Текст книги "Личный водитель женщины-вамп"
Автор книги: Алла Григорьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)
– Ты уходишь? – расстроился Иван. – А я хотел с тобой серьезно поговорить.
Но какие могли быть разговоры, когда пять минут ходьбы – и она наконец-то узнает, из-за кого так круто изменилась ее жизнь! А поговорить... поговорить можно и потом.
14
До кафе, где за столиком в компании Вали Кутлера сидел некто, проклятый Анной не раз и не два, было всего пять минут ходьбы. Немного терпения и... Но разве в ее силах было запретить себе попробовать угадать, кто же... кто этот... прямо не хватает слов... человек? Очевидно, что не Лисицина. И вообще это не женщина. Это он, – так сказал арт-директор. Но вот кто именно этот таинственный он? Засосов? Игумнов? Или все-таки кто-то из тех сотрудников агентства, на которых она даже подумать не могла?
Да! Так оно и было. Виновником всех ее бед (ну, это громко сказано – бед! всем бы такие беды!) оказался...
«Не может быть! Этого просто не может быть!»
Увидев того, кто сидел по правую руку от Кутлера, Анна даже сначала подумала, что Валентин просто ее разыграл и таким образом вытащил из дома, чтобы она осчастливила своим присутствием его самого и... Льва Жебунова! Жебунова!!!
Но все было без обмана. Лев старательно прятал глаза, а на ее приветствие буркнул что-то невнятное.
– Что-нибудь будешь? – спросил Валентин.
– Чашку кофе, пожалуйста, – ответила Анна, высверливая взглядом дырку в переносице копирайтера.
Кутлер тут же распорядился насчет кофе.
– Ну... – сказал он, – представлять друг другу вас не надо. А поговорить вам есть о чем... по душам.
Принесли кофе, Валентин попросил дать счет, щедро расплатился, а перед уходом удивил Анну да и Льва тоже неожиданным заявлением: он, Кутлер, уходит из «Валькирии» и начинает собственное дело, открывает частное детективное агентство!
– Кажется, это – мое, настоящее! – пояснил Валентин. – И все благодаря тебе, Анюта... За что большое спасибо!
«Ну вот, сбылись мои пророчества, – провожая взглядом, лавирующего между столиками бывшего арт-директора, подумала Анна. – Дождалась спасибо за то, что втянула его в это дело!»
– Тоже мне, Холмс и Ватсон в одном флаконе, – презрительно произнес Жебунов и... разговор по душам начался.
– Так это ты? – грозно произнесла Анна. – Украл сам у себя! Свалил все на меня!.. И сколько, интересно, тебе заплатили, иуда?!
– Никто никому не платил! – с возмущением проговорил копирайтер. – Все было совершенно не так! Да, я украл! Но не у себя, а у «Миссии»!
– Как это у «Миссии»? – не поняла Аня.
– А вот так. У меня тогда был творческий кризис, если помнишь. И вдруг я узнаю, что «Миссия» выбросила в мусорную корзину вполне приличный сценарий на пивную тему – то, что мне надо. Поделился один мой дружбан, копирайтер из «Миссии», после двух бутылок водки на двоих. Ну, ты его должна знать – вместе ведь работали... Он потом и не вспомнил, что там мне по пьяни наговорил. А я вот про его забракованный ролик не забыл.
Лева бросил на Анну умоляющий взгляд, но она была непреклонна и заставила его продолжать.
– А чего продолжать, – вздохнул тот и поглядел по сторонам, словно ища поддержки у публики за соседними столиками. – Все, что было дальше, ты знаешь. Немцы вцепились в сценарий, вложились, пошел процесс... Ну откуда мне было знать, что босс «Миссии» изменит свое решение и примет-таки этот проклятый сценарий к производству!
– И тогда ты решил подставить меня.
– Даже в мыслях не было!
– А кто чиркнул в мой календарь электронный адрес гендиректора «Миссии»?
– Не я! – убежденно сказал Жебунов. – Можешь спросить у Кутлера! Это кто-то просто случайно звонил по твоему телефону, пока тебя не было, машинально записал на память и забыл... Рабочий момент... Стечение обстоятельств... Я бы с тобой и говорить-то не посмел, сотвори я такую пакость. Или ты вообще меня за отбросы держишь?
Анна внимательно посмотрела Леве в глаза. Боже, как она еще совсем недавно любила эти глаза!
