Текст книги "Новые дороги - новые заботы (СИ)"
Автор книги: Алисон Арина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)
Оставив друга знакомиться со спецификой работы, Миртил отправился на базар. Он долго бродил между прилавками, переговариваясь то с одним, то с другим торговцем. Лишь к вечеру удалось найти то, что искал. Обсудил условия, заплатил задаток и отправился за хозяином. Издали рассмотрел, как тот, разлегся на лавочке и безмятежно дремал на солнышке. Осуждающе покачал головой. Тихо подойдя, он резко столкнул Ликурга с бортика. Перекувыркнувшись, тот вскочил и сердито сверкнул глазами, собираясь поставить нахала, помешавшего спать, на место. Разглядев, кто покусился на его покой, раздраженно пробурчал:
– Тебе что, солнце мозги напекло?
– Не-ет. Это ты на солнце перегрелся. Зачем здесь сидишь? Учиться! Судя по твоему усердию, сидеть нам здесь придется долго.
Ликург постарался скрыть смущение.
– Да ладно. Понял я, понял. Исправлюсь, – тяжело вздохнул он.
Миртил взглянул недоверчиво и усмехнулся.
– Денег у нас ограниченное количество, а твоих заработков мы дождемся не скоро. Так что я снял для нас комнату с питанием у пожилой вдовы. Это дешевле чем в трактире. Вещи уже перенес.
Комната оказалась небольшой и более чем скромно обставленной. Пара топчанов и небольшой стол между ними. На топчанах соломенные тюфяки и тонкие одеяла. Ликург, увидев обстановку, уничижительно посмотрел на Миртила, и открыл рот, чтобы высказать все, что думает об умственных способностях того, но тут подала голос вдова, хозяйка предоставленного жилья.
– Ужин подан, – с сомнением глядя на тарелки, неуверенно произнесла она.
– Уже идем. Большое спасибо, – весело улыбнулся Миртил и приглашающее кивнул в сторону кухни.
Войдя в комнату, и увидев, что женщина еще не ушла, он скорчил грозную гримасу. Вдова впечатлилась и моментально исчезла. Махнув приглашающее рукой, Миртил сел за стол. Невозмутимо достал из внутреннего кармана чистую салфетку, взял деревянную обгрызенную ложку и невозмутимо протер ее. Сложив салфетку, спрятал в карман и пододвинул тарелку. Правда, тарелкой эту пиалку вряд ли можно назвать, скорее уж блюдцем. Так же, как и три ложки каши-размазни и небольшой, почти прозрачный кусочек хлеба, язык не поворачивался обозвать ужином. Ликург, стоя в дверях, наблюдал за его действиями почти с мистическим ужасом. Когда тот медленно доел то, что лежало на блюдечке и запил молоком из такой же маленькой чашки, сын мага грозно рявкнул:
– Это даже не смешно! Ничем другим, как издевательством, твое поведение назвать нельзя!
Встав из-за стола, Миртил оценивающе, как товар на базаре, с головы до ног окинул взглядом Ликурга, и желчно хмыкнул.
– Тебе ни разу не пришло в голову задуматься, а кем же ты на самом деле являешься? Не то, что думают о тебе враги или друзья, а о том, кто ты есть? Ведь на самом деле, все гораздо хуже. Сын верховного мага, с одной стороны испорченный вседозволенностью, с другой – страдающий комплексом неполноценности из-за своей незаконнорожденности. Ядовитая смесь и многое о твоем поведении говорит. Как ты собираешься изображать нищего, нажравшись от пуза всевозможных вкусностей и выспавшись на мягкой постели? – он выразительно постучал себя по лбу. – Если не выполнишь задание учителя, которому сам же и навязался, можешь смело забыть о балах, дружбе с принцем и о высшем обществе. Согласись, чтобы достоверно изобразить нищего, стоит примерить его шкуру на себя: питаться впроголодь и спать на жестком. Убедительно рекомендую, пока не сдашь зачет, условия не менять, – глядя в упор, холодно отчеканил Миртил.
Закончив говорить, он прошел в комнату и захлопнул за собой дверь.
