Текст книги "Пара для дракона, или Просто добавь воды (СИ)"

Автор книги: Алиса Чернышова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Интерлюдия 2. О юных реках, нестандартных попаданцах и – снова – матримониальных планах

Незнайко Евгений Семёнович пятидесяти лет от роду, в нынешнем миру – и. о. Тёмного Жреца славного города Чу, удовлетворенно наблюдал за возникновением в окресностях их поселения вполне себе судоходной реки и курил, прикидывая открывающиеся с водным путём финансовые перспективы. Оные радовали. В этом смысле дивный новый мир был выше всяких похвал, поскольку боги тут были ребятами простыми и существовали по вполне понятному выходцу из лихих девяностых принципу: ты мне – я тебе. Вообще, не исключено, что и с земным Боженькой все так, но Евгений Семёнович вырос при Союзе и к религии до своего попаданства относился соответственно, как к опиуму для народа. Он вообще умел соответствовать – ситуации, начальству, миру вокруг. А как ещё было выжить в их вечно меняющейся стране? Благодаря тому опыту он и здесь не пропал, и даже – о чудо! – заделался фентези-персонажем. То-то его младшенький удивился бы…

До своего грандиозного переезда в иномирье Евгений Семёнович искренне полагал, что попаданцы – это всегда либо красивые дамы фертильного возраста, либо юноши, недооценённые в их родном мире, но отчего-то вдруг оказавшиеся великими воинами в каком-то чудоземье. По всяческой логике, в окресности Чу должны были угодить его младшенькие – Катька или Олежка. С другой стороны, хорошо, что не угодили; оно-то, конечно, выгодно – дожить до двухсот лет, а именно столько отвела местная экология аборигенам, но не выплыли бы в этой местами страшной сказочке его избалованные наивные дети. Так что, пускай они лучше там, благо, денег он им предостаточно в наследство оставил…

Впрочем, Хозяйка обещала присмотреть, а что было – то быльём поросло. Факт оставался фактом: когда его Катюша, сверкая пламенным взором, подсовывала папе очередную "гениальную" книгу о попавшей в иной мир прекрасной юной деве, родителю, выкроившему заслуженные три часа вечернего отдыха, только и оставалось, что с тоской покоситься на полочки с Довлатовым, Драйзером и Хейли, над которыми он отдыхал душой. Несовпадение парадигм и конфликт поколений в действии, как есть. То же самое было с Олежкой и его стратегиями, от которых чадушко, бывало, и за уши не отащишь даже для того, чтобы на улицу выйти. Все города строил и орков на войну посылал, а вон как обернулось: его папане в реале фентези-город строить перепало, да и орки в гарнизоне были: Чу место такое, сюда кого только не заносит через порталы в Разделяющих Горах.

Раньше, конечно, он знать не знал ни о каких порталах: выучился на экономиста, угодил на госпредприятие и тянул там себе лямку в полной уверенности, что так оно дальше и будет: бумажечки перекладывал, очки поправлял, воровал помаленьку. Евгений Семёныч вообще считал, что тако оно лучше всего, когда ты – человек маленький, а зарплата – пусть и левая, но большая. За это свойство его организма и взял его к себе в дело во время перестройки один из тех предприимчивых молодых людей, что росли тогда на казеном имуществе, как грибы-паразиты на дереве. Евгеша, впрочем, не жаловался: поправлял очочки, директору и браткам неизменно кланялся, отворачивался, когда надо, и получал свой немалый кусок пирога, который честно приносил домой.

Потом все резко поменялось, начальство из спортивных костюмов пероделось в деловые, а Евгений Семёнович обзавёлся должностью старшего менеджера и комфортным кабинетом с золочёной табличкой. Так и думал будущий Жрец, что судьба ему – спокойно уйти на пенсию, да тут решило начальство по-тихому от свидетелей своей карьеры избавиться. А оно как: сколько костюмы ни переодевай, методы останутся те же. Вот и сбросили неразговорчивые мальчики Евгения Семёновича в сырой ещё бетон на какой-то там реставрационной площадке. И ждал он, как минимум, боли и смерти, а оказался в своей убогой комнатушке, где в детстве с тремя братьями ютился. Только никого там не было, кроме него самого, уже взрослого, с пузцом и в костюме, да тощей высоченной девицы того типа, который ему нравился ещё с универа, но не светил никакими фарами: с лицом тонким и хищным, не красивым, но одухотворенным, и ленивой грацией хищницы, которой можно все и всех.

