Текст книги "Приманка Минотавра (СИ)"

Автор книги: Алина Зайкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Зарисовка 18. После нас хоть…

Анкин, 5 сентября 3340 года

Горели костры. Дым от них тянулся куда-то вверх, исчезая в дымке под самым куполом. В кострах – тела, тела, тела… Сколько их было? Десятки? Сотни?

Мы задержались на несколько часов – но никто не было против. Даже Лея, ребёнок, подтаскивала оторванные конечности поближе к пламени. Хотя Серая её и не просила. Когда же Серая отвела её в сторонку, чтобы поблагодарить, девочка просто кивнула – и сказала несколько ответных слов благодарности. Что её не бросили, что о ней заботятся, что её защищают… На секунду мне показалось, что она хотела что-то добавить: шевельнулись губы, чуть нахмурился лоб. Но через мгновение всё исчезло, и девочка отошла, продолжив уборку.

Когда костры догорали, на точку ворвалась Лучница с клиентом. Лучница пользовалась преимущественно метательными снарядами. Для атак издали она использовала небольшой изящный лук, который поражал бронебойностью, меткостью и скорострельностью. Хотя, скорее, дело было в самой лучнице: как-то она предложила мне попробовать свой лук – мои ножи оказались для меня на порядок удобнее. Впрочем, метательные ножи она тоже использовала – на средних дистанциях и даже при схватке вплотную, фехтуя ими с отчаянной скоростью, успевая метать новые и не подпуская к себе противников слишком близко. Я даже не знал, то ли это прозвище – в честь такого отношения к оружию, среди которого лук она берегла дороже жизни, и своей, и чужой, – то ли это было её настоящее имя, которое и повлияло на её стиль боя и жизни.

Они шагнули из туннеля, готовые к атаке. Стрела в заряженном луке была направлена то на меня, то на Серую, а клиенты – две молоденьких девчушки, симпатичные и смугленькие, – высовывались из-за её спины, одна – с самодельным луком, другая – с метательным ножом. Лучница внимательно осмотрела нас и вздохнула, опустив лук.

– Серая? Анкин? Что здесь было? Наши пути пересеклись с бешеным носорогом – мы почли за лучшее уйти правее. Про эту точку рассказывали всякое…

Серая шагнула к ней и они крепко обнялись.

– Кто-то вроде зомби. Синий тоже здесь была.

– Как, она жива? – обрадовалась Лучница.

– Уже нет, – тихо сказала Серая. – Вы здесь останетесь? Мы и так здесь задержались, убирались, – её голос чуть дрогнул, и Лучница ласково погладила её по плечу.

– Конечно, милая. Вас тут целая толпа. Общие клиенты?

– Вроде того, – не дал я ответить Серой и приблизился к ним, пожав руку Лучнице. – Как там дорога дальше?

– Знаете, – пожала плечами Лучница, – на удивление хорошо. По крайней мере на вход. Разве что бешеный гиппопотам.

– Ты же говорила, носорог? – удивился я.

Лучница хмыкнула:

– Когда на тебя несётся огромная серая туша, с огромной скоростью протискивающаяся в узком туннеле, обычно нет времени рассмотреть, есть у неё рог или нет.

– У него был рог! – возразила девушка с луком.

– И шерсть, – добавила девушка с ножом.

– И высотой метра три! Он сшибал потолок пещеры и устроил даже мини-землетрясение.

– Землетрясение, скорее, устроили мы, – задумчиво произнесла Серая. – А зверь, скорее, был эласмотерий. По простому – Мотя.

– Эласмотерий? – радостно воскликнул Крей. Всё ему неймётся… – А можно на него посмотреть?

Да уж, когда у людей мозги забиты наукой, на мыслительную деятельность места не остаётся. Надо было прерывать это безобразие.

– А как вас зовут, юные воительницы? – улыбнулся я. Девушки правда были хороши: сияющие глаза, русые собранные волосы, обтягивающая одежда. Конечно, они были очень молоды, и поэтому я улыбался им не столько как девушкам – сколько как детям, милым, красивым детям… ну, почти.

