Текст книги "Солнечный дождь. Розовая драма"
Автор книги: Алина Сабирова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц)
– Кирилл! Ты здесь? – он все-таки решил подняться наверх и оказался в странном узком коридоре с кучей дверей по обе стороны. Это место больше напоминало гостиницу.
Альберт дернул за ручку одной из дверей и обмер: в комнате сидели четыре голые женщины и пили шампанское.
– Пардон, – ойкнул он и быстро закрыл дверь. Что это за бордель, черт возьми?!
– Папа! – он услышал голос Кирилла, доносящийся снизу. Тот уже радостно поднимался по лестнице. – Я так рад, что ты меня пригласил…
– О чем ты? Это же ты меня позвал! Как ты мог устроить встречу в этом притоне?
– Что? – изумился Кирилл. – Ты же сам прислал мне адрес…
Они уставились друг на друга, совершенно ничего не понимая.
– Никому не двигаться! Всем оставаться на местах!
Холл начали заполнять неизвестно откуда взявшиеся вооруженные до зубов люди в униформе.
– Всем на пол! Руки за голову!
Кирилл и Альберт, безропотно подчиняясь, в ужасе упали на пол лицом вниз. Из дверей начали выскакивать обнаженные визжащие девушки.
– Мордой в пол, я сказал! – рявкнул кто-то за их спинами, увидев, как Кирилл повернулся, чтобы посмотреть на прибывающий поток людей.
– Что случилось? – возмущенно прокричал Альберт, не решаясь поднять лицо. – Вы хоть знаете, кто я такой?
Один из мужчин присел перед ним на корточки:
– Отлично знаем, Альберт Сергеевич. На вас поступило анонимное сообщение, согласно которому вы вместе со своим сыном устроили в этом помещении увеселительное заведение для личного пользования. При этом вы заманивали несовершеннолетних девушек из неблагополучных семей, отнимали у них паспорта и держали тут в качестве своих секс-рабынь. Вы оба арестованы.
Глава 12
Было несложно отыскать в интернете подробности той аварии, что унесла жизнь настоящей Саши. Тимур задумчиво смотрел на фотографии красивой, очень похожей на Кристину женщины. На ее точеном лице красовались чуть раскосые, блестящие глаза, эти кудрявые густые волосы, верно, при жизни задорно вились по плечам; во всем ее облике сквозила неутомимая жизненная энергия, внутренний безудержный фейерверк дерзости. Этого не было в Кристине – она была очень серьезной, спокойной, рассудительной, но при этом глубоко внутри – необыкновенно ранимой и чувствительной. Почему все вышло именно так? Может быть, его судьба была в том, чтобы встретить и влюбиться в Кристину, а не в ее сестру, встречи с которой он так ждал да не дождался?
Тимур вздохнул и устало откинулся на спинку стула. Он сам не мог понять себя: любил ли он Кристину или же ненавидел? Ведь, если все сопоставить, то сразу же после смерти сестры, Кристина кинулась поддерживать с ним переписку и продолжала отправлять ему сообщения от имени Саши в течение двух месяцев, пока не приехала в Россию. Перерыва в общении не было.
Почему в последнее время все будто валится из рук? Тимур чувствовал себя просто отвратительно после того, как узнал кучу подробностей о своих близких… Например о том, что его лучший друг – гей и влюблен в него без памяти… Или о том, что биологическая мать никогда не хотела его, потому что он появился на свет в результате ее изнасилования… Или что его отец уже несколько лет имеет вторую семью… А теперь еще и Саша-Кристина преподнесла ему сюрприз, который просто добил его.
– Сынок, разве у тебя сегодня нет занятий в вузе? – незаметно вошла в комнату Анна Павловна.
Тимур быстренько свернул все окна и напряженно ответил:
– Нет, мама, сегодня я дома. Отец еще не объявлялся?
– Я ему сказала, что ты узнал обо всем, – подавленно опустила голову она, – и ему стало стыдно попадаться тебе на глаза.
– Мерзавец! Он не сможет прятаться вечно, – сжал руки в кулаки Тимур. Он осекся и внимательно посмотрел на мать:
– Скажи мне одну вещь: ты скрываешь еще что-нибудь от меня?
