Текст книги "Выбор единорога (СИ)"

Автор книги: Алия Якубова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

Глава 8.

С месяц Андре наслаждался дикой свободой, прежде чем задумался, а что, собственно, дальше. Век жить в лесах не устраивало, а сердце все еще жгла ненависть к людям. Хотелось, чтобы никто из них никогда не возымел над ним власти. Но сначала нужно немного пообтереться среди них. Они же с матерью всегда жили уединенно

Воспоминания о доме причиняли боль, и Андре поспешил затолкать их поглубже и принялся за дело.

Добравшись до ближайшего города и приняв человеческий облик, Андре вспомнил о рясе. Он решил выдавать себя за странствующего монаха. Немого. Конечно, для сана он выглядит недостаточно взрослым, но мнимый недуг разуверит сомневающихся. Да и кто посмеет заподозрить его в таком святотатстве? А перекреститься и пошевелить губами якобы в молитве он всегда сможет.

Зато подобное притворство решило проблемы с питанием и ночлегом. Порой люди даже зазывали его остановиться именно в их доме, а заодно и благословить, исповедать или еще что. Немота священника – верное доказательство, что слова попадут богу в уши и ничьи более.

Такие странствия продолжались более полугода. Андре уже довольно сносно понимал человеческую натуру и мог найти подход практически к любому, а то и попросту управлять. В дороге он встретил свое восемнадцатилетние. По тем временам Андре считался уже взрослым мужчиной. Но единороги взрослеют медленнее, так что Андре выглядел младше, да и, по сути, являлся еще мальчишкой. Много повидавшим и много выстрадавшим, со взрослым, а то и циничным взглядом на жизнь. И, по сути, он был очень одинок. Но в одном городке произошла встреча, которая многое изменила.

Андре неспешно шел по базарной площади, ловко лавируя в толпе. Он как раз собирался приобрести кроваво-красных яблок – его маленькую страсть, когда взгляд невольно зацепился за какого-то человека. С виду ничем не примечательный: запыленная куртка и сапоги, и такая же шляпа, закрывающая пол лица. При этом стать как у воина, хотя видно, что меч из ножен достается редко. Не стар, наверное, лет тридцати пяти – сорока, а из-под шляпы виднеется длинный хвост снежно-белых волос. Он-то и привлек внимание Андре.

Этот усталый путник вел в поводу не менее усталого серого в яблоках коня и, казалось, никого не замечал вокруг. Но вдруг перехватил взгляд Андре, и уставился такими же синими глазами. И это не все. Вокруг него не сильно, но все же полыхнула сила.

У Андре замерло сердце и пересохло во рту. Неужели он невольно нашел кого-то из своих? Парень вгляделся еще пристальнее. Незнакомец ответил тем же. Андре уже думал, как подобраться ближе, когда толпа сама вынесла их друг к другу. Похоже, совершенно неожиданно для обоих. Андре даже чуть поприжало к мужчине, на что тот приобнял его за плечи, чтобы толпа не унесла дальше, и со смехом сказал:

– Осторожно, монашек. Так и под копыта угодить немудрено.

– Мне это не грозит, – усмехнулся Андре, похлопав усталого коня по храпу. Тот тотчас вздохнул и потянулся к ласкающей руке.

– Эй, ты никак решил моего коня сманить, горе-монах?

На это Андре лишь усмехнулся еще раз, но ничего не сказал, так как вспомнил, что он вроде как немой. Но с этим мужчиной почему-то не хотелось притворяться, и все-таки не стоит выдавать себя остальным.

– Да ты, я смотрю, такой же монах, как и я, – тихо заметил путник и засмеялся.

Андре невозмутимо пожал плечами.

– Что ж, может, зайдем в трактир, побеседуем? – на это парень отрицательно покачал головой. – Нет? Ну что ж, меня-то тут ничего более не держит.

