Текст книги "Солнечный дождь. Розовая драма"
Автор книги: Алина Сабирова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)
– Все узнают в этой страстной паре Кирилла Астахова и его сводную сестру Диану? – торжественно вещала мерзкая телеведущая. Она явно была на седьмом небе от счастья, представляя, как взлетают рейтинги. – Это видео было сделано не далее, как сегодня днем одноклассником этой юной леди! – наманикюренный ноготь указал на Диану, у которой уже все плыло перед глазами. – Что же происходит за фасадом этой идеальной семьи?! Мы видим, что депутатские дети настолько обнаглели, потеряли всякий стыд и даже никого не стесняются! Ого!.. Видели, как она притянула его к себе?.. Напоминаю всем сидящим в этой студии и сообщаю тем, кто только что включил телевизор: этому юноше двадцать два года, и он несет полную ответственность за свои поступки перед законом! На этом видео он недвусмысленным образом целует не просто несовершеннолетнюю девочку, но свою сестру – их связывает кровное родство, у них один отец! Здесь речь идет и об инцесте!..
При этих словах Диана обмякла – в глазах у нее померкло.
– Диана! Ей плохо! – опомнившись от шока, воскликнула Камилла. Марина же сидела как истукан с остекленевшим взглядом, не отрывая глаз от экранов. Она просто не могла поверить во всю эту мерзость.
– Внимание! Диана потеряла сознание! – ликующе завопила Благова. – Врача!.. Сейчас мы вынуждены прерваться на рекламную паузу, но скоро мы вернемся, не переключайтесь, чтобы узнать ответ на главный вопрос: беременна ли эта шестнадцатилетняя девочка от своего брата? Возможно, именно поэтому ей стало плохо?..
Чем дольше Тимур сидел, скрючившись в лесной темноте под дождем, и заглядывал в окно, тем страшнее ему становилось. В этом зале было очень много людей, в том числе его приемный отец. Как он понял, все они поклонялись огромной каменной обезьяне, которую считали истинным прародителем человеческого рода. Все присутствующие верили, что «Бог» впал в спячку и окаменел из-за огорчения от того, что его дети – люди – пошли неправильным путем. Поэтому, якобы без его любви и подпитки, люди впервые столкнулись с такими вещами, как старость и болезни. Эти сумасшедшие считали, что нужно максимально приблизить свои чувства к животным инстинктам, став, таким образом, ближе к Прародителю. Отсюда же эта жуткая групповуха, которая, по их словам, означала «свободу натуральных желаний от ложных предрассудков и неестественной моногамности»…
Тимур такого наслушался за этот вечер, что у него волосы дыбом встали. А уж вся эта преступная история с пророчеством, которую они, судя по всему, затеяли несколько лет назад… это вообще в голове не укладывалось. Самое ужасное, что, видимо, они уже умертвили одного ребенка, извлекли его сердце и поместили в дурацкую статуэтку-Производную и не собирались на этом останавливаться…
Внезапно Тимур услышал, как прямо у него за спиной хрустнула ветка под чьими-то тяжелыми сапогами. С бешено бьющимся сердцем он оглянулся и увидел свирепую верзилу с лицом Шрека. Судя по огромным сжатым кулакам, его намерения были не из мирных. Тимур мгновенно понял: это сектантская охрана – его засекли!..
Повинуясь инстинкту самосохранения, он рванул что было мочи, чувствуя, что сегодняшний день может стать для него последним. Тимур пулей летел сквозь больно цепляющие кожу сырые ветки деревьев, чувствуя за спиной смертельную опасность… За ним открыли настоящую погоню. Его преследовали. Они не хотели дать ему выбраться отсюда живым.
По «счастливому» стечению обстоятельств соседом Кирилла и Альберта по камере в СИЗО оказался бывший сослуживец Альберта по имени Игорь.
– Ну, сегодня просто вечер встречи какой-то, ей-Богу, – усмехнулся Альберт, пожимая ему руку. – Ты в этих местах уже не впервые, насколько я слышал?
– Все верно, – фамильярно похлопал его по плечу бывший одноклассник. – Я уже сидел за торговлю наркотой, какая-то крыса сдала… В общем, накрыли нас, когда товар перевозили.
– А сейчас за что?
