Я глотнула примерно пятую порцию джина с тоником и достала из сумки мобильник, чтобы проверить, не было ли звонков. Телефон запищал – два новых голосовых сообщения. Я быстро вышла на улицу, чтобы их прослушать.
– У вас два новых голосовых сообщения. Первое, – произнес автомат.
Потом зазвучал знакомый голос. Это был Робер! Со своим приятным французским акцентом и неизменным обаянием, оставаясь абсолютным джентльменом, Робер искренне сожалел о том, что вынужден отменить наше свидание:
– Привет, Хизер, это Робер. Послушай, мне ужасно жаль, но кое-что произошло. Совершенно неожиданно, как говорится. Боюсь, мне придется отменить нашу встречу-
Сообщение прервалось. У меня упало сердце, и время, казалось, застыло, когда в голову одновременно ворвался миллион разных мыслей.
– Конец первого сообщения. Чтобы его сохранить…
Я была в таком тумане, что даже не нажала нужную кнопку. Мимо прошла стайка парней в бейсболках и спортивных рубашках. Раздался свист. Я оскалилась. Постепенно я все-таки начала осознавать, что же все-таки произошло: ничего особенно страшного, все равно он случайно оказался в городе… тем не менее я была по-настоящему разочарована. Я так ждала этой встречи, так на нее надеялась. После всех отказов и пустых ожиданий на кастингах, после того как Рейчел практически обозвала меня жирной свиньей, после того как бесчеловечно прогнали Лору, которую я уже считала своей подругой, вечер с Робером представлялся мне переменой к лучшему. Разумеется, у него важные дела. Интересно, что у него там произошло «совершенно неожиданно»? Пришлось уехать в Париж или он просто расхотел видеться со мной и пытался мило обставить отказ? Но чем я могла его отпугнуть – я ведь даже не говорила с ним!
– Второе голосовое сообщение.
Такой милый автомат – решил больше не ждать, пока я раздумываю, сохранять первое сообщение или нет, а просто начал передавать второе. Наверное, от мамы, или папы, или еще кого– нибудь. От неожиданности я даже подпрыгнула, услышав что вновь звучит голос Робера!
– Привет, Хизер, это снова я. У меня села батарейка, когда я наговаривал прошлое сообщение. Еще раз прости, что приходится отменять встречу, но не будешь ли ты свободна в четверг? Очень на это надеюсь. Я так же искренне надеюсь, что не причинил тебе неудобств, отложив нашу встречу. Уверен, у тебя тоже очень плотный график. Пожалуйста, дай мне знать, если ты согласна. Чмок– чмок.
Он не отменил встречу, всего лишь перенес! Я вспомнила, как меня одолели грустные мысли после первого сообщения, и подумала, что склонна к пессимизму. А ведь ничего плохого не случилось, просто встречу пришлось немного отложить, как он выразился. Не о чем беспокоиться.
– Конец нового сообщения. Чтобы его сохранить…
Я нажала кнопку, чтобы сохранить сообщение и послушать еще разок попозже.
Я все еще злилась на себя за то, что поддалась панике, решив, что Робер отказался от свидания. Я постояла немного на тротуаре, не в силах стряхнуть задумчивость. Тут из бара вывалилась Светлана с сигаретой во рту.
– Они не позволять Светлане курить внутри! – возмутилась она.
У меня, должно быть, было все то же отсутствующее выражение лица, потому что, бросив на меня взгляд, Светлана решила, что я расстроена из– за Лоры. Я не стала ее разубеждать.
– Не грусти, Светлана оставаться здесь! Русская обняла меня, а я представила, как бы она подпрыгнула, если бы узнала, что произошло минуту назад.
А в зале Лора, вдрызг пьяная, хохотала со своим новым приятелем барменом Светланин парень, клевый бездельник пловец, старался произвести на Кайли впечатление, рассказывая о ребятах, с которыми она сегодня познакомится. В тот вечер домой я вернулась одна.