– Ну здравствуй, – сказала она, и голос был ей под стать – чисто туман, – Надо сказать, обычно мне на этом камне девушек в жертву приносят.

Евгений лишь руками развёл:

– Прошу простить, – говорит, – Меня не спрашивали. А вы, простите, кто будете?

– О, – вздыхает, – Это сложно. Я одно из многих тысяч воплощений некоего неназываемого древнего существа, у которого миллионы имён и жизней… Самое точное из сказанных о ней вслух именах – Тьма Предвечная. Но ты, гость… Можешь называть меня Хозяйкой.

– Это Ад? – уточнил Евгений, спешно вспоминая все свои познания о загробном мире. Оных набиралось удручающе мало.

– А похож? – вопросила она философски, – Хотя для тебя, полагаю, вполне. Для таких, как ты, самое болезненное – это место, где они начинались.

Евгений снова покосился на тесную комнатушку с болтающейся на одной петле дверью, ведущей не в узкий грязный коридор, заваленный бутылками, а в живую, шевелящуюся тьму.

– И что мне с тобой делать? – спросила Хозяйка, – Это девочку я бы на работу пристроила или частью себя сделала, а ты… Придётся отправить на круг перерождений, уж не обессудь.

Евгеша был человеком, который много чего умел и пережил, потому он тут же расплылся в угодливой улыбке.

– Погодите, Хозяйка, с поспешными решениями! Между прочим, выбирать сотрудников по половому признаку – дискриминация в наши-то просвещённые времена. А я, между прочим, очень квалифицированный работник.

– И что же ты умеешь?

– Вопросы решать, всякие. Умею быть полезен!

Она пальцами с длинными ногтями, подозрительно на когти похожими, по подлокотнику побарабанила, а после сказала:

– Торговаться в такой момент не каждый осмелится. Хорошо, давай так, даю один шанс: станешь моим Жрецом в одном из пограничных городов?

И Евгений, конечно, тут же согласился. Он умел вовремя хвататься за шанс.

Вот так и вывалился он на местном алтаре Богини Тьмы всем молящимся на радость. Чего с тех пор только не было, а вот поди ж ты – город процветает, реку провели, и Тёмным Властелином вон обзавелись – Иришка, Ири по-драконьему. Отличная оказалась девчонка, той бойкой хваткой породы, что на его родине обычно в бизнес-леди выбивалась, один в один, те только в дракониц не превращались – по крайней мере, в его присутствии. Что её дураку-деду, о котором она вкратце рассказывала, не хватало, Жрецу понять было не дано: директором… тьху, опять перепутал, Властелином девица была хорошим, а что характер – так ещё бы у такой, как она, не быть норову. Зато сердце на месте – улетела вон вольную общину, что у самых гор, от очередной напасти спасать. Евгений сам ей намекнул, что, дескать, надо, хотя о причине умолчал: среди этой самой общины затесалось несколько неплохих мозгов, которые Жрец хотел сманить – но только на своих условиях, чтобы права не качали слишком много. Иришка-то гордая, она долго болтать не будет: или дунет огнём, и поминай, как звали, или – что вероятнее – на дверь укажет. Но это как раз ничего, для этих вещей и был всегда нужен Евгений Семёнович, который всегда красивые штуки за спинами своих излишне импульсивных директоров умел проворачивать. Как там сказала на прощание Хозяйка? Меняются миры, но не сюжеты?

– Наслаждаетесь? – тощая фигура наместника появилась, как всегда, будто из ниоткуда. Что с него возьмёшь – мертвец же. С другой стороны, умный мужик, а уж Евгеша повидал на своем веку живых дураков, которые быстро превращались в мёртвых и неподвижных. Наместнику ни то, ни другое не свтеило.

– Медитативное зрелище, – сказал Евгеша просто. Наместник понимающе кивнул и отметил:

– Госпожа уже уничтожила тех, кого я послал к этим, из общины.