– То же самое, только с оружием, – пожал плечами Игорь. – Никому в этом треклятом мире верить нельзя! Честно говоря, совершенно нет никакого желания снова мотать срок.
– И что ты будешь делать? – поинтересовался Альберт, глядя на то, как он располагается на ночлег.
– Увидишь, – хитро подмигнул ему Игорь.
Кириллу сразу не понравилось выражение его лица и, как оказалось, не напрасно. Когда все в камере, наконец, угомонились и легли на жесткие койки, пытаясь уснуть, что, впрочем, при сложившихся обстоятельствах было невозможно – сработала сигнализация.
– Что это? – мигом вскочил на ноги Альберт.
– Пожар, – спокойно протянул Игорь, блаженно растянувшийся на спине.
– Мы горим? – запаниковал Кирилл. – Но ведь все двери заперты!
– Не боись, парень, – осклабился зек, – через минуту все двери автоматически откроются, и мы спасемся! Эх, а все благодаря новому корпусу и современным технологиям.
– Откуда ты все это знаешь? – изумился Альберт.
– А мы с приятелем решили устроить побег прямо отсюда, – ничуть не смутившись, пояснил Игорь. – Заплатили нужным людям… на улице нас уже будет ждать машина, все должно пройти как по маслу! Айда с нами!
– Мы не хотим сбегать, – резко сказал Кирилл. – Нас задержали по ошибке, и, унося ноги отсюда, мы только подтвердим справедливость обвинений!
– Ну, как хотите, – развел руками мужчина. – Мое дело – предложить!
Через минуту дверь действительно открылась сама, и все трое выбежали в коридор, уже до отказа заполненный удушающим едким дымом. Кашляя и закрывая лицо, они побежали к выходу вместе с толпой остальных заключенных, спасавшихся от огня. Внутри здания никто не пытался им помешать, что показалось Альберту очень странным: дело попахивало либо очень крупной взяткой, либо массовым убийством. Все коридоры были пусты, и ничего не предвещало беды… Однако, едва они выбежали на улицу, как началась беспорядочная стрельба по убегавшим людям. Неведомо где прятавшиеся до этого надзиратели начали стрелять во всех без разбору. Толпа улепетывавших на свободу начала стремительно редеть – многие падали, сраженные пулями.
– Стойте! – Кирилл отделился от отца и его приятеля и кинулся назад с поднятыми вверх руками. – Вы не понимаете! Мы не хотим сбегать!
Естественно, его никто не услышал из-за гула обезумевшей толпы. В темноте и всеобщем переполохе было трудно понять, что происходит.
– Идиот, тебя могут убить! – прошипел ему на ухо подбежавший сзади Альберт. Он буквально схватил Кирилла за шиворот. – Бежим за Игорем!
– Нет, ты не понимаешь… – Кирилл не договорил, потому что его спину пронзила острейшая боль… Пуля разорвала кожу и вошла глубоко между лопатками. Он пошатнулся, еще не понимая, что случилось.
– О, черт, в тебя попали! Бежим, шевели же ногами! – на помощь им подоспел Игорь.
Под градом пуль они вместе с Альбертом кое-как дотащили обмякшего юношу до машины, в которую уже набилась куча народу. Кирилл испытал настоящий ужас, в буквальном смысле оказавшись в руках уже бывших заключенных на заднем сидении. В спешке его бросили, как мешок, прямо на чьи-то колени, не обращая внимания на недовольные возгласы. Едва машина тронулась, как со всех сторон раздались ликующие крики: они смогли выехать за пределы территории СИЗО.
– Альберт, не волнуйся, завтра с утра спокойно явишься к ним с адвокатом и скажешь, что сбегать не собирался, что так получилось из-за нас – злоумышленников, – видя беспокойство Альберта, посоветовал сердобольный Игорь. – Но для меня с корешами это был лучший вариант; мы собираемся отсидеться в одном тихом теплом местечке, а потом по фальшивым документам свалить из этой чертовой страны!
– Молодцы. Удачи, – отрывисто сказал Альберт. Для него все складывалось просто отвратительно. Этот подстроенный пожар, тупая стрельба, идиотский побег… Все шло как нельзя хуже. Еще и Кирилла ранили.
