Текст книги "Солнечный дождь. Розовая драма"
Автор книги: Алина Сабирова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)
Глава 8
Вернувшись домой, Тимур первым делом кинулся к шкафу с семейным фотоальбомом. Естественно, его фото с выпускного в двух экземплярах было на месте, а это означало, что фотография не могла попасть в руки к Ольге из их дома. Хотя… Фото с выпуска хранились еще на его флешке, но такой вариант тоже можно было исключить, потому что эта флешка всегда была у него, и доступа к ней больше ни у кого не было.
– Сынок, что-нибудь ищешь? – поинтересовалась у него мама.
– Я хочу спросить тебя… – Тимур замешкался на мгновение. – Хочу спросить о своей настоящей… ну, то есть, биологической матери. Ты знаешь, кем она была?
Добродушное круглое лицо Анны Павловны тут же потемнело от грусти.
– Что случилось? Почему ты вдруг спрашиваешь у меня об этом?
Тимур подумал, что не стоит рассказывать ей о своих подозрениях. В самом деле, фотография в столе у Ольги еще ни о чем не говорит, а ему в голову уже лезут всякие мысли.
– Нет, я не знаю ничего об этой женщине, – покачала головой Анна. – Я никогда не скрывала от тебя правду: настоящая мать отказалась от тебя сразу после рождения, об отце тоже не было никакой информации. Тимур, послушай, я не знаю, почему ты вдруг решил вспомнить эту историю, но… да, может быть, я была не лучшей матерью для тебя…
– Мама, никогда такого не говори, – сразу же прервал ее Тимур, заключая Анну в крепкие объятия. – Ты чудесная мать, и я даже представить себе не могу, чтобы у меня были другие родители. Уверен, мне на роду было написано стать частью этой семьи.
– Кто знает, почему эта женщина не захотела растить такого прекрасного мальчика, как ты, – смахивая слезы с ресниц, пробормотала Анна, – но я всегда любила тебя всем сердцем. Ты подарил нам счастье, ведь я не могла иметь детей.
– И я считаю это несправедливым, – признался Тимур, – такие женщины, как ты, должны получать все, чего только пожелают.
– Что ж, некоторые поступки Господа сложно понять, – Анна ласково погладила Тимура по щеке. – Но об одном тебя прошу: не держи ни на кого зла, не отравляй себе душу, мы не знаем, что пришлось пережить той женщине. Я вовсе не хочу, чтобы ты начал искать ее с целью отомстить, как это делают некоторые. Пойми, ненависть бессмысленна…
– Мам, я бы никогда не стал делать того, что ты сейчас думаешь, – заверил ее Тимур. – Поверь мне, я не такой.
***
Всю ночь и весь день Диане снилось, что на самом деле Юля не умерла. Она говорила, что пойдет на телевидение и вся страна услышит запись, на которой Диана признается в любви к сводному брату. Проснувшись только под вечер, Диана, сгорбившись, прошла на цыпочках в мастерскую. Она долго сидела в полном одиночестве, наблюдая, как этот день стремительно угасает за окном, и тихо плакала так, чтобы никто ее не услышал. Прошло несколько часов, прежде чем в дверь постучал Кирилл и попросил разрешения войти.
– Не хочешь поесть? – осторожно спросил он. В руках его был поднос, на котором красовались маленькая чашечка горячего кофе с молоком и тарелка, доверху наполненная аппетитно пахнувшей яичницей с беконом. Одного только взгляда на все это ароматное великолепие хватило, чтобы вызвать тошноту. Диана отрицательно помотала головой, чувствуя, что горестно сжимающийся желудок не в состоянии принять в себя пищу. По крайней мере, не сегодня.
– А если ради меня? – не отступал Кирилл.
Диана уставилась на него горящим воспаленным взглядом и резко сказала:
– Тебе не стоит обо мне заботиться.
– А кто тогда, если не я? – вздохнул Кирилл, ставя поднос на тумбочку рядом с дверью. – Всем сейчас не до этого… У мамы случилась истерика и она выгнала кухарку, так что пришлось мне самому придумывать, чем тебя накормить.