Путник развернулся и почти ушел, когда услышал тихий шепот:

– Лучше коня подкуй, – обернулся, но Андре уже не было.

А коню, в самом деле, следовало заменить одну подкову.

Закончив все свои дела, путник, как и говорил, покинул город, даже не пожелав остаться на ночь. Привал он сделал лишь когда окончательно стемнело, проехав к этому времени немалое расстояние. И его, похоже, не пугали ни разбойники, ни волки, хотя о первых ходили слухи, а вторые то и дело аккомпанировали друг другу при полной луне.

Мужчина как раз расседлал усталого коня и собрал дров для костра, когда услышал в кустах со стороны дороги подозрительное шебуршание.

– Эй, кто там? – крикнул, а правая рука автоматически начала выплетать сложный узор. – Ты?

Брови путника удивленно поползли вверх, когда из кустов вышел тот самый парень в монашеской рясе.

– Как… как ты здесь оказался?

– По дороге, – фыркнул Андре, принимаясь тщательно изучать мужчину, даже кругом обошел для верности.

– Эй, что ты задумал?

Андре закончил осмотр, вздохнул и заключил:

– Хм… похоже, ты не из моего народа, а жаль.

– О чем ты? Странный ты какой-то горе-монах.

– Я не горе-монах. А странный – ты. Но я ошибся.

– Тут темно, не мудрено.

– Мне не мешает, – отмахнулся Андре. – Но если тебе нужно…

Щелчок пальцами, и подготовленные дрова весело заполыхали. Этот фокус парень освоил самостоятельно во время своих путешествий. Как-то само собой получилось

Мужчина так и сел, а, опомнившись, поинтересовался:

– Кто тебя научил этому, пацанчик?

– Никто, я сам. А ты что, не можешь?

– Могу, но… Постой, откуда ты знаешь, что я маг?

– Ма-а-аг, – протянул Андре. – Так вот в чем дело!

– Так, – мужчина начал сомневаться в здравости своего рассудка. – За кого ты меня принял? И как тебя зовут вообще?

– Андре. А тебя? – он непринужденно уселся возле огня.

– Фаррио. Так что ты здесь делаешь?

– Ты меня заинтересовал там, в городе, и я решил узнать тебя поближе. Но несколько ошибся на твой счет.

– Постой, ты шел пешком, один, практически ночью?

– Ну да. А что такого? – удивился Андре. – Здесь не так уж далеко.

– А как же волки?

– Они меня не тронут.

– Что-то ты больно самоуверен для только что пробудившегося мага.

– Чего?

– Сейчас ты сияешь силой, словно новенькая монетка, малыш! – усмехнулся Фаррио. – Тебе нужно найти учителя.

– Хм… маг. Не думал, что это возможно с такими, как я.

– А что с тобой не так? – в свою очередь заинтересовался маг. – Сутана не помеха магии, мальчик.

– Дело не в этом, и я не мальчик.

– А по виду не скажешь.

– Мы медленнее взрослеем. Мне восемнадцать.

– Восемнадцать? Больше шестнадцати не дал бы! – удивился мужчина, пристальнее приглядываясь к собеседнику. – И кто это мы?

– Мой народ. Из-за твоих волос я и тебя принял… Они такие белые.

– Они просто седые, Андре. Так бывает, если выпадает много испытаний. Но о каком народе ты толкуешь? Что это за люди?

– Мы не люди.

– Не люди… – повторил Фаррио. Теперь настал его черед изучать, прощупывать парня. Но даже магическое зрение не позволило разрешить загадку. Наконец, он сдался, – Нет, не могу определить.

– Что ж, я покажу, – неожиданно сказал Андре. Что-то подсказывало ему, что этому человеку можно доверять.

С невозмутимым видом Андре принялся раздеваться, на что маг воскликнул:

– Эй, ты чего!

– А что такого? Я не хочу портить единственную одежду.

