Текст книги "Территория нелюбви (СИ)"
Автор книги: Алиса Перова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]
10.4
К своему второму рабочему дню я состряпала новую табличку, и красные жирные буквы были видны издали. Что ж я сразу не догадалась так сделать? Зато теперь у меня попёрло! Я уже мысленно подсчитывала примерную выручку и прикидывала, что ещё мне нужно купить. Или отложить оставшиеся деньги? Но Стешке я обязательно куплю какой-нибудь подарочек и спрячу до дня рождения. Стефания, конечно, не знала о моей работе – мала ещё, чтобы посвящать её в такие серьёзные дела. Зато Алекс жутко психовала – достала читать мне нотации. Ну я и послала её в жопу, а она со мной перестала разговаривать. Испугала! Да и когда мне с ней разговаривать-то? У меня работа!..
До моих прогулов в школе никому, кроме Алекс, дела не было. Но, честно говоря, я тоже немножко переживала. Учиться я стала намного лучше, но похвастаться, что учеба давалась мне легко, не могла. Поэтому запускать никак нельзя. Мне же обязательно надо быть умной, чтобы, когда вырасту, я могла бы зарабатывать много денег. Очень много! Куплю себе квартиру в центре и крутую машину. И однажды увижу на остановке бабку Валю, приторможу, посигналю ей и… поеду дальше, а она так и останется там стоять с разинутым ртом.
Улыбаясь собственным мыслям, я совсем потеряла бдительность и перестала вглядываться в прохожих…
– Айка, ты, что ли? – очень противный и такой знакомый голос. – А что это всё значит? Ох, господи ты боже мой, а что с Настей-то?!
Вот блин – соседка! Да ещё и подружка бабки Вали.
– Здрасьте, баб Кать, – я широко улыбнулась.
Избавиться от настырной бабки оказалось делом нелегким. Она раскудахталась, как курица, – да как же это, да почему, да что ж такое делается?! Спасибо моему лохматому другу, а точнее, лохматый – это его хозяин, а пёс очень даже гладкошерстный… Так вот, он ка-ак гавкнул на бабку Катю, она аж кошёлку свою с перепугу выронила. Подобрала – и бежать! Предупреждать эту грымзу, чтобы она не трепалась, было бесполезно. Теперь по всей улице разнесёт, чем я занимаюсь. Сразу стало понятно, что дома ничего хорошего меня не ждёт, ну… тогда и не фиг туда торопиться – больше денежек заработаю.
Пса я, конечно, отблагодарила – купила ему целую сосиску в тесте и даже шоколадкой поделилась. А его некультурный хозяин по-прежнему не обращал на меня никакого внимания.
Ну и не надо! Подумаешь!..
В конце рабочего дня я сгребла свои немалые денежки, снова отблагодарила молчаливого коллегу несколькими монетками, попрощалась и пошла себе… И ведь надо было спуститься в метро и ехать домой, но я ещё утром приметила книжный магазин, в котором хотела посмотреть энциклопедию для Стефании.
Ну и колотун! Октябрь только начался, но на улице уже жуть как холодно и сыро. И темно, хоть время ещё и не слишком позднее. До магазина было рукой подать – всего минутки две пробежать. Несмотря на отвратительную погоду, народу рядом с метро, как всегда, было полно… Поэтому, когда со спины меня внезапно обхватили чьи-то руки, я скорее удивилась, чем испугалась. Но удерживали меня очень крепко и даже больно… А когда перед моим лицом возник жутко противный и невыносимо вонючий мужик… вот тогда мне стало страшно…
Я даже не разобрала, что он сказал, потому что отвернулась в сторону, чтобы вдохнуть свежего воздуха и… может, найти помощь?..
А мимо нас из метро шли люди – задумчивые, хмурые… равнодушные…
10.5
Я беспомощно зависла в полуметре над землёй, дрыгая ногами. Но несмотря на то что грубым захватом мои руки прижаты к телу, а затылок обжигает дыхание невидимого бандюги, шоковое оцепенение от его мерзкого прикосновения слетело с меня мгновенно. Не стоило страшному вонючке, что лыбится передо мной, тянуть свои грязные лапы к моим карманам…
За моими деньгами, гад?!