6
Четверг. Еле его дождалась, бегая по кастингам. Понадоблюсь ли я этой фирме? Увы. А как насчет этих прелестных людей, занимающихся рекламной кампанией? Опять пролет. Неудачи, однако, не давили тяжелым грузом – я все время фантазировала про предстоящее свидание с Робером. Пару дней я жила как во сне. Даже несмотря на то, что Лора купила билет на самолет, чтобы вернуться в Канаду, и складывала скудные пожитки, уместившиеся даже в такой крохотной квартирке, как наша, ее изгнание и неминуемый отъезд не вызвали во мне ни одной мысли, что такая судьба может ждать и меня. Жуткая еженедельная процедура обмеров и нелицеприятная критика Рейчел – все отошло на задний план. Я отгородилась от всех неприятностей, решив подумать о них позже. Разумеется, ничего плохого со мной случиться не могло.
Четверг. Вечер. Светлана буквально тянула меня за рукав и скулила, пытаясь уговорить прошвырнуться с ней по клубам, где может оказаться Робер дю Круа.
– В городе зажигает диджей Мисто. Кажется, Робер большой фанат Мисто. Мы идти?
Я отказалась под дурацким предлогом, что обещала поужинать с двоюродным дедушкой, который специально приехал в город. Светлана была очень решительно настроена отыскать Робера в тот вечер, но мне удалось кое-как отвязаться от русской и благополучно выскользнуть из общаги, пока она пудрилась в ванной. Меня ждал француз.
В такси по дороге в Сохо я попыталась выбросить из головы Светлану и подготовиться к встрече с Робером. Такси остановилось у входа в «Киприани». Я расплатилась и вышла. Несмотря на прохладный осенний вечер, на Западном Бродвее было шумно и многолюдно. Я проверила время, взглянув на дисплей мобильника, – опоздала всего лишь на пару минут, – сделала глубокий вдох и вошла в ресторан.
«Киприани» гудел от разговоров на всех языках мира. Внутреннее убранство, высокие потолки и стены с огромными полотнами создавали космополитическую атмосферу, совершенно не американскую. Мимо носились хорошо одетые официанты с изысканными блюдами. Мы с Робером договорились встретиться в баре, но его там не оказалось. Тогда я прошла в зал – на тот случай, если он уже занял столик. Мимо пытался пройти официант с целой горой пустых тарелок, и я посторонилась, слегка задев стол, оказавшийся прямо у меня за спиной.
– Простите, – сказала я, оборачиваясь к паре, которой помешала.
Девушка сердито взглянула на меня, и я с изумлением поняла, что вклинилась в свидание одной известнейшей актрисы, заработавшей «Оскара», чьи семейные проблемы обсуждались во всех светских колонках последнюю неделю. В ресторане она сидела определенно не с мужем. Интересно, подхватит ли «Page Six» эту новость завтра утром?
– А-а, мм, еще раз простите, – выпалила я, ретируясь обратно в бар.
Но где же Робер?
Я решила просто подождать и уселась на высокий табурет рядом с солидным мужчиной в твидовом пиджаке, который сквозь круглые толстые очки рассматривал последний номер французского «Vogue».
– Слушаю вас, – произнес бармен с акцентом.
– «Беллини», пожалуйста, – как можно непосредственнее произнесла я.
Хоть я и бывала в высококлассных ресторанах, здесь я чувствовала себя неловко еще и оттого, что пришлось ждать Робера. Бармен смешал шампанское и персиковый сок и с преувеличенной помпезностью поставил передо мной коктейль.
Я сделала глоток и, слегка откинув голову, стала ждать появления француза. Мне казалось, что в ресторане полно знакомых лиц, все это были хорошо упакованные создатели городского глянца и гламура.