Ликург опешил. Его ошеломил не только смысл сказанного, но и многословность друга. Такой длинной речи он не слышал от Миртила ни разу за все годы совместной жизни. Первым желанием было пойти и поскандалить. Однако здравый смысл удержал от поспешных действий.
"Не хочешь ли ты сказать, он в чем-то неправ? – ехидно отозвался внутренний голос. – Ведешь себя как капризный и избалованный ребенок. А ведь если бы отец не признал тебя, еще не известно, где и кем ты был сейчас".
Сев за стол, он осторожно ковырнул ложкой кашу и, поднеся поближе, нюхнул. Пахло на удивление съедобно. Медленно съел свой ужин и еще медленнее выпил молоко с хлебом. Печально посмотрел на дно пустой чашки и с расстройством прислушался к ощущениям. Живот возмущенно булькнул. Ликург тяжело вздохнул, если он не поторопится с овладением навыками нищего, то ноги протянет быстро и основательно. Но стоило признать, что Миртил все же прав. В обучении главное правильно оформить подачу материала и создать соответствующую обстановку, как сразу же появляется необходимый стимул. Вот и сейчас, стоило только один раз поужинать в соответствии с ролью, как мысли сразу потекли в нужном направлении, активность некоторая в теле образовалась, желание поскорее начать, а особенно закончить заданный урок.
Посмотрев с тоской на пустое блюдо, он криво усмехнулся и направился спать.
– Спасибо. Извини, дружище, – пробурчал Ликург, войдя в комнату, и, вздохнув, лег.
Он долго крутился, пытаясь устроиться удобнее. Соломенный матрас оказался настолько тонок, что сын мага вскоре мог сказать из скольких досок состоит кровать. Решимость поскорее овладеть требуемыми навыками, ощутимо возросла.
"И ведь это только первый день!" – мысленно застонал он.
Глава 22. Пода-а-айте убогому на пропита-ание.
Утром Ликург встал злой, не выспавшийся, голодный до коликов в животе. Вчерашнее просветление тихо рассосалось, и идея Миртила с погружением в роль уже не выглядела привлекательной. Мысли о еде перекрывали все остальные брожения в голове. Он плотоядно посмотрел на слугу.
– Подавишься, – хмыкнул тот и пошел во двор умываться.
Выйдя следом, Ликург остановился на пороге. С тоской во взоре понаблюдал, как Миртил умывается в бочке с дождевой водой, разгоняя плавающую там листву.
– Поторопись, а то придется кушать не только мало, но еще и холодное, – проходя мимо, усмехнулся друг.
И тут Ликурга прорвало:
– Дос-с-ста-а-ал, – зашипел он. – Что ты себе позволяя-яеш-ш-шь? Блюдечко каши вместо полноценного завтрака или обеда, ночевка на соломе... Да ни пошел бы ты-ы-ы...
Миртил, застыв в дверях при первых же звуках его экспрессивной речи, молча дослушал его выступление. Как только шипение прекратилось, медленно развернулся и холодно посмотрел на Ликурга.
– Как скажешь, – сказал, как отрезал и, развернувшись, вошел в дом.
Сын мага только зубами щелкнул от обуревавших его противоречивых чувств. Злость и раздражение, смешанные с чувством вины, составляли зверский коктейль. Поведение Миртила его совершенно озадачило. Парень всегда молчаливо, с ехидной усмешкой следовал за ним, не обсуждал и не осуждал, а тут как с цепи сорвался. Командует, голодовки устраивает. Сколько раз до этого Ликург ругался и скандалил, когда Миртил уносил его из трактира или оттаскивал от драки. Тот только молча скалился, а сейчас "как скажешь". Он что, и, правда, обиделся?
"А ведь и правда" – нахмурился Ликург, глядя на вышедшего из дома Миртила с сумкой через плечо.
Неверящим взглядом он проводил парня. Когда тот дошел до калитки, Ликург встрепенулся:
– Ну почему? Ведь за годы, что мы вместе, я столько раз тебя посылал...
