Текст книги "Усмиритель: утонченная жестокость (СИ)"

Автор книги: Алим Тыналин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Глава 17
Встреча

Я склонился над четырехцилиндровым карбюратором «Квадраджет» пикапа «Шевроле Корвет» 1968 года выпуска. Тут пришлось выполнить уйму работы. И конца края не видно.

Эту машинку уже две недели назад нам подогнал солидный клиент. Работает в отделе кредитования компаний «Юнион Банка», одного из самых крупных в Бруксайде. Мужчина лет пятидесяти, в безупречном сером костюме-тройке и с аккуратной прической с идеально прямым пробором.

Фанатеет от спортивных машин и раз в две недели до упаду гоняет на них специальной скоростной трассе «Аскот» в Лос-Анджелесе. Между прочим, на этой трассе проводятся соревнования гоночных машин.

Кто бы подумал, что респектабельный банковский служащий гоняет на сумасшедших скоростях по выходным, давая выход адреналина? Хотя, в этом он похож на меня.

Этот «Корвет» банкир за бесценок купил у знакомого в Санта-Монике и привез ко мне, чтобы поставить на ноги. Вернее, на колеса. Машина четыре года простояла на заднем дворе дома, никак не прикрытая, прежний владелец даже не удосужился снять аккумулятор.

Для такой капризной малышки, как спортивный болид, такая небрежность очень губительна. Все это время машинка замерзала на холоде, сырела от влажности, раскалялась докрасна на жарком солнце. Салон и кузов покрылись пылью и песком.

Самое главное, что все это сказалось на двигателе и других агрегатах. Кроме того, бывший хозяин оставил машину с баком, наполовину заполненным бензином. Нам пришлось избавиться от старого топлива, почистить систему, чтобы завести движок. Также я осмотрел мотор объемом 5.4 литра мощностью в триста лошадиных сил, перебрал трансмиссию и тормозную систему, чтобы убедиться в их сохранности.

Заменил моторное масло и фильтры, вылил старую охлаждающую жидкость. Убрал все сгнившие шланги, поставил новые. Потом принялся за смазку дифференциала.

Само собой, снял свечи зажигания, залил по чайной ложке масла в каждый цилиндр двигателя. Потом убрал крышки клапанов, тоже смазал все маслом, убедился, что клапаны работают свободно и не застревают в открытом состоянии.

Все это заняло полторы недели, а вот теперь, через день после того, как я разгромил банду «Бродяг с Двадцать третьей улицы», наступила пора карбюратора. Перед настройкой его надо разобрать и проварить, просверлить каналы и болтовые отверстия, потому что кое-где появилась ржавчина.

Без хорошо настроенного карбюратора движок не будет работать в полную силу. Автомобильное топливо содержит этанол, если оно осталось в карбюраторе на долгое время, то это чертовски плохо. Этанол разъедает чувствительные и тонкие детали карбюратора. Вызывает коррозию и повреждает металл.

Поэтому пришлось полностью разбирать карбюратор. Какие-то детали менять. Какие-то просто обновить и проверить на пригодность. Потом я под давлением подал бензин в карбюратор, чтобы проверить его. Вручную прокрутил двигатель, чтобы убедиться в его работоспособности.

Сегодня настал день испытания всей системы. Надеюсь, все получится. Фостер стоял рядом.

Смотрел на карбюратор. Он волновался. Банкир имел доступ к инсайдерской информации.

В будущем мой напарник хотел получать от него нужные сведения по рынку ценных бумаг. Так что он готов выпрыгнуть из кожи, чтобы угодить нашему клиенту.

– Смотри, все должно пройти на отлично, – встревоженно сказал он. – Мы обещали доделать машину до среды. Не забыл?

Я усмехнулся, глядя на Фостера.

– Ничего, никуда не денется банкир. Поверь, он теперь не отстанет от нас, пока мы не соберем его малышку.

Теперь я залез в салон «Корвета». Кузов двухдверный. Красные кожаные сиденья, дорогая обшивка приборной доски и дверей тоже выполнена в красном цвете. Черный руль с гидроусилителем и металлическими вставками. Все смотрелось изумительно красиво. Как и полагается в спортивном автомобиле.

Я вставил ключ в замок зажигания. Вдруг Фостер поднял руку.

– Ты уверен, что мы все настроили правильно? – спросил он.

