Текст книги "Охота на оборотня (СИ)"

Автор книги: Алина Лесная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Луну закрыла набежавшая тучка, и сразу стало темнее. Потом подоспела ещё одна, побольше, и пошёл снег. Красиво! Алесса так увлеклась разглядыванием неба, что не сразу обратила внимание на то, что происходит внизу.

ГЛАВА 8

– Да она спятила! – негодовал эльф, роясь в комоде. – Там стража! Там патрули! Её же убьют!

– Так пойди и скажи! – рассудил Симеон и, запрыгнув на кровать, укорил обращённое к нему хозяйское филе. – Чего опять мудрришь-то?

– Бесполезно с ней разговаривать. Не поверит, что я на её стороне, испугается.

Вилль наконец откопал искомое и принялся опоясываться. Будучи ещё подростком, он каждый день тренировался с ножами-"рыбками" – единственным человеческим оружием, которое пришлось ему по нраву. Вилль пошёл в стражу в тринадцатилетнем возрасте и, на потеху собравшимся зевакам, завалил здоровенного Акима. В мужицкую братию его приняли без вопросов, хотя и горожане, и тогдашний капитан Прокопий весьма подивились силе и ловкости хрупкого на вид мальчишки.

Казённые арбалеты с болтами, оперёнными гусятиной да вороньём, вызвали брезгливую гримасу, сабли и мечи – приступ безудержного хохота. Берен, видя душевные муки паренька, пропустил как-то вечером рюмашку крепкого с кузнецом Сидором, и – о, чудо! К четырнадцатилетию среди прочих подарков стражник Винтерфелл получил кожаный пояс. В ножны со скрытой пружиной были вложены двенадцать метательных ножей.

– Хозяин, но если её убьют, значит, кольцо к тебе вернётссся! – сверкнув зелёными глазищами, вкрадчиво промурлыкал домовой. – Она не твоей рассы...

– Перестань! – холодно обрубил его эльф. – Оно выполнит волю Богини. Я тоже. Тринадцать лет меня искало, а теперь... Теперь пусть решит Пресветлая.

– Пойдёт летом на речку бельё полосскать, да в воду и обронит. А ты найдёшшь...

– Может быть... Ядрёна ворона, она ж совсем непредсказуемая! Как с ней вообще можно о чём-то договориться?! А могла бы помочь.

– Непрравильно мыслишь, хозяин, неррационально! Зажми в угол да поговори по-мужски! – кот нравоучительно поднял когтистый палец.

– А она мне: "Пшёл вон, скотина остроухая"! – хмыкнул Вилль. – И опять удрать попробует, да на колья наткнётся. Нет уж, по-своему попробую защитить, по-мудрёному...

Ему не хотелось в очередной раз ссориться с Алессой, равно как и отпускать. А каким образом можно уберечь от беды безрассудную девушку, которой реки по колено? Выход напрашивался только один.

– Пресветлая, помоги! – выдохнул эльф и уставился в потолок столь одухотворённым взглядом, словно Двуликая Богиня проживала как раз у него на чердаке. Проверил пружинки в ножнах – хорошо ли кинжалы выскальзывают, и шагнул в ночь.

Он поступил очень просто: своего напарника Темара отправил в караулку, сказав, что присоединится к группе Сатьяна, а Сатьяну – что идёт патрулировать с Темаром. За себя Вилль абсолютно не беспокоился, тревожился он за Алессу. "Как хоть она выглядит-то? – думал эльф. – Со зверем бы не спутать". Если нападёт неведомый хищник, он отобьётся и вручную, главное – незаметно найти девушку и, в случае чего, защитить. Лишь бы его самого не заметила. Вилль знал про Зов Луны, и не сомневался, что Алесса-оборотень выйдет на прогулку. Он неторопливо шёл по улице, стараясь не попасться на глаза подчинённым, и прислушивался во все свои острые уши.

Тихо за бревенчатыми стенами, ветерок затаился меж сосулек под стрехами. В щелях ставен не видать янтарного света, и нарисованные на них петухи да красны солнышки кажутся впотьмах почти чёрными. Город спит.

Вилль смахнул упавшую на нос снежинку и запрокинул голову. На небе начали собираться тучи.

***

Чуткий слух оборотня уловил какой-то сип, будто из кожуха выпускают воздух. Или человеческое тело испускает последний вздох. Алессе уже приходилось слышать такое раньше, а что поделать? Издержки профессии.