– Я Ая.

– А я Ея.

– Очень приятно, мы о вас столько слышали! – хором добавили обе и засмущались.

– Нам пора идти, – спокойно произнесла Серая. – Спасибо за точку. Выход горящего камня и ручей на месте. Может, вам удастся смыть хоть часть этого…

Одной из обязанностью проводников было следить за состоянием точек – по мере возможности, конечно. Поддерживать костры – благо, что выходы горючих камней были на каждой точке, – не мусорить, следить за безопасностью… Так что то, что мы делали для точки было не столько желанием души проститься с погибшими – но и просто прямой обязанностью.

– Это вам спасибо, – вздохнула Лучница. – Не думаю, что мы справились бы сами со всем этим…

Кровь на стенах и полу пещеры, останки тел, сжигаемых в кострах… Я не стал говорить, что их здесь было больше. Намного больше. Зачем пугать девушек? Пусть отдохнут.

– Может, вам и не нужно было? – улыбнулась Серая.

Это поверье – что у каждого в Лабиринте был свой путь – было очень популярно среди проводников. Может, в этом и была доля правды – но, как по мне, такая вера была просто спасательным кругом, надеждой на некий позитивный фатализм, оберегающий от слишком тяжёлых ударов судьбы.

– Возможно, – кивнула Лучница. – Нам всё равно нужно передохнуть, уж очень долго мы бежали от носорога. Может, на ночь даже останемся, припасов полно. Вышли мы из левого туннеля, если что – так что туда лучше не надо.

Крей горестно вздохнул. Остальные только порадовались.

– Да, и ещё, – вдруг сказала Лучница. – Снаружи что-то… происходит.

– Что? – удивилась Серая.

– Там Высшие. И они кого-то – или чего-то – ждут.

Зарисовка 19. Во саду ли, в огороде

Серая, 5 сентября 3340 года

Мы шли по узкой дороге, кругами ведущей вверх. Песчаные стены поворачивали всё направо и направо, а пол медленно поднимался. Я задумалась, а правильно ли мы сюда пошли? Может, проще было подождать? Или сразиться с мотей?

Когда мы вышли с точки по нужному туннелю, навстречу – из разных коридоров – выскакивали люди. Работающие проводники с клиентами. Они все рассказывали про бешеного эласмотериума, который, похоже, и отрезал их от обходного пути. Узнав, что точка свободна, все радовались и веселились – и тут же грустили, узнав о Синий. Хоть она и пропала несколько месяцев назад, все её до сих пор помнили и очень тепло о ней отзывались. И спешили на точку, чтобы помочь привести в порядок. На секунду я даже подумала, а мог ли Лабиринт их сюда специально загнать? И чтобы показать, что точка свободна, и чтобы они помогли разобраться с точкой до конца? Бред, конечно же, бред. И всё же, с мотей лучше не встречаться. Гранат у нас не осталось, изнутри его шкура не тоньше, чем снаружи, а скорость и масса у него сумасшедшая. Саблезубики по сравнению с мотей – просто котята.

Вот мы и шли по незнакомому туннелю, который вёл почему-то всё выше и выше. Разбойник почему-то стал нервничать и озираться по сторонам.

– Что такое, Скит? – спросила его Некрида, ни на шаг не отходящая от него.

– Я… я знаю эти места.

– Там есть проход? – уточнила я.

– Да… я там раньше жил.

Я удивилась. Я, конечно, помнила, что Скит – давний клиент Анкина. И что вряд ли Анкин потерял его на первой же точке. Но… Мысль о том, что можно жить вне обитаемых мест, была для меня дикой. Но сейчас его прошлое нам было только на руку.

– Там есть что-то, что должно нас беспокоить?

– Нет, ничего такого. Просто… воспоминания.