Ноги взметнулись сами, и мои колени звучно столкнулись с нижней челюстью склонившегося передо мной урода. Раздался такой истошный визг, что впору заткнуть уши, но мои руки по-прежнему в плену… Ой, уже нет!.. В тот момент, когда я с отвращением смотрю, как раненый сплёвывает кровь (наверняка язык себе отгрыз), позади раздаётся грозное звериное рычание и меня оглушает очередной вопль…
Но чудеса – я на свободе!
Быстро разворачиваюсь – никаких чудес. Оказывается, это рыжий собак повалил какого-то зачуханного бродягу и треплет его зубами.
Загрызёт или нет? Отравится же…
С удивлением и брезгливостью наблюдаю, как двое таких же чуханов один за другим оседают на грязный тротуар и остаются лежать неподвижными мусорными кучками. Фу, гадость!
Интересно, они умерли?
«Ужас какой! Куда милиция смотрит?!» – слышится опасливый ропот прохожих.
«Да что творится-то! Собака, наверное, бешеная – загрызёт ведь!» – орёт какая-то тётка.
Где вы все были, когда меня тут чуть не убили?!
«Охренеть! Людей почти среди бела дня убивают!» – послышался чей-то восхищённый возглас.
А позади предполагаемых трупов возвышается мой молчаливый знакомый – мужичок из перехода.
– Фу, Пушок, фу! – командует он рыжему псу, и тот послушно оставляет свою визгливую жертву, которая мгновенно умолкает от прикосновения моего спасителя.
Колдун!..
Пушок?..
Я с недоумением разглядываю то мужика, то собаку, ни в каком месте не пушистую. Такая кличка – это прям какое-то издевательство над серьёзным грозным зверем!
Собираюсь сказать об этом хозяину Пушка, а заодно и полюбопытствовать, что он сотворил с этими… Короче, с этими! Но в этот миг он делает стремительный шаг ко мне… А я с ужасом вжимаю голову в плечи, потому что мужик выбрасывает вперёд руку, и из неё вылетает… Что-то точно вылетело и должно было поразить меня в лоб, но, судя по звукам, прибило кого-то позади.
Бли-ин, я же про раненого вонючку совсем забыла!
Оглядываюсь – лежит и не жужжит. Да откуда их столько-то? Кто они?
«Милиция!» – голосит кто-то издали. Опомнились, придурки!
– Уходим, – коротко скомандовал хозяин грозного Пушка и подтолкнул меня в спину, задавая направление. Это совсем не мой маршрут, но у меня даже мысли не возникло ослушаться.
Мы покинули шумную улицу и свернули в тёмный и почти безлюдный переулок. Я вприпрыжку следую за своим спасителем, Пушок трусит рядом, и мне совсем не страшно. Но очень интересно!
– А мы куда? – поинтересовалась у моего молчаливого проводника.
– А тебя родители разве не научили, что опасно куда-либо ходить с незнакомцами? – ответил он вопросом на вопрос.
Ну… Алекс, помнится, что-то такое говорила… Но я с незнакомцами и так никуда не хожу! А сейчас со мной только Пушок и… Ну, хозяина Пушка я ведь тоже знаю – мы же вместе работали! Да и дядя Толя ему доверяет… Какие ещё незнакомцы – эти страшные бродяги, что ли?
– А я с ними и не ходила, они сами за мной увязались. А что они хотели – забрать мои деньги?
Мужик резко остановился и развернулся, а я, не успев затормозить, врезалась ему в живот.
– Я незнакомец! – мрачно процедил он и спросил: – У тебя вообще есть родители?
– Конечно, есть! И папа с мамой, и бабка есть, и дедушка… был, – я опустила голову.
– Алкаши?
– Кто? – не поняла я.
– Родители твои! – рявкнул мужик.
Чего орать-то?
– Ничего они не алкаши…
– Тогда почему ты побираешься в переходе? Твои папа с мамой не говорили, что это опасно?
