Текст книги "Отдых с замурчательными осложнениями (СИ)"
Автор книги: Алиса Ганова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)
= 5 =
Приоткрыв глаза, я увидела себя лежащей в полупрозрачной колбе. Тело с тихим жужжанием сканировали разноцветные лучи. Через пластиковые боковины просматривалось серое помещение…
Видно нечетко, тем не менее сразу сообразила, что нахожусь точно не на Терузе.
«Где я?! Что со мной произошло?!» – заволновалась, вспомнив о произошедшем накануне. Сердце бешено заколотилось – и тут же мерную тишину разрывал тревожный сигнал.
Откуда-то из недр зала появился мужчина, облаченный в черный костюм, и первым делом отключил противный, нервирующий звук.
Походка его своеобразная, движения порывисты, и поворачивается странно: всем телом, как бывает, когда болит спина или шея.
Я затаила дыхание и внимательно следила за незнакомцем.
Он приблизился к моей колбе – крышка медленно отъехала, и я ощутила странный, влажный воздух с непривычным благородным привкусом. Легкая горечь ощущалась на языке, однако при всем этом тонкий аромат пришелся мне по душе. Дышала бы и дышала.
– Кто вы? Где…я? – замолкла на полуслове, когда, подняв глаза, заметила, как плотная ткань черного костюма незнакомца перешла в высокий серый воротник, полностью закрывающий лицо… И подпрыгнула, сообразив, что это уже не ткань, это серая, гладкая кожа косможителя!
Оценив степень моей оторопелости, серокожий мужчина, чьи глаза закрывали широкие защитные очки, осклабился. При виде мелких, острых зубов, я ахнула и пыталась захлопнуть крышку камеры обратно. Увы, перемазанные гелем руки соскальзывали. Тогда я, напуганная неожиданной встречей, нырнула обратно в колбу.
– Крха-крха-крха! – разнесся сиплый хрип по помещению. Но более ничего ужасного инопланетный тип не делал, и я, чуть справившись со страхом, интуитивно догадалась, что это смех.
Набравшись храбрости, приподнялась, чуть высунула нос из камеры и принялась рассматривать его во все глаза.
Высокий блондин, тонкокостный, жилистый… – ничего запредельного, только пахнет странно. Еще у него тонкие губы и большой для обычного человека рот.
– Я фер Диа-ару. Вериец. Ты на крейсере «Райские врата», и у меня есть вопрос… – прожигал он жутким взглядом даже через очки. – Что ты делала рядом с гравитационным периметром? Мало, подвергла свою жизнь опасности – неприятности могли случиться на крейсере, вплоть до взрыва! Итак?
– У…убиралась, – соврала я, краснея от стыда. Не привыкла лгать, а лгать перед незнакомцем обнаженной – еще труднее, особенно когда откровенно разглядывают.
Большой рот верийца недовольно кривился. Подозреваю: врунишка из меня никудышная, еще датчики подтверждали, что я юлю.
– Вам же нужен был дезинфикатор? Мы его подняли с нижнего уровня и… пыль смахивали… – замолкла, ощутив, как по плечам и груди скользит пристальный взгляд косможителя. – Я на крейсере, да? – Прикрылась руками и жалобно попросила: – Верните домой! Пожалуйста!
Собеседник шумно выдохнул, снял широкие защитные очки, явив мне широкий приплюснутый нос и темные глаза, совершенно без белка.
– О-ой! – я попыталась снова спрятаться за полупрозрачным бортом колбы.
Фер Диа-ару смотрел на меня, как на полоумную. Лицо его начало темнеть – наверно, злится.
– «Врата» прошли через порт-усилитель и находятся от Хранилища Z-HEK-78-4 на расстоянии семнадцати световых лет. Тебя возвращать слишком проблематично. Проще избавиться, как от побочного мусора, – прохрипел раздраженно.
Меня прошиб холодный пот. Куда я вляпалась?!
– Я не хотела! Честно-честно! – затараторила, смахивая слезы. И к своему ужасу увидела, как белые, шелковистые волосы верийца начинали подрагивать, топорщиться… Они поднимались, все больше становясь похожими на плавники! И теперь вид у типа грозный, пугающий. Неужели сожрет?!
