Текст книги "Любовь преходящая. Любовь абсолютная"

Автор книги: Альфред Жарри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

III
У ПОЖИЛОЙ ДАМЫ

Пожилых следует ублажать

Жубер[10]

Пожилая дама, как явствует из этого слова, – пожилая. Изображающие ее статуи – всего каких-нибудь полвека назад расцвет ее красоты описывался в знаменитых предисловиях – свидетельствуют о том, что смысл слова красотаможет с возрастом меняться и даже переноситься из одной крайности в другую.

Отсутствующие прелести, – которые куртуазность предписывает почитать усопшими, – пожилая дама компенсирует непредсказуемостью речи с неиссякаемым потоком «ляпсусов» в духе тех, коими изобилуют «Бюст» Э. Абу [11]11
  Эдмон Абу (Edmond About, 1828–1885) – французский писатель и журналист, автор сатирических очерков «Современная Греция» (1854) и «Путешествие из Понтуазы в Стамбул», а также юмористических рассказов и романов, которые принесли ему известность: «Парижская свадьба» (1856), «Горный Царь» (1868), «Человек со сломанным ухом» (1862).


[Закрыть]и «Большой карьер» Ж. Оне [12]12
  Ж. Оне (Georges Ohnet, 1848–1918) – французский журналист, романист и драматург, пользовавшийся огромной и, по мнению некоторых современников, явно незаслуженной популярностью, автор легких романов, чьи тиражи во много раз превосходили тиражи произведений Доде или Золя. На основе многих произведений были осуществлены театральные постановки, имевшие колоссальный успех у зрителей: это относится и к роману «Большой карьер» ( Grande Marnière, 1885).


[Закрыть]. Ее последние перлы – Питуит и Гелиобокал [13]13
  Пожилая Дама искажает непонятные ей слова: picuite от фр. pituite(мед. слизь, мокрота) и фр. cuite(попойка); Héliobocage от Héliogabale (Марк Аврелий Гелиогабал или Элагабал (204–220) римский император (218–222) и верховный жрец сирийского бога солнца Эль Габала (El Gebal), убитый преторианцами) и фр. bocage (роща).


[Закрыть].

Она прознала про двадцатилетнего Люсьена и как-то увидела его в кафе: увлекаемая юной плотью, зашла внутрь и пригласила юношу разделить ее одинокие чаепития у нее дома на антресольном этаже, сообщив, что придется пройти всего двенадцать ступенек.

Идти в гости он естественно поостерегся, и тогда она всучила ему одну якобы любопытную книгу.

Чтение якобы любопытного произведения его не прельстило, а месяца через четыре, он – желая его вернуть владелице – отыскал запыленный фолиант и меж страниц напоролся на следующую эпистолу, орфографию и пунктуацию которой мы подправили исключительно ради большей внятности:

TUA RES AGITUR [14]14
  Тиа res agitur– ( лат.) «дело касается тебя». Часть фразы Nam tua res agitur, paries cum proximus ardet(«Дело касается и тебя, когда горит дом у соседа»). Выражение взято из «Посланий» Горация (1, 18, 84): «Дело о скарбе твоем, стена коль горит у соседа» (пер. Н.С. Гинцбурга).


[Закрыть]

Я Амур или Феб? Люзиньян иль Байрон? [15]15
  Амур – в римской мифологии божество любви. Феб – второе имя Аполлона, греческого бога муз и солнечного света.
  Люзиньян – вероятно имеется в виду самый известный представитель рода Ги де Люзиньян (Gui de Lusignan, 1129–1194) – правитель Иерусалима (1186–1192), повелитель Кипра с 1192 по 1194 гг.
  Байрон – Джордж Байрон (1788–1824), английский поэт-романтик, создавший тип «байронического» героя: разочарованный мятежный индивидуалист, одинокий, не понятый людьми страдалец, бросающий вызов всему мирозданию и Богу, трагически переживающий свою отверженность и сознательно культивируемую исключительность.


[Закрыть]

И пылает мой лоб от губ королевских.

Я обладаю властью, самой великой, властью, что затмевает все остальные, властью неведомой и оккультной.

Хочешь ли ею ты обладать?