Да они вообще мало со мной разговаривают…
В ответ я пожала плечами – пусть понимает, как хочет.
– Всё правильно ты поняла – эти твари хотели забрать у тебя деньги, – запоздало ответил он на мой вопрос. – И могли бы этим не ограничиться.
Чего? Я сейчас только про деньги поняла…
– Ладно, пошли уже, – мужик устремился в темноту, ну и я следом.
– А почему они хотели отнять? Я ведь ребёнок!
– Маргиналы! – долетел до меня глухой ответ. – Им по хрену.
– А кто такие маргиналы?
– Социальное дно.
Вон оно что…
– А-а что такое…
– Вот эти бомжи и есть дно. Много болтаешь, пошевеливайся!
Но я и так шевелюсь очень быстро. Совсем не хочется отстать от своего защитника в таком глухом и незнакомом месте. Озираюсь по сторонам, натыкаясь взглядом на тёмные стены домов и раскачивающиеся на ветру полуголые деревья, и прибавляю шаг.
– А куда мы торопимся? Мы что, от милиции удираем?
– Мне незачем от них удирать, – хмыкнул мужик, – а вот тебе вряд ли нужны разборки на ночь глядя.
– А Вы почему не боитесь? Вы же убили этих… ну, которые на дне?
Мужик снова остановился и внимательно посмотрел на меня.
– Да откуда ты взялась-то такая?
– Откуда и все… – зло проворчала я. – Сказать откуда?
Такая… Какая – такая? Сам такой!
– Послушай меня, ребёнок, – произнёс он неожиданно мягко, – конечно, никого я не убил, просто усыпил ненадолго. – Ну точно ведьмак! – А ты очень отчаянная и смелая девочка, но ещё маленькая и глупая! – Сам дурак! – Тебе не следовало драться ногами. Кричать надо было, на помощь звать. Тебя же убить могли!..
Да меня бабка уже сто раз могла убить, но я же жива! А кричать… А кого звать-то, зачем я им?..
– А что, надо было отдать им мои деньги?! – я насупилась.
– А что, эти гроши дороже твоей жизни? – прорычал он. Псих какой-то! Я придвинулась к спокойному Пушку. – Ты впёрлась на чужую территорию, поэтому они вправе считать эти деньги своими! Ясно тебе? Это закон улицы, который ты нарушила!
Ничего не ясно… Но больше я туда не вернусь.
– А меня Аика зовут, а Вас?
Мужик вытаращился на меня, как на привидение.
А чего я такого сказала-то? Просто решила познакомиться…
– Ли, – произнёс он через сто лет, когда я уже спать захотела.
– Чего?
– Зовут меня так.
Ни фига себе!
– В честь Брюса Ли?! – обрадовалась я, но, взглянув на его патлатую рыжеватую башку и узкие плечи, потерявшиеся под мешковатой одеждой, с сомнением заметила: – Только Вы не очень-то на него похожи…
– Зато ты похожа, – неожиданно рассмеялся Ли. – Пошли уже, драчунья.
10.6
И мы снова пошли.
– Но дерётесь Вы классно, мне понравилось! Почти как Брюс Ли! Только я почти ничего не успела разглядеть…
Молчит…
– А Вас поэтому так зовут?..
Тишина.
– А Ли – это Ваше настоящее имя?..
Никакого ответа.
– А чем Вы швырялись в того… ну, в оборванца, который хотел меня ограбить?
Я что, сама с собой разговариваю?
– Ли, Вы меня слышите?
Не слышит ни хрена.
– Пушок, твой хозяин глухой? И почему у тебя такое дурацкое имя?
– Хорошее у него имя, тёплое, – раздалось из темноты. Очнулся! – И да, моё имя в честь Брюса… Настоящее… теперь. Слышу я тебя тоже отлично.
Вот и отлично!
– Ли, а чем Вы бродяжку приложили?
– Заметила, глазастая? – усмехнулся. – Это средство защиты.
– А покажите!.. – нетерпеливо попросила я.
– Маленькая ты ещё.
