Текст книги "След Фата-морганы"

Автор книги: Алина Болото

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

После того, как номер был повторен еще один раз, Даруа запомнил последовательность собственных действий и, в принципе, готов был выступить перед невзыскательной публикой, какую он надеялся застать на Бадене.

Остальные участники неожиданного концерта тоже наскоро прогнали свои номера, причем, у Валиева действительно оказался весьма приличный бас, Павел обращался со скрипкой, как Петерсон со своими игровыми монстрами – уверенно и небрежно. Нина танцевала неплохо, но, как показалось Ватишу, ее все время тянуло перейти на исполнение стриптиза, из чего Даруа сделал вывод, что ее действительно наняли держатели увеселительных куполов. Братья Лени не просто показывали акробатику – это была сложная смесь акробатики, пантомимы и  клоунады. Долго не могли подобрать им сопровождение, потому что Ричарда не устраивало ни одно музыкальное произведение, пока рассерженный звукорежиссер не поставил им чистые барабаны.

Пока другие выступали, Павел издевался над скрипкой. Вначале он долго мудрил со струнами, потом потребовал, чтоб ему заменили смычок. Из воплей звукорежиссера стало понятно, что второго смычка на Бадене нет.

–         Тогда дайте мне к смычку еще металлический шип!

–         Зачем?

–         Нормальный звук буду делать на вашей бандуре!

Звукорежиссер ругался минут пять, но требуемый объект все же принесли, после чего Павел заставил скрипку заканчивать музыкальную пьесу металлическим перебором, в котором Ватиш особой прелести не услышал. Зато Павел казался очень довольным, и объяснил всем, что именно в этом металлическом скрежете и содержится основная мысль композиторской новации.        

16

Арена, где готовились к выступлению бывшие участники фестиваля, расположилась  в широкой каменной ложбине, словно бы в створке большой раковины. В отличие от сильно изогнутого ложа «раковины», арена была идеально ровной, собранной из секций бетонопластика и нагло мерцала маркой самой известной в этом секторе строительной фирмы. Как  всякая порядочная арена, эта была покрыта толстым слоем коврота и обнесена невысоким барьером. Готовились к выходу артисты в небольшом шатре, срывавшем их от потенциальных зрителей, но не срывавшем арену от глаз самих артистов, потому что  гибкий полог был откинут и подтянут к боку шатра плетеными шнурами.

Вся предконцертная подготовка проходила в пещере, чуть меньшей, чем та, где стояли домны. В этой производство только разворачивалось: вдоль одной из стен пещеры уже стояли конструкции, где в будущем должны были расположиться буровые установки. А пока что на этих конструкциях собирались рассадить зрителей устроители «местного шоу». Артисты видели, как таскали кресла на ближайшее к арене крыло. Хотя по комфорту пещерный зал и проигрывал фестивальному, но по оригинальности дизайна мог бы и поспорить с Катидо.

В лучах прожекторов скальные породы Бадена искрились кристаллическими вкраплениями. Каменное ложе «раковины» по цвету было заметно светлее, чем остальная порода, поэтому казалось настоящей раковиной, только уж очень больших размеров. По краям раковину окружал глубокий ров, через который артистам к месту выступления пришлось переправляться по узкому металлическому мостику. По дну рва змеились изукрашенные цепочкой отверстий трубы.

Судя по озабоченной возне людей по краям арены, изображение для дальних рядов должно было транслироваться на растянутый наспех над ареной экран. Чтоб долго не возиться с оснащением, экран растянули между двумя наполненных каким-то летучим газом баллонах.

– Я слышал, что летучки временами взрываются! – мрачно глядя на парящие под сводом пещеры баллоны, сообщил Ричард.

– У тебя устаревшие сведения! – опроверг его Мишель. – Это раньше они взрывались, а теперь просто изливают кислоту и падают вниз.