Диана всхлипнула и отвернулась:
– Ты… ты не знаешь того, что я… что я…
Кирилл понял, что она пытается ему во всем признаться, но у нее попросту не хватало на это мужества.
– Скажи мне, – мягко попросил он, – тебе станет легче, вот увидишь.
– Ты не знаешь того, что я… не заслуживаю, чтобы ты заботился обо мне, – наконец выдавила из себя Диана.
– Заслушиваешь,– грустно улыбнулся Кирилл. – Поверь, я знаю больше, чем ты думаешь.
Диана удивленно посмотрела на него.
– Что ты знаешь? – с опаской спросила она.
«Я знаю, что ты влюблена в меня», – хотелось сказать ему. Вместо этого Кирилл молча подошел к ней и присел перед Дианой на корточки.
– Я знаю только то, что ты хороший человек, а мы с Юлей несправедливо относились к тебе. Да-да, не смотри на меня так. Ты всегда меня считала избалованным богатеньким мальчиком, который не видит дальше своего носа, но это не так.
– Я вовсе не… – неуверенно начала было Диана, но сникла.
– Да, ты так думала. Но ты ошибалась. И я тоже ошибался, когда думал, что это ты выдала мой секрет Альберту.
– Это была Юля, – призналась Диана.
– И это я тоже знаю, – спокойно кивнул Кирилл.
– Но откуда?
– Эээ…она сама призналась мне в этом перед самой смертью, – солгал Кирилл.
– Она сделала это? – изумилась Диана.
– Да, похоже, ее мучала совесть, – заверил ее Кирилл, надеясь, что она поверит в его ложь. Меньше всего на свете он сейчас хотел ее ранить. Два человека боролись в нем на протяжении этих мучительно долгих часов. Один злился и ненавидел на Диану за то, что сестра убита, другой изнывал от боли, видя этот крест убийцы в ее потухших глазах. «Как же мне рассказать ей всю правду о том, что я все знаю и не хочу выдавать ее?» – лихорадочно размышлял Кирилл.
Диана нерешительно протянула руку, и он ободряюще пожал ее ладонь.
«Я никогда не смогу признаться ему в том, что убила Юлю, – думала Диана, смотря Кириллу прямо в глаза – в это прозрачное светло-зеленое озеро, полное неизведанных мыслей и желаний. – Я не выдержу, если увижу в его глазах ненависть и презрение, это выше моих сил!»
Кирилл поднялся и, со всей нежностью, на какую только был способен, обнял худенькую бледную девочку, сиротливо сжавшуюся перед ним на стуле. Она в ответ обхватила его торс ослабевшими руками в попытке хоть немного растопить ледяные колья, поселившиеся глубоко внутри ее сердца, уткнулась носом в его живот и дала волю горячим слезам… Которые все равно не приносили облегчения.
Вечер опустился над городом фиолетовой дымкой, поглощая дневные зной и пыль. На небе начали высыпать одинокие звездочки, а внизу, как бы возмещая пустые бреши в вышине, город искрился и переливался, как бриллиантовое колье в томном свете свечей.
С балкона открывался изумительный вид – казалось, что весь мир находится прямо у твоих ног. На чувственных губах, покрытых ярко-красной помадой, поселилась игривая улыбка: Кристина услышала, как сзади к ней осторожно подходит Тимур. Она прекрасно знала, что у этой любви нет будущего, но все равно желала его, отчаянно и эгоистично. Продолжала врать ему.
– О чем думает моя красавица? – прошептал ей на ухо Тимур, обхватывая руками не прикрытые одеждой плечи. – Наверное, о том, что делает меня самым счастливым мужчиной на этом свете?
Его губы скользили по коже, нежно щекотали, как порхающие бабочки и оставляли за собой теплый сладкий след.
– Тимур, подожди, – мягко отстранилась от него Кристина.
– В чем дело? – встревожился Тимур, увидев, какой решимостью засветились ее глаза.
– Я хочу кое-что сказать тебе, – медленно, цедя слова, словно патоку, сказала Кристина. – Кое-что очень важное.
