Текст книги "Личный водитель женщины-вамп"
Автор книги: Алла Григорьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
– Теперь-то уж я вас так просто не отпущу, – пообещал Жебунов и вдруг, казалось бы не в тему, спросил: – Как вы относитесь к фотографии?
– Вы хотите мне что-то предложить? – поняла она.
– У моего приятеля завтра персональная выставка открывается. Со всеми сопутствующими радостями: бомондом, фуршетом и прочим. Будут люди и из модельного бизнеса – мои знакомые. Хотите, пойдем вместе?
Конечно, она хотела. Очень хотела.
– Тогда я за вами заеду. Только скажите адрес.
– Адрес... – растерялась Анна. – А я не из дома поеду.
– Вы скажите только куда, и я подъеду минута в минуту, – настойчиво проявлял галантность Лева.
«Вот пристал! Прямо хоть отказывайся от свидания!»
– Дело в том, что я жду звонка, от которого и зависит, где я окажусь. Вы же будете здесь?.. Тогда я к вам подойду.
Закрепив договор улыбками, они продолжили каждый свой путь. Жебунов – к себе в скромные апартаменты. Анна – в туалет, уже не просто так, а по делу. Нужно было привести себя в порядок. Хоть ей и до лампочки этот кастинг, но в глубине души все же хотелось победить. Что она, хуже других?!
Других вместе с ней осталось десять. Все, как на подбор, профессионалки. Аня была единственной, кто пришел с улицы. И в этом, как ей казалось, и заключалось ее преимущество.
Пушкину вызвали одной из первых. Помимо вчерашней программы, попросили на разные лады произнести какой-то слоган, изобразить с десяток различных улыбок, примерить пяток шикарных париков, подвигаться на красном, синем и зеленом фоне...
Она сама планировала, как должен проходить отбор девушек, и ничего подобного не имела в виду. Это уже без нее накрутили и навертели. Аня была готова даже к тому, что в заключение ее попросят раздеться... прямо перед камерой, которая ни на секунду не отрывала от нее свое немигающее око. Но, похоже, этот смертельный номер оставили на финал. И прекрасно! Потому что до финала ей, скорей всего, не дойти. Она так бездарно выполняла все задания... А виной всему... Зоя Лисицина.
Анюта сразу же, как только вошла в переговорную, заметила на пальце секретарши премиленькое кольцо белого золота с крупным бриллиантом. Очень примечательно, что оно появилось у Зои именно сейчас. Кольцо вполне могло быть платой за известную услугу. Прямо хоть бросай всех мужиков и занимайся одной секретаршей!
«Ну нет! – одернула себя Аня. – Никаких разбрасываний! Сначала, как намечено, – мужики! А уж потом... Если это она... Никуда от меня не денется! А если нет? Вот поэтому и надо действовать строго по плану!»
Дождавшись, когда объявят перерыв, Аня устроила облаву на арт-директора Валю Кутлера, для которого приготовила кое-что поэффективней, чем заурядное соблазнение. Ей удалось перехватить его все за тем же поворотом к туалетам.
– Наконец-то я вас поймала! – огорошила она Валентина.
– Поймали? – ничего не понимая, переспросил тот.
– Да! Поймала! – подтвердила Анна. – Теперь-то вы меня выслушаете. Я здесь для того, чтобы сказать вам, что вы... вы подлец! Вот вы кто! И если б я была мужчиной, то вызвала бы вас на дуэль и продырявила в десяти... нет, в одиннадцати местах!
– Пушкина, вы в своем уме? – возмутился арт-директор. – За такие слова и ответить можно!
– Это вы у меня ответите за поруганную честь!
– Какую честь? – почувствовав, что дело нечисто, уже более миролюбиво спросил Валентин. – Я вас до вчерашнего дня в глаза не видел. О какой чести речь?
– О такой! Я сестра Анны Венгеровой!
– Ах, вот оно что... – растерялся Валентин, но тут же взял себя в руки. – Допустим сестра. И что? Вы думаете, это дает вам право оскорблять людей?