Я кивнул.

– Даже если и не настроили, то тогда карбюратор взорвет движок, и мы все равно узнаем, что где-то ошиблись.

Фостер покачал головой.

– Не пугай так меня. Давай уже, заводи. Что так тянешь?

Я повернул ключ. Двигатель немедленно отозвался. Слегка закашлялся. Я думал, что сейчас заглохнет.

Но из выхлопной трубы раздался страшный грохот. Как будто кто-то выстрелил из пушки. Затем мотор зарычал.

Я тут же поддал газу, наслаждаясь ревом мощного движка. Словно у нас в гараже появился лев, глава прайда.

– Отлично, получилось! – Фостер едва не захлопал в ладоши. Как ребенок, получивший заветный подарок на Рождество от Санта Клауса. – Мы сделали это!

Я вышел из машины и посмотрел, какого цвета дым вырвался из выхлопной трубы. Хм, он синий. Это не есть хорошо.

Я нахмурился. Но синий дым тут же исчез. Сменился бесцветным. Отлично.

Фостер полез под капот. Настроил карбюратор и мотор заработал гораздо тише и мягче. Напарник поднял голову и улыбнулся. Щеки и лоб у него были измазаны машинным маслом.

– Ну все, можно звонить клиенту, – сказал он. – Скажу ему, что мы успеем вовремя.

Я кивнул.

– Теперь да. Могу сказать тоже самое.

В мастерскую зашел парнишка. Постучал в железную створку ворот.

– Тук-тук! Можно к вам?

Он показался мне знакомым. Время сейчас дневное. Но у нас тут в мастерской полумрак. Так что я не сразу узнал его.

– Я насчет работы, – парень подошел ближе.

Ага, вот это кто! Это же тот самый пацан, которого я спас на складе. Которого хотел убить Рафик Шрам. Надо же, какая встреча.

Фостер перестал улыбаться.

– Насчет какой работы?

Да, точно. Что-то я не помню, когда это приглашал его.

Парень подошел ближе. Меня он не узнал. Я ведь был в маске колдуна.

– Я ищу работу. Раньше работал в сборочном цеху «Дженерал моторс» на Лонг-Бич рядом с аэропортом. Сейчас живу здесь, в Бруксайде. Хочу снова трудиться.

Вот как. Интересно. Я разглядывал парня, а Фостер спросил:

– С чего ты взял, что нам нужен помощник?

Парень почесал кончик носа. Среднего роста, худощавый, длинноволосый, с крупным носом и зелеными глазами, пухлыми губами.

Типичный подросток. Под левым глазом небольшой шрам. И еще вокруг глаз синяки. Сами белки в красных прожилках. Глаза сильно воспаленные. В руке газировка «Айс Уотер». Его явно мучила жажда.

Одет в клетчатую рубашку с двумя нагрудными карманами и джинсы «Вранглер» расклешенные снизу. Из одного кармана выглядывают солнцезащитные очки. Жует жевательную резинку. За плечами рюкзак.

Похоже, он полностью пришел в себя после спасения в логове бродяг. И зачем-то пришел к нам.

– Ну, я тут живу неподалеку. На Западной Шестьдесят седьмой улице. Я каждый день прохожу мимо вас, когда еду в «Танцующий опоссум». И каждый раз вижу, как у вас тут целая очередь из машин. А вы тут вдвоем не справляетесь. Не успеваете. Вот поэтому я и хотел помочь. Если вы возьмете меня, конечно.

Фостер посмотрел на меня. Удивленно приподнял бровь. Ему понравилось, что парень сообразительный.

Мне тоже понравилось. Но я знал про парнишку больше. Поэтому сомневался, стоит ли его брать. Наркоман, знаете ли, тот еще работник.

– Как тебя зовут? – спросил Фостер. – Сколько ты работал в сборочном цехе?

Парень поправил лямку рюкзака за плечами.

– Меня зовут Зак Марвен. Я работал на заводе три года. Вместе с дядей. Он недавно… скончался. Я остался один.

Ладно, хватит ходить вокруг да около. Фостер снова взглянул на меня, на этот раз уже вопросительно. Спрашивал мое мнение. Я подошел к Марвену. Заглянул в зеленые глаза.