"Уходим отсюда!" – решила девушка. На крыше она чувствовала себя в полной безопасности и от стражников, и от зверя. Спускаться вниз совсем не хотелось – лучше держаться от беды подальше, и так рискует драгоценной шкурой своей неусидчивой второй половины.

"Давай сначала посмотрим?" – предложила любопытная пантера. Она редко выигрывала в споре с человеческим сознанием, но сейчас на её стороне была Старшая Сестра.

Кошка давно не гуляла, и пришлось ей подчиниться. Снег валил всё сильнее, почти закрывая пантере обзор. Свесившись со стрехи, Алесса напрягла зрение и разглядела внизу на снегу что-то тёмное. Человек!

"Уходим, быстрее!" – мысленно воскликнула девушка.

"А давай посмотрим!" – возразила упрямая кошка.

"Нет!"

"А вдруг он ещё живой?"

"Не важно, уходим!"

"А вдруг это Арвиэль?"

Кошка спрыгнула на дорогу, оглядевшись, медленно пошла к телу, и в нос ударил запах крови и спирта. Она подошла ещё ближе, стараясь не дышать, посмотрела человеку в лицо... Отшатнулась и проглотила всплывший ужин. Лица у ростовщика Демьяна больше не было, но кошка узнала его по одежде и характерным миазмам.

Демьян... Два дня назад продала ему настойку от бронхита, ругалась, обещала помочь справиться с Агафьей. А теперь нет ни весёлого ростовщика, ни его вредной жены. Не понадобилась настоечка-то. Он подарил ей кольцо... Из зелёных глаз южной кошки потекли слёзы. Ах, Демьян, Демьян! Бедный добрый старый пьяница! Пантера уселась рядом с телом и обвила хвостом передние лапы. Снег прекратился, но она этого даже не заметила. Зачем Демьян вышел ночью на улицу, отчего ему дома-то не сиделось? Без оружия, совсем один...

Затылком Алесса почувствовала чужой взгляд – оценивающий и жадный одновременно. Пантера обернулась. Никого.

– Р-р-р...

В темноте ночного переулка, прямо напротив неё зажглась пара кровавых глаз. Кошка остолбенела. Оборотень и неведомый ночной убийца стояли друг напротив друга, но разглядеть его Алесса не могла. Ничего, кроме тьмы и двух горящих угольков.

Пантера чувствовала, как ледяной страх оплетает её мышцы. Зарычать, закричать...

– Мрр... Мяф!

Голос пропал, исчезло чувство собственного тела. Она могла только сидеть и смотреть, как алые глаза, гипнотизируя её, то расширяются, то превращаются в едва заметные узкие щели. Хищник словно присматривался к новой добыче, мысленно пробуя её на вкус. Боковым зрением Алесса заметила какое-то движение слева от себя. Убийца моргнул ещё раз, и глаза исчезли, словно растворившись в воздухе. Пантера шевельнула кончиком хвоста – наваждение постепенно её отпускало.

– Вон он! Держи его! – по улице, сжимая в руках взведённые арбалеты, бежали патрульные. Добряк Сатьян, суровый Аким и охочий до юбок приставала Риерт. Такие знакомые, такие...

"Сейчас помогут. Сейчас..."

Мимо свистнул болт.

"Мама!!!"

***

Браслет на левой руке вспыхнул алым глазом. Алесса! Снегопад прекратился, и Вилль мчался как ошпаренный, доверяя скорее природному чутью, нежели амулету. Эльф пробирался по сугробам между двумя стоящими рядом домами, когда прямо перед ним, отчаянно завывая, пронёсся крупный чёрный зверь с длинным хвостом. Он мгновенно выхватил из ножен «рыбку», размахнулся и...

Южанка.

Чёрные волосы.

Плавная речь.

Пантера.

Алесса!

Всё это пронеслось у него в голове моментально, и нечеловеческие рефлексы затормозили руку, уже готовую бросить нож. Вслед пантере пролетел арбалетный болт, и кошка взвизгнула. Попали?! Но пантера всего лишь споткнулась, что её спасло, мигом вскочила на лапы и опрометью бросилась прочь. Следующий болт сбил "рыбкой" Вилль и прижался к стене – не надо, чтобы заметили. Загонщики пробежали мимо, на ходу перезаряжая арбалеты. Тильзит звал его направо, но Вилль снял браслет и положил в карман. Потом разберётся, сейчас важнее алессина безопасность. И ведь чуял, что неугомонная оборотниха вновь найдёт неприятности на свой хвост!