– Только не делайте вид, что вы ничего не понимаете! – напирала Анюта. – Это из-за вас мою сестру уволили с работы! Это вы выболтали сюжет ролика своей любовнице из «Миссии»! Аня мне все рассказала! Но в отличие от нее я молчать не буду. Сегодня же все сообщу вашей жене! Это и будет мой достойный ответ на вашу подлость.
– Тише! – Кутлер из начальника тут же превратился в подчиненного. – Я вас прошу... э-э-э... Степанида, не надо кричать. Здесь везде народ.
Словно в подтверждение его слов, из-за поворота появилась группа девушек, Анютиных конкуренток, и направилась в дамскую комнату.
– Видели, видели? – донеслось до них с арт-директором. – Пушкина времени даром не теряет.
– Знаете что, Стеша... Вы не против, что я вас так называю?.. Не прогуляться ли нам? – мягко предложил Валентин. – Тут, кстати, неподалеку есть летнее кафе. Можно спокойно посидеть, поговорить...
Посидеть в кафе? Почему нет? И они вместе, чуть ли не под ручку, направились к выходу.
Жаль, на улице не было Вани Глебова (Анна его опять отпустила), а то бы он увидел, как она конвоирует на допрос одного из главных подозреваемых! Он (подозреваемый) – впереди, опустив голову и заложив руки за спину, а она сзади, держа сумку так, словно там был спрятан пистолет.
Через несколько минут они уже сидели за столиком, в тени зеленого зонтика, обдуваемые приятным ветерком, и заказывали себе: Кутлер пиво с орешками, а Анна сок без всего. Под ногами крутилась пара голубей в ожидании подачек, по тротуару сновали прохожие, у светофора газовали машины.
– А вы на нее похожи, – бросив на Аню пару цепких взглядов, первым заговорил Валентин. – Значит, у Анны есть сестра... такая милая, такая отчаянно решительная...
– Не тужьтесь, – остановила она его. – Вы же меня вытащили сюда не для того, чтобы делать комплименты. Что вы мне хотели сказать?
– А что я могу сказать? Только одно: ваша сестра ошибается... – начал Кутлер.
– И у вас нет никакой любовницы, – продолжила за него Анна.
В этот момент принесли заказ, и арт-директор жадно сделал большой глоток пива.
– Давайте пока оставим мою личную жизнь в покое. – Валентин вдруг подался вперед и чуть ли не лег грудью на стол. – Послушайте, Стеша, я вам чем хотите клянусь: ваша сестра ошибается. У меня вообще нет такой привычки болтать лишнее, тем более о работе.
– Значит, вы продолжаете утверждать, что Анна – воровка? – строго спросила Анна.
Кутлер моментально сел прямо.
– Я никогда этого не утверждал, – заявил он. – Более того, я сомневался, что это она.
– Еще бы! – горько усмехнулась Аня. – Вы же знали, что моя сестра никогда не встречалась с секретаршей из «Миссии» один на один. Она встретила ее в вашей компании.
– Говорите, пожалуйста, тише, – беспокойно оглядываясь по сторонам, попросил Кутлер. – А что я мог! – тут же стал оправдываться он. – Я бы все равно ее не спас и сам бы погиб.
В этот момент зазвонил мобильник арт-директора. Он даже не стал узнавать, кто звонит, а нервно отключил телефон.
– Даже если это не вы украли сценарий, вы все равно поступили подло! – вынесла свой приговор Анна.
– Стеша, не я! Честное слово, не я! Ну зачем мне это надо? Из-за какого-то сценария местом рисковать! А что касается подлости... Скорее я смалодушничал, чем сподличал.
– Так значит, это не вы заявили, что видели ее с секретаршей из «Миссии»?
– Не я! Честное слово, не я.
– А кто?! Только не вздумайте сказать, что не знаете!
– Но я действительно не знаю.
Здесь Анна устроила Кутлеру настоящий допрос. Но как она ни старалась, арт-директор ничего ценного ей сказать не смог. И глаза его при этом были такие преданные, как у собаки. Устав задавать вопросы, Анна с сомнением посмотрела на Валентина. Похоже, он действительно ничего не знал и сам был чист перед ней.
– Поверьте, Стеша, – воспользовался Валентин паузой, – мне очень жаль, что я ничем не могу помочь вашей сестре. Но, может быть, я могу чем-нибудь помочь вам? Понимаете?