Распахнулась дверь, и на пороге появился Робер! Он поздоровался за руку с метрдотелем, который тут же велел одному из служащих принять у гостя пальто. Робер заметил меня у стойки бара и широко улыбнулся. Какие-то люди у входа начали перешептываться, увидев месье дю Круа, а когда он направился к бару, с интересом посмотрели и на меня. Высокая фигура и голливудская внешность моего спутника привлекли внимание всего ресторана. Меня охватил восторг, словно я была на сцене. Наверное, решила я, теперь все только и будут заниматься тем, что гадать, кто я такая.
– Хизер, очень рад, – просто произнес Робер, целуя меня в обе щеки.
Он показался мне еще красивее, чем тогда, в «Шатре» (если такое возможно). Внутри у меня образовалась невесомость.
– Прости, что опоздал. Таксист угодил… как это называется в пробку на Хьюстон, и мне пришлось остаток пути проделать пешком. Надеюсь, ты не сердишься?
– Нет-нет, все в порядке, Робер, я сама пришла всего минуту назад, – ответила я.
В тот момент мне казалось, что, опоздай он на два часа вместо пятнадцати минут, все равно его стоило дождаться.
– Хорошо. Мне бы не хотелось, чтобы твое красивое личико из-за меня хмурилось. – Он взял меня за руку и указал на стол, подготовленный для нас метрдотелем. – Пройдем?
– Конечно, – ответила я, прихватив недопитый коктейль.
– Мишель, запиши на мой счет, – обратился Робер к бармену, указывая на стакан.
– О нет, для молодой дамы с вами за счет заведения, – ответил бармен, улыбнувшись мне.
– Что ж, спасибо, – ответила я, улыбаясь самой себе.
Мы уселись за столик И официант, не дожидаясь заказа, сразу принес шампанское в ведерке со льдом.
Сидя напротив Робера в окружении утонченной ресторанной публики, я нервничала и не могла связать двух слов. Это был тот мир, в котором жил Робер, а я лишь заглянула сюда без разрешения, чтобы насладиться хорошей жизнью, прежде чем роскошный лимузин снова превратится в огромную тыкву.
Я закончила «Беллини», стараясь выглядеть как можно соблазнительнее (мне это не совсем удалось, так как на последнем глотке я поперхнулась). Робер, однако, уловил мое состояние и попытался меня успокоить.
– Я рад, что у нас обоих нашлось время повидаться, – сказал он, наливая мне бокал шампанского. – Как твои дела?
– У меня все хорошо, спасибо, – ответила я. – А как ваша поездка в Париж?
– Работа есть работа, сама понимаешь. Люди думают, что я не живу, а порхаю. Они не понимают, сколько сил нужно приложить, чтобы бизнес шел гладко, – сказал Робер. – Точно так же многие считают, что быть моделью – легче легкого, а ведь я знаю, что вам приходится много работать ради красоты.
Я покивала, вспомнив о еженедельных обмерах в агентстве.
– Как у тебя складывается на работе? В агентстве хорошо с тобой обращаются? – поинтересовался он.
– Да, все замечательно. То есть не совсем замечательно, но я бываю на многих кастингах…
«Все бывают на кастингах», – подумала я и продолжила:
– Кажется, мне светит «завис» на съемки для Пола Смита в конце месяца.
Это была, конечно, ложь. «Зависом» называется предварительный отбор моделей на съемку, которая еще окончательно не решена, – агентство ничего не проставит в твое расписание на намеченный день на тот случай, если ты все-таки понадобишься.
– Очень хорошо. Не знаю, действительно ли мой совет чего-то стоит, но если возникнет необходимость что-то узнать об индустрии моды, не стесняясь обращайся ко мне. Я знаком со многими фотографами, как здесь, так и в Париже, – с улыбкой произнес Робер, потягивая шампанское.
Я подумала, что если бы кто-то нашел способ отобрать у Робера частичку обаяния, расфасовать и продавать другим мужчинам, то за один вечер превратился бы в миллиардера.
– А как поживает та девушка, с которой вы, кажется, соседки по комнате? Русская, как там ее зовут… Ольга? – поинтересовался Робер.