Эльф развернулся и побежал назад – он надеялся срезать путь и первым добраться до пантеры.

***

Пантера неслась сломя голову, но уйти от погони не могла. Кажется, уже оторвалась, но из-за домов, из переулков выскакивали всё новые стражи – её брали в кольцо. Тенью пролетела мимо капитанского дома: свет в окнах не горел.

"Арвиэль! Где ты!" – мысленно орала Алесса.

"Он тоже там! Поймает! Убьёт!" – отчаянно вопила кошка.

Крыша! Нужно залезть на крышу, спрятаться, прижаться! Там её не достанут!

Но спрыгивать вниз гораздо проще, чем взобраться наверх. Навстречу ей выскочил Соррен, и прямо в морду кошке полетел очередной болт. Пантера затормозила, но уклониться уже явно не успевала. Конец! Внезапно болт изменил траекторию и улетел в сторону. Алесса резко развернулась, буксуя лапами по снегу, и побежала в обратном направлении.

Сарай! Пантера птицей взлетела на сарай, а оттуда – на вожделенную крышу и помчалась уже поверху. Перепрыгивая с дома на дом, Алесса видела, как стражники внизу недоумённо оглядываются по сторонам. Ушла!

А вот и родное окно с гостеприимно распахнутыми ставнями. Кошка, не сбавляя хода, прыгнула и вцепилась когтями в дерево. Без труда подтянув гибкое чёрное тело, она перевалилась через подоконник и бесформенным комком теста осела на пол.

***

Некоторое время спустя к аптеке вылетел и эльф. Хвала Саттаре, ставни закрыты! Он давно понял, как Алесса выбирается из дома. Вилль, тяжело дыша, опёрся руками о колени. Его первоначальный план не удался: вместо того, чтобы сразу бежать к дому, пантера принялась кружить по городу, стража неслась за ней, а эльф – за стражей. Он расстрелял почти все «рыбки», и найти их теперь можно будет только весной, когда стает снег... да и то, вряд ли.

К аптеке выскочили семеро стражников, запыхавшиеся, но с азартным блеском в глазах.

– А... здесь зверь не пробегал? – недоумённо глядя на "караульного" Вилля, почесал затылок Сатьян.

– Болваны! – весьма натурально вызверился капитан. – Я, как дурак, по городу ношусь, на вас его вывожу, а вы упустили! С трёх шагов попасть не можете?!

– Э-э-э... Но он, кажется, в эту сторону бежал?

– В эту, в эту. Чего встали – марш догонять! Туда! – Вилль махнул рукой на улицу.

– А ты сам куда? – обеспокоился Темар.

– На кудыкину гору! Дальше буду его к вам, охотничкам, приманивать!

Эльф дождался, пока стражники скроются из виду, и решительно постучал в дверь сеней.

– Вилль? – Марта плотнее запахнула халат. – А ты что так...

– Где Алесса? – перебил тот. – Позови её!

– Меня звать не надо – от твоих криков я уже давно проснулась! – гневалась девушка, спускаясь по лестнице. – Шумишь, в чужой дом ломишься, на Марту кричишь! Думаешь, капитанам всё можно, да?

Вилль пристально оглядел её с ног до головы: в ночной рубашке, иссиня-чёрные волосы рассыпались по плечам. Лицо, правда, немного бледное, но глаза суровые и надменные. Настоящая пантера! И, вроде, не ранена.

– Ты в окно ничего не видела: никто мимо дома не пробегал? К вам забраться никто не мог? – торопливо спросил Страж.

– Кроме тебя, ночью к нам никто забраться не посмеет! А ты ко мне в постель греться пришёл, да? Это твоё "спасибо" за помощь? Так вот, холодные блондины меня не устраивают. Предпочитаю горячих брюнетов!

Марта икнула и окунем вытаращилась на покрасневшую от гнева подругу.

Вилль молча посмотрел на знахарку, развернулся на каблуках и ушёл, с трудом поборов желание громко хлопнуть дверью. Он не попрощался, боясь наговорить гадостей, а больше на язык ничего и не просилось.