– Что?! – возмутилась Анна. – Вы думаете, что я устроила все это с целью пройти отбор?!
– А разве нет? – цинично усмехнулся арт-директор.
– Что ж! – решительно произнесла Анюта. – Этим вы подписали себе смертный приговор! Домой можете не возвращаться!
Она хотела подняться, но Валентин схватил ее за руку.
– Сядьте, Стеша, сядьте! – с мольбой в голосе произнес он. Анна подчинилась. – Ну что, что я должен для вас сделать, чтобы вы не разрушали мою жизнь?
И тут Анне пришла в голову гениальная мысль.
– Что ж, я могу дать вам шанс искупить свою вину, – вполне миролюбивым тоном сказала она. – Помогите мне найти настоящего вора!
Еще бы Валя Кутлер не захотел помочь! Ему просто некуда было деваться. Иначе – полное разоблачение, скандал, крах. Правда, еще вопрос, стала бы Анна открывать глаза жене арт-директора? Но тот был уверен на все сто: Степанида стала бы!
– Что я должен делать? – вздохнув, спросил он.
Вот в этом и заключалась гениальность идеи. Анна переложила на Кутлера ту часть расследования, которую ранее закрепила за Глебовым. Интересно будет посмотреть, как Иван отреагирует на то, что ему нашли замену. Если он исключительно ради нее согласился проникнуть в агентство по фальшивому милицейскому удостоверению – нормально отреагирует. А если ради каких-то своих криминальных целей – непременно взбесится.
– Связь будем держать одностороннюю, – закончила Анюта инструктировать своего нового помощника. – Я вам стану звонить на мобильник. И еще... Не надо никому говорить, что я – это не я. Ну, что вы такой грустный? Мы его... или ее непременно поймаем! Ведь поймаем?
– Да, – без особого энтузиазма подтвердил Валентин.
«Ничего! – заметила про себя Анна. – Аппетит приходит во время еды. Ты, Валек, еще спасибо мне скажешь».
Знала бы она, насколько пророческими окажутся ее последние слова.
В «Валькирию» они вернулись вместе. Кутлер пошел подводить итоги кастинга, а Анна осталась томиться в коридоре в компании конкуренток. Не прошло и получаса, как были зачитаны имена трех финалисток.
Анюта не поверила своим ушам. Совершенно невероятнейшим образом среди них оказалась... Степанида Пушкина.
7
Выход в финал Анну не расслабил. В плане на день был еще один пункт: обмен паспорта. Милиция, срочная фотография, Сбербанк, жилконтора... Им с Иваном повезло. Они везде успели, и все прошло без очередей, без перерывов на обед и не приемных дней. Такое маленькое бюрократическое чудо. Новый паспорт обещали выдать самое меньшее через неделю.
– Ну, теперь держи фигуру! – посоветовал Глебов.
– Ты же сказал, что стресс все стер!
– Сказал. Но ведь это не последний твой стресс! Лично я тебе это гарантирую.
В последних словах Ивана был явно заложен скрытый смысл. Только много позже, припомнив этот эпизод, Анна поняла, что на самом деле имел в виду ее личный водитель. Но тогда она просто не придала значения его словам.
Все то время, пока они возились с ее паспортом, Ваня не уставал поздравлять ее с очередным успехом в борьбе за звание мисс «Лицо T&G» и одновременно ругать за то, что она пошла сначала на шантаж, а потом еще и на вербовку Валентина Кутлера.
– Ты хоть понимаешь, что ты сделала? – возмущался Глебов. И было не понятно, то ли он жутко за нее переживает, то ли жутко на нее злится.
– Если ты думаешь, что он меня узнал, так нет! – защищалась Анна. – Я же представилась своей собственной сестрой. А сестры похожи. Он и поверил, что я сестра и не блефую.
– Поверил! Да в этом все и дело. А что, если это он украл сценарий, он подставил тебя? А ты его по сути заставила искать самого себя. Если у него с нервами все в порядке, он опять подставит под удар кого-нибудь другого – очередную невинную душу. А если не все в порядке... Ты единственная, кто знает, что у него есть любовница. Ты же его своим шантажом до смерти перепугала. Он, чего доброго, с испугу возьмет да и закажет тебя.
