Текст книги "Призраки в Сохо (СИ)"

Автор книги: Алира Лионкурт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Мерлиновы подштанники! Что произошло за эти два последних часа во Вселенной?! Какие параллельные пересеклись в Мироздании?! Что вызвало глобальные перемены в зельеваре, в самой сердцевине его создания, куда десятилетиями не проникал солнечный свет? Постичь этого он был не в состоянии, да и ситуация не располагала. Он просто чувствовал всем своим существом, как попал в поток судьбы, будто в стремительную реку, и был не в силах противостоять. Северус, увлекаемый стремительным течением, подчинялся. Выпил ли он слишком много виски для того, чтобы сорваться? Устал ли до такой степени, чтобы отпустить тормоза? Суждено ли ему было в этот вечер найти спасение от преследователей в ее доме и, за одно, воспользоваться хозяйкой, или же это могло иметь продолжение? Он не знал.

– Пожалуйста, позволь мне… – горячо шептала Миона в губы, обжигая своим дыханием, и стягивала шарф.

И он позволил. Он доверился этому умоляющему тону, которого от нее было не добиться никакими снятиями баллов или назначением отработок в прошлом… Хотя, обнажая свое изувеченное горло, Снейп чувствовал себя таким уязвимым, нагим и беззащитным. Появлялось ощущение сосущей пустоты и невесомости где-то рядом с солнечным сплетением. Никому ранее, кроме целителей, не позволено было увидеть того, что сделала с ним эта чертова змея.

Ладони профессора скользнули под ткань ее одежды, и теперь руки жадно ласкали тело Мионы под блузкой, такое теплое, такое нежное, такое желанное в этот момент и такое податливое. Губы пили ее, а она наслаждалась его прикосновениями. Она раскрывалась, она отдавалась ему. Это было непостижимо! Мужчина чувствовал, как его мозг плавится, а кровь закипает и бурлит. Желание жгло и рвало на части. Неужели она, лишив себя компании хогвардских болванов, больше никого не впускала в свою жизнь?

Снейп подхватил Миону на руки, она ахнула и обвила руками его шею, и столько в этом было чего-то щемящего. Драконье пламя! Какая она легкая, почти невесомая. Сшибая все на своем пути, он устремился в темноте вглубь комнаты, туда, где видел кровать, осматриваясь, пока она готовила.

Вдруг он почувствовал на шрамах своего горла прикосновение ее пальчиков, такое легкое и нежное, и в то же время такое пронзительное, как копье из раскаленной гномьей стали. Кровь с силой ударила в мозг. «Сейчас вскрикнет», – сухо констатировал Внутренний, потерявший надежду. «Брезгливо оттолкнет. Сейчас все кончиться». Он не унимался, разъедая изнутри. Руки дрогнули, ноги стали ватными, маг чуть не выронил Миону. Его дыхание вмиг закончилось. «Все? Это все? Все?!» – испуганно метался внутренний голос. Одна секунда вакуума, вторая, третья… Когда Северус вновь почувствовал пол под ногами, оказалось, что Мисс-непостижимое-создание в его руках, нежно касалась губами шрамов на его шее и рубцов на его душе. Он никогда не переживал и не чувствовал такого тепла. Да, пожалуй, это можно было назвать теплом. Горло изнутри сдавил тугой ком. Захотелось взвыть и закричать, но если бы он это мог, хоть когда-то, позволить себе… Целый мир чувств, ощущений, боли и желаний был готов вырваться наружу.

В темноте маг налетел на кровать, больно ударившись, но, не отвлекся на это. Похоже, что он не обратил бы внимание и на то, если бы в квартиру вошел кентавр. Сердце билось с такой силой, нахождения которой в нем мужчина считал более недоступным, оно будто желало проломить грудную клетку и вырваться на волю. Возбужденная плоть ныла в тесноте брюк. Разомкнув руки, он бросил девушку на кровать. Она тихо ахнула и тут же окинула его изучающим взглядом снизу вверх. Ее взгляд будто бы дразнил, хотя вряд ли она сейчас была способна на это.

– Я хочу тебя. – Хрипло выдохнул зельевар, опускаясь на ведьму, податливо тянущую к нему руки.