Риерт и Аким перенесли тело Демьяна в тюрьму и положили на принесённый из Зала Совещаний длинный стол рядом с покойной женой. Теперь в Северинге стало два осиротевших дома. Берту забрали родители, чтобы оплакать и обрядить для похорон, но кто займётся четой покойных ростовщиков?

– Всем городом хоронить будем, – негромко произнёс Берен. Он разослал стражников по постам, и теперь в тюрьме находилось двое живых и двое мёртвых.

– А дом, имущество? Оно кому достанется? – безразлично спросил эльф и приподнял краешек белой простыни. Демьяна убили так же, как и остальных, располосовав его от правого плеча до левого бедра.

– У него в завещании написано "Вскрыть после похорон". Кто знает, что он там придумал, дочка-то всё равно не вернётся.

Далила уехала, едва Демьян отстроился, с краснокожим коневодом-бэем. (8) Чмокнула отца в небритую щёку, украдкой показала кулак мачехе и укатила в Равенну, а оттуда на личном судне своего возлюбленного отправилась через Океан в Ильмарран.

– Кошку видели рядом с телом... Наш убийца или твоя?

– Это Алесса. Но, клянусь, она не убивала! Когда погибла Берта, она сидела дома.

– Её видели рядом с телом, – тихо, но веско повторил градоправитель.

– Драла зубами, когтями, и ни одной капли крови на следах?! Берен, я всё там осмотрел! Алесса, вероятнее всего, видела убийцу. Она – свидетель и может мне помочь. Я... хочу её попросить.

– Так она и будет помогать, – пробурчал Грайт. – В угол зажми, да поговори по-мужски или мне самому всё делать?

Вилль даже руками всплеснул – они с Симеоном что, сговорились?!

Домой он вернулся на рассвете и тяжело уронил голову на стол. Виллю пришлось всю ночь пробегать, "выводя" на остальных призрачного оборотня. Потом он долго распинал нерадивых стражей, потом уносили тело Демьяна. Берен, сам того не желая, высосал последние крупицы сил. Ростовщик мёртв, зверь не пойман, хорошо хоть пантера спаслась. Но какая она всё-таки вредина!

Симка прыгнул на стол, сочувственно тронул носом хозяйскую щёку:

– Не поймали?

Вилль грустно замычал. Домовой наклонился к самому его уху и зашипел:

– А у нас мимо дома пантера бегала, настоящая. Вот это, я понимаю, женщщина! – и домовой мечтательно прицокнул языком.

– Это Алесса.

– Да ты что?! – кот в восторге хлопнул передними лапами по бёдрам.

– Симка, налей мне валерьянки... или крысиного яду... или... Стоп! А это идея!

ГЛАВА 9

Отправив измотанного воспитанника на боковую, Берен Грайт ложиться почивать не спешил и, в то время, когда капитан Винтерфелл философствовал о смысле яда в жизни, размышлял о нём самом. Из всех знакомых особей женского пола Вилль искренне симпатизировал малышке Радде и волчице Тиэлле, да ещё травнице Марте, пожалуй. Кстати, с последним вариантом и сам градоправитель был полностью солидарен. А тут – на тебе! Из всего северингского цветника выбрал крапиву.

Прошедшей ночью эльф битый час объяснял в тюрьме подчинённым, насколько они не правы. Притихшие стражники не смели отвести взгляды от разбушевавшегося капитана, и Вилль постепенно вошёл в раж. Только несколько цензурных слов вылетело из уст представителя Дивного Народа: я, вы, упустили, удрал. Вот и всё, зато доходчиво. Эльф, глядя в горящие пониманием очи обычно недалёких подчинённых, воодушевился и попытался обозвать зверя карсой. (9)

– Да больно мелкий! – Риерт недоумённо поскрёб лохматый затылок когтистой лапой, и капитанское красноречие поперхнулось. Помимо характерной внешности и стремления выгулять до ближайшего сеновала всех хорошеньких горожанок, от дедушки-орка стражнику досталось великолепное ночное зрение.

Как оказалось, зверя неплохо разглядели и Аким, и традиционно хмельной Геварн. Даже Сатьян, ещё не до конца переживший потерю закадычного собутыльника, сжал кулак и согласно кивнул.

– Больше на пантеру похож – уж больно фигуристый, – пояснил Аким, очерчивая в воздухе некие вогнутовыгнутые формы.

