Текст книги "Усмиритель: кровавая резня (СИ)"

Автор книги: Алим Тыналин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Еще на верхней полке я обнаружил пистолет-пулемет Узи с извивающимся брезентовым ремнем, рядом пять коробок боезапаса для него с девятимиллиметровыми патронами парабеллум. Так, это тоже слишком ценная вещь, чтобы оставить ее просто так, без присмотра. За Узи обнаружились кольт М1911 и еще коробки патронов, все это я тоже сгреб в сумки.

Пакеты с крэком я тоже упаковал в сумки, которые теперь раздулись до невероятных размеров. Закончив, я огляделся и вздохнул. Пальцы рук у меня вымазаны кровью, от них пахнет порохом, а еще я дико устал. Пора сваливать отсюда, пока не пришли другие гости.

Я перезарядил «Смит-Вессон», схватил обе сумки в левую руку, хотя они оказались чертовски тяжелыми и выскочил из комнаты, держа пистолет в правой руке наизготовку. Быстро спустился по лестнице, все время страхуясь и проверяя дорогу перед собой.

В конце лестницы обнаружилась другая, ведущая вниз. Это наверняка выход к подвалу. Я чуток поколебался, но все равно спустился. Надо посмотреть, что случилось с пленниками, хотя я на сто процентов уверен, что они не выжили.

Я обнаружил их в одной из комнатушек в центре подвала. Пожилой мужчина и его жена расстреляны в упор, а девушка лежала полуобнаженная, с разорванной одеждой, а между бедер кровь. Конечно же, тоже бездыханная, ее задушили, после того, как вдоволь натешились.

Что же можно сказать? Я молча стоял, глядя на убитых. Если бы я тогда не вмешался, они бы остались живы. Впрочем, нет, те грабители тоже могли убить их, хотя может, и отпустили бы.

Разыскивая меня, «Теневые змеи» безжалостно прикончили ни в чем неповинных людей. Как ни крути, все это из-за меня. Я наклонился и прикрыл головы убитых их же одеждой, мужчину – курткой, а женщину – кофтой. Девушку я прикрыл собственной курткой.

Ну что же, я хотя бы сделал так, чтобы их убийцы больше никому не могли причинить вреда. Я повернулся и вышел из подвала. Поднялся обратно на первый этаж.

Тут в коридоре никого нет, а из гостиной с наркоманами на первом этаже все так же доносился неясный шум. Я обнаружил сбоку небольшой коридорчик, тоже ведущий к выходу, и на мгновение задержался, раздумывая, как быть дальше.

Выгнать всех посетителей из гостиной, прервав их кайф или оставить все, как есть? Если я решу их выгнать, то это наверняка займет много времени, тем более, что им сейчас плевать на все, их не поднимешь даже под угрозой оружия.

Нет, лучше оставить их на волю случая, тем более, что крэк у них скоро закончится и они все равно уползут отсюда. Ну, а скорее всего, их выгонят ребята из другой команды, которые сейчас наверняка мчатся сюда на всех парах.

Поэтому я быстро прошел к выходу и проверив охранника, все так же лежащего без сознания и связанным за диванчиком, выскочил на улицу. Здесь уже наступила полная темнота, вдоль дороги горели фонари, а по Ист-Виктория одна за другой проехали синяя «Шевроле импала» и красный фургончик «Додж».

Я дождался, пока они проедут, держа руку с пистолетом за спиной, потом быстро пошел к машине. Никто не мешал и не палил мне в спину, пока я добирался до своего автомобиля. Я бросил сумки на заднее сиденье и хотел завести двигатель, как вдруг увидел, что к дому в конце улицы, откуда я только недавно вышел, визжа тормозами, подъехали сразу три машины.

Первые два это трехдверный коричневый «Форд Бронко» и голубой универсал «Форд Кантри Седан». Из них посыпались вооруженные люди с пистолетами, битами, железными прутами и цепями.

Самый последний, рыча, подвалил Красный «Форд Маверик Граббер» с черным капотом и V8 двигателем объемом 302 кубических дюйма. Из него вышли трое человек и пока что остались на месте возле машины, куря сигареты.