Он оглянулся – парень лежал с закрытыми глазами на руках у мужиков.
– Эй, он истекает кровью, – сообщил один из них. – Что будем делать?
– Сам понимаешь, дружище, нам этот груз ни к чему, – посмотрел Альберту в глаза Игорь. – Вполне возможно, что через пару часов он будет трупом. Выбирай: я могу высадить вас обоих при первой же возможности, а могу выкинуть его одного.
Кирилл слышал каждое слово, несмотря на пульсирующую боль в спине и шум в ушах, нехватку воздуха, и он прекрасно услышал ответ Альберта:
– Выкидывай его из машины.
Игорь, даже если и удивился такому его решению, но виду не подал.
– Пап… – с трудом разлепил губы Кирилл. – Пожалуйста… не выбрасывайте меня одного… Папа, помоги… Мне не добраться самому до больницы.
– Прости, Кирилл, – вздохнул Альберт, не прекращая внимательно разглядывать что-то крайне интересное на своих ладонях, – но я тебе никто. Мне удобнее договориться с адвокатом, а потом уже совать свой нос в полицию. Так будет выгодней в этой ситуации для меня. Мне очень жаль, но тебе придется выкарабкиваться самому.
– Пап… – отчаянно хрипел Кирилл. – Пожалуйста, не надо! Нет, я прошу!..
Но его никто не хотел слышать.
Машина остановилась, дверцы распахнулись, и Кирилл шлепнулся на обочину. Взвизгнув шинами, автомобиль умчался дальше по шоссе в неизвестном направлении. Проезжающая мимо машина едва не сбила его.
– Эй, пьянь! С дороги! – как в тумане услышал Кирилл.
Сглотнув комок боли и обиды, из последних сил он встал на четвереньки и пополз в сторону от обочины, в спасительные кусты. Его тошнило, перед глазами плясали цветные пятна, мир вокруг вращался подобно карусели, но несмотря на это, Кирилл смог узнать место… А оно было ему ох как знакомо: проползти еще каких-то сто метров – и он окажется в овраге, где играл в детстве, нарушая запреты родителей. Неподалеку находился их загородный дом, где сейчас обосновались бабушка с дедушкой. Этот овраг, прохладно-зеленый и буйно цветущий в теплое время года, был излюбленным местом для пряток; сейчас тут было темно, сыро и неуютно. Кирилл расположился в тех самых кустах, где прятался когда-то от Юли, Камиллы или Дианы и стал тихо погружаться в небытие…
Дождь постепенно прекратился, а Тимур даже не заметил, как это случилось. Он бежал, словно отчаявшееся спасти свою жизнь животное, бежал, даже не зная куда. Он потерял все ориентиры, его сердце стучало как бешеное. Тимур остановился и прислонился к дереву, тяжело дыша. Если этот день последний в его жизни… из горла вырвался истерический смешок. Тимур не сделал ничего выдающегося за отпущенное ему время – сын изнасилованной женщины, выброженный ею, как ненужный хлам – он был не любим родной матерью; и тогда его пригрела приемная, что смогла искренне полюбить чужого сына, но ему, скорее всего, не добраться до нее сегодня. А ведь Тимур так и не сказал ей, что любит ее как родную… и даже сильнее.
Внезапно сзади на его голову грубо обрушилось нечто тяжелое, погружающее весь мир в липкую тошнотворную темноту. Его ноги подкосились и в гаснущем сознании сами собой всплыли болезненные слова: «Я почти ненавидела тебя, когда носила под сердцем… Я хотела избавиться от тебя, пока ты не родился, но было слишком поздно, когда я узнала, что беременна…» Эти фразы заволокли его в черную воронку без мыслей и сновидений, откуда не возвращаются, и ему уже не хотелось бороться. Вот и все, – пронеслось у него в мозгу перед тем, как сознание отключилось.
