Текст книги "Солнечный дождь. Розовая драма"
Автор книги: Алина Сабирова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)
Глава 9
– Естественно, надо быть полным кретином, чтобы поверить в то, что она мне наплела! – возмущался Тимур.
Он сидел в гостях у Артема. Тот, казалось, был рад его видеть; он ни слова не сказал о том, что Тимур больше не приходил сюда с того памятного вечера, когда Артем пылко признался своему юному другу в любви.
– Отвратительно себя чувствую! – отрешенно потирая висок, продолжал Тимур. – Конечно, я притворился, что поверил в ее несусветное вранье про мою несчастную погибшую мать!
– Н-да, – задумчиво почесал подбородок Артем, – странно. Глупо было в этой ситуации ей отпираться – она ведь только хуже сделала. Ей выпал отличный шанс признаться тебе во всем и покаяться… Но твоя мать его упустила.
– Я непременно докопаюсь, почему она меня бросила, – сжал руки в кулаки Тимур, – и выясню, кто мой отец. Чувствую, что попасть в эту клинику – это судьба, а не просто случайное стечение обстоятельств.
– Конечно, ты прав, случайностей не бывает, – пожал плечами Артем, – и не случайно ты сегодня вспомнил именно обо мне, а не об этой своей Саше. Я очень рад, что ты пришел, что ты сейчас здесь, со мной.
Совершенно неожиданно он протянул руку и положил ее на плечо Тимуру так, что тот вздрогнул.
– Ты слишком напряжен, мой друг, – мягко улыбнувшись, укоризненно покачал головой Артем. Он встал с дивана, быстро обошел его и оказался у Тимура за спиной, – тебе нужен массаж, чтобы расслабиться, – проворные руки тут же принялись массировать его плечи.
– Ой, нет, спасибо, не стоит! – так и подскочил на месте Тимур.
– Но я настаиваю, – усилием рук опустил его на место Артем. – Расслабься, Тимур… Или ты мне не доверяешь? Неужели ты боишься, что я начну тебя насиловать?
Тимур нервно кашлянул.
– Конечно, я тебе доверяю, Артем, – выдавил он из себя слабую неестественную улыбку, – но, кажется, массаж – это уже слишком…
– Так, Тимур, – обиженно прервал его Артем, – сейчас ты расслабишься, закроешь глаза и забудешь о том, что я когда-то признавался тебе в любви. Мне бы не хотелось, чтобы из-за моей искренности ты стал меня избегать. О`кей?
Тимур обреченно вздохнул и позволил Артему массировать себе плечи, хотя расслабиться у него, конечно же, не получилось.
***
– Диана, вспомни, ты обещала мне, – притворно скуксился Кирилл.
Диана не смогла сдержать улыбки при виде его обиженной мины.
– Ну хорошо-хорошо, – сдалась она. – Закрывай дверь и садись ко мне ближе.
Завязав на нем фартук, девушка торжественно произнесла:
– Этот нетронутый материал предназначен для тебя!
Кирилл неуверенно взглянул на бесформенную массу на столе.
– И что же мне с этим делать? Ты забыла, что я в первый раз себя пробую в роли скульптора, и мне нужна твоя помощь!
– А здесь и не нужно быть скульптором, – засмеялась Диана, – пусть твои руки не умеют чего-то, но они чувствуют. Это главное. Ты можешь лепить, как получается, ты можешь лепить свои эмоции, а не что-то определенное.
– Ой, легко тебе говорить, – недовольно проворчал Кирилл.
– Ну же, попробуй, – не сдавалась Диана, – просто слепи то, что ты сейчас чувствуешь.
– Что я чувствую? – Кирилл взглянул на Диану и задумался. Он чувствовал, что счастлив находиться с ней в этой комнатке, в этом ее маленьком убежище, счастлив спрятаться от всеобщей скорби, которая поглотила весь их дом. Диана уже не выглядела такой бледной и больной, как вчера, ее черные глаза вновь ожили, в них появился мягкий блеск и еще что-то, очень похожее на радость.
Его пальцы вдруг сами по себе заработали, пытаясь соорудить из бесформенного материала нечто такое, чего еще не было в этой комнате и в этом мире.
