Текст книги "Тилья из Гронвиля (СИ)"
Автор книги: Алиса Ганова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
– И что? Чего ты от меня хочешь?
Ожидала все, что угодно, но только не того, что он достанет кошель и скажет:
– Купить тебе попугая.
Он шутит? Опять готовит какой-то подвох! Не верю!
– Твоя необъятная Олли, думает, что она неприметна! – вдруг сообщил он, поглядывая за мое плечо. – Она и ее сын глаз с нас не сводят.
– Между прочим, Веял обещал на мне жениться, когда вырастет, – поддела Дирка. Пусть знает, что хоть кто-то во мне не сомневается.
– Хорош жених, только ждать долго, – развеселился Дирк и широко улыбнулся.
– Лет пять. Зато он не попрекает меня не пойми чем!
Дирк нахмурился, от волнения пригладил волосы и, набрав в грудь воздуха, произнес:
– Прости, я был очень зол на тебя. Вот и наговорил глупостей.
– Надеюсь, Бьянка тебя утешила, – укусила я, вспомнив, как он целуется. Ведь научился же с кем-то!
– Ревнуешь?
– Вот еще! Я свыклась с мыслью, что вы счастливы в браке и ждете малыша.
– Пф! – фыркнул Дирк. – Ни за что!
– Да что уж?! Зато у нее волосы редкого цвета, она изящна, как фиалка, хозяйственна. А еще ты восхищен ее улыбкой и голосом, который хочется слушать и слушать, – я запомнила все гадости, что он говорил тогда. – Извини, но я постаралась забыть тебя.
– Я тоже старался. Но не получилось.
– Неужто?! А с Бьянкой на ярмарку поехал просто так? Аж до Эльверда?
– Ее Вирка позвала. Сама знаешь, что они лучшие подруги.
– Знаю, но сам знаешь, все изменилось. Ты изменился, я…
– Ты любила этого Нейла? – вдруг ни с того, ни с сего ввернул Дирк.
– Что?! – вспыхнула я и вскочила, как ужаленная. – Ты дурак, если так думаешь! Знаешь, катись-ка ты к Бьянке!
Только пышная, длинная юбка и каблуки не позволили мне быстро уйти. Пока выбиралась из-за скамьи, Дирк, ловкий зараза, успел схватить меня за руку.
– Тиль! – жалобно позвал. – А что я должен был думать, если все об этом только и говорят!
– Пусти!
– Нет! Сядь!
– Вот еще!
– Сядь, иначе… – его голос изменился, а глаза коварно заблестели.
– Что?! – с вызовом спросила.
– Иначе я напишу твои родителям, что мы были вместе. И не раз!
Из-за его безмерной, возмутительной наглости я остолбенела, хватая раскрытым ртом воздух.
– Тогда… Тогда я тебя прибью, Дирк! Прямо ручником приложусь по твоей дубовой, наглой башке! Давно уже мечтаю это сделать! – зашипела я, а он в ответ, будто подначивая, лучезарно улыбнулся. – И не думай, что поддамся! Я и не такое вынесла! – я развернулась и гордо пошла на кухню.
– Так и расскажу всем! – крикнул он вслед.
– Убью! – прорычала я через плечо.
Когда Олли выглянула, Дирка уже не было. Чувствует, что ноги лучше унести! Вот то-то же!
Я выдохнула и принялась раскатывать тесто, но что-то сегодня все мысли о противном гноме, и дело не спорится! Ух! Я излишне рьяно опустила скалку на стол, и послышался грохот. Чтоб ему!
Поставив противни в печь, засобиралась домой. Олли и сама сможет их вынуть.
Распрощавшись со всем, вышла на улицу и даже не удивилась, столкнувшись с поджидавшим меня Дирком.
– Уходи! – бросила ему высокомерно, задрала нос гордо и пошла вперед.
Солнце село, сразу резко похолодало, и подтаявший за день снег застыл неровными выбоинами. Не успев сделать и десятка шагов, я поскользнулась, всплеснула руками, и Дирк не преминул возможностью воспользоваться таким шансом. Подхватил меня за талию и притянул к себе.