Кирилл в это время находился на грани между бредом и реальной жизнью. Ему виделся теплый летний день. Такой был однажды в этом овраге: порхали бабочки, легкий теплый ветерок ласкал нежные дикие цветы, издающие прямо-таки удушающе сладкий аромат; на лазурном девственно-чистом небе не проскальзывало ни единого облачка. Кирилл искал Диану. После пряток Камилла с Юлей нашлись, а она так и не вышла из своего укрытия. Он пообещал девочкам, что найдет ее сам, и они отправились к дому. Заглянув за небольшую насыпь, он улыбнулся: пригожая черноволосая девочка крепко спала, разморенная на солнышке, подперев маленькими кулачками свои розовые щечки. Кирилл осторожно взял ее на руки и понес домой. На мгновение красивые черные глазки тревожно открылись, но, увидев знакомое лицо, девочка вновь доверчиво приникла к его груди.
Резкая боль заставила Кирилла охнуть и напомнила, что этот день давно остался в прошлом. Он обессиленно прикрыл тяжелые веки, позволяя усталому телу погрузиться в блаженную бездонную пропасть.
– Я люблю тебя, принцесса, – прошептал он, снова мысленно прижимая очаровательно сопящую девочку к своей груди. – Я люблю тебя.
Глава 14
Диана заливалась горючими слезами, ее сердце сжималось от стыда и обиды. Боже, как она опозорилась вчера на этом идиотском ток-шоу!
Утро заглядывало в окна не по-осеннему теплыми солнечными лучами, словно и не было вчера этого бесконечного холодного потока воды, которую с трудом принимала в себя земля. Кое-где оставались лужицы, как маленькие зеркальца, отражающие светлое высокое небо. Диана вдруг вспомнила о том, как много было в ее детстве таких вот чистых, радостных дней, полных живительного тепла и будто сотканных из света и любви. Когда была жива мама.
Однажды они гуляли вместе с ней в парке и собирали ромашки, чтобы потом сделать из них отвар для волос… Ну почему, почему нельзя вернуться в тот день и остаться в нем навсегда?! Диана не могла никак иначе представить себе рай: летняя поляна в парке, и они с мамочкой вдвоем, сидят в тени дерева и словно купаются в этом плавно колышущемся ромашковом море… и пусть так пройдет вечность. «Мне, после всего, что я натворила, после того, как стала убийцей, рая не видать»,– подумала Диана, со стоном уткнувшись лицом в подушку, чтобы ее никто не слышал, и отчаянно закричала от боли, что скопилась у нее в душе. Мама бы точно не гордилась ею, если бы дожила до этого дня и увидела, во что превратилась ее обожаемая дочка.
В дверь кто-то робко постучал.
– Диана, – послышался голосок Камиллы,– можно мне войти?
– Да, конечно, – сдавленным голосом поспешно ответила девушка, быстро принимая сидячее положение и наспех вытирая слезы.
Камилла вошла, всячески стараясь не встречаться взглядом с Дианой, потому что чувствовала неловкость от того, что произошло вчера вечером на глазах у всех.
– Ты слышала последние новости? В СИЗО был пожар, почти все заключенные сбежали, и папа с Кириллом были в их числе.
– Что? – у Дианы аж дыхание перехватило от слов сестры.
– Папа только что позвонил нам, он сейчас едет в полицию с адвокатом, – взволнованно продолжала Камилла, – ну… с тем, которого ему удалось найти этой ночью, потому что тот, предыдущий, отказался еще вчера вечером от этого дела… ну, да это неважно… Диана, Кирилл ранен. Папа сказал, что ему пришлось высадить его где-то на той трассе, по которой мы ездим к бабушке, понимаешь? Он, конечно, думает, что Кирилла мог кто-то подобрать и сейчас он уже в какой-нибудь больнице, но… – Камилла не выдержала и расплакалась. – Мне страшно! А вдруг он умер?!
– Нет, не говори так, не смей так говорить! – сердце у Дианы забилось, как сумасшедшее. Она закрыло лицо ладонями и зарыдала от страха.
Голова гудела и раскалывалась, и Тимур, застонав, нехотя разлепил глаза. В зрачки тут же ударил яркий свет, причиняя почти физическую боль. Все предметы вокруг медленно, очень медленно начали приобретать четкость. Он был дома, в своей комнате, в своей постели, в окне красовалось солнышко, словно этот холодный темный лес, голые совокупляющиеся люди из подземелья, прославляющие обезьян, были просто страшным безумным сном. Стоп! Тимур рывком поднялся и сел в кровати. Как такое могло случиться? Это точно был не сон! Он пока еще мог отличить сновидения от реальности… В памяти отчетливо, до мелочей сохранились все детали слежки за приемным отцом, эти странные окна в земле, преследование, ядовитый страх, расползавшийся по венам, чей-то удар по голове сзади и провал в бездонные глубины…
– Сынок, как ты? – в комнату вошла Анна с бодрой улыбкой на лице. – Уже проснулся?