– Откуда здесь взяться пантере? На ярмарку к нам с юга прибежала? Говорю вам, карса это! Охотилась и забрела к нам... На пару с шатуном. И кое-кто, между прочим, их в город без пошлины запустил!

Стражникам крыть было нечем, и капитан вновь перехватил инициативу. Ночью в суматохе пантеру вполне можно было спутать с бурым хищником Сумеречных лесов. (10) Меж еловыми стволами, покрытыми гнилостно светящимся лишайником, под переплетеньями ветвей чёрных вязов и орцойи бродили плотоядные олени-крагги и огромные, но трусливые скалозубы. Карсы охотились и на первых, и на вторых. Свои угодья покидали редко, но, мало ли, какая нужда могла увести прожорливого зверя на юг? Теперь необходимо обыскать городские амбары, пивоварню, сеновалы и дом Прокопия, а также осмотреть стену снаружи на предмет следов от когтей.

Берен задумчиво теребил в кармане найденную по пути в тюрьму метательную "рыбку". Он знал, что Вилль хитрит, но решил обо всём выспросить воспитанника наедине. После пламенной капитанской речи мужики зарубили себе на носу, что зверем была карса, самогон – отрава, а они сами – косоглазые.

Чуть позже Берен, как умелый рыбак, слово за словом вытянул из воспитанника всю правду о ночной погоне. Наживкой послужил метательный нож.

– В кого метил? – Грайт положил "рыбку" на стол поверх укрывавшей тело Демьяна простыни. – За оборотня своих готов порешить?

Юноша рассказывал неохотно, путаясь в словах и нервно покусывая губы. На вопрос: "Почему ты в ней уверен?" посмотрел с вызовом, и Берен грустно констатировал, что времена полного доверия и взаимопонимания прошли безвозвратно. Когда-то Грайту пришлось приложить немало усилий, чтобы маленький Вилль не ужасался при виде беспечно ковыряющего в носу стражника, и не ахал, глядя на женщину, пинками выгоняющую из лужи свинью. Теперь он вырос, перестал плеваться от слова "каша" и пристрастился к козьему молоку. И обзавёлся собственными секретами.

Намотав на руку чёрную косу, выволочь наглую девку на улицу, запугать, заставить перевоплотиться прилюдно. Убедить горожан в том, что она опасна, не дать коварной кошке завлечь названного сына. Даже если не она убивала, всё равно нельзя доверять оборотням, тварям двуличным. Но Вилль наверняка заступится за неё... И Марта... И многие нелюди. Алая Волна окатит кровью мирный Северинг. Свару раздуть несложно, а вот как этого избежать?

***

Погода решила наградить капитана за суматошную ночь ласковым солнышком и небесной лазурью. Живые огоньки с кончиков перламутровых сосулек, резвясь, пускали «зайчиков» на лица прохожих. Им было невдомёк, что в городе поселилась Привратница-Смерть. Вилль, по старой привычке, хотел было купить сметану для Симки у Бриенны, но передумал. Идти к ней, значит, говорить никчёмные слова утешения и ощущать так и не высказанный вслух укор. Сходит, когда убийцу изловит.

В избу птичницы Рениты он зашёл с главного входа и, переступая порог, заметил рассыпанную на полу пепельного цвета смесь. Считалось, что прокалённая над храмовой свечкой соль пополам с золой отпугивает нечисть не хуже треугла Иллиатара. По стенам сеней, отделяющих хозяйскую избу от птичника, были развешаны чесночные гирлянды упырям на устрашение. Вилль постучал и тут же нахмурился – дверь в жилое помещение отворилась сама.

– Да в окно я тебя увидала и щеколду скинула! – засмеялась Ренита в ответ на укоризненно приподнятую бровь капитана. – Карсы-то ночью охотятся, а от нечистых – вон! Оно убережёт!

Вдоль порога вытянулись двурядной нитью серебряные полушки. Эльф переступил монетки и привычно пошёл в правый угол к столу, крытому жёлтой цветастой скатёркой. Ренита, в отличие от новых веяний моды, не стала делить избу на комнаты, и помещение одновременно служило и кухней, и спальней, и гостевым залом. Выложенная слева от входа огромная расписная печь с двуспальной лежанкой радовала пришедшего с мороза гостя домашним теплом, а напротив неё стоял ещё не обсиженный стульчик, укрытый алым бархатом. Искусная рука будущей свекрови загодя вышила на полотне голубей да солнце с луной.

