Текст книги "Разоблачение Атлантиды (ЛП)"
Автор книги: Алисия Дэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
Глава 10
Сент-Огустин, река недалеко от стены форта
Алексиос почти всю ночь обходил форт: сначала гулял, потом обратился в туман и парил в мрачном ночном небе. А потом, снова материализовавшись, поплавал с дельфинами, которые играли и танцевали в открытых ветрам водах. Как только он понял, что не уснет, то решил даже не пытаться. Сначала он думал о возвращении в Атлантиду. Поспать в знакомой обстановке, в собственной постели в комнате, находящейся в воинском крыле дворца. Хотя какая-то его часть вовсе не хотела уходить. Словно он сдается, как будто недостаточно силен, чтобы спать поблизости от Грейс, при этом не приходя к ней.
Именно этой ночью он хотел сдаться.
Но такого слова не было в его словаре. К несчастью, там были другие слова, как: «отчаяние, желание, потребность».
Ему нужно было поговорить с кем-то, кто смог бы развязать узлы, которые едва не душили его. Поэтому как дурак, он выбрал одного человека, который сможет понять эту глубокую, выворачивающую все тело на изнанку, сжимающую его чресла потребность быть с одной, особенной женщиной. Если Аларик вообще появится.
Он был прав прошлой ночью: он просто сходит с ума.
Алексиос сидел один-одинешенек, иногда тревожимый дерзкой чайкой, которая подлетала, чтобы посмотреть, нет ли у него еды. И вот уже в следующую минуту всего в нескольких шагах от него на стене сидел Аларик.
Воин гордился тем, что сумел скрыть своё изумление – по большей части.
– Хотел бы я, чтобы ты научил меня делать вот так, – сказал он. – Я не против также выучить несколько твоих салонных фокусов. Например, метание энергетическими шарами.
Аларик надменно приподнял темную бровь. На его резком, бесстрастном лице нельзя было прочесть его чувства. Разумеется, если он, в самом деле, самый могущественный жрец в истории Атлантиды, как утверждали старейшины, то Аларик имел право на надменность.
– Ты поэтому меня вызвал? Из-за салонных фокусов? Если так, то нам нужно с тобой обсудить обязанности верховного жреца Посейдона, – Аларик даже не смотрел на него, глядя на море. Его темный взгляд не выдавал ни его мысли, ни настроение.
– Я прекрасно знаю твои обязанности, ведь столько лет прошло, – ответил Алексиос. – Вот об этом я и хочу поговорить. Очень мило, что ты, наконец, заглянул.
– Это из-за той женщины? Грейс?
Алексиос не удивился. Вэн никогда не мог держать рот на замке, молчал он только о заданиях. А встретив Эрин, он стал еще хуже. Алексиос пробормотал несколько ругательств.
– Я сомневаюсь, что Королевский Мститель пропоет «Feelings» на следующем официальном ужине, как ты красноречиво выразился, но я понял то, что ты хотел сказать, – сухо заметил жрец.
– Вэн действительно приходил ко мне, но не для того, чтобы посплетничать. Он по-настоящему переживает за тебя. Однако его больше волновало твоё задание, а не твои… чувства, – Аларик выплюнул последнее слово, словно оно на вкус напоминало морского слизня.
– Ты же знаешь, как важен для нас Бич Вампиров. Если твои чувства к этой женщине помешают…
– Это не чувства, – ответил Алексиос, потом поправился:
– Ладно, может, я к ней что-то чувствую. Ради Посейдона, я не знаю, что это, – в конце он уже почти кричал.
Воин глубоко вздохнул и продолжил спокойнее:
– В любом случае, это неважно, есть кое-что существеннее. Как ты знаешь из сообщения, которое я послал через портал несколько дней назад, Правящий Дом Благого Двора прислал своего представителя к Грейс, чтобы связаться с нами. Сначала Лукас, теперь Грейс. Они хотят преподнести подарок принцу Эйдану ко дню рождения и хотят поговорить с нами о союзе.