В городе ночь очень быстро сменяет утро – начало нового дня. Рассвет – это особенный момент; завтра превращается в сегодня, будущее становится настоящим, и все секреты либо остаются похороненными в ночи, либо всплывают на поверхность. Есть тайны, которые невозможно долго скрывать. Сегодня Кристина поняла это, получив очередное анонимное послание. Она в бешенстве отшвырнула телефон и встала с постели. Если ей не хочется потерять Тимура, нужно обязательно рассказать ему правду. Иначе этот человек, кем бы он ни был, выставит все перед ним в самом неприглядном свете и разрушит все. Кристина подозревала, что это может быть Алексей, но не была уверена в этом до конца. Ей не хотелось так думать про него, в конце концов, он всегда помогал ей, был настоящим другом и никогда ничего не просил взамен. А теперь оказалось, что он любит ее.
Тимур тем временем шел на работу с наушниками в ушах, погруженный в свои мысли и переживания. Слишком много свалилось на него в последние дни: признание Артема в любви, странная история с Юлей, знакомство с настоящей матерью… Тут и свихнуться недолго. В это мгновение он наивно полагал, что тайн похуже этих быть точно не может. Но он сильно ошибался.
В следующую секунду перед ним предстала картина, от которой его ноги словно онемели и вросли в асфальт. Еще через несколько мгновений Тимур вышел из оцепенения и сообразил, что надо двигаться как можно осторожнее, чтобы оставаться незамеченным для группы людей, идущих по противоположной стороне улицы.
На первый взгляд, это была обыкновенная счастливая семья: муж, целующий и обнимающий молодую красивую жену; их дочка – маленькая белокурая девочка, что сидела на плечах мужчины, рядом вприпрыжку бежал мальчик чуть постарше нее и показывал сестренке смешные рожицы. Все бы ничего, если бы этот мужчина не был приемным отцом Тимура. Человеком, воспитывавшим его все эти годы.
Тимур не смог придумать ничего лучше, кроме как заскочить в первый попавшийся обувной бутик и наблюдать за ними через стекло витрины. Его совершенно не волновало, что о нем могли подумать люди и как он при этом выглядит со стороны.
Это было уже слишком. Чего еще он не знает о близких людях? Дома отец сказал, что уезжает на очередной кулинарный конкурс – он работал шеф-поваром в ресторане. Так вот, значит, на какие конкурсы он ездит?! Что ж, когда разочаровываешься в родном человеке, в душе обязательно что-то ломается, окончательно и бесповоротно. Тимур решил, что непременно расскажет обо всем Анне этим же вечером. Она должна знать, что ее муж имеет вторую семью.
***
Одним легким движением руки Диана сорвала белое полотно с творения Кирилла.
– Та-дам! – радостно воскликнула она.
– О, черт! – хлопнул себя по лбу Кирилл. – Это просто настоящее убожество! Зачем ты принесла это в гостиную? Не дай Бог, кто-нибудь увидит! Закрой быстро!
– И не подумаю! – упрямо сложила руки на груди Диана. – По-моему, у тебя прекрасно получилось, тебе нечего стыдиться. Пусть она останется на этом столе и радует глаз каждого, кто спускается сюда!
– Ты издеваешься? – приподнял одну бровь Кирилл. – Не ожидал я от тебя такого!
Он перевел взгляд на ужасный – как ему казалось – профиль лица неясного пола и возраста и решительно протянул руки:
– А знаешь что? Я прямо сейчас избавлюсь от этого!
Но Диана сразу же поняла его намерение – она молниеносно подскочила к скульптуре и схватила ее в руки.
– Даже не думай, я не позволю! – воинственно взвизгнула она.
– Эй, это моя скульптура, и только я решаю, что с ней делать! Отдай сейчас же!
– Нет! – девчонка отбежала к дальнему концу гостиной, крепко прижимая статую к груди. – Да что с тобой такое! – увидев, что Кирилл неумолимо надвигается на нее, Диана решительно повернулась к нему спиной и сжалась в комочек, пытаясь защитить статуэтку своим телом. – И не надейся, что я позволю тебе ее сломать!
Кирилл расхохотался и схватил ее за плечи, не оставляя надежды добраться до своей позорной скульптуры.
– Слушай, наши силы неравны! Сдавайся! Или ты хочешь, чтобы я защекотал тебя до смерти?
Несчастная Диана захлебывалась от смеха, стараясь увернуться от его щекочущих пальцев, но статуэтку все равно не выпускала. Ее мучитель тоже был не так прост, поэтому неизвестно, сколько бы это еще продолжалось, если бы не возникшая на пороге гостиной Марина.