"А у парня очень ладное тело" – успел подумать Фаррио, прежде чем началось превращение. Тогда маг уже не мог думать. Ему оставалось только ловить стремительно падающую челюсть. Кажется, и глазом моргнуть не успел, как вместо голого парня у костра стоит… Нет, этого просто не может быть! Неужели перед ним живая легенда?! Фаррио незаметно ущипнул себя, но "видение" не исчезло. Наоборот. Единорог презрительно фыркнул и уставился на него. Эти глаза… да, они точно такие же, как у парня!

– Тебе не чудится, – услышал маг чуть насмешливый голос. – Можешь не сомневаться и даже потрогать.

– Ты… ты говоришь!

– Ну да, как и до этого. Я же не просто лошадь с рогом! Правда, ты слышишь мои слова лишь в своей голове, иначе не получается. Сам понимаешь. Не знаю, слышат ли нас обычные люди, не проверял.

– Это… это невероятно, – выдохнул Фаррио, почти робко протянув руку.

Андре фыркнул и сам поддел ее мордой, обронив:

– Давай. Вижу, что хочется. Я не против.

Маг благоговейно провел ладонью по храпу, выше, коснулся того места, откуда рос рог, пробежался по самому рогу, отчего тот замерцал мягким голубоватым светом.

– Ох! – выдохнул Фаррио.

– Больно?

– Скорее наоборот. Что это?

– Наши магии столкнулись.

– Единороги могут колдовать?

– У нас есть природные силы. Но, по-моему, у меня имеются и личные таланты. Я не знаю точно.

Пальцы мага запутались в серебристой гриве, от чего Андре тихо засмеялся, спросив:

– Нравлюсь?

– Ты великолепен!

– Но я все-таки превращусь обратно. А то какой-то странный разговор получается.

– Как тебе удобнее, – ответил Фаррио, хотя было видно, что он так бы и наблюдал за диковинным существом.

Андре вскинул голову, поднялся на дыбы, сделав "свечку", и в мгновение ока снова стал юношей, который неспешно натягивает одежду, фыркая:

– Ну вот, здравствуйте комары! Нашли, называется.

– Ты садись поближе к огню.

– Да, сейчас, – кивнул Андре, завязывая пояс рясы. Потом, усевшись, подмигнул магу, – Ну что, понравился тебе единорог, или только рог и приглянулся?

– Что ты! Я же сказал, ты великолепен! От кончика рога до кончика хвоста.

– Значит, рог совсем не приглянулся? А я слышал, это мощный магический артефакт…

– Так и есть. Но… к чему ты клонишь?

– Хочу предложить сделку: ты берешь меня в ученики, а через семь-восемь лет получишь рог.

– То есть? Разве вы без него не умираете?

На миг Андре вспомнил о матери, какой видел ее в последний раз, но отмахнулся от видения и сказал:

– Нет, после моего взросления можно отрезать рог, но не больше трети. Тогда ничего страшного не случится. Через пару лет все отрастет и заметно не будет.

– В самом деле? А разве ты уже не взрослый?

– У нас это происходит медленнее. Я стану взрослым в двадцать пять.

– Сколько же вы живете?

– О, долго. Наверное, как маги. Ну так что, по рукам?

– Ты сам понимаешь, что от такого не отказываются. Но откуда ты знаешь, что я вероломно не обману тебя?

– Знаю, – улыбнулся Андре. – Мы чувствуем ложь и можем читать в людских душах. Ты совершал разные поступки, но остался хорошим человеком, который почитает честь.

– А почему ты не вернешься к своим?

– К своим? Скажи, за всю свою жизнь ты много единорогов видел? – Фаррио потупился, а Андре заключил, – Вот именно.

– Неужели ты последний?

– Не думаю. Но поиски своих могут занять годы, если не века. Так мы договорились? Берешь меня в ученики?

– Да.

– Даешь слово?

– Клянусь силой мага, что беру тебя в ученики и честно постараюсь научить всему, что знаю сам.