Аларик напрягся, но ничего не сказал.
– Ты слушаешь меня? Я сказал…
Аларик вытянул руку и Алексиос замолчал, и в подобном молчании прошло еще несколько минут. Иногда он хмурился, глядя на назойливую чайку. Она, как и Грейс, совсем не испугалась. Должно быть, он теряет навыки.
– Я слышал твои слова, – наконец, ответил жрец, когда Алексиос уже раздумывал, а не зажарить ли чайку.
– Мы собрали совет для того, чтобы решить, что делать с этой информацией. Подарок ко дню рождения от фэйри – огромная честь. Этот подарок передается лично в руки от дарителя. Этой традиции тысячи лет. Если мы откажем Рис нэ Гэрэнвину, это будет в лучшем случае расценено как пощечина, в худшем – объявление войны. Даже я, со всей своей властью и силой, данными мне Посейдоном, предпочел бы не обижать представителя Правящего Дома Благого Двора.
– Мы не можем позволить ему попасть в Атлантиду, – возразил Алексиос.
Аларик кивнул:
– В этом мы с тобой солидарны.
– И Конлан не станет приносить ребенка к фэйри, – продолжал Алексиос.
– Может, хватит говорить мне о том, что мы делать не сможем, а послушаешь мой совет?
Чайка, летающая у них над головой, пронзительно вскрикнула, словно соглашаясь. Алексиос с подозрением посмотрел на нее, считая, что Аларик вполне мог повлиять на эту водоплавающую птицу.
– Как я уже сказал Конлану, я этого ультиматума не предвидел, – Аларик с беспокойством посмотрел на Алексиоса, – А также того, что ты будешь выбран фэйри нашим представителем, особенно в твоем теперешнем состоянии.
– Моё состояние? Что, черт побери, это значит?
– Ты знаешь, что я имею в виду. Женщина, человек. Грейс. И года не прошло, как я видел, как сначала Конлан, Вэн, потом Джастис пали. Три королевских принца Атлантиды. Пали жертвами смешения душ с человеческими женщинами. И у нас еще есть Бастиен и его сестра, оба теперь живут со своей парой-оборотнем, – мне самому в это трудно поверить.
– Я вижу, к чему ты клонишь, хотя сомневаюсь, что они бы оценили слово «жертва». И тут речь идет вовсе не о смешении душ, – поспешно добавил он. – Это больше… больше…
– А что именно больше? Ты отрицаешь то, что опасно увлечен этой женщиной и рискуешь потерять своё сердце?
– Мое сердце? – Алексиос чувствовал горечь во рту. – Кто знает, осталось ли у меня еще сердце? Насколько я могу судить, это бесполезный орган, что усох и умер несколько лет назад. Черт, я лишь знаю, что внутри меня всё скручено с тех пор, как я встретил Грейс. Это просто физиология.
И потом, просто потому, что не мог солгать жрецу, он искренне ответил:
– Это, скорее всего, не совсем верно. Если бы мой член управлял моим разумом, я бы нашел другую женщину и давно бы избавился от влечения к Грейс.
– Тогда тебе, наверное, следует переспать с ней и избавиться от этого. Я не могу поверить, что разговариваю с тобой об этом, – мрачно закончил Аларик.
Алексиос посмотрел на жреца, потом снова стал смотреть вперед на волны.
– Меня это тоже не забавляет. Мы беседуем сейчас об этом из-за того разговора между нами, состоявшегося более пяти лет назад.
– Ах, – многозначительно произнес он. – Ты имеешь в виду твои клятвы во время ритуалов очищения.
– Да. Они… они постоянные? – Алексиос выдавил слова сквозь ком стыда и унижения в его горле. Он не мог обсуждать это с Алариком, но жрец спас его от безумия и даже худшего в дни, последовавшие после, как его освобождения от Отступников Анубизы. Жрец знал больше о том, что происходило внутри Алексиоса, чем любой из жителей суши или подводного мира.