Внутренний подсказывал мужчине, что его голос, и произнесенная им фраза, может отрезвить ее. Но уже в следующий момент, ее пальчики расстегивали брюки мужчины, почти отрывали пуговицы рубашки. Внутренний ошибся – слова не отрезвили девушку. Боги, как нетерпелива она была, как едва слышно шипела проклятия, отшвыривая подальше рубашку, как проводила сначала кончиками пальцев, а потом ладонями по его груди, очерчивая каждый оставленный на теле шрам. Она буквально дрожала от возбуждения, лаская тело мага, каждый его сантиметр. Она любовалась им. И все это опьяняло и возбуждало ее.

Она, как в бреду, словно пьяная, обнимала и ласкала его, а мужчине хотелось проникнуть вглубь ее глаз и вглубь нее самой… Хотелось взять ее лицо за подбородок и заглянуть куда дальше глаз, шагнуть в ее голову, понять какого черта с ней творится. Но маг послал все к чертям собачьим, не желая разрывать этого безумия. Видимо, и сам уже мало что соображал. Эти декоративные пуговицы, застежки на ее брюках… Мерлиново проклятье! Жадность, проснувшаяся в нем, побуждала неистово рваться к ее телу. Он не помнил, чтобы хоть одна продажная девица в Косом вызывала у него такое желание.

Ее брюки Северус нетерпеливо сорвал, едва расстегнул молнию. Кажется пуговица, про которую он забыл, не выдержала и оторвалась. Черная одежда полетела в сторону. Впившись сильными пальцами в бедра, он рывком притянул гриффиндорку ближе к себе, не заботясь о том, что на нежной коже назавтра наверняка появятся синяки. Лучше бы ей не ошибаться в том, что бывший пожиратель будет с нею нежен. Не желая тратить время на то, чтобы разобраться с тем, как правильно снимать эту маггловскую блузку, он просто рванул тонкую ткань, усмехаясь от того, как в глубине глаз волшебницы появилось недовольство. К черту! Одной рукой зарывшись в густые волосы, и притянув Миону за затылок еще ближе, второй мужчина провел по упругой груди, наслаждаясь тем, как идеально она смотрелась в черных кружевах. «Идеальный выбор». Тут же довольно протянул его внутренний голос, а сам маг властно накрыл приоткрытые губки девушки поцелуем, скользнул языком в ее рот, и провел кончиком по небу, слушая сладкий сдавленный стон.

Девушка чувствовала напряжение, охватившее Северуса, она буквально ощущала то, как он замер в ожидании ее реакции, которой не последовало. Обдав его шею своим горячим дыханием, она глубоко вздохнула и провела язычком по рубцам, лаская человека, которого так долго считала самым большим злом в замке, которого ненавидела, считала предателем и бесчувственным куском льда.

Вздрогнув от того, как он небрежно бросил ее на кровать, Миона не смогла сдержать вскрика, сорвавшегося с губ. Глядя на него снизу вверх, она будто бы впервые видела перед собой этого мага, ведь таким ей не дано было ранее узнать его. Задержавшись взглядом на его паху, Грейнджер прикусила нижнюю губку, впечатленная тем, что видела. Но замереть ей не дала фраза, требовательно произнесенная Снейпом. Он не спрашивал, не предупреждал, а просто констатировал факт, выражал свое желание в короткие три слова, от которых по позвоночнику проходила дрожь.

Миона протянула руки навстречу опускающемуся на кровать слизеринцу. Она нетерпеливо избавила его от одежды, бывшей такой ненужной сейчас. Ругаясь на непослушные пуговицы, она замерла на несколько секунд, когда он, наконец, остался в одном белье. Соплохвоста ей под подушку, и этот человек заворачивал себя в сотни слоев одежды?! Проводя пальцами по его шрамам, лаская ладонями разгоряченную кожу, ей думалось о том, сколько же испытаний выпало на долю мага. Что могли знать о войне министерские крысы? Какое право они имели на свои комментарии в «Ежедневном пророке»?