– Нет, сынок, я бы не смогла…
– Как раз оказалось, что смогла, и еще как! – с горечью воскликнул Тимур, не дав ей закончить. – Кроме этой истории с отцом ты знала про мою настоящую мать…
– Милый, не злись, – Анна Павловна подошла и мягко погладила Тимура по голове, как маленького мальчика. – Я разговаривала с Ольгой всего лишь один раз в своей жизни. Просто однажды я заметила, что эта женщина следит за нами, когда я гуляла с тобой – ты был еще совсем малыш… В какой-то момент она не выдержала и подошла ко мне, во всем призналась, сказала, что не ищет во мне понимания и сочувствия, а просто хочет наблюдать за тобой, смотреть, как ты растешь, и, якобы, ей этого будет достаточно для счастья. Я сказала, что не стану заявлять на нее в полицию, если при этом она не станет попадаться тебе на глаза. С тех пор я больше никогда с ней не разговаривала, сынок. Сам подумай, мне не хотелось обременять тебя этой неприятной историей…
– Мама, ты же знаешь, что я не могу на тебя злиться по-настоящему, – мягко улыбнулся Тимур. – Никогда. Только впредь ничего больше не скрывай от меня. Я не хочу все всегда узнавать последним.
Тем временем, Кирилл с Альбертом сидели в следственном изоляторе и не могли до конца понять, что с ними произошло.
– Пап, мы сможем выйти под залог? – с неподдельным испугом в голосе спросил Кирилл
– Думаю, да, – кивнул Альберт, изо всех сил пытаясь сохранить самообладание. – Что за мразь решила так меня подставить? Проклятье! Интересно, мы когда-нибудь будем жить нормальной спокойной жизнью? Сначала отец едва не умер от инфаркта, потом погибла Юля, теперь это…
– Меня тоже хотели подставить, – чуть поколебавшись, решился произнести вслух Кирилл.
– Да кому ты нужен? – махнул на него рукой Альберт. – Меня хотят очернить враги, они же просто спят и видят, как меня выгоняют из думы… На тебя им точно начихать.
– Тогда я бы там не оказался, – возразил Кирилл. – Кто-то взломал нас и отправил сообщения тебе от меня, а мне – от тебя. Они хотели, чтобы арестовали нас обоих.
– Возможно, – пожал плечами Альберт. – Может, решили, что так будет пикантнее: депутат вместе с сыном держит бордель прямо в центре Москвы! Ты видел этих девчонок? Держу пари, что большая часть из них – несовершеннолетние!
– То есть нас хотят обвинить в развращении малолетних? – ужаснулся Кирилл.
– Может, и похуже, – тяжело вздохнул Альберт. – Небось, будут уверять, что мы отобрали у них паспорта и заперли под замок! Так что, приготовься к новой жизни, ибо мы тут застряли надолго.
– У нас есть связи, – попытался приободрить его Кирилл. – Мы выберемся, не сомневайся.
– Связи-то связями, но сейчас мы не можем быть уверены в том, кто нам друг, а кто – враг, – похлопав парня по плечу, обреченно сказал Альберт.
Через пару минут дверь камеры открылась и на пороге возник адвокат и близкий друг Альберта – высокий худощавый мужчина средних лет в деловом темно-синем костюме. Кирилл с Альбертом мгновенно вскочили на ноги.
– Ну что, нам удастся выйти под залог? – взволнованно спросил Альберт.
– К сожалению, нет, – огорчил его мужчина. – Угадай, кого я там встретил!
– Кого?
– Витька! Помнишь, как мы в школе над ним издевались? В общем, теперь он поднялся высоко и не хочет идти тебе навстречу… Официальная причина отказа выпустить тебя под залог – проблемы с документацией. Это может затянуться на два–три дня, а то и больше.