– Так ты рада, что я не женился?! – спросил, глядя в глаза. И смотрит так, что у меня сердце в груди бешено забилось. Ведь вот-вот вновь целоваться полезет!
– Вот еще! – ни за что не признаюсь. Буду отпираться до последнего. – Езжай обратно в Гронвиль.
– Неа. Я здесь надолго.
– И как тебя отпустили? – хмыкнула.
– Не только же тебе из дома сбегать, – он притянул меня к себе сильнее, и я снова ощущала его притягательный запах, горячее, взволнованное дыхание на щеке… И тут опомнилась.
– Ты что?! Сбежал?!
– Верно. Как увидел тебя тогда – так и решил сбежать. Так жалко тебя стало, что спать не мог.
– А про Бьянку из жалости заливал?! – какое тут целоваться! Бесит! Попыталась оттолкнуть Дирка, но он сильный, ко мне прижимается, носом по щеке нежно водит, и приятно до дрожи. И все же я злилась. Хотела попенять, что он дурак, как его губы нежно соскользнули к моим губам.
Целовались мы исступленно. Конечно, ради приличий, я же порядочная девушка, вначале сопротивлялась, но Дирк целуется так, что ноги подкашиваются.
В итоге вернулась в мастерскую с опозданием и красными, обветренными от поцелуев губами.
Мадам оглядела меня, понимающе улыбнулась и полюбопытствовала:
– Что-то господин Дирк за кольцом не спешит. Будет новое заказывать?
– Не знаю.
– Если надумает выкинуть еще дурацкую выходку, лучше выкинь сама что-нибудь. Наперед, так сказать, чтобы не обидно было.
– Думаете, стоит еще занять денег и сбежать? Так я еще треть ему не вернула.
– Ну да, тогда пока что он спать может спокойно, – мадам зевнула и как ни в чем не бывало засеменила в спальню.
Вечером следующего дня Дирк пришел снова.
Мадам открыла дверь и воскликнула:
– Ой! Это Тилью ловить?!
– Да, госпожа Грисби, – голос у него был донельзя озорной.
Заинтригованная их разговором, я приоткрыла дверь своей комнаты, где прихорашивалась, высунула голову и увидела большую, красивую, но пустую клетку! У меня даже дар речи пропал: и как это понимать?
Но Дирк подмигнул мне, поставил клетку на столик в прихожей, открыл дверцу… Затем достал из-за пазухи платок, развернул его, и в клетку влетел огромный красный попугай.
– Вот! – жизнерадостно произнес. – Как и обещал!
Только мне отчего-то стало грустно. Ведь с поездки за попугаем начался мой тернистый путь, некоторые моменты которого я до сих пор не могла вспоминать без слез.
– Я подумал, что если с него все началось, то им все и должно закончиться.
От слова закончиться, я побледнела. Не зря ожидала очередную каверзу. Побыли вместе, убедился, что неравнодушна к нему – можно завершать месть.
– Кстати, могу я получить свое кольцо? – Дирк обратился к мадам. Я, не говоря ни слова и не видя ничего перед глазами, развернулась и на деревянных ногах пошла в мастерскую. Без единого слова всучила ему кольцо, а он его… вдел в крепление на верхушке огромной клетки.
– Так будет лучше, – улыбнулся Дирк. – Пошли, беглянка, гулять. Надо поговорить. Серьезно.
– О чем? – насторожилась я.
– Узнаешь, – он протянул руку, и я увидела, что у него все костяшки в ссадинах.
– Что с тобой?!
– Упал.
– Ага. – хмыкнула мадам, – на декана Нейла. И неудачливому Ваату из-за огромной шишки срочно пришлось уезжать за город.
Дирк смутился, спрятал руки за спину и пояснил:
– Он не хотел отдавать выписку.
– Какую?! – я не понимала, что происходит.