А сейчас? Ну хоть бы что-нибудь где-нибудь шевельнулось.
– И как же ты попался?
– Кутлер оказался слишком дотошным, – пожаловался Жебунов. – Я так понял, он вывернул наизнанку всех наших... меня так точно... ничего не нарыл и взялся за «Миссию». Я думаю, наш знакомый копирайтер все же припомнил, не без его помощи, с кем поделился своими творческими неудачами... И заметь, – подчеркнул Лева, – кроме его слов, больше никаких доказательств! Если б я захотел... Просто мне надоело ходить в подлецах. Понимаешь? Я говорю не о «Валькирии». Я говорю о тебе... Мне очень... очень жаль, что все так получилось...
До своего кофе Анна так и не дотронулась. Даже не попрощавшись с Жебуновым, она встала из-за стола и вышла из кафе.
Возвращаться домой не хотелось. Там караулил ее Ваня со своими разговорами. Не многовато ли на сегодня? Завтра она и так будет знать о Глебове все. Причем правду! А не то, что он хочет выдать ей за таковую.
Встретив на пути кинотеатр, Анна взглянула на афишу. Какой-то очередной боевик, но начало через десять минут – годится. Она купила билет, расположилась поудобней в кресле и... заснула. Еще бы, такой денек! Удивительно, как она вообще продержалась до этой минуты.
Разбудил ее какой-то парень, потряс за плечо... и не только за плечо, с удовольствием потряс:
– Кино из оуве! – сказал он.
Морщась от боли в перетруженных мышцах, Аня поднялась и поплелась домой с мыслью сразу бросить тело в горизонтальное положение. Но судьба распорядилась иначе. На любимом диване Анюта увидела лист бумаги, на котором было написано, жирно: «Вруби комок!» Что в переводе на русский означало: «Включи компьютер!»
«Неужели починил? – удивилась она. – Хоть какая-то польза... Ладно, завтра...»
Но любопытство взяло верх и добавило сил. Анна села за компьютер, включила питание – пошла загрузка... Все работало. Ну и ладно. Но ладно было не все. Под конец загрузки на экране появилось сообщение: «Открой папку „Иван Глебов“».
Не было у нее на компьютере папки с таким именем! Но, как ни странно, она ее тут же нашла... прямо под сообщением.
«Все понятно! Папку он сюда скопировал. Опять сюрпризики?.. Ну, ну...»
Анна кликнула по папке, экран дисплея почернел и вдруг на нем появилась... голова Глебова.
– Ну вот, – сказала голова, – если ты смотришь эту запись, значит, ты меня не застала... Может, это и к лучшему...
«Как он это сделал?!» – удивилась она и тут же вспомнила, что у портативника Глебова была встроенная видеокамера.
– По крайней мере, ты в любом случае дослушаешь меня до конца, даже если твой телефон будет звонить каждую минуту, – продолжал между тем Иван с экрана дисплея. – С чего начать... Пожалуй, с главного... Так вот! Слушай! Я никогда не сидел в тюрьме. Никогда. Бывший зэк – это мой щит от всяких Гришек, чтобы оставили в покое... А наш участковый мне просто подыграл из уважения... оказался заядлым хоккейным болельщиком. Он, как разглядел меня получше, сразу понял, с кем имеет дело. Не то, что Первухин...
«Уже интересно! Представляю, что будет дальше!»
– Да, я действительно играл в HXЛ, получил травму колена, бросил... А деньги... только держи себя в руках, – предупредил с экрана Глебов, – хотя... Я же гарантировал тебе стресс, помнишь? Так вот, деньги... Часть денег я действительно вложил в одну компанию. Но я ни разу не сказал тебе, в какую. Сейчас ты поймешь, почему. Компания эта называется... чтоб ты знала – T&G.
«Что, что?!» – не поняла Анна.
– Да, T&G, – подтвердил Иван. – Буква G – это Глебов. Я тот самый русский, рискнувший стать компаньоном небезызвестного тебе Жака Тириньи, который ровным счетом ничего не смыслит в косметике. Впрочем, как и я...
«Вот врет! – возмутилась Анна. – Тот самый! Да того самого зовут Жан Олегович! И фамилия его... Фамилия его...» – но оказалось, что, кроме имени и отчества, Аня ничего о компаньоне Тириньи не знает. Ну, еще то, что он все еще на Ямайке. Она с самого начала имела дело только со швейцарцем. Тириньи обладал всеми полномочиями, а большего и не нужно было знать.