Я решила поверить Скиту – ровно настолько, чтобы идти дальше, не ожидая какой-либо подлянки. Наконец, за поворотом показалось…. Поле. Стройные кукурузные початки взмывали к потолку, сквозь который причудливым образом проникали солнечные лучи, чуть дальше располагались ровненькие ряды картошки, а правее – ряд малины – чудной деликатесной ягоды, составленной словно из множество зёрнышек.

– Малина! – заверещали девочки и кинулись к ней.

– Стоять! – рявкнула я. – Куда вперёд Проводника в пекло лезете?

Аня и Крайя потупились.

– Можно? – робко спросила Крайя.

– Погоди… – я подошла к кусту, осмотрела его. Сорвала ягоду, со всех сторон осмотрела, понюхала. Отковырнула одно из зёрнышек, покатала на языке.

– Эрик, проверь. Мне кажется, что это обычная малина. Такая иногда встречается в Лабиринте.

Эрик проделал все те же действия, что и я, – и с удовольствием скормил ягодку Крайе.

– Ладно, можете полакомиться, – махнула рукой я. – Но аккуратнее! Местность неразведанная, Скит здесь давно не жил, мы про неё ничего не знаем. Рюкзаки не снимать, по сторонам глядеть. Понятно?

Клиенты поспешно кивнули, – а я порадовалась, что они стали такими послушными. Может, и дойдём ещё до выхода…

Я и сама, не снимая поклажи, решила тоже отведать малины.

– Будешь? – подошел ко мне сзади Анкин. В его руке была целая горсть ягод.

– Ну давай, – пожала я плечами и потянулась к ягодам рукой.

– Нет, не так, – он ухмыльнулся, отдёрнул руку и взял ягоду своей рукой. Медленно положил мне в рот. Я так же медленно разжевала её и проглотила.

– Вкусно, – прошептала я.

Меня вдруг бросило в жар: наверное, здесь было на порядок теплее, чем в остальной части Лабиринта. Но почему-то я не стала скидывать куртку и не достала воды. Я не отрываясь смотрела, как Анкин подносит ко мне одну ягоду за другой, и как внимательно, без тени улыбки, он смотрит, как они исчезают за моими губами.

Ягоды в его руке закончились, а мы всё также, не отрываясь, смотрели друг на друга.

– У тебя здесь сок, – осипшим голосом пробормотал он.

– Где? – так же ответила я.

– Вот здесь, – он коснулся рукой моих губ и резко накрыл мои губы своими. Я закрыла глаза. Всё казалась таким нереальными и таким… правильным? Колени внезапно ослабли, и я теснее прижалась к Анкину.

– Кто пришёл в мою малину без спроса и ест её? – раздался страшный, громыхающий голос.

Я открыла глаза. С другой стороны сада – там, куда мы собирались пройти – стояло огромное страшилище. Массивная туша, покрытая волосами с ног до головы. На голове у него были огромные рога, а вместо носа – уродливое кабанье рыло. Глаза светились нечеловечьей злобой, а массивными лапами он держал огромный валун – такой, что вполне мог пришибить троих человек и не заметить.

Ну почему он не пришел минутой позже?

Зарисовка 20. Садовник

Анкин, 5 сентября 3340 года

И почему этот Садовник не пришёл минутой позже? Я был почти в отчаянии. Почти – потому что столько адреналина и радостного возбуждения я не испытывал уже давно.

Чудище. Садовник. Появился в последние месяцы – до этого о нём не было слышно. Значит, либо с ним никто не встречался, либо… этой встречи просто не пережили. И ещё это значит, что Серая про него ничего не знает – ни кто это, ни как с ним бороться.