Аларик пожал плечами:
– Я не хочу сказать, что это легко, но принимая во внимание количество наших врагов, твоя личная жизнь кажется не столь важной.
Алексиос подскочил, как ужаленный:
– Не умаляй моих клятв, которые я принял в тот день. Ты знаешь, что я пережил. Ты видел, чего я боялся, когда очищал мой разум, чтобы увериться в том, что я не испорчен. Ты не можешь говорить, что мои волнения неоправданны.
– Я же здесь, не так ли? – Аларик напрягся и поднялся.
– Если бы было время, если бы моя душа не была… Нет. Нет времени, поэтому нет надобности об этом говорить.
Он повернулся лицом к Алексиосу, и в глубине его серебристо-зеленых глаз засветилось понимание.
– Клятвы, которые ты принял в тот день, – обещания – ты сделал только для себя. Я лишь присутствовал при этом, как твой жрец. Хотя мы находились в Храме Посейдона, но ты не клялся Богу морей. Он бы не потребовал от тебя подобных клятв.
– Требование соблюдения целибата касается лишь жрецов, – резко продолжил Аларик. – Не зависимо от того, что Кили сказала о своём видении, когда читала сапфир, я не нашел ничего, что бы подтверждало, что жрецам в Атлантиде когда-то было позволено жениться.
Алексиос знал, что Аларик думал о Квинн, но понятия не имел, как успокоить жреца. Хотя знал, как успокоить мужчину, своего друга.
– Твои дружба и совет не дали мне совершить тогда самоубийство после двух лет в заключении. Если есть что-нибудь, что я могу сделать, что-нибудь…
– Ничего, что можно решить мечом и кинжалами, – ответил Аларик. – С этим я должен справиться в одиночку. Но тебя я не оставлю в затруднительном положении, ведь ты принял клятвы очищения не просто так. Ты должен был защитить тех, кто мог пострадать от твоих рук из-за той тьмы, которую ты перенес и принял в свою душу. Ты теперь должен спросить себя, справился ли ты с той тьмой. Или твоя желанная женщина станет невольной жертвой твоих потребностей?
– Я не знаю, что на это ответить, – ответил Алексиос, проводя рукой по волосам. – Я просто не знаю.
– Ну, пока не узнаешь, лучше держаться подальше от Грейс, – посоветовал Аларик. – Однако я могу освободить тебя от клятв, так как ты давал их лишь самому себе, – он поднял руки и выстрелил бледно-серебряным сияющим светом, окружившим Алексиоса на мгновение, а потом исчезнувшим, словно его никогда не существовало.
Алексиос был впечатлен, на секунду он почувствовал, словно… переменился.
– Что это такое? Какое-то волшебство освобождения?
– Нет. Просто игра света. Но мне показалось, что тебе необходимо что-то поофициальнее, чем «ладно, иди развлекайся», как сказал бы Вэн, – ответил Аларик с полуулыбкой. – Это очень впечатляет, не правда ли? Одна из привилегий жреца.
Алексиос посмотрел на друга, чувствуя себя дураком. Потом он красноречиво посмотрел на воду, набегающую на берег, а потом опять на жреца.
– Я мог бы схватить тебя и швырнуть в воду до того, как ты смог бы показать какие-то волшебные штучки, храмовая крыса.
Аларик изумился, а потом наклонил голову и рассмеялся.
– Знаешь, если кто-то на это и способен, то только ты.
– Так это один из твоих советов «ответ находится в тебе, букашка»? – воин бросил камень в воду.
– Вот именно.
– Ну, это большая куча дерьма.
Аларик снова рассмеялся:
– Добро пожаловать в мой мир, воин. Тебе следовало зайти как-то, когда старейшины требуют от меня точных предсказаний событий следующего столетия.