17

Концерт начался неожиданно. По крайней мере, Даруа почему-то надеялся, что в последний момент что-нибудь случится, и концерта не будет. Ничего подобного. Когда зазвучали первые такты приветственного марша, сквозь откинутый полог шатра Даруа видел, как  торопливо занимали свои места опоздавшие зрители.  В одинаковых серых робах, с бледными лицами подземных жителей, но веселые и шумные. Даже раскаты марша не могли заглушить радостный гомон толпы: вероятно, по случаю необычайного зрелища на руднике были полностью прекращены работы. Обычные зрители облепили металлические конструкции, а ближайшее к арене крыло заняли кресла местной администрации. Человек двадцать отличались от остальных бледно-сиреневым цветом одежды и вполне здоровым загаром, полученным под  солнцем солярия.

Но для двоих подняли над ареной летающие кресла. Одним из этих двоих был Джо. Второй оказалась плотненькая дама неопределенного возраста в  ослепительно пурпурном брючном костюме. Не смотря на расстояние, лицо дамы показалось Ватишу знакомым.

«Пусть меня проглотит акула!» – вдруг всплыло откуда-то из глубин подсознания Даруа, и он произнес вслух: «Пусть меня проглотит акула, если это не Колизей!»

– Что это значит? – испуганно пискнула Нина.

– Наш новоявленный друг хочет сказать, что аборигены собираются развлечься самым древним способом – убийством гладиаторов! – спокойно сообщил Ричард.

– Это что? И кто будет убивать? – похоже, Нина и в самом деле не интересовалась терминологией древних.

– Мальчики, ваш выход! – оборвала танцовщицу Марыся. – Акробаты начинают…

– И заканчивают! – Мишель был настроен вполне безмятежно.

Даруа никогда не увлекался акробатикой. Конечно, когда какой-нибудь очередной тренер, к которому в очередной раз попадал пилот, жаждущий подвигов в рядах косморазведчиков, заставлял подопечных выполнять элементы акробатики, Ватиш делал стойки, поддержки, подхваты, кульбиты, а под дулом лучемета мог выполнить сальто. Но братья Лени акробатами родились. Это было понятно всякому, кто хотя бы один раз увидел их выступление. Играли они историю об ученом недотепе, который увлекался ловлей крылаток и молодом балбесе, желающем почесать кулаки. Ученого играл Мишель, балбесом стал Ричард.

Самое забавное то, что дело происходило в условиях переменной гравитации. Увлеченный погоней за крылатками ученый то легко взбирался на вершину шеста, где совершал немыслимые пируэты, то еле ползал по арене в двух шагах от пытающегося его догнать балбеса. Никаких крылаток, естественно, на арене не было, здесь Мишелю пришлось прибегнуть к пантомиме. Он «ловил» их и складывал в воображаемую сетку, а Ричард пытался отнять у него сетку и надавать тумаков. Они кувыркались по очереди и швыряли друг другу металлический шест с нашлепкой обломанного манипулятора на конце. Для чего обычно применяли этот шест на Бадене – непонятно, но пока один из братьев удерживал шест вертикально, второй использовал манипулятор, чтобы сделать стойку вначале на руках, потом на голове. Закончился номер тройным сальто, которое поочередно выполнили оба брата.

После того, как стихла барабанная дробь, и запыхавшиеся братья вернулись в шатер, на арену выскочила Нина и принялась посылать зрителям воздушные поцелуи. Безмолвствовавшая во время выступления Лени аудитория оживилась: по трибунам пронесся гомон, раздались первые аплодисменты. Нина тоже не просто танцевала, она играла танцовщицу, которая приехала выступать на фестивале. Если бы не пара-тройка характерных жестов, она сошла бы за выпускницу академии классического танца.  Но ее стихией явно были развлекательные купола. Когда она закончила танец «шпагатом», из которого мгновенно перешла на откровенно распахнутые «ножницы», от дружных аплодисментов едва не рухнул летучий экран, и даже двое на парящих креслах изволили несколько раз свести и развести ладони.

Концерт продолжался. Ватиш не сразу обратил внимание, но каждый раз после выступления артистов, на несколько секунд прерывалась музыка. Так было после акробатов, после выступления Нины, и после того, как смолкли раскаты Валиевского баса – музыка  оборвалась. Несколько секунд все словно чего-то ждали.