– Вот и хорошо, – настроение у Евгения Семёновича значительно улучшилось, – Согласитесь, нам с ней исключительно повезло.

Наместник задумчиво кивнул.

– Надеюсь, это везение продлится долго, – ответил он, – У нас двое чёрных драконов на горизонте.

Жрец нахмурился: в своё время Тёмные Властелины сами отказали ему в покровительстве, дескать порталы близко, мороки много и вообще полгорода нечисти. Но теперь, когда все обустраиваться начало, они летят – не к добру. На готовенькое, как говорится, приходить всякий не дурак.

– Из катапульт сбить сможем? Те, которые Госпожа зачаровала, – уточнил он.

– Не, только разозлим.

– Что же… Пойду тогда пред дорогими гостями лебезить, узнаю, что братцам-драконам надобно. А ты перехвати Госпожу на подлёте да предупреди, хорошо? Она, конечно, больше, но их двое.

Наместник улыбнулся своими чуть синеватыми губами.

– Городу Чу с вами очень повезло, почтенный Жрец, – отметил он, уходя. А Евгений Семёнович все щурил глаза, силясь рассмотреть гостей против солнца.

Вот не ждал не гадал он понять на старости лет, что миры меняются, а сюжеты – нет. Вспомнив почти что с ностальгией, как один из их заводов пытались отжать конкуренты, Жрец настроился на веселье. Драконы, не драконы… выжить можно везде, главное – не забывать, кто ты и что можешь.

– Добро пожаловать, о Властелины! – пропел он несколько минут спустя, разглядывая двух драконов из ларца, одинаковых с лица. Ну, почти одинаковых. Красивые, кстати, лица, хотя кто бы сомневался – эти тварюшки иномирные, как ядовитые змеи, по типу если красиво, значит опасно. Один на Пирса Броснана в молодости похож, такой аристократик, как в "Вокруг света за восемьдесят дней", второй чуть помощнее и черты лица резче, рублёней. Вот кого, кстати, может, и стоило бы с Иришкой познакомить – и выгода, и как бы вместе смотрелись…

– Мы хотели бы увидеть Тёмного Властелина города Чу, – и говор Евгению Степановичу понравился – жёсткий и резкий, но, в рамках. Жрец расплылся в улыбке.

– Вы проходите, конечно-конечно! У нас просто нечисть распоясалась, спасу нет, вот и Властелин полетел эту проблему утрясти. Вы пока поешьте, выпейте, а он как прилетит – сразу же будет к вашим услугам!..

Интерлюдия 3, краткая: О опеке над детьми

– Это исключено, – сказал категорично Призрачный Старейшина, – Моих внуков не будет воспитывать фейри!

Ар едва удержался от стона: ситуация шла по кругу, можно сказать, замкнутому. Если раньше самым проблемным из заинтересованных лиц был Алый Старейшина, который, конечно, первостатейная скотина, но с ним хотя бы реально договориться, то Призрачный был в разы хуже. Его дом, сражавшийся во время Клановой Войны на стороне Чёрных, был истреблён полностью – лишь он сам, живший в этот период вдали от Предгорья, уцелел и остался владетелем дворфьих шахт да призрачных болот, окруженных напитанными железной рудой вересковыми холмами. Убить старого дракона, равно как и отобрать его владения, пытались не раз, но Призрачные на своих землях – верховная власть, в этом смысле даже отречение от имени мало что изменило – лишь на бумаге землями владели подставные лица. Переубедить этого дракона, надавить на него – пустая идея.

Рон, сморщенный седой старикашка, казался на фоне вечно молодых высоких драконов персонажем почти карикатурным. У его губ залегли усталые складки: он уже почти ни на что не надеялся.

– Ну, хотя бы попрощаться с ними я смогу? – уточнил он устало.

– В моём присутствии, – отрезал Призрачный, – Мне не хватало только, чтобы вы похитили наследников дома!

– Вы должны понимать, – вклинился Дан Алый, – Так будет лучше. Мы сможем обеспечить им куда более хорошее будущее.

Рон криво улыбнулся.

– Да, то-то их чуть не убили у вас под носом – в хорошем-то будущем.

Алых перекосило, Призрачный хмыкнул:

– Этого больше не повторится. С любым, кто косо на них посмотрит, я разберусь сам.