Я владею золотыми ключами, которые открывают врата из слоновой кости в царство сновидений. Как Персефона [16]16
  Персефона – в греческой мифологии владычица преисподней, богиня произрастания злаков и земного плодородия.


[Закрыть] , что плетет покров из нитей жизни грядущих людей [17 ]17
  Вероятно, речь идет об одной из трех старых Парок, каждая из которых выполняет определенную функцию: Клото прядет нить человеческой жизни, Лахесис проводит ее через все превратности судьбы, а Атропос, перерезая нить, обрывает жизнь. Что касается Персефоны, царицы подземного царства и жены Аида, то она ничего не плетет: она напротив разрывает последние связи умирающих с живыми.


[Закрыть] , я прокручу пред твоим взором все образы. Символы воплотятся, они оживут перед твоей мыслью, они оживят чудесный народ, недоступный смертным.

Хочешь ли ты ими владеть?

По моему желанию мысли будут плодиться и тесниться у тебя в голове, формы зашевелятся, и за нами двинется кортеж, какой не удавалось собрать ни одному диктатору.

Приди, и мы будем править народом, который сами создали своей неоспоримой властью.

На нас работали сильнейшие умы, частично раскрывшие тайну предпосылок и причин.

Мы станем чудесными завершителями всех этих провозвестников и их изумительных потомков.

Ради нас погибали троянцы, удерживающие Елену [18]18
  Елену Прекрасную похищали дважды и каждый раз удачно: первый раз, еще девой, – Тесей, второй раз, уже женой Менелая и матерью Гермионы, – Парис. Именно в это второе похищение красавицу и увезли в Трою, что стало, если не уважительной причиной, то уж во всяком случае, веским поводом для Троянской войны. После гибели Париса Елена вышла замуж за его брата Деифоба, а в день падении Трои предала Деифоба в руки Менелая, с которым и вернулась в Спарту. Согласно другим версиям, Парис увез в Трою лишь призрак Елены, созданный Зевсом, а настоящая Елена была унесена Гермесом в Египет (считать ли это третьим похищением?) и сокрыта у Протея, где Менелай и нашел ее на обратном пути из Трои.


[Закрыть] – красоту; ради нас римляне покоряли варваров – грубую силу; ради нас индусы вековой практикой медитации открывали нирвану, а древние религии обожествляли планеты.

Ради нас Ассирия возводила свои памятники, а ее народы сходились в яростных схватках, дабы мы сохраняли воспоминание о боевых кавалькадах.

Ради нас люди мерялись силой в памятных сражениях, дабы у нас осталась о них память.

Ради сохранения будущего вера боролась против силы, а Хуан Австрийский победил при Лепанто [19] 19
  Хуан Австрийский – Дон Хуан Австрийский (1545–1578), испанский принц, внебрачный сын Карла Пятого, позднее правитель Нидерландов (1576–1578). В 1571 году при Лепанте (ныне Нафпактос) одержал победу над турецким флотом.


[Закрыть] .

Приди, мир стареет и уже готовится отойти ко сну; он сотворил все, что было ему посильно. Поэты исчерпали все свои сравнения, а ученые завершили все свои исследования.

Приди, наш час близок. Время всех земных повелений прошло. Покорителям уже нечего делать, ибо мы знаем, что ничто человеческое не стоит того, чтобы его покоряли.

Психоаналитики продемонстрировали, что чудеса это галлюцинации, и что все чудесное умещается в какой-то доле головного мозга.

Но философы подтвердили, что воля это волшебный рычаг, и что идея ведет к действию.

Приди же: согласно нашей высшей воле мы будем властвовать над этим миром. Как трофеи мы захватим все творения ума; мы реализуем их в нас самих. Мы будем героями, которых воспоют поэты, повелителями, которых занесут в анналы, покорителями, которых призовут воины. Мы будем юными и неувядаемыми, нас одарят всеми цветами, всеми плодами, всеми благовониями, всеми ароматными маслами.

Приди! Порывы моего естества устремляются к тебе, как пылкие скакуны, которые с трудом удерживаются дланью всадника и вскоре бешеным галопом унесут его через реку желаний.