Я сидел на месте, стараясь не привлекать к себе внимания. Надо же, как быстро они примчались. Если бы я промедлил еще пару минут, то наверняка наткнулся бы на них.

Учитывая наличие Узи и еще других пистолетов, у меня высокие шансы на то, чтобы перебить большую часть нападающих, но вот зато оставшиеся наверняка прикончили бы меня, за счет численного преимущества. Ладно, хорошо, что я успел вовремя уйти.

В доме послышались крики и шум, пара выстрелов. Мужчины у «Форда Маверик Граббера» переглянулись, выбросили сигареты и направились ко входу. Когда они вошли, я завел двигатель и уехал отсюда как можно дальше.

Глава 9
Новые лица

Покачав головой, Изи Томпсон поманил Мокрого Койота указательным пальцем к себе.

Глава банды улицы Честер тощий смуглый мужчина среднего роста, чуть седые волосы клочьями спадали ему на уши и шею, пальцы у него похожи на коричневые щепки, вытянутые во все стороны. Лицо морщинистое и бесстрастное, взгляд мутный, почти невозможно поймать взор.

При этом главарь предпочитал носить броскую одежду, чтобы выделяться среди своих и сейчас сидел в голубых джинсах «Левис», расширяющимися к лодыжкам в виде «колоколов» и черной атласной рубашке, с кружевными оборками на манжетах и вырезе. В рукаве он мог прятать заточку, этому трюку Изи научился, когда четыре года сидел в государственной тюрьме строгого режима Фолсом за грабеж с применением оружия и избиение.

Поэтому сейчас Мокрый Койот с опаской подошел ближе к начальнику и почтительно наклонился к нему, каждую секунду ожидая, что сейчас ему в горло вопьется острое жало заточки. Впрочем, нет, такое могло произойти в любую минуту общения с Южным Ветераном.

За три года, проведенные в банде улице Честер, на глазах у Мокрого Койота Изи убил заточкой четверых человек. По одному, разумеется, в разных ситуациях. Но заколол вот так же, одинаково, ударив исподтишка, когда те не ожидали.

– Скажи еще раз, что там с этим разгромом крэк-хауса на Ист-Виктория? – тихо попросил Изи Томпсон.

Мокрый Койот, едва сдерживая облегчение, снова заговорил. От спешки он проглатывал слова, потому что с детства страдал легкой формой афазии, то есть дефектами речи. Болезненное расстройство он получил после черепно-мозговой травмы, в результате особо сильного избиения отчимом еще в младшем классе школы.

Отчим любил выпить и в пьяном виде лупил и мальчика, и его мать, а однажды не рассчитал силы, ударил жену слишком сильно. Женщина стукнулась головой о стену и вскоре скончалась в больнице.

Отчима посадили, а Том Роджерс попал в приемную семью, где новый отец любил бить мальчика паддлом, вытянутой деревянной пластиной с тонкой рукояткой, раздев его до пояса. Он был страстным поборником сурового воспитания детей и любил цитировать изречения царя Соломона из Библии: «Не оставляй юноши без наказания: если накажешь его розгой, он не умрет; ты накажешь его розгой и спасешь его душу от преисподней».

Когда Роджерс подрос, он избил нового отца паддлом и сбежал из дома. В двадцать три года он встретил в баре в стельку пьяного отчима, к тому времени уже вышедшего из Сан-Квентина, государственной тюрьмы строгого режима и расположенной возле Сан-Франциско.

Сам Том к тому времени уже стал членом банды и уже успел убить человека в качестве вступительного экзамена. Он нашел бомжа под одним из мостов на Гранд канале и забил его до смерти металлическим прутом. С отчимом он тоже не стал церемониться и с разрешения Изи Томпсона убил его.

Для этого Роджерс вывез отчима в пустыню Мохаве и долго катал его, привязав за ноги к заднему бамперу трехдверного красного «Доджа Д-100» с двигателем объемом 5.2 литра. Когда он вернулся, то потом долго плакал и пил виски в баре «Большой лес» на окраине Бруксайда, за что и получил кличку Мокрый Койот.