– Господин Дирк настойчиво требовал с господина Нейла извинений за недостойное поведение и выписку с твоими отметками за полугодие. Тот отпирался, и господин Дирк приложил все дипломатические умения, чтобы убедить его в обратном.
– Ох, – охнула я. – Что же теперь будет?!
Дирк лицом потемнел, и я не сразу поняла причину. Хорошо, что мадам пояснила:
– Тилья волнуется за вас, а не за декана, господин Дирк. Потому что бить декана столичного факультета – чревато. Однако я, как двоюродная тетка Ваата. посоветовала ему не поднимать скандала. И так прошлый едва замяли.
– Вы его тетка? – ахнули мы.
– Да. так уж сложилось, что Нейлы – моя родня, – улыбнулась мадам. – Скверный нрав и тяга к металлам – это у нас семейное. Надеюсь, у безмозглого племянника остатки мозга не отшибло. Кстати, отличная работа, господин Дирк. Клетка изумительная. Ну, что стоите? Идите, гуляйте. Дайте бедной птице привыкнуть к новому месту. Бедняжка!
Глава 15
Дирк чинно вел меня по городу и не спешил начинать разговор. Что для него он будет нелегким, свидетельствовали его взволнованный взгляд и напряженная хватка, с которой держал меня за руку. Я тоже беспокоилась и гадала, о нем пойдет речь. Конечно, догадывалась, что коснемся моего побега, но к чему это приведет? Вдруг Дирк, желая преподать мне еще урок, станет демонстрировать холодность, как это прежде делала я? Страх изводил, и не в силах терпеть, собралась с духом и заговорила первой.
– Попугай замечательный. Я о таком и мечтать не могла, но не надо было покупать его. Я же еще не все деньги тебе вернула. И, Дирк, я честно не хотела тогда убегать. Просто так все сложилось.
– Знаю, – вздохнул он, стиснул мою ладонь сильнее и снова замолчал.
Мое напряжение достигло предела. Я уже приготовилась к чему угодно, однако Дирк, почувствовав мой напряженный, выжидающий взгляд, вдруг остановился и выпалил:
– Тиль, выходи за меня замуж!
Не в силах поверить собственным ушам, я стояла и удивленно смотрела на него, а он с жаром продолжил:
– Я люблю тебя. И не переставал думать о тебе ни на один день!
– Разве ты не злишься на меня?
– Сначала очень злился, а еще очень переживал. Хвала Светлой Альде, что ты жива и невредима! Я же места себе не находил! И когда твои родители сообщили, что ты сбежала в академию, понял, что был не прав. Если бы тогда сходил с тобой, возможно, все было бы иначе…
Вот уж не ожидала, что он скажет такое! Закусив губу от волнения, я слушала его и думала: вот же была глупой, если прежде не замечала, какой Дирк ответственный и заботливый. Да, от всех моих суровых испытаний есть прок – научилась ценить доброе отношение. Особенно великодушие Дирка, ведь как бы там ни было, своим поступком, пусть и случайным, подставила его: он клятвенно обещал родителям, что вернет меня домой в целости и сохранности, а вон как все вышло. Еще с деньгами сбежала. Да я бы на его месте вот такой негодяйке, как я, при встрече розог всыпала, а Дирк кается, в любви признается и замуж зовет. Смущаясь, подняла на него глаза и утонула в омуте карих глаз, смотревших с надеждой и нежностью.
– Не поверишь, я ведь случайно уговорил отца поехать на ярмарку в Эльверд…
– А разве ты не знал, что я здесь? – удивленно захлопала ресницами. Я-то думала, он намеренно мне мстить приехал!
– Если бы знал, где ты, сразу бы нашел тебя! Но наши родители разругались и не разговаривают. Только Харат как-то случайно обмолвился, что ты забралась так далеко, что они даже подумать не могли, что у тебя столько храбрости. Ну, я начал узнавать, где есть подходящие академии, а потом решил поехать на ярмарку. И вот!
– Неужели дома все так плохо?!