Приди, я слышу, как приближаются звуки триумфальных маршей: мы поднимемся живыми до самой Вальхаллы [20]20
  Вальхалла ( герм. Wal-hallили Walhalla) – в германской мифологии место райского отдохновения для геройски погибших воинов.


[Закрыть] . Вместо медовухи я напою тебя экстазом, я одарю тебя радостью мысли.

Приди, никто не сможет сравниться со мной. Я понимаю отчаяние Орфея и его душераздирающий плач [21 ]21
  Орфей – мифический фракийский певец, сын музы Каллиопы, изобретатель музыки и стихосложения. Музыка Орфея заставляла растения склонять ветви, камни – сдвигаться, она укрощала диких зверей и даже растрогала Персефону, которая разрешила его умершей жене Эвридике вернуться на землю, но с условием, что певец не будет оглядываться на ее тень и не заговорит с ней до выхода на дневной свет. Орфей опрометчиво нарушил запрет и навсегда потерял жену.


[Закрыть] . Орел прекратит терзать Прометея, а Пигмалион оставит попытки оживить бесполезную тень [22]22
  Прометей – в греческой мифологии титан, вставший на сторону людей и похитивший для них огонь с Олимпа. В наказание за противодействие богам Прометей был прикован к кавказской скале. Ему пробили грудь копьем, и огромный орел каждый день прилетал и клевал его печень, которая за ночь вновь отрастала.
  Пигмалион – легендарный царь Кипра, который сделал из слоновой кости статую прекрасной Галатеи и влюбился в нее, после чего упросил Афродиту вдохнуть жизнь в свою возлюбленную.


[Закрыть].

Приди, я дам тебе время и вечность, я знаю секрет запредельного, тебе не придется тщетно молить глухих богов и разбивать свою мечту о дорожные столбы вероятности.

Приди, и ты будешь царить; приди, и я унесу тебя в пространство без границ. Я пленила всех Химер [23]23
  Химера – в греческой мифологии чудовищный демон с головой и шеей льва, туловищем козы и хвостом дракона.


[Закрыть] и сумею дать тебе сон без конца.

Мои руки достаточно сильны, чтобы тебя нести, мое сердце достаточно мужественно, чтобы тебя поддержать, мой ум достаточно глубок, чтобы тебя посвятить.

Я приготовила тебе несравнимую обитель; но лишь одна я могу тебя в нее ввести. Ты будешь тщетно бледнеть как Фауст [24]24
  Фауст – герой немецких народных легенд, персонаж литературных произведений. Рассказ о союзе Фауста с дьяволом (Мефистофелем) впервые отмечен в немецкой народной книге «История о докторе Фаусте» (1587).


[Закрыть] , корпящий над колдовскими манускриптами, дабы уловить тайны жизни: она останется непостижимой, ты будешь безуспешно искать в книгах то, чего в них нет. Я дам тебе абсолют высшим причастием ума. Я помогу тебе сотворить бессмертный шедевр, который уже стучится в дверь твоего понимания и пытается проникнуть внутрь тебя.

Как богиня, облетающая землю, я искала тебя, чтобы дать тебе единственный час, тринадцатый час, час, который является мною и который непостижим для других людей.

Приди, и ты впишешь новую страницу в книгу Духа. Я разбужу в твоей памяти воспоминание обо всем, что жило, я дам тебе абсолютное сознание Мироздания, я сделаю так, что на тебя снизойдет божественный дух, я помогу тебе пересечь ту пропасть, что отделяет его от человека.

Приди, ты будешь Триумфатором, если сумеешь понять и осмелишься.

ПОЖИЛАЯ ДАМА

В тот же самый день пожилая дама адресовала Люсьену, одну за другой, следующие телеграммы:

Суббота 15 сентября 18…

9 ч. 15 мин.

Если вы получите эту записку вовремя, не смогли бы вы придти тотчас, в четверть одиннадцатого? (но только, пожалуйста, не раньше). Учитывая правило, согласно которому одна и та же мысль, приходящая в голову, никогда не приходит туда дважды, я бы не хотела быть причиной утраты ни одной из оных.

П.Д.

Если вы получите это письмо не утром, тогда увидимся завтра в воскресенье, в половину пятого.

Суббота 15 сентября 18…

11 часов.

Дошла ли до вас предыдущая депеша, которую я вам послала раньше (sic), утром?