– Я все еще без сознания! У меня галлюцинации! – попыталась убедить себя и успокоиться, но серокожий тип наклонился почти вплотную, повел плоским широким носом и гаденько просипел:
– Увы, нет!
Он слишком близко. Я ощущала его дыхание кожей. А еще понимала, что от него исходит рыбный запах. Всего пару раз в жизни ела клонированную рыбу, что вырастили на станции из сохраненных генных материалов, но специфический запах запомнила.
– Датчики показывают: ты боишься меня! – самодовольно подытожил Диа-ару.
Папа учил меня быть сильной и никогда не показывать страх, поэтому первым делом я попыталась солгать:
– Нет… – и поняла, что с датчиками это бессмысленно. – То есть, д-да! У нас на Терузе нет косможителей. Таких, как вы… я никогда не видела.
– Посмотрела? Теперь следует взять анализы, – не успела испугаться, моей щеки коснулся влажный, прохладный язык верийца… Шок настолько огромен, что я застыла, не веря в происходящее.
Если бы не странный запах верийца, его экзотическая внешность, не пронизывающий страх, я бы влепила серой наглой морде пощечину. Очень уже сбор анализов похож на попытки Олсена соблазнить меня. Однако бить чужака на его же крейсере – несусветная глупость, после которой меня стопроцентно вернут на Терузу своим летом, выпнув в холодный космос под зад.
– А-а… Вы уверены, что они берутся так? – поинтересовалась осторожно.
– Они берутся по-разному, – прошипел серокожий, однако от меня отстранился. И вовремя, потому что входные створки разъехались, и в просторное, ослепительно белое помещение вошли двое.
В идеальных синих костюмах, с яркими пуговицами и голографическими нашивками, но тоже инопланетяне, только с кожей голубого цвета и тонкими перламутровыми чешуйками на лбах и скулах.
С ума сойти!
= 6 =
– Что с ней? – троица без обиняков обсуждала меня, иногда смеривая косыми взглядами.
«Эти домой не вернут, – я окончательно лишилась иллюзий. – Надо срочно проситься в наем. Но как? Стоит заикнуться – сразу поймут, что сидела я на контейнере неспроста… Что же делать?»
– Несанкционированный резидент представляет опасность для всех нас. Я за то, чтобы избавиться, – неприязненно прострекотал самый низенький из двух пришедших и демонстративно отступил от меня.
– Следует учитывать, что, несмотря на ограниченность разума, особь – редкий экземпляр. Ее можно поместить в криокамеру и выставить на обозрение. Никакого риска и выгодное привлечение внимания пассажиров, – предложил второй, кажется, капитан крейсера. Он тоже не питал ко мне симпатии, однако не такой подозрительный и противный, как помощник, жаждущий избавиться от «несанкционированного резидента».
«Меня в криокамеру?!» – в страхе я «плюнула» на гордость и попыталась объснить, что могу быть полезной, будучи не только куском льда.
– У меня полное вакцинирование по системе FI, – пролепетала с надеждой, заглядывая в черные, немигающие глаза верийца. – Я не заразная!
– Она нас понимает?! – переполошились чешуйчатые, насупили короткие носы, и вперились сердитыми мутно-синими глазками в фера Диа-ару, вальяжно опиравшегося плечом на борт моей камеры.
– Я вживил ей нанолингво, – флегматично пояснил серокожий, ни капельки не стушевавшись, будто он тут главный, а не они. На что помощник командира «Райского уголка» взвился:
– Только этого не хвато-ало! – от волнения его живот запульсировал. Даже плотная ткань служебного костюма не скрывала истеричных судорог. Еще и голос стал булькающим. – Пустые тро-аты на скудо-аумную особь! Это убыток! Пусть отра-убатывает!
Вериец откровенно поглядывал на собеседников свысока.
– Пожалуй, скульптура из нее выйдет, – согласился он насмешливо. – Однако инсталляция для искушенной публики вип-уровня? Чушь! Вот если надеть на нее кибербиомиметический костюм – результат будет значительно эффективнее. Особенно… – Перевел взгляд на меня. – Если у нее появятся коронные плавники.