– Я верю тебе, – кивнул Андре, протягивая Фаррио руку для рукопожатия. – Условия сделки приняты.

– На самом деле, я бы согласился и без твоей "платы", – хмыкнул маг.

– Я догадывался об этом. Но гораздо лучше, когда получаешь плату за свои труды.

На это Фаррио усмехнулся и сказал:

– Ты лучше садись поближе к огню, замерзнешь еще.

– Это вряд ли.

– Похоже, мне достался весьма самоуверенный ученик.

– Я просто говорю, как есть, – пожал плечами Андре. – Я ведь все-таки несколько отличаюсь от людей. В частности выносливостью.

– Во всяком случае, в первом же селении купим тебе нормальную одежду, а то эта твоя ряса…

– Зато немой монах не вызывает опасений. Но раз ты хочешь…

– Тебе же удобнее будет. А что мне действительно хочется, так это узнать о тебе побольше. Откуда ты родом, твои родители…

– Разве это так важно? – как-то грустно спросил Андре.

– Ну… Ты же родился, а не свалился с неба! Вдруг ты принц, ударившийся в бега, и безутешные родители так и алчут тебя вернуть?

– Нет, и близко нет, – рассмеялся Андре. – Я уже четыре года как только сам по себе.

– А, – понимающе протянул Фаррио. – Ладно, когда захочешь – расскажешь. В конце концов, ты и так поведал мне свою главную тайну. Это уже большое доверие.

Андре кивнул, благодарный за это понимание. Маг начал нравиться ему все больше и больше. Хороших людей в его профессии не так уж и много. Но Фаррио, несомненно, можно причислить к белым магам. Правда, сам Андре сомневался, что станет таковым. Но еще слишком рано загадывать.

Глава 9.

На утро встал вопрос о способе передвижения, так как путников стало двое, а лошадь по-прежнему одна. Пока Фаррио почесывал безбородый подбородок, Андре сказал:

– Езжай, тебе нужнее. К тому же, раз я нагнал тебя вчера, то и сегодня не отстану.

– Знаешь, бегущий монах сам по себе может вызывать недоумение, а уж несущийся на равнее с лошадью… Надо будет купить тебе лошадь. Или… ты не можешь?

– Почему? – искренне удивился Андре.

– Ну, лошадь…

– То, что я в своем другом облике на нее похоже, ничего не значит. У нас нет никакого "закона" запрещающего на них ездить. Наоборот, у нас полное взаимопонимание.

– В смысле?

– Как и любые оборотни, мы понимаем зверей. Единороги особенно, так как считаются властелинами леса. Ни одна лесная тварь не посмеет причинить нам вред.

– Догадываюсь почему, – ответил Фаррио, и вдруг усмехнулся, – Если так дальше пойдет, то неизвестно: кто окажется учителем, а кто учеником.

Тем временем они почти свернули свой лагерь, и снова встал вопрос о передвижении.

– Придется, видать, ехать по очереди.

– Ну, еще одну лошадь всегда можно реквизировать.

– О чем ты?

– Да хотя бы о том разбойнике, что к нам подкрадывается. Вернее к тебе, так как меня, похоже, еще не заметил.

С этими словами Андре издал замысловатый свист. Тотчас раздалось конское ржание, потом оглушительный треск кустов, словно ломилось что-то большое.

Скоро стало ясно, что именно, так как на полянку из кустов вывалился ошалевший всадник на, кажется, взбесившейся лошади. Но та остановилась ровнехонько перед Андре. Потом, повинуясь его знаку, взбрыкнула, от чего всадник рыбкой вылетел из седла, пролетел метров пять, обнялся с деревом и сполз в жухлую траву уже без чувств.

Конь, как ни в чем не бывало, ткнулся мордой в ладони Андре, словно встретив старого хозяина.

– Лихо ты! – усмехнулся Фаррио.

– Приходится. Так мне пару раз удавалось избегать нападений. А этот был всего один. Да к тому же не слишком удачливый.