– А ты не хочешь еще кое-что рассказать про себя, дружище? У тебя красные глаза, как у вампира. Постоянно пьешь воду. В этом городе полно мальчишек, помешавшихся на крэке. Ты не из их числа?

Парень до этого глядел мне в глаза. Прямо и честно, так что если бы я не видел его на складе, ни за что не поверил бы, что он варщик. Но теперь он опустил взгляд.

– Да, вы угадали, – сказал он. – Я и вправду был связан с дурью. Но я решил завязать. Окончательно. Недавно со мной случилась невероятная штука. Никто не поверит, если расскажу. Поэтому я решил уйти от наркоты и сейчас ищу работу, чтобы собрать денег на жизнь.

Вот это другое дело. Я могу ему поверить. Очень часто наркоманам трудно выпутаться из сетей зависимости. Иногда почти невозможно. Но нельзя терять надежду. Может, парнишка справится.

Я кивнул Фостеру. Парень в это время так и стоял, опустив голову.

– Ладно, Марвин, – сказал напарник. – Ну-ка, давай, посмотрим, на что ты способен. Давай, иди, переодевайся вон в той комнате и бери ключ три на восемь дюймов.

Парнишка поднял голову, улыбнулся и побежал в подсобку. Вроде неплохой по натуре. Посмотрим, как он умеет работать. А вообще, это удивительное совпадение.

В течение дня я расспрашивал его, что случилось. О каком таком удивительном событии он говорил. Марвин сначала отказывался рассказывать. Говорил, что мы не поверим. Потом согласился.

– Я видел Усмирителя, – сказал он. – Ну, этого парня, про которого весь город твердит. Слышали про него? Не может быть, чтобы не слышали. Ну вот, я же говорил, что не поверите.

Мы как раз работали над амортизатором переднего левого колеса «Форда Мустанга». Я вытаскивал его из-за подвески и кузова, где он плотно застрял, а Марвин подносил ключи и лом.

– Да нет, почему же, я тебе верю, – сказал я, вытирая пот. – Хотя всегда думал, что это сказки. Но раз уж ты видел своими глазами… Ну-ка, дай вон тот молоток. Да нет, вон тот, рядом, толстый, без носка. Ага. А как так случилось, что ты встретил Усмирителя? Ты что, не только употреблял дурь, но и толкал ее?

Спросил вроде безразлично, но на самом деле от ответа парня зависело многое. Если он тоже варщик, нам дальше не по пути. Что бы он там не рассказывал про тяжелую жизнь, вскоре парень сам убежит от нас. Долго не продержится.

Но Марвин покачал головой.

– Я вообще не при делах. Честно говорю. Я зашел после школы к мистеру Сэмюэлсу, он мой дальний родственник. Он иногда давал мне травку со скидкой. Правда, я слышал, как он хвастался, что теперь дела пойдут в гору. Он предлагал мне тоже пойти у него бегунком. Говорил, сейчас золотое время. Можно быстро подняться.

Я посмотрел на парнишку.

– Ну, а ты что решил? Только давай, говори прямо. Без обмана. Я тебя не побегу сдавать копам.

Марвин пожал плечами. В руке он держал отвертку.

– Ну, как сказать. Не скрою, был соблазн. Нам бы сейчас деньги не помешали. Я подумывал, может согласиться. Тем более, что мистер Самуэлс предложил курнуть. Но тут как раз ворвались эти придурки. Бродяги из-под моста. Потащили нас куда-то. А там…

Ну что же. Парень тогда еще под вопросом. Пригляжу за ним.

– Ладно, пошли обедать, – сказал я и выбрался из-под «Мустанга». – Сейчас расскажешь, как ты видел этого мифического Усмирителя. Ни за что не поверю, что он существует. Но сказки твои с удовольствием послушаю.

* * *

Совещание проходило за закрытыми дверями, в комнате для приема гостей. Люди собрались важные и занятые, но не аристократы из европейских царствующих домов, а поднявшиеся из грязи. Когда-то и сами жили в трущобах и пешком бегали по улицам.

Это сейчас они одеты в лучшие одежды и ездят на роскошных тачках. Лидеры Альянса угнетенных. Пятеро боссов.

Пэт Фрай по кличке Батончик, толстый мужчина с мясистым лицом и оглушительным голосом. В двенадцать лет он угнал первую тачку с Сансет Стрип. В пятнадцать лет впервые убил человека во время ограбления.