Садовника встречали в верхних уровнях Лабиринта – не самых верхних, где лежит снег, дует промозглый ветер и без шипов на сапогах пройти почти нереально, – а верхних, где встречаются неопасные животные и интересные растения, как здесь. Я не ожидал его здесь увидеть, потому что здесь было жилище Скита – но, впрочем, что мешало Садовнику занять это место после того, как Скит отсюда ушел? Стоит отметить мудрость Серой – хоть она и чувствовала себя в безопасности, но поклажу не скинула и нам не дала. Осмотреться, конечно, не помешало бы до того, как мы увлеклись малиной, ну да что уж теперь. Хотя только сейчас я понял, что с самого начала меня смутило, хоть я и не придал этому значения: сад был ухоженным. Ровные рядки картошки – слишком ровные и даже окученные. В малине не было зарослей сорняков, а кукурузные початки частично были собраны… Конечно, оставалась возможность, что здесь поселился другой человек – но даже в Лабиринте нет существа страшнее, чем человек, так что здесь следовало бы не удвоить, а утроить осторожность.

Я всё больше и больше вспоминал о Садовнике. К счастью, я не встречал его лично ранее, но слышал о нём достаточно. Его могучие лапы выделяли какую-то кислоту, которая могла разъедать человеческую плоть, он был невероятно силён и быстр, а шкура была такой прочной, что могла выдержать взрывы трёх гранат. Тактика сражения? Бежать!

Именно это я и прокричал остальным. Мы развернулись и кинулись к выходу: даже эмостериум не такой страшный, как это чудовище. Поздно. Огромный камень пролетел прямо перед нами – и прокатился по уходящему вниз ходу, под конец заткнув его, как пробка бутылку. Мы оказались отрезаны. Осколки камня посекли нас – я видел, что досталось и мне, и Серой, и Лее, и Лидии с Драйяном. И быстро шагнул в тень: конечно, сейчас не до того, но кто-то всё равно мог разглядеть, как царапины заживают прямо на глазах. Одна из причин удобства медицинского набора – всегда можно сослаться на доставшиеся с помощью связей особые лекарства, и даже показательно намазаться ими.

Пушокс сердитым лаем кинулся вперёд – держась на расстоянии пяти метров от чудища, он сосредоточенно облаивал врага. Чудовище наклонилось, чтобы схватить волчонка и раздавить его… И выпрямилось, потому что перед ним выскочила словно из ниоткуда Лея.

– Не трогай его! Он тебе ничего не сделал. Ты – плохой! Плохой! Как ты смеешь так обращаться с маленькими?

– Инициирована, – довольно кивнул Садовник. О чём это он? – Хорошо, я вас не трону. Но плату всё равно возьму. Кажется, нужно ускорить превращение, а то ещё выпустят тебя отсюда, на опыты растащат…

Я же говорил, что Лея не так проста! Чудище наклонилось и огромным синим языком с желтыми шипами облизало волосы Леи.

Лея заплакала. А я вдруг заметил, что за время нашего путешествия она вытянулась, стала смуглее, руки стали больше и на них оказалось больше волос… потому что прямо сейчас это всё усиливалась – и перед нами стояла миниатюрная копия Садовника.

– Можете идти, – разрешил он. – Четвертый туннель по правой стороне выведет вас прямо к следующей точке. В следующий раз не берите чужое без спроса, особенно в Лабиринте. Не болтать! – вдруг рявкнул он в ответ на чьи-то перешёптывания. – А то передумаю. Прочь!

И чудище шагнуло назад – и словно растворилось в густом тумане, невесть откуда взявшемся. А мы, торопясь, отправились вперёд, считая туннели. Точнее, туннели считал я, а Серая тянулась позади. Я мысленно застонал: неужели она пытается общаться с чудовищем, в которого превратилась Лея? Оставить бы эту девку её родственничку-монстру, да и делов-то! Нам-то она зачем нужна? Она – не человек, и только вопрос времени, когда это чудище увидит в нас еду!

Насчитав нужный туннель, я раздражённо шагнул в него… и покатился вниз. Лабиринт подери, да что же это за невезение такое? Осталось только надеяться, что чудище не соврало, и этот туннель выведет нас к нужному месту без приключений – моё падение всё ускорялось, и даже увидев перед собой саблезубого, я бы не смог уклониться.