Миртил остановился и, развернувшись в пол оборота, глухо заговорил:
– Все те ситуации были дурью избалованного подростка, а на детей не обижаются. Сейчас другие обстоятельства, ты по собственной воле принял ученичество. А это уже взросление, которое подразумевает обязанности и ответственность за свои поступки. Если бы ты скандалил в процессе выполнения урока, я бы проигнорировал большинство твоих высказываний, мало ли чего можно сболтнуть, пытаясь выполнить сложное задание.
Тут Ликург не удержался и пожаловался:
– Ну, что это за задание? Просить милостыню! Это мне, сыну Верховного мага?! Да и кто такой этот учитель? Нищий старик.
Миртил посмотрел на него, как на придурка и насмешливо фыркнул:
– Ты уж определись, маг он или нет. То рассказываешь, что тот мимоходом усыпил отряд гвардейцев, про нереальную скорость передвижения, молодой голос и зубы, исчезновение из замкнутого пространства, и тут же пыхтишь, что старик – простой нищий. К тому же, кто заставлял тебя набиваться к нему в ученики? Раз уж принял ученичество, значит, заявил на весь мир, что ты уже взрослый. И вернуться в детство после такого заявления невозможно. Такого идиота не примет ни один уважающий себя Дом.
Слушая его речь, Ликург впадал во все большую прострацию. Ему на миг показалось, что он выслушивает нотацию отца. Но тому уже за две сотни лет, сотню из которых он провел при дворе, совершенствуясь в интригах. А ведь Миртил – парень с улицы, намного моложе его, Ликурга?! Ну, не может это быть правдой... Хотя-я... Если вспомнить, что Миртил посещал все уроки, на которые Ликурга загонял отец, а все свободное время пропадал в библиотеке... Хм... С этой стороны, его сообразительность и понимание ситуаций уже не кажутся настолько странными и неуместными. Однако с другой стороны, реально ли, парню, выросшему в бедном районе, так легко и быстро усвоить то количество материала, преподаваемое сыну придворного мага?
– Ты не похож на парня из трущоб, – скорее утверждая, чем, спрашивая, произнес он.
– Раньше тебя не волновало мое происхождение. К тому же это тебя не касается, – холодно усмехнулся Миртил, и развернулся к калитке.
– Постой. Я не спорю, – торопливо произнес Ликург.
Он настолько привык, к присутствию Миртила в своей жизни, к тому, что тот внимательно и без насмешек выслушает любые откровения, даже самые бредовые, прикроет спину в драке, позаботится о бытовых мелочах, что только сейчас по-настоящему понял насколько тот ему дорог. К тому же, Миртил был единственным человеком, после отца, кто в общении с ним ни разу не продемонстрировал пренебрежение к бастарду. А это дорого стоило.
– Я в твою жизнь лезть не собираюсь. Останься... И извини, – он виновато вздохнул. – Ты намного умнее меня...
Миртил резко развернулся:
– Да нет же! Ты прожил больше и знаешь больше моего. Я не раз проверял, задавая каверзные вопросы. Отвечал ты без запинки. Просто привык играть ребеночка. Очень удобно устроился, ни за что не отвечаешь и творишь, что хочешь.
Ликург нахмурился:
– Меня наказывали.
Миртил картинно всплеснул руками:
– Ах, бедного мальчика ставили в угол и лишали сладкого. Да твой отец согласился женить тебя не столько под давлением обстоятельств, сколько из-за того, что ему надоело ждать, пока заигравшийся мальчик устанет звенеть погремушкой и возьмется за ум.
– Да что ты, прямо как отец: "ребенок, ребенок"! Мужчина я, – не сдержавшись, рыкнул Ликург.
– Взрослость – это не способность баб трахать. Мужчина определяется не по наличию женилки или ее размеру. Бывает, конечно, что для некоторых недорослей до самой старости потрахушки являются основным и главным делом всей жизни. Но твой отец не желает тебе такой судьбы. Женившись на Данае, ты бы попал в положение ребенка, не имевшего ответственности, но в отличие от дома, и никакой вседозволенности не светило. Там бы тебя построили и организовали, – фыркнул Миртил. – Пять лет жесткого подчинения из кого хочешь дурь выбьют, основательно мозги прочистят и подправят.