Дэнни Марони по кличке Чистюля, высокий мужчина атлетического сложения, тоже с громоподобным голосом, наводившим страх на подчиненных. В семь лет начал воровать все в доме у тетушки, приютившей его после гибели родителей. Та была строгой религиозной женщиной, считавшей, что ребенка надо держать под жестким контролем. Марони продавал все, а деньги тратил на сладости и игрушки. Когда тетка начала лупить его розгами, он убежал из дома.

На улицах Марони воровал и грабил пьяниц, потом перешел к убийствам. В четырнадцать уже вовсю торговал коксом. В семнадцать уже возглавил собственную банду под названием «Костоломы». С этой группировкой впоследствии вошел в состав Альянса.

Максимиллиан Фицпатрик по кличке Бритва. Тоже здоровенный мужик, сильный, как медведь. Прозвище получил за то, что предпочитал кромсать жертвы опасной бритвой. Когда отбывал наказание в Сан-Квентине за грабеж, привык работать и заточкой от ложки.

По слухам, в тюрьме он убил пять человек. Сумел ни разу не попасться. После выхода на его счету уже около двадцати бедолаг, убитых собственноручно.

Дэвид Тернер по кличке Жеребчик. Этот среднего роста, всегда одевался в лучшие костюмы, так же, как и Гоблин. Что любопытно, у него вполне приличная семья из среднего класса, отец инженер в строительной фирме, а мать преподаватель химии в колледже.

Тернера никто не бил и не ругал, наоборот, относились к нему, как к принцу. Он сам ступил на кривую дорожку. Потому что хотел больше денег, вот и все. Чтобы гулять с красивыми девушками и жить в лучших местах в мире.

Для этого Жеребчик занялся мошенническими операциями в банковском деле. Потом долго работал с кланом Павези на должности черного бухгалтера подпольного тотализатора. Сам людей не убивал, предпочитал только отдавать приказы. Любил смотреть на убийства и на то, как мучают жертвы. С недавних пор обнаружил пристрастие к французским винам двадцатилетней выдержке и сырам.

Херардо Гонсалес по кличке Мохаве. Тоже среднего роста, смуглый и неистовый мужчина тридцати лет. Выходец из Колумбии.

В восемь лет во время гражданской войны Ла Виоленсия его семью полностью истребили каратели правительственной армии, за то, что отец поддерживал Хорхе Гайтана, популярного политика, выступавшего за интересы бедняков. До двадцати лет Гонсалес воевал в Колумбии, потом сошелся с картелем Суа и отправился в США, для организации каналов трафика. Сейчас в Альянсе он представлял интересы картеля.

Теперь все эти пятеро важных людей, контролирующих сотни бойцов и ворочающих миллионами долларов, собрались в небольшой комнате боксерского клуба «Красный угол», чтобы решить судьбу Гоблина. Он курировал Бруксайд, важный город на юге Лос-Анджелеса, где сходились транспортные артерии, ведущие из Южной Америки и других штатов и долгое время боссы не могли предъявить ему претензий.

Дела Гоблин вел безупречно. До недавнего времени.

Но потом появилась головная боль. Этот псих-одиночка. Невероятно удачливый безумец. В короткий срок он разгромил все крупные банды, так или иначе поддерживающие Альянс угнетенных.

В восточной части Бруксайда образовался вакуум власти. Пока там зашевелились мелкие шайки, но лидеры Альянса уже получили точные сведения, что Охотники, конкурирующая группировка за Гранд каналом, уже собирают силы, чтобы захватить весь город. Этого нельзя допустить ни в коем случае.

– Я скажу так, ребята, – Батончик доел кусок мясного пирога и посмотрел на присутствующих. – Мы все сейчас видели, что Гоблин крепкий парень. Он смог справиться со Спэнишем, верно?

Мужчины кивнули. Этого не мог не признать даже Макс Бритва Фицпатрик, он почему-то недолюбливал Гоблина. Может быть потому, что хотел поставить в Бруксайд своего человека.

Лидеры заключили неформальную договоренность перед приездом сюда. Если Гоблин одолеет Спэниша, то останется жить и ему дадут еще один шанс. Если нет, то его прикончат на месте.