Она демонстративно кашлянула, обозначая свое присутствие. Ее холодные колючий взгляд не предвещал ничего хорошего. Кирилл с Дианой сразу же притихли, оставшись полусогнутыми в той позе, в которой их застали.
– Что это такое? – голос Марины был жестким, тон – непримиримым; было видно, что эта сцена ей совсем не понравилась.
Кирилл, слегка выйдя из оцепенения, понял, что его руки самым что ни на есть двусмысленным образом лежат у Дианы на бедрах. Он поспешно отстранился от нее.
– Да-да, убери руки с ее зада, – Марина продолжала сверлить сына своим воспаленными покрасневшими глазами.
– Мам, ты что!.. – нервно хохотнул Кирилл. – Ты все не так поняла…
– Интересно, что это я не так поняла? – гневно прервала его Марина. – Посмотрим! Я захожу в гостиную и вижу, как вы ржете, несмотря на то, что в доме траур по Юле, и при этом ты еще не забываешь щупать эту дуру за всевозможные мягкие места!
– Мама! – возмущенно воскликнул Кирилл.
– Не перебивай меня! – крикнула Марина. —Ты, конечно, недавно узнал, что она вовсе не твоя сводная сестра… А может, и не недавно, я уж и не знаю, что думать… Но учти, даже если я закрывала глаза на то, что ты затаскивал в свою постель каждую горничную, которая приходит сюда работать, в этот раз я не буду молчать! Кто угодно, но не она, ты меня слышишь? Мой сын не может иметь виды на дочь официантки, соблазнившей моего мужа! У тебя не будет ничего с этой маленькой приживалкой, пока я жива, это ясно? Похоже, я зря смирилась с тем, что Альберт привел ее в дом и официально признал своей дочерью!
У Дианы задрожали губы от этих обидных слов, что швырнула в ее адрес Марина, но она не двинулась с места.
– Ты так возмущаешься, мама, что, можно подумать, будто ты всегда была верна своему мужу! – с нескрываемой злостью в голосе выпалил Кирилл. – Ты когда-нибудь признаешься, кто мой настоящий отец?
– Что здесь происходит? – в комнату прытко вбежала Лидия. – Почему вы так кричите?
– Все в порядке, бабушка, просто мама сошла с ума, – резко бросил Кирилл.
– Да как ты смеешь так со мной разговаривать? – окончательно взорвалась Марина. – У тебя нет ни капли уважения к матери!
Видимо, Марина хотела еще что-то сказать, но слова застряли у нее в горле, и она громко разрыдалась, закрыв лицо руками: сказалось накопленное за последние дни напряжение.
– Марина, наверно, тебе лучше прилечь, – мягким голосом попыталась успокоить ее Лидия. – Не нужно сейчас говорить то, о чем потом будешь жалеть! Сейчас не время для скандалов… Пойдем…
Покачав головой и бросив осуждающий взгляд на Кирилла, женщина кое-как увела плачущую Марину из гостиной, и Диана с Кириллом остались одни в гнетущей тишине.
– Так вот почему Настя уволилась… – тихо сказала Диана. – Я так расстраивалась тогда, она была очень хорошей девушкой, она не хотела объяснять, почему уходит…
Кирилл заметил, что по ее щекам градом текут слезы, но не решился ответить.
– Господи, какой же ты мерзкий! – вне себя закричала Диана. Она отшвырнула статуэтку на диван и повернула к нему свое белое разгневанное личико. – Потом к нам пришла работать Наташа! Я подружилась с ней! А потом она тоже уволилась, и затем приходит известие, что она вскрыла себе вены!
– Стоп, это было уже спустя несколько месяцев после того, как мы не виделись! – оборвал ее Кирилл. – Не смей обвинять меня в этом! Тебе не кажется, что у нее могли быть проблемы посерьезнее в жизни, чем я!
– Я не хочу тебя слушать! Не оправдывайся! – в истерике закричала Диана, с силой толкнув его в грудь. – Если бы я только знала, какой ты…
– То – что? Договаривай! – воскликнул Кирилл, поняв, что Диана больше не может выдавить из себя ни единого слова.
– Ничего! Не смей со мной больше разговаривать! Никогда!
С этими словами она развернулась и направилась к выходу.
– Да, я совершил ошибку, я не безгрешен! – крикнул ей вслед Кирилл. – Но разве ты никогда не оступалась в жизни?!
Диана замерла у дверей, услышав странные нотки в его голосе; что-то такое, что вызвало в ней смутную тревогу.