«Плавники?! Мне?!! Куда?!» – запаниковала я, а когда троица принялась разглядывать мои живот, бедра, грудь, будто подыскивая место для «украшения», от приступа тошноты и вовсе закружилась голова. Да и как не пугаться, не дрожать, если вериец поглядывает на меня, как на лакомый кусок. Неспроста облизывал, ненормальный! Вдруг и в самом деле хочет сожрать?!
Увы, я никак не могла защититься, разве что прикрыться руками.
Конечно, могла попросить связаться с Хранилищем и рассказать папе обо всем. Есть шанс, что он договорится с косможителями, но тогда все-все семейные накопления уйдут. Еще в долгах останемся!
Я не могла так поступить.
«Нет! Ни за что! Я не могу подставить семью, вляпавшись в неприятности по своей вине! Папа же говорил: «Ничего не трогать!» – а я? Пусть эти инопланетные изверги делают со мной, что хотят, обряжают во что угодно, но домой добираться буду своими силами», – приняла я отчаянное решение и подала голос:
– Я смогу! – однако косможители меня не слушали, продолжая препираться между собой.
– У нас для этого есть андра-оиды! – упирался низкорослый толстяк, трехпалой рукой придерживая живот, который продолжал подрагивать. – Они спра-увляются с задо-ачей.
– Если у тебя, Неск-аот, утерян нюх, это не значит, что его и псиэмпатии нет у других. Андроид не сравнится с живой особью, – парировал надменно вериец.
– Только ссоры из-за полуразумной особи мне не хватало! – фыркнул чешуйчатый капитан и взмахом голубой руки нажал на панель реабилитационной камеры.
Крышка закрылась – и мои веки вмиг налились тяжестью. Я даже не успела испугаться.
Очнулась, когда ощутила прохладу.
Бодрость чувствовалась в каждой клеточке тела. Я без труда резко села и увидела, что ветерок исходил от медленно уходящих под пол полупрозрачных стенок лечебного бокса.
В центре помещения остались только я и лежанка, которая трансформировалась в кресло.
– Ничего себе! – выдохнула удивленно, осторожно вставая босыми ногами на прохладный белый пол с ребристыми насечками.
Тело настолько наполнено силой и утомлено бездействием, что первым делом я с огромным удовольствием потянулась.
– Вижу, ты бодра. Это радует, – гортанный голос по интонации явно принадлежал женщине.
Я обернулась на звук и, увидев раскинувшуюся на кресле голубокожую худощавую инопланетянку, с едва заметными блеклыми чешуйками на лице, плавно переходящими в крупную чешую на висках и макушке, почти не удивилась.
Галактика Гип-Семеи принадлежит косможителям, а не человечеству, поэтому пора привыкать к ним, подстраиваться под их условия и нравы. Не тронули, не обидели, дали шанс – уже огромное спасибо. Ведь все могло сложиться гораздо-гораздо хуже, как в самых жутких вирттриллерах про кровожадных особей.
= 7 =
– Идем! – инопланетянка поманила меня толстым пальцем, на котором вместо ногтя крошечный, полупрозрачный плавничок, переливавшийся перламутром.
«О, первоначальный мрак. Куда же меня занесло?! – от волнения по телу разошлись мурашки. Не зная, к чему готовиться, я настроилась на худший вариант.
Следуя по пятам, прошла к яркой арке с незнакомым символом на панели.
Женщина приложила к нему ладонь, раздался приглушенный сигнал – и открылась дверь, минуя которую мы попали в абсолютно пустую комнату, где потолок и стены приятного нежно-сиреневого цвета красиво переливались на свету.
По взмаху трехпалой руки из воздуха появился прозрачный планшет, в котором высветились какие-то параметры…
Я пыталась разобраться в них, но не успела – спутнице хватило пары мгновений, чтобы сориентироваться. После чего картинка на экране сменилась.
– Понятно. Солнечная лига. Что ж, будем работать с тем несовершенством, что есть. – Она нажала на несколько цветных кнопок на планшете, и в стенах комнаты стали открываться створки.
– Ничего себе! – восхитилась я богатым гардеробом с нарядными костюмами. Фасоны странные, зато из удивительной на ощупь ткани: прохладной, но не холодной; растекающейся на руках, однако плотной и мимикрирующей под тон кожи. А стоило ткнуть ее пальцем, в зависимости от нажима, появлялись мудреные разноцветные орнаменты, имитирующие чешую…
Как зачарованная, я стояла и тыкала пальцем, пока не раздался резкий окрик:
– Быстрее!