– Саша, ты меня пугаешь! – нервно улыбнулся Тимур, одним порывистым движением руки взлохмачивая себе волосы. – Говори, я слушаю тебя.
– Тимур… я… – от правды Кристину отделяло каких-то два слова. Нужно было всего лишь добавить: «не Саша». И тотчас груз лжи упал бы с ее души, а глаза Тимура вместо любви наполнились бы отвращением, но самое главное во всем этом было только то, что эта абсурдная мучительная история закончилась бы раз и навсегда. Но не все люди такие сильные.
– … люблю тебя, – выдохнула Кристина. – Всегда помни об этом, даже если узнаешь что-то плохое обо мне.
– Я тоже тебя люблю, Саша, – успокоенный ее словами Тимур опять приблизился к ней. – Люблю сильнее, чем кого бы то ни было. А теперь… – он хитро подмигнул, – покажи, насколько я тебе дорог.
– А тебе так нужны доказательства? – рассмеялась Кристина, поражаясь такой наглой и безумно очаровательной ребячливости в этом высоком широкоплечем парне.
– О да, нужны, – стягивая вниз шелковую бретельку, тихо произнес Тимур. – И чем больше, тем лучше.
Через пару минут они уже голые лежали в постели, Кристина обмазывала его и себя сливками, обмакивала в сладкую белую пену на своей коже клубнику и отправляла ягоды ему в рот. После этого целовала ставшими сладкие губы, не забывая слизывать с них сок. У Кристины было достаточно любовников, пока она жила в Лондоне, поэтому женщина знала, как доставить удовольствие мужчине и самой себе. Она понимала, что давно пленила собой Тимура, ведь он уже начал делиться с ней своими сокровенными мыслями и чувствами.
– Мне кажется, что я нашел свою настоящую мать, – лежа в постели и поигрывая ее наманикюренными пальчиками, признался Тимур Кристине. – Ту, которая бросила меня младенцем. Возможно, очень скоро я узнаю, почему я был ей не нужен.
– А не все ли равно, какие у нее были причины? – ласково погладила его по лицу Кристина. – Настоящая мать никогда не отказывается от своего сына, какими бы ни были обстоятельства.
– Да-да, прости, что заговорил об этом, – Тимур вздохнул и откинулся на подушки. – Я знаю, что когда-то давно ты была беременна, и у тебя случился тяжелый выкидыш. Я понимаю, что тебе больно до сих пор.
– Ничто не может заставить женщину это забыть, – пожала плечами Кристина. – Ни годы, ни дорогие подарки, ни увлекательные поездки, ни всевозможные развлечения, ни любовники, ни новые проекты на работе… Видит Бог, ничего на свете не причиняет мне большего страдания, чем мысль о том, что я никогда не смогу стать матерью.
Тем временем еще одна несчастная, отчаявшаяся женщина сидела в гнетущем одиночестве в собственной спальне и тихо лила слезы по умершей дочери.
– Что же я сделала не так, милая? – шептала Марина, нежно гладя в руках фотографию Юли. – Почему я не уберегла тебя, моя девочка?
Извечные вопросы на которые нет и никогда не будет ответов… От былого лоска светской львицы, жены депутата, известной актрисы не осталось и следа. Сейчас здесь была только согбенная горем женщина с сухим болезненным взглядом, лихорадочно блестящими глазами, безумно перекошенным лицом и растрепанными волосами, неопрятно торчавшими во все стороны. За последние несколько часов Марина постарела на десять лет. В дверь тихо постучали, но она даже не заметила этого.
– Мамочка, это я, – осторожно сказала Камилла, преступая порог маминой спальни.
Марина не реагировала, и Камилла присела около нее на кровать. Через несколько мгновений женщина все-таки осознала, что не одна, и ее лицо просветлело.
– Камилла, дорогая! – надтреснутым голосом пробормотала она. Девочка вздрогнула, увидев мамины исхудавшие руки, тянущиеся к ней. Секунда – и она уже заключена в эти слабые, словно дуновение ветерка, объятья.