Ликург схватился за голову:
– Все, все! Сил моих нет выслушивать нотации! Мало мне отца, так еще и ты. Не хочу спорить. Понимаю, что ты прав, не совсем же я дурак. Так что хватит поучений. Будем считать, что я осознал! Проникся! Впечатлен! – он протянул сложенные ладони и склонил голову. – О-о-о, величайший и умнейший! Не покидай меня! Освети своей мудростью мой путь! Я готов учиться, но без твоих пинков и подзатыльников мне не достичь успеха!
Миртил скептически посмотрел на завывающего парня, и насмешливо хмыкнул:
– Клоун.
Занеся сумку с вещами в дом, он направился к калитке.
– Пошли уж, артист.
Ликург изобразил преданный взор и подобострастность, и на полусогнутых посеменил следом. Оглянувшись, Миртил фыркнул и попытался отвесить подзатыльник, но тот увернулся и выскочил в калитку. Покачав осуждающе головой, Миртил свернул к площади. Оставив Ликурга изучать тонкости попрошайнического искусства, он направился искать работу. Денег у них не так уж много, неизвестно, когда свет науки озарит этого обормота, а за жилье платить в любом случае придется.
К обеду удалось найти подработку, и Миртил считал, что ему несказанно повезло. Купец, у которого заболел приказчик, после того как проверил почерк и умение считать, взял его на временную работу. Обсудив время работы и оплату, Миртил поспешил к Ликургу.
Пообедав, вернее сказать, проглотив несколько ложек каши с овощами, они выбрались из города в ближайший лесок.
Ликург тихо плелся за Миртилом, с трудом переставляя ноги. Ни думать, ни разговаривать не тянуло, зато жрать хотелось со страшной силой, до коликов в животе и световых мух перед глазами. Тоскливо посматривая по сторонам, решил попробовать заполнить пустоту в желудке. Немного замедлился и принялся разглядывать заросли, вдруг что съедобное узнает. Всякие козы-коровы жрут же эту дрянь и жиреют. Чем он хуже копытно-рогатых.
Когда Миртил резко остановился, Ликург, занятый пробами подножного корма, едва успел затормозить.
– А почему сюда и что мы собираемся здесь делать? – невнятно буркнул он.
– Начнем с постановки голоса, – усмехнулся Миртил, садясь на пенек. – Можешь начинать. Я весь внимание.
Ликург подавился пучком листьев, надерганных по дороге. Сплюнув горькую кашицу, он тихо пробурчал:
– И как они могут это есть?! Ведь дрянь же несусветная!
Посмотрев на сдерживающего смех Миртила, тряхнул головой:
– Какая-такая постановка? Чего начинать?
– Мы здесь для чего? – нахмурился тот.
– Э-э-э... Кхм... Не помню, – растерянно отозвался кандидат в нищие.
Миртил насмешливо фыркнул:
– Ну, уж явно не для поедания листьев и травы. Ты два дня глазел на нищих, надеюсь, основные слова выучил?
– Ну-у... это-о... Подайте на пропитание, – смутившись, тихо пробормотал начинающий "нищий".
Миртил с жалостью посмотрел на покрасневшего парня.
– Ты уверен, что тебя услышат? А даже если и найдется кто-то со столь острым слухом, то вряд ли впечатлится твоей бормоталкой и даст денег.
– ПоДА-АЙ-те на пропитание! – рявкнул во всю мощь легких разъяренный Ликург.
Его выпад только рассмешил Миртила:
– ТакИ-и-им голосом и тоном более уместно на большой дороге караваны встречать. Точно подадут. Еще и разденутся, и из обуви повыпрыгивают. Надеюсь, ты не забыл, что учитель поручил тебе нищего отрабатывать, а не разбойника?
– И то тебе не так, и это, – раздраженно вскинулся кандидат в "нищие".
– Да это не мне надо, а тебе. Я здесь в качестве стороннего наблюдателя, чтобы подсказать, когда начнет получаться и закрепить успех, а затем, переходить к отработке следующих навыков, – примирительно произнес Миртил.
Ликург вздохнул:
– Да я понимаю... это меня задание выводит из себя. Ладно, поехали дальше. Пода-а-а-айте на пропита-ани-ие, – задребезжал он фальцетом.