– Черт, – Альберт схватился за голову. – Думал, никогда в жизни не столкнусь с этим Витьком…
– Да я, честно говоря, сам был в шоке, – пожал плечами адвокат. – Не каждый день встречаешься с бывшим одноклассником, над которым всегда издевался, и здороваешься с ним рукопожатием. Вообще, неловкая ситуация была… Сам понимаешь, дело – дрянь, взятки придется направлять по другим каналам, в обход…
– Ладно, я все понял, – скрепя сердце, кивнул Альберт, – спасибо, дружище. Рыпаться пока не стоит, буду тихо сидеть, чтобы не привлекать внимание общественности… Наверняка этот козел уже пошел раздавать интервью об этом деле…
– Да, крупно тебя подставили, – задумчиво почесал подбородок адвокат. – Помни, терять надежду нельзя. Я позвоню твоей семье и сообщу, что вас с Кириллом задержали и эту ночь вы проведете здесь.
В это самое время Диане снился сон. Она была в каком-то удивительном месте, лежала абсолютно голая на ложе из лепестков алых роз. Вокруг цвели яблони, падал снег, но белоснежные мягкие хлопья были не холодными, а, скорее, нежными и прохладными. Рядом с ней лежал Кирилл и молча целовал ее колени, его руки без всякого стеснения скользили вверх по ее бедрам, и Диана дрожала от его ласковых и настойчивых прикосновений.
– Я знаю, что это сон, – с грустью сказала она. – Я чувствую, что вот-вот проснусь, и у нас осталось немного времени. Я знаю, что все это неправда, что все это только в моей голове.
Кирилл поднял голову и, посмотрев на нее чуть затуманенными страстью глазами, тихо промолвил:
– Взгляни на свои ладони. Видишь линии?
– Да…
– Знаешь, что написано на твоих руках еще с твоего рождения?
Она растерянно помотала головой.
– Здесь написано, что твои губы, твоя кожа, твои глаза – принадлежат мне, – бормотал он, нежно целуя судьбоносные черточки на ее ладони.
Повинуясь Дианиной тяге, Кирилл прижался к ней своим горячим телом и накрыл ее рот своим.
…– Диана! Диана! Проснись уже!
Диана с сожалением почувствовала, как Кирилл растворяется сквозь ее пальцы, словно зыбкий струящийся песок, уносимый неумолимым ветром. На его место пришла Камилла – живая, настоящая, очень шумная и даже не помышлявшая куда-нибудь исчезнуть.
– Что такое, Камилла? – обратно закрывая глаза, промямлила Диана неслушающимися губами.
– Кирилла с папой арестовали! – воскликнула девочка, и Диана разом вскочила с постели, а ее сладкий сон растворился окончательно.
Тем временем Тимур, сложив руки на груди, наблюдал за тем, как приемный отец, избегая смотреть ему в глаза, дрожащими руками собирает свои вещи. Он соизволил явиться лишь тогда, когда Анны не было дома.
– Ты ничего не хочешь мне сказать? – раздраженно спросил Тимур после нескольких минут натянутой тишины.
Услышав в его голосе металлические нотки, отец повернул к нему свое виноватое лицо.
– Сынок, я очень тебя прошу, не злись на меня, – устало произнес он, потирая висок. – Я хотел, чтобы ты вырос хорошим человеком, и посмотри – у меня получилось. Те годы, что мы провели вместе… их ни с чем не сравнить! Я люблю тебя, мой мальчик, так сильно, как если бы сам дал тебе эту жизнь…
– Ты всегда умел красиво говорить, – остановил его излияния Тимур. – Большое спасибо за твою искренность, тебе следовало пойти в поэты, а не в повара…
Мужчина грустно улыбнулся, словно не замечая его колкостей.
–Да, ведь именно я помог тебе написать твою первую в жизни песню, помнишь? – обратив застывший взгляд в прошлое, медленно произнес он. – Сынок, я любил Анну всей душой, поэтому всегда шел у нее на поводу… Я шел за ней, как теленок, слепо доверяя каждому ее слову. Я никогда не сомневался в правильности ее поступков, поддерживал во всем и даже в этом…
Здесь он остановился и судорожно вздохнул, собираясь с мыслями.
– Я слишком глубоко увяз во всем этом, и мне очень страшно, – начал он перебирать какие-то непонятные путаные слова. – У меня нет права на второй шанс, и если я не уеду сейчас, то мне никогда не выбраться из того места, в которое меня затащила Анна.
– Куда она тебя затащила? Что ты пытаешься мне сказать? – возмущенно воскликнул Тимур. – Предупреждаю, тебе не удастся очернить ее в моих глазах!