– Моя фарфоровая куколка, – услышала над самым ухом Камилла хриплый от слез голос, отдаленно напоминавший Маринин. – Ты одна у меня осталась. Ты и Кирилл. Поверь, я не допущу, чтобы с вами что-то случилось!..
Она заявила это с такой страстью, на которую только была способна ее душа, хотя казалось, что еще чуть-чуть – и она сама рассыплется на части.
– Мама, скажи, – мягко отстраняясь, начала Камилла. – Только честно. Если бы ты сейчас нашла что-то, что относится к Юле… Что-то, что могло бы скомпрометировать ее в глазах других людей…
– Что?! – Марину даже затрясло. – Неужели ты рылась в вещах сестры?
– Нет-нет, – поспешно взяла ее за руки Камилла. – Я говорю чисто теоретически! Что бы ты сделала?
– Я бы спрятала это! Сожгла бы, уничтожила! – не раздумывая ни секунды, выпалила Марина на одном дыхании. – Мне не важно!.. Даже если Юля делала что-то плохое при жизни, никто не имеет права осуждать мою дочь! Я надеюсь, – Марина пальцами взяла Камиллу за подбородок, – искренне надеюсь, что ты поступила бы точно так же в память о своей сестре. Юленька очень сильно тебя любила.
– Да, мама, – согласно кивнула Камилла. – Ты права.
Теперь у нее не оставалось никаких сомнений в том, кто мог забрать флешку с аудиозаписями. Камилла нежно поцеловала заплаканную мать в лоб и тихо вышла из комнаты.
Утро всегда наступает, даже после самой тяжелой ночи, когда кажется, что дождаться света уже невозможно. Оно может быть солнечным или пасмурным, теплым или дождливым, но оно всегда наступает. Ночь всегда заканчивается, даже если до безумия хочется, чтобы она длилась вечно.
Кристина проснулась в холодной постели. Ее руки не ощутили тепла Тимура около себя; он даже не разбудил ее, когда уходил. Ей стало очень горько от этого. Она опять осталась наедине со своими мыслями, всеми покинутая и забытая.
– Доброе утро, любимая! – внезапно услышала она. В дверном проеме стоял Тимур с подносом в руке – как всегда неотразимый, в одних лишь шортах, по пояс голый; словно напоминая лишний раз о том, что именно он является самым желанным завтраком на свете – сладкий красавчик, которого хотят съесть все представительницы слабого пола, осведомленные о его существовании. – Я несу завтрак для моей королевы.
Только что на душе у Кристины было пусто и больно, и сейчас эти чувства моментально сменились эйфорией. Да, она действительно любила его!..
– Знаю, что это не самый подходящий момент и, возможно, обычно это делается не так, но… – Тимур поставил поднос на прикроватную тумбочку и неловко сел около Кристины на постель. – Я только хочу спросить: ты выйдешь за меня?
Кристина нежно улыбнулась и поцеловала его. Она чувствовала, что он хочет сказать ей именно это.
– Тимур, любая женщина с детства мечтает услышать предложение руки и сердца от своего возлюбленного, – шепнула она ему на ушко. – И совершенно не имеет значение обстановка, свечи, музыка и прочая ерунда. Но сейчас, – она ласково погладила любимого по щеке, ощущая под пальцами пробившуюся за ночь щетину на его коже, – я просто не могу сказать «да», хотя очень бы хотела. Пойми, сейчас не время для этого.
– У тебя есть какие-то важные дела? – обиженно отвернулся к окну Тимур.
– Да, и я обязана с ними разобраться, пойми меня, пожалуйста, – взмолилась Кристина. – Ты – лучшее, что со мной случилось за последние годы, ты вдохнул в меня жизнь, с тобой я по-настоящему счастлива. Однажды, возможно, мы будем вместе, только если ты не отвернешься от меня, когда узнаешь всю правду…
– Какую правду? – удивился Тимур. – Если есть какой-нибудь секрет между нами, то скажи прямо сейчас! Я не хочу, чтобы ты мне лгала, потому что доверяю полностью, как влюбленный слепец... Если ты скрываешь что-то страшное, я готов услышать все от тебя сегодня, но если я узнаю что-то от других… – он стиснул зубы и сжал кулаки, и Кристина заметила, как непривычно раздулись его ноздри от гнева,– не знаю, смогу ли я тебя простить после этого.