Наконец на арену выскользнула Марыся, и Даруа замер, вслушиваясь в такты нехитрой песенки. Как он сам выскочил на арену, он не запомнил. Что делал – тоже. Очнулся в тот момент, когда рев взвинченной толпы перекрыл последние музыкальные аккорды. Судя по энтузиазму публики, номер понравился.

18

Нина вдруг пронзительно взвизгнула и вытянула руку в указующем жесте:

– Что это?!

По узенькому, ведущему к арене, мостику двигалось нечто бурое, шестилапое, размером с хороший контейнер  для корабельной кухни. Двигалось неторопливо, потому что с двух сторон его придерживали за накрученные на лапах веревки два дюжих молодца. Примерно на середине мостика люди одновременно отпустили веревки и кинулись назад.

– Сахитель! – спокойно сообщил Павел. – Хищник с Юноны.

«Хищник с Юноны» ступил на арену и задумчиво оглядел собравшихся восемью небольшими глазками, расположенными по обе стороны головы. Глазки обладали автономией: каждый их них сидел на своем стебельке и обозревал потенциальных жертв под своим собственным углом наклона.

– Мы должны его убить? – слегка отступая назад, с сомнением спросил Мишель.  – Он не кажется безобидным!

– Это он должен нас убить! – возразил Павел. -= Судя по всему, наша смерть должна стать апофеозом концерта.

– Мужчины, сделайте же что-нибудь! – истерически вскрикнула Нина.

Мужчины  не спешили прислушиваться к совету, а сахитель не торопился нападать. Похоже,  ему самому не слишком нравилась его роль, и он шагнул было на мостик, явно намереваясь вернуться обратно, но из проложенных по дну рва трубок полыхнуло пламя, и сахитель передумал. Пока люди жались друг к другу на одной стороне арены, хищный  шестиног,  по очереди подогнув все шесть лап,  улегся на брюхо на второй.

– Да он не голодный! – успокоил Валиев. – У него усы отвисли! У голодного они кверху торчат.

Сахитель посмотрел одним глазом на пламя, остальными на сгрудившихся людей, и усы у него неожиданно взвились кверху.

– Садимся и сидим тихо! – быстро предложила Марыся. – Эти твари реагируют на резкие движения. – Всем сесть!

Люди дружно опустились  на арену, сахитель с недоумением понял, что жертва вдруг резко уменьшилась в размерах, и с надеждой посмотрел в сторону парящих под куполом кресел. Возможно, он бы попробовал за ними подпрыгнуть, но тут зрители громко засвистели, и с импровизированной трибуны в зверя полетел первый камень. Второй попал сахителю в бок, зверь подскочил и забегал по арене, тревожно посвистывая и вскидывая то и дело усы.

– Сидеть! – сдавленно прошипела Марыся, но, когда сахитель едва не наступил на девушек, Нину охватила паника. Пронзительно вскрикнув, танцовщица попыталась вскочить, чем немедленно привлекла внимание зверя. Сахитель остановился и повернул к потенциальной жертве безволосую морду.  Трибуны радостно взревели, но Павел ловким броском метнул в хищника скрипку,  сахитель  на лету схватил инструмент и щелкнул челюстями. Раздавленная скрипка тихонько хрустнула.

– Сядь! – Павел рванул Нину книзу. Остальные артисты, закрывая руками головы, сбились в кучу, словно надеясь, вжаться в арену и исчезнуть.  Сахитель дожевал скрипку, трусцой подбежал к людям и начал с интересом ощупывать их возбужденно подрагивающими усиками.

– Дар, твой выход! – Марыся внезапно с силой вытолкнула из группы Ватиша так, что тот оказался почти под ногами зверя. Сахитель на секунду замешкался, потянулся к жертве, но Даруа мгновенно вцепился в уставленный на него глаз. Сахитель ударом лапы, сбил нападающего  с головы,  но даже опрокинутый на спину Ватиш умудрился ногой пнуть его во второй глаз, а руками схватиться за морду хищника, мешая открыть пасть.