Обезумевшими глазами, полными слез, отец взглянул на Тимура и обхватил его лицо ладонями.
– Тимур, как только она начнет тебе говорить, что обезьяны мудрее людей – закрой уши и беги как можно дальше, беги и не оглядывайся!
Тимур в бешенстве стряхнул его руки:
– Что за ерунду ты несешь?! Какие еще обезьяны? Тебе лечиться надо!
– Прощай, сынок, – не обращая внимания на обидные фразы, отец насильно поцеловал Тимура в лоб, схватил уже полностью собранный чемодан и опрометью кинулся к выходу.
***
Диана целый час молча наблюдала за тем, как Камилла беспокойно меряет шагами комнату – взад-вперед, взад-вперед… Марина уехала навестить Кирилла с Альбертом и узнать, что стряслось, а их не взяла с собой.
– Я больше так не могу! – наконец, взвыла девочка, остановившись на месте.
– Сядь со мной, – безучастно сказала Диана, наклонив голову так, чтобы волосы заслонили ей лицо темной шелковистой вуалью и Камилла не видела ее стиснутых от страха губ.
– Я вернулась, – на пороге показалась Марина. По одному взгляду на ее лицо Диана поняла, что дела плохи.
– Мама, когда их выпустят? – сразу же начала вертеться в ногах у матери беспокойная Камилла. – Когда все поймут, что это ошибка и они ни в чем не виноваты?
– Я не знаю, что и думать, – устало сказала Марина, присаживаясь на кровать рядом с дочерь и Дианой. – Все это так странно… Только что мне звонили, хотят, чтобы мы втроем приняли участие в ток-шоу. Этому делу хотят посвятить вечер и готовы ради этого сдвинуть даже остальные темы…
– Нет, я точно не пойду, – уверенно произнесла Диана.
– Я уже ответила согласием, так что это не обсуждается, – убийственно взглянула на нее Марина. – Вы обе идете вместе со мной.
– Мама, зачем нам вообще туда идти? – удивленно спросила Камилла.
– Потому что нам за это заплатят, вот почему! – раздраженно прикрикнула на девочку Марина. – И они настаивают на присутствии Дианы, уж не знаю, почему… Да это и неважно! – она грубо схватила растерявшуюся от такого напора Диану за локоть. – И ты не посмеешь меня ослушаться! Сейчас Альберта здесь нет, и ты обязана подчиняться.
– Пусти, мне больно, – девушка попыталась вырвать руку из ее цепких пальцев.
– Запомни, что ты теперь в моей власти! – не унималась Марина, метая на нее хищные взгляды.
– Мама, что ты делаешь? – ужаснулась Камилла. – Отпусти ее!
Марина разжала пальцы и выпустила Диану на свободу. Та мигом соскочила с кровати и выбежала в коридор.
– Мама, мы пойдем на передачу, только не злись, пожалуйста! – Камилла крепко обняла маму и положила голову ей на грудь. – За что ты так с Дианой?.. Я никогда не видела тебя такой.
– Твоя разлюбезная Диана подбивает клинья под твоего брата, – жестоко усмехнулась Марина. – Поэтому она не заслужила иного обращения. Эта дрянь пытается его соблазнить!
– Кирилла? – уставилась на нее во все глаза девочка.
– А у тебя есть еще один брат? – саркастически осведомилась женщина. – Естественно, Кирилла! Я хочу видеть эту скотину на помойке…
Камилла отстранилась от нее и медленно сползла с постели.
– Мама, я тебя не узнаю, – смущенно покачала головой девочка.
– Марина посмотрела на дочь странным, пугающим взглядом:
– Ну, тогда познакомься со мной заново.
Камилла вздрогнула при этих словах и, отведя глаза в сторону, неслышно вышла из комнаты, оставив задумавшуюся о чем-то Марину в тишине и одиночестве.
***
– За этой машиной, пожалуйста, – попросил Тимур у таксиста. – И постарайтесь, чтобы он нас не заметил.