– Поэтому, я считаю, что Гоблину и нужно расхлебывать всю эту кашу, – продолжал Батончик. – И сначала надо разобраться с Охотниками. Они совсем обнаглели. Недавняя перестрелка в Афинском парке и убийство Генри Спирса наверняка их рук дело. А с этим придурком Усмирителем надо попробовать договориться.

Остальные боссы криво усмехнулись. Гоблин сидел в углу, с опухшей после поединка физиономией и молчал. Понимал, что сейчас решается его судьба.

– С взбесившейся собакой не договариваются, Батончик, – сказал Чистюля. – Ее просто пристреливают. Чтобы не заразила других.

Батончик улыбнулся в ответ и взял с тарелки кусок шоколадного торта.

– А кто сказал, что мы договоримся на самом деле? – спросил он.

Глава 18
Буря грядет

На следующий день после прихода Марвина в одиннадцать часов дня к нам пришел Алан Уоркмен. Посмотрел на Зака Марвена и спросил:

– Это как так получается? Вы что, взяли этого парня вместо меня? Мы же договаривались.

Я не успел ответить, а Фостер меня уже опередил.

– Эй, Уоркмен, где ты шляешься? Я уже хотел звонить тебе. Давай быстрее, переодевайся и за работу. У нас полно заказов, не успеваем.

Парень просиял от радости. Он уже пришел в рабочем комбинезоне, правда, не синего, а темно-зеленого цвета. Тут же побежал в подсобку, чтобы оставить кожаную куртку и надеть другую и почти сразу выбежал оттуда, готовый к труду.

Я вздохнул с облегчением. Теперь есть на кого оставить наши многочисленные заказы. Я уже не так загружен. Могу заняться ранчо. Мне там надо сделать ремонт. Очень срочно.

– Эй, мы сейчас полностью загружены, мужик, – крикнул Фостер очередному посетителю. – Приходи через три часа. Только тогда сможем принять.

Он смотрел на мужчину, подъехавшему на древнем красном пикапе «Шевроле Апачи» 1959 года выпуска. Он очутился перед нашим центральным боксом и загородил выезд. Здоровенная машина как будто заслонила солнце.

Водитель пристально смотрел на меня. В уголке рта дымилась сигарета. Несмотря на то, что он напялил массивные солнцезащитные очки в квадратной оправе, я сразу узнал его.

Чертов Уильям Шапиро, агент из Бюро по борьбе с опасными наркотиками, будущего УБН. Смуглый красавец с точеными чертами лица. Похож на популярного тореадора.

– Эй, мистер! – Фостер не любил, когда его игнорируют. – Я же говорю, у нас нет времени. Убери тачку!

Шапиро покачал головой и указал в меня пальцем. Поманил к себе.

Я вытер промасленные руки тряпкой.

– Все в порядке, Стив. Это мой знакомый. Я поговорю с ним.

Подошел к Шапиро. Тот сидел в машине с опущенным стеклом и глядел прямо. Не на меня. Играл роль крутого агента, борца с наркоторговцами.

Я стоял рядом.

– Эй, дружище, я здесь, – я помахал ладонью перед его лицом. – Или у тебя шея сделана из гипса и не поворачивается?

Он продолжал сидеть на месте и глядел прямо.

– Садись ко мне, Денвер, – сказал он. – И поживее. Есть разговор.

Ладно. Он не приехал бы, если бы не принес в клювике важные новости. Я обошел машину спереди и уселся рядом с Шапиро. Помахал Фостеру и парням. Коллеги внимательно смотрели на нас.

Агент дал задний ход и развернул машину.

– Ну как, много денег приносит твоя работенка? – спросил Шапиро, выворачивая руль влево и выезжая на авеню Санта-Фе. – Больше, чем охота на наркоторговцев?

Я покачал головой.

– Не понимаю, о чем вы.

Шапиро вытащил сигарету изо рта, стряхнул пепел за борт.

– Да ладно, это я так. Я хотел о другом с тобой поговорить. Ты знаешь, что творится в городе по твоей милости?

Он проехал два квартала и остановился перед бульваром Алондра. Шапиро указал вправо. Одну руку он держал на руле.

– Если поехать вправо, можно очутиться перед Гранд каналом. Это естественное препятствие, которое долго служило границей между территориями двух крупнейших уличных банд в Америке. Но знаешь, что случилось теперь?

Я усмехнулся.

– Он высох. В Гранд канале больше нет ни капельки. Это экологическая катастрофа.