– Тихо, тихо! – Изи Томпсон поднял указательный палец вверх и пошевелил им взад-вперед. – Не торопись, Том, дружище. Я тебя ни в чем не виню. Просто еще раз скажи, удалось ли тебе найти этого невероятного стрелка?

Мокрый Койот снова покачал головой. После того, как они захватили притон «Теневых змей», то обнаружили там кучу мертвых тел, в том числе и Ника Джексона, главаря банды. В подвале три трупа замученных и убитых обычных людей, заботливо прикрытых одеждой.

Судя по всему, неизвестный убийца, рекомендовавший Изи Томпсону забыть про это дело по телефону, ушел из дома буквально за считанные секунды до приезда людей с улицы Честер. Пока все попытки найти его не увенчались успехом, хотя люди Честера перевернули вверх дном весь квартал.

От неведомого киллера осталась только кожаная куртка, которой он укрыл тело продавщицы Роуз Мерит в подвале. Гарри Буффало Близнец, отвечающий за «острые» акции в банде и бывший сержант морпехов, проверив характер ранений, сказал, что стрелял профессионал, обученный в военной структуре. Откуда, черт подери, в Бруксайде появился высококвалифицированный убийца?

Проблема показалась Изи Томпсону еще более опасной, чем вначале. Он даже пожалел, что ввязался в это дело, но уже поздно. Благодаря стремительным и решительным действиям, люди Честера полностью подмяли под себя территорию «Теневых змей».

Тела убитых вывезли в пустыню Сонора и закопали в каменистой земле. Дом на Ист-Виктория почистили от крови и снова начали пускать туда наркоманов.

Вроде бы все в порядке, но сегодня, через пять минут, Изи Томпсону предстоял важный разговор с куратором из Альянса угнетенных. Как раз по поводу сложившейся ситуации. Боссы из Альянса хотели разобраться, что случилось и утвердить право банды Честера на захваченную территорию.

Пока что Южному ветерану нечего было предъявить по поводу убийцы и это сильно беспокоило вожака. Если в Альянсе решат, что он действовал неправильно, за его жизнь никто не даст и крупицы сожженного кокса.

Кстати, из сейфа Грубого Рэда пропали все деньги и запасы крэка. Еще один прокол, за который теперь отдуваться новому главе территории. Счет к неизвестному стрелку вырос огромный, до небес, как бобовое дерево из сказки. Изи Томпсон страстно желал познакомиться с ним и предъявить все претензии.

– Нет, он пропал без вести, – виновато сказал Мокрый Койот. Но тут же с надеждой придвинулся ближе. – Правда, наши ребята нашли четырех придурков, которых избили на Лоурел стрит. Это молодняк, они занимаются всякой ерундой, курят травку и трясут прохожих по мелкому. Называют себя «Четыре ствола». Так вот, их главный по кличке Железный зуб, сказал, что они хотели позабавиться с какой-то девкой на улице, а за нее заступился неизвестный парень. Автомеханик, судя по всему. Избил их всех в одиночку. Этот придурок Железный зуб до сих пор валяется, не может ходить. Он сказал, что…

На столе задребезжал телефон. Изи Томпсон покачал головой и приложил указательный палец к губам. Мокрый Койот тут же замолчал, а главарь снял трубку и почтительно прошелестел:

– Слушаю, Гоблин.

* * *

Я вытер пот со лба и посмотрел на кучу мелких опилок, собравшихся под коленом после усиленной работы пилой. От отрезанного куска пахло сырой древесиной. Я убрал доску подальше и заглянул в яму. Вот теперь можно копать дальше и глубже.

Вот уже второй день я занимался обустройством жилища. Своего соседа по дому я срочно отправил в Лос-Анджелес к друзьям, выдав пятьсот долларов на расходы. Он учился в колледже Восточного Лос-Анджелеса и очень обрадовался моему предложению, потому что с нового места ему удобнее добираться до учебы. Еще больше он обрадовался деньгам.

Я нисколько не обеднел. В сумках я обнаружил двести тридцать пять тысяч шестьсот двадцать долларов наличными и тридцать три фунта и пять унций крэка, расфасованного по пакетикам. Наркотик я спустил в канализацию, а деньги спрятал в тайнике, устроенном в стене дома.