Гриффиндорка тяжело дышала от возбуждения, когда мужчина сорвал с нее брюки, а следом за ними разорвал блузу. Мантикору ему в зад! Какого черта?! Возмущение в ней едва не вырвалось наружу, да только Гермиона тут же забыла о нем, ахнув от властного, собственнического движения, которым оказалась притянула ближе. Плевать на боль от его чересчур сильной хватки, ведь сейчас она смешивалась с возбуждением и вызывала в ней трепет. Эти сильным рукам хотелось довериться, хотелось отдать себя в их власть и раствориться в безумии без остатка. Девушка, было, прикрыла глаза, желая сохранить в памяти это мгновение, как почувствовала в своих волосах руку Северуса. Он без единого слова, лишь движением, приказал смотреть в его глаза. Или ей казалось это? Притянутая к нему вплотную, она выгнулась всем телом навстречу прикосновениям. Ее сознание ликовало от того, что мужчина любуется ею, что в его взгляде она видит столько желания, страсти и жажды.

Громкий сдавленный стон заполнил комнату, и она широко распахнула глаза, когда зельевар завладел ее губами в поцелуе. Мерлин, как сладко было подчиниться ему, позволив творить с собой что угодно и лишь постанывать, даря ласки в ответ.

Снейп прекрасно знал, что с ней происходит. И он не прекращал этого безумия. Эгоистично? Может быть. Но ни одна шлюха в Косом не желала его так, как она! И это взывало в нем древний и мощный огонь, который разгонял пульс и дыхание, жег изнутри. Это рождало в нем страсть.

Такая молодая, жаждущая, соблазнительная, возбужденно дышащая, облаченная лишь в кружевное белье, которое запускает механизм мужского желания, облекая женское тело и дразня воображение, она воплощала собой соблазн в чистом виде. Великолепный черный комплект сидел на Мионе безупречно, искушая еще больше. Она выгибалась всем телом под сильными руками… Ох, как это было нестерпимо сладко! А ее так призывно приоткрытые губки? Он накрыл их своими, властно проникая внутрь языком. Исследуя ее ротик, входил все глубже, в то время как она громко и сдавленно застонала. Ее глаза заволокло сладкой пеленой, она была готова подчиниться, отдаться целиком. Осознание того, что он мог теперь делать с ней все, что угодно, того, что она была в его полной власти, будоражило бывшего пожирателя. Сознание абсолютной власти опьяняло, оно подталкивало к тому, чтобы воспользоваться ею.

Своей возбужденной плотью профессор крепко вжимался в ее тело. Мерлиново отродье! В нем проснулся хищник. Он буквально чуял ее возбуждение, этот будоражащий еле уловимый запах. Ему хотелось мучить и истязать ее, чтобы она умоляла взять ее, чтобы она мелко дрожала, стонала и извивалась. Если бы мисс сейчас опомнилась, ей не помогли бы уже никакие мольбы. Он взял бы ее силой.

И тут стало необыкновенно тихо. В первый момент ему показалось, что заложило уши. В кромешной звенящей внутренней тишине бесшумно открылась некая потайная дверь внутри него, и молча вошел Он, его Судья и Палач. Еще ничего не произошло, но Северус уже знал, что случиться в следующее мгновение. Его голос, зовущий мага по имени, звучал тихо, но четко. Снейп замер в ожидании вердикта, хотя уже знал его. А осуждающий все говорил о том, что она уже не может контролировать себя, но ты можешь. Разве эта девочка не заслужила иного? Он смотрел на зельевара ясно и спокойно. Его решения всегда были справедливы и безжалостны. Слизеринец знал, что Миона заслужила большего. Да, Гермиона заслужила иного. Иного отношения, иного человека, нежели он. Он не мог, не имел права, получив сейчас полную власть над ней, просто воспользоваться этим. Когда она протрезвеет и придет в себя ей будет больно, очень больно.

«Ты дурак, Северус. Ты полный идиот», – затравленно шипел Внутренний, злобно сверкая глазами откуда-то из темного угла. «Заткнись, змееныш», – сквозь зубы процедил ему мужчина. Тот кто, молча наблюдал за всем происходящим, так же безмолвно развернулся и вышел, закрывая за собой невидимую дверь. Наваждение закончилось.