– Да-да! – я поспешила примерить наряд, что первым попался под руку.
После нескольких вариантов голубокожая инопланетянка подобрала мне костюм, неприлично плотно облегающий тело. А после заставила надеть увесистые крылья, размером в полтора раза больше моего роста. Насыщенно-синие, даже индиговые, с фиолетовым отливом по краям. Очень красиво. Только тяжело.
– Расправить их!
– Как?! – я вообще не понимала, как они держатся на спине и не отваливаются.
– Какая ты ограниченная особь! – цокнула языком она, но объяснила: – Просто подумай, что хочешь сделать это. Это как конечностями, пальцами шевелить.
Не сразу, но у меня получилось. От восторга я ахнула и слышала, что мой голос стал ниже и вообще другим. Лишь интонации остались прежними.
– Какая красота! – у меня никогда не было подобных роскошных нарядов, поэтому я вертелась и разглядывала свои руки, колени… Вслушивалась в измененный голос и гадала: он по звучанию ближе к голосам верийцев или этих – голубокожих злюк?
– Нарадовалась? Теперь работать! У Мокуаны никто не бездельничает! – косможительница грубо толкнула меня в спину, подталкивая к светлому пятну на полу.
Не зная, что это такое, я упиралась.
– Какая отсталая цивилизация! Приходится объяснять примитивные вещи! Это, – она махнула рукой в сторону яркого пятна, – порт переноса, он доставит тебя в зал.
Мой вид был настолько ошарашенным, что, в конце концов, она решила дать мне время на адаптацию к новым технологиям, опасаясь, что иначе я попаду впросак и испорчу имидж ее шоу.
– Это новейшая разработка нашей расы! Прекрасная идея! А эта?! Еще восхитительнее! – Мокуана решила лично устроить мне экскурсию, и теперь нахваливала каждую мелочь. А потом и вовсе дошла до того, что пафосно изрекла: – Ваше Хранилище потому и не трогают, что он крошечное и ни на что не влияет. Если бы в вас, человечешках, видели угрозу – устранили бы… – На ее заносчивом лице от самодовольства раздулись щеки.
Она много рассказывала о своей расе – коназцах, только я тоже не дурочка. Если они все такие умные и талантливые, что же примчались к нам за стареньким дезинфектором? Почему у них на борту вспыхнула зараза, а? То-то же! И сделала себе пометку: инопланетяшки – напыщенные козявки.
Теперь я должна работать в развлекательном шоу и всячески выманивать у состоятельных пассажиров счеки. Конечно, у Мокуаны такие дикие особи, как я, никогда не работали, но меня она согласна потерпеть, потому что фер Диа-ару обещает какой-то профит.
– Лучше бы я купила еще одного андроида. Ты моим девочкам в подметки не годишься, поэтому рискну выставить тебя лишь в пересменку, – она глянула на едва заметный головизер на тонком запястье. – Которое уже началось. Идем…
В этот раз Мокуана вместе со мной встала на светлый круг. Пол под нами покачнулся, а затем опустил нас в помещение, наполненное голубокожими коназами.
При нашем появлении они затихли. Только роскошные наряды продолжали переливаться и притягивать взгляд. Конечно, это очень красиво, но от буйства красок и яркого света у меня закружилась голова.
– У нас новенькая! – прокричала Мокуана. – Мир третьего класса. Не агрессивна, но лучше быть настороже! Приглядывайте за ней. – И уехала обратно, оставив меня один на один с неприветливыми инопланетянками, которые обступили меня плотным кольцом.
= 8 =
– Какая убогость! – возмутилась одна коназа, у которой от негодования задрожали щеки.
Ну и раса! Мало, что злюки, так еще истеричные. И вообще, у нее самой на щеках красовались какие-то наросты, которые, на мой взгляд, уродливые, но я же не кричу об этом. Оглядела нахалку исподлобья и крепче сомкнула губы, чтобы сдержаться и не наговорить в ответ грубостей, вот только мою мимику коназы не поняли – занервничали:
– Она угрожает!