– Хорошо, – кивнула, глотая слезы Кристина. – Даже если ты меня возненавидишь навсегда… – Кристина сделала глубокий вздох и решилась:
– Тимур, ты должен знать, что я…
– Простите, что прерываю! – после короткого стука в комнату буквально влетела ее упитанная горничная, которая имела привычку всегда не вовремя возникать словно из ниоткуда. – К вам пришел Алексей, он срочно хочет вас видеть! Он не хочет меня слушать, готов подняться сюда, говорит, у него важные новости.
– Ань, ну пусть подождет секундочку! – недовольно буркнула Кристина. – Я должна одеться, так ему и передай.
– Хорошо, – горничная аккуратно прикрыла за собой дверь пухленькой ладошкой и бесшумно удалилась.
– Мне уже пора, – поглядев на наручные часы, хлопнул себя по лбу Тимур. – Надо же, рядом с тобой я забываю обо всем на свете.
– Тебе же еще рано на работу? – недоумевающе спросила Кристина, накидывая на голое тело легкий шелковый халатик. Ее обуяла досада – она так и не призналась ему…
– Я сначала не на работу, – уклончиво ответил Тимур, натягивая брюки. Мыслями он был уже далеко. Кристина даже не решилась спросить у парня, куда он направляется, потому что лицо его мигом посерело и осунулось.
Они спустились в гостиную вдвоем, разве что не держась за руки. Кристина решила не скрывать от Алексея, что у нее есть любимый мужчина. В конце концов, она уже взрослая женщина и имеет полное право жить так, как ей заблагорассудится.
– До встречи, милая, – чмокнул ее в щеку Тимур и, не здороваясь с Алексеем, прошел прямиком к выходу.
Лицо мужчины вытянулось, как Кристина и ожидала. На несколько мгновений он даже решился дара речи.
– Кристина, ты… – Алексей встал с дивана и начал нервно мерять комнату шагами. – Ты давно с ним встречаешься?
– Достаточно, – холодно произнесла она, вопрошающе приподняв изящную бровь. – Не понимаю, почему тебя это, собственно, интересует?
– Послушай, ты полностью уверена в этом молодом человеке? Как много ты ему рассказала о наших планах? Уверена, что он не предаст тебя?..
– Алексей, придержи-ка коней, – недовольная его пылом, сложила руки на груди Кристина. – Поверь, я уже не та девочка-подросток, которую не составляло труда обвести вокруг пальца.
– Надеюсь, что так оно и есть, Кристина, – упрямо покачал головой Алексей. – Да, ты уже взрослая женщина и вправе сама принимать решения по поводу своей личной жизни. Извини меня, просто я действительно не ожидал увидеть Тимура в твоем доме…
– Что? – нахмурилась Кристина. – Но я не говорила тебе его имя! Признавайся немедленно, откуда ты знаешь его?!
Алексей застыл на месте, застигнутый врасплох, и поспешно отвел глаза.
Тимур переступил порог небольшой забегаловки под названием «Русалочка» и сразу же увидел его – школьного фотографа, которому он сам позвонил и назначил здесь встречу. Это был невысокий, стремительно лысеющий грузный мужчина лет пятидесяти–шестидесяти, с жиденькой сединой на висках и теми обыкновенными расплывчатыми чертами лица, которые забываются на следующее же утро после знакомства. Разыскать его номер не составило большого труда, ибо Илья – так его звали – предлагал свои услуги практически на всех сайтах, посвященным выпускным и свадьбам. У Тимура еще оставалось в запасе полчаса, после чего ему нужно было бежать на работу в клинику.
– Здравствуй, Тимур, – приветливо, словно старому доброму знакомому, кивнул ему Илья, прихлебывая горячий ароматный кофе из белоснежной чашечки. – Не хочешь заказать чай или кофе?