Шапиро выкинул недокуренную сигарету на улицу. Снял очки и наконец посмотрел на меня.

– Хватит выпендриваться, как будто знаешь умные словечки. Случилось совсем другое. Гранд канал очень скоро перестанет быть препятствием. Охотники увидели, что здесь, в Ист-Бруксайде, нет крупных банд. Что ты прижал хвост Альянсу. И теперь готовятся сами прийти сюда. Ты знаешь, что это значит?

Я опять покачал головой.

– Понятия не имею.

Шапиро снова ткнул в сторону запада.

– Тогда я тебе скажу. Если ты не хочешь говорить. У Охотников минимум семь банд, каждая из которых может собрать сотню бойцов. Понимаешь теперь? Если они все разом придут сюда, Ист-Бруксайд утонет в крови. Альянс угнетенных тоже не будет сидеть сложа руки. По нашим сведениям, они готовятся снова вернуться сюда.

Чем больше он говорил, тем сильнее повышал голос. Надо же, как его задела вся эта ситуация.

Но на меня это не произвело особого впечатления. Ну что же, ничего нового. Я примерно так и прогнозировал развитие событий.

– Очень интересно, – я продолжал делать вид, что меня это не касается. А то он может меня записывать на пленку. – Теперь скажи, зачем ты все это рассказываешь?

Шапиро откинулся на спинку сиденья. Постарался успокоиться.

– Ты у нас гребаный рыцарь без страха и упрека, – заметил он уже потише, покачал головой и усмехнулся. – Пока тебя не сцапали за задницу на месте преступления, как будто не при делах. Типа, бэтмен на крыльях. Мститель в обтягивающем костюме. Удобно устроился.

Я продолжал молчать.

– Короче, теперь о тебе, – продолжил Шапиро и полез за другой сигаретой. Вытащил сломанную из пачки, смял и тоже выкинул. – Я хочу знать, ты с нами или нет? У нас есть план действий в отношении обеих банд. И если ты опять туда полезешь, как слон в посудную лавку, нам придется принять меры. Ты понимаешь, о чем я? Раз ты действуешь без правил, то и мы можем, значит, без правил.

Теперь понятно, чего он явился.

– Послушайте, вы ждали чертову уйму времени, пока в городе творилось беззаконие, – ответил я. – Сидели на своих толстых задницах, строили планы. Ничего не менялось. Теперь, когда в городе произошли изменения, вы хотите связать руки неравнодушному гражданину? Я тебе так скажу, Шапиро. Это вы не лезьте в чужие планы, хорошо? А если хотите, чтобы исполнились ваши, то просто можете поделиться ими. И тогда, быть может, неравнодушные жители Бруксайда пойдут вам навстречу. Вместе можно сделать много чего хорошего, как считаешь?

Если он не дурак, то заинтересуется. Но Шапиро глубоко вздохнул.

– Жаль, но политика нашего ведомства такова, что нам не нужны слишком самостоятельные активисты. Поэтому официально предупреждаю, Денвер. Если ты заиграешься, то долго не протянешь. Либо тебя застрелят, как бешеную собаку либо мы тебя поймаем. Либо ты можешь лечь под нас, но ты у нас слишком независимый. Так что, я подожду своего звездного часа. А теперь проваливай отсюда.

Не очень любезно. А я-то, простак, думал, что мы подружимся. Какой там. Наше государство не очень любит чересчур независимых людей.

Я вылез из машины. Хлопнул дверью. Шапиро махнул на прощание и уехал. Я остался на улице и посмотрел вслед умчавшемуся пикапу.

Хорошо, что мы недалеко от работы. Я вернулся обратно в мастерскую, по дороге купил для ребят бургеров, чтобы перекусили. Работали мы до поздней ночи, а потом я поехал домой.

На следующий день я взял выходной, чтобы заняться ремонтом дома. Мне там много чего надо сделать. По всему периметру вокруг дома я продолжал копать ямы-ловушки и устанавливать капканы.

А еще я копал тоннель для аварийного выхода из дома. Работать пока пришлось почти вручную, потому что я не хотел, чтобы кто-нибудь знал о моем подземном ходе.

По задумке туннель начинался из моего подвала в главном доме. Я разломал в дальнем углу подвала бетон, дошел до почвы и постепенно углублялся в нее. Землю пришлось вытаскивать тоже вручную, что занимало много времени. Сначала копал вертикальный колодец диаметром три фута, потом планировал вести из него штольню вбок.