– Мама, как я здесь оказался? – Тимур опять почувствовал головокружение – последствия того, что его оглушили. – Вчера со мной кое-что произошло…
– Да, кое-что произошло! – недовольно уперев руки в пышные бока, нависла над ним Анна. – И я хочу очень серьезно с тобой поговорить. Вчера, а лучше сказать – сегодня рано утром, тебя принесли под руки какие-то пьяные мужики! Ты был абсолютно невменяем! Как я не допытывалась у них, почему ты так напился, это было бесполезно – они сами еле языком ворочали – сказали, будто ты назвал им адрес, куда тебя везти. Это просто ужасно! Сегодня, конечно, воскресенье, я все понимаю, тебе никуда не нужно идти, но ты никогда раньше так не делал…
– Мама, я был не пьян, я был без сознания! – горячо воскликнул Тимур. – Ты хорошо рассмотрела этих людей? Вчера я следил за отцом и узнал, что он состоит в каком-то обществе оккультистов, или как там они называются… Мама, это просто сборище убийц, меня там чуть не прикончили!
Мать посмотрела на него как на умалишенного.
– Господи, Тимур, ты уверен, что все это было? Звучит, как пьяный бред! – всплеснула руками Анна.
– Я могу это доказать, – обиженно бросил Тимур. – Я прекрасно помню дорогу к тому месту и могу позвать полицию…
– Сынок, – Анна присела на краешек постели и ласково взяла его руки в свои. – Милый, конечно, возможно, ты что-то увидел… Но тебе не кажется, что лучше не бросать вызов этим кровожадным убийцам, если они и правда существуют?
Тимур странно посмотрел на нее – его осенила страшная догадка.
– Ты с ними заодно? Да?.. В этом дело? Черт! – он вырвал свою руку из ладоней Анны. – О, черт! Черт!.. – Тимур спрыгнул с постели и метнулся было к двери, но женщина оказалась проворнее и преградила ему путь.
– Что с тобой такое? – испуганно воскликнула она. – Я никуда не пущу тебя в таком состоянии! Что за ерунду ты выдумываешь? Я бы никогда не сделала тебе плохо!
– Скажи мне вот что, – набирая побольше воздуха в легкие, почти шепотом произнес Тимур. – Ты считаешь, что обезьяны мудрее людей?
Анна так и застыла, открыв рот.
– Отвечай мне правду! – не помня себя, закричал Тимур. – Я знаю, что ты не сможешь отречься от этой своей «религии» даже для того, чтобы притвориться передо мной… Отец что-то говорил насчет того, что ты тянула его за собой… Теперь я все понял! Поэтому он хочет свалить куда подальше отсюда со своей бабенкой!
– Тимур…
– Отвечай!
Увидев распростертое тело Кирилла на земле, Диана взвыла, словно раненое животное. Ей показалось, что он не дышит. Слишком поздно!
– Я опоздала! Нет! Только не это! Кирилл! – выкрикивая эти слова, Диана в отчаяньи упала на его грудь и разразилась слезами.
Кирилл ойкнул от боли.
– О Боже! Скажи что-нибудь! – дрожащими пальцами Диана убрала со лба его влажные, испачканные землей пряди волос. К ее неописуемой радости, Кирилл открыл свои самые красивые на свете прозрачно-зеленые глаза, подернутые дымкой боли.
– Кирилл, я принесла аптечку! – вытирая слезы, бормотала Диана. – Все будет хорошо, вот увидишь! Мы доберемся до бабушки с дедушкой, а оттуда позвоним в больницу…
– И в полицию, – неожиданно твердым голосом произнес Кирилл. Он поймал ее руку и нежно обвил пальцами похолодевшую от волнения тоненькую девичью ладонь. – Потому что я не беглец.
– Да-да, разумеется, – у Дианы опять глаза начали заполняться жгучей соленой водой. По правде говоря, ей было все равно, сбежал он или нет, самое главное, что он жив, он здесь, до него можно дотронуться, почувствовать его тепло, его запах… – Покажи мне свою рану.