Андре, ничуть не стесняясь, обшарил карманы бесчувственного горе-грабителя, а затем принялся его раздевать.

– Ты что задумал?

– Сам же пенял на мой внешний вид. Вряд ли монах на лошади будет выглядеть менее приметно.

– У тебя просто потрясающее рациональное мышление! – восхитился Фаррио.

– Жизнь такая, – пожал плечами Андре, невозмутимо заканчивая переодеваться и прицепляя на пояс разбойничий кошель.

Глядя на парня, вскакивающего в седло с таким невозмутимым выражением лица, маг впервые задумался о том, сколько же пришлось испытать его новоявленному ученику. Какой удар судьбы он принял, что стал таким серьезным. Это в его-то возрасте! И Фаррио впервые почувствовал к Андре не только интерес, но и что-то теплое, родственное. Появилось желание помочь, уберечь, направить. В принципе, Фаррио был не силен в предсказаниях, но в этот раз готов уверовать в перст судьбы. Он был нужен этому парню, и кто знает, что удастся из него взрастить.

– А куда мы едем? – наконец поинтересовался Андре.

– Сейчас в ближайшее селение: через четыре часа как раз будет небольшой городок. Там купим тебе все необходимое. А потом домой.

– Домой?

– Именно. Я не скитаюсь, просто иногда езжу по делам. У меня вилла в Венеции.

– Венеция?

– Да, это такой город. Практически на воде.

– Вы венецианец?

– Теперь да. Запомни, маги стараются теперь держаться там, где свобода и мало предрассудков. Никому не хочется стать растопкой для костра инквизиции.

– Инквизиция… – повторил Андре, и маг заметил, как передернуло его лицо. Какую же боль хранить в себе этот юноша?

Но Фаррио лишь пришпорил коня, дабы не отстать от ученика. Никто не заметил, как с ближайшего дуба рухнул сук с виду вполне здоровый. Словно его подпилил.

Пока ехали и разговаривали маг начал давать первые уроки. Для начала сказал:

– Определенно, магическая сила у тебя имеется. Как сильно разовьется это еще вопрос, но задатки хорошие. Расскажи-ка что ты уже умеешь.

– Мне сложно определить какие способности магические, а какие природные.

– Тогда перечисли все, и мы разберемся.

– Ну, – Андре задумался, – я могу, щелкнув пальцами, зажечь костер. Открывать замки, не прикасаясь к ним. Еще чувствую ложь и могу прощупать настрой людей, договариваться с животными.

– Хм, значит, у тебя склонность к магии огня и зачатки телекинеза. Очень хорошо. Это и начнем развивать, постепенно присоединяя остальное.

– Я готов.

– Твое рвение похвально. Но всерьез начнем заниматься уже дома, где нам не помешают и не донесут. Пока я буду рассказывать об истории и общие знания. Для начала тебе следует знать, что есть пять ступеней развития мага. Ты на первой – ученик. Пятая – архимаг. Есть и самая высокая ступень, над всеми этими пятью, – верховный маг. Маг над магами.

Но ни архимагом, ни, тем более, верховным, нельзя стать просто так, по уровню мастерства. Эти ступени достигаются через договор с высшими силами. Это очень рискованно. Они могут испытывать, могут просто счесть недостойным и убить. Поэтому магов такого уровня – единицы.

– А каков твой уровень?

– Я маг внешнего круга, что перед архимагом. Предвосхищая твой вопрос, скажу, что я не хотел и не хочу идти на договор.

– Почему?

– Договор не бескорыстен, и плата тут вовсе не деньги. Я слишком дорог себе, как есть, чтобы чем-то жертвовать. Для меня это не выгодно. Тут каждый выбирает по себе. Но тебе еще рано задумываться об этом. Когда подойдет время, мы с тобой еще поговорим об этом.

– Хорошо, – покладисто согласился Андре, И все-таки что-то в этой информации запало ему в душу. Но еще будет время обдумать все это.