Когда Снейп очнулся, то обнаружил, что вжимает Миону в кровать, держа мертвой хваткой ее руки за запястья у ее же головы. Она смотрела на него расширенными глазами. Мужчина резко отдернул руки. Слава Мерлину, он не сделал чего-нибудь похлеще, например, не схватил ее за горло. Северус замер, не зная, что сказать или сделать, глядя прямо Мионе в глаза.

Комментарий к Глава 4. Тени прошлых связей

Буду рада комментариям. Однако попрошу удержаться от грубой или необоснованной критики. Помните, что у каждого свое видение персонажей.

========== Глава 5. Панацея от страхов, бед и потерь ==========

Краем сознания, маленькой его частью, Миона понимала, что все происходящее является дикостью, видела, как взгляд мужчины меняется, когда она проводит ладонями по его груди вниз, как глаза становятся темнее, смотря будто бы сквозь нее. Пожалуй, это могло бы до дрожи испугать, не будь она так возбуждена, не знай она о том, что Северусу долгое время приходилось иметь дело с темной магией, с пожирателями (право, ей не хотелось этого знать), Мерлин знает что устраивающими за закрытыми дверьми, но при этом он все равно остался верен Ордену.

Видит небо, она никогда и представить себе не могла, что этот человек способен на такую страсть. Порой ей казалось, что его ладони она ощущает под своей кожей, как будто он проникает всем своим существом в нее, и все что остается – просто раствориться в его тьме, баюкающей на волнах желания. Его поцелуи лишали ее остатков хоть какого-то контроля. Если поцелуй дементора высасывал из магов все теплые воспоминание, все крупицы счастья, то эти лишали воли, пьянили похлеще виски и воспламеняли.

Миона выгибалась от удовольствия, когда он покрывал поцелуями ее шею, спускался ниже к груди, затем еще ниже, проводя кончиком языка влажную дорожку по разгоряченной коже, очерчивал круг вокруг пупка и замирал у самого края кружев. Хотелось нетерпеливо выругаться и стащить чертово белье, и в то же время было невероятно сладко поддаваться его ласкам. Но в какой-то момент она ощутила, как профессор напряженно застыл. Опасаясь того, что он может пойти на попятную и просто сбежать, оставив ее смятенной, Грейнджер протянула к нему руки, легко опустила на плечи, готовая ухватиться покрепче, если он сделает движение назад. Но реакция зельевара вырвала из ее груди резкий вздох и несколько удивила. Только этому удивлению не суждено было прожить долго.

Северус схватил ее руки и резко завел за голову, железной хваткой удерживая прижатыми к кровати. Быть может, когда-то в прошлой жизни, это и испугало бы ее до чертиков, но сейчас Миона лишь лукаво улыбнулась в ответ на это и обхватила ножками его бедра, крепко вжалась в его пах и прикусила нижнюю губку, смотря в глаза.

– Попытка к бегству карается смертью. – Горячо зашептала, когда он отпустил ее руки, будто бы опомнившись.

Черта с два она откажется от всего этого теперь, когда оба зашли уже слишком далеко. Обвив одной рукой его шею, второй она провела по спине, чуть царапая ногтями. Потянувшись к уху мужчины, она прикусила мочку и усмехнулась, жарко выдыхая:

– Я ведь не просила сдерживаться.

И это было чистой правдой. Что там творилось в его голове, замусоренной хламом двух господ? Что творилось внутри него, где многолетнюю тьму, черта с два, мог бы прогнать даже самый яркий свет?

Северуса же словно оглушило на какое-то мгновение. Он все еще судорожно пытался сообразить, какого Мерлина он успел натворить в момент своей «отключки».