– Ольга? А, Светлана. У нее все превосходно, – ответила я, скрывая тот факт, что в этот вечер она открыла охоту на Робера. – Мы все еще с ней соседки по, хм, мансарде.
Мне стало любопытно, подозревает ли Робер, что под «мансардой» я имела в виду тесную общагу для моделей.
– Светлана… Да, теперь припоминаю, – задумчиво сказал Робер. – Она мне показалась немного… не в себе. Хотя уверен, что она чудесная девушка.
Все эти разговоры о Светлане на секунду вселили в меня нешуточный страх. Я вдруг представила, как она идет сейчас по улице, а потом останавливается, словно громом пораженная, при виде меня и Робера. Я оглянулась и с облегчением убедилась, что с улицы нас не разглядеть сквозь тонированные стекла.
– Все в порядке? – спросил Робер, изогнув бровь. – Ты ждешь другого мужчину? – пошутил он.
– Да, то есть нет, то есть все в порядке. Просто я смотрела, не покажется ли официант. Хотела, чтобы он принес еще воды, – схитрила я.
Мы заказали обед и провели время за оживленной беседой. Робер расспрашивал меня о семье, о работе в агентстве, о чем я мечтала в детстве… К тому времени, как подали дымящиеся мидии, я совершенно перестала нервничать. Я почти не притронулась к еде, продолжая болтать, а Робер слушал меня, и его красивое лицо неизменно выражало интерес. Не сразу, но я все-таки осознала, что весь разговор, по сути, веду одна. После переезда в Нью-Йорк это было мое первое свидание, а до него я из вечера в вечер проводила время с другими моделями и клубными агентами, стараясь перекричать громкую музыку, поэтому теперь, оказавшись в приятной компании, я трещала без умолку.
– Простите, но я все время говорю одна. Вам, наверное, скучно, – сказала я.
– Скучно? Вовсе нет. Вряд ли ты способна произнести хоть одну фразу, которая могла бы навеять на меня скуку, – ответил он, слегка дотронувшись до моей руки.
Я покраснела. Сердце выделывало в груди пируэты. Мне казалось, что я живу не своей, а чьей– то чужой жизнью и все вокруг происходит не по– настоящему, а в кино, которое сейчас закончится, зажжется свет и я пойму, что все было понарошку.
Неужели я в самом деле ему приглянулась? Или он всех располагал к себе, не умея отключать обаяние? Мне захотелось больше не гадать, а просто наслаждаться каждой минутой.
Робер перевел разговор на то, как начать подъем в карьере, если я действительно хочу пробиться в модельном бизнесе. Он говорил о знакомых в редакциях журналов, о фотографах в Париже, которые были его друзьями детства, о модельерах, которые обязательно за меня ухватятся, стоит им только со мной познакомиться. – Я растерялась от всех этих имен (многие из них я слышала впервые), но продолжала улыбаться и твердить, что буду несказанно благодарна за любую помощь.
По крайней мере раза четыре за обед к нам подходил метрдотель, друг Робера, – хотел убедиться, что все в порядке.
– Это Хизер, модель, – представил меня Робер. – Приглядись к ней и сам поймешь, что ее ждет невероятный успех.
– Чрезвычайно рад знакомству, Хизер, – произнес метрдотель. – Приятного аппетита.
В конце обеда официант принес меню десертов, но я воздержалась, не желая выглядеть как хрюшка, хотя за весь вечер я съела лишь пару мидий и едва дотронулась до тунца. Я хорошо поддавалась дрессировке.
Робер, к счастью, не стал настаивать на десерте – только заказал два кофе, чтобы в желудке все улеглось. Он потягивал эспрессо и смотрел на меня своими пронзительно-голубыми глазами, ради которых любая девушка пошла бы на что угодно, лишь бы видеть их рядом с собой каждое утро.