– Нет-нет, – вежливо отказался Тимур, устраиваясь напротив него за прозрачным столиком. – Вы ведь прекрасно знаете, зачем я позвал вас сюда.
– О да, понимаю, – не стал кривить душой Илья. Его лицо мгновенно перестало улыбаться, приобретая неожиданную серьезность, и наблюдающий эту резкую метаморфозу Тимур почувствовал, что этот благодушный с виду дядечка не так прост, как кажется.
– Сейчас я задам вам вопрос и хочу получить правдивый ответ, – сложив руки в замок, решил брать быка за рога Тимур. – Это вы отдали мой снимок Ольге?
– Да, – не стал отпираться Илья, – это она меня попросила. Видишь ли, Ольга моя родная сестра, и я не смог ей отказать.
– Зачем он был ей нужен? – стараясь не показывать, насколько удивлен тем, что перед ним сидит брат Ольги, спросил Тимур.
– Я знаю, что именно ты хочешь знать, – пробормотал Илья, отодвигая опустевшую чашку, – и могу заверить тебя: Ольга не твоя мать.
На несколько мгновений над их столиком воцарилась гробовая тишина. Час был ранний, они были единственными посетителями, если не считать одного молодого человека в дальнем конце зала, наспех допивающего свой чай.
– Но моя сестра очень хорошо знала твою настоящую мать, – нерешительно продолжил Илья, избегая смотреть Тимуру в глаза. – Больше я ничего не могу тебе сказать. Если хочешь что-то узнать – поговори об этом с Ольгой.
– …Ты знаешь, я уже задумываюсь о том, правильно ли я делаю, связываясь с тобой! – гневно воскликнула Кристина. – Ты ведешь себя слишком странно. Зачем тебе понадобилась что-то вынюхивать обо мне и Тимуре?.. А может быть… – ее осенила внезапная догадка. – Возможно, это ты пишешь мне те анонимные сообщения, пытаясь вытянуть из меня денег, а я, как последняя дура, верю тебе и даже не сомневаюсь в твоей честности…
– Стоп, подожди, – прервал Кристину Алексей. – Тебе шлют анонимные угрозы?
Кристина внимательно посмотрела в его неподдельно округлившиеся глаза и обреченно махнула рукой:
– Забудь. Считай, что я ничего тебе не говорила.
– Нет, то есть как это – забудь? – возмутился Алексей. – Я думал мы – одна команда, и у нас нет друг от друга секретов! И тут я совершенно случайно узнаю, что, оказывается, тебе угрожают. Почему ты раньше не рассказала об этом?
– Потому что это – личное, и я сама должна в этом разобраться, – отрезала Кристина. – Не думаю, что это помешает мне нанести удар по Астахову и его семейке!
– Хочешь, сделаем это уже завтра?! – мигом загорелся коварством Алексей.
– Нет, – остановила его пыл Кристина, – я не монстр, пусть сначала пройдут похороны его падчерицы! И только потом мы устроим ему ловушку, но не раньше того, как все уляжется после смерти девушки.
– Как скажешь, – разочарованно пожал плечами Алексей. – Это твоя месть, а не моя.
Мужчина решительно поднялся с дивана – стройный, элегантный, подтянутый, – привычным движением поправил галстук и грустно улыбнулся:
– До встречи, Кристина. Ты же прекрасно понимаешь: я всегда терпеливо молчал о том, как сильно влюблен тебя… и это никуда не исчезло. Но, к сожалению, ты всегда предпочитаешь мне кого-то другого… Что ж, наверно, это судьба!..
Алексей быстро развернулся и вышел из гостиной прочь, оставив ошеломленную его внезапным признанием Кристину переваривать то, что она сейчас услышала.
Тимур к тому времени уже переоделся в костюм медбрата и пил чай в сестринской. Он едва не подавился соленым хрустящим крендельком, когда дверь распахнулась, едва не слетев с петель, и на пороге возникла Ольга собственной персоной.
– Зайди ко мне минут через десять, – процедила она сквозь зубы и тут же вышла, хлопнув дверью так, что чайник на плите отчаянно задребезжал.