Затем, вопросительно поднял брови.
– Ты пой, пой. Когда выйдет что-то реально стоящее, я скажу. Для большей результативности добавь "убогому умом и физически", – с трудом удерживая невозмутимое выражение лица, предложил Миртил.
Ликург кисло посмотрел на советчика, но тот только руками развел, мол, мое дело предложить.
– А где ты пропадал первую половину дня? – вдруг вспомнил кандидат в нищие.
– Работу искал. Пусть жилье и еда недорого нам обходятся, но даже на это немногое нужны деньги, – неопределенно пожал плечами Миртил.
Эти слова потрясли Ликурга до глубины души. Минут десять сын мага сидел молча, погрузившись в невеселые размышления.
"И в самом деле заигрался я. Все эти годы пыжился и скакал козликом, пытаясь завоевать если не уважение, то хотя бы восхищение совершенно ненужных и недостойных людей. А присутствие рядом с собою человека, действительно достойного уважения, который обо мне не только беспокоится, но и заботится, воспринимал как само собою разумеющееся. Пора, пора взрослеть", – грустно хмыкнул он и затянул, пытаясь подражать настоящим нищим:
– Пода-а-айте, убо-огому на пропита-ание...
Дальше потянулись дни, похожие друг на друга. Каждое утро парни начинали с тренировки, чтобы не потерять навыки и для поддержания тела. После завтрака Ликург отправлялся на центральную площадь у главного храма наблюдать за нищими, а Миртил шел к купцу, на заработки. Затем следовал скудный обед. Полуголодное существование пусть и в небольшой мере, но позволяло основательнее прочувствовать состояние вечно голодных нищих и в то же время не давало заполучить проблемы с желудком. Перекусив, странная парочка удалялась в лес. Отойдя подальше от дороги, Ликург устраивался удобнее и принимался тренировать голос, завывая на все лады две-три самые распространенные среди попрошаек, фразы. Миртил выступал в роли судьи, оценивая эффективность произнесенного. Ничего хоть сколько-нибудь стоящего за неделю тренировок так и не прозвучало. Чаще всего, Миртил тихо дремал в тени деревьев, не обращая внимания на шум, создаваемый Ликургом, но иногда его прорывало, и он принимался сравнивать арии «нищего» с криком спаривающихся ослов или завыванием бешенного выркха. К концу недели терпение Миртила заметно поуменьшилось. Он все чаще не выдерживал и принимался за сравнительный анализ голосового выступления Ликурга и ситуации, в которых подобный вой воспроизводят. Количество и качество эпитетов существенно увеличилось, вплоть до самых экзотических.
Когда прошла вторая неделя их занятий, Миртил не выдержал и особо прочувствованно выругался, а затем уже спокойнее добавил:
– Да, пойми ты, наконец, нет у тебя выхода! Пока не выполнишь задание учителя, даже отец не вправе отменить ученичество. Я, конечно, тебя не брошу, буду помогать, но то ли это дело, которым ты желал заниматься многие годы?
Ликург очень красочно представил, как до самой старости болтается среди нищих, и скандирует убогий набор фраз... и тут его проняло. И така-а-аа-я тоска взяла...
– Пожале-е-ейте несчаа-астного-о-о. Пода-а-айте убогому на пропита-а-ание, – затянул он, раскачиваясь и чуть не рыдая.
Миртил чисто подсознательно потянулся к карману. Уже достав монетку, он удивленно посмотрел на свою руку.
– Получи-и-илось! Получи-илось! – завопил он, высоко подпрыгивая. – Ну, теперь мы им покажем! – заваливая Ликурга, на траву радостно засмеялся он.
Глава 23. Легкость исполнения достигается потом и синяками.
Отмечать удачу парни зашли в трактир. Ликургу предложил закатить пир, но друг убедил не расслабляться. Да и опасно набивать едой отвыкший желудок. Взяли лишь по миске наваристого супа, да по бокалу пива. После пары недель полуголодного существования и это прошло за праздничный ужин.