– Я так рад, что мы в конце концов сумели пообщаться. Я часто тебя вспоминал, думал, как у тебя дела, – сказал Робер. – В последнее время столько навалилось работы, что радуешься любой возможности просто поужинать с красивой и умной девушкой вроде тебя. Ну а теперь, когда вопрос об открытии здесь бара «Шива» вроде бы сдвинулся с мертвой точки, мы, возможно, сумеем видеться чаще.
– Я бы очень этого хотела, – тихо сказала я, улыбаясь.
– Пойдем куда-нибудь или ты устала? – поинтересовался он. – Одна моя парижская знакомая зажигает сегодня в «Бунгало», и я бы хотел с ней поздороваться. Я видел ее последний раз в Париже очень давно.
«Бунгало 8» был самым роскошным клубом, туда было почти невозможно попасть – нам со Светланой это удалось лишь дважды, да и то в будние дни. А чаще всего, пропустив по стаканчику в «Каине», «Припосте» или еще где и решив затем попытать счастья в «Бунгало», мы не доходили дальше бархатного каната, где стояли неулыбчивые вышибалы. Если ты не знаменитость или не дружишь с какой-нибудь звездой, то, скорее всего, дальше порога тебя не пустят. А теперь меня туда приглашал Робер! Но прежде чем с радостью согласиться, я чуть помедлила, вспомнив, как Светлана в общаге сказала, что попытается выследить Робера в тех клубах, где выступает… как там его диджей Мисто.
– Ты дружишь с диджеем Мисто? – с невинным видом поинтересовалась я.
– Нет-нет! – воскликнул он, а потом, понизив голос, добавил: – Никому не говори, но я не выношу этой дерьмовой трансмузыки.
Я согласно закивала, хотя сама толком не знала, о чем он говорит. Светлана потеряла след Робера. По крайней мере, на сегодня.
– Тогда пошли! – сказала я.
Робер расплатился и повел меня под руку как джентльмен. Я ловила на себе взгляды всех женщин в ресторане и пребывала в уверенности, что мой спутник – самый красивый мужчина здесь.
На улице нас встретил освежающий ветер, мягко перекатывавший по тротуару редкие золотые листья. Даже в центре города чувствовалось дыхание осени. Мне все казалось великолепным – и элегантный ресторан, и разговор, и тихий осенний вечер, и то, что мы стояли под руку и ждали такси, вызванное для нас метрдотелем.
Лучшего момента, чтобы поцеловать девушку, нельзя было придумать, и я кокетливо взглянула на Робера, часто моргая. Случится или нет? Он был занят тем, что вглядывался вдаль, не едет ли машина. «Посмотри сюда!» – говорил мой взгляд.
Из-за угла Брум-стрит выехало такси и остановилось перед нами. Проклятье!
Робер открыл передо мной дверцу машины, и мы оба забрались на сиденья.
– Двадцать седьмая, между Девятой и Десятой, пожалуйста, – сказал Робер шоферу.
Тот молча кивнул и повез нас в Уэст-Челси, к гламурному клубу «Бунгало 8». Робер повернулся ко мне.
– Надеюсь, мы отлично проведем время. Если тебе вдруг станет скучно, только скажи – и мы сразу уйдем.
Я промолчала, подумав, что, судя по репутации клуба, скучно мне точно не будет.
Мы подкатили к «Бунгало», расположенному среди целой череды клубов на Двадцать седьмой улице и выделявшемуся высокомерной красотой. Снаружи ждала целая толпа жаждущих проникнуть внутрь: они ныли, упрашивали, даже угрожали мрачного вида охранникам. У бархатного каната разворачивались восвояси маленькие стайки красивых нарядных девушек, тогда как в любом другом заведении мира их принимали бы как важных персон. Сегодня, видимо, был особенный наплыв гостей.
Перед входом вышагивал какой-то мужчина в костюме и орал в свой мобильник:
– Черт возьми, Сьюзи, выйди и проведи меня. Меня не пускает охрана! Что? Что? Говори громче. Что значит «гостям не разрешается приводить кого-то с улицы»? Разве там не знают, кто я?