– Ну, – он смутился. – Весь Гронвиль разделился на два лагеря. Одни считают, что я недоглядел за тобой… – не желая меня укорять, Дирк замолчал, поэтому дальше мне пришлось расспрашивать самой.
– А другие?
– Другие считают, что твоему отцу следовало бы позволить тебе учиться.
Да, разговор и впрямь серьезный. Я, конечно, знала, что после ярмарки Дирку будет сложно, но чтобы так… – тяжко вздохнула и погладила его по руке. Досталось же ему из-за меня.
Он поднес мою руку к губам, трепетно поцеловал и принялся рассказывать дальше.
– Я ехал в Эльверд, не надеясь на чудо. В соседнем Мервеле тоже есть академия. И когда увидел тебя – глазам не поверил! Однако ты так быстро улизнула, что когда отмер, не нашел тебя.
Да вот только тебя и Бьянка увидела, начала злорадствовать, и после этого мне с нею рядом находиться-то было тошно. А потом она рассказала Бирке и матери, что мы тебя видели. И отец в тот же вечер решил обратно уехать в Гронвиль. Не хотел, чтобы я тебя искал, – он смутился. – Но я подумал, что надо обязательно вернуться в Эльверд.
– Чтобы меня Бьянкой подразнить? – мягко поддела его.
– Ну… Когда я тебя искал, знаешь как меня ревность терзала? Не мог ни есть, ни спать. И уехать не мог!
– И как ты мог подумать, что я и Нейл… – у меня от возмущения дыханье сперло.
– Так ты и со старостой сдружилась. А он не старый! – угрюмо возразил Дирк, видно, что его и сейчас ревность гложет.
– Старостой был Лейк, и он влюблен в Олли, а мы просто дружим, – посмотрела на него с укоризной. Но тут сама вспомнила, как потеряла покой, ревнуя Дирка к Бьянке, – поэтому тепло улыбнулась. И счастливый Дирк обнял меня.
– Тиль, соглашайся! Я никогда не буду против твоего дела. Клянусь.
И прежде, чем я все обдумала, успела испугаться, что Дирк придумал еще какую-то хитрость, выпалила:
– Да!
Он подхватил меня на руки, пылко поцеловал, а я обвила его шею руками, положила голову на плечо и радовалась, что он не только ни держит на меня зла, но и по-прежнему так же сильно любит, несмотря на все произошедшее между нами.
Мы долго разговаривали о нашем прошлом, настоящем, будущем. И внезапный вопрос Дирка:
– Тиль, а я хоть нравлюсь тебе? – искренне растрогал меня.
– Если бы не нравился, сказала бы «нет», – заверила его. – Это раньше мы были другими, а сейчас я изменилась, ты тоже. Наверно, так и должно было все произойти, чтобы мы повзрослели.
– Да, – согласился он, – только родных жаль. Знаешь, звучит некрасиво, но встречи с ними я побаиваюсь.
– Я тоже, – призналась честно.
– Ох, и дел мы натворили.
– Это все я, – напомнила стыдясь.
– Ну мы же с тобой пара! Пусть сбегали по отдельности, но ведь сбежали.
– В Гронвиле, наверно, только и говорят, что мы подали дурной пример остальным.
– Ага, вот уж мы парочка! Но, Тиль, знал бы, что так будет, сам бы предложил тебе сбежать. Я рукастый, не пропадем! – он спохватился и добавил: – И ты рукастенькая!
– Дирк, – вдруг вспомнила я. – А я обещала мадам Грисби, что мое клеймо будет двойным, слитым с ее! – Для людей это мелочь, но для гномов-мастеров из одной семьи иметь разные клейма – что-то невообразимое.
– Знаешь, Тиль, я думаю, твое клеймо будет не просто двойным, а как минимум тройным. Клеймо госпожи Грисби, – загнул первый палец. – Твое. Мое. – Затем второй и последующие. – А когда помиришься с отцом, уверен, он разрешит тебе использовать семейное и будет гордиться тобой!