– Я догадываюсь, о чем ты сейчас подумала, – сказал с экрана Глебов. – О Ямайке, да? Правильно. Так сказал тебе мой компаньон. А ему про Ямайку сказал я, чтобы не доставал. Тогда мне было очень плохо... Очень... Видеть никого не хотелось. Помнишь ту девушку... ну на белой иномарке? Все, что я тебе о ней сказал, – правда. И про то, что я нырнул не глядя в эту коммуналку, чтобы рану зализать – тоже правда...
«Вот в это я верю!»
– Конечно, полностью изолироваться от мира не удалось. Один Первухин с его сыночком чего стоят! И Тириньи звонками доставал. Вот от него-то я и узнал, что нашу компанию заманила в свои сети «королева менеджмента» Анна Венгерова. Это мне ты звонила якобы на Ямайку... Жан Олегович – это я. Меня так Тириньи зовет на французский манер – Жан вместо Иван.
«Жан Олегович? Ты – Олегович?! А вот тут ты попался! Ты – Сергеевич! – вдруг вспомнила Анна такую важную подробность, которой поделился участковый после знакомства с Иваном. – Показания представителя власти, между прочим! Он ошибиться ну никак не мог! Всяко в документы заглянул! И потом... если б ты действительно был Жаном Олеговичем, то признался бы в этом сразу, а не ломал комедию!»
– Кажется, я опять знаю, о чем ты подумала, – улыбнулся Глебов. – Ты подумала, почему я не сказал, кто я такой, сразу, да? Это вопрос... Но посуди сама, как я мог сказать? И когда? В самом начале, узнав, что ты та самая Анна Венгерова из «Валькирии»? Представляю эту сцену. Бывший зэк, у которого все по доверенности, вдруг заявляет, что он никакой не зэк, а совладелец косметической компании. Да ты бы Бог весть что подумала!
«А сейчас я что, не думаю что ли?! Ну-ну, ври дальше!»
– И еще не понятно, как бы ты стала ко мне относиться, если б я доказал, что говорю чистую правду, – продолжил гнуть свою линию Иван. – Наверняка, совсем не так, как ты отнеслась к бывшему зэку. Честно, я был так тронут, что побоялся... да, побоялся разрушить то, что стало выстраиваться между нами... А дальше вообще все как-то запуталось... Эта твоя просьба о помощи... Твое решение воспользоваться кастингом как прикрытием... Конечно, я был рад помочь. Правда, пришлось прятаться под очками и бейсболкой, чтобы меня случайно не узнали швейцарцы из T&G. Тогда я еще думал только о расследовании. Но когда я увидел, что за девушки участвуют в кастинге, меня вдруг осенило: ты – это как раз то, что нам с Жаком нужно! Хочешь меня проклинай, хочешь благодари, но я сделал все, чтобы тебя... именно тебя выбрали «лицом» компании...
«Ах, вот оно в чем дело! А я-то гадала, что за чудеса такие на свете? Оказывается, никаких чудес... Ну-ну...»
– Помнишь, в первый день кастинга я звонил кому-то из коридора агентства? Ты еще передразнивала потом: «Слушай меня внимательно...» Это я звонил швейцарцам... в переговорную, чтобы они провели тебя в следующий тур... А тот звонок, который ты невольно подслушала, когда дежурила по коммуналке, помнишь? Это я говорил с Тириньи... О тебе говорил... Ты меня чуть за руку тогда не схватила. Пришлось выкручиваться, врать, что я программист. Извини.
«Не извиняю!»
– Но не соврать я тогда уже не мог. Жак согласился, что ты будешь «лицом» компании, но с одним условием, чтоб ты до конца контракта так и не узнала, что я – это я... То есть, что я – это не я, а бывший зэк, как поведал наш славный участковый. Тириньи боялся, что ты из гордости откажешься от сотрудничества и придется начать все с начала. Пришлось согласиться и дальше строить из себя уголовника... Кстати, как я справился с этой ролью?
«А вот роль ли это была?!»
– А для пущей конспирации Тириньи решился даже подыграть мне, что мы не знакомы. В аэропорту, помнишь? Но тогда он явно перестарался. Полез зачем-то со своими восторгами по поводу моего спортивного прошлого и натолкнул тебя на мысль об Америке... Когда ты заговорила про миллионные контракты, я был готов сказать тебе всю правду, но... нарушить джентльменское соглашение все же не посмел...