– Как ты нашла меня? – спросил Кирилл, послушно поворачиваясь на живот и приподнимая рубашку.
– Я сразу догадалась, что ты можешь быть здесь, – честно призналась Диана, осторожно касаясь пальцами темнеющей дырки в его спине. – Просто почувствовала это, и все!
Кирилл стиснул зубы и глухо прорычал, когда она начала обрабатывать крайне болезненное пулевое отверстие между лопатками.
– Потерпи, пожалуйста, – Диана уже достала бинты и вату из аптечки; голос ее дрожал и срывался.
– Да ладно, не плачь, – с трудом выдавил из себя ободряющий смешок Кирилл. – Я живой, все нормально.
– Кирилл, все обязательно наладится, – прошептала девушка, завязывая бинтовую повязку на последний узел. – Ты поправишься, вас с папой оправдают.
Кирилл дернулся при упоминании об Альберте. Он резко перевернулся, морщась от боли и спросил:
– Ты в курсе, что он выкинул меня из машины?
Диана кивнула, закусив губу и отведя взгляд в сторону. Что тут было сказать? Альберт поступил просто отвратительно, его поступку нет никаких оправданий.
– Почему ты все-таки решила искать меня? – пытливо вглядывался Кирилл в осунувшееся побледневшее личико. Диана сидела около него на коленях, прямо на грязных пожелтелых листьях, не боясь запачкать джинсы, понурив голову – казалось, что она не спала целую неделю.
– Ну разве непонятно? – шумно выдохнула она и наградила его гневным взглядом.
– Нет, мне совершенно непонятно твое стремление меня спасти, – покачал головой Кирилл, с трудом сдерживая улыбку. Ему стало лучше, сознание прояснилось, и он даже нашел в себе силы подразнить Дианку как в старые добрые времена.
Ничего больше не говоря, девушка наклонилась к нему и нежно коснулась губами его губ, так нежно, что это легкое трепетное прикосновение было похоже, скорее, на воздушный поцелуй, чем на настоящее полноценное соитие губ, выражающее всю ту страсть к нему, что выросла в ее юной душе. Диана робко посмотрела на Кирилла, ожидая насмешки над своим искренним порывом.
– Никогда тебе этого не прощу… – наконец, вымолвил ошарашенный Кирилл, впиваясь в нее изумленным взглядом.
– Извини, – разочарованно опустила ресницы Диана. – Не знаю, что на меня нашло…
–…никогда не прощу тебе того, что сегодня ты сделала это первой! – хриплым от вскипевших в крови эмоций закончил Кирилл и, властно положив руку ей на затылок, одним рывком притянул к себе девушку. Его губы завладели ее ртом, сминая и подчиняя себе, подавляя ее собственную волю, заставляя желать того же, что и он сам, чувствовать одно и то же вместе с ним, разделить это биение сердца внутри их тел, так отчаянно жаждущих любви, мечтающих вспыхнуть и сгореть дотла в водопаде этого прекрасного сумасшествия.
– Нет, Тимур, я не считаю, что обезьяны мудрее людей, – мягко, как с умственно отсталым, начала говорить Анна. – Сынок, ты для меня дороже всего на свете, и я боюсь за тебя!
У Тимура в этот момент упал камень с души. В самом деле, он совсем рехнулся, ему уже всюду мерещатся какие-то бесконечные заговоры и тайны. Он не должен был ни на секунду усомниться в матери – той, что его вырастила, той, что была рядом, когда он болел… Анна обожала Тимура так, как если бы сама родила его, именно так, как должна была это делать Ольга.
– Мама, прости, – Тимур крепко обнял Анну, не сдерживая непрошеных слез. – Прости, пожалуйста, мамочка!
– Все в порядке, милый, – растрогалась Анна. – Я все понимаю. На тебя столько всего свалилось в последнее время! Бедный мой мальчик! Надеюсь, что вся эта история тебе просто привиделась, потому что, если это было на самом деле, твоя жизнь может быть в опасности.
– Не волнуйся за меня, – Тимур поцеловал Анну в щеку и снова крепко прижал к груди. – Это мои проблемы, и я с этим справлюсь сам.