– Присаживайся, гостюшка! – Ренита повела широким жестом в сторону заветного стульчика и поклонилась так, что золотистый кончик косы мазнул тканый половик.

– Ведь по вашим законам не принято, чтоб парень сам женихаться ходил! – усмехнулся эльф, садясь за стол. – Вот лет через десять, может, пришлю кого...

– Так ты за Симеона Мурчану сватать пришёл? – "догадливо" всплеснула руками женщина и заговорщически подмигнула дремавшей на печке рыже-полосатой кошке. – Ну, тогда кваску тебе, гостюшка, отведать положено.

Ренита была старше Вилля всего на четыре года, но на "ты" обращалась исключительно в тёплой домашней обстановке. Капитаном стал, как-никак! Хоть и взрослели вместе, и на её свадьбе погулял, да и плечо подставил, когда хоронила мужа. Не сказать, чтобы покойный Болот Лемиш был образцом понимания – и прибить мог, и приласкать. Он утонул в коростене месяце, спустя три недели после шестого Дня Рождения дочери, но Ренита расстроилась, скорее, оттого, что хлопот в птичнике стало для неё в два раза больше, а времени на малышку настолько же меньше. Двадцатилетний Вилль стал другом семьи, и вовсе не считал зазорным поиграть с Раддой в снежки или подтолкнуть с покатого берега салазки.

Женщина, казалось, махала руками с такой же скоростью, как языком. Спустя четверть минуты Вилль, блаженно жмурясь, пил ледяной, чуть терпкий квас и кивал головой в ответ на утешительные известия. Пока он спал, стражники прочесали полгорода и упредили жителей о, наконец, принявшем личину хищнике. Зверь, пусть даже опасный, внушал гораздо меньше страха, чем некая тёмная сущность. Ночью двери будут надёжно заперты, и ни один горожанин не рискнёт показать из дома нос.

– Вилль, к нам твои приходили – сарай осматривали... Так вот, неприятность вышла! – птичница на секунду замялась. – Горлан наш, защитничек, на Геварна бросился да повалил. Ну, Радка возьми, да скажи: "Вставайте, дядя Геварн, покуда вас петухи не затоптали!" А твои... Вилль?

Капитан хрюкнул в кружку, поперхнулся и обмяк на стуле, сотрясаясь от беззвучного смеха. "Петухами" солдаты называли не только птиц, но и мужчин со странными симпатиями, так что храбрый индюк Горлан, сам того не желая, подвалил здоровенную плюшку в без того небезупречную репутацию вечно хмельного стражника.

Солнышко светило ясное, и повеселевший Вилль отправился к Феодоре. Там он попросил некое зелье, весьма известное и распространённое, а потому дешёвое, однако, в таком количестве, что брови женщины поползли вверх.

– Куда тебе столько? – изумилась знахарка, наливая зелье в винную бутыль.

– Да убийства эти, – вздохнул эльф, – совсем из колеи выбивают. Нервный стал – жуть! Того и гляди, начну пить как сапожник и ругаться как орк.

Феодоре совсем не хотелось, чтобы Вилль стал вести себя таким неподобающим образом, поэтому она безропотно наполнила ёмкость, и денег с него не взяла.

Вилль про себя усмехнулся, но перечить не стал, поблагодарил женщину и пошёл домой. В бутыль он долил ещё кое-что, также в народе известное. Дремавший на диване Симеон проснулся, потянул носом и в мгновение ока очутился на столе перед эльфом.

– Ах-х, хозяин, хозя-а-аин! Дай и мне немножко! Совсем капельку, в ссметанку!

Парень со смехом отмахнулся от кошачьего хвоста, которым Симеон так и норовил ткнуть его в лицо.

– Нет, Симка, это не тебе... Хотя не знал, что и на домовых действует.

– Ну, хозя-аин, – продолжал упрашивать Симеон, маслеными глазками поглядывая на вожделенную бутыль. – Зачем тебе так много? Хочешшь, я тебе завтрак приготовлю, мрр? В посстель принесу?

– Скажи ещё, с ложечки покормишь!

– Да, да! – с готовностью закивал одурманенный домовой, умильно заглядывая эльфу в глаза. – Покорммрлю, и салфеточку посстелю!