И вот тут они услышали звук падающих камней от того, что кто-то спускался по травянистому берегу, оба обернулись и увидели маленькую темноволосую женщину, которая, широко улыбаясь, шла к ним. На мгновение Алексиосу показалось, что это Квинн. Но ведь он никогда не видел, чтобы та улыбалась.
Мишель. Подруга Грейс из Великобритании, Мишель.
Аларик низко поклонился.
– Для меня честь видеть вас снова, леди Мишель.
Она рассмеялась и вытянула вперед руки, в ее живых голубых глазах сверкал солнечный свет раннего утра.
– Не называй меня леди Мишель после того, как спас мне жизнь, ты, роскошный мужчина, – поругала она его. Говорила она с лондонским и северо-английским акцентом. И может быть, еще какой-то намек на Уэльс. Алексиос давно был в Великобритании. Наверное, следовало бы снова туда отправиться.
Прямо сейчас.
Одному.
Голос Мишель прорвался в его мысли о побеге.
– Наклонись и обними меня, Аларик. Я только из Лондона, и скажем так, что прямых рейсов обратно в этот милый городок не было.
Алексиос открыл рот от изумления, увидев, что эта малышка пылко обнимает его друга. И тем более удивительно, что Аларик обнял ее в ответ.
Привет альтернативная действительность. Скорее всего, неудовлетворенное желание уже повлияло на его мозги, потому что Алексиос увидел, как его жрец обнимает человека.
Потом она повернулась к воину, радостно улыбалась.
– Привет, Мишель из Сент-Луиса. Добро пожаловать. Ты видела Грейс?
Она рассмеялась.
– Ну, скорее Мишель из Лондона, которую случайно занесло в Сент-Луис. Не то что бы я хотела бы вернуться в тот мерзкий городишко, – она поежилась. – Я и без своего ранения хотела убраться оттуда.
– Но послушай, – продолжала она, высоко поднимая подбородок, чтобы они смогли посмотреть на ее шею без шрамов, – Аларик полностью вылечил меня. Меня бы здесь не было, если бы не ты, милый, – сказала она, обращаясь прямо к своему спасителю. – Так что позволь мне угостить тебя завтраком. Даже вас обоих. Грейс подойдет через минуту. Когда закончит с важными делами командира.
Она взяла под одну руку Аларика, а другой рукой Алексиоса и пошла, удерживая их рядом с собой своим сильным характером и разговором про рейсы, задержки, ужасную путаницу с билетами, машинами на прокат, опаздывающие поезда, Хотя, в конце концов, всё утряслось. По пути на холм к воротам форта, Аларик встретился взглядом с Алексиосом поверх головы Мишель и улыбнулся.
Аларик. Могущественный, ужасный, сильнейший Аларик, способный взглядом расплавить кости. Теперь он улыбался, как юнец.
Самому Посейдону в это трудно было бы поверить.
Глава 11
Грейс так сильно ударила офисный стул, что тот пролетел по воздуху и упал на бок, но это ничего не дало. Громкий звук падающего предмета мебели не унял ее головную боль, не помог преодолеть ее разочарование.
Квинн и Джек пропали и не выходили на связь. И деньги сказочным образом не появлялись на их быстро убывающем банковском счете, предназначенном для оплаты питания и тренировок новобранцев, лишь половина из которых была на что-то способна.
И еще одно нападение, на этот раз в Майями. На сей раз виновными считались пантеры-оборотни, которые взбесились, поранили и убили, по меньшей мере, дюжину людей. Но в новостях вскользь упомянули, что те люди по слухам работали на крупный наркокартель.
То есть, всем было на них наплевать. Молодцы, оборотни. Паранормальные оперативники поищут их, но никто не будет прикладывать слишком много усилий, чтобы узнать мотивы и выяснить, что это нападение – лишь часть чего-то загадочного и крупного. Вампиры были слишком умными, чтобы проверять свои новые методы зачарования оборотней, посылая подопытных кошек убивать обычных людей. Целями убийств были отбросы общества, люди, из-за которых не всполошатся органы правопорядка.