Я очень хотела бы это узнать, а посему попрошу вас, по получении этой депеши, придти ко мне в четыре часа пополудни (я говорю в четыре часа, совсем как в протоколах судебных исполнителей).

Прошу прощения за эту совершенно случайную эпистолярную (sic) оргию.

П.Д.

Суббота 15 сентября 18…

14 ч. 30 мин.

Не увидеть вас сегодня будет для меня весьма тяжким испытанием, извольте придти к четырем часам (не раньше)! Мы побеседуем, и если мне придется выйти, поскольку я не успела сделать все, что было необходимо за день, вы ведь не откажетесь составить мне компанию, не правда ли?

П.Д.

И, наконец, вернувшись домой в полночь, Люсьен нашел в замочной скважине следующую записку, написанную карандашом:

Шесть часов. Я заходила три раза. Разве мы не договорились, что вы придете? Я заскочу приблизительно (sic) через полчаса…

П.Д.

* * *

Наконец, – после лестницы в двенадцать ступеней в глубине двора и трех дырок в двери для подсматривания за посетителями, – антресольная комната пожилой дамы. На стенах множество японских вееров, которые, по ее словам, она расписала сама, и старых позументов. Бронзовые и гипсовые скульптуры (каждая в нескольких экземплярах) изображают пожилую даму в молодости.

Пианино. Когда Люсьен пришел, она пела, и ее нестройное мяуканье разносилось по всему двору. Он ей, разумеется, сделал комплимент, и она ответила:

«Да, голос у меня необычный».

Диваны, застланные простынями, выбивающимися по уголкам. Большое скрипящее плетеное кресло, откуда пожилая дама вещает, регулярно всасывая огромные мятные пастилки для свежести рта. Окна, зашторенные красными гардинами. Спиртовые лампы красного стекла. В глубине угадывается туалетная комната с унитазом, раковиной, пеньюаром с вырезом, шлепанцами, губками и т. д.

ПОЖИЛАЯ ДАМА: Я перед вами раз пять сменила наряд, а вы даже не заметили. На моих платьях сбоку разрез, чтобы были видны желтые панталоны, и достаточно отстегнуть всего одну кнопку, чтобы расстегнулось все платье. Я заказала их специально для адюльтера.

Я никогда не моюсь, лишь натираю себя вазелином. Я покупаю его по дешевке у пригородного аптекаря, у которого беру еще и крем против пузырькового лишая.

Подобные меры позволили мне сохранить нежную кожу. Ах! Не рассматривайте меня на свету. Это всего лишь маленькие красные прыщики. Посмотрите лучше на мои ювелирные украшения. У меня большое количество изделий из драгоценных камней, которые я приобрела в Храме…

Люсьен рассеянно смотрит на кольца, которые она носит на правой руке, перстень с изумрудом, обрамленным бриллиантами, и два очень старых обручальных кольца под названием «сплетенные руки».

ПОЖИЛАЯ ДАМА: Я так хорошо разбираюсь в камнях, что сумела купить их всего по пятьдесят сантимов за каждый. Правда, это искусственные камни. Но у искусственных камней такой блеск, какого не бывает у камней натуральных.

Впрочем, у меня есть и натуральные камни. Я обнаружила маленькую ювелирную лавку, в которой была целая партия бесценных гемм. И как-то купила там ценных камней на десять франков.

А в шкафах у меня достаточное количество старых тканей и древних позументов, которые мне также достались из Храма.

Я подарю вам свою фотографию в виде Афины Паллады [25]25
  Афина Паллада – греческая богиня мудрости и справедливой войны, покровительница наук и искусств. Чаще всего изображалась в виде суровой и величественной девы, в длинном одеянии, в шлеме, с копьем и щитом.


[Закрыть], правая рука на копье, снятов Бон Марше [26]26
  Бон Марше – (Bon Marché) большой универсальный магазин в Париже.


[Закрыть]. Я подарила бы вам и само копье, но у вас оно будет не к месту.

ЛЮСЬЕН: Вы правы, мадам.

ПОЖИЛАЯ ДАМА: У вас чрезвычайно грязно, какая-то нарочито деревянная мебель, которая совершенно не подходит для адюльтера, и которую никогда не протирают. Но я этим займусь. Вы должны дать мне ключ от вашей квартиры.