Чертовы «побочные явления»! Когда ему пришлось применить экспериментальное зелье, оно еще было не испытано, и Мастер зельеварения действовал на свой страх и риск. Но другого шанса выжить у него не было, события тогда развивались слишком стремительно. Темный Лорд почему-то любезно не поинтересовался у слизеринца, прежде чем натравить свою Гадину и ударить заклинанием: «Дорогой Северус! Ну как там готовность твоего варева, которое ты, так предусмотрительно, придумал, чтобы пасти свою драгоценную шкуру?» Пришлось рискнуть. Риск оказался настолько оправданным, что он обременяет этот поднебесный мир своей персоной по сегодняшний день. Но какую цену маг заплатил за то, чтобы жить, он узнавал до сих пор. Результаты применения экспериментального зелья проявлялись постепенно и, порой, в самых неожиданных местах. Не говоря о том, что время их появления, как правило, было вообще неподходящим. Как, например, сейчас.

Возблагодарив судьбу за то, что не придушил девочку и не свернул ей шею, мужчина стремительно бросил взгляд на ее запястья. Синяков и ссадин не было. «Значит прижал ее еще не со всей дури, на какую способен!» – подленько пропищал Внутренний. Снейп мысленно сплюнул. При этом очень постарался попасть в него.

– Попытка к бегству карается смертью, – горячий шепот Мионы заставил бывшего профессора вынырнуть из ступора.

– Что? – Чуть было автоматически не произнес он.

Взгляд, наконец, сфокусировался на девушке. То, что он увидел, и то, что он почувствовал, было равносильно тому, если бы он схватился за оголенные провода. Миона смотрела на него широко раскрытыми глазами, закусив нижнюю губку и… Твою драконью мать, она лукаво улыбалась, обхватив его бедра своими ножками, и прижимаясь так плотно, что ему показалось, будто бы он чувствует даже сквозь белье, как у нее тепло и влажно между ними. Сквозь него прошел электрический разряд и прямой наводкой ударил в мозг.

В следующее мгновение Миона обняла его, и ее коготки сладко обожгли его спину, а зубки прикусили мочку. Ее жаркое дыхание возбуждающе коснулось уха случайного гостя, но то, что он услышал, заставило его сердце пропустить пару ударов.

– Я ведь не просила сдерживаться, – выдохнула она, находясь в такой невероятной близости, что маг чувствовал биение крови в ее сонной артерии.

Тугая плавкая жаркая волна прошла по его телу и ударила в пах. У Снейпа перехватило дыхание.

– Какие опасные слова, мисс Грейнджер. – Тихо произнес он и одной рукой с силой прижал ее к своему обнаженному телу, чтобы почувствовать ее тепло. Второй нащупал застежку бюстгальтера и расстегнул ее. С огромным наслаждением прошелся, с силой впиваясь пальцами, по спинке, и запустил их ей в волосы. Захватив крепко ее волосы, он заставил отстраниться от себя. Одним пальцем потянул сначала одну чашечку кружевного белья, а затем и вторую, обнажая ее грудь. Какое великолепное зрелище! Накрыв одну ладонью, довольно крепко сжал, так хотелось ощутить ее упругость под своими пальцами. Затем то же повторил с другой. Не в силах больше удержаться, рукой надавил в центре ее спины, заставляя Миону выгнуться навстречу. Северус наклонился и принялся вожделенно целовать грудь, нежно покусывая и посасывая, обводя соски языком и прихватывая их губами. Как они восхитительно налились! Каждое движение распаляло его все больше, поджигая плоть. «Кажется, мисс Грейнджер, мы зашли уже далеко. Очень далеко»…

Миона застонала под таким напором, прикрывая глаза. Если бы она только знала, что с ним делает женский стон. Снейпа попросту начинало бросать в жар от него. Опустив Миону на кровать, он отправился в путь к ее животу, целуя, прикусывая и лаская языком. Как соблазнительно она выгнулась, отзываясь на ласку! Его сердце уже стучало слишком часто и, казалось, сменило местоположение, находясь теперь где-то в ушах. Добравшись до пупка, мужчина забрался в него языком… Его пальцы заскользили по коже живота вниз, в трусики. Девушка мелко дрожала в ответ на это. Снейп, не терпя никаких возражений, направил руку между ее ног. Миона инстинктивно чуть сжала их, но его пальцы уже ощутили влажное тепло. Хмм, она уже готова для него! У мужчины перехватило дыхание. Он грубо стащил с девушки трусики и ввел вглубь нее два пальца, в ответ на что Миона застонала и вцепилась в его волосы.