Обычный житель Майями даже и пальцем не пошевельнет. А может даже обрадуется тому, что по иронии судьбы наркодилеры попались на пути безумных убийц. Ведь это не «порядочные люди», так что, кому какое дело?
– Если так будет и в дальнейшем, нас всех схватят, как овечек, и поведут на бойню до того, как кто-то поймет, что нужно что-то делать, – кричала Грейс, снова ударяя по стулу. Тут ее внимание привлек какой-то негромкий звук, и она увидела, что к двери прислонился смеющийся Сэм. Он был как обычно одет во фланелевую рубашку-шотландку и древние голубые джинсы, а белые волосы выглядели нечесаными, по меньшей мере, неделю. Тот же старина Сэм.
– Снова кричим на телевизор, да? И что это дает? И если этому стулу надо надрать зад, ты только скажи, я поучаствую, – протяжно предложил он.
Она посмотрела на него, не испытывая никакого стыда потому, что была в ярости.
– Еще одно нападение. Сэм. Как то нападение на байкерский бар «Харли» на западе на прошлой неделе, совершенное медведями – оборотнями. Еще одно нападение «одичавших» оборотней, на которое всем наплевать потому, что они оттачивают свои методы на отбросах общества.
Он выпрямился, сразу посерьезнев. За одно мгновение он превратился из приветливого старика в мужчину, который вел команду на смертельно опасные задания снова и снова во время службы в Войсках Специального Назначения.
– Когда? Где? Говори, – потребовал он ответа.
Она кивнула головой в сторону новостей, всё еще идущих на экране ее компьютера, и он потянулся к мышке, чтобы включить звук. Они вместе смотрели, как серьезный парень-репортер подошел к большому, просто одетому человеку, выходящему из здания.
В углу экрана появилась надпись «База Рейнджеров Национального Заповедника «Биг Сайпресс»».
– Вы можете уделить мне немного времени?
Мужчина поднял голову и, явно разглядывая съемочную группу, пожал плечами.
– Разумеется.
Молодой, полный энтузиазма репортер, не старше двадцати двух лет, сунул микрофон чуть ли не под нос мужчине.
– У вас, альфы Группы пантер оборотней «Биг Сайпресс», есть что сказать тем, кто подозревает членов вашей группы в участии в жестоком нападении в Майями этой ночью, мистер Итан?
Что-то в мужском взгляде изменилось, и Грейс резко вздохнула. Репортер – дурак. Он встретился с хищником, который едва мог держать себя в руках. Наверное, этот Итан едва сдерживался, чтобы не впиться в горло этому молодому человеку.
Сэм кивнул, явно одобряя Итана, судя по тихому звуку, напоминающему гудение.
– Он настоящий профи, Грейс. Посмотри на него. Хорошо, что он на нашей стороне, этот Итан.
Это было верно. Она смотрела, как лицо Итана стало совершенно спокойным, по глазам нельзя было понять ничего. Любой бы решил, что ему просто показалось на секунду, что этот мужчина представляет угрозу.
Любой, не проходивший боевую подготовку в течение 10 лет.
– Мы, разумеется, считаем происшедшее в Майями чрезвычайно прискорбным, – ответил Итан, излучая сочувствие, беспокойство и некий авторитет, напомнившей ей политиков и судей.
Если бы он решил заняться политикой, то выиграл бы безоговорочно. С такими-то способностями скрывать свои истинные чувства.
– Однако никто из братьев и сестер моей группы в нападении не участвовали, мы все находились в нашей штаб-квартире, собравшись прошлой ночью на большой праздник. Знаете, мы планируем свадьбу, – признался он, скромно улыбаясь, очаровывая всех женщин у телеэкранов. Этот мужчина был невероятно красив.
Очевидно, репортер также не остался равнодушен, полностью сменив тему расспросов и чуть ли не став подпрыгивать тут же на месте.