– Ещё чего! – отрезал парень. – Первым, кто кормил меня с ложки, была моя мама, а последним будет жена!.. После особенно бурной ночи...

– О, хозя-аин, ты уходишшь, ты покидаешшь своего верного Симеона? – тоскливо провыл чёрный кот. – Я не смогу засснуть! Мне одиноко, мне страшшно в этом большом доме!

– Раньше не боялся, теперь-то что случилось?

– Мышшши...

– Мыши?

– О, хозя-а-аин, они шушукаются, они шшепчутся у меня за спиной! Ты не знаешь... Они замышшляют убийство!

Вилль схватил кота подмышки и заглянул ему в глаза. Морда у домового была совсем безумная, осовелый взгляд блуждал по комнате и ни на чём не мог остановиться.

– Это что, только от запаха? – пробормотал Вилль. – Не переборщить бы.

– Хозяин, хозя-аин! – продолжал орать домовой, бестолково мотая головой. – Оставь мне... останься сам... вместе выпьемммр... убьём мышшшей!

Вдруг Симеон резко дёрнулся, а потом обвис на вытянутых руках эльфа, бессильно уронив усатую голову.

– Симка!

Он прижал домового к груди и приподнял за подбородок кошачью голову. В следующее мгновение страх на его лице сменился снисходительной усмешкой. Симеон был попросту в стельку пьян, и на морде теперь блуждала счастливая улыбка.

– Ничего себе сиропчик! – ухмыльнулся эльф и положил домового обратно на диван, оставив его наедине с кошачьими видениями.

– ...Щас покажжу...укушу...покажу-у...– сонно пробормотал Симеон, дёргая передней правой лапой с выпущенными когтями.

"С мышами воюет", – решил эльф и закрыл за собой дверь.

***

Рисовала Алесса исключительно по памяти, но как раз на неё девушка и не жаловалась. Штрихи, нанесённые заточенным угольком, ложились ровно, один к одному. С рисунка задорно улыбался курносый мальчик лет восьми-девяти, который держал под уздцы лошадь, и животное покорно склонило голову к маленькому хозяину. Мальчика звали Лексеем, а лошадь Лыськой. Вообще-то, родители купили скотинку в подарок Алессе, и та окрестила её Ириской, но пятилетний отчаянно шепелявящий Лешка, встречая их у околицы, постоянно горланил: «Лиска на Лыське едет!» Так лошадь стала откликаться на новое имя, не подозревая, что оно позорит её роскошную золотую гриву.

Девушка отклонилась от самодельного мольберта и прищурилась. Вроде ничего, похож... Оба похожи.

"Лиска, а ты куда?"

"Спи, Леш, я на рыбалку"

"Ты утром придёшь?"

"Да, и тебе тритончика принесу"

Но Лиска не вернулась. А, уходя, поняла, что так и не смогла его обмануть. Обернувшись у порога, она поймала взгляд ребёнка, в котором читалось желание броситься, обнять и не пустить. Сейчас Лексею почти четырнадцать, а лошадь, наверное, умерла – уже тогда она была стара.

От воспоминаний её оторвал настойчивый стук в дверь, причём Алесса твёрдо знала, кого занесло с попутным ветром. Зашёл бы днём, чтобы она успела куда-нибудь благополучно слинять!

– Леська! К тебе пришли! – крикнула Марта с первого этажа. Да ещё черенком метлы в потолок постучала, чтоб наверняка.

Алесса переставила мольберт к стене и нехотя стала спускаться вниз. Ещё на лестнице она встретилась с эльфом взглядом, и почему-то выражение его лица пантере очень не понравилось.

– Добрый вечер, Алесса.

– Для кого-то добрый, а для кого – испорченный, – поздоровалась девушка.

Марта укоризненно цокнула языком, но эльф не обратил на хамство ни малейшего внимания. Он всё также спокойно продолжал её разглядывать, перебирая пальцами по горлышку винной бутыли.

– В чём дело, Алесса? – холодно спросил парень. – Почему ты меня избегаешь?

– Это не я тебя избегаю, а ты меня преследуешь. И не надо так на меня смотреть – в сосульку превращаться я и не подумаю!

– Когда кто-то прячется от стражи, значит, он её боится, а, следовательно, ему есть что скрывать. А что скрываешь ты, Алесса из леса?