«Не посмел он! А дуру из меня делать посмел?» – подумала Анна, которая, несмотря на неразбериху с отчествами, уже почти верила словам Ивана.
– Я не хотел делать из тебя дуру, – вновь угадал ее мысли Глебов. – В конце концов, ничего такого, за что мне было бы стыдно, я тебе не сделал... Вот, собственно, и все, что я хотел сказать. К черту все джентльменские соглашения в мире, когда речь идет... Да! Я хитрым путем завладел твоим портфолио и забираю его с собой. А у тебя есть время подумать. Прощай, – Глебов сделал небольшую паузу и сказал еще только одну фразу, но зато какую! – Я люблю тебя...
Экран стал гаснуть, голова Ивана исчезла, а вместо нее появилась привычная загрузочная картинка.
«Чего это он там прощался? – спросила себя Аня. – Нет, разговор еще не окончен, Жан Олегович... или все же Сергеевич?» – Она решительно поднялась, вышла из комнаты, подошла к двери Глебова и заколотила в нее кулаком.
– Ну чего шумишь? – вышел на стук Гриша Первухин. – Съехал он! Совсем. Может, нашел коммуналку лучше нашей. Или бабу с квартирой... Эх, квартира! Полцарства за квартиру!
Анюта вернулась к себе и позвонила на мобильник Ивана, но тот, скорей всего, отключил трубку. Тогда Анюта позвонила Жаку Тириньи.
– Где ваш компаньон?! – строго спросила она.
– На Ямайке, – последовал заученный ответ.
– Хватит уже с вашей Ямайкой! – рассердилась Анна. – Я все знаю!
Выслушав все обвинения в свой адрес, господин Тириньи поклялся, что Анна ошибается. Что бывший хоккеист Иван Глебов никогда его компаньоном не был, что все это какое-то досадное недоразумение...
Анюта была просто взбешена! Совладелец компании!!! Сделал ее «лицом»!!! И еще хватило наглости в любви признаться!!! Зачем, зачем было врать? Какая ему с этого выгода? Она и так к нему очень неплохо относилась и даже больше, чем неплохо... Будь сейчас этот липовый совладелец... этот хоккеистишка под рукой, она бы ему такое устроила! Такое!
В этот пиковый момент до ее слуха донеслись первые аккорды очередной кухонной разборки. Хищно улыбнувшись, Анна выскочила из комнаты и поспешила принять участие в скандале, который сегодня хотя бы в таком коммунальном варианте ей был просто необходим.
А по местам все расставил звонок Веры Соколовой.
Глебов все-таки сказал правду. Его отчество действительно было Олегович, а не Сергеевич, как утверждал участковый. Наверняка, он даже не заглядывал в документы Ивана, когда признал в нем великого хоккеиста (не настолько видно великого, раз болельщики путают отчество своего кумира!). Чистой правдой оказалось и то, что Глебову принадлежала часть компании T&G.
После таких откровений Анна просто не могла не позвонить этому вралю... этому виртуозу лжи Жаку Тириньи и высказала ему все, что думает о таких господах, как он!.. Швейцарец долго извинялся, говорил, что врал исключительно в интересах бизнеса... и тут же поинтересовался, не собирается ли мисс «Лицо» в связи со вскрывшимися обстоятельствами разорвать контракт?
– Не дождетесь! – решительно заявила Анюта. – Где Глебов? Мне нужно с ним поговорить.
– На Ямайке, – опять услышала она.
Господин Тириньи вынужден был поклясться здоровьем жены и детей, что на сей раз говорит правду, только правду и ничего кроме правды. Пришлось поверить.
Целую неделю в ее жизни ничего интересного не происходило, за исключением фотосессии для модного женского журнала. Интересные события начались дней через десять после того, как Глебов с ее фотоальбомом под мышкой бежал (трусливо бежал!) на Ямайку. В коммуналке появился агент по недвижимости и стал активно ее расселять. Условия, как поняла Анна, были безотказными. Гриша Первухин пребывал на седьмом небе: трехкомнатная! в престижном районе! рядом с метро! просто чудо какое-то!
– А тебе что предложили? – полюбопытствовал он.
– Однокомнатную, – неохотно ответила Аня.
Она соврала. Никто ничего ей не предлагал. Даже обидно стало. Анюта отловила агента по недвижимости и спросила напрямую, почему ее обошли стороной?