– О, Альда! – встрепенулась я. – Как же я их все умещу на тоненькой сережке?
– Что-нибудь придумаешь. Вон как рисуешь. Я когда смотрел, какие кольца ты предлагала, только диву давался от мастерства твоего.
– А чего вредничал?
– Сердился на тебя. Немного, – Дирк трогательно поцеловал меня в висок, и я заулыбалась, а потом снова вспомнила о родных.
– Дирк, но если родители рассорились – они же будут против нашей свадьбы.
– Помирятся. Их главное подтолкнуть к миру и дать время. Так что, как ни крути, нам пока лучше оставаться здесь, в Эльверде. Тебе нужно завершить обучение. И как раз дождемся, пока моя мать и Бирка смирятся, что мы вместе. Не переживай, все наладится. Только, Тиль, я пока комнату снимаю, а потом видно будет: или дом будем снимать, или купим свой, или в Гронвиль вернемся, когда там все успокоятся.
В планах выходило все замечательно, вот только от одной мысли, что буду выходить замуж без родителей, стало грустно. Я поджала губы, и Дирк, потрепав меня по макушке, притянул к своему плечу.
– Знаю, Тиль, но лучше так. Так уж сильно наши родители переругались. И твои между собой тоже. Давай пока обменяемся браслетами перед главой гномьей общины, а потом, когда родители смирятся и пожелают, проведем торжественную церемонию дома.
Умом я понимала, что он говорит верно, и все равно щемило в груди от печали.
– А ты далеко живешь?
– Нет. Показать?
Я кивнула – и мы пошли смотреть, где я скоро буду жить.
Смеясь и болтая, мы не заметили, что за нами идут два мужчины. Только когда я услышала:
– Конопушка! – замерла, обернулась и бросилась к протянувшему руки отцу.
– Папа!
Я все еще находилась в его крепких объятиях, когда раздался хриплый голос Лейрала. Поверить не могу, они тут! И Дирк тоже не мог.
– Отец? – удивленно спросил он. – Ты пьян?
– Дорога была до-олгой, – кивнул Лейрал и покачнулся. – Если бы не любезный сосед – была бы тоска-а смертная. А так, мы успели подраться, выпить, примириться и еще выпить. А когда увидели, как вы…
– Мило общаетесь, – подсказал папа, и мы с Дирком от стыда покраснели. Мы же целовались!
– Да! Так очень мило общались, что решили вас не пороть, хотя все дорогу только этого и хотели… У, вас! – затряс отец Дирка кулаком. – Два негодника…
– Это у тебя, Лейрал, негодник! А меня не-егодница! – поправил, заплетающимся языком, папа.
Я только сейчас подметила, что он тоже не совсем трезв. А если точнее, пьян, как и отец Дирка, грозно смотревший на нас.
– Надо им было рассорить деревню, соседей, найти приключения, сбежать из дома..!
– Обоим! – подметил мой папа, продолжавший любоваться мной и обнимать крепко-крепко, будто я птичка, которой, дай слабину, упорхнет. Как же я соскучилась по нему. И хоть он был в шапке, разглядела седую прядь. Слезы навернулись на глаза, и я расплакалась, а папа только поцеловал меня в макушку и шептал: – Ну, будет уж, Конопушка!
– Обоим! – поддакнул сосед. – Чтобы чинно-мирно идти по Эльверду под ручку и целоваться! А простой, обычный способ пожениться вам чем не подошел? А?! Выпорю! Нет бы в Гронвиле так миловались!
Конечно, никто нас пальцем не тронул, но выслушивая сбивчивый и торопливый от радости рассказ родителей, мы оба с Дирком испытывали жгучий стыд. Оказалось, что когда Дирк сбежал, мой отец сразу смекнул, куда сын соседа направился, и решил, что лучше забрать меня домой. Вот и поехал. А Лейрал, догадавшийся, за кем поехал папа, понял, что там найдет сына.