Зарисовка 21. Дом

Серая, 5 сентября 3340 года

Я шагала рядом с Леей. Что я должна была ей сказать? Я сама виновата в том, что с ней произошло.

– Лея, слышишь меня? Мы тебя не бросим. – я тихонько гладила её по мохнатому плечу. – Мы найдем способ, как вернуть тебя обратно. И выведем из Лабиринта. Тебя же там кто-то будет ждать?

Девочка-монстр попыталась что-то ответить, но из горла раздался хрип. Я взглянула на неё: Лея плакала! По шерсти на лице скатывались крупные слёзы.

– Лея, я с тобой. Слышишь? Я с тобой. – Я крепко обняла девочку и мы ускорили шаг.

Анкин первый прыгнул в нужный туннель. Я была благодарна, что сейчас он нас вёл: он дал мне возможность побыть с Леей. Именно это и было нужно и мне, и ей. Проследив, как все остальные скрылись в проходе, я поцеловала Лею в мохнатый лоб и отправила следом. Взглянув последний раз на райский уголок, уже наполовину скрытый туманом, я и сама прыгнула в дышащий холодом зев пещеры.

Я ни секунды не сомневалась в том, что туннель выведет нас к нужной точке. Почему-то я верила Садовнику. Потому ли, что он нас не съел, или потому, что за последние три месяца, когда я держалась подальше от могильного холода и подкрадывающейся на каждом шагу опасности, я стала иначе воспринимать Лабиринт? Вместе с ненавистью пришло осознание, что он – или оно – живое?

Ледяные скаты закруглялись и заканчивались. В глубине стен пролетали мимо нас давно вмерзшие в снег диковинные птицы, звери, насекомые. Они явно пролежали тут не один год – я бы ставила на столетия. Но столетия назад Лабиринта ещё не было. Или был?

Наконец, спуск стал совсем пологим.

– Тут всего метр прыгать – и пятая точка! – довольно прозвенел голос Анкина, многократно отражённый ледяными стенами.

Пятая точка была полна. То тут, то там звенели песни и смех. Иногда мне казалось, что в нашем мире громче смех и звонче песни были именно здесь, в Лабиринте. После смертельной опасности жизнь кажется слаще, намного слаще. Если только ты в этой смертельной опасности не потерял близкого человека…

Мы направились к уголку неподалёку от основного туннеля к шестой точке. Я разрешила костёр – и ребята с удовольствием бросились за камнем, и, красуясь друг перед другом, развели огонь на старом кострище. Зазвенели ложки, чашки… Я накормила Лею, Волчок поужинал крысой, которую неизвестно где достал. Остальные разобрались сами – аппетит после такой прогулки был на зависть. Когда уже начали готовиться ко сну, я услышала тихий разговор – и вдруг заслушалась. В уголке, укромно скрытом от любопытных взглядов, прижавшись друг к другу как пара озябших снегирей, сидели Скит с Некридой.

– Понимаешь, я раньше верил, что дом – это место, где ты можешь разуться. Последние месяцы моим домом был Лабиринт, и разуться для меня было одним из способов – самых простых! – почувствовать себя в безопасности. Хотя, знаешь, – Скит нежно взглянул Некриде в глаза, – Даже безопасность не так важна, как само ощущение дома. Сейчас я думаю, что дом – это не место, где ты можешь снять обувь. Это вообще не место. Дом – это когда рядом находится самый близкий, самый родной для тебя человек, – Скит взял девушку за руку. Некриду пробила дрожь. Она явно боялась того, что он может сказать дальше, но ждала этих слов.

– Так что сейчас я дома, – они сидели, нежно обнявшись, и я поражалась, как счастье преобразило их лица. Они словно светились, а нежные улыбки делали их обоих почти красивыми. Может, и меня ожидает такое? Счастье…

Я оглянулась на Анкина, и меня обдало волной холода. Он смотрел на меня мрачно, сжимая кулаки в бессильной злобе.