Пока сахитель утюжил арену Даровой спиной, Марыся воспользовалась тем, что голова зверя была опущена, сделала великолепный прыжок и оказалась сидящей на короткой толстой шее. Сахитель отвлекся от Даруа, чтобы попытаться сбросить наездницу, а в это время спокойно наблюдающий за поединком Павел подскочил и всадил металлический шип в брюхо хищника.

Сахитель рявкнул, взвился на дыбы, размахивая в воздухе двумя парами лап завалился назад, и всей тушей рухнул с арены в пламя рва. И тут остолбеневшие зрители увидели, как зависший над спиной зверя в воздухе Павел сдергивает Марысю с шеи сахителя, и они вдвоем приземляются на арену!

Трибуны разразились криком и оглушительными аплодисментами.

– Пу-стын-ники! – скандировали зрители.

– …ю! – громко произнес  Дар, что обычно делал не часто. Мало того, что эти двое  только что парили над ареной, так еще и он сам выделывал пируэты в воздухе, в полуметре над ковротом, потому что стоять не мог.

– Пустынники! – ревела пещера.

 Зрители из первых рядов бросились было к арене, но тут откуда-то из боковых переходов появились вооруженные люди в скафандрах, а из парящих над ареной летучек на артистов и зрителей хлынул поток пены. Пламя во рву полыхнуло в последний раз и опало. Несколько выстрелов оборвали рев опаленного сахителя, и туша его неподвижно застыла во рву. Сбитый струей пены Даруа свалился на арену, рядом с уже спустившимися Павлом и Марысей, а четверо остававшихся на арене людей шарахнулись от своих бывших товарищей по несчастью не хуже, чем от сахителя.

Люди в скафандрах оттеснили зрителей и оцепили арену, направив на толпу дула излучателей. По мостику уже бежали вооруженные люди. Один за другим они хватали пленников и волокли прочь с арены. Никто не пытался сопротивляться, но люди в скафандрах то и дело тыкали дулами в спины артистов, заставляя их почти бежать.  Нина на ходу тихонько всхлипывала, остальные молчали, кое-как растирая по себе клочья пены.

Даруа почему-то подумал, что их вернут в камеры, но оказался не прав. Они миновали поворот на тюремный уровень и оказались в длинном, вырубленном в скале коридоре, пол которого спускался под уклон. Метров через сто пятьдесят коридор закончился массивной бронированной дверью. Покрытая  пятнами ржавчины, с проржавевшими заклепками она явно простояла здесь не одно десятилетие.

Артистов поставили перед дверью в шеренгу, охранники выстроились напротив. Через гермошлемы не очень-то различались выражения лиц, но Даруа готов был поклясться, что охрана с нетерпением ожидает приказа.  Неужели им платят расстрельные?

Мишель переглянулся с братом.

– Что-то у меня дурные предчувствия, – тихо сказал он, кивая в сторону излучателей.  – По-моему, концерт им не понравился! Валиев, вы бы поговорили с ними!

Но тут, громко шурша подолом, появилась давешняя дама, успевшая за это время сменить пурпурное одеяние на желтую сутану. Вот тут-то Даруа, наконец, вспомнил, где ее видел. Это она сидела за соседним столиком, когда взорвалась гаярдовая фишка! И партнером ее в концертном буфете был как бы не сам Джо!

При более близком рассмотрении эта дама оказалась куда более представительной, чем желтосутанный проповедник из гостиницы. Пышная грудь, переходила в колоннообразную шею, увенчанную маленькой головой. На широком лице, отчетливо выделялись сложенные «бантиком» губы и тщательно нарисованные брови – все остальное внимания не привлекало. Прическа определенно  напоминала хохолок попугая – так как была взъерошена и зафиксирована в  момент опускания прядей. Цвет волос: давно крашенная блондинка. Да,  еще одна деталь: четко отделенный складками от остального лица подбородок. Даруа смотрел так внимательно, словно собирался немедленно описывать портрет любительницы гладиаторских боев представителям межпланетной полиции.

Над массивным плечом дамы торчала голова Джо. Дама придирчиво осмотрела пленников.

– Ты уверен, что это Пустынники? –спросила она  Джо.