– Да много чего, я ж – знахарка! – рявкнула девушка, мгновенно растерявшись. – Заспиртованные головы младенцев под кроватью, банку с кровью девственницы в шкафу, ожерелье из эльфийских ушек за зеркалом. Кстати, ещё для парочки там место найдётся!

– Ты мне угрожаешь? – поинтересовался Арвиэль, и знахарка сглотнула.

В голове промелькнула паническая мысль: догадался! Одна сабля – в сердце, другой – хрусть по шее. И изумрудные эльфийские глаза будут смотреть в её, уже остекленевшие. Капитан стражи – герой, парень не промах. В том году скалозуба с одного удара завалил, в этом – перевёртыша-людоеда уничтожил.

Вилль понял, на что смотрит девушка, и мысленно усмехнулся. Боится! Ладно, пора заканчивать, пока она не запаниковала.

– Ты на это загляделась? – деланно удивился парень, махнув бутылкой. – Понимаешь, я совсем запутался. В городе творится что-то непонятное, какие-то тайны, о которых я не знаю. А ведь должен знать. Должен! Все на меня надеются, а я в тупике. Мне нужна помощь, Алесса.

– Чья, моя? – изумилась девушка, понемногу начиная успокаиваться. – Думаешь, я напьюсь, и ко мне снизойдёт озарение? Когда мужчина и женщина вместе пьют по ночам, к ним обычно снисходит аист!

– Это не вино, но нравится... кошкам!

С этими словами он резко выдернул пробку и плеснул на пол содержимое бутыли. В нос Алессе ударил знакомый дурманящий запах. Пантера внутри принюхалась и с воем рванулась на волю. Последним, что увидела девушка, было белое перекошенное лицо Марты, а слух резанул дикий вопль.

Травница даже не успела возмутиться эльфийскому беспределу. Алесса уставилась на образовавшуюся лужу, возбуждённо потянула носом. Глаза её зазеленели, засветились, и расплывшаяся радужка полностью скрыла белки, зрачки же наоборот сузились и стали вертикальными. Алесса упала на пол и на четвереньках поползла к разлитой жидкости.

– Ч-что это? – пролепетала Марта, судорожно цепляясь за руку эльфа.

– Обычная валерьянка,– невозмутимо отозвался тот.

Алесса тем временем подобралась к луже, возбуждённо сопя, тут же в неё брякнулась и начала валяться. Марта сиганула за спину эльфа и заверещала так, что у того заложило уши.

– Тихо ты! – рявкнул Вилль. – Это не надолго – я подмешал туда снотворное.

Марта послушно закрыла рот и теперь наблюдала за жутковатым, но завораживающим зрелищем. Лицо и руки Алессы покрылись короткой чёрной шерстью, пальцы стали короче и толще, и из них вылезли острые кошачьи когти, которыми девушка тут же с удовольствием заскребла по полу. Лицо стало меняться, одежда треснула по швам... Несколько мгновений спустя на полу в безудержном экстазе извивалась огромная чёрная кошка.

Всласть накувыркавшись, пантера вдруг обнаружила, что здесь не одна. "Ой, – подумала она, – какие забавные симпатичные игрушки!" Слегка пошатываясь, кошка направилась к эльфу и остолбеневшей от ужаса Марте. Уселась на пол и, склонив голову на бок, шаловливо уставилась на них: ну что, поиграем? Пантера потянула носом воздух... От свистящей игрушки ощутимо пахло страхом. Другая же...Пантера заинтересованно принюхалась и подошла ближе. Свежий ветер и воля.

Эльф слышал, как за его спиной поскуливает и икает от страха Марта. Он внимательно наблюдал за каждым движением пантеры. Южная кошка не проявляла ни малейших признаков агрессии, только любопытство. Эльф опустился на одно колено и вытянул вперёд руку ладонью вверх. Она подошла, понюхала кончики его пальцев и вдруг ткнулась мордой в раскрытую ладонь.

– Надо же! – Вилль почесал мохнатый подбородок.

Пантера заурчала и двинулась вдоль его руки, попутно гладясь об неё блестящим синевой боком. Подошла вплотную и, положив лапу на колено Вилля, лизнула его в нос шершавым языком.

– Вот это да! – засмеялся эльф, отпихивая усатую чёрную морду. – Марта, не бойся, она безобиднее, чем Алесса-человек! Она, похоже, и не знает, что нас можно съесть!