ЛЮСЬЕН: У меня только один ключ, мадам.

ПОЖИЛАЯ ДАМА: Я буду приходить каждое утро, надевать на ручку швабры тряпку с дыркой посередине и вытирать пыль во всех углах.

ЛЮСЬЕН: Я как раз перечитываю «Похвалу пыли [27]27
  «Похвала пыли» – произведение римского поэта II в. Фронтона де Сирта.


[Закрыть]».

ПОЖИЛАЯ ДАМА: Я собираюсь приходить к вам в любое время и надеюсь, что не застану у вас какую-нибудь Мими Пенсон [28]28
  Мими Пенсон – в середине XIX века прозвище «мими» давали, как правило, кокоткам; фамилия Пенсон образована от фр. глагола pincer– «щипать». В конце XIX века так называли легкомысленных и шаловливых девушек, работавших в мастерских, а само имя стало нарицательным. Одна из сказок Альфреда де Мюссе озаглавлена «Мадмуазель Мими Пенсон, портрет гризетки» (1845). Композитор Гюстав Шарпантье создал Народную консерваторию Мими Пенсон (1902), чтобы обучать молодых работниц танцам, музыке, пению и декламации. На Монмартре существовало кабаре «Мими Пенсон» и даже имелся дом, в котором якобы жила сама Мими Пенсон (Mimi-Pinson, 18, rue du Mont Cenis), увековеченный Морисом Утрилло на картине «Дом Мими Пенсон» (1914).


[Закрыть].

ЛЮСЬЕН: Я с этой дамой не знаком. Я уже очень давно не перечитывал Мюрже [29]29
  Анри Мюрже (Henri Murger, 1822–1861) – французский писатель, поэт, драматург. Получил известность благодаря рассказам «Сцены богемной жизни», в которых описывал своих друзей и знакомых. Некоторые сюжеты были использованы Джакомо Пуччини в опере «Богема».


[Закрыть].

ПОЖИЛАЯ ДАМА: Ах! Если бы молодые люди знались только со мной, они оградили бы себя от непредсказуемости лишних расходов и риска постыдных заболеваний! Я, не подвергая вас этим ужасным опасностям, сумею унять ваше возбуждение.

ЛЮСЬЕН: Я вовсе не возбужден! ( В сторону) Старая кляча!

ПОЖИЛАЯ ДАМА: Напуская на себя значимость фаворитки, в задумчивости или в нетерпении, она откидывает голову назад и притоптывает носком туфли, как будто нажимая на педаль швейной машинки: A-а! Вы думаете, я про это? Вы принимаете меня за г-жу Пютифар [30]30
  Госпожа Пютифар – согласно Ветхому Завету жена Потифара, начальника стражи фараона, влюбилась в Иосифа, но, разгневанная его безразличием, обвинила его в том, что он якобы хотел ее соблазнить, после чего Иосиф был заточен в темницу (Быт. 39).


[Закрыть]? Если бы мне захотелось именно этого, я бы просто спустилась к нашему мяснику. Но я не Мессалина [31]31
  Мессалина – Валерия Мессалина (19–48), правнучка Октавии Младшей, третья жена императора Клавдия. Отличалась столь развратным поведением, что имя ее стало нарицательным. Пресытившись роскошью императорского образа жизни, она испытывала особое пристрастие к самым грязным притонам Рима, к его «дну», о чем Ювенал упоминает в своих стихах. Тацит описывает, как она вздумала выйти замуж еще при живом муже и склонила любовника к заговору.
  В 1900 году, в шести номерах журнала «Ла Ревю Бланш», и в 1901 году, отдельной книгой, Жарри публикует роман о древнем Риме «Мессалина».


[Закрыть]. У моих ног был весь мир (в лице генерала Митрона). Если бы мне захотелось, он стал бы диктатором, а я – королевой Франции. Когда я отбрасываю прядь, вы узнаете профиль Бурбонов [32]32
  Бурбоны – королевская династия во Франции в 1589–1792, 1814–1815, 1815–1830.


[Закрыть]?

И я, разумеется, непорочна; со мной этоне случалось так давно, что это все равно, как если бы я все еще была девственна.