Старый фейри устало кивнул. Ар покосился на до странного молчаливую Шу, которая ни разу не вмешалась в диалог. Смирилась? Казначей осторожно потянулся к паре и понял, что она испытывает… предвкушение?

Дверь вдруг заискрила и распахнулась.

– Мы готовы! – радостно оповестила вошедшая Миа, которой дорожный костюм – розовый, разумеется – был поразительно к лицу. Мак, шедший за ней следом, поправил на спине рюкзак. Рон подскочил, жадно поедая внуков глазами, но не решаясь подойти.

– Дедушка, – три пары глаз сверкнули в ответ на это обращение, – Тут уже можно заканчивать, мы собрались и поедем с тобой!

На губах Шу заиграла предовольная ухмылка.

– Куда? – подрастерялся Призрачный. Миа очаровательно улыбнулась:

– Куда скажет дедушка Рон!

Стало тихо. Мак вышел вперёд и, глядя на драконов трансформированными глазами, прошипел:

– По-вашему, мы – куски мяса, с чьим мнением не нужно и считаться? Или тебе, дедуля номер три, было до нас дело до того, как я обратился? Зато теперь распоряжаешься нашей жизнью? Так вот тебе моё слово: прогонишь дедушку Рона – сбегу и я, клянусь стихией!

Клятва, убивающая оступившегося, туманом замерцала в его руках. Тишину в комнате при желании можно было помешать ложкой.

– Я пойду за братиком, – очаровательно улыбнулась Миа, накручивая на палец локон.

– Но… – начал было Дан, но девочка только тряхнула кудряшками.

– Дан, теперь это так… удобно – быть нами, правда? Мы ведь всем нужны, и это так мило. Но ты бы не покупал мне платья и не носил на руках, не зацвети между нами та вишня. Не так ли? А не превратись Мак в дракона, сильно ли вас волновало бы, почтенный Призрачный Старейшина, где мы и с кем? Мы провели полжизни, не нужные никому, кроме дедушки и госпожи Шу. Они нас любят и без… цветов истинности и крыльев. Просто так, – улыбка Мии вдруг блестнула острыми, характерными для некоторых фейри клыками, – Посмейте забрать их у нас, и вы пожалеете… господа Старейшины.

Пара Казначея кивнула, и Ар как-то сразу понял её молчание и бездействие: молодец, девочка, хитро придумано. Алый Старейшина покосился на Шу с оценивающим интересом матерого хищника, в чью лапу вцепился двухмесячный котёнок. Призрачный с Даном просто переваривали новый поворот событий. При этом, на лице младшего Алого отчетливо отобразилась… вина? Ар вдруг почувствовал радость оттого, что успел хорошо узнать Шу до того, как их магнолия расцвела: он точно знал, что любил бы её и без цветов. Ранее он считал это упущением, но последнее время склонялся к мысли, что, все же, в этом есть и толика везения.

– Что же, – хлопнул Алый Старейшина в ладоши, – Сказано и услышано. Господин Рон, полагаю, нам с вами есть о чём переговорить…

Интерлюдия 4. О пустых стульях, женских драках, пьянстве и дипломатии Неблагого Двора

Раока с тоской оглядела заваленный отчётами шпионов и планами стол – Ис почти не появлялся, и многие обязанности легли на её плечи – не то чтобы хрупкие, конечно… Для папок совсем не осталось места, но фейри упрямо не прикасалась к пуфу, на котором обычно сидел Гор. Казалось, положи туда стопку бумаги – и это будет символом, почти разрешением, все равно что сказать: «Я тебя отпускаю». И Раока не могла, да и не хотела, что-то такое говорить – ни словом, ни жестом, ни даже мыслью.

Забавно, раньше она и не задумывалась о том, как часто приходил оборотень и насколько врос в её жизнь, да так, что лишь с кровью и можно было вырвать. Вон пиала, из которой он обычно пьёт, коробка из-под пыльцового настоя, который они вдвоём оприходовали в честь позапрошлых выходных, пока Ис опять торчал на своих сверхважных заседаниях, а вот цветастая шаль, её оборотень притащил, когда Раока вернулась с миссии на горных перевалах и постоянно мёрзла. Она пробежалась пальцами по дорогой ткани – замечаем ли мы, как много места занимают в нашей жизни близкие, до тех пор, пока не доводится оценить оставленную ими пустоту?