Следующую неделю кандидат в нищие закреплял полученный результат, стремясь довести его до автоматизма. Старательно воспроизводил то чувство и состояние, благодаря которому удалось достичь нужного эффекта, и безостановочно завывал: "Подайте...". Когда это стало получаться в больше, чем в половине попыток, парни задумались над подходящими для попрошайничества позами. Ведь необходимо, чтобы уже сама поза притягивала внимание и сочувствие, но и чтобы ноги не сводило судорогой от долгого нахождения в одном и том же положении и на одном и том же месте. Сидеть-то придется не менее половины светового дня. Пока Ликург вырабатывал усидчивость, пробуя разные варианты, Миртил вырезал несколько костылей.
– Вот твой инструмент. Опробуешь и выберешь наиболее удобный, – разложив на траве плохо оструганные палки, провозгласил он.
Ликург с недовольным видом примерил один, чуть ровнее, чем остальные, костыль, и, скривившись, пробурчал:
– Какие-то они корявые.
– Не забывай, что ты должен всем своим видом вызывать жалость. Чуть позже мы еще и одежду соответствующую подберем, – пообещал Миртил.
Кандидат в нищие совсем с лица спал. Его все чаще стали посещать сомнения, настолько ли женитьба на Даяне хуже свалившегося на него ученичества.
– Дальше предстоит научиться пользоваться костылями. Их применение в твоем исполнении должно выглядеть реалистично до виртуозности. Для наработки навыка будешь бегать на километровую дистанцию, по очереди поджимая то одну, то другую ногу, – "осчастливил" его Миртил новой идеей.
Ликург возмущенно вскинулся:
– Я же не на забег инвалидов готовлюсь. Мне ведь нужно допрыгать до площади перед храмом и в конце дня ускакать обратно. Так зачем эти бега?
– Подумай сам, – Миртил невозмутимо пожал плечами, – ты ведь не на пустое место прийти собираешься. Там уже сформировавшееся общество с поделенными местами и ролями, а тут ты заявляешься, весь из себя такой талантливый и красивый. Как ты думаешь, тебя с распростертыми объятиями примут? Ты когда-либо слышал о таком деле, в котором конкурентов холят и лелеют?
Будущий нищий озадачено почесал голову. Друг говорил здравые мысли, но именно это и раздражало, поскольку подразумевало дополнительные тренировки.
– В любом деле существует соперничество, так почему бы ему не быть и среди нищих? – усмехнулся Миртил. – И сомневаюсь, что в данной среде в борьбе за место используется тонкая интрига. Более вероятно, что для убеждения конкурента, что он здесь не стоял или не сидел, в ход идут аргументы потяжелее словесных, в виде костыля, палки, а то и кирпича по голове.
Фантазией Ликург обладал богатой, поэтому картинка перед глазами возникла красочная и подробная. Лицо парня вытянулось и побледнело.
– Мне только сражений с бедолагами не хватало, – растерянно пробормотал он.
– А откуда ты знаешь, где и как они приобрели увечья? – фыркнул Миртил. – Может, кто-то из этих хм... несчастных на лесных дорогах народ грабил, но в какой-то момент нарвался на кого-то более решительного и сильного? Получил по сусалам, лишился кое-чего важного, а теперь милостыню просит.
– Э-э-э-о-о... – потеряно замычал сын мага, вынужденный изображать нищего.
Как-то раньше ему не приходило в голову задуматься, откуда берутся калеки. Описанная возможность выглядела вполне жизненно.
– Думаю, ветераны военных конфликтов тоже обретаются среди данного слоя общества, как и жертвы пьяных драк. А подобная публика к излишней сентиментальности не склонна, – "обрадовал" новым предположением Миртил. – Наверняка, среди нищих имеются и инвалиды детства, и просто несчастные и невезучие люди, которые вряд ли ринутся силовым методом избавляться от конкурента. Однако, как и в любом другом деле, следует надеяться на лучшее, но быть готовым к худшему. Вот, исходя из этого, и будем строить твои тренировки.
Миртил огляделся. Храмовый город располагался в предгорьях старой горной гряды, тянувшейся с севера на юг через весь континент. Окружающие земли изобиловали мелкими и не очень камнями, затрудняя земледелие. Заметив искомое, он поднял немаленький такой булыжник. Взвесил в руке и оценивающе посмотрел на Ликурга.