– Какая дикость!
– И такую в приличное заведение! – посыпалось со всех сторон. – Нет-нет, я буду искать другое место!
Кольцо вокруг меня сужалось – я приготовилась защищаться, но над нами вспыхнул экран, с которого Мокуана сердито пробулькала:
– Хво-атит трепаться! Я все вижу и слышу. Так что, Сеа-ойя, на сле-адующей остановке по-акинешь Рай!
– Но, Мо-акуана! Я не это имела в виду! – живот коназы, усомнившейся в выборе начальницы, судорожно задергается. А тон, еще недавно грубый и заносчивый, сменился на заискивающий.
Зато всем стало не до меня.
Пока они громко переругивались, я протиснулась в дальний угол, огляделась.
Первое, что подметила – мой костюм, хоть и облегал бесстыдно тело, закрывал меня полностью: от стоп до ушей. А у коназ наряды, щедро украшенные блестками-чешуйками, оголяли спины и плечи, на которых красовались небольшие плавники. Вот только в сравнении с ними, те, что приделали мне на спину, просто гигантские.
Конечно, я плохо разбираюсь в технологиях и нравах чужих цивилизаций, но в библиотеке провела достаточно времени, чтобы понять, что они… каких их там… ку… кур…
«Куркузанки!» – вспомнила слово, которым в древние века обозначали каких-то там дам полусвета. И если коназки демонстрировали плавники, как гордость и красоту, то я со своими гипертрофированными крыльями похожу на…
«На ту, у которой грудь больше тела в полтора раза…»
От жгучего стыда мне захотелось сорвать с себя гадкий костюм, убежать, но за это обязательно последует расплата.
Пришлось вытереть набежавшие слезы и изобразить улыбку, иначе заморозят или выбросят в космос, и никто не узнает, в какой галактике я сгинула.
Истерика коназ нарастала. Мокуане пришлось вмешаться, чтобы угомонить истеричек. Зато мигом наступила тишина, вот только после она взялась за меня, грубо вытолкнув в просторный, темный холл.
– Если подойдет клиент, что вряд ли, желай процветания и плодородия!
Оказавшись одна, я тревожно вгляделась в полумрак.
Приглушенный свет исходил от незнакомых растений, щедро расставленных в разных местах холла. Не привыкшие к темноте глаза ничего не видели, и мне оставалось только замереть и прислушиваться к необычной, приятной музыке, льющейся сквозь стены.
Она успокаивала, даже убаюкивала, и я, измученная волнениями и страхом, немного расслабилась. Чтобы найти опору, коснулась рукой стены – и сразу одернула: она подозрительно пористая и влажная.
«Где бы притаиться?» – повертела головой. Как назло, в проходе раздались шаги, голоса.
Я поспешила скрыться в глубине холла. Хорошо, что теперь хотя бы видела очертания стен, разделяющие помещение на небольшие зоны.
Но, пройдя немного вглубь, зацепилась плавником за что-то. А голоса приближались. И, кажется, один принадлежал гадкому помощнику капитана!
Нервничая, я сильнее тянула плавник. Он, наконец, поддался, и я, обрадовавшись, рванула вперед. Да только отпружинив, плавник громко шлепнул по чему-то. Или… кому-то!
Загорелся небольшой светильник, и я увидела, что стою не абы перед кем, а посетителем!
– О-очень много вам… п-процветания! – пролепетала, оцепенев от ужаса. – И… – Икнула. – Плодородия!
Когда меня пронзил колючий взгляд черных глаз – едва не упала, потому что это вериец!
– О процветании поговорим позже, – проскрипел сквозь зубы серокожий, маня к себе пальцем с коротким, острым когтем.
Мой косяк привлек всеобщее внимание. На нас устремились десятки глаз, поблескивающие в полумраке.
На ватных ногах я медленно подошла.
Участницы шоу злорадно ухмылялись, ожидая, что сейчас я, выскочка, получу по заслугам. Я тоже подумала, что получу сполна, однако, когда приблизилась, вериец неспешно провел рукой вдоль моей фигуры. Счетчик, спрятанный в костюме, четырежды громко щелкнул, сняв со счета серокожего приличную сумму – и по холлу разнеслись завистливые вздохи соперниц.