ЛЮСЬЕН: Но, простите за нескромность, а как же Мсье Пожилой Дам [33]33
  мужской род от «Пожилой Дамы» ( прим. в оригинале).


[Закрыть]?

ПОЖИЛАЯ ДАМА: Ох, я вас умоляю, не надо срывать завесу… Не иначе как в силу моей исключительной непорочности меня забирают каждые пять лет. Нимфомания, как говорят в лечебнице Святой Анны. Благодаря усердию доктора Сибля и моего кузена Демандрийя, в этом году я уже успела там побывать после того, как запела на улице Орфея [34]34
  запела Орфея – среди многочисленных музыкальных произведений, взявших за основу миф о слабовольном певце и его потерянной супруге (сочинения Гайдна, Листа, Берлиоза, Стравинского, Оффенбаха), наиболее известна опера Кристофа Глюка «Орфей и Эвридика» (1762).


[Закрыть]и выбросила из окна немало весьма ценных бронзовых изделий. Вы даже не знаете, что значит провести двое суток в смирительной рубашке… Из-за этого я по закону не могу выйти замуж… но…

ЛЮСЬЕН: Я ничего не хочу! Я утомился, и все [35]35
  «Убю король», сцена с Медведем (Меркюр де Франс) ( прим. в оригинале).


[Закрыть]!

ПОЖИЛАЯ ДАМА: Если вы не соизволите снизойти со своей скалы, то мне придется вознестись к вам.

Она трется подбородком с волосками о колени Люсьена.

Говорят, что в заведенияхженщины идут на совершенно невероятные потворства… Хотите, я вытащу зубной протез (место ему в стакане с водой) и сладость губ растяну на все нёбо…

Тем временем сидевший на диване Люсьен заснул. Взбешенная Пожилая Дама продолжает притоптывать на месте, затем принимается ходить по комнате, топая как можно громче.

Вы, может, полагаете, что вы у какой-нибудь девки?!

Она подносит руку к желтому локону, завитому как козырек, и сдергивает шиньон, оголяя завалившуюся кособокость изможденного лба. Затем бросает шиньон на стол. Задувает красные лампы, которые начинают чадить, и открывает окно в маленький двор. Люсьен просыпается от чада и при тусклом свете, проникающем в комнату, видит ужасную маску и Пожилую Даму, убирающую различные приспособления, которые невозможно даже назвать и которыми никто так и не воспользовался.

IV
У ЗНАТНОЙ ДАМЫ

«Да», – сказал Пекюше.

Флобер

Они сидят вдвоем на изогнутой козетке с мертвеннозеленой муаровой обивкой: он смотрит на даму в профиль, она же – хотя и может на него посмотреть – делает вид, что его не видит.

ГЕРЦОГИНЯ ( все медленнее): Да, мы пойдем к министру. И думаю, нам удастся вытащить вас из этой скверной переделки.

Молчание.

* * *

Он чувствует себя крайне скованно из-за принятой позы: ноги вытянуты, туловище согнуто, локоть утыкается в спинку козетки, а деревянный завиток Людовика XV больно впился в плечо.

Он дал бы целый луидор, даже пятнадцать луидоров, чтобы все это прекратилось, и эта герцогиня убралась бы куда-нибудь с глаз долой. И до чего же удачная идея осенила его дядюшку! Ниоткуда эта женщина его не вытащит. У нее кукольная головка, совсем как та, из парикмахерской, что крутится лишь, если внутри есть пружина. Она говорит всякий раз, когда ей нечего сказать, а в последний раз – отметил он – она специально молчала.

А еще он сознает, что одет скверно: его штаны слишком узки, а сюртук слишком свободен, и сорочка протерта. Зато туфли хороши: он позаботился их размять перед тем, как надеть. А ноги у него еще лучше… Но как, черт возьми, эта деревянная женщина, эта древесина Людовика XV сможет увидеть, что у него красивые ноги, если она все время смотрит в потолок, причем с таким видом, будто бы что-то там видит?!

Пытаясь побороть чувство неловкости, он решается закинуть ногу на ногу.