– Эй-ей-ей! Ты чего собираешься делать?! – отскакивая, возмущенно воскликнул тот.
– Пока тебе объяснял, пришла новая идея, как усовершенствовать процесс обучения. Сейчас ты, пользуясь только одной ногой и костылем, будешь уворачиваться от моих бросков, – наставительно произнес Миртил и, размахнувшись, бросил камень.
На автомате отбив его костылем, Ликург бросился бежать, да не по прямой, а зигзагами, при этом, постоянно оглядываясь.
– И-иди-ио-о-от, – заорал он, отскакивая с траектории следующего учебного пособия.
– Ты ногу-то подожми. Инвалид, все же, – подбирая камень, крикнул Миртил, – обещаю со всей силы не бросать.
– Категорически возражаю. Таким методом ты из меня если не взаправдашнего инвалида сделаешь, то синяков наставишь, – стараясь не подпускать совершенно оборзевшего помощника близко, рявкнул Ликург.
– Ничего нового я не придумываю. Данный метод обучения стар, как мир. Вспомни, как не раз твердил наш учитель фехтования, легкость исполнения достигается потом и синяками, – развел руками Миртил и наклонился за новым камнем. – А ножку все-таки поджимать не забывай.
Два часа они носились по лесу с криками и матюками. Вернее, кричал и ругался в основном Ликург, а Миртил только время от времени советовал ноги подгибать. Умотавшись по самое не могу, Ликург рухнул на траву и простонал:
– Все, изверг, загонял окончательно. Хоть убивай, а я больше не двинусь.
Миртил упал рядом и, разбросав руки в стороны, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, восстанавливая дыхание. Затем, перевернулся на живот, сорвал травинку и задумчиво ее пожевал. Ликург недовольно на него покосился, подножного корма он уже напробовался так, что больше не хотелось не только жевать, но даже смотреть, как это делают другие. Миртил насмешливо фыркнул, отбросил траву и хитро взглянул на друга:
– А ты заметил, чем дольше мы бегали, тем чаще ты подгибал ногу?
– Не может такого быть! – Ликург от возмущения даже подпрыгнул на месте.
– Зачем мне врать? – пожал плечами тот. – Я тебе даже больше скажу, мне показалось... Да, да! Именно показалось, поскольку это было настолько невероятно, что сложно поверить. Так вот! Мне показалось, что парочка камней, летевших тебе в голову, изменила направление буквально за полметра от тебя.
Ликург сел и выразительно, как на свихнувшегося, посмотрел на Миртила:
– Ты, случаем не переутомился? То, что ногу, пусть и изредка, я все же подгибал, еще можно допустить, но чтобы отбрасывать ка-а-амни... Ведь отец говорил...
Миртил перекатился на спину и, заложив руки за голову, принялся рассматривать плывущие по небу облака.
Минут пять Ликург молча, искоса поглядывал на того, потом не выдержал:
– Ну что молчишь? Ты уверен, что все же... так и было?
Миртил рассмеялся:
– А чего ты ждешь? Я хорошо помню, что об Обретении говорил твой отец. Так что не жди, что брошусь убеждать, что мы смогли без помощи магов разбудить в тебе магию. Я потому сразу и сказал – по-ка-за-лось, поскольку ни сам поверить, ни другим доказать этого не могу.
– У-у-у-у... – расстроенно взвыл кандидат в нищие. – Зачем тогда рассказал? Чтобы поиздеваться?
Миртил снова сорвал травинку, но, заметив, как друга перекосило, усмехнулся и выбросил. Сев, он задумчиво почесал в затылке:
– Говоря об Обретении, твой отец часто употреблял слово "обычно". Опираясь на данное утверждение, мы можем сделать вывод, что процесс обретения может протекать и необычно, не так как всегда... как принято утверждать... Под воздействием сильных эмоций или потрясений человек способен сделать нечто, выходящее за рамки его возможностей, – он вскочил и сделал пару кругов по поляне, – Хм... А у тебя в последнее время сплошные потрясения, вызывающие сильные эмоции. Значит! – он ткнул пальцем в сидевшего с открытым ртом Ликурга, – мы вполне могли запустить процесс Обретения.