В путь они отправились по отдельности, но за Гронвилем встретились, поссорились, даже подрались. Снова встретились в придорожном трактире, немного выпили… а потом вместе приехали в Эльверд. По дороге решили выпороть нас обоих, но… увидев умилительную картину, решили, что пороть нас уже бессмысленно, лучше поженить.
– Ну, Дирк Тонберг, любишь ты еще эту занозу, Тилью Кален? – спросил мой папа, испытывающе смотря на будущего зятя.
– Люблю, – ответил он, под пристальными взглядами наших отцов.
– А ты, Конопушка, пойдешь за него?
– Да!
– За это надо выпить, сосед! – отозвался довольный Лейрал, которого прежде я никогда не видела таким.
– Позж-ж-е! Этих надо пож-женить, пока они не передумали! A-то удерут к Белому проливу, потом ищи-свищи их! – предостерег папа, знавший, как переменчиво настроение мамы и вообще женщин в целом.
– Надо! Идем! И вы оба тоже идемте!
– Сейчас! – удивились мы с Дирком. – Куда?
– Туда! Травер Рудт – глава гномьей общины Эльверда не откажет мне в таком деле. Я ему такой товар привез в прошлый раз!
– А браслеты?! – спохватился папа.
– Все у Дирка есть! Видел я, как он ковал. Рассказывал, что в Этферд ездил за серебром, а сам к Тильке твоей. Я не сразу понял. Только потом, по браслетам сообразил. Да поздно, сбежал паршивец!
Есть, – признался Дирк, взял меня за руку и повел за отцом.
Глава 16
– Пап, а может, маму подождать? – тихо спросила я, пока мы шли. – Они помирятся…
– Нет – вздохнул он. – Они с Нельей безобразно вели себя. Ох, и скандалили! Но если вы с Дирком хотите разнообразить церемонию воплями болотных кошек, да еще Бирки с Бьянкой…
– Нет! – повертела головой, сожалея, что полного нуда не произойдет. – Пап, прости, что так все получилось. Из-за меня вам столько пришлось вытерпеть.
– Тут, Конопушка, и наша с мамой вина. Если бы она не упиралась, что обучать тебя не стоит, я бы уже давно сдался. Нашел бы и тебе местечко в кузнице. Видел же, с детства тебя тянуло туда. Надо было сердце слушать, а не женские доводы, – вздохнул он и притянул меня к себе.
– А почему мама была против?
– Если бы ты весь день проводила с нами, думаешь, смогла бы она столько всего вкусного готовить, устраивать семейные ужины, где столы ломятся от угощений?
– И только из-за этого? – не поверила я.
– Нет, Тиль. Каждая мать желает детям лучшего. И она желала. Просто ее видение лучшего отличалось от твоего. Это для мамы счастье быть лучшей хозяйкой, иметь большую семью, собирать всех за столом и радоваться, что у всех все хорошо. Позже тебе это и самой захотелось бы, но она жаждала поторопить твое счастье. Да только ты у нас упрямица. Тебе в руки пряник – а ты носик воротила: «Фи, какой занудный Дирк! Видеть его не могу и замуж не пойду!»
Я грустно улыбнулась и заступилась за жениха:
– Он не занудный!
– Это теперь ты поняла, что он обстоятельный, – поддел папа и добавил громче: – Весь в отца!
И Лейрал довольно хмыкнул: – Да! Мой сын! А Тилька твоя – тебя, Ниммер, по упрямству переплюнет!
– Да! – довольно кивнул папа. – Вон, какая смелая у меня дочь! До самого Эльверда добралась! – и тут же вспомнив о моих злоключениях, посмурнел: – Слава Светлой Альде, что все обошлось…
Когда добрались до большого дома Травера Рудта – главы гномьей общины Эльверда, он ужинал. Однако визиту Лейрала старичок с окладистой белой бородой обрадовался и пригласил нас разделить трапезу. А узнав, с какой просьбой пожаловали гости, сразу согласился, но с условием:
– В столь важном деле нет места спешке. По доброй традиции церемония должна начаться с восходом солнца. Так что у нас есть достаточно времени, чтобы хорошо отужинать и пообщаться!