– Свадьбу? Вашу? И кто же эта счастливица? Наш канал MDTV хотел бы сделать репортаж о событии сезона!
Вот тут в комнату вбежала высокая женщина с рыжевато-коричневыми волосами в форме рейнджера и не слишком нежно толкнула Итана
– Если ты думаешь, что я надену белое кружевное платье на свое тело ростом в шесть футов, то ты… – он запнулась, заметив журналиста и камеру. – Что тут происходит?
Сэм присвистнул, качая головой, не сводя взгляда с женщины на экране.
– Вот это мой тип женщины. Великолепна. Какой огонь, какой темперамент. Готов поспорить, в постели она очень горяча.
Грейс шикнула на него:
– Я хочу послушать. Наверное, нам нужно встретиться с этим Итаном и его невестой-рейнджером и узнать, что им известно.
Но канал прервал интервью экстренным выпуском новостей. Одной из жертв нападения оказался Карсон Фуллер, «финансовый магнат недвижимости Майями».
Сэм фыркнул:
– «Финансовый магнат», твою мать. Тут скорее подойдет «финансовая акула». Фуллер часто заключал незаконные сделки покупки земли и всегда выходил сухим из воды. В Джорджии поговаривали, что он заключил новое соглашение с группой вампиров. Наверное, даже с самим Воносом.
Грейс выключила компьютер и закрыла крышку, напряженно думая.
– Разве это не забавно? Если за этим нападениями одичавших оборотней стоит Вонос, а этот Фуллер наколол его при покупке земельного участка, то убить наглеца не составило труда. Но речь шла о наркодилерах. Фуллер и этим промышлял?
– Неа, он занимался лишь недвижимостью. И продавал уже чисто и законно. Просто действовал он подчас не слишком законно.
Грейс почувствовала Алексиоса до того, как услышала и увидела его. По ее спине побежали мурашки, и она задрожала. Если она вскоре не сможет это контролировать, то окажется еще в худшем положении, чем прошлой ночью.
– Кто действовал незаконно? – спросил воин, стоя на пороге, глядя на них с отвращением. Он сложил руки на своей широкой груди и, прищурившись, смотрел на Сэма.
– Разве тебе нечем заняться?
Сэм улыбнулся и, как ни в чем не бывало, обнял Грейс за плечи.
– О, мы с этой девчушкой обсуждали вампиров и кошек, – сказал он с ярко выраженным южным акцентом. – Не стоит занимать этим твою красивую голову.
Сэм вот уже три дня доставал Алексиоса и явно получал удовольствие, хотя Грейс совершенно не понимала, почему он это делает. Она лишь знала, что ей начинает надоедать такое поведение.
Алексиос не шевелился, но вдруг стал занимать больше места в комнате. Он красноречиво косился на руку Сэма, словно не прочь был бы отрезать ее своим кинжалом.
– Наверное, мне бы следовало обсудить это вместе с вами, ведь я – ваш союзник.
До Грейс, наконец, дошло, хотя она не знала, смеяться ей или плакать из-за своей недогадливости. По какой-то странной причине, Сэм пытался заставить Алексиоса ревновать, и, что еще более странно, это сработало.
Он сбросила руку Сэма со своего плеча и посмотрела на них обоих.
– Прекратите. Сейчас же. Не знаю, какую дурацкую игру вы затеяли, но я сейчас не в том настроении, чтобы играть роль яблока раздора.
И тут она накинулась на Сэма:
– Ты же по возрасту мне в отцы годишься, милостивый Боже! Что ты пытаешься доказать?
Сэм улыбнулся и, широко раскинув руки, словно говоря «Кто? Я?», кивнул сторону Алексиоса.
– А ведь он по возрасту мог бы уже быть твоим прапрапрадедушкой, если он правду говорил об Атлантиде.