Робер хладнокровно подвел меня к краю неспокойной толпы, и я на секунду засомневалась, сможем ли мы пройти.
Швейцар, прозванный Диско, сразу разглядел Робера.
– Разойдитесь! Разойдитесь! Дайте им пройти! – гаркнул он в толпу, указывая на нас с Робером.
Толпа простолюдинов расступилась, и Робер подвел меня ко входу.
– Робер, дружище, что происходит? – спросил Диско, снимая с крюка канат, чтобы нас пропустить. – Эми давно здесь, пойди поздоровайся.
Когда за нами закрывалась дверь, до меня донесся вопль человека в костюме:
– Эй! А их почему пропустили?! Вы же сказали, что в зале нет мест! Я партнер «Саутолл, Клири и Уильямс»!
Я заулыбалась.
Попав в клуб, я поняла, почему на входе сегодня такой сволочной контроль. Казалось, этим вечером здесь собрались сплошные знаменитости. Пока мы шли мимо диванчиков, расставленных вдоль стен, и пробирались по узкой дорожке в центре зала, я практически за каждым столиком узнавала какое-нибудь лицо. За те два раза, что мы были здесь со Светланой, я видела всего одну или две знаменитости – вероятно, потому нас тогда и пропустили, решив, что в отсутствие звезд сойдет и парочка моделей.
Клуб был заполнен, но не настолько, чтобы люди постоянно задевали друг друга (богатым и знаменитым требуется пространство). Пока мы шли в другой конец зала, я с опаской поглядывала по сторонам, не выскочит ли из-за какой-нибудь пальмы Светлана на одной шпильке, а второй грозно размахивая над головой. Хотя я, конечно, понимала, что сюда ей никак не пробраться.
Робер подвел меня к последнему столику перед баром.
– Извини, я на минутку, – сказал он. – Нужно поздороваться с Эми.
Он имел в виду Эми Сакко, создательницу знаменитого в 90-е годы клуба «Лот 61», а теперь и «Бунгало 8». Она восседала за лучшим столиком в окружении избранной касты ослепительных друзей. Слева от нее я увидела двадцатилетнюю актрису, уроженку Нью-Йорка, о которой сейчас писала вся пресса: она сыграла в кино американку, пытающуюся пробиться в высшее общество Британии. На ней были джинсы и плотно облегающая футболка, а еще я с ужасом увидела у нее в носу бычье кольцо (некоторые девушки, сделав пирсинг в ноздре, носили сбоку маленький гвоздик, но не так же!). Справа от Эми сидела другая молодая актриса, которая, хоть и не ловила критические взгляды в отличие от первой, все-таки перешпонула ее в количестве внимания – вся пресса раструбила, что у нее якобы проблема с питанием и наркотиками, а потому журналисты следили за каждым ее шагом, словно она баллотировалась в президенты. Судя по количеству выстроившихся перед ней пустых стаканов, она успела поглотить чересчур много коктейлей при теперешней ее худобе.
Эми расцвела, заметив Робера, и поднялась, чтобы расцеловать его в обе щеки. Робер наскоро поздоровался с ее друзьями и тут же отошел от их столика.
– А это ведь?.. – спросила я Робера, когда он вернулся ко мне.
– Да, – с улыбкой ответил он. – Я представлю тебя обеим чуть позже. Они любят заглядывать в бар «Шива», когда приезжают в Париж. Давай закажем выпить.
Он ушел к бару и поздоровался за руку с барменом, который принял у него заказ, несмотря на очередь, – Робер, казалось, знаком абсолютно со всеми. Мой кавалер представил меня Микаэлю, своему коллеге из бара «Шива». Мы, однако, не слишком долго злоупотребляли его вниманием. Микаэль был занят: тот вечер красивый менеджер проводил с двумя эстонскими моделями.