Тот пожал плечами и завел двигатель. У Тимура возникли серьезные подозрения по поводу психического здоровья отца, когда тот с бешено выпученными глазами начал изливать на него весь этот бред про обезьян и о том, что панически боится Анны. А хотя… Кто знает, возможно, отцу сейчас выгоднее притвориться умалишенным, чтобы о нем быстренько все позабыли и позволили жить в любви и согласии со своей новенькой семейкой? Эти мысли дико бесили Тимура. У него было такое чувство, словно его с приемной матерью выкинули на свалку, как старое ненужное барахло, а потом просто заменили кем-то другим. Да, он уже почти возненавидел отца, несмотря на то, что этот человек всю жизнь был рядом с ним и направлял по правильному пути, учил быть мужчиной… И почему же он сам не следует своим советам и уже в течение нескольких лет предает Анну? Вдобавок, сейчас этот подонок наносит ей окончательный сокрушительный удар – хочет уехать куда-то тайком, напоследок пустив пыль в глаза сыну своими идиотскими фразами…
Где-то час они петляли по городу, и было довольно легко, пропустив вперед две–три машины, оставаться на хвосте незамеченными. Но затем отец почему-то выехал на безлюдную загородную трассу, окруженную с двух сторон широким бескрайним полем и редкими дикими кустарниками. Машины здесь показывались все реже, и Тимур занервничал: он боялся, что отец заподозрит слежку. Постепенно поле сменилось лесополосой; по стеклам потекли струйки дождя. Смеркалось. С каждой минутой Тимуру становилось все больше не по себе. Что-то здесь было не так. Куда поехал отец на ночь глядя, собрав все вещи, если не к своей бабенке?
– Похоже, он остановился, – заметил водитель.
– Все, остановись сейчас, чтобы он меня не заметил, – попросил Тимур. – Сколько я тебе должен?
Расплатившись, Тимур вышел из машины под секущие потоки, льющиеся с потемневших небес, и, крадучись, направился к видневшейся впереди машине. Отец припарковался у обочины и уже заглушил двигатель. Через минуту он выбрался из автомобиля и двинулся напролом сквозь сплетенные ветви деревьев прямо вглубь чащи. Не раздумывая, Тимур последовал за ним.
Холодные струи дождя стеной обрушились на лес. Тимур без устали вытирал лицо рукавом ветровки, пока не понял, что это бесполезно. Отец шел и шел вперед, никуда не сворачивая и не останавливаясь, и это уже начинало раздражать. Дождь все усиливался, темнота сгущалась вокруг, ветви все сильнее сплетались между собой, и Тимур уже проклял все на свете, когда увидел ошеломительную картину. Отец остановился посередине поляны, нервно оглядываясь по сторонам, затем присел на корточки около пня, повозился около него… После чего быстро отошел в сторону, и Тимур не поверил своим глазам: невидимый механизм начал буквально приподнимать идеально прямоугольный участок земли вместе с гниющей от сырости травой и опавшими листьями, словно некую дверь, ведущую глубоко вниз. Как только отец скрылся в подземелье, Тимур увидел еще двоих незнакомых мужчин, направляющихся также к заветному пню с противоположной стороны поляны. Проделав те же непонятные манипуляции, они скрылись под землей, и проход плавно опустился на прежнее место.
Выждав несколько минут, Тимур все же решился подойти к «волшебному» пню. Почти сразу он заметил сбоку от него плохо замаскированный травой маленький сенсорный экран, прикрытый защитный стеклянной крышкой. Это был либо датчик отпечатков пальцев, либо место введения кода безопасности, так что нечего было и думать попасть внутрь. Дождь все усиливался, Тимур уже промок до нитки; казалось, что из-за бесконечно льющейся воды тут скоро будет попросту нечем дышать. Тимур отошел на несколько метров и равномерными прыжками вернулся к исходной точке. Да, под ногами ощущалась пустота. Бог знает, каких размеров это подземное помещение: размером с поляну? Больше? Может, это целый бункер?