Ситуация становится еще более нелепой. Он вроде бы ухаживает за своей соседкой, принимает непринужденные позы, демонстрируя подвижность членов, и тут… начинают происходить странные вещи.

В этой большой гостиной от спертого, да еще и надушенного ирисами воздуха, от наложения мертвецки зеленых тканей, слипающихся вдали большими мокрыми листьями, от глубокой тишины или от всего этого вместе так и грезится, будто засыпаешь, и в итоге на самом деле засыпаешь, поскольку уже давно грезишь наяву… А еще ужас ожидания неизвестно чего, что не должно произойти… И вот Люсьен чувствует, как его сжимает восьмое щупальце спрута сладострастия.

Сначала легкая дрожь на кончиках пальцев под светлой перчаткой и плотное прикосновение к ладони, затем становится щекотно ногам: если раньше бегали мурашки, то теперь забегали мышки. Они снуют, карабкаются, и это ощущение становится невыносимо идиотским… И нет никакого объяснения. Если бы еще можно было поговорить о чем-нибудь смешном! Так нет же! Герцогиня словно деревенеет на глазах.

Он смотрит на нее с отчаянием. Да уж, таинственных авансов от такой не дождешься! Несгибаемая, по-мужски задраенная в темный драп: длинная юбка почти без складок, ей в тон жакетка поверх белой шелковой блузы, по-военному застегнутой на все пуговицы.

Голова посажена твердо и высоко, волосы затянуты назад, а там скручены в эдакий бурый стальной шлем. Кожа – без пудры и без румян – слегка помечена веснушками, тонкие морщины плетут паутину в уголках глаз, невыразительных и вряд ли способных без микроскопа разглядеть лошадь.

Она ничего не говорит, ни о чем не мечтает, она выглядит невозмутимо. В руках у нее платок.

Люсьен начинает отчаиваться, потому что… ну, в общем, он ужасно переживает, что этобудет заметно.

Он пробует сменить позу, он выправляет осанку, но осанка… она сразу не выправляется. Он заворожен платком, который она держит, и который, наверное, как и все остальное, пахнет сдержанным и выдержанным в хорошем вкусе ароматом, а именно янтарными ирисами.

Он кусает губы, пытается думать о чем-нибудь другом.

«Ей лет сорок, этой герцогине».

На самом деле ему все равно. Платок у нее такой юный! Девичий платочек, маленький батистовый квадратик с ажурным кружевным уголочком.

«Каким же идиотом я выгляжу! Так и хочется надавать себе пощечин!»

В конце концов, его нельзя обвинить в неуважении к этой высокой неподвижной женщине. Разве он виноват, что у него появляются некие мысли… из-за платка?

Он тяжело дышит, он вытягивается, он чувствует себя все более скованно. Встать? Он не осмелится ради всех протекций вместе взятых! Нет, он не встанет…

Огромные окна гостиной взирают на него своими пустыми стеклянными проемами. В этом особняке окна не завешены гардинами; они хрустально прозрачны и даже кажутся гигантскими алмазами: за их бледной чистотой качаются ветки с цветами.

«Пригласит ли она меня на ужин?»

Герцогиня по-прежнему серьезна. Она должна думать о невзгодах духовно заброшенных детей, которых защищает на торжественных аудиенциях, устраиваемых в первый понедельник каждого месяца. Она чуть поворачивается.

«Пружина?» – думает Люсьен, в ожидании леденящей слепоты взгляда.

Он вспоминает о том, что они с дядюшкой ели на обед у Фойо [36]36
  у Фойо – популярный в литературных кругах ресторан в Латинском квартале (№ 31 по улице де Турнон). Именно там, в апреле 1894 года, известный поэт и журналист Леон Тайяд (кстати, приятель Жарри) был ранен во время взрыва бомбы, брошенной анархистами.


[Закрыть]. Да, с дядюшкой не развернешься! Он ел телятину в папильотках и шпинат… В общем, ничего особенного! Вполне приличное вино и кофе без ликера, потому что дядюшка не любит перебивать кофейный вкус.

А потом еще удивляются, почему он в таком состоянии… это его нормальное состояние.

«Да, мадам», – заявляют его глаза, поднимаясь в ответ и как бы против его воли.

У нее очень добродетельная, очень выверенная улыбка.