– Как это закажет? – похолодела Аня.
– Да, да! – подтвердил Иван. – Найдет наемного убийцу, заплатит и... в гробу все видели твой новый имидж.
Такой поворот событий Анну совсем не устраивал.
– Я же хотела, как лучше, – пролепетала она. – Такой остроумный ход. Я же и о тебе думала тоже. Сам же говорил: частный детектив, частный детектив... А Кутлер лучше любого частника. И платить ему не надо. А тебя, с твоим фальшивым ментовским удостоверением, запросто могли повязать и посадить. И вместо благодарности ты пугаешь меня. Сейчас же скажи, что не все так плохо!
Эта была типичная страусиная политика. Но в глубине души Анна прекрасно понимала, что отмахнуться от слов Глебова было бы верхом глупости. Валя Кутлер вполне мог оказаться тем человеком, которого она ищет. Он же не представил ей доказательства своей невиновности (одни слова, слова, слова). Это государству подозреваемый не обязан доказывать, что он честный человек. Но она ведь не государство. Она просто наивная девушка.
– Ладно, – смилостивился Глебов. – Может быть, ты сдуру все сделала правильно. Посмотрим, как оно пойдет.
– Да! – возмутилась такой легкомысленности Анна. – Ты думаешь, киллер метко положит все пули мне в голову и ни одна тебя не заденет? А как насчет взрыва твоей машины?
Тут и Глебов почувствовал себя неуютно.
– Придется повысить бдительность, – подумав, решил он. – Я прикрою тебя. Ну а меня... меня Бог прикроет.
Попадание Анны в тройку красивейших девушек Петербурга они отметили в том самом кафе, где Иван согласился помочь ей восстановить ее доброе имя. Все прошло вполне пристойно. Легкий ужин, приятная беседа... Перво-наперво они выпили за победу в финале, который должен был состояться через два дня, после выходных.
– Я тебе не говорила, что у меня в агентстве есть покровитель? – сделав глоток вина, спросила Анна.
– Покровитель? – эхом повторил Иван.
– Ну да. Засосов. Он похвастался, что за второй тур я должна благодарить исключительно его. И сегодня, как результаты объявили, перехватил меня и опять: я за вас в кровь бился...
– И ты ему веришь?
– По-моему, у него на меня самые серьезные виды. Он, между прочим, пригласил меня на шашлыки к себе на дачу. А когда узнал, что я возьму с собой водителя, тихонечко отчалил.
– Вот это ты зря... Можно было устроить ему ловушку. В самый пиковый момент появился бы я – твой жених, приставил бы к его кабаньей шее нож... Ты бросилась бы мне в ноги с криком: не убивай. А потом сбивчиво, но доходчиво объяснила, что хотела всего лишь заступиться за честь сестры Анны. И пока этот поросенок не сказал бы все, что знает, я бы нож от его горла не убрал!
– Жутковато, но, пожалуй, могло сработать, – прокомментировала план Анюта. – Если Засосов опять сделает мне подобное предложение, я, пожалуй, соглашусь. Главное, чтобы ты не прозевал этот пиковый момент. А то Игорек запишет-таки меня в свою книжицу.
– Если ты сама этого не захочешь, не запишет... Так что же это получается?! – встрепенулся вдруг Иван. – Выходит, победа не чистая? Так зачем же мы тогда за нее пьем? И за что мы будем пить дальше? – кивнул он на бутылку «Мартеля».
– Вот теперь ты все усложняешь. Просто наливаем и пьем.
Анюта попыталась использовать застолье в своих корыстных целях, несколько раз переводила разговор на прошлое Глебова, но он ловко менял тему или отшучивался. Видно единственной пристойной страничкой в его биографии был хоккей.
Аня уже почти решилась задать Ивану мучивший ее с утра вопрос: зачем он ей сказал, будто охранники из «Валькирии» имели по судимости? – но прикусила язык. Ни к чему намекать бывшему зэку, что она его в чем-то подозревает! Если это была не шутка, а что-то другое, Глебов станет осторожней, а то еще возьмет и сам... наймет киллера. Хотя, зачем такому, способному на все, киллер!
– Ты весь ужин на меня так странно смотрела, – проводив Аню до дверей ее комнаты, сказал Иван. – О чем ты думала весь вечер?