– Скажи мне, Диана, ты никогда не совершала того, о чем потом безумно жалела? Никогда не хотела повернуть время вспять, чтобы этого не делать, а?
Диана медленно повернула к Кириллу мокрое от слез лицо и посмотрела на него взглядом раненого животного. Ничего не говоря, она опрометью выбежала из гостиной, как будто бежала прочь от того дня, который сделал ее убийцей.
Не подозревая, что происходит у них в доме, находясь в отличном расположении духа, Альберт с Камиллой помогали одеться Сергею Степановичу. Сегодня его, наконец, выписывали, и старику уже не терпелось оказаться дома.
– Чуть полежу дома и вернусь сюда, дела же сами не делаются, – кряхтел он, застегивая пуговицы на рубашке ослабевшими пальцами. – Вот никогда не думал, что когда-нибудь буду пациентом в своей же клинике!
– Папа, тебе нужно больше отдыхать, – укоризненно покачал головой Альберт. – Мы чуть тебя не потеряли.
– Ерунда, нечего обо мне волноваться! – бодро изрек Сергей Степанович. – Выше нос, ребята – мы еще повоюем!
Камилла с сомнением посмотрела на дедушку – уж очень он казался ей немощным и подряхлевшим, но она промолчала.
– Пап, если хочешь, я схожу с тобой за документами… – начал было Альберт.
– Хех, так и знал, что вы будете кудахтать надо мной, как над хрустальной туфелькой! – весело подмигнул внучке дед. – Я схожу сам, сынок, не надо меня никуда сопровождать. Лучше сходи и купи себе кофейку в автомате.
– Отличная мысль, – согласился Альберт, выходя следом за отцом из палаты.
С минуту Камилла сидела в палате одна, после чего услышала вежливое постукивание в дверь.
– Сергей Степанович, все готово… – сказал Тимур, заходя в палату, но, заметив, что кроме нее в помещении никого нет, замолчал.
– Здравствуй, – робко произнесла Камилла.
– Привет, Камилла, – рассеянно отозвался Тимур. – Слушай, а тот мужчина, что только что вышел из этой палаты… он…
– Это мой отец. Ты его знаешь?
«Еще бы мне не знать этого сумасшедшего, клеящегося к Саше, и принимающего ее за мертвую», – подумал он, не решаясь ответить.
– Тимур, с тобой все нормально?..
«Ты еще этого не знаешь, но мой отец – депутат, со своими связями он раздавит тебя как муху…» – отчетливо вспомнил Тимур слова Юли.
Ощутив неприятный холодок, бегущий по спине, он посмотрел на Камиллу.
– Пожалуйста, ты должна сделать для меня одну вещь, – неожиданно произнес Тимур. – Камилла, не рассказывай своему отцу обо мне и Юле. Ты знаешь… – он судорожно вздохнул, собираясь с мыслями, – мы с Юлей… Она… Господи, я даже не знаю, как это объяснить…
– Она мне все рассказала, – понизив голос, призналась девочка.
– Все? – обескураженно переспросил Тимур, видя, как ее щеки стают пунцовыми.
– Да.
Тимур не решался переспросить, насколько много ей известно, но, судя по всему, Юля была с ней довольно откровенна.
– Не переживай, мой папа никогда ни о чем не узнает, я ему не скажу о вас с Юлей, – заверила его девочка.
– Интересно, о чем еще я не должен знать? – резкий голос Альберта застал обоих врасплох.
Он стоял в дверях уже Бог знает сколько времени, опасно сжимая в руках пластиковый стаканчик с кофе, и его стиснутые челюсти не предвещали ничего хорошего. Со всего маху опустив стакан с горячим содержимым на тумбочку, он взглянул на дочь:
– Какого черта ты что-то скрываешь от меня? Ты что, совсем ничего не понимаешь? Сама же твердишь про эту секту, о том, что мы все в опасности! Ты должна докладывать мне обо всем, что видишь и слышишь, поняла? Откуда ты знаешь, что это не он снабжал твою сестру дурью, а? А ты, – он перевел пристальный взгляд на Тимура, даже не пытаясь притвориться, что не узнает его, – вижу, ты здесь работаешь?
Тимур открыто посмотрел на него, ничего не говоря. От необдуманных слов его сдерживало осознание того, что этот ненормальный каким-то образом оказался высокопоставленным человеком и сыном Сергея Степановича.