Предыдущий владелец этого тела жил в небольшом одноэтажном домике стандартной постройки с гаражом, Г-образной формы, с невысокой крышей из черепицы, широкими карнизами и алюминиевыми окнами и дверями. Облицовка из рустованных обшивочных досок, то есть в распространенная на виллах викторианского и эдвардианского стиля.

Крыша с уклоном в пятнадцать градусов, хоть и с неровным скатом. Черепица из прессованного металла с отделкой из каменной крошки. Мягкая сталь покрыта защитным битумным покрытием, а сверху уже крошка.

Окна большие, с алюминиевыми рамами и прозрачным флоат-стеклом. Створки представляли из себя навесы с опорами, удерживающими их в открытом виде. Окна в ванной и туалете непрозрачные и с узорами.

Доступ ко внутреннему дворику имелся через большую дверь «слайдер ранчо», находящуюся в гостиной. Терраса, входящая из бетона с деревянными решетчатыми перилами. Никаких деревьев, только газон из шиповника по периметру, в полдень солнце заливало дворик лучами, не очень удобно.

Сам дом состоял из четырех комнат: гостиной и трех спален, плюс кухня и столовая. Вроде немало, но комнаты небольшие, мы вдвоем с соседом еле помещались.

Сейчас мне одному достаточно много места, тем более, что владелец, мистер Лестер, собирался переезжать в Огайо и подыскивал покупателя. Я с ним договорился купить в рассрочку, тем более, что просил он вполне умеренно, даже очень, всего пятнадцать тысяч долларов.

Я бы мог купить сразу, но не хотел показывать, что у меня есть деньги. Предварительно мы уже ударили по рукам и я уже выдал ему тысячу долларов предоплаты. Так что теперь я мог распоряжаться тут, как полный хозяин.

Гараж неплохой, разделен на две части, в одной места для двух машин, в другой подвал. Я нашел тут много мест, где можно устроить ловушки для непрошенных гостей.

Иллюзий я не строил. Те шустрые ребята, которые приехали в дом на Ист-Виктория почти сразу, как только я вышел, оказались из банды улицы Честер. Их главарь некий Изи Томпсон и скорее всего, именно с ним разговаривал по телефону вожак «Теневых змей», когда я нагрянул к нему с неожиданным визитом.

Информацию об этом мне доставил Шептун, мой осведомитель в Альянсе угнетенных. Я нашел его через записную книжку Грубого Рэда, в которой тот был так и записан.

Там, в книжках, много чего интересного. Контакты других бандитов, детективов полиции, даже парочка сотрудников прокуратуры и суда, а еще кривыми буквами записаны тайные шпионы по всему Бруксайду и даже еще один из Лос-Анджелеса. Им как раз и являлся Шептун.

На самом деле Шептуна звали Генри Спирс. Он еще с подросткового возраста знал Ника Джексона, они вместе учились в колледже, откуда Джексона потом выгнали за плохое поведение. Их связывало темное прошлое и часть этой истории я вчера выяснил, во время нашей личной встречи.

* * *

Все больше нервничая, Генри Спирс по кличке Серебро оглянулся и погрыз ноготь указательного пальца. Каждый раз, когда он тревожился, он грыз ногти. А поскольку поводы для тревоги возникали, по меньшей мере, раз пять на дню, все ногти на пальцах Спирса уже изгрызаны до мяса.

Сейчас Серебро встревожен в высшей степени. Полчаса назад ему домой на окраину Бруксайда позвонил незнакомый парень и сказал, что им надо срочно встретиться. Когда Спирс спросил, какого дьявола ему надо, парень ответил, что он звонит от имени Ника Джексона и ему все известно про историю в Вайнлэнде. Это сообщение до такой степени поразило Спирса, что у него начались отчаянные рези в желудке и он едва не бросил трубку.

Вайнлэнд. Пригород Лос-Анджелеса. Сотню лет назад тут и вовсе ничего не было, так, небольшое поселение, разросшееся ранчо, где пасли скот многочисленные ковбои. Постепенно оно превратилось в маленький городишко. Будь он проклят, этот Вайнлэнд, ведь именно в нем семь лет назад Серебро полностью попал под влияние Ника Джексона.