Анна помолчала, набралась храбрости и задала вопрос, который тоже мучил ее, но не с утра, а со дня их сближения:
– А за что ты сидел, Ваня?
Иван тяжело вздохнул.
– Я ждал, что рано или поздно ты меня об этом спросишь. Можешь быть спокойна. Я никого не убил, не покалечил, не ограбил... Моя судимость – чистое недоразумение. Поверь мне, это правда.
«Все вы так говорите», – подумала она, а вслух сказала:
– После Кутлера, про которого ты все так хорошо объяснил, мне лучше вообще никому не верить. Но... ничего не могу с собой поделать. Я тебе верю.
Она вдруг поняла, что сказала чистую правду. Да, она ему верила. Ну не монстр он, не монстр! Обычный человек... вполне симпатичный...
– Спасибо, – словно услышав ее мысли, сказал Иван, наклонился и поцеловал Анну в щеку.
– Зачем ты это сделал? – ничуть не обидевшись, а, напротив, испытав странное, приятное чувство, спросила она.
– Не смог удержаться, – честно признался он.
– Целуетесь, значит, – неслышно подошел к ним сосед Гриша Первухин. – Ну целуйтесь, целуйтесь... А в качестве свадебного подарка ты, Анюта, заставь его купить наш клоповник с потрохами. Хочется, понимаешь, прожить остаток дней в отдельной квартире. А если у него денег нет, пусть тогда не лезет к тебе. Нам такие женихи не нужны. Или пусть банк возьмет...
– Ладно, Григорий, гуляй! – посоветовал Иван.
Первухин послушно оставил их в покое и отправился по длинному захламленному коридору к себе.
– А я что? Я ничего, – ворчал он на ходу. – Лижутся прямо в коридоре, понимаешь. Как будто для них правила общежития не писаны. Вот сейчас вытащу свою на кухню, разложу на столе Серафимы и оформлю по полной программе...
Гриша открыл дверь в комнату.
– Чего ты там бормочешь? – донесся из глубины голос его благоверной.
– Ничего такого, киска... Говорю, чайку бы неплохо хлебнуть... – Дверь со скрипом закрылась, наступила непривычная для коммуналки тишина.
Разбудил Анну оглушительный стук и голос неугомонного Гриши Первухина.
– Венгерова! Ты не забыла, что сегодня дежуришь по квартире? – с удовольствием напомнил он. – Вставай, хватай струмент и к унитазу! Он сегодня как раз засорился!
«О, Господи!» – застонала она про себя. Прислушалась к характерному звуку... и уже не смогла удержать эмоции внутри:
– Черт возьми!
За плотно занавешенными окнами, судя по нудному перестуку, шел мерзкий-премерзкий дождь. Такой идет несколько дней не переставая. А у нее сегодня свидание с Жебуновым! После обязательного посещения фотовыставки она рассчитывала погулять с Левой, посидеть в кафе на свежем воздухе... И вдруг – дождь. Да еще это дурацкое дежурство, после которого она – никакая. И унитаз засорился! Интересненькое получится свидание.
То, что она встречается с Жебуновым, Анна от Глебова скрыла. Зачем дразнить гусей? Иван к ней тоже явно неравнодушен. Еще не хватало, чтобы он выкинул какой-нибудь фортель: тот же нож к горлу Льва приставил или ее оставил без своей поддержки (то есть машины).
Тут же всплыл в памяти вчерашний поцелуй в коридорном полумраке, который никакого продолжения не имел. Спасибо Первухину. А вот если бы Гриша не появился в самый интересный момент, что тогда? Неужели она оказалась бы в постели бывшего зэка? Ведь ей было приятно, когда его нежные, прохладные губы коснулись ее разгоряченной после бокала вина щеки.
«Во, во! – уцепилась Анна за спасительную мысль. – Все из-за вина! Просто нужно меньше пить!»
Позавтракав, она надела драные джинсы, протертый на локтях свитерок, натянула резиновые перчатки и приступила к борьбе за чистоту во всех общественных местах ненавистной коммуналки.