– По всем признакам, мадам Тагша! – с плохо скрываемой гордостью отрапортовал Джо.

– Ну что же, будем проверять дальше! – заключила хозяйка.

19

За бронированной дверью оказался такой же коридор, который вел куда-то в глубь скалы, но через метра три он прерывался – там зиял провал колодца. По ту сторону провала коридор продолжался, но там, видимо,  давно никто не ходил, потому что всю длину видимого запровального коридора освещал только один светильник, а второй отбрасывал световой круг на пыльном полу у самого колодца.

Тагша сделала недвусмысленный жест, двое охранников выхватили из группы артистов и поволокли к провалу  отчаянно отбивающегося Ричарда. Мишель немедленно вцепился в ближайшего к нему охранника, а Валиев обрушил свой чудовищный кулак на второго, и тут же сам получил удар прикладом. Нина пронзительно завизжала, Ватиш бросился на помощь Валиеву, но получил такой удар, что не устоял бы на ногах, если бы не Павел, который успел его поддержать.

–Эй! – Марыся вывернулась из-под руки охранника. – Акробат не Пустынник! Оставьте его!

– А ты, значит, Пустынница? – сквозь зубы процедила Тагша.

– Да! И он тоже! – Даруа внезапно с тихим ужасом понял, что старшекурсница указывает на него.

– Летали трое! – громким шепотом на ухо хозяйке произнес Джо.

Все невольно посмотрели на Павла. Скрипач презрительно передернул щекой и тоже выступил вперед.

– Шутка затянулась! – сказал он в сторону Джо. – Вынужден вас предупредить, что у устроителей этого шоу будут неприятности!

Тагша кивнула, двое охранников отшвырнули Ричарда обратно и  теперь  уже Павлу заломили руки.

– Нет! –  вскрикнула Марыся. – Стойте! Дар! – Даруа нехотя шагнул к ней. – Павел, какой у тебя уровень?!

– Девятый.

– Какого ты выпендривался?! – сказала старшекурсница. – Ребята, всем сесть на пол! Мишель, проследи!

Мишель первым опустился на пол, и потянул за собой брата, потом, продолжая истерически всхлипывать, на пол шлепнулась Нина. Валиев и так уже был на полу.

– Эй, красавица, вели своим уродам, чтоб не безобразничали! – потребовала Марыся у любительницы гладиаторов. – Если все будут паиньками, сейчас будет фокус! – Тагша молча кивнула, и охранники отошли к стенам. – Дар, иди сюда! – Даруа подошел к провалу, заглянул в зияющую темноту, вслед за ним подошел Павел и тоже поглядел вниз. – Мальчики, вообще-то мне нужен только один из вас. Девятый уровень не дает права на эшот!

– Я уже подал на десятый! – сумрачно глядя ей в лицо, сказал Павел.

Марыся пожала плечами.

– Дело твое. Дар, сейчас мы с тобой прыгнем. Ты не разобьешься – люди с Джишки разбиваться не умеют. Мы не долетим до дна, ты должен задержать меня в воздухе. Секунды три, не больше, мне этого хватит.

– Я тоже могу! – сказал Павел.

– Да ты себя задержи! Шмякнешься, некому будет на десятый переходить! Пошли!

Даруа не сдвинулся с места, ноги словно вросли в скалу. Если бы в этот момент нужно было сдавать экзамен на «стояние столбом», Ватиш сдал бы его с первой попытки!

– Дар, пошли. Иначе они начнут сбрасывать остальных!

Какая-то тень мелькнула рядом, и только через секунду Даруа понял, что это был Павел.  Скрипач шагнул в провал молча. Пока Даруа смотрел ему вслед. Марыся схватила его за руку и рванулась вслед за Павлом. Тихо уйти не получилось, Ватиш заорал так, что провал загудел, как колокол. Но они не долетели до дна, а зависли в воздухе метрах в полутора ниже входного  отверстия. Ватиш замолчал не сразу, а секунд  через пять после того, как понял, что больше не падает. Марыся терпеливо ждала, пока он замолчит, и только после этого заговорила сама.

– Нужно опуститься ниже! Сейчас я буду работать, а ты удерживай меня в воздухе.