Они тогда ехали вдвоем. Ник Джексон, давний приятель Спирса, попросил составить ему компанию, в поездке на север. Чтобы не скучать, он обещал выпивку и девочек, но только после того, как приедут обратно.

Впрочем, у Джексона имелась забористая «травка», сорт «Акапулько голд», произведенная в Мексике, оранжевого, почти золотистого цвета. Они пристрастились к курению «травки» еще в колледже, откуда Джексона выгнали за драки.

Последней каплей стал случай, когда этот придурок притащил петарды и устроил в аудитории настоящий фейерверк. Одной девушке взрывом оторвало ухо, она чудом осталась жива. Спирсу тогда этот случай показался смешным, он был пьян и весело хохотал. А вот Джексон, после того, как его вышвырнули из колледжа, еще с неделю подстерегал директора на парковке по вечерам и хотел избить битой.

Впрочем, тому повезло, его отправили в командировку в Сан-Диего и разочарованный Джексон ограничился тем, что изуродовал машину директора. Он порезал ножом шины и разбил окна двухдверного седана «Форд Фэйрлайн» 1960 года выпуска с трехцветным гербом Форда на капоте.

Уже тогда Спирс поражался безудержной агрессии Джексона, вскоре получившего кличку Грубый Рэд и основавшего собственную банду. Впрочем, Спирс всегда понимал, что этим все и закончится.

Он хотел прекратить общаться с Джексоном после печального случая с подружками. Как-то они познакомились в баре с двумя подругами, вполне готовых продолжить общение дальше. Вышли из бара пьяные, отправились домой.

Спирс тогда сидел за рулем старенького четырехдверного седана «Шевроле Бель Эйр» 1950 года выпуска, черного цвета и с выбеленными дисками, невероятно скрипящего при поворотах и торможении. Из-за того, что в баре они чересчур перебрали горького пива «Двойной бриллиант», машину шатало из стороны в сторону. Одна из девушек, Анджела, уговорила его уступить руль, утверждая, что она совершенно трезвая.

Через пять минут их остановила полиция и хотела арестовать, но один из них оказался дядей Анджелы. Поэтому их отпустили, дядя со смехом пожелал им добраться до дома целыми и невредимыми. Он обещал не рассказывать их маленькую тайну сестре, матери Анджелы.

Через пару кварталов девушка не справилась с управлением и съехала с дороги под откос. Машина перевернулась и Анджела погибла, потому что рулевое колесо пробило ей грудную клетку.

Тогда Спирс поклялся над телом девушки, что больше никогда не будет пить, но уже через два месяца нарушил запрет. Сейчас он снова ехал с Грубым Рэдом под кайфом, сидел за рулем, смеялся и думал, что мир целиком принадлежит ему.

Когда ночью они проезжали через Вайнлэнд, на выезде из города Спирс сбил человека. На дороге клубился туман, прохожий сам выскочил под колеса. Это оказался парень примерно их возраста, тоже пьяный, он еще дышал.

Джексон осмотрел раненого, покачал головой, сказал, что он не жилец. Они положили сбитого в багажник, отвезли подальше от города, задушили и бросили тело в яму. Впрочем, большую часть работы проделал Спирс, Грубый Рэд только подсказывал, что делать. После этого, он сам сел за руль и они поехали дальше.

Серебро уже не мог сидеть за рулем. С тех пор он еще полгода отказывался водить машину, только потом смог восстановиться. С подсказки Грубого Рэда через год Спирс вступил в банду «Зомби с Оливер стрит», которая спустя три года влилась в Альянс угнетенных и стала его неотъемлемой частью.

Тогда-то Спирс и узнал, что Байард Фрай, которого они прикончили и закопали, приходился племянником одного из основателей Альянса, Пэта Фрая по кличке Батончик Пэт. И что Батончик долго и безуспешно искал пропавшего родственника, но так и не нашел.