Вспомнив, что нужно начать дышать, Диана мягко отстранилась. Кирилл рассмеялся, глядя на ее покрасневшее от недостатка воздуха лицо. Он нежно погладил ее по щеке, и Диана на мгновение ласково прижалась губами к его ладони.
– Кирилл?..
– Да, ангел? – горячо прошептал он.
– Вчера, после вашего с папой ареста нас пригласили на ток-шоу, и Марина согласилась из-за денег, которые ей посулили. Она заставила идти туда нас с Камиллой, и там… – Диана сглотнула комок в горле. – Там показали видео, на котором мы около школы… целуемся… Ты не представляешь, как это было ужасно…
– О Господи, могу себе представить этот кошмар, – покачал головой Кирилл, привлекая Диану к себе. – Честно, я не хотел, чтобы этим все закончилось. Прости меня, это я во всем виноват.
Рана снова начала пульсировать, и он содрогнулся от волны страдания, словно электрическим разрядом окатившей тело. Диана сразу же заметила это.
– Нам надо идти, отсюда совсем недолго, срежем через трассу, – сказала она, помогая ему подняться на ноги. – Обопрись на меня.
Через пару минут они вышли на проезжую часть, по обе стороны от которой в ряд росли кустарники и деревья с облетевшей листвой. Снова стало пасмурно и прохладно – солнце скрылось за тучами, лето ушло безвозвратно. Они шли по обочине медленными шагами, и Диана боялась, что Кирилл не сможет дойти, но у него будто открылось второе дыхание. Еще чуть-чуть, и они доберутся до загородного особняка, принадлежавшего деду. Этим утром, никому ничего не говоря, сразу после того, как услышала от Камиллы пугающие известия, Диана попросила водителя отвезти ее туда, а сама сразу же метнулась в овраг, едва машина остановилась у ворот. Внезапно за их спинами загудела полицейская сирена.
– Блин, мне стоило об этом подумать! – в панике воскликнула Диана. – Но я решила, что так будет короче, ведь ты ранен…
– Ладно, значит, меня заберут сейчас, – вздохнул Кирилл. – Собственно, какая разница, раньше или позже.
Они остановились, повернув лица к машине.
– Тормози, Марат, – сказал один полицейский второму, сидевшему за рулем. – Узнаешь? Это сбежавший из СИЗО депутатский сынок, их с папашей обвинили в развращении несовершеннолетних.
– Да, точно, – останавливая машину, осклабился Марат. – Видишь эту цыпочку? Это его сестра, и они вместе спят.
–Да ладно?!
– Я тебе отвечаю: эта маленькая шлюшка раздвигает под ним ноги! Ты чего, не смотрел вчера этот улет?
– Хмм, тогда я был бы не прочь с ней позабавиться, – задумчиво почесал бороду его напарник.
Диана почувствовала нависшую над ними угрозу: воздух был словно наэлектризован опасностью. Автомобиль остановился, и из него вышли двое полицейских. Ей они сразу не понравились. У одного была омерзительная рыжеватая козлиная бородка и мелкие бегающие по сторонам глазки, длинные костлявые конечности отнюдь не прибавляли красоты его облику. Второй был его полной противоположностью: потный лысый толстяк с блестящим круглым лбом, красными щеками и мясистыми губами, чье расплывшееся рыхлое тело было втиснуто в форму не по размеру.
Конечно, можно сколько угодно рассуждать о том, что внешность не всегда соответствует внутреннему содержанию, но… Диана ощутила кожей их противные сальные взгляды, адресованные именно ей. Гадко улыбаясь, эти двое не спеша подошли к ним.
– Ну что, ребят, обойдемся без лишней лирики? – показывая наручники, ухмылялся худой.
Кирилл послушно вытянул руки перед собой и позволил защелкнуть наручники на своих запястьях.
– Диана, иди домой, со мной все будет хорошо, – сказал он притихшей сзади девочке.
– Нет-нет, милые, вы кое-чего не поняли, – погрозил им пальцем-сарделькой второй полицейский. – Девушка должна поехать с нами.
– С чего это?! – взвился Кирилл. – Она моя сестра! Против нее нет никаких обвинений!