Как они продолжали спускаться, Ватиш не понял и сам. Он только почувствовал, как Марыся шарит руками по стенке колодца и почему-то подумал, что нужно помочь ей. Когда  он подвинул девушку ближе к стене, Марыся нащупала выходящее в колодец боковое отверстие и просунула туда голову. Потом Даруа чуть не выронил ношу – потому что после глубокого вдоха Марыся взяла верхнее «ля». Казалось, стены колодца сейчас рухнут от ее звонкоголосых вибраций. Когда, наконец, наступила тишина, Ватиш внезапно ощутил, что чего-то ему уже не хватает, потом понял, что воздуха, и тоже сделал вдох. Воздух показался необычайно свежим и холодным. Ватиш только начал второй вдох, как услышал короткое:

– Спускаемся!

Даруа ускорил падение, и едва не зацепил Павла, который ожидал их внизу. Ватиш понял, что это Павел, хотя на дне колодца царила кромешная тьма.-

– Все в порядке? – тихо спросил скрипач.

Ватиш разжал руки, и Марыся тоже стала на ноги.

– Конечно! Мы же наконец-то остались одни! – нежно промурлыкала она в темноте.

– Мне уйти? – после короткой  паузы спросил Павел?

Марыся расхохоталась так, что эхо пошло гулкими перекатами  не только по всему колодцу, но и по боковым ходам.

– Ваше высочество, здесь уйти можно только вверх. Вы еще не набрались сил перед подъемом!

– Отсюда информация насчет высочества? – после  чуть более долгой паузы спросил Павел.

– Во всей округе девятый уровень по левитированию только у наследника абумала Павлоса 14

– А то, что было сейчас?

– Это одиннадцатый обучаемый в сочетании с еще не выветрившимся воздухом Джишки у моего партнера.

– Вы были на Джишке? – заинтересовался наследный принц. – А что вы там делали?

– Продукты возил наблюдателям. Они просто там сидят безвылазно месяцами, и у них проблемы с движением. А мы с напарником поочередно спускались к ним в кратер и помогали с кухней. Один внизу работает, второй на орбите сидит. Потом меняемся. Если ненадолго, то на движение не влияет.

– Ничего себе не влияет! – с искренним восхищением воскликнул принц. – Хотел бы я так левитировать!

– Не завидуйте, ваше высочество! После Джишки запрет на девочек вводят! Чтоб несвойственные людям качества не распространяли! Да, это и проходит со временем… Что-то я замерзла! – неожиданно закончила Марыся. – У меня после этих упражнений по летучести зуб на зуб не попадает! Кстати, у Гномов нет ответственности за распространение сверхвозможностей.

20

Любите ли вы темноту? Если да, то подземелья Бадена для вас! Глаза можно было держать открытыми или закрытыми – это мало что меняло. Только виднеющийся далеко вверху светлый кружок напоминал о том, что у колодца есть вход, возле которого горит светильник.

Сколько они находились на дне, сказать трудно, потому что первое время это никого не интересовало. Потом Даруа понял, что замерз. Очень уж холодным ветром веяло откуда-то из стены. Такое впечатление, что в шахте включили вентиляцию.

– Не пора ли нам отсюда убираться? – ненавязчиво поинтересовался он у невидимых в темноте спутников.

– Пора! – согласился Павел. – И кто же полезет на стену?

Ватишу лезть на стену не хотелось. Не смотря на совершенно фантастический спуск,  он был вовсе не уверен в своей способности повторить подвиг в обратном направлении.

– Нет ли здесь запасного выхода? – задал он вопрос со слабой надеждой услышать положительный ответ.

– Вообще-то здесь есть вход, – «обрадовала» его Марыся. – Если хорошенько напрячься, можно проникнуть еще глубже в подземелья Бадена.

– Вообще-то я хочу выйти, а не войти!

– Тогда придется подниматься. Высочество, ты как насчет повышения профессионального мастерства?

– Только после дамы, – спокойно ответил Павел. – Одиннадцатый уровень вполне позволяет создавать подъемную силу для какого-то количества дополнительного веса.