Коридор Аня оставила напоследок. Особо тщательно она отнеслась к пятачку у двери Ивана. И нужно было такому случиться, что именно в этот момент Глебову, который был у себя, кто-то позвонил на его мобильник.
– Здорово! – ответил он на чье-то приветствие. Анна невольно замерла и напрягла слух. – Что, что?.. Ищет с собаками? – продолжал говорить Иван. – Это уже не актуально... Передай ей, что я вышел из игры... Пусть все оставит себе. Я на такую мелочь не размениваюсь... Я в таком месте схоронился, что она меня и через год не найдет... По этой теме все! Ты обдумал мое предложение?.. А я говорю, в нее стоит вложиться. Я уже не первый день ее изучаю. На ней можно сделать неплохие деньги. Я тебя уверяю, она будет продаваться... Вот и отлично. Договорились... Да, да! Я остаюсь в стороне... Бывшему зэку светиться ни к чему... Ну, все тогда! Конец связи...
Анне стало вдруг нехорошо. Она отчетливо поняла, что предложение, которое должен обдумать неведомый собеседник Глебова, – это она! Значит, он все-таки что-то замышляет! И не против «Валькирии» с ее сейфом, а против нее! Изучал!.. Это ж на какой предмет изучал? В каком криминальном бизнесе он хочет сделать на ней неплохие деньги?
«А что если он... работорговец?! – осенило вдруг Аню. – Вербует девушек... а то еще проще – похищает и переправляет в бордели по всему миру...»
Развить мысль не дала резко распахнувшаяся дверь. Сразу было понятно, что Иван никак не ожидал увидеть Анну здесь, да еще в рванье, да еще крепко вцепившуюся в швабру. Он застыл на полушаге, несколько секунд пристально смотрел в ее глаза, вдруг улыбнулся и со всей сердечностью, на какую был способен, поздоровался:
– Привет! Как спалось?
Анна промямлила в ответ что-то нечленораздельное.
– Дежуришь? – как ни в чем не бывало продолжил он. – Значит, скоро и моя очередь... А у меня сегодня удачный день. Поздравь меня. Я только что заработал неплохие деньги.
– На ком? – пустив петуха, спросила Анюта.
– Что значит «на ком»? – удивился Иван. – На чем! Я продал одной компании свою компьютерную игру. Вот эту! – И он кивнул на раскрытый портативный компьютер, на экране которого была уже знакомая броская картинка на хоккейную тему.
– Так ты программист?! – удивилась Анна.
– Да, программист, – подтвердил Глебов.
Она поздравила Ивана с удачной сделкой, перекинулась с ним еще несколькими ничего не значащими фразами, после чего без всякого энтузиазма продолжила возить грязь туда-сюда.
Вяло орудуя шваброй, Аня лихорадочно обдумывала неожиданную новость. Она все пыталась понять, правду сказал Глебов, что он программист, или это попытка задурить ее? Уж, конечно, мысль, что соседка что-то слышала, пришла ему в голову!
Закончив уборку, Анна выглянула в окно: что там с погодой? Слава богу, ее прогноз насчет бесконечного дождя не оправдался. Дождь перестал. Но небо по-прежнему было затянуто вредными облаками, лишившими город солнца. В результате – типичная питерская погода: пасмурность стремится к бесконечности, настроение – к нулю.
«Обожаю пасмурную погоду!» – попыталась обмануть себя Анна и стала собираться на первое свидание с Левой Жебуновым, такое долгожданное, но почему-то не такое желанное, как мечталось.
Встречу Льву Анна назначила возле станции метро «Сенная площадь», сославшись на то, что так ей удобней. Не хватало еще, чтобы Жебунов заявился в этот, как сказал Гриша, клоповник. Он ведь держит ее за дочку миллионера. И вдруг вместо дворца попадет в трущобы.
К свиданию с Левой Анюта готовилась тщательнейшим образом. Помывшись в старинной чугунной ванне, больше похожей на карликовый бассейн, она занялась гардеробом.
Выбор был небольшой. Обрасти тряпками Аня еще не успела. Пришлось комбинировать. Она остановилась на синем платье от Гуччи и белом приталенном жакете. Из украшений было выбрано ожерелье из искусственного жемчуга, ничем не уступающего настоящему, от Микимото.