Почва на ранчо песчаная, местами каменистая. Неплохой вариант, чтобы рыть туннель.

Глина почти не попадалась, ее копать гораздо тяжелее, можно наткнуться на грунтовые воды. Хотя из-за близости реки почва влажная.

Чтобы проверить, нет ли подтоплений, я заранее пробурил скважины по траектории прохода. Глубина у меня небольшая, всего шесть-семь футов, так что там воды не нашел.

Само собой, первым делом я озаботился о том, чтобы укрепить штольню. Через каждые полтора фута я ставил раму из просмоленных досок.

Это пока что временное укрепления, чтобы меня не завалило во время работы. Потом, когда закончу, я обошью стены и потолок досками полностью либо залью бетоном, так еще надежнее.

Чтобы сохранить сухость в туннеле, я планировал вести его под уклон в пять-семь градусов. В идеале потом надо добавить принудительную вентиляцию. Поставить вентилятор у входа и трубы с небольшими отверстиями по всей длине.

Глубина у меня будет небольшая, а вот длина приличная. Так что, надо серьезно позаботиться, чтобы внутри было чем дышать.

Идти туннель будет по моей территории. Промежуточный замаскированный выход в виде холмика на половине пути. Неподалеку от изгороди.

Потом проход будет тянуться дальше, за территорию, на дорогу за склоном холма, скрывающим мой участок. Чтобы я мог незамеченным вылезти из туннеля. Этот окончательный выход тоже будет тщательно спрятан от посторонних глаз.

Перед этим я проверил траекторию, нет ли под землей кабелей или газопровода. В идеале было бы неплохо воткнуться в канализацию, замаскировав выход, но подземные коммуникации проходили далеко от моего участка.

Весь день я копал колодец в подвале, затем укрепил боковой ход и начал копать сам туннель. Чертовски устал, но к вечеру пробрался далеко вбок, на тридцать футов. Если здесь поработать пару недель, можно выкопать полностью.

Вечером я поужинал сэндвичами и завалился спать. Давно я так не работал лопатой, буром и перфоратором. Едва сомкнул глаза, как обнаружил, что уже утро и надо опять ехать на работу.

Впрочем, сейчас я ездил работать с удовольствием. Получить новое молодое тело и оставить опыт и знания прошлой жизни, что может быть лучше?

Первым делом пробежка по окрестностям. По территории ранчо особо не разбегаешься, здесь у меня полно ловушек. Поэтому я выбирался наружу, за ворота и бегал по пыльной дороге.

Воздух еще свежий и чистый, утренний. По плану у меня пять миль каждое утро, без разницы, насколько я устал накануне.

Дорога пустовала. Сейчас пять утра, красное солнце постепенно вставало навстречу из-за холмов, а я бежал вдоль реки. Под ногами взметнулась легкая пыль.

Я пробежал три мили и спустился к реке Лос-Анджелес, потный и задыхающийся. Разделся, бросил одежду на берегу и побежал в воду.

Теперь плаванье на полчаса, хотя вода еще холодная. Пятьдесят семь градусов по Фаренгейту, в это время люди не плавают. Водители проезжающих по дороге машин удивленно смотрели, как я рассекаю реку.

Поплавав минут десять, я вышел из воды, оделся и побежал обратно. Когда примчался на ранчо, уже снова вспотел.

Теперь часовая тренировка. Силовые упражнения со штангой и гантелями, удары по боксерской «груше», бросание через бедро резинового манекена, наполненного песком. Стрельба у меня по плану завтра.

После интенсивного начала дня я принял душ, позавтракал и поехал на работу.

В мастерскую я приехал раньше всех. Никого еще нет. Неудивительно, ведь еще только семь утра.

Машины стояли на подъемниках, инструменты аккуратно разложены по ящикам и коробкам. Люблю этот тяжелый запах железа и масла.

Я переоделся в рабочий комбинезон, выпил кофе и потихоньку приступил к дальнейшему восстановлению «Шевроле Корвета» 1968 года. Так увлекся работой, что не заметил, как пришел Марвин.