Уже скоро мы сидели в большой зале за богатым столом. А хозяин дома, любивший вкусно поесть, между делом посматривал на Дирка и меня.
– Господин Кален, а нет ли у вас еще одной дочери. А то у меня внук есть… – обмолвился пожилой гном позже. И прежде чем папа успел ответить, вмешался
Дирк:
– Простите, господин Рудт, но у господина Калена две дочери. Старшая замужем, а Тиль нужна мне самому.
– Жаль, – улыбнулась старичок. – В Эльверде гномов мало. Не хотите остаться?
– Хотим, – сообщил Дирк, прежде чем родители успели сказать хоть слово.
– Да, пожалуй, пока так будет лучше, – согласился Лейрал. – Но у меня есть дочь…
Гномы – на то и гномы, из любой встречи устроят деловое собрание.
Я не против, очень даже интересно послушать мужские разговоры, если бы ни одно «но» – пусть свадебного платья у меня нет, но надо причесаться красиво, немного успокоиться, приготовиться к церемонии.
– Конопушка, для меня и Дирка ты и так будешь самая красивая, – шепнул папа. Я смутилась и улыбнулась. Ведь было бы хуже, если бы платье имелось, а Дирка рядом не было. Мне, вообще, грех жаловаться.
Однако следовало предупредить мадам Грисби. Уверена, она будет сильно волноваться, если я не приду вовремя. Папа порывался поехать со мной, ни Дирк уверил его, что сопроводит меня сам. А им надо выспаться перед церемонией.
Оставив уставших родителей на милость господина Рудта, мы с Дирком на извозчике поехали к мадам. Однако стоило ей услышать, что рано утром состоится наша свадебная церемония, она пришла в шок и трепет и закричала:
– Платье! Тебе нужно платье! – с нее вмиг сошли сонливость, привычная чинность и, подхватив меня под руку, мадам увела меня к портнихе, велев Дирку возвращаться к Рудту одному.
– Нет! – завертел он головой, с волнением вглядываясь в меня. Видимо, переживал, что могу передумать, отказаться от церемонии. Но моя счастливая улыбка стала ему ответом и заверением, что все будет хорошо. Как же замечательно, когда тебя всем сердцем любит достойный человек, к которому тянется сердце.
Все приличные дома уже спали, а портниха Мелден с дочерью и помощницей торопливо ушивали алое платье и украшали его многочисленными складками и кружевом.
– А к чему такая спешка? – чистосердечно спросила девочка и получила хороший щипок от матери. Но мадам смутить сложно.
– А потому что жених боится, что Тилья передумает. То-то пришел с клеткой и сказал, что если она не согласится – запрет и не выпустит. Вот такая любовь! – с серьезным видом поведала она.
– Правда?! – вместе с дочерью ахнула портниха.
– Приходите завтра – покажу.
Глядя на их лица, я не сомневаюсь, что придут… когда выспятся. Потому им еще платье шить и шить.
Я только прикрыла глаза – и заснула…
А разбудила меня очень довольная и гордая мадам:
– Платье готово! Надевай и за прическу!
– Вы всю ночь не спали?
– Посплю потом. Пригласишь одинокую пожилую женщину на свадьбу?
– У нас будет просто церемония, – смутилась я. – Но если хотите…
– Хочу!
Представить не могла, что платье будет таким ошеломляющим. Вроде бы нет в нем ничего особенного: простое, скромное, и в то же время есть что-то такое. Сразу видно: мадам приложила к его творению руку.
Обычно свадебный наряд с красными вставкам, богато вышитый орнаментом. Но из-за невероятной спешки мне сшили просто красное платье, собранное под грудью красивыми, струящимися складками, плавно переходившими в небольшой шлейф.
Не знаю, как они успели сотворить чудо за полночи, но оно потрясающее. И прежде ни одна гнома не выходила замуж в таким смелом и красивом.