– Я не маленькая, мне уже десять!
– Серьёзный аргумент.
Чего?..
– Мне тоже нужно такое средство защиты, – ускоряюсь и, обогнав его, прошу… Нет, требую: – Покажите мне!
– Аика, тебе не надо это средство, потому что в такое позднее время десятилетние девочки должны быть дома, а не защищаться в тёмных подворотнях.
– А мне оно и нужно дома! – выпаливаю раньше, чем соображаю.
Ли в третий раз останавливается и наклоняется надо мной. И как давай бомбить меня вопросами! От кого я собираюсь защищаться? Бьёт ли меня отец? Почему в такое время я не дома? Почему побиралась? И ещё тысяча миллионов «почему»! И по новому кругу! И сто раз одно и то же!
Я разозлилась. И запуталась совсем. И проболталась… И про бабку, и про Сашку! И про деда Мишу, и про то, что хочу быть настоящей гейшей… но у меня пока не получается.
А потом я разглядывала настоящие нунчаки – две крепкие такие колотушки, а между ними цепь. Круть! А Ли рассказывал, что это очень опасное оружие и оно никогда не должно быть направлено против близких. Даже не очень добрых… И что семья – это самое дорогое, что у нас есть…
Фигня! Без деда Миши семья мне и даром не нужна!
Но я вдруг вспомнила Стешку… И Алекс… И папу…
И… маму…
Нужна, наверное… Хотя… даже все вместе они стоят меньше, чем дед Миша. Но деда больше нет, а они есть…
И я пообещала Ли, что если он научит меня обращаться с нунчаками, то я буду самой лучшей ученицей и никогда не применю оружие против своей семьи. Правда, я даже не представляла, как смогу не опробовать их на Сашке. Наверняка эти самые сомнения проницательный Ли и засёк. И сказал, что, может быть потом… через несколько лет… А пока рано мне!
Защищаться рано? Дурак, что ль?
И я тоже дурочка – всё растрепала, а он…
Мы вышли на широкую освещённую улицу, и Ли пронзительно свистнул – прям, как Соловей-разбойник! С противоположной стороны дороги сорвалась машина и, лихо развернувшись, притормозила рядом с нами.
Ли кивком поприветствовал явно знакомого ему водителя и распахнул для меня заднюю дверцу.
– Ныряй! – скомандовал он.
Я торопливо забралась в тёплый салон и, предвкушая приключения, поинтересовалась:
– А мы сейчас куда?
– Об этом следовало спросить прежде, чем садиться в незнакомую машину, – недовольно проворчал Ли.
Совсем, что ли, ку-ку? Сам же сказал: «ныряй». Ну и вот…
А дальше случилось странное. Ли стянул с себя зачуханную хламиду и штаны, под которыми на нём оказались чистые и приличные шмотки. Спрятал грязное тряпьё в багажник, переобулся и, достав из кармана резинку для волос, собрал свои патлы в аккуратный хвостик на затылке.
Трындец!
В машину сел уже совершенно другой человек – модный и совсем не старый. Да он даже моложе моего папы! Пушок разместился у Ли в ногах, и стало ясно, что для него такой способ передвижения уже привычный. И лишь когда машина тронулась, новый Ли ответил на мой вопрос:
– Домой тебя везём. Мать-то, небось, с ума уже сошла…
Давно сошла!
– Почему телефона у тебя нет? – задал он дурацкий вопрос.
Потому что! Был… и сплыл. В прямом смысле. Спасибо Сашке! Эх, а были бы у меня вот такие нунчаки…
Домой совсем не хотелось. Не то чтобы мы очень быстро добрались, но я была готова хоть всю ночь кататься. В обществе Ли и Пушка мне очень понравилось. И водитель оказался весёлым и добрым.
Когда машина въехала в наш частный сектор, я попросила не подъезжать к дому и высадить меня в начале улицы. Возражений не последовало, зато Ли с Пушком последовали за мной.
– Что ж у вас так темно на улице? – возмутился Ли. – Дай сюда руку!
Он коснулся моей ладони, которую я тут же отдёрнула.