Ничего не поделаешь, ему все равно туда не проникнуть, поэтому Тимур уже хотел было возвратиться восвояси, как вдруг в темноте между деревьями ему почудилось неясное свечение. Оно было призрачным, почти незаметным, но все равно привлекло его внимание. Тимур начал прорываться сквозь сырые ветви и всего лишь через минуту оказался на небольшой лесной прогалине. Она была не такой большой и открытой, как та поляна, но все же деревья здесь расступались, обнажая темное тяжелое небо. А прямо перед его ногами красовались огромные панорамные окна из небьющегося стекла, вклиненные в землю, идущую небольшим откатом от естественного возвышения. У Тимура непроизвольно отвисла челюсть. Он никогда в жизни не видал таких необычных конструкций; именно эти окна и были источником загадочного сияния.
Вот это удача! Тимур приметил, что одна из частей окна была чуть приоткрыта, поэтому у него была уникальная возможность даже подслушать, что творилось внутри. Он присел на карточки, приник к стеклу, и… увиденное ошеломило его.
– Боже правый, – выдохнул он.
Глава 13
Его взору открылся огромный зал с каменными сводами, стены которого были украшены старинными гобеленами и канделябрами; тысячи зажженных свечей горели, как одно солнце, выставляя напоказ все, что там происходило. Внизу, в нескольких метрах под Тимуром было очень много людей, раздетых донага. Все до единого совокуплялись. Упоенно, до отказа, полностью погрузившись в животный экстаз.
– Черт побери, что это такое? – растерянно пробормотал Тимур, глядя на все это массовое извращение.
Но это было еще не все. Через несколько минут внизу началось движение – то была массовая смена партнеров. Голые люди всех возрастов перемещались по залу и объединялись в новые пары. После этого некоторые ложились на каменный пол, некоторые предпочитали делать это стоя, прислонив партнершу спиной к стене, другие делали это сидя – в общем, кто как. От такого большого количества голых тел у Тимура аж в глазах зарябило. Затем он увидел, как люди начали прикрывать свои телеса под черными плащами-балахонами, надвигая капюшон так, чтобы лица были полностью закрыты. Вскоре на каменный пьедестал вышел человек, чье лицо также было скрыто под тенью капюшона; возведя руки к своду, он заговорил женским голосом:
– Добро пожаловать, Братья и Сестры! Время прошло незаметно, и вот мы снова здесь, снова вместе и снова празднуем то, что живем на этом свете! Снова восхваляем нашего истинного прародителя – того, кто был первым из нас, родившийся среди обыкновенных обезьян, но обладающий знаниями о сути жизни и мироздания. Это промежуточное звено, получеловек-полуобезьяна, бессмертный Бог, он живет в каждом из нас, в нашей плоти, нашей крови… Он любит нас, ибо все мы его дети!
Женщина сделала торжественную паузу, и все тут же ей зааплодировали.
– Да, многие века наши последователи безуспешно пытались пробудить его от спячки, но только два года назад была переведена Книга Бессмертия, и дело сдвинулось с мертвой точки. Это был тяжелый и кропотливый труд, браво нашим переводчикам!
Снова раздался гул восторженных аплодисментов, сопровождаемый эмоциональными возгласами.
– Теперь мы знаем, что делать, чтобы по жилам камня вновь потекла горячая кровь! Все три его Производные у нас, и каждая будет заполнена сердцем новорожденного. Мы знаем пророчество, и одно сердце из трех уже бьется здесь!
Внезапно женщина достала из-под полы золотую статуэтку – ликованию присутствующих не было предела. Тимур прищурился и понял, что статуэтка была ничем иным, как маленькой золотой обезьянкой.
– Они сумасшедшие, – констатировал шокированный этим зрелищем парень. Невероятно, но… Похоже, что женщина только что призналась в убийстве младенца.
– Вы все знаете эти строки наизусть, – тем временем продолжала женщина. – «Сердца трех, полные жизни, забьются в унисон и станут одним… Его сердцем… качающим кровь по застывшим венам. И очнется Он, и проснемся мы юными, дети Его, и не будет среди нас больше ни страданий, ни болезней, ни печалей!
Сердце первого принадлежит сыну полумертвой, что наполовину жива и наполовину мертва…» Помните? Мы вырезали сердце ребенка сразу же после кесарева; когда его извлекали из матери, ее мозг был мертв – как личность она умерла, но тело было подключено к аппаратам и сохраняло вегетативные функции, оно продолжало жить! Теперь это сердце бьется здесь! Мы на верном пути! Осталось совсем недолго!..