– О, вы уже тут, мистер Денвер, – он быстро побежал переодеваться. По дороге выронил из кармана куртки свернутую газету. – Я хотел сегодня поработать до обеда. Потом мне надо в школу. Вы слышали новость, мистер Денвер? Говорят, Альянс поймал Усмирителя.

Я не сразу понял, о чем он сказал. Только, когда парнишка убежал в подсобку, остановился и задумался. Что он такое сказал? Шутил, что ли?

– Что ты там говорил про Усмирителя? – спросил я, когда Марвин вернулся в бокс. – Что ты имел ввиду?

Парнишка поднял с пола газету и помахал в воздухе. «Бюллетень Бруксайда».

– Мистер Фостер меня прибьет, если я потеряю газету. Тут все данные по его акциям. На третьей странице. Что вы сказали? А, да, я слышал, поймали Усмирителя. В городе все говорят об этом.

Да что вы говорите? Каждая собака болтает об этом на углу?

– Как это, поймали? – переспросил я. – Кто поймал? И кто же им оказался?

Марвин беззаботно пожал плечами и тоже налил себе кофе. Потом достал из рюкзака упаковку пончиков, предложил мне один, сам взял другой и принялся с аппетитом жевать. Встал рядом со мной, посмотрел на двигатель «Корвета» и вздохнул.

– Разве так можно обращаться с машиной? Эх… А насчет Усмирителя я от ребят на районе слышал. Они сказали, что в город приехал какой-то важный человек из Альянса. Он сразу поймал этого Усмирителя. Ох, и не позавидую теперь бедолаге. Наверное, они разрубят его на куски и разбросают части на перекрестках. Как это делали «Теневые змеи». Но сначала хорошенько помучают.

Кого, черт подери, они взяли вместо меня? Надеюсь, не Фостера или Уоркмена?

Я посмотрел на часы. Время почти девять, где эти придурки? Давно должны прийти.

– Ты не видел Фостера? – спросил я, забыв про работу. Вот дьявольщина, день так хорошо начался, и вот на тебе. – Или Уоркмена?

Марвин покачал головой.

– Нет, не видел. А что такое?

Я вытер руки тряпкой и отправился к телефону. Позвонил Фостеру, но там никто не отвечал. Тогда я позвонил Уоркмену, там трубку подняла его бабушка.

Долго не могла понять, кто это звонит. Оказывается, Уоркмен не сказал, что теперь работает с нами. Она думала, что я звоню от Донвэев. С трудом я выяснил, что Уоркмен вообще не ночевал дома.

Черт подери. Наверное, именно его и захватили люди из Альянса. Я положил трубку и рванул к подсобке, чтобы переодеться. Потом надо бежать, искать Уоркмена или Фостера.

– Ну, как тут дела? – Фостер вошел в бокс, размахивая газетой. – А вот у меня отлично! Самый взрывной рост за квартал! Нет, даже не за квартал, а с ноября прошлого года! Индекс Доу-Джонса взлетел, как на ракете! Акции «Техас Инструментс» выросли с четырех процентов до семнадцати. «Поляроид» вообще с четырех до ста двадцати двух! При том, что на прошлой неделе падал до трех процентов! Жаль, что я так мало его закупил тогда. А еще повод для радости. Акции «Оксидентал Петролеум» и «Кертис-Райт» тоже рухнули. А я только позавчера от них избавился! Как чувствовал!

Я усмехнулся.

– Рекомендую вообще скинуть пока что акции нефтяных компаний. У меня тоже есть предчувствие, что они скоро рухнут.

Фостер сразу перестал улыбаться.

– А у тебя что, есть точная информация?

Я кивнул.

– Точнее некуда. Октябрь 1973 года. Еще есть время, чтобы привести дела в порядок.

Фостер пристально смотрел на меня. Как на сумасшедшего.

– До этого еще полтора года. Ты с чего взял, что тогда что-то произойдет?

Я улыбнулся через силу. Вот дьявольщина, вылетело изо рта, теперь уже не вернешь обратно.

– Ну, это я так, примерно сказал. Хотя анализ рынка показывает, что все к этому идет. Ты поговори с кем-то из своих специалистов. Сейчас все стали слишком зависимы от нефти. А вот представь ситуацию, что между Израилем и арабскими странами произойдет конфликт. А потом по его итогам участники ОАПЕК объявят нефтяное эмбарго США и Европе, которые поддерживают Израиль. Как ты думаешь, к чему это приведет?