– Эй, что за хмурость? – усмехнулся Фаррио.

– Я просто задумался.

– Это потом. Вон, уже городок виднеется!

Как и обещалось, для Андре был закуплен новый гардероб, хотя парень не разделял фанатизма Фаррио насчет одежды, на что тот возражал:

– Вот поживешь с мое и узнаешь, как много значит внешний вид. Да, пока придется довольствоваться этим, но дома я научу тебя носить камзол и все, что к нему положено.

– Зачем? По-моему, рубахи и штанов вполне достаточно, чтобы уберечься от холода и скрыть наготу.

– Да, но тогда тебя так и будут принимать за босяка! А безродного простолюдина может каждый обидеть. Стань вельможей – и тебя станут уважать и опасаться.

– Но я-то ведь таковым не являюсь.

– А это не важно. Людей можно обмануть, порой даже очень легко, так как они сами желают обманываться.

– Ты так и поступаешь?

– Конечно. Я барон в своих землях, причем теперь совершенно официально. А еще алхимик. Пара бесценных услуг дожу и кое-кому из его приближенных, и всем уже все равно, что вообще-то ты колдун.

– Ты хитер.

– Пришлось таким стать. А тебе пора переставать чувствовать себя простолюдином. Небось, и читать не умеешь!

– Как раз умею, – фыркнул Андре. – И писать тоже. Я же был послушником в монастыре.

– В самом деле? – Фаррио даже попридержал коня. – А я думал, это маскарад.

– Выдуманной была только моя немота.

– И что же привело тебя в святую обитель?

– Можно подумать, мое желание кого интересовало, – снова фыркнул Андре, не смотря на учителя. – Спасибо не сожгли.

Обронил и закрылся, словно раковина. Причем маг уже не в первый раз подмечал эту его особенность. Тогда, когда другие приходят в ярость, ликуют или горюют, Андре просто закрывается в себе, подавляя чувства.

Во время путешествия выяснились и еще некоторые особенности ученика. Нет, к своему наставнику он относился тепло и почтительно, но другие люди вызывали у парня лишь подозрения. Он не испытывал к ним радушия, даже сочувствия, да и к самой жизни подходил весьма цинично. И еще не терпел прикосновений.

Все эти признаки указывали на какую-то травму в прошлом. Но они знали друг друга слишком мало, чтобы допытываться.

Но вцелом… вцелом Фаррио нравился этот парень, в нем ощущался стальной стержень воли и неутомимая жажда знаний, да и как человек он хороший, только нужно избавиться от обид прошлого. А в этом он Андре поможет.

Глава 10.

Дом мага привел парня в восхищение. Он никогда не видел ничего более шикарного! Эта вилла, утопающая в зелени сада, казалась королевским дворцом.

– Вот это теперь твой дом, – сказал Фаррио, спешиваясь. – Для всех ты мой племянник из провинции, остался сиротой и я взял тебя на воспитание.

– Как скажешь, – пожал плечами Андре, не в силах отвести взгляд от открывающихся сокровищ.

Юный воспитанник барона очаровал всех слуг в доме, а следом за ними и горожан. Его внешность не являлась в Венеции экзотичной, так как, будучи портовым, этот город перевидал всякого, но это нисколько не умаляло красоты юноши. Если бы не покровительство Фаррио, Андре могли бы даже похитить.

Хотя сам Андре, казалось, совсем не замечал этого, или ему было все равно. К собственной внешности он относился весьма пренебрежительно. И так же мало его интересовало богатство и роскошь. Хотя окружающей красоте он уделял большое внимание. Мог долго разглядывать искусную огранку драгоценного камня или хитро сработанную вещицу, поражаясь мастерству, а вовсе не ценности.

Дело вовсе не в том, что он не ценил деньги. Просто ему очень нравилась та свобода, которую можно на них приобрести. А ценность метала его не трогала.