В это самое время, за много километров от сырой лесной чащобы, Диана, Камилла и Марина сидели на мягком кожаном диване в телестудии, где снимали ток-шоу «Сенсация». Диана чувствовала себя отвратительно, ей казалось, что стилисты накрасили ее слишком ярко и вульгарно.
– Добрый вечер! – как в тумане услышала она голос телеведущей. – Меня зовут Мария Благова и в эфире – «Сенсация». Сегодня у нас в гостях дочери и жена депутата Астахова, которого не далее как сегодня днем задержали вместе с сыном по подозрению в развращении малолетних! Напоминаю вам о главном отличии нашей программы от множества других, аналогичных ей – все, что вы видите на своих экранах снимается в режиме реального времени, так что если рядом находятся ваши несовершеннолетние дети – просьба увести их, так как здесь ничего не вырезается, мы ничего не корректируем! Все, что вы видите – чистая правда!
«Боже, какой пафос», – угрюмо подумала Камилла. Она недовольно посмотрела на маму, но та не обращала на ее красноречивые взгляды никакого внимания. Сейчас она хотела всего лишь отработать те деньги, что ей заплатили, и побыстрее уйти.
– Жена Альберта Астахова – Марина – известная актриса, мать троих детей и просто красивая женщина!
Все присутствующие как по команде захлопали в ладоши.
– Мы знаем, что недавно вы потеряли свою старшую дочь Юлию. Соболезнуем, – подсела к Марине телеведущая, не забыв состряпать сочувствующую мину.
Марина, конечно, знала, что об этом речь тоже заведут, но все равно упоминание о Юле заставило ее сердце замереть от боли. Опять она ясно осознала, что ее девочки нет. Телеведущая заметила, как посерело лицо Марины, и поспешила сменить тему:
– Ах, конечно, я понимаю, вам тяжело об этом говорить, простите меня, Бога ради. Давайте лучше поговорим о сложившейся сегодня ситуации, зрителей это волнует больше всего. Собственно, ради этого мы все и собрались в этой студии. Что вы знаете о бизнесе вашего мужа и сына?
– Они ничем подобным не занимались, я в этом уверена, – твердо заявила Марина. – Всех обстоятельств еще неизвестно, но одно я могу утверждать совершенно точно – их подставили.
– Вы подозреваете кого-то конкретного?
– Нет, – отрицательно помотала головой Марина. – Я пока не знаю, на кого думать.
– Хорошо, – удовлетворенно кивнула Мария Благова, привычным жестом откидывая со лба блестящую от лака челку. Затем она резко повернулась к Диане. – Вашей мачехе нелегко говорить о смерти Юлии, поэтому я хотела бы поговорить с вами. Вы хорошо ее знали? Ходят слухи, что покойная баловалась с наркотиками. Насколько правдива эта информация? – Лицо Марины перекосилось при последних словах; от возмущения она даже лишилась дара речи – просто беспомощно открывала и закрывала рот, как рыба, выброшенная на берег. – Отвечайте же, Диана. Что вы знаете о смерти Юли?
У Дианы от волнения пересохли губы: она знает о смерти Юли больше всех, потому что убила ее собственными руками. Кирилл знает об этом, но самоотверженно покрывает ее. Только они двое знают, что произошло на самом деле. Пальцы девушки дрожали, и она не могла вымолвить ни слова. Если бы они знали, что перед ними сидит убийца, если бы они только знали…
***
—…Чего тебе, Кристина? – выжидающе сложил руки на груди Альберт. – Зачем ты пришла?
Они стояли друг напротив друга в комнате для свиданий. Несмотря на позднее время, ей каким-то невероятным образом удалось добиться этой встречи.
– Сколько ты заплатила, чтобы тебя впустили?
– Это неважно, – одарила его ослепительной улыбкой Кристина. – Насколько я знаю, твой адвокат пару часов назад отказался браться за это дело без каких-либо объяснений…
– И, похоже, не без твоего усердия, – стиснул зубы Альберт. – Мы с ним всегда были друзьями! Он точно не предал бы меня, если бы ты не сманила его заоблачными суммами… Зачем тебе это надо? Я почти уверен, что вся эта подстава – твоих рук дело!