– Слышала, вскоре тебе придётся подыскивать работу? Это так ужасно! – этот ехидный голос вызывал тошноту, а псевдосочувствующую ухмылку так и хотелось вбить в прекрасное, щедро изукрашенное пыльцой лицо. Миоза, вторая фейри в их ведомстве, ненавидела Раоку так, что аж искрило: за доставшееся ей тёплое местечко, внимание начальства и даже за происхождение.

– Я не помню, чтобы вызывала тебя, – оскаблилась Раока, – Займись чем-то – или кем-то – полезным. Это ведь, если разобраться, твоя работа? Вовремя подлазить под нужных гостей. Или у нас сейчас ни одной дипмиссии на горизонте?

– Ты хамка, как и всегда, – голубые глаза блестнули, – Но, видимо, не знаешь последних новостей. Твоего любовничка-волка вывели из стазиса неудачно: его разум остался блуждать в лабиринте. Сама знаешь, что это значит… Печально, но звезда господина Иса закатилась… А ведь ты столько сделала, чтобы с ним сблизиться! Сочувствую тебе, Раока.

Фейри кивнула, медленно встала и пошла к выходу – а после все же впечатала Миозе по лицу. Ногой. С разворота. Вытащив верещащую феечку из своего кабинета за светлые патлы, помощница Иса Ледяного запечатала дверь заклинанием и вежливо прощебетала:

– Прости, Миозочка, дела. Посочувствуешь мне позже – если осмелишься.

– Дрянь, – провизжала светловолосая, но после встретилась взглядом с Раокой и экстренно заткнулась.

– Вот и хорошо.

Ис был пьян. Раока впервые видела своего начальника – язвительного, жёсткого до жестокости, ехидного и проницательного – вот таким. Что должен был принять дракон, чтобы его так развезло, ей даже представлять не хотелось.

– О, пришла, – его губы искривились от злой, жестокой улыбки, – Ждал тебя раньше. Моя новая пара… Уже просчитала, как выгодно будет занять его место?

Фейри остро захотелось не то провалиться сквозь землю, не то сдохнуть. Обуздав оба порыва, она решительно подошла к дракону поближе.

– Шеф, я… Вы же должны понимать, что я этого не хотела.

Дракон прикрыл глаза.

– Это ты отпустила его на то задание. Он сказал тебе, что наши с тобой запахи совместимы, да?

– Нет, – она устало покачала головой, – Я поговорю с тобой, когда придёшь в себя.

– Уже не приду, – Ис покривил губы, – Они просят у меня дать разрешение. Убить его, понимаешь? Ещё немного, и смысла ждать не будет, и тогда я должен буду… разрешить. Нам с тобой не о чем говорить, ты ничего не получишь – я уйду с ним.

Раока вышла, чувствуя ледяные щупальца, охватившие сердце.

– Насколько все плохо?

– В достаточной степени, – придворный лекарь, старый каменный дракон, пожевал губами, – Вы знаете, в чём главная опасность стазиса – умирание сознания, как оно есть. Заблудившись между жизнью и смертью, дух не может найти выход и вернуться. Именно это произошло с господином Гором. Мы исцелили его тело, но мозг, разум… Тут мы бессильны.

Раока уставилась за окно, не в силах проглотить вставший в горле ком.

– Прогнозы?

– Ему не проснуться, дивная госпожа, – устало сказал дракон, – Время уходит, и с каждым часом вероятность все меньше. Крохотная надежда есть, но она скорее сродни иллюзии, сиянию неверного огня для наивного мотылька…

Раока вздрогнула и уставилась на лекаря во все глаза.

– Вы намекаете…

– Нет-нет, никаких намёков, лишь метафоры. Я пытаюсь сказать, что лишь чудо способно спасти господина Гора. Я сам не слишком-то в них верю, но холмы фейри… Они полны чудес.

– Я поняла вас, – Раока сглотнула ставшую непростительно вязкой слюну. Скоро самая длинная ночь в году. Игра Короля Под Холмом… но, осмелится ли она?… Перед глазами снова предстало лицо Иса.