Фаррио по первости очень забавлял этот парадокс, а когда он начал обучать парня, то пришел в полный восторг. Андре схватывал все на лету, ему все удавалось довольно легко. Причем, похоже, ему нравился сам процесс изучения, а не только результат. Очень мало из того, за что Андре брался, у него не получалось, да и то это относилось к таким общим знаниям, как живопись или музыка.

После первых трех месяцев активного обучения Андре мог спокойно выходить в свет, не боясь себя выдать. Никто не усомнился бы в том, что это чистокровный аристократ. Появилась особая стать, манеры. Впечатление портила лишь легкая презрительность к людям. Да и затворничество с книгами нравилось Андре куда больше светских раутов.

Что до магии, то в ней он так же делал поразительные успехи. Фаррио вынужден был признать, что лет через десять из ученика вполне может выйти архимаг, если он пойдет на это.

Но тяга юноши подавлять собственные чувства… Это настораживало. Маг понимал, что подобное не может продолжаться вечно. И однажды срыв все-таки произошел.

Скоро должен был исполниться год с начала ученичества Андре. Парень часто делал различные визиты вместе с учителем, так что приглашения присылали им на двоих. И этот раз не стал исключением. Приглашение на казнь троих преступников. Едва прочитав, Андре возмущенно фыркнул:

– Как можно делать из смерти балаган?

– Дож жаждет, чтобы все были свидетелями его правосудия.

– Это не правосудие, это зверство! – маг еще не видел ученика в такой ярости. Но за ее вспышкой последовало ледяное спокойствие, и это пугало гораздо больше. – Я не поеду.

– Согласен, зрелище не из приятных, но… Весь цвет Венеции будет присутствовать, а мы…

– Нет, – твердо, практически спокойно, но его магическая сила просто полыхала. Фаррио почти видел, как его ученик запирает всю эту мощь за своими ментальными щитами. Это восхищало и пугало одновременно.

– Андре! – маг схватил ученика за плечи, желая помочь, но тот почти отскочил, уворачиваясь от прикосновения, снова воскликнув:

– Нет! Не трогай меня!

Фаррио удалось заглянуть за щиты, и он едва не отпрянул, ошеломленный. Там бушевала бездна горя и боли, маг едва не задохнулся в ней. Удивительно, как ученик мог с этим справляться! Держать внутри себя, не давая даже тени проникнуть наружу. Но это же может саму душу выжечь!

– Андре, мальчик мой, опусти щиты! Выплесни то, что тебя переполняет!

– Нет! Я не могу потерять контроль.

– Глупости! Ты погубишь себя, если будешь постоянно закрываться! Выплесни свое горе.

– Нет! Тогда я могу стихийно превратиться и, кто знает, что еще натворить!

– Это пустяки. Какие же пустяки. Идем в сад.

Андре не помнил, как они переместились в запущенный и безлюдный уголок сада. Он видел, как Фаррио окружил их "завесой тайны", приговаривая:

– Ну вот, теперь никто ничего не увидит и не услышит.

Парень ничего не сказал. Реальность стала какой-то расплывчатой. Он почувствовал дурноту, но все равно старался держаться. Андре не заметил, как сполз в траву и свернулся калачиком.

Фаррио опустился рядом с ним на колени, приобнял, подтянул ближе к себе и погладил по волосам, от чего парень вздрогнул, но маг лишь крепче обнял, приговаривая:

– Ш-ш, все хорошо. Доверься мне. Я желаю тебе только добра. Расслабься, дай этому выход.

– Я… я не могу.

– Можешь. Тебе это нужно. Ну же, что тебя так выбило из колеи? Упоминание о казни?

– Да.

– Ты уже видел, как кого-то казнили?

Кивок, и едва слышно:

– Почти пять лет назад. Мою мать.

Фаррио на секунду замер. Он и не думал, что все так страшно. Но ученику требовалась помощь, поэтому маг продолжил:

– И ты все время держал это в себе?