Хрипловатый от возбуждения смех гриффиндорки разлился по квартире. Ей было невероятно смешно от того, что, после всего пережитого, нашелся человек, который ей угрожал. Однако его угрозы носили совсем другой характер, а от действий, сопровождавших их, огонь в крови пылал с новой силой.

От сомнения в его взгляде не осталось и следа, когда мужчина прижал ее к себе. Кем они сейчас были, жадно набрасываясь друг на друга, изучая ладонями, скользя губами по разгоряченной коже, оставляя царапины, хватая за руки столь сильно, что на завтра останутся следы? Тени прошлых связей истаяли, не было ни гриффиндорки и слизеринца, ни профессора и ученицы, ни шпиона и героини войны, ни всезнайки и слизеринского нетопыря. Остались лишь два человека, знакомые в прошлом, случайно столкнувшиеся на людной площади.

Ни капли стеснения не было в глазах Мионы, когда она позволяла ему любоваться собой, выгибаясь всем телом. Снейп снимал с нее белье, обнажая грудь, так, будто бы разворачивал долгожданный подарок. Неторопливо, наслаждаясь каждым мгновением, с азартом и восхищением. Никогда ранее она не чувствовала себя подобным образом, никогда на нее не смотрели с таким восторгом. Для кого-то она была просто еще одним трофеем, для кого-то долгожданной победой, для кого-то мимолетным увлечением, а кому-то просто хотелось по-быстрому перепихнуться подсобке.

С приоткрытых губ девушки сорвался тихий стон, стоило сильным пальцам сжать упругую грудь. Отклоняя голову назад, она закрыла глаза и рассеянно провела ладонями по прохладному покрывалу. А через несколько секунд сжала ткань в кулаках, постанывая снова и снова от наслаждения. Каждый поцелуй, каждый укус и дразнящее касание языка вызывали в ней нетерпеливую дрожь. Боги, там, у окна, она думала, что он просто грубо возьмет ее прямо у стены, возможно, даже не снимая одежды! Тогда как Северус оказался способным на поддразнивания, сводящие с ума.

Миона едва не заурчала, когда разгоряченной кожей вновь коснулась прохлады покрывала. Плохо осознавая что делает, она крепче стиснула ногами его бедра, а потом, провела ступней по его ноге вниз. Приподнявшись, она опиралась на локти, с упоением наблюдая за тем, как он прочерчивает кончиком языка линии по ее животу. В этом было столько секса, сколько не было в ее коротком помешательстве с боссом.

Ощущая, как его пальцы скользят ниже, касаются кружев, и проникают под них, Гермиона прикусила нижнюю губку и рухнула на спину, не в силах и дальше смотреть на то, как он упивается страстью. Это было слишком. Подрагивая от возбуждения, она попыталась сжать ноги, ведомая непонятным порывом, за который сама на себя раздраженно фыркнула.

Мерлин, она была настолько мокрой для него, что то, настолько он грубо протолкнул в нее пальцы, лишь вырвало из груди стон удовольствия. Зарывшись пальцами в его волосы, Миона развела ноги шире и приподняла бедра, желая ощутить его глубже, сильнее.

– Черт… – шипела она, насаживаясь на пальцы и потираясь о ладонь.

Совершенно забывшись, ей хотелось, чтобы он не останавливался, не позволял этому дикому возбуждению схлынуть. Проводя язычком по пересохшим губам, она судорожно хватала ими воздух. Миона потянула его за волосы вверх и, поймав обжигающий взгляд черных глаз, усмехнулась.

О небо! Миона застонала и, вцепившись в его волосы, развела ножки шире, сделала движение бедрами вперед, буквально нанизываясь на его пальцы. И Северус уже начал сомневаться в том, что девушка не находилась под действием какого-либо препарата. Всегда сдержанная мисс заучка, она походила на одержимую. Ооо, он чуть не взвыл от такого откровенного желания. Гоблиново Золото! Она очень хотела его.