К тому времени у него уже имелась репутация жестокого и неумолимого главаря банды, предпочитающего лакомиться шоколадными батончиками 'Ореховый Майя’во время убийства своих врагов. Даже просто угодить под подозрение такому человеку – уже верная смерть, долгая и мучительная. Поэтому, когда Грубый Рэд попросил присылать ему весточки о делах в Альянсе, Спирс не мог отказать.

Джексон называл его Шептуном, своим верным другом, шпионом во вражеском стане. Спирс испытал невероятное облегчение, когда узнал о смерти Грубого Рэда. Он считал, что тайна Вайнлэнда ушла вместе с Джексоном.

Поэтому сейчас, когда незнакомый парень сказал, что знает его секрет, Спирс впился в указательный палец зубами, чтобы не закричать. Как говорится, самая лучшая тайна – это та, которая осталась при тебе. А вот Серебро не сумел удержать тайну и теперь должен расплачиваться.

Он поехал на встречу с парнем, и рассказал все, что знает про Альянс угнетенных. И договорился, что с тех пор будет делиться всеми важными сведениями. Зачем это парнишке с ледяными глазами и как его зовут, Шептун так и не узнал.

Глава 10
Дом, милый дом

Натянув леску до предела, я намотал петельку на гвоздик, заведя таким образом спусковой механизм небольшого арбалета, укрытого в нише возле входа. Вытер пот со лба и отошел, затаив дыхание.

Я установил большую часть ловушек в доме. Теперь если кто-то отважится прийти сюда без спроса, то останется без ног и рук, а то и без головы.

Сами ловушки разделились на опасные и безопасные. К безопасным в первую очередь относились усиленные двери и стальные ставни на окнах.

В доме у меня три выхода. Один – парадный, выходящий на Слоан авеню, там я заменил обычную дверь на кованую двустворчатую со стеклянными панелями и украшениями по всей длине, в виде металлических свернутых листьев и бутонов цветов. Стекла усиленной прочности, немецкие, марки «Северит», их устанавливали в правительственных зданиях, чтобы избежать взлома и проникновения посторонних лиц. Я не собирался пользовался часто этим входом, больше заходил через гараж.

Заднюю дверь, ведущую во внутренний дворик, я не стал менять, просто изнутри закрыл кирпичной перегородкой. Получилась ложная дверь, через нее невозможно проникнуть внутрь дома, разве что ломом взломать стенку. Сам я мог выходить во дворик через окно, мне этого достаточно.

Еще одна дверь вела в гараж, там я тоже поставил стальную, уже без стекол, сплошной металл.

Возле входов я установил ловушки, из моего богатого прошлого. Больше всего возле парадного входа и у окон. У парадной двери я установил растяжку с арбалетами и слезоточивым газом. Если в дом заходит непрошеный гость и обрывает нитку, тем самым освобождает либо тетиву небольшого арбалета либо освобождает гирьку, которая опускается на аэрозольный баллончик и коридор заполняется газом моего изготовления.

Я сделал токсичное вещество на основе двух рецептов. Оба достаточно эффективные, чтобы создать злоумышленнику максимум неудобств.

По одному рецепту я смешал спирт и растительное масло. Потом добавил две дюжины красного перца и оставил смесь на сутки. После этого процедил остатки перца, нагрел на слабом огне, дождавшись, пока испарился спирт и смесь загустела. Напоследок добавил стакан соли и залил получившуюся жидкость в баллончики.

По второму рецепту я просто купил в аптеке формальдегид и поместил его в баллончики. Это тоже очень едкий раствор, от которого глаза и нос быстро наполняются слезами.

Само собой, работал я в противогазе, но смеси получились убойные, все равно успел надышаться и потом минут пять сидел, кашлял и чихал.

В гараже я установил магнитную сигнализацию, состоящую из магнита и блока срабатывания, присоединенного к десяти колонкам мощностью 30 Гц от первого в нынешние времена проигрывателя от «Panasonic» с прямым приводом SL-1200. Если вовремя не выключить потайную кнопку, то во всем доме на всю катушку начинал грохотать «Рок-н-ролл» из четвертого альбома «Led Zeppelin».