– Серая, нам надо поговорить.

Внутри всё оборвалось.

– Что ты хочешь мне сказать, проводник?

Зарисовка 22. Честность

Анкин – Серая, 5 сентября 3340 года

– Неужели ты не понимаешь, что для тебя это – шанс?

Серая побледнела, на её лице застыло каменное выражение. Кажется, еще слово – и она меня просто разорвёт на куски. Но она должна…

– Какой… шанс?

– Шанс стать Высшей. Ты – самый лучший проводник. Тебя должны были сделать Высшей чуть ли не год назад. Но твою привычку вытаскивать чуть ли не с того света нежильцов воспринимают как чёртову любовь к людям! Если бы ты потеряла хоть одного человека, тебя бы на выходе встречали чуть ли не с парадом! Скит, дай свой пистолет. Держи. Так тебе будет проще убить чудовище. Серая! Милая моя, ну возьми же пистолет! Пойми ты, это уже не Лея. Когда-то она была девочкой, но сейчас это – монстр! В любой момент она может убить тебя, и твоих клиентов, и много кого ещё!

Я смотрел в её серые глаза и молился. Существующим и несуществующим богами, Совету, всем Высшим и всему человечеству. Я молил даже сам Лабиринт!

Серая, пожалуйста, поверь мне! Ты знаешь, я никогда бы не позволил случиться с тобой чему-нибудь плохому!

– Откуда… откуда ты это знаешь? Откуда, Лабиринт подери тебя в задницу, ты всё это взял?

Голос Серой дрожал, побледневшие губы дрожали на белом как мел лице.

– Серая, пожалуйста, возьми, – я вложил в её ладонь рукоять и крепко сжал её руку своей. – Я не должен был тебе говорить, пока ты тоже не стала, но врать тебе я не буду. Я Высший, Серая.

Девушка выдернула свою ладонь из моей, и пистолет с оглушительным грохотом упал на каменный пол. В гнетущей тишине снова и снова отдавалось эхо от упавшего пистолета. Серая, не мигая, смотрела в мои глаза. Пожалуйста, Серая.

– Уходи, – прозвенел её голос. – Уходи сейчас же. Девочка останется со мной.

Огромное косматое чудище благодарно наклонило голову, и что-то сверкуло в его шерсти. Что это? По мохнатому лицу текли… слёзы? Неужели я ошибся?

– Уходи, – прошептала девушка, и что-то в её голосе заставило меня подчиниться.

– Хорошо. Я ухожу.

Скит поднял пистолет, спрятал его и спокойно сказал, что идёт со мной. Тут же вскочила Некрида, схватив его за руку. Зарина неторопливо встала.

– Прости, – отрывисто произнесла она. – Она моя подруга.

Я всё понимала. Кивнула и отвернулась.

И они ушли. Вчетвером.

Мы сидели и молчали. Никто не предлагал двигаться дальше, видимо, понимая, что сейчас мне нужно прийти в себя. Когда они стали такими близкими и бережными ко мне?

Крайя встала, и принялась ходить вдоль стенки, что-то весело рассказывая, наверняка пытаясь всех взбодрить? расшевелить? Неуместно, но… вполне понятно. Интересно, болтливость – это у них семейное?

Остальные вяло реагировали на разговор. Лея сидела, попытавшись вжаться в угол, но при её огромных размерах это было невозможно.

Внезапно Крайя замолчала, а потом воскликнула:

– Что это?

– Ты про что? Крайя, не трогай!

Но было уже поздно. Крайя нашла камень странной формы, похожий на рычаг и передвинула его. Несколько секунд напряжённой тишины – и раздался страшный грохот. Отовсюду послышались испуганные крики, зазвенела сталь, готовая отразить любую напасть… и снова пряталась в ножны.

Никто не напал. Ничего не произошло – кроме того, что несколько проходов засыпало крупными валунами. В том числе и основной – тот, куда ушёл Анкин.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