– Ты… я… – лепетала Грейс, не зная, что сказать, как тут Алексиос повернулся и вышел из комнаты, бросив напоследок:
– Твоя подруга Мишель ищет тебя. Я подумал, что передам это сообщение до того, как в силу своего преклонного возраста позабуду об этом.
Он вышел в коридор, направляясь во двор и бормоча что-то о яблоках.
Сэм согнулся вдвое от хохота.
– Так забавно донимать этого парня! – сумел выдавить он.
Грейс положила руки на бедра и раздраженно посмотрела на приятеля.
– Зачем? Зачем ты хочешь вывести из себя нашего лучшего тренера и сильного союзника? Ты же понимаешь, как он важен для нас теперь, принимая во внимание то, что мы узнали об Атлантиде?
Сэм вытер глаза, продолжая хихикать.
– Да, солнышко. Я знаю, почему он так необходим нашему отряду. Но я также понял, как важен он для тебя. Я видел, как вы двое вот уже три дня ходите вокруг да около, как канюки [15]15
Канюки (лат. Buteoninae) – подсемейство хищных птиц, из семейства ястребиных. Классификация этого подсемейства меняется. Недавно в него вошли роды птиц, ранее причисляемых к отдельному подсемейству орлиных(Accipitridae).
[Закрыть].
– Канюки? Ух ты! – она ударила рукой по груди. – Успокойся, сердечко. Когда ты, Сэм, начинаешь отпускать комплименты…
– Ладно. Озабоченные канюки. Я видел вас на ринге прошлой ночью до ужина, Грейс. Просто удивительно, что старый форт не сгорел дотла от жара и искр, которые так и летели от вас двоих. Я почти опасался, что найду вас трахающимися в твоей спальне поутру.
Она густо покраснела и прошла мимо него, стараясь уйти из этой комнаты, внезапно ставшей слишком тесной.
– Этого не было. И вообще, это не твое дело. И пожалуйста, оставь беднягу Алексиоса в покое.
Он вышел вслед за ней во двор, снова усмехаясь:
– Этот парень вовсе не бедняга. Он один из лучших бойцов, – и один из лучших мужчин, которых я когда-либо встречал, а это о многом говорит. Грейс, я считаю, что если кто и достоин тебя, то только Алексиос.
Она ускорила шаг, не ответив на это вопиющее замечание. Она не могла ответить. То, что Алексиос ее заслуживал – не вопрос. А вот то, что он не был заинтересован в том, что сама Грейс могла предложить, – вот это проблема. Прошлой ночью на ринге они лишь играли, ничего больше. После того, как она чуть не обезумела от желания и потребности, он вдруг пропал.
Поцеловал ее в лоб, Святой Петр! Она улыбнулась, подумав о «Петре». В любом случае, это не было. Она пыталась убедить себя всю ночь, что хотела его поцелуя.
Отбросив мрачные раздумья, она подняла лицо к яркому утреннему солнечному свету.
– Грейс! Чудесно! Давай позавтракаем где-нибудь с парнями, – предложила Мишель, идя под ручку с Алариком, словно они прогуливались по Букингемскому Дворцу.
Грейс невольно улыбнулась. Вот с Мишель так всегда. Все ее любили. Даже грозные атлантийские верховные жрецы, если судить по полуулыбке на лице Аларика.
– Нет времени, – рявкнул Алексиос. – Грейс нужно тренироваться, если она уже покончила с общением.
Девушка сжала руки в кулаки, готовая ударить его прямо в лицо, но тут поняла кое-что и покраснела теперь уже совершенно по другой причине. Он ревновал. Он ревновал.
Она ослепительно улыбнулась ему, впервые за все эти месяцы не тревожась. Мужчины просто так не ревнуют, не чувствуют это этого к женщинам, с которыми хотят просто поиграть.
– Алексиос прав, – сказала она, улыбаясь. – Мишель, ты иди с Алариком. У нас здесь много работы. Я потом найду тебя, и мы вместе поужинаем, идет?