– А зачем было выпендриваться?

Павел промолчал. Марыся в темноте нащупала руку Ватиша, и подхватила его под локоть.

– Сейчас ты всего лишь должен удерживать поток. Не меня, а поток!

«Что в лоб, что по лбу!» – подумал Ватиш. «О чем это мы здесь говорим?» Но вслух произнес совсем другое:

– С удовольствием! Как насчет отдельной платы за дополнительное обслуживание?

Марыся фыркнула:

– Дар, а ты не в родстве с Гномами? Предоставишь счет, тогда обсудим. Ты не думай о том, как держать поток, за тебя это сделает кровь Джишки, да сих пор циркулирующая в твоих жилах. Ты – это лифт.

– Я – это новый модуль для транспортника! – возразил Ватиш.

– Хорошо. Ты – это новый транспортник.

– Высочество, ты это слышал?!

Скрывающийся до сих пор в темноте Павел кивнул, и Ватиш понял, что видит не только кивок, но даже и улыбку на лице скрипача. То ли в подземелье стало светлее, то ли кровь, закаленная Джишкой, еще и зрение улучшала.

– Что надо делать?

– Ты на Джишке грузы таскал?

– Я с ними в кратер спускался, а не тянул их на стену! И потом, там техника была!

– Не пререкайся! Сквозняк чувствуешь?

– Да я уже чихать начал! – сказал Даруа и демонстративно чихнул. – Откуда такой сквозняк на такой глубине?!

– Так вот: ты – это парящее крылышко в восходящем потоке!..

Ватиш хотел сказать, что у него нелюбовь к полетам в атмосфере, но не успел. Он внезапно понял, что какая-то сила потянула его вверх, и инстинктивно поднял руки, чтобы не удариться о стремительно приближающееся световое пятно. Ватиш вылетел из колодца, как джинн из кувшина, и, если бы не вытянутые руки, ударил бы голову. А так – пострадали кисти рук. Именно на них Ватиш и повис под каменным сводом, держась не понятно за что.

Через секунду, волоча за собой скрипача, из колодца вынырнула Марыся.  Но она успела сгруппироваться и перевалилась через край колодца вполне плавно, без рывков. Ватиш посмотрел на них сверху вниз и понял, что сейчас рухнет обратно в зияющую пасть колодца. Марыся тоже поняла это.

– Лови его! – крикнула она Павлу и взмыла к потолку.

– Отпусти поток! – велела она Ватишу.

Ватиш бы и рад отпустить, но, как можно отпустить то, что непонятно как удерживаешь. Руки ничего не держали, но при этом Ватиш отчетливо ощущал, как нечто постепенно отделяется от него, а колодец тянет все сильнее и сильнее.

– Ты щекотки боишься? – внезапно спросила Марыся и прошлась по ребрам Ватиша, как по клавишам. Даруа мгновенно опустил руки, и полетел бы в колодец, если бы не боковой рывок, от которого он кубарем покатился по камням.

– Молодец, высочество! – похвалила Марыся. – В акробаты годишься!

Теперь все трое стояли на ногах и находились  все в том же коридоре, с которого и началось путешествие. Все было так же, только возле самого колодца на полу стоял мощный фонарь, свет которого и был виден со дна колодца.

– Где же наши зрители? – Ватиш подошел к двери и осторожно выглянул. – Никого!

– Скажи спасибо, что никого! – Павел тоже выглянул в коридор. – Вообще-то от большой любви Пустынников могли бы разорвать на кусочки.

– Ну, раз я все-таки Пустынник, может мне кто-нибудь, наконец-то объяснит, что все это значит?! – запоздало потребовал Ватиш.

– А не потерпел бы ты, пока мы отсюда выберемся?

– А, если нас все-таки разорвут, так и умру непросвещенным?

– Вообще-то, вопросы не ко мне, а к девушке! – Павел кивнул в сторону Марыси. – Я всего лишь бедный наследник абумала Павлос 14. Я действительно приехал участвовать в фестивале на Катидо. Я действительно играю на скрипке, и у меня действительно девятый уровень по левитированию.  Это все!