– Руку давай, сказал! – потребовал он. – В чём дело?
– Не надо, – я спрятала ладони за спину, – я так не люблю…
– Чего ты не любишь? – не понял Ли.
– Когда меня трогают, – отвечаю совсем тихо и делаю шаг в сторону.
Но Ли шагает ко мне, наклоняется и, сощурившись, смотрит в глаза.
– Совсем никто не должен трогать? – спрашивает почти шёпотом, но я отворачиваюсь.
Чего пристал? Вали уже к себе!
– А мама? – не унимается Ли. – Она ведь как-то к тебе прикасается?..
– Ремнём, – почти выкрикиваю и, сорвавшись с места, мчусь к своему дому.
– Аика! – окликает Ли.
Да пошёл ты в жопу!
– Эй, Гейша, завтра начнём танцы с нунчаками!..
10.7
Шесть лет спустя…
Умею я танцевать, дядя Паш-ша! И покруче, чем твои нагламуренные выпуклые тётки с томными взглядами!
А сколько болезненных шишек и синяков было вначале – вспомнить страшно! Почти полтора года и две меховые шапки ушли только на то, чтобы научиться не попадать в собственный лоб. И потом ещё год я оттачивала технику со спортивными инвентарём, прежде чем Ли позволил мне станцевать с настоящими, убойными нунчаками. Теперь у меня дома их целая коллекция, но эти, подарок Ли, – самые любимые.
Мои нунчаки, как стремительные молнии, разрезают воздух… Я контролирую дыхание и наращиваю темп…
– Это кто там шастает по двору, а?
Увлечённая тренировкой, я не сразу понимаю, откуда доносится этот скрипучий противный голос.
– Эй, а ну брысь отсель, пока я не позвонила куда следует! Ишь!..
Это позади меня, за ограждением. Я складываю своё оружие, цепляю на лицо улыбку «для клиентов» и разворачиваюсь к незваным гостям. Хм… к гостье!
Мне срочно нужен забор. Двухметровый!
Старая перечница просунула свой мясистый шнобель сквозь ячейку сетки и подозрительно таращится на меня маленькими подслеповатыми глазками. Персональный рай, называется… Проходной двор! А эта дотошная проныра – моя ближайшая соседка.
– Здорово, шаболда! – Ричард со своей рябины вежливо приветствует старуху.
– Чего сказала-то?.. – нахмурилась она, глядя на меня.
– Говорю, здравствуйте! Погода хорошая!.. – я предостерегающе зыркнула на Ричи, памятуя, что он терпеть не может, когда с ним не здороваются.
Не стерпел и сейчас…
– Шалава! – добавил он и отправил бабку по маршруту, уже наверняка ею забытому. Мне же осталось лишь улыбаться.
И вот тут-то она и поняла, что дело нечисто, и заозиралась по сторонам. А Ричарда будто прорвало – он вдруг решил освежить себе память и выдал весь русский могучий, что в своё время успела вложить в него Бабаня. Надо сказать, преподавала она доходчиво – и детям за партой, и ворону на суку.
Старуха, когда разглядела, кто её благословляет, чуть богу душу не отдала. Какая уж тут тренировка? Пришлось извиняться за пернатого оратора, а потом забалтывать соседку и удовлетворять её неуёмное любопытство, пуская в ход профессиональные чары. В душе я, конечно, солидарна с Ричи, но враги среди новых соседей мне пока не нужны. Пока я не отгородилась от них.
Под пристальным наблюдением старухи и градом её вопросов я выгрузила из багажника контейнеры с саженцами и садовый инвентарь.
– Поздновато сажать задумали! – квакнула карга.
Да пошла ты, специалистка!
– А ты что это, никак сама рулишь? – последовал очередной и очень негодующий окрик. – Да куда ж родители смотрят?! Тебе годов-то сколько, соплюха?