– Выходит, Юля говорила именно о тебе перед смертью… Как интересно. Это было совсем недавно. Примерно в то же самое время, когда мы с тобой встретились впервые. А Кристина вообще в курсе, что ты изменил ей с моей падчерицей? Знает или нет? – он усмехнулся – на его лице застыло выражение триумфа. – Конечно же, она ничего не знает! Посмотрим, что она скажет, когда все откроется.
Тимур с ненавистью взирал на него, сдерживаясь из последних сил.
– Папа, не надо! – отчаянно пискнула Камилла и схватила было отца за рукав, но он стряхнул ее руку и начал угрожающе надвигаться на Тимура.
– Ты знаешь, как просто будет накопать на тебя дело? Хочешь сесть в тюрьму за доведение до самоубийства? Так что можешь забыть о Кристине навсегда, – самодовольно продолжал Альберт.
– Чертов идиот! Думаешь, тебе удастся меня шантажировать?! – с презрением ответил Тимур, сжимая руки в кулаки. – Иди и рассказывай кому угодно, тебе меня не запугать, сумасшедший кретин!
– Ах ты, белобрысый паршивец! – Альберт, недолго думая, вмазал Тимуру кулаком в челюсть. Тот пошатнулся, но с трудом удержался на ногах.
– Папа! – Камилла было кинулась к опасно приблизившимся разъяренным мужчинам, и в это мгновение в палату вошел Сергей Степанович.
– Что здесь происходит?!
Его голос заставил всех оглянуться и замереть на месте.
Тем временем женщина, из-за которой произошла потасовка в больничной палате, спокойно принимала ванну с ароматными радужными пузырьками. Мягкий жидкий свет, льющийся от свечей, переливался в ее глубоких печальных глазах, а ухоженные пальчики с красными ноготками рассеянно скользили по мыльным стенкам джакузи, и мысли ее витали далеко. Внезапно среди этого уютного благоухающего спокойствия завибрировал смартфон, выводя Кристину из блаженного транса. Она неохотно ответила на звонок:
– Да, Алексей, что-то случилось?
– Нет-нет, я только хотел извиниться за свое признание, – нерешительно протянул мужчина, – я знаю, что тебе не нужна моя любовь, твое сердце и так изранено, что сейчас совсем не до меня… Просто помни, что в трудную минуту тебе есть на кого положиться. В этом мире всегда будет мужчина, верный своей любви. Я твой друг, и большего мне не нужно, я счастлив тем, что имею, и пусть дальше между нами все остается так, как есть сейчас. Мне нужно было это сказать. До завтра.
– Подожди, – поспешно остановила его Кристина. – Не вешай трубку. У меня тоже есть, что тебе сказать. Алексей, ты всегда приходил на помощь, когда я в этом нуждалась, и я ценю это, правда. Но так уж случилось, что любовь может приносить мне только страдания и ворох сомнений, возможно, мне на роду написано быть несчастной… Но знаешь, если бы нам было суждено прожить еще одну, другую жизнь… в той жизни я бы обязательно выбрала тебя.
Глава 10
Диана открыла дверь своей комнаты, чтобы выйти в коридор и столкнулась нос к носу с Кириллом.
– Что тебе надо? – грубо спросила она.
– Хотел помириться, но вижу, ты не в настроении, – пожал плечами Кирилл.
– Помириться? – взвилась девчонка. – Ни за что! Тем более после того, как ты начал лапать меня!
– Ты же прекрасно знаешь, что это получилось случайно! – начал терять терпение Кирилл.
– И с нашими горничными у тебя тоже все было случайно, да? – не унималась Диана. – Знаешь что? Я швырну тебе в лицо тут куклу, которую ты подарил мне! Ты отвратителен.
Кирилла мгновенно полоснуло воспоминание о том, как десятилетняя девочка робко входит в этот большой дом, крепко держась за руку Альберта. Она тогда только что лишилась матери, и будущее казалось ей враждебным и безрадостным. Кирилл знал об этом, поэтому приготовил для своей сводной сестры небольшой подарок. Чтобы она знала, что брат рад встрече с ней. Это была красивая фарфоровая кукла в розовом платьице, Кирилл очень надеялся, что Диане понравится. Никто кроме него не вышел встречать маленькую нежеланную гостью – из солидарности с Мариной, которая, поджав и без того тонкие бледные губы, смирилась с решением Альберта и внешне подчинилась, но в душе так и не приняла. Восьмилетняя Камилла тоже хотела встретить девочку – она плохо понимала неловкость момента – но мать с бабушкой даже слышать об этом не хотели. Над малышкой они могли властвовать, а вот над Кириллом нет – он пошел навстречу к Диане наперекор им и не пожалел об этом, ведь для девочки он сразу стал особенным человеком в этом доме, почти героем. В ответ она сразу же подарила ему синий камушек на ниточке; Кирилл тогда присел перед ней на корточки и позволил ей надеть его себе на шею.