Девочка шипела, выгибалась и сжимала в горсти своими пальчиками ткань покрывала и волосы, тянула их на себя. Ее возбуждению не было предела. От этого мужчину начало буквально лихорадить. Подняв голову, он встретился с ее глазами… Облизывая губки и судорожно хватая ртом воздух, Миона смотрела прямо в темные зрачки. В мага буквально хлынула энергия ее дикой страсти. Ее глаза лихорадочно блестели, а у Снейпа от этого зрелища будто потоки раскаленной лавы обжигали вены, вспарывая их и испепеляя его изнутри.

В белье вмиг стало окончательно жарко и тесно, и слизеринец сорвал его с себя, даже не позаботившись о целостности. О, он был во всеоружии. Но, изнемогая от желания, Снейп еще продлил эту сладостную пытку, желая пьянящих, сводящих с ума мучений девушки. Невыносимо медленно он ввел пальцы глубже внутрь ее горячей влаги и вывел их наружу, еще и еще, обводя большим пальцем клитор, а потом нажимая на него, прижав Миону к кровати и не давая ей двигать бедрами. С вожделением наблюдая за тем, как она извивается под ним и громко стонет, хватая за руки и впиваясь в них ногтями, продолжал ритмично двигать пальцами внутри ее тела, описывая круги и нажимая. Наклонившись и проникнув в ее ротик языком, он повторял движение своих пальцев, горя и сходя с ума от желания. Но когда мышцы ног, совершенно одуревшей от страсти сладкой девочки, напрягались и она прижималась к его руке, маг замирал, удерживая ее на грани. Потом снова подводил к самому краю и останавливался, и еще раз, и еще… Как же восхитительно было наблюдать за ее мучительными попытками завершить это! Он мысленно застонал. Миона доходила до грани сумасшествия, и он упивался этими эмоциями вместе с ней.

Она уже скулила от изнеможения, крутясь и извиваясь, расцарапав ему руки до крови, как голодная кошка. Он и подумать не мог такого о своей бывшей ученице. Он видел ее теперь совсем иной. Такой невыносимо живой, страстной и горячей.

Она почти плакала, прося его перестать играться с ней, и тем самым доводила мужчину до исступления. Его предел был достигнут. Как же ему неистово хотелось эту аппетитную, бесстыдно обнаженную, мечущуюся, стонущую, жаждущую девочку! Его тело стало комком невыносимого желания.

– Что ты хочешь? – зашептал он срывающимся голосом, и ее ответ сорвал все его клапаны.

Схватив Миону за бедра, зельевар рывком придвинул ее к себе. Раздвинув широко ее ноги, с хриплым не то стоном, не то рыком, стремительно ворвался внутрь нее. Как можно глубже. Какой восхитительный женский крик… Его точка невозврата. Чувствуя, как она тут же кончила, у него снесло крышу! Напрочь. Он уже не мог остановиться, не имел на это никакого желания. Грязно матерясь, он входил все сильнее, быстрее и глубже. Ему хотелось достать ее до самого нутра. Из изувеченного шрамами горла рвалось сиплое рычание.

Партнерша умоляла еще, и он давал ей еще, а взамен получил новую партию судорог, бегущих по ее разгоряченному и мечущемуся в экстазе телу, и сжимающих его плоть. Миона кричала в экстазе, и он, не выдержав, инстинктивно вошел максимально глубоко, замер на краю Мира, а затем ворвался. Разлетелся на кусочки, чувствуя, как, на какое-то время, все вокруг перестает существовать. Блаженное облегчение, огромной горячей волной, накрыло его с головой. Из груди вырывался стон наслаждения. О Боги! Если бы это могло длиться вечно… Все. Это и есть Рай.

Тяжело дыша, в изнеможении, профессор повалился на горячую, взмокшую и нежную Миону, сжимая ее в своих объятиях. Сто гриндилоу в глотку! Ему хотелось плакать от этой ошеломляющей вспышки.

Как никогда Гермиона была близка к тому, чтобы свихнуться. Лавина ощущений, накрывшая ее с головой, порождала странные чувства, которым еще не было названия. Смятенная этим шквалом, она отпустила все тормоза и неслась в пропасть, к которой ее подталкивали умелые движения пальцев. Так сладко было подаваться его ласкам, что казалось, она просто не выдержит этого. Никогда прежде она не чувствовала в себе такой безумной тяги к кому-либо, никогда не набрасывалась на мужчин, словно одичавшая кошка. Хотя, может и набрасывалась… Но уж точно не испытывала от секса таких ощущений, близких к эйфории.