Настроение работать напрочь пропало. А сорвусь сейчас на бабку, и Ричард мигом подключится. И капец старушенции! Игнорируя её возмущённые комментарии, я закрутила проволочкой калитку, прыгнула в машину и рванула с пробуксовкой, беспощадно обстреляв соседку гравием из-под колёс. Врубила музыку погромче, чтобы не слушать напутственные проклятия, и – домой! Ричи нагнал меня только за поворотом. Притормозив, я открыла ему дверцу и не сдержалась:
– Козёл ты, Ричард!
– Шалава!
Вот и поговорили!
10.8
А дома… Сизый туман! И не продохнуть!
Врываюсь в кухню – над горящей конфоркой чернеет некогда белая кастрюля с каким-то опасным содержимым, а рядом за столом сидит Стешка в весёленькой пижамке, уткнувшись носом в ноутбук. Слышу остервенелое карканье с балкона – Ричи даже оттуда учуял.
– Стеф, у тебя тампоны в ноздрях? – рявкаю на неё, выключив плиту и распахивая настежь окно.
– Ой, а чем это так воняет? – она поднимает на меня испуганные и слезящиеся от гари глаза.
– Твоим кулинарным шедевром, надо полагать!
– П-правда? Ой, прости, Айчик… А я… хотела тебе к-кашку рисовую сварить…
К-кашка и вышла!
– А-а, так вот, что там за вкуснятина!
– Ай, я не хотела… – лепечет несчастным голоском.
– Понятное дело! – пытаюсь говорить спокойно.
– А я, представляешь… отвлеклась всего на минутку… А тут так интересно!.. Ты знаешь, что если крыс пощекотать, они могут смеяться?
– В нашем доме уже не смогут!
– П-почему?
– Угорели все на хрен!
Шлёпая босиком по полу, в кухню вбежала мама в ночной рубашке.
– А что тут за пожарище? – прогундосила она, зажав пальцами нос.
– Твой завтрак, мам, – приветственно машу ей рукой. – С добрым утром!
– Неудивительно, – фыркает она, – у тебя всегда руки росли из задницы.
Стешка мгновенно встрепенулась от такой несправедливости и попыталась объяснить маме, как всё было на самом деле, но я уже мчусь по зову дверного звонка. Наверняка соседи всполошились…
– Айка, твою мать, ты весь дом спалить решила? – брызгая слюной, орет алкаш Пузиков из соседней квартиры.
Вот чьё добро надо срочно спасать! Продавленный топчан, телогрейку и сотню пустых бутылок. Я молча захлопываю дверь перед его носом и возвращаюсь к моей семье.
– Ай, ты не займёшь мне деньжат? – вопрошает мама уже благостным тоном, не забывая прикрывать нос ладонью. – Шурочке ведь надо цветы купить, а у меня не хватает…
А у тебя всю жизнь не хватает!
Я знаю, что это безвозмездный заём, но мама уже кривит губы и начинает ныть, что в день рождения единственного сыночка она не может быть рядом с ним. Жалостливая Стеф её утешает, однако мне обсасывать эту тему совсем не хочется, и я спешу поднять маме настроение, пообещав отсыпать денег. Действует мгновенно, она даже плакать забыла.
– А странно, почему Шурка не захотела праздновать в ресторане или у Павлика дома? – рассуждает мама.
Хм, у Павлика!
– Но у них же с Вадиком своя квартира, – напоминает Стеф.
– Да где там, в этой двушке, развернуться?!
Я не успеваю спросить, на сколько комнат мама собирается разворачиваться, потому что в дверь снова звонят. Ну, если опять Пузиков – дам в пятак!
Алекс врывается в квартиру взъерошенная, раскрасневшаяся, с лихорадочно блестящими глазами и смотрит на меня так, что мне немедленно хочется прикрыть свой пятачок.
– Спасибо за верного коня, Айка! – выпаливает она ломаным голосом и, нервно хохотнув, добавляет: – А ты ведь всё знала!
Неприятное предчувствие… как ледяной душ…
– Шурка… – из кухни вываливается удивлённая мама. – А ты чего тут делаешь, почему не готовишься?
– А я уже готова, мам! – Алекс смеётся, как сумасшедшая. – К дубу, например, перебраться!..