Да, осмелится. Осталось лишь забрать у кого-нибудь проклятую метку.

Интерлюдия 5, краткая: О счастье, подводном мире и пирожных в виде лилий

– Мы что, правда под водой? – уточнила Фиа-Та с опаской.

– Да, – улыбнулся Ос, – Дно озера – отличное место для пикника.

Он не стал уточнять, что выбрал его во многом из-за безумного, почти истерического оживления, охватившего дворец. Две свадьбы княжеских приближенных, отбор женихов – не к ночи будь понмянут, ещё и делегация высших демонов с их принцем во главе обещала скоро прибыть для обновления договоров. Из-за всей этой канители Ос уставал так, что эпизодически мечтал стать кораллом.

– Должно быть, очень красиво…

Дракон глянул мельком на открывающийся вокруг воздушного пузыря вид – окна подводных этажей поместья Роок, коралловые рифы, водоросли, косяки разноцветных рыб, пляшущие русалки, громадный кракен, супруг Элены, зло щупальцами шевелит (в очередной раз поскандалили, громко и с битьём посуды – обычное и почти привычное для них дело). По меркам Оса, все довольно обыденно, но для выросшей в пустыне Фиа-Ты это зрелище должно было быть редким.

– Не огорчайся, конфетка, я приготовлю чай с моими воспоминаниями об этом дне. Выпив его, ты сможешь все увидеть во сне! – прощебетала Элена, чем заработала очередной благодарный взгляд от Мики, – Кстати, милая, я уже записала тебя в клинику в своём, родном мире. Как только родишь карапуза, займёмся твоим лицом!

Губы его пары дрогнули. Когда матушка Оса завела разговор о том, чтобы убрать следы шрамов, Мика предсказуемо испугалась: водный давно понял, что её увечья до сих пор подсознательно воспринимались способом защиты, бронёй. "Я люблю тебя любой", – сказал он ей в тот вечер, – "Если ты не хочешь ничего менять, то я поговорю с мамой, и никто больше не потревожит тебя этим". Мика, однако, после некоторых размышлений ответила согласием, и Элена с матерью тут же развели бурную деятельность. Шрамы были застарелыми, потому первые шаги было решено делать в родном мире русалки, а последующее заживление с восстановлением – уже у местных целителей. Мика нервничала при упоминании об этом, но стойко держалась: кажется, ей хотелось предстать перед их сыном красивой. Ос с теплотой думал о том, что его пара, как ни крути, будет замечательной матерью.

– Элена, – позвала Мика, – Слушай, твой муж… вокруг него чёрное пятно расплылось. Это нормально?

– Злится, вот и кляксы выпускает, – махнула русалка хвостом, – Тоже мне, выискался… это кто ещё злиться должен! Видала я, как он смотрел на эту мымру!

Под "мымрой", насколько Ос знал, подразумевалась тысячелетняя Ки Медная, давно и счастливо замужняя. Но пытаться убедить в чём-то Элену, если та хочет развлечься – дело абсолютно безнадёжное. Ос не понимал таких вот отношений, с другой стороны, кто он, чтобы судить? Его пара тоже не вписывалась в лекала стандартных романтических историй, да и сам он не слишком-то тянул на прекрасного принца. Однако, он был с ней слепяще, до звона счастлив – и в этом, наверное, и прятался единственный возможный смысл.

– Это они! – возопила вдруг Мика, глядя на пирожные-лилии, – Так вот откуда ты их брал!

– О, этот рецепт изобрели специально для тебя, – русалка распушила свои роскошные синие плавники, – Озадачила этих куриц на кухне. А то им бы все флиртовать и слухи распускать! Стерва я, видите ли.

Мика сдавленно фыркнула.

– Ужасно, – сказала Фиа-Та, – Будьте с ними строже, госпожа Элена. Они ведь ваши наложницы, как можно быть такими непочтительными?

– Вот, – кивнула русалка, – Ты-то меня понимаешь, конфетка!

Мика выразительно покосилась на Оса, явственно сдерживая смех. Дракон показательно возвёл очи горе. Жизнь… несмотря на кучу новых проблем и оставшихся вопросов, они были просто… счастливы.