– У вас комната с окнами в колодец, – ответил риэлтер.
– Так вы что, оставите меня здесь? С чужими людьми? Приживалкой?
– Да вы не переживайте... Сам-то я покупателя не видел, но говорят он очень даже симпатичный старикан.
Вот только этого ей не хватало для полного счастья! Остаться одной в огромной квартире с каким-то стариканом! Что, если это маньяк какой-нибудь? Любитель молоденьких девочек! Увидел ее по телеку в рекламе, навел справки и решил таким оригинальным способом оказаться к ней поближе... Не на ту напал! И Анна вплотную занялась поиском покупателя на свою комнату.
А обитатели коммуналки между тем разъезжались, квартира пустела, и настал такой день, когда она осталась совершенно одна.
Закрыв дверь за Гришей Первухиным, который оказался последним, кто бросил ее на нового соседа, Анна, испытывая смешанное чувство, прошлась по пустым комнатам, прислушиваясь к эху собственных шагов, заглянула на неожиданно огромную кухню, где совсем потерялся ее оставшийся сиротой стол... В общем, квартира ей понравилась. Вот будь она хозяйкой такой великолепной квартиры...
Развить интересную мысль помешал звонок.
«Первухин забыл что-то, – решила Анюта. – Или насчет комнаты...» – И, не спросив кто, открыла дверь. Какого же было ее удивление, когда на пороге она увидела... Ваню Глебова, вопреки ожиданию вовсе не загорелого.
Не зная, что и сказать на такое неожиданное появление совладельца T&G, Анна ляпнула первое, что пришло в голову:
– Тебе чего, Жан Олегович?
– Ничего, – улыбнувшись, ответил Иван. – Я домой пришел.
– Опоздал, дорогой. Все здесь скупил какой-то старикашка.
– Как, как? Старикашка? – повеселел Глебов. – Дело в том... Дело в том, что старикашка – это... я.
– Ты! – не удержалась от удивленного возгласа Анюта. – Это ты... все комнаты?.. Ты?! Да ты знаешь, кто ты такой после этого? Интриган! Аферист! Спекулянт! Врун! Ты... Ты...
Найти более тяжелые ругательства не удалось. Глебов закрыл ей рот сначала ладонью, а потом… губами. Нужно было, конечно, оказать сопротивление, послать его к черту, устроить скандал. Но она так давно его не видела... И так, на удивление, соскучилась...
– Так что это за странная выходка с квартирой? – придя в себя после долгого поцелую, поинтересовалась она.
– А как насчет чашечки чая? – в свою очередь поинтересовался Глебов.
Анна взяла его за руку, повела в свою комнату, но передумала и устроила чаепитие на кухне. Здесь-то Иван во всем и признался, что ни на какой Ямайке он не был, а занимался подарком.
– Каким подарком? – предчувствуя какой-то необыкновенный, фантастический ответ, замирая, спросила она.
– Подарок – эта вот квартира... Тебе, – ответил он. – На нашу свадьбу. Надеюсь, ты не против... стать моей женой?
Как она могла быть против! Конечно, она была за, за и еще раз за! На месте они, конечно, не усидели. Забыв про чаи, кружили по кухне в объятиях друг друга, и целовались, целовались, целовались...
– Господи, мы одни! Одни, одни! – оторвавшись от губ Ивана, чтобы перевести дух, воскликнула Анна. – Какое счастье, что мы больше никогда в жизни не увидим ни Первухина, ни его сыночка, ни всех остальных.
При этих ее словах Глебов как-то скуксился и виновато отвел глаза. Анюта чутко уловила: что-то не то.
– Лучше говори сразу и только правду, – потребовала она.
– Боюсь, тебе это не понравится... Дело в том... Я не думал, что так получится... Короче, я, когда шел сюда, налетел на Первухина... внизу. Ну, кто знал! Он так здорово меня заговорил... Это же его идея с квартирой... Помнишь? Наш первый поцелуй... Получается, как бы мы ему обязаны... В общем, я пригласил его на свадьбу... А он... сам не знаю, как это получилось... взялся от моего имени пригласить всех остальных...
– Что?! – не поверила Аня своим ушам. – Всех, всех, всех, всех, всех, всех, всех?!
И бывшая коммунальная кухня стала свидетелем еще одного грандиозного скандала.
Конец.