«Да, веселая же жизнь выпала твоему герцогу!» – клянет ее про себя молодой человек.

Хотя, остатки былой красоты, божественные руки и талия, как древко знамени. Нет, черт возьми, она совсем не дурна. Ее зрачки – будто из какого-то странного металла, да еще и фосфоресцируют. А когда она безо всякого усилия садится на лошадь, у той наверняка дрожат поджилки.

– Вы отужинаете со мной, сударь? – наконец произносит она, несколько сухо, скорее приказывая, нежели приглашая.

Люсьен путается в словах, краснеет и чувствует, что его «нормальное» состояние ухудшается. Он все больше попадает в зависимость от этой высокой женщины, это – несомненно. Если она хотя бы на секунду заподозрит, какие… неуважительные чувства он питает, ему крышка. Никакого положения в обществе, никакого покровительства; она отправит его обратно в казарму.

Он ощущает странное желание прыгать по комнате как клоун и ругаться как дюжина извозчиков. Да, встать на голову, сломать какие-нибудь перегородки и изнасиловать ее… он способен на все, лишь бы не приходить в себя.

– Герцогиня, вы слишком добры ко мне! – холодно отвечает он.

Она снова улыбается; белизна ее зубов подобна белизне платка, который продолжает его изводить. В ней есть что-то мужское, генеральское, инспекторское, готовое в любую секунду укусить.

«Хищная тварь, свирепая тварь, великородная тварь! – восклицает Люсьен про себя. – Если бы ты знала… Но ты не знаешь… Готов поспорить, что за ужином у тебя будут читать молитвы. Нет уж, спасибо! Пора отсюда уносить ноги… К счастью «Ле Шабанэ» [37]37
  «Лё Шабаннэ» – знаменитый «трехзвездочный» бордель, открытый в 1878 году в доме 12 по улице Шабанэ и просуществовавший до 1946 года. Отличался роскошью интерьеров, а также изысканностью и экстравагантностью оказываемых услуг. Мадам Келли принимала самых именитых гостей, в том числе Альберта, принца Уэльского (будущий король Эдуард VII имел там свой номер с украшенной гербами кроватью, изготовленным специально для него креслом оригинальной конструкции, в котором он мог «развлекаться с двумя дамами одновременно», а также украшенной ростром в виде сирены медной ванной, которую он наполнял шампанским).


[Закрыть]не далеко! Нет, но до чего же она надменна! Знаю я твои ужины! Придется весь вечер сидеть между нунцием и чтицей! Если уж выбирать из них двоих, то лучше заигрывать с нунцием! Английская чтица с ходулями из слоновьих бивней вместо ног! Нет уж, увольте!»

Люсьен встает. Он уже больше не может. Его глаза горят, он думает о том, как бы повежливее ретироваться.

– Мадам…

Так ничего и не придумав, он подходит к ней. Высокая женщина по-прежнему неподвижно сидит на изогнутой козетке с мертвенно-зеленой муаровой обивкой, подпирая подбородок ладонью. Она похожа на сфинкса в короне с картины Моро [38]38
  Гюстав Моро (Gustave Moreau, 1826–1898) – французский художник-символист, чьи работы на мифологические сюжеты, демонстрируют удивительную технику, предвосхитившую самые известные течения XX века.


[Закрыть].

– Мадам, я забыл вам признаться в том, что…

Она беззвучно смеется; ее стальные голубые глаза его подстерегают, исподлобья. Ему хочется кричать или рычать; его завораживает этот волевой жестокий взгляд. Его затягивает, как будто кто-то тащит его силой; он падает на колени, он закрывает лицо руками: он бы расплакался, если бы не боялся, что останется навсегда жалок и смешон. Его несчастное, дергающееся в конвульсиях лицо зарылось в платок, в платочек, словно плоть, дебелый и нагой.

– …что я вас люблю! – лепечет он, дабы ложью оправдать дикость натиска.

И вот он уже чувствует, как вокруг его плеч гибкими щупальцами спрута нервно сжимаются руки герцогини, а ее губы тем временем шепчут ему в ухо, затем в губы, словно запечатывая уста:

«Дорогой мой! Дерзок лишь тот, кто выказывает, а не тот, кто доказывает!»