– Мама говорила мне, что этот камушек защитит меня от любых опасностей, и я дарю его тебе, – пролепетала маленькая Диана.
– Спасибо, милашка, – ласково потрепал ее черные косички Кирилл. – Добро пожаловать в нашу семью.
Сейчас Кирилл смотрел в те же самые блестящие, как чистые звезды в темном небе, глаза, но только теперь они смотрели не с обожанием, а с обидой и отвращением, и это было больнее всего.
– Хорошо, пожалуйста, можешь вернуть это тряпье мне, и я выкину его, можешь даже сама это сделать! Эта кукла и пяти рублей не стоит! – стараясь говорить как можно более нахальным тоном, нарочито равнодушно произнес Кирилл. Он уже развернулся, чтобы уйти, но еще раз оглянулся. – И да, кстати, я бы тоже вернул тебе тот твой никчемный камушек, если бы не потерял! Я его и дня не хранил!
Швырнув эти резкие слова ей в лицо, Кирилл гордо удалился. Зайдя в свою комнату, он увидел убирающуюся там новенькую горничную. В его голове моментально созрел план, как сделать Диане неприятно.
Кирилл тихо подошел и обнял девушку за талию.
– Вы меня напугали! – ахнула она.
– Олеся, как насчет того, чтобы вспомнить наш прошлый раз? – ловким движением руки Кирилл вынул упакованный презерватив из кармана джинсов и игриво помахал им перед носом служанки. Как он того и ожидал, Олеся повернулась к нему лицом и, ничего не говоря, впилась губами в его рот. Краем глаза Кирилл удовлетворенно посмотрен на оставленную чуть приоткрытой дверь – он знал, что Диана через считанные минуты явится в его комнату, чтобы вручить обратно куклу…
***
– Дедушка, как хорошо, что ты все уладил, я так испугалась! – Камилла приникла к дедушкиному плечу и устало прикрыла глаза.
– А что еще делать с твоим сумасшедшим отцом, – покачал головой Сергей Степанович. – Он первым хотел начать драку!
– Эй, если что, я здесь, папа, – отозвался Альберт с водительского сидения.
Все трое уже ехали домой.
– Папа, мама мне рассказывала про эту женщину, про Кристину… – начала Камилла.
Альберт резко затормозил.
– Продолжай, – наигранно спокойным тоном попросил он.
– Она сказала, что Кристина была твоей любовью в юности и даже показывала мне ее фотографии. Ведь она намного старше Тимура, как он мог в нее влюбиться?
– Это как Кристина могла влюбиться в этого слюнтяя?! – злобно бросил Альберт. – А то, что он переспал с Юлей…
– Папа, я же уже все тебе объяснила! Юля ужасно себя повела! – возразила Камилла. – Она была вне себя из-за того, что Тимур не ответил ей взаимностью. Юля даже задалась целью разлучить его с той женщиной… Между прочим, подслушивать нехорошо!
– Альберт, я всегда знал, что эта Кристина не доведет тебя до добра! – недовольно пробурчал Сергей Степанович, но его сын лишь молча стиснул зубы и продолжил следить за дорогой.
– Надеюсь, ты понимаешь, что уволен! – объявила Тимуру Ольга, не переставая обрабатывать его рассеченную губу.
– Прекрасно понимаю, – отчеканил Тимур. – Знаешь, тебе не стоит так откровенно ухаживать за мной, – он решительно отвел от себя ее руки, – ведь ты бросила меня, когда я нуждался в тебе больше всего. Теперь же мне твоя помощь и подавно не нужна.
Ольга изумленно уставилась на него. Этого-то она точно не ожидала услышать. Тимур усмехнулся:
– Да, тебе не удалось обвести меня вокруг пальца своей этой идиотской историей! В нее может поверить только слабый рассудком.
Ольга молча смотрела на него и не знала, что сказать в ответ, как защититься…
– Ты можешь рассказать, кем был мой отец? – не желал останавливаться Тимур.