Кроме того, в гараже и в коридоре перед парадной дверью я выкопал ловушки в полу, куда непрошенные гости могли провалиться. В планах еще поставить волчьи и медвежьи капканы, я уже присмотрел подходящие в охотничьем магазине на бульваре Ардизий. Если в них попадется тот, кто проник ко мне незаконно, ему придется распрощаться с пальцами на ноге или руке.

И еще на время отлучки можно пускать ток через проволоку, натянутую через комнаты. Действительно жестокая западня, но я-то знаю, что вскоре ко мне пожалуют вовсе не с тыквенными пирогами или шоколадным печеньем.

Нет, это будут люди Альянса угнетенных или банды с улицы Честер, готовые расквитаться за «Теневых змей». Вернее, нет, просто желающие наказать меня за нападение на банду.

Шептун рассказал мне, какие узы связывали Альянс угнетенных и банду Грубого Рэда. Успех Альянса с самого начала зависел от четкого прицела на бизнес. На только появившийся и быстро завоевавший популярность крэк.

Создатели Альянса оказались умные парни. Вместо того, чтобы формировать банду по национальному или расовому признаку, они быстро сообразили, что выгоднее создать мощное объединение без оглядки на происхождение.

Они решили продавать наркотики всем без исключения. Для этого в члены банды пустили всех желающих.

Правда, ядром все равно выступили коренные жители Бруксайда. Они договорились с афро-американскими бандами и выходцами из Латинской Америки и создали самое могучее объединение уличных банд Южного Лос-Анджелеса. Я помню, что в моей реальности все было по-другому.

– Что точно было в Вайнлэнде? – спросил я Шептуна. – Почему в записной книжке Грубого Рэда рядом с твоим именем написан некий Фрай и подчеркнут три раза жирной чертой?

Генри Спирс оказался высоким белым парнем с бегающими глазами и нервной походкой. Он одевался в потертый синий джинсовый костюм «Вранглер» и голубую рубашку в черную полоску.

На шее таскал черный платок, подобно ковбою и две золотые цепочки, звенья которых соединились вместе в скрученный узор, как будто это веревки. На цепочках кулоны с изображением скачущих жеребцов.

В кармане Спирс таскал складной, так называемый «боцманский» нож с широким лезвием и деревянной полированной рукояткой с гравировкой корабельного якоря. На лезвии клеймо «333 garanti», что означало марку стали и слово «гарантированный» в переводе с французского и подтверждало европейское происхождение клинка. Хороший нож, крепкий и острый.

– Какого дьявола я должен тебе все рассказывать? – Шептун погрыз большой палец и достал свой нож. Тогда-то я и разглядел игрушку. – Я знаю, как ты узнал про меня. Это ты устроил разгром «Теневых змей»? Ты реально такой крутой или это мне кажется? Я сейчас свистну своим и за тобой мигом примчится команда, даже вякнуть не успеешь. А язык я тебе вырежу, чтобы ты ничего не мог сказать про меня. И пальцы переломаю, чтобы ничего не мог написать. Как тебе такая перспектива, малыш?

Мы находились на окраине Уилсон-парка. Весьма милое место, островок идиллии посреди грязи. На зеленой лужайке, окруженной акациями и кленами с трепещущей свежей весенней листвой, играли дети, а рядом на скамейках сидели матери и болтали между собой о пустяках.

Впрочем, видно, что за газоном давно никто не ухаживал, а небольшая гипсовая статуя Фрэнсиса Бруксайда, главы переселенцев середины девятнадцать века, считающегося основателем города, потрескалась и потемнела. Медная табличка на бетонном фундаменте позеленела.

Я вздохнул и откинул край куртки, показав рукоятку своего «Смит-Вессона», засунутого за пояс. Спирс как будто поперхнулся и сразу спрятал нож.

– Нет, это ты слушай меня, – ответил я и поправил куртку, чтобы спрятать пистолет. – И слушай внимательно, я не буду повторять дважды. Судя по всему, то, что ты устроил в Вайнлэнде, может не понравиться твоим боссам в банде. Если ты будешь вякать, то это я расскажу им про твои проделки. Ты же не хочешь, чтобы так случилось?