Уже позже она подумает о том, не подлил ли он ей чего. Ее пытливый ум найдет множество причин случившемуся, таких как: желание оказаться с человеком, который знает, что ее прошлое не является сном; необходимость в том, чтобы почувствовать себя в безопасности, а безопасность, как она уже знала, долгие годы их задницам обеспечивал именно этот человек; любопытство касательно того, насколько далеко позволит себе и ей зайти этот всегда мрачный и ядовитый маг.

Но все это будет потом, а сейчас она ловила его взгляд и тонула в нем, почти физически ощущая падение вглубь этих колодцев его души. Тысяча пикси! Насколько же сильно она хотела его, едва ли не хныкая, когда он вводил пальцы глубже в лоно, а затем мучительно медленно скользил наружу! Ему не нужно было даже привязывать ее к кровати, чтобы заставить не двигать бедрами. Хватило всего лишь взгляда и властно опущенной руки на живот, которой он останавливал ее малейшую попытку ослушаться. И ей ничего не оставалось, кроме как извиваться на кровати от удовольствия, не имея возможности как-то контролировать все это. Пожалуй, впервые ей доставляло наслаждение просто поддаваться чужим рукам, полностью отдаваясь в их власть.

Миона не задумывалась о боли, которую приносит, расцарапывая его руки ногтями, она просто хотела получить свое. Прикрыв глаза, она отвечала на его поцелуй, но когда мужчина проник в ее рот языком, копируя свои же движения, совершаемые гораздо ниже, девушка почувствовала себя на грани. Напрягшись всем телом, она прижалась к его ладони, настолько это возможно, сильнее и задрожала. Ей нужно было еще совсем немного, но чертов слизеринец замирал, дразнил ее, заставляя вновь и вновь сходить с ума от желания кончить. В какой-то миг она не выдержала и всхлипнула, захныкала, выгибаясь в спине, и горячо зашептала:

– Пожалуйста… Пожалуйста, Северус… – сорвавшись на стон, она широко развела стройные ноги и резко подалась бедрами вверх, закричав от удовольствия. Мерлин, как хорошо, что в этом старом доме строители подумали о звукоизоляции, иначе соседи уже сошли бы с ума от ее стонов и криков, кончили бы только от одних их.

Его вопрос, произнесенный тихим, вкрадчивым голосом, обволакивающим, словно бархат, подвел ее к той черте, за которой уже было не важно, кто он и кто она, имел значения только этот жгучий огонь в крови и желание, разрывающее изнутри. Ведя ладонями по его бокам вниз, Грейнджер судорожно вздохнула.

– Тебя. Я хочу тебя…

Гриффиндорка ахнула от того, как сразу же после произнесенного, он рывком притянул ее к себе и, властно раздвинул ножки настолько широко, на сколько было возможно. Сильное тело буквально вдавило ее в кровать, когда мужчина резко ворвался в лоно, растягивая его и чуть ли не рыча от наслаждения. Его пальцы еще сжимали нежную кожу бедер, когда он проникал глубоко внутрь, вырывая из ее груди крик.

Одного сильного толчка ей хватило для того, чтобы, наконец-то, достигнуть оргазма. Чувствуя, как сладкая судорога проходится по телу, как от нее сжимаются пальцы ног, Миона завела руки за голову и схватилась пальцами за изголовье, напрягаясь всем телом, желая продлить наслаждение. В то время как Северус уже не мог остановиться, врываясь еще глубже, сильнее и быстрее. Он каждым резким толчком, будто бы, наказывал ее за все годы, которые приходилось спасать их; за всю боль и одиночество, на которые был обречен, выбрав путь шпиона; за все лишения в «жизни после смерти»; за дерзость, с которой она отдавалась ему и за то, что ей было мало. Хрипло рыча, он будто бы хотел пронзить ее насквозь, растягивая до боли своим внушительным членом, сжимая возбужденную горошину соска, покручивая и оттягивая его.