Ольга глубоко вздохнула, собираясь с мыслями – уже глупо было отрицать очевидное.
– Этот человек изнасиловал меня.
Эти слова для Тимура были как удар по лицу.
– Он был богатым парнем из уважаемой семьи, всячески домогался меня… Я не отвечала ему взаимностью, и он становился все настойчивее и настойчивее… Пока не сделал это со мной.
Ольга больше не могла смотреть ему в глаза, впрочем – Тимур тоже.
– Сначала я хотела избавиться от тебя, пока ты не родился…
– Как будто я больной зуб! – с горечью вставил Тимур.
–…но было уже слишком поздно, – продолжала Ольга. – Я родила тебя… и сразу же оставила одного. Я держала тебя на руках всего один раз в жизни – в день твоего рождения… Я почти ненавидела тебя, когда носила под сердцем… Я ни разу не кормила тебя грудью, так и не стала тебе матерью… и вряд ли бы смогла стать, – у Ольги по щекам текли слезы, ее голос постоянно срывался, но она не могла остановиться. – Странно, тогда я думала, что ты – копия он, но по иронии судьбы в тебе больше меня самой, чем его… Вот так-то. Все эти годы я наблюдала за твоей жизнью и фантазировала о том, что не сделала ошибку, оставив тебя, о нашей с тобой совместной жизни, представляла себя на месте твоей приемной матери…
Знаешь, Тимур, недавно я услышала, что маленькие ангелы на небе летают и выбирают себе будущих родителей… Может, быть ты был когда-то таким же ангелом и хотел поддержать меня, одарить своей чистой младенческой любовью, видя, как он меня насилует… А я предала тебя и оказалась недостойна такого сына, как ты! Да, я не выбирала материнство, но ты выбрал меня, и я… я… – Ольга не выдержала и разрыдалась.
– Я оказался плодом изнасилования, – задумчиво произнес Тимур. Руки его дрожали, и он не в силах был остановить эти истеричные подергивания.
– Ой, нет, не говори этого! – Ольга взяла его лицо в свои ладони. – Сначала я подумала точно так же и поплатилась за это муками совести! Ты такой красивый прекрасный человек, удивительный мальчик, лучше даже, чем я могла вообразить…
– Этот человек… – Тимур сглотнул ком в горле. – Он знает обо мне?
– Да, – кивнула Ольга. – Он всегда о тебе знал.
– Кто он такой?
– Ты скоро сам узнаешь! Когда он появится в твоей жизни, то сделает тебя своим наследником…
– Мне ничего не нужно от такого человека, – перебил ее Тимур. Он встал с дивана и направился к выходу. – У меня уже есть родители. Прощай, Ольга!
И он вышел из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь. Добровольно покинул ее жизнь, как она когда-то поступила с ним…
– Прощай, – дрогнувшим голосом выдавила Ольга ему вслед.
В это самое мгновение бедра Кирилла ритмично двигались; он с ожесточенным удовольствием вонзался в мягкое тело горничной, и злость на Диану подгоняла его вперед. Олеся под ним выразительно и сладострастно стонала, но не это приводило его в исступление, а та мысль, что Диана увидит его голым верхом на ней…начнет ревновать… убежит к себе в комнату в слезах, тихо мечтая оказаться на месте этой горничной, думая, что он не догадывается о ее тайных мыслях…
Дверь тихонько, почти незаметно скрипнула. Кирилл задвигался с утроенной силой, издавая неприлично громкие, отрывистые стоны. Однако, когда он обернулся, предвкушая свою маленькую победу над злючкой, улыбочка мигом слетела с его лица, потому что в дверях стояла шокированная Камилла. Прежде чем Кирилл успел что-то крикнуть, девочка опрометью унеслась вглубь коридора.
– О, черт! – Кирилл махом скатился с постели и принялся лихорадочно натягивать штаны.
– Ужас, как стыдно! – заломала руки Олеся. – Почему ты не закрыл дверь?
Запыхавшаяся Камилла вбежала в мастерскую Дианы, и, захлопнув дверь за собой, прижалась к ней спиной.
– Что с тобой случилось? – всплеснула руками Диана. – Ты как будто привидение увидела! Почему ты не отдала куклу Кириллу, как я тебя просила?
– Я…я не смогла, – отведя глаза в сторону, промямлила Камилла.
– Ну хорошо, тогда я сама… – Диана выхватила из разом обмякших ручонок куклу.