Собираясь, Анна думала не о Жебунове, а о Глебове. И в этом не было ничего странного. Она все еще билась над вопросом: программист ли Иван или законченный уголовник? Хорошо, пусть программист. Но только комнату в этой коммуналке он снял не для того, чтобы спокойно поработать (какая спокойная работа в коммуналке!). Он здесь прячется – это ясно из разговора! От какой-то женщины, которая его разыскивает с собаками. Кто эта женщина? Сообщница, которую он обманул? Или любовница, которая ему до того надоела, что он решил схорониться от нее в самом непредсказуемом месте?
Окончательно запутавшись в логических выкладках, Анна постаралась занять голову более полезными мыслями.
«Я уверена в себе, в своей сексуальности. Я собрана, у меня все под контролем, – повторяла она про себя всплывший из глубин памяти текст из какого-то модного женского журнала. – У меня легкая походка, волшебный голос и завораживающий взгляд... Ну, Глебов! Ну, темная душонка! Программист он!.. Нет, нет! Не так!.. Я собрана, у меня все под контролем!..»
Больше всего Анюта боялась перед уходом столкнуться в коридоре с Глебовым. Так оно и случилось. Он вдруг появился из кухни, когда она уже открывала спасительную дверь на лестницу.
– Идешь говорить спасибо Засосову? – окинув ее ревнивым взглядом с ног до головы, спросил Иван.
– Даже если и Засосову, – оскорбилась она. – Тебе-то что?!
– Ничего, – пожал плечами Глебов. – Спасибо, что не попросила подержать вам свечку.
– А ты чего хамишь? – не выдержала Анна. – Ты кто такой? Ты мой личный водитель! И все!
– И за это спасибо... что напомнила. Только что-то мне скучно стало быть твоим лакеем.
– Ну и пожалуйста! – взорвалась она. – Ты уволен!
– Ушам своим не верю! Об этом сегодня сообщат все информационные агентства мира!
Они бросили в лицо друг другу с десяток колкостей. Еще немного – и могло дойти до рукоприкладства. Но положение спас Гриша Первухин, проплывший мимо. Анна хлопнула от всей души входной дверью и, продолжая ругать Ивана на все лады, побежала на встречу с Левой. Настроение, и без того невеселое, было окончательно испорчено.
Жебунов уже ждал Аню на условленном месте. Увидев ее, Лев проворно выскочил из своей машины (синяя «Вольво» с тонированными стеклами) и, вооружившись букетом цветов, заторопился навстречу.
– Вы чем-то расстроены? – вручив цветы, спросил он.
– Да сосед... – она чуть было не сказала по коммуналке, но вовремя спохватилась, – по лестнице... достал!
– Пристает? Только скажите – я с ним разберусь.
– Да нет, – Аня тут же попыталась дать задний ход. – Он нормальный, но... Тинейджер. Мечтает стать ударником и целый день стучит по своим барабанам. А у меня такое ощущение, что по моей бедной голове.
– А что же ваш отец? – посочувствовал Жебунов. – Он что, не может поговорить с этим придурком?
«Ого! Про отца знает. Похоже, навел справки у Засосова...»
– Так они оба за границей, – беззаботно сказала она. – Якобы по делам. Но я думаю, что они просто сбежали от барабанов подальше. Похоже, мне тоже пора бежать куда-нибудь в Швейцарию.
Переговариваясь, они сели в машину и поехали. Хоть времени у них было с запасом, но на выставку, к открытию, успеть им не удалось. Они попали в многочасовую пробку.
Какого же было ее удивление, когда вечером, включив телевизор, чтобы посмотреть новости, Аня вдруг поняла, что виновницей этой пробки была... она сама! Вообще-то пробку устроили демонстранты, перегородившие проезжую часть. Таким радикальным образом свой протест выражали... охранники Санкт-Петербурга. Они выступали против принятия Думой закона, запрещающего бывшим заключенным заниматься охранным бизнесом. Толпу решительно настроенных демонстрантов возглавлял не кто иной, как... охранник из «Валькирии» по имени Алексей. Именно Алексею она так красиво вкрутила всю эту историю с Думой и законом. Не с умыслом. Так... И вот что из этого получилось.
Воистину: «нам не дано предугадать, как слово наше отзовется...»