– Да.

– Так нельзя. Расскажи. Расскажи мне, как все случилось.

То ли от этих теплых слов, то ли от ласковых поглаживаний по волосам и спине в Андре что-то переломилось. Словно сдерживающий барьер не мог справляться более со своей задачей. Воспоминания хлынули наружу, а вместе с ней и сила. Она билась о стены, воздвигнутые Фаррио, словно морские волны о берег в шторм, глаза Андре замерцали, сметая все человеческое, утопив в сиянии зрачки и белки, а на его лбу проступила серебряная звезда. И вместе с этим Андре начал рассказывать. Он поведал обо всем: о матери, заключении, казни, отправке в монастырь и жизни там. Казалось, слова сами срываются с его губ. Андре сам не заметил, как горло сдавили рыдания. И, не в силах более сдерживаться, он заплакал, пряча лицо на плече учителя. Тот лишь все так же гладил его по спине, приговаривая:

– Ну вот. Вот и хорошо. Давно бы так! Поплачь. Тебе нужно оплакать мать. В этом нет ничего стыдного. Больно, я знаю, но это пройдет. А сейчас поплачь, мальчик мой.

Фаррио не обращал внимания на бушующую силу, хоть ее хлесткие удары порой причиняли боль. Он утешал своего ученика, и его сердце переполнялось скорбью. Сколь много пришлось вынести этому юноше в его-то годы. Видеть, как на твоих глазах умертвляют самого близкого человека, и осознавать собственное бессилие. И это в столь юном возрасте! Фаррио искренне хотелось залечить эти ужасные душевные раны, но тут могло помочь лишь время. Но он будет направлять этого юношу, поддерживать как собственного сына. Это чудесное создание должно жить! Что за тяга у людей – уничтожать все самое ценное? Хотя сам Фаррио и не догадывался, что сможет испытывать к кому-либо настолько отеческие чувства, пока не встретился с Андре.

А юный единорог, излив свою боль, постепенно стал успокаиваться на плече у мага, а вскоре затих совсем, правда, не спешил выпускать из рук оплот своего утешения.

Но пауза затянулась, и Андре отстранился со словами:

– Прости… Я больше не могу!

Сказал – и превратился. Поднялся, сделал пару шагов ткнулся мордой в плечо Фаррио, тот погладил единорога, спросив:

– И за что ты извиняешься? Ты красив в любой своей ипостаси.

– Но я не сдержался…

– Глупости. Тебе это было нужно. Слишком долго и слишком много держал в себе.

– У тебя все лицо в царапинах. Моя сила исхлестала тебя.

– Ерунда.

– Нет. Вот видишь, что бывает, когда я теряю контроль!

– Это и в самом деле ерунда. Поверь. А если тебе так уж не нравятся последствия, то научись выплескивать эмоции сразу, а не подавлять в себе. Маленькой разрядки никто и не заметит.

– Думаешь?

– Уверен.

– Надо попробовать. А теперь постой спокойно.

– Зачем?

Андре не ответил, а только коснулся острием рога лба мага. Тотчас все его раны и ссадины зажили.

– Ух ты! Я не помню, чтобы учил тебя целительству.

– Ну, это не совсем оно. Просто раны от своей силы я всегда смогу залечить, – ответил Андре, снова принимая человеческий облик. Фаррио пришлось создать иллюзию одежды, чтобы они могли спокойно вернуться на виллу.

На казнь они так и не поехали.

Этот случай еще больше сблизил их, научил больше доверять, хотя Андре считал, что на это уже неспособен. А жизнь постепенно вошла в свою колею. Учеба, и не только магии, поглощала почти все время. Андре учился всему, что могло ему пригодиться или выдавало бы его за аристократа. В частности, фехтованию, да и просто умению постоять за себя. Да, ученик мага физически был гораздо сильнее человека, но эту силу нужно уметь использовать.