Мои плечи были немного обнажены, а рукава с широкими раструбами от плеча, придавали силуэту особенную женственность и очарование. Стоило поднять руки – и я становилась похожей на пламя.
– Нравится? – поинтересовалась мадам.
– Очень! – призналась я.
– Мне тоже. Любовалась бы и любовалась, да спешить надо! – она качнула рукой, и алые ленты зашевелились змеями.
Заплетали меня в шесть рук. А когда закончили, не дали даже рассмотреть себя. Сразу накинули на плечи плащ, усадили в нанятую карету и повезли к дому господина Рудта.
Папа заметил нас еще издалека и выбежал встречать. А когда я спустилась, прижал руку к сердцу и со слезами на глаза произнес:
– Какая красавица! Жаль, что мама не видит!
Торжественно взял меня под руку, другой – мадам Грисби, и мы вошли в дом.
– Все собрались, – улыбнулся господин Рудт, встречающий нас у порога. – Вас ждут. А на женихе от волнения лица нет. Порывался уже ехать за вами.
Пока я поправляла платье, папа проводил мадам к гостям и вернулся за мной.
В полной тишине, лишь под треск поленьев в большой жаровне, заменявшей горн, мы прошли через ряды гостей в центр зала, где уже стояли Дирк с отцом.
Стоило появиться, гости хором ахнули, а мадам всхлипнула, промокнув глаза платком:
– Это так трогательно. Я сразу поняла, что эти двое стоят друг друга!
Гости ободрительно загалдели, а я немного приободрилась, потому что Дирк обернулся и, увидев меня, застыл на месте, раскрыв рот от восхищения. И все же я боялась, что он смутится, что мое свадебное платье нетрадиционное. Однако он смотрел с таким восторгом, что последние сомнения отпали.
Больше книг Вы можете скачать на сайте – www.litlib.net
Когда я встала рядом, Дирк взял меня за руку.
Гостей, несмотря на внезапность нашей свадьбы, оказалось много. Пусть они не знакомы мне, но это даже хорошо. Ведь если мы хотим обосноваться в Эльверде – лучше и не придумать повода, чтобы узнать здешних гномов. Уверена, Лейрал думал так же. Посмотрела на него украдкой и заметила его одобрительный кивок.
– Хорошо, что я женат! – прошептал он. – Иначе бы сам женился!
Лучшей похвалы и придумать невозможно.
Мы стояли у жаровни, наши отцы за нами, и в тишине звучал громкий голос старейшины.
Господин Рудт в одной руке держал вечнозеленую ветвь ивриса, символизирующее священное дерево жизни, а в другой кусок руды.
Несмотря на то, что стояли перед пылающей жаровней, из-за волнения мои пальцы были холодными, зато ладонь Дирка обжигала теплом. Мы смотрели друг на друга и не сводили глаз.
Не представляю, как бы могла выходить замуж за кого-то другого. Теперь понимаю, почему маме так нравился Дирк. Эх, жаль, что ее сейчас нет рядом. Я вздохнула, и взволнованный Дирк, смотревший с восхищением, накрыл мою руку второй ладонью.
– По доброй ли воле объединяете свои судьбы, Тилья Кален и Дирк Тонберг?! – обратился старейшина. И мне захотелось громко крикнуть: «Да!»
Услышав ответы, он торжественно спросил у наших родителей: не имеют ли они серьезных причин для отказа от церемонии. Конечно, отцы ответили отрицательно, и тогда старейшина приступил к напутственной речи, слушая которую, я прослезилась. Потому что каждое мудрое слово подтверждали испытания, что мы с Дирком перенесли. Этот год был тяжелым и для меня, и для него, и для наших родителей, но после горечи радость особенно сладка и желанна.
После всего, что произошло, я даже не моргнула, когда господин Рудт надрезал мою ладонь. Соединив нас кровью, он церемонно разрешил нам обменяться браслетами.
Лейрал с улыбкой замкнул браслет на моей руке, папа на руке Дирка, и в тот миг я ощутила, что теперь я не одна. У меня есть Дирк.