– Вижу, тебе нездоровится, – фер Диа-ар оглядел меня с ног до головы.
Под плотоядным взглядом я вовсе растерялась и залепетала извинения, еще надеясь сгладить ситуацию:
– П-ростите! Я… я здорова!
– Разве? – вериец откровенно намекал, что лучше не спорить и не выводить его из себя. Белые плавники, служащие ему шевелюрой, шевелились. – Обязательно следует взять анализы и перепроверить.
«Разъярился! Мне конец!» – широко раскрытыми глазами я наблюдала, как они угрожающе встопорщились…
= 9 =
Залпом выпив напиток, вериец поставил крученый бокал на столик, встал и… покинул заведение. А я все еще дрожала, не веря, что избежала скандала. Ну, почти избежала, если не считать, что он заподозрил меня в немощи.
«Ладно, – выдохнула облегченно, – как-нибудь перетерплю касание черного языка».
От гнетущих мыслей отвлекли дела: после внимания верийца ко мне подтянулись другие клиенты, и теперь я только и успевала повторять:
– Процветания! Процветания и плодородия! – стараясь не кривиться: слишком уж интимны касания чужих рук к моему телу, защищенному лишь тонкой тканью. Зато счетчик исправно щелкал и служил небольшим утешением за унижение.
Из-за тяжелых плавников уже скоро заболели плечи, ноги загудели от долгого стояния, и когда смена закончилась, я чувствовала себя совершенно измотанной.
Подождав, пока последний клиент покинет зал, сонапарницы стайкой устремились в комнату персонала. Я осторожно двинулась следом и удивилась, застав их столпившимися перед большим экраном с какими-то знаками. Жаль, нанолингво не позволяет читать.
– Она на первом месте! – услышала злобное бульканье. – Быть не может! – Коназки обернулись на меня.
Мое сердце екнуло. Теперь-то чего?
– Как она, вообще, пролезла сюда? – возмутился кто-то.
– Через мусорку, – ответили в толпе, и все коназки задергались, довольные «остроумной» шуткой.
От одного их вида меня уже подташнивало, однако отдыхать предстоит в общей каюте, поэтому ничего не оставалось, как стиснуть зубы и пойти за ними.
Общую комнату я представляла по-разному, но не как тесное помещение неправильной формы, заставленное многоярусными ячейками.
Заметив мою оторопь, одна из коназок съязвила:
– «Райский уголок» для клиентов, – толкнула меня и зашагала к своей постели.
Я выждала, когда все займут свои места, закроются в ячейках, и только потом подошла к свободной лежанке у самого входа.
Тяжело быть единственным человеком среди косможителей. Даже посоветоваться не с кем: как снять костюм, прилипший к коже; куда положить?
Так и не сообразив, бочком, чтобы не сломать плавники, прикорнула на край постели и услышала:
– Примитивная, костюм сними, иначе останешься с вживленными нервами. А выдирать их о-очень больно! – хмыкнула соседка, приоткрыв створку своей ячейки.
– Не могу снять!
– Нажми сюда, – показала она на запястье и спряталась.
Я недоверчиво нажала на левое свое запястье – ничего, на правое… – костюм слетел, оставив меня обнаженной посреди комнаты.
– На, – пренебрежительно бросила лоскут ткани другая соседка. – И будь добра спрятаться в ячейке и не отсвечивать до начала смены. Твой убогий вид всем нам портит настроение.
У меня от обиды горело в груди. Язык чесался возразить, что мне на них тоже смотреть не по душе, но нельзя. Подхватив кусок ткани, я быстренько забралась на свое место. С одного края выдвинулась полукруглая белая створка и отделила меня от остального мира.
Только прилегла – сразу же отключилась, позабыв о голоде. Но сквозь сон сверлом пробился скрипучий, неприятный голос верийца: «Я жду!»
Я подскочила, отодвинула створку, выглянула – никого.
«Дожилась до галлюцинаций», – подумала, и снова отчетливо услышала:
«Головизер передает импульс сразу в мозг. Не заставляй меня ждать!»
Идти к верийцу не хотелось. Но деваться некуда.
Стараясь не шуметь, я встала. Прихватила костюм, который не решилась оставить без присмотра, и осторожно пошла к выходу.