– Это неправда! – совершенно неубедительно воскликнула Кристина. – Я пришла помочь тебе и твоему сыну! Я ведь тоже адвокат, не забыл? Я могла бы взяться за это дело.
– Ну уж нет, спасибо, – расхохотался ей в лицо Альберт. – Я сыт по горло твоей местью. Сколько еще раз я должен тебе говорить: я не виноват в том, что ты потеряла нашего ребенка… Я не толкал тебя с лестницы, черт побери!
– Есть человек, который утверждает обратное.
– Алексей? – догадался Альберт. – Ну конечно, кто же еще! Да он же всю жизнь ревновал тебя ко мне! Разве ты никогда этого не замечала?
– Так ты отказываешься от моих услуг? – вытирая невольно выступившие на глазах слезы, пробормотала Кристина.
– Естественно, – усмехнулся Альберт. – Я еще не совсем выжил из ума, чтобы собственными руками рыть себе могилу. Когда-то я действительно любил тебя, Кристина, но теперь в моей душе только пепел – почти ничего не осталось, довольствуюсь одними воспоминаниями о юности и жалею о том, что так и не случилось. Надеюсь, этот парень – как там его зовут? – Тимур?.. Надеюсь, что он сделает тебя счастливой, освободит от гнета всех тех горьких лет, что ты прожила в Англии.
Мсти сколько влезет, но знай, что подставив Кирилла, ты не причинила мне ни капли страданий, и знаешь почему? Потому что он не мой сын. Этот мальчик мне никто. Ты просто так подставила невиновного человека, думая, что сделаешь мне больно, но ошиблась. И уже не в первый раз.
Альберт встал из-за стола и оставил Кристину в одиночестве обдумывать то, что только ей сказал.
***
—…Итак, рекламная пауза закончилась, и мы вновь в студии! – неустанно сверкала отбеленными зубами Мария Благова. – Я вновь обращаюсь со своими вопросами к Марине: вы уверены, что ваши муж и сын никогда не интересовались несовершеннолетними девочками?
– И я вновь вам отвечаю: нет, – непоколебимым тоном ответила Марина.
– А вы, Диана? – развернулась к девушке настырная телеведущая. – Что вы можете сказать по этому поводу?
– То же самое, – сжимая губы, процедила она. – Отец и Кирилл всегда держались в рамках приличий. Они хорошие люди и никогда бы так не поступили.
Лицо телеведущей исказила странная гримаса – она улыбнулась, но улыбка эта больше походила на акулий оскал. Диана содрогнулась от ее взгляда – у нее появилось недоброе предчувствие.
– А можно узнать у вас одну вещь, Диана? – бархатным голоском обратилась к ней Мария Благая. – Получив удовлетворительный кивок, она спросила:
– Сколько вам лет?
На мгновение Диана опешила и растерялась. К чему этот вопрос?
– Шестнадцать, – с опаской ответила она. – А почему вы спрашиваете?
– А сколько лет вашему брату – Кириллу? – продолжала наседать на девочку телеведущая. С ее лисьего лица не сходила самодовольная ехидно-торжественная улыбка.
– Ему двадцать два, – ответила за ничего не понимающую Диану Марина.
– Чем он занимается?
– Он только несколько месяцев назад вернулся из Лондона после учебы, – спокойно пояснила Марина.
– У него есть подружка? Невеста?
– Ну, у Кирилла бывают периодические несерьезные увлечения, но ничего серьезного, – уклончиво ответила Марина. – Сами понимаете, он еще молод, ему пока рано думать о серьезных отношениях…
– И вы никогда не замечали ничего странного в его поведении? Возможно, среди его подружек были малолетние девочки?
– Нет, – отрицательно помотала головой Марина. – Я понимаю, к чему вы клоните. Уверяю вас, мой сын не такой. Он приличный молодой человек!
– Хорошо. А что вы скажете на это?! – воскликнула телеведущая. – Внимание на экраны!
Через мгновение весь зал изумленно ахнул.
Диане стало дурно, когда она поняла, что смотрит на саму себя… В тот момент, когда Кирилл целовал ее на школьной парковке. Следовало догадаться, что это выплывет наружу…