– А почему, нет?! Почему нет? – восторженно зашептал Ликург, нервно лохматя волосы.
– Э-эге-ей! – Миртил постучал подобранным костылем по плечу впавшего в нирвану товарища, – предлагаю на достигнутом не останавливаться. Хватай костыль, а я камней поищу.
Ликург несколько раз тряхнул головой, стараясь прийти в себя, поднялся и на автомате взял протянутую палку.
– Да, да... Почему бы не попробовать? А-а-о-о... Ну, по поводу применения камней я понимаю, хоть и не испытываю большой радости, но костыль-то зачем? – крутя палку в руках, он вопросительно поднял бровь.
– Напоминаю, – всплеснув картинно руками, Миртил поднял глаза к небу, – есть в тебе магия или нет, ты по-прежнему являешься учеником. Никакое наличие магии не освобождает тебя от задания, данного учителем. Пробуждение магии является побочным продуктом тренировок. Поэтому ты продолжишь совершенствоваться в свободном передвижении на костылях. Но! В дальнейшем мы постараемся отслеживать все необычное и непонятное, что будет происходить с тобой.
Еще с час они носились по лесу, оглашая лес криками. Получив второй раз по лбу камнем, Ликург затормозил:
– Мы так не магию во мне активируем, а последние мозги выбьем. А там этого добра и так не в избытке.
Миртил озадаченно поскреб щеку:
– Могу предположить, что до того, как я сообщил тебе о магии, ты ни о чем, кроме как уцелеть, не думал. Все вышло случайно. Сейчас же ты просто жаждешь отбить камень магией, но не представляешь, как и почему это получалось раньше. Поэтому пыжишься и надуваешь щеки, как если бы сидел на унитазе.
Ликург сердито фыркнул, но лезть с комментариями не стал. Миртил с задумчивым видом прошелся вдоль тропинки, внимательно глядя под ноги. Остановился под деревом и осторожно оглянулся.
– А если так? – пробормотал он, резко поднял крупный булыжник, лежащий у корней дерева и бросил в стоявшего с отрешенным видом Ликурга.
Тот краем глаза заметил летящий в него предмет и дернулся, отскакивая. Камень за пару метров от головы будущего мага на долю секунды замер в воздухе и упал на траву. Ликург проводил восторженным взглядом булыжник. Он уже собрался заорать и запрыгать от радости, как увидел медленно оседающего Миртила.
– О, Великий Астрей! Что случилось? – падая на колени рядом с бессознательным телом, с ужасом выдохнул Ликург.
Только через пару минут Миртил пришел в себя и собрав глаза в кучку, еле слышно прошептал:
– Теперь я понима-а-аю, почему и зачем нужны маги при активации Дара. Простые люди могут просто не выжить, попав под случайный удар невыдержанного недоучки.
– Извини, – покаянно выдохнул друг. – Я не хотел... Это вышло случайно.
– Угу... Возможно... Но чтобы больше никакой магии, иначе я отказываюсь помогать. Это плохо сказывается на моем здоровье, – ощупывая голову обеими руками, простонал Миртил.
– Конечно, конечно... м-м-м... по крайней мере, я постараюсь, – с виноватым видом пробормотал недоделанный маг, помогая товарищу сесть.
Невнятно пробурчав что-то явно нелицеприятное, Миртил с трудом сел:
– На сегодня тренировки закончены. Возвращаемся в город. Мне надо прийти в себя от полученных впечатлений. Пока буду очухиваться, принесешь мне пару кружек пива, за вредность и опасность работы, – заметив, как у друга зажглись глазки, сунул тому кулак под нос. – А тебе не положено. Тоже за вредность, но уже твою собственную.
Следующую неделю решили посвятить совершенствованию навыка передвижения на костылях. Чтобы обучение шло быстрее, Миртил тоже встал на костыли. Одному тренироваться всегда сложнее, а когда занимающихся несколько, то в занятия можно привнести элементы игры и обучение пойдет гораздо быстрее. С раннего утра до позднего вечера, подогнув то одну, то другую ногу, парни на костылях носились друг за другом в догонялки, сражались на палках как на шпагах, танцевали.