– Нет, не все! – возразила Марыся. – Девятый уровень  у наследников абумала – не только левитирование, это еще и передача мыслей на расстоянии специально подготовленному  индуктору. Кто у тебя индуктор, высочество?

– Младший брат. У него пока восьмой уровень, но принимать он может.

– Это что? – спросил Ватиш. – Кто-то в курсе наших приключений?

– Ну, вообще-то мои люди уже на верхнем ярусе. Будут здесь минут через пятнадцать.

– Нет, ну это надо?! – Ватиш сердито хлопнул по двери ладонью. – Чего я еще не знаю?

– Мы до сих пор не в курсе того, кто заказал выход Пустынников.

– А оно тебе надо, высочество? – Марыся вытянула губы трубочкой и по-кошачьи сощурила глаза. – Ты же не будешь покупать Баден!

– А что, ее уже продают?

– Естественно. Местные владельцы за похищение группы  людей, покушение на жизнь  высокопоставленного лица (то есть твою) лишаются лицензии на разработку полезных ископаемых.  Рудник будет выставлен на аукцион.

– А колодец? Что ты делала в колодце?

Марыся сладко улыбнулась:

– Повторить?

Она мгновенно обвила шею скрипача руками и впилась губами в губы. Именно в этот миг, не раньше и не позже, в коридоре загрохотали шаги, заблестели осветители и защелкали спуски видеокамер. Ролик, где Марыся целуется с Его высочеством Павлосом 14 крутили на всех каналах новостей не только Катидо и родной планеты Павла, но даже и по всему сектору Беты.

21

Фестиваль на Катидо не был сорван. За те несколько дней, что искали пропавших артистов, сюда дополнительно слетелись тысячи зрителей и держатели увеселительных куполов сорвали немалый куш.

Из попавших в передрягу артистов не смогла выступать только Нина – она угодила в больницу с нервным срывом, и администрация фестиваля выплатила ей страховку и компенсацию за нанесенный действиями террористов ущерб.

Братья акробаты не завоевали первое место, но получили контракт до конца года на турне по двум планетарным системам, причем перелеты были полностью покрыты суммой компенсации, которую выплатила за необеспечение безопасности выступающим  Катидо.

Валиев выступил успешно. Его принадлежность к службе безопасности никак не афишировалась устроителями фестиваля, и он получил свою компенсацию наравне со всеми. Были ли ему выплачены какие-либо служебные вознаграждения, про то знает только его начальство.

Скрипач, оказавшийся наследным принцем, получил второе место. От компенсации Павел отказался, передав ее полностью в фонд развития искусств имени самого себя.

Первое место, а также весь призовой фонд достался представительнице музыкальной культуры с Юноны  и ее партнеру. Еще до начала выступления зрители устроили Марысе овацию. Каждый человек на Катидо знал, как бесстрашная, владеющая левитацией девушка спасла жизнь наследного принца Павлоса 14 и своего партнера Даруа, которых бросила в колодец сумасшедшая фанатичка Тагша. Усиленный наряд службы безопасности с трудом сдерживал толпу у концертного зала, скандировавшую имя Марыси.

По окончании музыкального  номера под восторженные крики зрителей Марыся продемонстрировала свое искусство: она взлетела над сценой метра на полтора и спокойно опустилась обратно.  С учетом того, что платье ее оставалось максимально коротким, счастливые производители женского нижнего белья в один голос объявили кружевной шедевр изделием собственного производства.

22

Петерсона Даруа нашел в ближайшем увеселительном куполе, где суперкарго бродил среди игровых монстров,  поясняя раздосадованному хозяину, почему он взял самую бросовую партию среди игровых роботов. Для вящей убедительности Олаф периодически хватал монстров за щупальца и тыкал хозяина носом в дефекты конструкции.

– Олаф, ты загрузился?

 Хозяин печально оторвался от созерцания своего позора и жестом велел обслуге подать что-нибудь уважаемому гостю.

– Оборудование для гномов еще не подвезли, – меланхолично ответил Петерсон,  пиная зазевавшегося монстра.

Даруа осушил поданный бокал, и утер губы его краями.