– Нет, ты что, не ходи туда! – глаза Камиллы стали просто огромными. – Там Кирилл… С Олесей…
Девочка прикусила губу. Диана нахмурилась. До нее дошло, что затеял Кирилл. Он хотел, чтобы именно она, а не Камилла вошла к нему в комнату и увидела это безобразие. Гаденыш устроил это, чтобы позлить ее!
***
– Привет, сынок, – Анна чмокнула Тимура в щеку. – Я приготовила борщ, как ты любишь!
Тимур крепко обнял ее, радуясь в душе, что ему досталась такая чудесная мать. Но им сегодня предстоял нелегкий разговор, и ему не хотелось откладывать это в долгий ящик.
– Мама, я должен тебе кое-что сказать… о папе, – начал он. – Дело в том, что он не на кулинарном конкурсе. Мама, он обманывает тебя уже много лет…
Тимур заметил, что Анна перестала его слушать; она пристыженно опустила глаза в пол и Тимура осенила ужасная догадка.
– Так ты все знала?! – изумленно выдохнул он, и Анна едва заметно кивнула. – Ты знала, что у него другая семья, другая женщина и ничего мне не сказала? Да как такое возможно!
– Тимур, пожалуйста, успокойся, давай поговорим, – запричитала Анна.
– Да не хочу я с тобой разговаривать! – воскликнул Тимур. – Как ты можешь это терпеть?
Он с подозрением взглянул на растерянную мать.
– Скажи мне, ты знаешь про Ольгу? Ту женщину, что бросила меня, едва я родился, и к которой этим летом я попал на работу? Ох, вижу по глазам, что знала! Вы, случайно, не подруги, а?
– Тимур, нет, конечно! – воскликнула Анна. – Однажды она пришла ко мне и в слезах все рассказала… Я не стала отговаривать тебя от этой работы, чтобы ты ничего не заподозрил… А папу ты не осуждай! Он хороший человек, просто так жизнь распорядилась…
У Тимура против воли вырвался истерический смешок.
– Судя по всему, я вообще никого не должен осуждать! Все такие хорошие люди кругом… Вы все лгуны, вы все заврались и держите меня за полного кретина!
– Сынок, это не так! Мы тебя любим и хотим защитить от ненужных разочарований и боли. Это была ложь во благо!
– Неправда, мама! Лжи во благо не бывает! – закричал Тимур, почти не помня себя от злости. – И мне надоело это бесконечное вранье! Я ухожу!
– Куда ты?..
– Туда, где меня не обманывают! К своей любимой девушке – к Саше! – Тимур замер, уже схватившись было за ручку двери. – Мама, чего еще я не знаю о своей семье, чего еще я о тебе не знаю? – произнес он на одном яростном выдохе и, не дожидаясь ответа, вышел, хлопнув дверью.
– Ты еще многого обо мне не знаешь, – тихо прошептала Анна. – И тебе же лучше, чтобы ты никогда об этом не узнал!..
***
Диана принимала душ в своей ванной и не услышала, как дверь в ее комнату тихо отворилась. Кирилл знал, что сейчас она стоит абсолютно голая и горячие струйки воды нежно скользят по этой сияющей гладкой коже. Он быстро стянул с себя одежду и аккуратно потянул за ручку двери, ведущей в ее ванную. Как и ожидалось, Диана стояла под душем с закрытыми глазами и не замечала его присутствия. Кирилл взглянул на нее и у него мурашки забегали по телу: так она была хороша. Однажды он уже видел ее обнаженной – точно так же, под душем, когда они ездили отдыхать всей семьей два года назад. Тогда они сняли для себя целиком крошечный островок и жили в небольшом бунгало. Он почему-то не услышал шум воды и решил, что эта ванная свободная, две другие уже были заняты отцом и Юлей, а ему не терпелось смыть с себя морскую соль. Диана не увидела его, и тогда Кирилл не стал ее смущать, а быстренько вышел наружу. Сейчас он видел в ее теле приятные перемены: девичьи бедра чуть раздались в стороны, маленькие груди налились – она была готова вот-вот вступить в лучшую пору цветения своей юности. За один резкий прыжок он оказался сзади нее и быстрым ловким движением прижал руку к ее рту, чтобы строптивая девчонка не успела закричать. Диана безумно напугалась и попыталась вырваться, но он навалился на нее тяжестью своего тела, не оставив ей никакого шанса.