– Я разочарована, но всё понимаю, – ответила Мишель, подбежав и обняв Грейс. – Скоро вернусь.
Грейс смотрела, как Мишель тащит слегка ошалевшего Аларика прочь, а потом повернулась к Алексиосу, не переставая улыбаться.
Он прищурился:
– Что ты замышляешь?
– Кто? Я? Замышляю? – она дерзко похлопала ресницами. – Не говори ерунды, Алексиос. А теперь почему бы тебе не притащить твой… гм, как же это называется? О, вспомнила. Хорошенький зад на ринг и подготовить этих ребят, – сказав это, она бросилась прочь, перейдя на бег к новобранцам, окружившим учебный ринг.
Воин смотрел вслед Грейс и не мог пошевелиться. Он мог лишь стоять тут, как дурак. Она дразнила его.
Она дразнила… его.
Он оставил ее в покое, не тронул ее, словно был чертовым евнухом, поэтому теперь она надумала безнаказанно дразнить его. Либо это, либо между Сэмом и Грейс что-то действительно есть.
Эта мысль жгла его внутренности, как лезвие отравленного кинжала. Нет, конечно, нет. Грейс слишком честна, чтобы играть с ним, заведя отношения с человеком. Ведь так?
Он понял, что сжимает рукоятки кинжалов так крепко, что руки болят, и заставил себя расслабиться. И повторить слова речитатива для того, чтобы сконцентрироваться. Впервые за столетие он произнесет его вслух, потому что чтение про себя не помогало ему успокоиться.
Черт, он не мог успокоиться рядом с Грейс.
Аларик освободил его. Сказал ему, что он давал клятвы лишь самому себе. Только вот Алексиос не был уверен, что готов отказаться от них.
Он наблюдал, как девушка движется на ринге, жмет руки новобранцам, подбадривая их. Улыбаясь, смеясь. Она распустила волосы. Хотел бы он поверить, что она сделала это ради него. Волосы мягко колыхались вокруг нее при каждом дуновении ветерка, с каждым ее шагом.
О, да, он готов. Он сможет защитить ее от своих темных потребностей. Она с ним будет в полной безопасности.
– Я уже видел такую улыбку, – заметил Сэм, вдруг оказавшись рядом с ним, хотя Алексиос не слышал, как он подошел. – Тигр из джунглей собирался напасть на газель.
Алексиос невольно улыбнулся, не сводя глаз с Грейс.
– Я знаком с одним тигром и поэтому для меня большая честь, что ты сравнил меня с ним.
Сэм кивнул:
– Да. Вот что тебе ведомо? Чертовы браконьеры убили тигра в прыжке до того, как он успел ранить самку. Просто дикость.
Воин повернулся к мужчине и посмотрел ему в глаза.
– То есть ты меня предупреждаешь? Только поосторожнее с выражениями. Уверен, что Грейс не понравится то, что ты ее сравнил с беспомощной зверушкой.
– Я уверен, что она надерет мне зад, – невозмутимо ответил Сэм. – Хотя, это строго между нами, так как мне кажется, что ты не из болтливых.
– Что?
– Я переживаю за девчушку, и у нее нет семьи, которая могла бы ее защитить. Поэтому я подумал, что надо бы за нее вступиться. Если бы она не была такой сильной, я бы говорил это тебе с обрезом в руках.
Алексиос кивнул:
– Я уважаю твое решение. Но тебе следует знать, что я не собираюсь причинять боль Грейс. Ни сейчас, ни когда-либо потом.
– Может и так, но эта женщина так просто не отдает свое сердце и тело. Если ты хочешь просто перепихнуться с обычной девчонкой, иди поищи ее в другом месте.
Алексиос наконец повернулся лицом к Сэму и посмотрел ему прямо в глаза:
– Если бы я хотел просто перепихнуться, то уже бы давно так и сделал, – потом он поклонился старому негодяю и пошел к Грейс.
К своей Грейс, независимо от того, сознает ли она это или нет.