В коридоре получила новые указания:
«Следуй прямо, поверни налево, пройди…»
Согласно указаниям я подошла к выделенной цветом круглой зоне, остановилась. Сверху опустилась труба и втянула меня в свое темное нутро…
Мои вопли слышал каждый этаж, который я пролетала. От испуга я так орала, что когда приземлилась на ноги посреди уже знакомой лаборатории, перед верийцем, вальяжно раскинувшемся в кресле, застала его массировавшим виски.
Хотела извиниться – не успела: сверху упал костюм, сбив меня с ног.
– Неуклюжесть и глупость – природная черта терузян? – поморщился он.
«Вот же гад серомордый! – разозлилась я. Пусть он не дал меня заморозить, но вряд ли от великодушия. Уверена, это понятие ему незнакомо.
Вериец повел плоским носом и ткнул пальцем в кресло.
Я села. Тут же поручни зафиксировали мои запястья, лодыжки, голову. После чего довольный Диа-ар подошел и рывком сдернул с меня ткань.
Испугавшись, я задергалась, и он, склонившись надо мной, прохрипел:
– Тише! Несколько исследований – и инцидент исчерпан…
Тонкие серые пальцы с черными когтями коснулись моей груди, стали спускаться ниже… Его плавники не то что подрагивали – снова вовсю топорщились и ужасно пугали.
– Перестань бояться, – прохрипел он, надавливая прохладными руками на мой обнаженный живот. – Ты портишь аромат! Хотя… Страх по-своему ароматен!
Серые руки верийца точь-в-точь как Олсен, попытались коснуться меня там! И я окончательно убедилась, что вот это к медицинскому осмотру отношение имело весьма отдаленное.
– Не надо! – сжала бедра и получила такой болезненный удар разрядом, что не могла ни дыхнуть, ни выдохнуть. Слезы потекли градом.
– Зато какой незабываемый запах! – проскрипел вериец, из его синего рта показался черный, противный язык и коснулся влажным кончиком моей щеки.
Меня передернуло от брезгливости – за что получила еще удар.
Медленно, с явным удовольствием Диа-ар слизывал мои слезы. Однако этого ему показалось мало.
– За хорошее поведение будет щедрая награда! – провел рукой над моим плечом, и вслед за его ладонью волоски на моей коже поднялись. Странное ощущение: вроде бы не больно, но неприятно.
– Тебе не нравится? – начал синеть вериец. Его волосы опали, и он удвоил усилия.
Даже с закрытыми глазами я знала, где сейчас находится его ладонь: кожу в этом месте покалывало.
Между тем Диа-ар начал терял терпение, и вместо мурашек появилось болезненное жжение.
Вдруг крейсер тряхнуло. На миг лаборатория погрузилась в темноту. Зато поручни отключились, и я скатилась на пол.
– Белая угроза. Не стоит впадать в панику. Вернитесь в каюты и активируйте силовое поле. Приятного путешествия! – прозвучал механический голос из динамиков.
Я думала, сейчас вериец схватит меня, вернет обратно на кресло и продолжит истязания, однако этого не произошло: темная комната погрузилась в тишину, даже шагов не слышно.
Не веря в избавление, я пригнулась к полу и притаилась. Ничего!
Так и не решившись встать, тихо ползла к аэротрубе. Только как ни искала ее – не нашла. Зато ударилась головой обо что-то – и с тихим шипением открылась дверь.
Впереди просторная комната в темносерых тонах и панорамное окно, свет от которого ярко освещает помещение.
Опасаясь нападения со спины, я подходила к нему медленно. Но когда приблизилась – опешила: над крейсером зависли несколько десятков челноков и беспрерывно били по нему! Выстрелы как раз и освещали помещение.
Я смотрела и не верила. Разве такое бывает?! Будто в подтверждение, крейсер сильно тряхнуло, да так, что сомнений не осталось.
– Синяя тревога. Срочная эвакуация! – прозвучало из динамиков. И космолет погрузился в хаос.
В панике я тоже побежала, чтобы хотя бы выбраться в коридор, но череда сильнейших ударов снова сотрясла крейсер. Ударившись головой, я упала и потеряла сознание.