Спирс снова погрыз палец и кивнул. Больше не возражал и не пытался угрожать. Я выяснил, что он и Ник Джексон сделали в Вайнлэнде и договорился, чтобы он регулярно докладывал мне о происходящем в Альянсе. Иначе один из основателей быстро узнает, кто убил его племянника.

– Они пока не знают, кто это сделал, – сказал Шептун и огляделся по сторонам. – Но копают землю, как бешеные кроты, чтобы найти тебя. И когда это случится, я не дам за твою жизнь и ломаного цента.

Мальчики рядом бегали с игрушечными пистолетами, стреляли друг в друга и кричали так пронзительно, что у меня скоро лопнут барабанные перепонки. Я похлопал Спирса по плечу.

– Ты уж постарайся, чтобы этого не случилось, все-таки, это в твоих интересах.

Шептун поморщился, как будто положил в рот половинку лимона.

– Они будут искать тебя через знакомых, – сказал он и радостно улыбнулся, увидев, как я нахмурился. – Не хуже копов. Через твою подружку или коллег по работе. Вот о ком надо заботиться в первую очередь.

* * *

В глубине помещения затрезвонил телефон и Скотти Хоффман, пробормотав «Старый вонючий кусок дерьма…», опустил голову и пошел выбираться из-под красного двухдверного «Понтиака Гран При» 1965 года выпуска с жесткой крышей. Машина стояла на двухстоечном подъемнике синего цвета производства компании «Калифорния Олимпик», основания которого потемнели от машинного масла.

Уже второй день Скотти ковырялся в старой трехступенчатой трансмиссии «Турбо Гидраматик» и никак не мог ее доделать. После того, как его напарник Денвер уже третий день не выходил на работу из-за травмы, работа встала. На Скотти висело девять срочных заказов и еще три обычных.

Вчера Хоффман вызвал другого помощника, парнишку по имени и Хорхе Агила, но тот так и не пришел, мерзкий ублюдок. Придется звонить Денверу, пусть поднимает свою ленивую задницу и выходит на работу, Хоффман ничего не хотел знать.

Он смертельно устал и желал только одного: закрыть мастерскую, завалиться на старый скрипучий диванчик в задней комнате, пить ледяной «Миллер» из холодильника, поедать сэндвичи и смотреть первую игру «Лос-Анджелес Доджерс» против «Окленд Атлетикс». Но сейчас приходится трудиться в поте лица и до заветного диванчика еще целых полдня работы. И еще кто-то трезвонит по телефону.

Перешагнув через огромный двигатель от «Форда Меркьюри Парк Лейн» 1968 года выпуска, мощностью 410 кубических дюймов, валявшийся у стены, Хоффман прошел через все помещение мастерской к рабочему кабинету, огороженному от боксов железной перегородкой. Проклятый телефон продолжал дребезжать, он стоял на старом деревянном столе, рядом с книгой бухгалтерского учета, кипой актов о выполненных работ и бронзовым стаканчиком с карандашами.

– Кто там? – раздраженно спросил Хоффман, подняв трубку. – Я занят.

Почти сразу в трубке раздался голос Майкла Денвера. Надо же, как раз то, что надо.

– Слушай, Скотти, – торопливо сказал он. – Я хочу, чтобы ты закрыл мастерскую и уехал из города. Хотя бы на неделю.

Вот ленивый кусок дерьма, о чем это он болтает? Придерживая трубку правым плечом, Хоффман достал из кармана испачканного солидолом комбинезона пачку «Пэлл-Мэлл» и попытался вытащить сигарету. Ему показалось или он слышал негромкие шаги в мастерской, там, где на подъемнике стоял «Понтиак Гран При»? Наверное, клиенты.

– А я хочу трахнуть Рэкел Уэлш, но почему-то не получается, – Хоффман чуть не уронил пачку, крепче прижал трубку к себе и проворчал: – Вот дерьмо, еле удержал. Я не могу сейчас никуда уезжать, у меня полно работы. Так что давай, приезжай сюда, поработай гаечным ключом.

Но малыш Денвер никак не желал угомониться. Он запротестовал:

– Послушай, Скотти, ты не должен оставаться там. Это очень опасно. Ты должен прямо сейчас…