Тимур чертыхнулся и поставил чашку на стол. Похоже, утренняя беседа с ее братом будет стоить ему летней работы. Мысли в голове закрутились крайне неприятные, однако, когда он зашел в кабинет Ольги, она взглянула на него с доброжелательной улыбкой.
– Рада тебя видеть, Тимур, – сказала она, не вставая из-за стола, – проходи, пожалуйста. И закрой дверь на ключ, чтобы нам никто не помешал.
Тимур подчинился ее приказу и, когда обернулся, то увидел, что Ольга торжественно поднялась – явно хотела произнести речь.
– Я знаю, ты потрясен тем, что нашел свое фото в моем столе, – начала она, – и, так как ты был усыновлен в свое время, тебе, вероятно, пришло в голову, что я могу быть твоей родной матерью. Это и понятно, я бы на твоем месте подумала бы то же самое. Но уверяю тебя: это не так. Я действительно знала твою настоящую мать. Хочешь, чтобы я рассказала тебе о ней?
– Да, расскажите, что знаете, – кивнул Тимур.
– Мы с твоей матерью были лучшими подругами, – улыбнулась Ольга, – ее звали Соня. Это была чудесная женщина, и мы… Так уж получилось, что мы с ней забеременели одновременно. Мне не повезло, у меня начались роды раньше срока, и моего малыша не смогли спасти. А у Сони была другая беда: врачи сказали, что она смертельно больна и долго не проживет. Ты не представляешь, как она переживала, что ты останешься совсем один в этом мире! Соня была совсем одинока, как и я. Поэтому она приняла непростое решение: сразу же после родов отказаться от тебя; она понадеялась, что обязательно найдется хорошая семья, которая тебя усыновит. И надо же, она оказалась права! Тимур, она очень любила тебя и хотела бы остаться с тобой. Знаешь, после того, как она умерла, я стала сама не своя, ведь мой малыш тоже погиб. Тогда я загорелась идеей тебя усыновить. Ты этого не помнишь, а я приходила к тебе в дом малютки, нянчилась с тобой… Я к тебе очень привязалась. Но, как ты понимаешь, мне отказали в опеке, потому что я не была замужем. Ребенку нужна полноценная семья – мама и папа. Я начала искать человека, который бы согласился на фиктивный брак ради твоего усыновления, а пока искала, тебя уже усыновила одна бездетная пара. Вот такая история.
– Очень грустно, – вздохнул Тимур. – Почему вы потом не усыновили другого ребенка?
– Потому что ты был особенным для меня, понимаешь? Мы с Соней были очень похожи в своем несчастье, и я знала тебя с самого рождения…
– А вы знаете моего отца? – осторожно спросил Тимур.
Ольга вздрогнула – похоже, она не была готова к этому вопросу.
– Нет, не знаю, – слишком резко ответила она, – да и какое это имеет значение? Он был негодяем, если бросил твою мать одну! Знаешь, Тимур, я уверена, что ты совсем не похож на этого проходимца! Если честно, я продолжала следить за твоей судьбой, потому что ты был мне небезразличен по уже известным тебе причинам. Но я не могла познакомиться с тобой открыто, ведь ты бы точно решил, что я просто сумасшедшая тетка! По счастливой, просто фантастической случайности, мой брат был фотографом на твоем выпускном, и я попросила его дать мне твое фото. Я часто думаю о том, что мой сын сейчас бы был таким же, как ты.
– Да-да, я понимаю вас, – растерянно засунул руки в карманы Тимур. – Спасибо, что поделились со мной этой историей. Знаете, я очень хочу сходить на могилку к моей матери! Вы отведете меня?
– Да, конечно, – как-то неуверенно промямлила Ольга, поспешно выходя из-за стола. – Обязательно, когда-нибудь… Мне пора работать, Тимур.
С этими словами она быстрыми лихорадочными движениями рук открыла замок и вышла в коридор, оставив его одного. Тимур усмехнулся.
– До встречи, мама, – тихо сказал он.