– Мы не можем знать всех обстоятельств дела, – нацепил на лицо серьезное выражение рыжебородый, – возможно, она участвовала в организации побега или помогала тебе укрываться от правоохранительных органов, что вероятнее всего, учитывая то, как мы вас нашли. Из этого следует, что она знала о твоем местонахождении и не позвонила, как была обязана, в полицию…
– Вы не имеете права!.. – задохнулся от нахлынувшей ярости Кирилл.
– Кирилл, все нормально, – прервала его гневную вспышку Диана. – Лучше мне поехать.
– Вот и умница, – просияло лоснящееся от пота и сала лицо толстяка. – Садись в машину, деточка. Как же мы любим послушных девочек, ведь правда, Андрюх?
– Само собой, – улыбнулся, обнажая свои прокуренные зубы рыжебородый.
«Нет, они не посмеют… не посмеют… – стиснув зубы, мысленно убеждал себя Кирилл. – Все это блеф». Конечно, он не был кретином, и прекрасно видел взгляды, которыми они обменивались между собой, украдкой поглядывая при этом на Диану.
Их отвезли в местное отделение. Когда ребят ввели в коридор, Диана отметила про себя, что в здании было подозрительно тихо. Хотя, ничего удивительного, ведь сегодня был выходной.
– Мальчики отдельно от девочек, – елейным голоском просюсюкал толстяк, вталкивая Диану в камеру и задвигая за ней решетку. Она услышала, как щелкнул замок – все, ее заперли. Но хотя бы можно было видеть Кирилла: он был в камере напротив, в каких-то паре метров от нее.
– Твоей малышке повезло, – бросил Кириллу худой, в который раз аккуратно разглаживая свою никчемную бородку, – будет сидеть одна в камере, как королева! Мы ж сегодня ни одной проститутки на дороге не задержали! – оба полицейских переглянулись и прыснули. Поржав вволю, худой продолжил, вытирая навернувшиеся от смеха слезы:
– А вот тебе придется потерпеть нового соседа!
Кирилл обернулся и увидел лежащего у стены на лавке лицом вниз мужика неопределенного возраста – по виду явного наркомана. Он был в отрубе, из его рта струйкой тянулась слюна, беспрестанно капая на пол.
– Конечно, это не самый лучший вариант для того, кто привык срать в золотые унитазы… – с издевкой цедил слова сквозь зубы худой, не скрывая раздражения, – уж чем богаты! Не обессудьте, ваше высочество.
Полицейский и Кирилл смерили друг друга ненавидящими взглядами. Обстановка накалялась, даже Диана это ощутила, видя, как в глазах Кирилла заполыхало холодное злобное пламя.
– А ну-ка заткнулись все тут, бл....дь, я спать хочу, – вдруг подал голос наркоман за спиной у Кирилла.
– Закрой свой рот! – застучав дубинкой по решетке, истерично проорал в ответ толстяк, но мужик уже снова провалился глубоко в блаженную бессознательную пучину, полную разноцветных лошадок и хихикающих облаков.
– Послушайте, Кириллу нужно в больницу, он ранен, – наконец, решилась подать голос Диана.
Оба полицейских как по команде повернулись и вперили в нее свои липкие взгляды.
– Смотрите-ка, кто заговорил, – хмыкнул жирдяй. – Наша цыпочка! Вчера я, кстати, любовался тобой – ох, какая на тебе была юбочка! Я про то видео, на котором ты сосалась с братцем!
– Обожаю таких шлюшек, как ты! – откровенно облизал губы рыжебородый.
Диана вздрогнула от страха и отвращения и отошла назад, к стене.
– Не приставайте к моей сестре! – прошипел Кирилл, с трудом сохраняя самообладания. Его ладони так сильно стиснули прутья решетки, что даже костяшки пальцев побелели.
– Ну, мы, конечно, понимаем, что ты любишь трахать свою сестренку в одиночку, парень, – обернувшись, пропел толстяк, ничуть не смущаясь, – но ведь надо иногда и делиться.
Прежде чем кто-то успел что-то понять, жирный щелкнул ключом в замке и, одним резким движением руки открыв камеру Дианы, ввалился к ней. Диана завопила от страха, вжавшись в стенку. Кириллу показалась, что у него земля уходит из-под ног.