8
Судя по всему, фотовыставка приятеля Жебунова сразу началась с фуршета. Когда Лева и Аня добрались до места, они нашли в одном из залов столы с пятнами пролитых напитков на скатерти, кожурой от бананов, апельсиновыми корками и голыми веточками винограда на блюдах.
Расправившись с едой, народ, скорей всего, двинул на другую презентацию, где тоже было обещано угощение, – вдоль стен с фотографиями в рамочках двигались не больше десяти человек. И на людей из бомонда, которыми выставка (по словам Жебунова) должна была просто изобиловать, никак не походили.
Не было на месте и виновника торжества – приятеля Левы. То ли он вместе со всеми отбыл в сторону еды и выпивки, то ли бежал от стыда подальше, посчитав, что полностью провалился.
– А мне нравится, – покружив по залам, поделилась Анна своими ощущениями. – Ваш друг умеет передать настроение. И это самое ценное.
Говоря о настроении, Аня имела в виду фотографию, которая произвела на нее наибольшее впечатление: пустая коробка из-под обуви на полу, веревка и-> все! Но с этой фотки почему-то энергия так и перла.
– Жаль, что все так получилось, – расстроенно проговорил Жебунов. – Глупо как-то. Хотел познакомить вас с интересными людьми... А вышло, что я просто натрепался.
– А я здесь не из-за каких-то интересных людей. Я здесь из-за вас, – честно призналась Анна.
Ее откровенность Лева, видимо, неправильно истолковал. Когда они, насмотревшись фотографий на год вперед, поехали искать место, где можно было перекусить, Жебунов, заметив тихий переулочек, свернул в него, припарковал машину и, не тратя времени на то, чтобы заглушить двигатель, вдруг обнял Анну, притянул к себе и попытался поцеловать.
Такой прыти от Левы она никак не ожидала. Ждала, конечно, что он начнет флиртовать... Но такая сексуальная агрессия! Да еще на голодный желудок и трезвую голову! Набросился, будто только что снял ее на обочине! Ну, нет!
– Я все расскажу папе, – не пытаясь вырваться, спокойно проговорила она, когда губы Жебунова были уже в сантиметре от ее губ.
Лева отстранился.
– Извините меня, Стеша, – покорно сказал он. – Не знаю, что на меня нашло. Вы сегодня просто демонически притягательны. Настоящая женщина-вамп.
«А он еще и банален. К тому же трусишка. Папы испугался. Если б на тебя, дорогой, нашло, то мне никакой бы папа не помог... Эх, ты!»
Получив отпор, Лева тут же припомнил, что неподалеку есть вполне приличный ресторан, где им будет хорошо и уютно вдвоем: ужин при свечах, приятная музыка, изысканная кухня.
«Господи, какую чушь он несет!» – подумала Аня.
Она недоумевала, куда делось его остроумие, которым он блистал в Комарове, когда гулял по заснеженным дорожкам пансионата вместе со своей новой знакомой Анной Венгеровой? Или все объясняется просто? Тогда ему было ничего не нужно и он оставался самим собой, а сейчас на что-то претендует и пытается кого-то из себя изобразить. Лева, Лева...
Анюта даже не знала, что и делать. Как-то ей уже расхотелось и в ресторан идти, и вообще оставаться дальше в компании Жебунова... И все же она решила сказать «да» (нельзя вот так запросто разбрасываться Жебуновыми! и есть очень хочется!) и уже открыла было рот, но в этот момент ее мобильник заиграл в глубинах сумки первые аккорды Пятой симфонии Бетховена.
– Алло! – отыскав телефон, ответила Анна.
– Это я, – услышала она знакомый мужской голос и сразу поняла: не к добру.
– Минуту! – сказала Аня в трубку, извинилась перед Жебуновым, быстро выскочила из машины, захлопнула дверь и для верности сделала шагов десять вперед.
– Я слушаю, – возобновила она разговор.
– Я все знаю! – злорадно сказал мужской голос.
– Кто это говорит? – спросила она, хотя прекрасно знала кто!..
– Только не ломай передо мной комедию, ладно? Хотя... Не могу не похвалить. Ты оказалась не без таланта. Из тебя вышла бы неплохая актриса.
